Текст книги "Ангел Мщения"

Шагая вслед за своим хозяином, камердинер в свою очередь предавался размышлению.

Да, пожар – небывалый случай в Ла-Энсуено, надо признать. И кто мог это сделать? Ниро было невероятно жаль своего невинного собрата. В этом он был уверен. И он знал, что хозяин не оставит так это дело. Но он должен найти этого злоумышленника, хотя его господин в это и не верит.

Как только Дарио Августо появился в гостиной, графиня поднялась навстречу сыну. Взволнованное лицо матери говорило, что она сильно обеспокоена пожаром, который впервые случился у них в гасиенде.

– Что ты узнал, Дарио Августо? – нетерпеливо спросила она, глядя на сына.

– Да не волнуйтесь вы так, матушка, – проговорил он, чтобы успокоить ее. – Ничего страшного не произошло. Сгорела всего лишь новая постройка с хлопком.

– Но отчего она загорелась? Ты это выяснил, Дарио Августо?

– Думаю, по вине охранника. – Граф не стал рассказывать матери о том, что услышал от негра про ангела, считая это суеверным страхом чернокожего. – Должно быть, пожар случился уже после того, как он, залив шары, стал курить табак. Ведь Ниро обнаружил там огниво.

– В самом деле? – От удивления бровь дамы взлетела вверх. – Стало быть, ты считаешь, что это сделал Самуель?

– Да, матушка, – подтвердил граф. – И по нерадивости раба я понес крупные убытки. Скоро ткачихи будут сидеть без дела, а до следующего сбора хлопка еще далеко.

– Не преувеличивай, Дарио Августо, – возразила донна Тереза. – У нас достаточно хлопка, чтобы ткацкие станки не простаивали. А рабыни и так работают с утра до ночи. Им не приходится бездельничать, как ты думаешь.

– Вот и хорошо, матушка, иначе я буду никудышным плантатором, как сеньор Артуро де Фуэнтес. И тогда мне самому придется трудиться на своих огромных плантациях, если выкажу слабость. Поэтому негра надо высечь. Завтра я сам этим займусь, а сейчас я вас оставляю. Пойду к себе. С вашего разрешения… – Дарио Августо поклонился матери.

Глава 10

Однако графу де Монтесу не повезло: в этот момент дворецкий доложил ему, что в кабинете его дожидается управляющий. Дарио Августо чертыхнулся. Он совсем забыл, что вчера, перед отъездом к Виолетте, назначил встречу по возвращении сеньору Эдгардо Торресу. Видимо, пожар выбил его из обычного ритма пасторальной жизни. Тяжело вздохнув, граф направился в свой кабинет.

Очевидно, сегодня ему было не суждено отдохнуть от любовных утех. Он едва не падал от усталости. Если бы он еще остался у Виолетты дель Моро, то, возможно, ему бы уже заказывали гроб. Даже он опасался ее неуемной пылкости, подозревая, что у нее просто бешенство матки. Он слышал, что ее супруг скончался прямо в постели во время занятия любовью. Впрочем, говорят, он был почтенных лет. Дарио Августо еще не достиг такого возраста, но импотенция наверняка ему обеспечена, если он и дальше будет подвергаться бурной атаке вдовы.

Граф усмехнулся своему неутешительному открытию и едва не столкнулся с дуэньей, которая неслась прямо на него.

Сильно удивленный, он встретил ее вопросом:

– Что с вами, донна Флора? Почему так несетесь? Вы чуть не сбили меня с ног. И куда вы направляетесь?

– Ах, это вы, сеньор Дарио Августо! – воскликнула старая дева. – Вас мне и надо.

– Что-то случилось? – Граф мрачно сдвинул брови. – Зачем вы меня искали? Что вы хотите мне сказать?

– Говорят, ночью случился пожар. Правда ли это?

– Да, а в чем дело, донна Флора?

Не объясняя причины бесцеремонного любопытства, Флора вкрадчивым голосом осведомилась:

– И кого же вы подозреваете?

– Самуеля, разумеется.

– А вы не думаете, что поджигателем мог быть и кто-то другой? – Флора де Кардосо не спускала с графа глаз. – Вернее, тот, на кого меньше всего пало бы подозрение в гасиенде.

– Кого вы имеете в виду? – Глаза хозяина сверкнули опасным огоньком. – Уж объясните мне, дорогая Флора.

