Текст книги "Бобры в кленовом сиропе. Двадцать лет в Канаде"

Согласитесь, даже приведенный пример подтверждает наличие здравого смысла и логики в «научной организации» чиновничьего труда.

Как я уже говорил, в Канаде по телефону решается примерно 95% всех проблем и вопросов, что вызывает удивление у вновь прибывающих. Я сам, впервые оказавшись в Канаде и столкнувшись с необходимостью уладить десятки мелких и крупных формальностей, удивлялся, когда люди настойчиво предлагали мне позвонить по тому или иному номеру, выражая некоторое недоумение моим контрпредложениям подъехать лично и утрясти вопросы. Как же можно доверять телефонным звонкам, недоумевал я. Это же еще дозвониться надо! Я прекрасно помню, что в России примерно треть телефонных звонков оставалась раньше (не знаю как сейчас) вовсе без ответа, в другой трети случаев оказывалось беспробудно занято, и еще в трети поднявший трубку человек, скорее всего, окажется некомпетентен в решении именно вашего вопроса и в лучшем случае отфутболит еще к какому-нибудь столоначальнику. Здесь, конечно, это тоже случается, чаще всего в системе здравоохранения, когда вы пытаетесь отыскать нужного вам человека или службу в большом госпитале, но все же в большинстве случаев ваш звонок официальному лицу не останется безответным.

Более того, всеобщая зарегулированность, систематизация, заформализованность имеют свою положительную сторону. К примеру, куда бы вы ни пришли, в каком бы ведомстве ни оказались, всюду вы найдете массу буклетов и листовок на все случаи жизни (естественно, в пределах компетентности конкретного ведомства). Иммигрант, пришедший подать заявление на номер социального страхования, здесь же обнаружит целую кипу материалов, внятно объясняющих, где, как и что делать в различных ситуациях, с которыми можно столкнуться. В департаменте медицинского страхования вас встретят стеллажи с объяснениями процедуры оформления карточки и получения компенсации за лекарства, где и как работает страховой полис, и прочие связанные с этим вопросы. В городских (районных) культурных центрах вы найдете всю информацию о музыкальных и спортивных мероприятиях района, расписание концертов сезона, полный перечень спортивных секций, детских кружков, планы и расписания мероприятий в городских парках. Мало того, всю эту информацию вы регулярно будете находить в своем почтовом ящике – от городских властей, провинциальных структур, федерального правительства.

Канадцу не приходится прикладывать массу усилий для того, чтобы получить полагающееся человеку по закону, или даже просто, чтобы найти нужную информацию. Вся информация максимально приближена к обывателю, на любой вопрос всегда найдется ответ, и зачастую чиновники сами проявляют инициативу в просвещении широких масс. Происходит это благодаря инструкциям и правилам, которыми и руководствуются чиновники.

Но это все на уровне предписаний и установок. А вот на уровне простого человека, рядового работника магазина, компании, забегаловки здравый смысл уступает место полному отсутствию желания рассуждать и принимать решения. Здесь босс (или все та же инструкция) – это все!

Если в России для обывателя начальник – дурак, то здесь он – Бог!

Глядя сквозь вас пустыми глазами, мелкий клерк будет заученно твердить: «Мой босс приказал!» И даже если приказ идет полностью вразрез со здравым смыслом, то это очевидно для всех, кроме одного единственного человека – того, кому «босс приказал»!

Вы будете умирать от жажды на пороге магазина перед его закрытием, но никогда не попадете внутрь, чтобы взять всего лишь бутылочку вожделенной воды, если «босс приказал» закрыть двери на пять минут раньше из-за того, что его часы спешат. И вы ничего не докажете! Босс – святое для канадца. Отсюда и проблемы, возникающие у многих недавно приехавших русских, которые по привычке все еще считают, что начальник – дурак, и всеми силами стараются это ему продемонстрировать. Вместо того чтобы выполнять распоряжения начальства, они начинают думать. И будь они хоть сто раз правы, любая попытка вправить мозги шефу гарантирует последствия весьма печальные для подвижника, ибо инициатива здесь наказуема всегда!

Для коренного же канадца, какую бы глупость (в нашем понимании) ни изрек начальник (босс, хозяин, как угодно еще назовите), позиция всегда одна: «Это не мое дело, так сказал босс!» И думать не надо, и ответственности никакой! А главное – собственное положение намного прочнее!