– Подумайте, сеньор Дарио Августо, кому здесь выгодно принести вам материальный ущерб, – с загадочным видом бросила дуэнья, не заметив, как мимо них прошла Аманда, горничная Ренаты.

– И кому это выгодно? – раздраженно спросил он, поняв по лицу служанки, что она услышала их разговор. – Говорите, черт побери! Или же уходите.

– Конечно, вашему тайному врагу.

Тайный враг?! Он уже второй раз слышит об этом. Проклятие, как будто они сговорились.

– И кто же мой тайный враг? Наверняка вы его знаете, если уверяете меня в этом, хотя я сам вовсе не в курсе. – Дарио Августо не сводил с дуэньи колючих глаз. – И надеюсь, вы мне об этом скажете, донна Флора.

– Неужели вы не догадываетесь, что ваш тайный враг не кто иной, как эта смазливая девица, которую вы приютили у себя? – Глаза старой девы пытливо уставились на графа.

– Вы говорите о сеньорите Ренате?

– Да о ком же еще?!

– Не говорите глупостей, Флора! Зачем это ей?

– Разве вы не понимаете, что она и есть ваш затаенный враг или, того хуже, лазутчица бандитов? – Похоже, дуэнья верила в то, в чем его убеждала. – Боюсь, от нее можно всего ожидать.

Казалось, граф задумался. Ей только надо поубедительнее выложить свою версию. Тогда он прогонит Ренату из своей гасиенды. И никто не будет стоять у нее на пути. Как давно он не был в ее постели! Вернее, с тех пор как помолвился с Виолеттой дель Моро. А она хочет его.

– Почему вы молчите? – спросила Флора де Кардосо, нарушив минутное молчание. – Вы не верите мне?

– Боюсь, вы заблуждаетесь, донна Флора, и зря подозреваете Ренату, – сухо проронил граф, задержав на наставнице сестры взгляд. – Она вряд ли способна на такую низость.

Дуэнья, встретившись с Дарио Августо взглядом, вся внутренне сжалась. Такой холод источали его глаза! Неужели это его защитная маска? Или же глубокое пренебрежение к ней?

– Напрасно вы пренебрегаете моим предупреждением, сеньор Дарио Августо. Она вовсе не ангел. И если бы вы не были столь очарованы ею, то давно поняли бы, что она из себя представляет.

– Откуда вы взяли, что я очарован ею? – Лицо хозяина мгновенно помрачнело, а лед в его глазах уступил место лукавым искоркам. – Быть может, вы меня снова ревнуете? Но я не ваш, дорогая Флора. И имейте это в виду.

«Пока нет, конечно», – согласилась она про себя, но вслух заявила:

– Да это видно и невооруженным глазом. Только вы этого не хотите признать. Странно почему? Или вы ждете еще подтверждений?

– Надо сказать, у вас бурная фантазия, – усмехнулся граф. – Как может быть видно то, чего нет на самом деле? И я не понимаю, отчего вы настаиваете на своем мнении, внушая мне всякие небылицы. Советую выбросить вам эту чушь из головы. А теперь дайте мне пройти.

В растерянности донна Флора посторонилась. Не поклонившись, Дарио Августо скользнул мимо нее в узкий проход. Глядя ему вслед, дуэнья корила себя. Быть может, она все-таки ошиблась и он вовсе не увлечен этой лицемеркой. И она зря напирает на него. Ведь так он и впрямь обратит свое внимание на Ренату, а к ней полностью остынет. Он даже не поклонился ей. Проклятие, ей придется изменить тактику. Теперь она станет хитрее ее. Эта огненная лисица в любом случае не получит графа.

Рената захлопнула книгу и встала с кушетки. Несколько мгновений она молча смотрела на Аманду, которая отбирала грязное белье для стирки.

– Выходит, граф вернулся. И давно, Аманда?

Горничная быстро вскинула голову.

– Больше двух часов назад.

– Где ты, говоришь, его встретила?

– Я наткнулась на хозяина, когда шла в библиотеку за этой книгой. – Служанка указала на беллетристику в руке Ренаты. – Он стоял с дуэньей. И они о чем-то спорили.

Аманда решила не расстраивать свою госпожу, скрыв от нее правду. Услышанный разговор был не в пользу сеньориты Ренаты. Это чудовищное обвинение возмутило ее. Она едва сдержалась, чтобы не заступиться за свою госпожу. Впрочем, не стоит обращать внимания на нападки этой мегеры. Молодая сеньорита не могла этого сделать. Ясно, что пожар вовсе не ее рук дело.

– Интересно, о чем они могли спорить? – Глаза Ренаты вопросительно уставились на служанку. – Наверняка о вчерашнем званом обеде. Как ты думаешь, Аманда?

– Не знаю, – лаконично бросила та. – Я не прислушивалась. К тому же я спешила выполнить вашу просьбу, сеньорита Рената.

– Подозреваю, что вчера что-то произошло у вдовы, – выпалила Рената, сгорая от любопытства. Быть может, Аманда слышала об этом. Ей сильно хотелось расспросить горничную. Она не осмелилась поинтересоваться у Лорены. – С утра дуэнья выглядела мрачной. Да и донна Тереза почти не разговаривала за завтраком. Ты не заметила этого, Аманда?

– Да, я заметила, что они были не в духе, – подтвердила Аманда. – Но думаю, это из-за пожара.

– Пожара?! Ты мне не говорила об этом, Аманда, – упрекнула ее Рената, думая про себя: «Действительно, у всех за столом не было настроения. Но неужели только из-за пожара? Быть может, еще что-то случилось, чего я не знаю».

– Сеньорита Рената, разве вам неизвестно, что сгорела новая постройка с хлопком? – изумилась горничная, собрав в кучу грязное белье.

– Конечно нет, – с обидой в голосе откликнулась Рената. – Мне тут ничего не говорят. Наверное, меня считают чужой.

– Или хотят оградить вас от лишнего беспокойства, – подкинула мысль Аманда. – Все очень просто, и не надо ничего придумывать, госпожа.

– Ты думаешь?

– Уверена, – с улыбкой кивнула горничная. – Считается, что вы еще слабы здоровьем. Поэтому не стоит обижаться на хозяйку, если она и не поделилась с вами своей бедой.

Рената решила, что это весьма логично, и вдруг поинтересовалась:

– Скажи, Аманда, ты здесь давно работаешь служанкой?

– Уже три года.

– Значит, ты в курсе отношений своего хозяина с сеньоритой Виолеттой?

– А как же?! Все знают об этом. Их амурная история ни для кого не секрет. Но что вас интересует, сеньорита Рената?

– Почему он раньше не женился на вдове, раз у них такая любовь? – Она в раздумье ходила по комнате.

– Потому что он не хотел рано жениться, – пояснила горничная. – Когда у них завязались отношения, ему было чуть больше двадцати восьми.

– Разве это мало для мужчины, чтобы жениться? – Похоже, молодая сеньорита искренне удивилась.

– Не знаю, что вам и сказать, госпожа. – Аманда пожала плечами. – Но поздние браки у них в роду. Покойный граф, царство ему небесное, – она поспешно перекрестилась, – женился на хозяйке в тридцать три года, а его дед еще позднее.

– И во сколько же тот женился?

– В сорок лет, – ответила служанка, открыв ящик комода. – Как видите, жениться поздно – это у них фамильная традиция. Вот и хозяин не отстает от них. По-моему, возраст у него сейчас самый подходящий для вступления в брак. Вы так не считаете, сеньорита Рената?

– Возможно, – сквозь зубы процедила Рената, пряча глаза от пытливого взора Аманды.

– Словом, – продолжала горничная, извлекая из комода белоснежные простыни, пахнущие свежестью, – надежды вдовы наконец увенчаются успехом, если считать, что она более трех лет дожидается этого брака, хотя она вовсе и не пара графу.

– Почему ты так думаешь? – живо спросила Рената.

– Вы это поймете, когда увидите их вместе, – отмахнулась Аманда, ничего не объясняя госпоже. Но через минуту она небрежно обронила: – Хоть это и не мое дело, но я скажу, что сеньора Виолетта прилипла к хозяину, как смола.

– Скорее всего, он сам не против этого, – в голосе девушки звучало едва уловимое сожаление.