Инструкция и начальник находятся примерно на одном уровне. Инструкция существует в основном для государственных или муниципальных служащих, начальник – для них же и для всех остальных. Порой чиновники любого ранга настолько «западают» на инструкцию, что любая попытка самостоятельного мышления вызывает у них буквально физические страдания!

За примером далеко ходить не надо.

В каждом из монреальских городов-районов существует так называемая «карта доступа» (access card). Суть ее в том, что обладатель такой карты, выпущенной районом, имеет право бесплатного доступа на некоторые его объекты, например в библиотеки, бассейны, на катки и так далее. В других случаях карта дает обладателю право скидки при покупке входного билета на какие-то мероприятия районного масштаба. Человек, не имеющий карты, должен будет заплатить за свое посещение полную стоимость. За получение карты, которая в разных районах имеет срок действия от одного года до двух лет, разумеется, взимают плату. Раньше, когда города были разрозненны, карты оформлялись только жителям данного района. Теперь, после объединения городов в один Большой Монреаль, любой житель мегаполиса имеет право обзавестись подобным документом в любом районе.

Произошла описываемая история в первые годы нашей жизни в Монреале, и в то время такие карты были и у нашей семьи. Назывались они «Access Verdun», по названию района, в котором мы жили. Так получилось, что оформлять эти карты на жену и сына мы пошли спустя некоторое время после того, как такая же карта была выписана мне. Я знал, что для доказательства проживания в данном районе требуется принести любой документ, на котором стояло бы мое имя (или имя моей жены) вместе с адресом проживания. Например, счет за электричество, телефон или телевизионный кабель. Все документы у нас были с собой, включая наши российские паспорта. Лишь единственная вещь вылетела из головы – такое же «доказательство» требовалось и для нашего восьмилетнего сына. К примеру, письмо из школы с его именем и адресом в углу. С другой стороны, я понимал: любой здравомыслящий российский столоначальник, не ставящий несгибаемую инструкцию выше собственных мозгов, вполне способен удовлетвориться присутствием трех человек с паспортами и счетами, адресованными на имя взрослых членов семьи, тем более что имя ребенка вписано в паспорт одного из родителей. Не говоря уже о том, что фамилии во всех трех паспортах одинаковы!

Российский способен. Но не канадский!

Девица с образованием, судя по ее возрасту, не превышающим среднюю школу, никак не могла понять, что же от нее хотят. Как можно оформить карточку (заметьте, не кредитную!) без бумажки с адресом? Нет, это в принципе невозможно!

– А паспорта? – вопрошал я. – А фамилия!? А наша «прописка» по месту прихода счетов! – Ну, почти по коту Матроскину: Уши, лапы и хвост! Вот мои документы! Не возвращаться же из-за этой мелочи домой, а потом приходить снова – целый час попусту потерянного времени! Тем более, что сама контора лежит отнюдь не на пересечении наших ежедневных маршрутов, а очень даже в стороне от них.

– Не могу! – девица под конец чуть не плакала. – Я должна посмотреть на бумагу с адресом!

Порывшись в карманах, я даже нашел какую-то квитанцию, выписанную одной из муниципальных районных контор, где – о, счастье! – было проставлено имя моего сына. Однако, увидав бумажку, девица расстроилась еще больше – ей было нужно, чтобы имя и адрес были напечатаны, а не вписаны от руки!

– Поймите, – втолковывала она растеряно, – я верю вам! У меня нет никаких сомнений, что это ваш сын и живет он вместе с вами. Но… я ДОЛЖНА посмотреть на письмо с адресом!

Я человек мягкий и могу понять, когда у человека складываются независящие от него обстоятельства, которые тот преодолеть не в силах. Поэтому, чтобы дать ей возможность сослаться на уважительную причину своего упорства, я спрашиваю:

– Кто принимает решение о выдаче карточки? Вы или кто-то другой?

– Я! – отвечает она.

– Хорошо, – говорю, – тогда, может, вы информацию о письме должны в компьютер внести? Для контроля, так сказать?

– Нет! – простодушно мотает она головой. – Никуда ничего вносить не требуется!

– Но, вероятно, вы, – недоумеваю, – должны отчитаться перед своим начальником, получить у него одобрение на выдачу документа?

– Да нет же, – упрямо настаивает она. – Ничего такого я не должна делать!

– И вы видите, – я делаю последнюю попытку найти крупицу здравого смысла, – что это на самом деле мой сын? И понимаете, что он живет вместе со своими родителями?

– Конечно, вижу! У меня нет ни малейших сомнений в ваших словах!

– Но тогда почему…, – я просто перестаю понимать, что здесь происходит. – Почему вы не можете выдать этот несчастный кусочек пластика?

– Я ОБЯЗАНА посмотреть на письмо! – несчастная с трудом сдерживает рыдания!

Ни единого слова здесь я не сочинил. Все – чистейшая правда!

Я отлично понимаю, что эта история входит в прямое противоречие с историей предыдущей, где рассказывается, как мне не пришлось переписывать заявление на детское пособие. Вдумчивый читатель вполне может задать вопрос: где же логика? Сначала нам втолковывают одно, а потом вдруг прямо противоположное! То здравый смысл есть, то он куда-то исчезает!

А логика здесь проста и никуда не исчезла. Любой канадский чиновник обладает здравым смыслом ровно настолько, насколько это позволяет ему инструкция (само собой, в рамках его собственного понимания и интерпретации этой инструкции). Допускает инструкция вариации – бюрократ с готовностью будет колебаться вместе с «генеральной линией», не допускает – никогда ни один мускул не шелохнется на его заду. Даже мозг включать в работу не надо – все решено и прописано за него. Ему надо только слепо следовать раз и навсегда установленному алгоритму! И никогда вам не удастся в чем-либо убедить чиновника, если ваш вариант не заложен в его «программе». Если инструкция что-то забыла предусмотреть, то самый надежный способ не попасть впросак – это отправиться за консультацией к боссу. Так, как это проделала чиновница в департаменте по детским пособиям. Если же начальника по каким-то причинам в пределах досягаемости не оказывается, вроде нашего случая с получением карточки, то чиновник в тупике. А заодно и вы вместе с ним.

И что характерно – всеми силами бюрократия старается сохранить незыблемость существующих инструкций. Показателен тот факт, что по квебекским законам суды не могут принимать иски против университетов. Только против конкретных лиц, так сказать, в индивидуальном порядке. Следовательно, любые правила, придуманные чиновниками от образования, вне посягательств со стороны граждан. А сами исполнители всегда прикрыты: «Я только выполнял приказ!» Поэтому университетские бюрократы могут чувствовать себя в относительной безопасности от граждан.

Бюрократическое творчество проходит порой прямо по границе разумности и глупости. А иногда и вовсе за ней! Великолепные образчики подобных «достижений» дает муниципальное законотворчество. Например, в Монреале по воскресеньям строжайше запрещено перевозить хлеб. Почему? Теперь, видимо, не докопаться, чем руководствовались отцы города, принимая этот «мудрый» закон. Тем не менее, если вы рассчитываете получить в ресторане кусочек мягкого хлебушка, а не жесткую горбушку, то лучше вам в воскресенье там не появляться.

Еще одно правило запрещает супермаркетам иметь в торговом зале после девяти вечера (а по выходным после пяти) более четырех работников. В этом случае все ясно – закон призван защитить мелкого частного лавочника, которому трудно тягаться с крупными магазинами. И все же вряд ли это так уж утешает покупателей, которые вынуждены порой выстраиваться в очереди к кассам, не успевающим обслужить всех желающих.

В результате одного из социологических исследований был сделан вывод о том, что из всех городов Канады столицей крючкотворов может считаться Виннипег – абсолютный чемпион по количеству принятых местными законодателями правил, регулирующих все стороны жизни и деятельности обитателей города. В частности, чтобы открыть собственный бизнес, необходимо выполнить требования, список которых насчитывает 35 пунктов. Для сравнения достаточно сказать, что в большинстве других муниципалитетов страны для этого необходимо лишь заполнить форму и заплатить регистрационный взнос (правда, суммы взноса повсеместно растут с каждым годом все больше и больше). Однако регистрация бизнеса – лишь верхушка айсберга. В дальнейшем появляются все новые и новые требования, и за каждое владельцу бизнеса придется отстегнуть! Например, за лицензирование специализации, в которой работает фирма. Или вот еще пример: чтобы украсить свое предприятие вывеской, в Ванкувере нужно выполнить 188 различных требований, в Оттаве – 105, в Монреале – 77, зато в Торонто – всего 4! Несмотря на такую вольность в плане вывесок, Торонто все же оказался вместе с Ванкувером среди самых зарегулированных местными властями городов. Впрочем, как и все остальные крупные города Канады. Пожалуй, исключением явился лишь Монреаль, который оказался наиболее свободным от бюрократического законотворчества. Однако не во всем. К примеру, Монреаль является единственным городом, где по закону от 1996 года запрещается производить и хранить атомное оружие. Установлены и штрафы за нарушение – 300 долларов за первый раз, 500 – за второй и 1000 – за третий. Причем размеры штрафа за атомную бомбу равны размерам штрафа за нестриженую лужайку возле частного дома.