– Как же! – фыркнула служанка, застилая постель шелковыми простынями. – Да хозяину просто некуда деваться от вдовы. Вот потому он и женится на ней. Вся прислуга вам скажет об этом. – Рената промолчала. Да ей, собственно, нечего было сказать. Не дождавшись ответа, Аманда добавила: – Если я вам больше не нужна, я пойду. У меня еще есть кое-какие дела. – Девушка кивнула, и горничная в одно мгновение скрылась за дверью, унося с собой огромный узел белья.

После ее ухода Рената уселась в кресло и открыла книгу. Некоторое время она читала, пока герой романа не напомнил ей графа. И ее мысли снова вернулись к Дарио Августо.

Невозможно было поверить в то, чтобы он ничего не испытывал к своей невесте. Вероятно, служанка ошибается, думая, что хозяин намеревается жениться без любви. Разумеется, он любит вдову. Об этом и свидетельствует их вчерашняя встреча. Он провел с нею ночь!

Сердце Ренаты внезапно заныло. Дева Гваделупская, что это с ней? Неужели она ревнует Дарио Августо? Не может быть! Она не смеет в него влюбляться. Только не это безумие!

Конечно, в душе Рената боялась саму себя. Боялась тех чувств, которые могут вспыхнуть к неотразимому графу. И она считала, что ни в коем случае не должна питать к нему иных чувств, кроме ненависти, иначе Освальдо будет недоволен своей сестрой. Он никогда не простит ей этой любви.

В этот день Рената так и не увидела Дарио Августо. Его не было ни за обедом, ни за ужином. И никто за столом не упомянул про него. Не зная, где он мог быть, она не стала допытываться у сидящих, ведь причину его отсутствия в Ла-Энсуено вряд ли кто-нибудь знал. Он не привык докладывать о себе даже матери.

После ужина пройдя в гостиную вместе с остальными, Рената надеялась, что граф обязательно спустится вниз, если он находится в своих апартаментах. Но его, видно, не было в гасиенде, иначе они непременно столкнулись бы. Днем девушка специально бродила по дому, чтобы встретиться с ним. Однако все безрезультатно.

Наверное, он снова у вдовы. Очевидно, ей придется смириться с их любовью. Она больше не должна обольщаться, что сумеет женить его на себе. Это так же невозможно, как достать луну с неба.

– Что вы тут делаете, сеньорита Рената? Похоже, вы здесь давно стоите… – Граф де Монтес с явным подозрением уставился на девушку, неожиданно выскочив из-за угла сарая, откуда сразу же натолкнулся на нее.

– Да, вы правы. Я нахожусь здесь уже достаточно времени, – сухо бросила Рената. Она без смущения смотрела на Дарио Августо. У нее даже не возникла мысль, чтобы оправдаться в его глазах, почему она оказалась на задворках.

– Думаю, вы выбрали хорошую наблюдательную позицию, – усмехнулся он. – Отсюда замечательно просматривается весь задний двор, не правда ли?

– Именно, – холодно согласилась Рената. – Чтобы судить о том, что тут происходит.

– И что же вам стало ясно, ангел мой?

– Вы палач, Дарио Августо.

– Почему вы так думаете?

– Я слышала стоны раба.

Дарио Августо бросил взгляд назад. Конечно, отсюда не было видно столба, к которому привязывали рабов для наказания. Но стоны, по всей вероятности, хорошо доносились сюда.

– Ну и что же? Здесь каждый день секут нерадивых рабов. – Граф только нагло расхохотался Ренате в лицо. – Так, значит, вы следили именно за мной. Но зачем, ангел мой? Что вы пытались узнать?

Игнорировав его вопрос, она с усмешкой процедила:

– Явно у вас на плантации ощущается недостаток в надсмотрщиках, иначе вам не пришлось бы самому выполнять столь грязную работу.

Граф посмотрел на бич в своей руке, от которого девушка не отрывала глаз. Бич был весь в крови. Дьявольщина, Рената права: сегодня он действительно выполнял не свою работу. Хотя надсмотрщиков у него предостаточно, он, горя желанием наказать нерадивого раба, по чьей вине сгорела его новая постройка, не мог позволить сделать это другому. Поэтому он и взялся за дело сам. Однако его сильно удивила проницательность молодой особы, которая должна была бы разбираться лишь в женских нарядах да в косметике. Уж от нее он никаким образом не ожидал ничего подобного.