Монреальский антиатомный закон открывает список десяти самых дурацких муниципальных правил, составленный журналистами канадской газеты «Нэшнл Пост» («National Post»). Второе место в перечне шедевров занял закон муниципалитета Калгари: «Лицо, управляющее велосипедом, должно нести ответственность за движение велосипеда». Ну, это правильно – каждый должен нести ответственность за свои действия! В том числе и за те, о которых говорит закон из Торонто: «Никто не должен, находясь в муниципальном парке, запускать в небо десять или более воздушных шаров, надутых газом легче воздуха, в течение 24 часов». И то правда – а вдруг в это время над парком пролетает самолет? Или два! А тут шарики! За целый-то день еще пробка образуется!

На четвертом месте вновь Монреаль, где закон требует, чтобы кучеры обладали хорошим нравом, не произносили грубых слов, а также носили застегнутые на все пуговицы рубашки. Ну, а если какая лошадь вдруг пожалуется на внешний вид своего хозяина, то его ждет штраф – точь-в-точь такой же, как за обладание атомной бомбой! Кстати, нынешний мэр Монреаля, Валери Плант, решила полностью запретить на улицах города конные экипажи, весьма популярные у туристов. Так что проблема благонравия и внешнего вида «водителей кобыл» рассосется сама собой.

Конный экипаж на улицах Монреаля – уже картинка из прошлого

Следующую позицию занимает город Йеллоунайф, где власти чрезвычайно заботятся о чувствах своих сограждан. Здесь за рекламу на кладбище можно заработать штраф в размере 50 долларов. Тому же, кто решится распространять на кладбище свои визитные карточки, грозит штраф в 2000 долларов! Видимо, кладбищенская тема особенно эффективно стимулирует творческий процесс в умах законодателей. Не обошли ее и в Галифаксе, где на местах захоронения ушедших из жизни людей запрещено устраивать пикники.

А вот, наконец, и перл из столицы законов Виннипега: «Для прогулки кошек за пределами территории их владельцев должны использоваться поводки не длиннее двух метров». Что вполне логично – кошки, как известно, существа независимые и предпочитают гулять сами по себе. Если же посадить такое гулящее существо на длинный поводок, чего доброго, не только уйдет само, так еще и поводок с собой прихватит!

Но все это, так сказать, экзотика. Куда более актуальны для граждан вопросы житейские. Например, разрешение на ремонт и строительство дома. Чтобы построить деревянное крыльцо или веранду площадью в десять квадратных метров, жителю Виннипега придется выложить городским властям около 104 долларов. В Монреале и в Риджайне разрешение на подобное сооружение будет стоить всего на 4 доллара дешевле. Почти в сотню встанет оно и жителям Ванкувера и Эдмонтона. В восемьдесят с небольшим – в Торонто и Оттаве. Ну, а в Галифаксе, это удовольствие обойдется почти даром – всего-то в 41 доллар.