– Видите ли, ангел мой, – пропел граф бархатистым голосом спустя какое-то время, – иногда приходится заниматься грязной работой, чтобы навести порядок в своем владении. И вы напрасно пытаетесь меня уязвить. Ваши слова нисколько не задели мое самолюбие.

В ответ Рената с жаром заявила:

– Экзекуция несчастного раба, чья провинность, без сомнения, столь незначительна, – это позорное правосудие, унижающее человеческое достоинство. Вам так не кажется, Дарио Августо?

– Достоинство у раба? – Губы графа сами собой растянулись в ехидной улыбке. – У черного товара? Надо сказать, у вас весьма экстраординарные взгляды. Интересно, из каких источников вы это почерпнули, ангел мой? Уж поставьте меня в известность.

– Неважно из каких, – небрежно отмахнулась Рената. – Однако кровь на вашей плети свидетельствует, что вы сегодня поработали на славу. Вы и на самом деле сами секли этого жалкого раба? Если так, то вы меня разочаровали. Я не думала, что вы можете быть безжалостным палачом.

– Просто восхитительная наблюдательность! – сказал Дарио Августо, когда ее ресницы наконец вскинулись вверх. – Сам или нет, какое это для вас имеет значение? Что это, собственно, меняет в ваших глазах? Ведь вы высказали свое мнение обо мне, весьма нелестное для меня.

– Вряд ли мое мнение для вас имеет какое-то значение. – Рената бросила на хозяина уничтожающий взгляд. – Без сомнения, оно вас вовсе не интересует, иначе вы вели бы себя по-иному.

– И как же я вел бы себя?

– Вы постарались бы мне понравиться, – сухо отрезала девушка, выдерживая его колючий взгляд.

– Понравиться вам? – переспросил он, не веря своим ушам.

Да что она из себя воображает?! Неужели что-то написано на его лице? Ему вовсе не хочется ей нравиться. Или же хочется? Конечно, он не может этого желать. Она несет явный вздор!

– Да, – коротко бросила Рената, неожиданно улыбнувшись, и ее улыбка, казалось, зажгла зеленый огонь в глазах.

С минуту граф не мог оторвать от девушки глаз. До чего же она была обольстительна в этот миг! Он едва сдержал себя, чтобы тотчас не заключить ее в свои крепкие объятия.

– Зачем это мне? – Его взгляд был абсолютно непроницаем. – У меня же есть невеста. Разве вы об этом забыли, ангел мой?

– Разумеется, нет, – улыбка Ренаты стала еще ослепительней. – Однако всем своим видом вы мне доказываете, что вовсе не прочь обольстить меня. Словом, вы явно неравнодушны ко мне.

– Проклятие! – злобно выругался Дарио Августо. – Какая самоуверенность?! Просто потрясающе. Для меня внове слышать из уст девицы подобное заявление.

– А разве это не так, Дарио Августо? – Похоже, она была искренне изумлена. – Впрочем, вот и сейчас вы меня едва не лапаете.

– Что?! – взревел граф, подступая к ней.

Рената отпрянула назад и оказалась прижатой к стене сарая. В голове у нее сразу же промелькнуло: «Святая Дева Гваделупская! Что же теперь будет со мной?» Ясно было, что она выбрала не самую лучшую позицию для обороны. Однако непонятно, что от нее хочет этот ненавистный граф. С расширенными от страха глазами она уставилась на него.

В этот момент Дарио Августо отбросил в сторону свою плеть и, схватив Ренату за плечи, впился в ее холодные губы поцелуем, в котором не было и тени нежности. Но, несмотря на это, она вмиг почувствовала, что ее голова закружилась в чувственном угаре. До того был сладостен этот поцелуй! Впрочем, как она могла об этом судить, если у нее было мало опыта? По сути, это был всего лишь второй поцелуй графа. Ведь раньше ничьи губы еще не касались ее губ, так как никто не нравился ей, хотя она и знала молодых кабальеро. Конечно, Рената не забыла о его первом поцелуе, когда он вызвал ее к себе после встречи в беседке с Артуро де Фуэнтесом.

Однако ничто не длится вечно. Вот и поцелуй оборвался так неожиданно, что Рената открыла глаза от удивления и тут же встретилась со взглядом графа. Он не отводил от нее глаз. При этом взор его был настолько странным, что у нее мурашки поползли по коже. А минутой позже она уже терялась в догадках. Что означал его взгляд? Быть может, он в душе смеялся над ней? Пока Рената старалась угадать мысли Дарио Августо, он не замедлил обнаружить их.