Если же вы неравнодушны к братьям меньшим, то помните, что помимо выгуливания кошечек на длинных поводках, вам придется соблюдать также правила содержания и выгуливания собак. Абсолютный рекорд по количеству правил выгуливания собак насчитывает Оттава – 26! Даже в Виннипеге таких законов «всего» 19. В Торонто и того меньше – 7. Ну, а в Риджайне царит почти полная анархия – собакам и их владельцам приходится знать и соблюдать всего-то 3 нормативных акта. Причем в Оттаве действует и наиболее садистский из всех правил. Дело в том, что практически везде в Канаде владельцы собак подчиняются закону, предписывающему собирать в пластиковые пакеты экскременты животных. Обычно такие пакеты летят в ближайшую урну. Однако власти Оттавы здесь «впереди планеты всей»! Кто-то из чиновников посчитал, что городские урны переполняются отходами жизнедеятельности друзей человека, и с недавних пор владельцам оттавских собак предписывается… забирать домой все, что их собачки «нагуляют» на улицах города и парках. Хорошо еще, что не надо складировать все накопленное и ежегодно отчитываться перед заботливыми властями! Хотя, как раз это, может, и не помешало бы, чтобы несколько унять рвение местных крючкотворов!

Шутки шутками, но остается весьма серьезный вопрос: существует ли коррупция среди канадских бюрократов? Я задам встречный вопрос: а возможно ли вообще существование бюрократического аппарата без коррупции?

Если в чьих-то руках сосредоточена власть – неважно, большая или маленькая – то сохраняется и искушение применить ее на пользу обладателя. А поскольку идеальных людей в принципе не бывает, в том числе и в Канаде, то само собой и без коррупции местное чиновничье сообщество прожить тоже не в состоянии. Различие лишь в степени ее проявления. Как я уже сказал, на бытовом уровне «дать на лапу начальнику ЖЭКа» или «отстегнуть паспортистке» не принято. Не тот масштаб. И не те интересы затрагиваются. А вот когда речь заходит о высших чиновниках или о представителях высших кругов общества, тут «все как у людей»! За примерами далеко ходить не надо. Все газеты ими полны!

Август 2003 года. Читаю в одной из местных газет: «На прошлой неделе полиция предъявила обвинения по уголовным статьям бывшему высокопоставленному чиновнику Федерального министерства здравоохранения. Он и его заместитель обвиняются в мошенничестве в крупных размерах. Как считает следствие, сын обвиняемого благодаря протекции своего отца на протяжении двух лет получал зарплату в одном из учреждений, но числился там лишь фиктивно…»

Мне даже смешно стало! Надо же, а я, живя в России, и не знал, что это преступление – фиктивно числиться на работе в каком-то учреждении! В этом плане канадцы несколько отстали от российского опыта.

Шучу. Знал, конечно. Только разве россиян этим удивишь?

В той же газете сообщали о другом деятеле государственной бюрократии, который за несколько месяцев до своего ухода в отставку в 1997 году перевел с государственного счета на свой четверть миллиона долларов. Эти выплаты он получил в виде десяти чеков, которые сам же и завизировал в качестве начальника отделения, занимающегося компенсациями федеральным служащим.

Что ж, схема простая, но зато эффективная. Правда, опять же масштабы мелковаты, если сравнивать с сегодняшней российской действительностью. Но лиха беда начало!

Или, скажем, получает бизнесмен какой-нибудь супервыгодный контракт от правительства, а потом выясняется просто удивительное совпадение: оказывается, наш бизнесмен в прошлом – одноклассник премьера! Ну, кто бы мог подумать! Как тесен мир! Впрочем, по нашим меркам это просто невинная шалость!

А вот примеры коррупции среди высшего иммиграционного чиновничества.

Двух членов иммиграционного суда из Монреаля федеральная полиция подозревает в причастности к деятельности организованной преступности. Судьи получали взятки за положительное решение дел беженцев, уже получивших отказы и приговоренных к депортации из Канады за различные преступления. В общей сложности речь о 28 случаях, в которых участвовали беженцы и иммигранты из Индии, Шри-Ланки, Пакистана, Китая и бывшего СССР. Взятки составляли от 10 до 12 тысяч долларов с каждого беженца, воспользовавшегося услугами иммиграционной мафии. Кроме того, один из судей обвиняется в организации угона собственной машины с целью получения страховки. Однако, договариваясь с исполнителем преступления, судья не знал, что полиция записывает их разговор. Следствие было начато в результате обращения в полицию одного иммигранта, которому было предложено заплатить за положительное решение его судьбы.

Что интересно, оба иммиграционных судьи были назначены на свои должности кабинетом Жана Кретьена и имели политические связи с одним из бывших министров либерального правительства Альфонсо Гольяно (Alfonso Goliano), другом Кретьена, отправленным в почетную посольскую ссылку за океан после ряда скандальных разоблачений.