– Я рад, что ваш первый поцелуй достался мне. – На его губах, как ни странно, не было обычной усмешки.

– Выходит, вы все поняли, Дарио Августо. – Горячая краска залила ее щеки.

– Да, я это сразу же понял, ангел мой. – Его голос, к удивлению, был полон нежности. – Но разве вас не целовал ваш жених?

– Нет, не целовал. – Она быстро потупила взор.

– Удивительно, почему же?

– Разве это плохо? – спросила Рената с вызывающей улыбкой на устах.

– Нет, естественно, неплохо, но только не для меня, – мягко проговорил он, наблюдая за ней. – Мне, как я уже говорил, больше по душе опытные женщины. А девственницы не в моем вкусе. Кстати, с ними много хлопот.

– Мне жаль, но я не могу из-за вас пожертвовать своей невинностью, чтобы вам нравиться, – огрызнулась Рената, пытаясь освободиться от цепких рук графа, сжавших ее талию. И потому она вскричала: – Умоляю вас, отпустите меня!

– Неужели вам плохо в моих объятиях? – Глаза невероятной синевы уставились на нее. – Не этого ли вы от меня добивались? Скажите, ангел мой.

– Не стройте из себя глупца, Дарио Августо. Вы прекрасно знаете, чего я хочу, – живо парировала Рената, испепеляя его взглядом.

– И чего же? – небрежно осведомился он. – На что вы надеетесь? Если вам нетрудно, то объясните мне.

– Пока не окажусь под венцом…

– Со мной? – Его улыбка стала чертовски лукавой.

– А как вы думаете?

– Боюсь, вам следует выкинуть из головы эту мысль, потому что у меня уже есть невеста. И к вашему сведению, я ее очень люблю.

– Любите? – Рената окинула графа презрительным взглядом. – Весьма сомнительно! Иначе вы не целовали бы меня.

Черт побери, он и сам не знал, почему поцеловал ее. Быть может, оттого что она просто разъярила его. Но сейчас он не хотел вдаваться в подробности и с неизменной улыбкой проронил:

– Сожалею, но я лишь провел маленький эксперимент. Видите ли, ангел мой, мне хотелось знать, касался ли кто-нибудь этих прелестных губ.

Дарио Августо одним пальцем прикоснулся к ее губам и стал их ласкать. В мгновение ока Ренату опалил пожар, языки пламени которого, казалось, пробежали по всем ее жилам. До чего же были приятными его прикосновения.

Она боялась потерять голову от вспыхнувшей страсти и, борясь с собой, с трудом выдавила:

– Так, значит, вы меня только испытывали? Верно, Дарио Августо?

Глядя в ее зеленые глаза с янтарно-золотистой россыпью, он не знал, что ответить. Разве только поэтому он целовал ее? Вот и сейчас он хотел снова впиться в ее коралловые полураскрытые губы, манившие своей свежестью. Однако, противореча себе, он сдержанно процедил:

– Само собой разумеется, ангел мой. И уверяю вас, больше ничего. Кстати, вы несколько опоздали со своим предложением. Если бы это случилось полгода назад, то, быть может, я и женился бы на вас. А сейчас я не могу изменить своему слову, данному сеньоре Виолетте. Поэтому вы лучше не стройте ложных иллюзий насчет меня.

– Это ваше последнее слово? – Во взгляде Ренаты застыло ожидание.

– Да, – холодно подтвердил граф, отходя от нее. И, подобрав свою плеть, он направился к дому.

Стоя у стены сарая, она наблюдала за ним, ничуть не смущаясь своего любопытства. А он так и не обернулся. Его высокая фигура мелькала среди тенистой аллеи, все больше удаляясь от нее.

И похоже, он бежал не только от нее, но и от себя самого. Должно быть, он просто боялся своих растущих чувств. Ее не обманешь, что он к ней ничего не испытывает. Об этом свидетельствует и его поцелуй, ведь целовать, как он, мог лишь влюбленный мужчина.

В конце концов Рената отошла от стены и завернула за угол сарая, направляясь к дальним постройкам. Услышав от Аманды о пожаре, она решила взглянуть на пепелище своими глазами.