Кстати, показательно, что судьи были отстранены от работы еще в октябре 2001 года (но с сохранением зарплаты), однако обстоятельства дела были преданы гласности лишь в середине 2003 года по требованию некоторых канадских средств массовой информации.

Естественно, что многолетнее бессменное правление одной либеральной партии явно не пошло на пользу моральному облику правительственных функционеров. Некоторое время назад федеральная комиссия общественных служб установила, что примерно в 20% случаев федеральные чиновники принимают решения в пользу своих родных, друзей и деловых партнеров. В первую очередь речь идет о распределении выгодных государственных контрактов (изрядная доля от многомиллиардного бюджета Канады) и найме на работу.

И все же рекорды по степени скандальности побило так называемое дело о спонсорстве, раскручиваемое в канадских средствах массовой информации с конца 2003 года. Чуть ли не каждый день в течение двух лет начинался с теленовостей о новых подробностях «спонсорского скандала». Суть его в том, что в середине 90-х годов, после провала референдума об отделении Квебека, федеральное правительство выделило 250 миллионов долларов на продвижение канадской символики в мятежной провинции. Деньги были благополучно потрачены, однако впоследствии вдруг выяснилось, что не меньше ста миллионов из указанной суммы осело на счетах фирм-посредников. Более того, посредники поучаствовали даже в тех контрактах, которые заключались между государственными структурами. Нашли и главного подозреваемого – все того же министра общественных работ при Кретьене, господина Альфонсо Гольяно, которого немедленно отозвали из Европы, дабы он предстал перед авторитетной следственной комиссией.

Обвинения посыпались в разные стороны как из рога изобилия! Среди прочего газеты и телевидение приводили пример того, как семь федеральных агентств независимо друг от друга заплатили одной социологической фирме по двадцать или тридцать тысяч долларов за одно и то же исследование. Потом некая бывшая госслужащая выступила с разоблачениями, утверждая, что в сезоне 1997—1998 годов знаменитый канадский гонщик «Формулы-1» Жак Вильнев (Jacques Villeneuve) получил 12 миллионов долларов только за демонстрацию слова «Canada» на своем костюме. Дотошные журналисты тут же раскопали видеозаписи тех заездов и провели немало часов кряду в поисках злополучного слова. Они ничего не нашли, однако, как говорится, «осадок остался». Нашлось место и обвинениям в торговле наркотиками в адрес одной из фирм-посредников. Другой фирме припомнили старые грехи: всплыл факт того, что за несколько лет она ухитрилась получить из казны полтора миллиона долларов за один и тот же отчет, который фирма подавала в правительство трижды и который, в конце концов, благополучно «затерялся» среди других бумаг! Оно и к лучшему, что затерялся! Стоит ли ворошить прошлое, когда из государственного «спонсорского» кошелька сыпятся новые миллионы, вынутые из карманов налогоплательщиков!

Скандал стал поистине общенародной забавой. Несмотря на клятвенные заверения мистера Гольяно в том, что он не имеет никакого отношения к пропавшим деньгам, и что он, вообще, был не в курсе того, чем занимались работники возглавляемого им министерства, в один из весенних дней 2003 года в районе, где он проживает, прошла манифестация «против коррумпированных чиновников». Но демонстранты не удосужились заблаговременно уточнить адрес Гольяно и в результате бодрым маршем ходили вокруг самого роскошного дома квартала, который на деле принадлежал совсем другому человеку – одному местному бизнесмену! Вновь все по анекдоту: «Где рубль потерял? – Да вот у того забора! – А почему под фонарем ищешь? – А здесь светлее!»

Да и вообще, вся эта история очень напоминала скверный анекдот, на фоне которого либералы катастрофически теряли поддержку населения в пользу консерваторов, давно не имевших столь высокого рейтинга. Тем не менее, в тот момент это консерваторам не помогло. На очередных выборах, состоявшихся в разгар расследования, они все равно проиграли.

Закончился спонсорский «сериал» (точнее, его первые 700 серий) в конце 2005 года публикацией официального отчета о расследовании. Комиссией Гомери (Gomery – судья, возглавивший комиссию по расследованию) вся вина была возложена исключительно на предыдущее правительство Жана Кретьена. Показательно, что в отношении тогдашнего первого лица, Пола Мартина, комиссия официально постановила: «Ни в чем не замешан», хотя в разгар спонсорской кампании он был министром финансов кабинета. Но это не помогло премьер-министру и его партии. По итогам расследования правительству объявили недоверие и назначили досрочные выборы, на которых либералы проиграли консерваторам с таким оглушительным треском, что всем казалось, что партия практически перестала существовать. На долгие годы власть перешла к их противникам. Лишь через несколько лет либералы, пройдя через ряд неудачных смен лидера партии, восстановилась под руководством Джастина Трюдо и вновь взяла власть в свои руки. Ну а рядовые налогоплательщики смогли наблюдать в прямом эфире, как тащили денежки из их карманов.

Еще одна удивительная вещь: в Канаде есть свои отказники! То есть люди, добровольно отказавшиеся от канадского гражданства! По крайней мере, один такой человек имеется. И заслуга в этом принадлежит опять же его величеству канадскому бюрократу! Причем отказался от гражданства не узник совести, не диссидент, не запертый в психушку борец за справедливость. Необычное решение принял добропорядочный гражданин, известнейший человек, в недавнем прошлом один из трех крупнейших медиа-магнатов планеты, бывший владелец английской «Дэйли Телеграф», канадской «Нэшнл Пост» и других газет, канадец Конрад Блэк (Conrad Black). А все началось с того, что в 2001 году английская королева собралась одарить его рыцарским титулом. Блэк уже мысленно примерял на себя орденскую ленту и тренировался в написании титулов «Сэр» и «Лорд» перед своей фамилией, как вдруг на его пути встал лично тогдашний премьер-министр Канады Жан Кретьен. Премьер-министр, которого всегда раздражала «Нэшнл Пост», созданная в свое время с целью подрыва положения либерального правительства и возрождения консервативного движения, заявил, что канадские граждане не могут получать титул лорда из рук Елизаветы, так как это не предусмотрено законодательством страны. И сослался при этом на некий прецедент 1920 года. Более того, с присущим ему энтузиазмом Кретьен даже обратился к королеве, призвав ее отменить свое решение. Впрочем, королева не была бы королевой, если бы пошла на поводу у премьер-министра страны, главой которой формально является она сама. Блэк поначалу попробовал судиться с Кретьеном, однако Верховный суд отказал ему в этом удовольствии. В результате рассерженный и разочарованный Блэк выступил в 2001 году с заявлением об отказе от канадского гражданства, которое мешает ему получить высокий титул. После чего новоиспеченный лорд распродал большую часть своих активов и укатил жить в Англию.

В общем, родина с легким сердцем простилась с одним из своих сыновей!

От медиа-империи остались одни воспоминания, а в довершении ко всему, совладельцы одной из его компаний «Hollinger International» обвинили своего компаньона в финансовых махинациях и обмане акционеров корпорации. Пока Блэк заседал в палате Лордов, американские прокуроры занялись им всерьез и обрисовали новоявленному сэру малопривлекательную перспективу 40-летнего пребывания на нарах. В конце концов в 2007 году Блэк был обвинен в мошенничестве, а в 2010 году приговорен к 42-месячной отсидке и штрафу в 125 тысяч долларов. В 2018 году он написал весьма патетичную книгу о своем друге Дональде Трампе, после чего в мае 2019 получил от Трампа полное прощение всех своих прегрешений.

Хотя все описанное касается чиновников федерального уровня, не миновала тема чиновничьей коррупции и бюрократов отдельно взятой провинции Квебек.

Одной из самых заметных махинаций в Квебеке стала история с карточками медицинского страхования. Как оказалось, государственное медицинское страхование, покрывающее пребывание квебекцев в госпиталях, а также врачебные консультации, и, кроме того, обходящееся бюджету провинции в изрядную копеечку, оказалось необычайно доступно жителям Северной Африки. Как стало известно осенью 2003 года, около двух тысяч граждан Марокко, проживающих в Монреале и его окрестностях, пользовались такими карточками, хотя и не имели статуса постоянного жителя. Каждая такая карточка обходилась провинции примерно в 13—15 тысяч долларов, однако проверками карточек в государственной организации медицинского страхования занимались всего два человека, которым и должны в случае возникновения сомнений звонить сотрудники больниц и клиник. Можно представить эффективность работы этих двух человек!