Без сомнения, Господь решил творить месть своей рукой.

Вечером, после ужина, Лорена стояла на увитой зеленью террасе, когда в проеме двери вырос маркиз де Гиваро.

Увидев ее одну, он не преминул заметить:

– Не верю своим глазам, что вы сегодня без своего обычного стража, сеньорита Лорена. Интересно, как вам удалось от нее ускользнуть?

– По всей вероятности, вы имеете в виду мою дуэнью. – Сердце Лорены радостно застучало в груди. – Так ведь, сеньор Ариедо?

– Да, – кивнул Ариедо, не отрывая от нее влюбленных глаз. – Между прочим, ваша матушка тоже не спускает с вас глаз. А мне так хочется сказать вам столько вещей. И я рад, что мы наконец сможем с вами поговорить наедине. – Он медленно приблизился к ней и встал рядом, сохраняя между ними небольшую дистанцию.

Удивительно, о чем он собирался говорить с ней после стольких лет молчания? Быть может, о своих чувствах? Неужели он все-таки решился открыть ей свое сердце?

Лорена с замиранием сердца ждала следующих фраз маркиза. Втайне она надеялась, что он станет изливать ей свою душу. Однако Ариедо вдруг умолк, но через минуту до нее донеслось:

– Чудный вечер, не правда ли, сеньорита Лорена?

Глаза маркиза указывали на закат, и, не понимая причины такой внезапной перемены, Лорена с удивлением взглянула на него.

– Кажется, вы хотели поговорить совсем о другом, сеньор Ариедо. Невероятно, какой вы обманщик! – с обидой в голосе выдавила она и, обернувшись, потеряла дар речи.

Неизвестно, что маркиз еще услышал бы в свой адрес, если бы она в этот момент не обнаружила своего брата, стоявшего позади них.

«Видимо, он давно торчит здесь», – мелькнуло у нее в голове. Святая Дева Гваделупская, что он успел услышать? Наверняка многое, если так зло смотрит на своего друга. В душе Лорена страшилась гнева брата.

Но граф де Монтес ничем не выдал себя, что слышал весь их диалог. Он лишь справился о дуэнье и не спеша удалился.

– Действительно, а где сейчас донна Флора? – поинтересовался и Ариедо, едва его друг скрылся из виду.

Очевидно, он набирается духу для объяснения с ней… Ясно было, что он просто оттягивал время.

– Должно быть, она беседует с садовником, – сказала Лорена через мгновение. – Моя мама дала указание экономке, чтобы прислуга украсила гостиную цветами к завтрашнему приему. А донна Флора сама вызвалась этим заняться.

– Понятно, – буркнул маркиз, заметив входящую на террасу хозяйку. Ему определенно не везло. – Не правда ли, донна Тереза, великолепный закат? Правда, он несравним с закатом на море.

– Чем же он там так уж отличается, сеньор Ариедо? – усмехнулась хозяйка, подходя к ним. И, посмотрев на свою дочь, она воскликнула нарочито удивленным голосом: – Ты здесь, Лорена? А я тебя везде ищу.

– Вероятно, сочностью красок, – живо откликнулся Ариедо, желая отвлечь внимание графини от Лорены. – Согласитесь, донна Тереза, на море все выглядит по-иному.

– Совершенно верно, – улыбнулась она маркизу и, глядя на Лорену, спросила: – Почему ты без дуэньи?

– Разве я не могу подышать свежим воздухом одна? – возразила Лорена, заливаясь краской. – Вы вечно следите за мной, мама. По-моему, я уже не маленькая.

– Возможно, – согласилась графиня и холодно отрезала: – Но быть одной в компании молодого человека неприлично для молодой девицы. – И она тут же обратилась к маркизу: – Сеньор Ариедо, полагаю, нам всем следует вернуться в гостиную. Наверное, сеньорита Рената уже скучает в компании доктора Сорте. Вот и Дарио Августо куда-то исчез. Похоже, сегодня – вечер сюрпризов. Боюсь, граф что-нибудь выкинет. Злой как черт после пожара.

– В таком случае вам с сеньоритой Лореной действительно лучше вернуться в гостиную, – произнес Ариедо, с сожалением глядя на юную особу. – А я постараюсь найти графа. Быть может, я смогу чем-то помочь ему.

Когда он скрылся в доме, не дожидаясь их ухода, донна Тереза строго взглянула на дочь. Но на этот раз она не стала читать ей нотации, а молча потянула ее за собой. Лорена нехотя пошла за матерью.

Конечно же, она переживала в душе, что так и не услышала признания маркиза. Хотя интересно, хватило бы у него смелости на это? Или же она никогда не дождется от него объяснения в любви? Это было для Лорены настоящей загадкой.

– Ты не мог прийти еще позднее, Ниро? – ворчала Ленора, подавая ему ужин. – Где тебя только носило? Уже ночь на дворе.

– Не ругайся, ласточка моя! – Камердинер сгреб в охапку дородную негритянку, которая, взвизгнув, оттолкнула его. – Лучше иди ко мне!

– Прочь от меня! И убери свои руки, охальник! – вскричала она. – Я честная девушка. И не позволю тебе лапать меня до свадьбы. Тебе все ясно?

– Полно, Ленора, – отмахнулся Ниро, ничуть не обидевшись. – Я только проверял тебя. Не опередил ли меня уж кто-нибудь из слуг? Я ведь часто бываю в разъездах. Вот и сегодня я приехал недавно с пасеки, куда ездил после обеда вместе с хозяином.

Ленора взглянула в черные глаза друга и поразилась той силе любви, которая читалась в них. Ее отношение к нему сразу же изменились.

Она положила свою мягкую руку на его плечо и грудным голосом сказала:

– Ешь, Ниро, ужин стынет.

Негр, который только что приступил к трапезе, едва не поперхнулся. Это было так неожиданно! Он не ожидал от девушки ни малейшей ласки. Он почти год охмурял ворчливую кухарку, а она никак не отвечала ему взаимностью. Неужели лед наконец тронулся? В это трудно было поверить. С трудом проглотив вареные бобы, Ниро только хмыкнул в ответ.

– Скажи, Ниро, неужто Самуель и вправду поджег хозяйскую постройку? – спросила Ленора, сложив руки на груди и не отрывая от негра взгляда.

Тот поднял голову от тарелки: в глазах кухарки светилось жгучее любопытство.

– Не думаю, – ответил Ниро, набивая бобами рот. – А как он сам?

– Этот бедняга так плох, что бабка Марина сомневается в своем успехе. Она почти уверена, что он не выживет, хотя и лечит его. – Ленора покачала головой, сокрушаясь. В ее глазах гнездилась глубокая печаль. – Ну и чудовище наш хозяин! Запороть такого раба!

– Попридержи свой язык, ласточка моя! – Камердинер быстро оглянулся, не подслушивают ли их. Он знал, что среди негров есть доносчик, и хотел свернуть ему шею. – Иначе и ты отведаешь его плеть.

– Ой! – только и вскричала негритянка, дрожа от страха.

– Откуда ты знаешь про Самуеля? – вкрадчивым голосом осведомился Ниро, подражая своему хозяину. – Ты ходила к колдунье?

– Нет, что ты?! – запротестовала кухарка, махая рукой. – Ты же запретил мне это. Я не стану, как другие, брать у нее любовного зелья. Айза видела свою бабку. Та и спросила у нее, за что хозяин избил своего раба.

– А зачем Айза ходила к ней? – Вдруг насторожился негр, но продолжал активно работать челюстями. – Ты не знаешь, Ленора?

– На кухне завелись грызуны, – пояснила она. – Вот я и попросила ее достать мне яда у своей бабки.

– Все ясно, – холодно процедил негр, вмиг осушив бокал сока.

В этот момент дверь неожиданно распахнулась – и их глаза обратились туда. Но никого не было видно на пороге. Удивленные, они переглянулись.

– Что, воркуете, голубки? – спросила Айза, входя на господскую кухню минутой позже.

Ниро внезапно озарило. Должно быть, она и есть тайный доносчик. Однако он в этом не был уверен и потому промолчал.

– Что тебе, Айза? – недовольно спросила Ленора.

– Неужели помешала, Ленора? – рассмеялась смазливая мулатка и, бросив взгляд на камердинера, осведомилась: – А где твой хозяин?

– Зачем он тебе? – огрызнулся негр. – Советую, забудь его, Айза. Он не твоего поля ягода. Ясно тебе?