Текст книги "Философия воспитания"

Способность индивидуально-личностной совести быть выше общественной морали, отстаивать общечеловеческие принципы, ценности свободы социальной справедливости, братства всех людей порождает противоположное этому явлению стремление со стороны государства утверждать контроль, полное господство официальной идеологии и власти над поведением и мыслями граждан. В различных конкретных исторических условиях создавались мощные антигуманные пропагандистские и репрессивные силы. Они направлялись на то, чтобы либо частично ограничивать диапазон проявления и действия свободной совести людей, либо вовсе освободить их от ее опасного для государства влияния на поведение человека. Такими силами являются сословно-классовая, националистическая и религиозная идеология. Сословная, пролетарская, буржуазная идеология и мораль требуют человеческого отношения к представителям только своего класса и допускают бесчеловечность в борьбе с людьми антагонистического класса. Националистическая идеология и мораль распространяют человечность только на членов своего национального клана и не только оправдывают, но и поощряют все, вплоть до убийства, если оно связано с утверждением узких интересов националистических объединений. Таковы фашизм, сионизм, региональный шовинизм, исламский фундаментализм. Религиозная идеология и мораль, часто вопреки сущности религиозных учений, не только разделяют людей различных вероисповеданий, но и возводят в закон вражду и непримиримое противостояние. Протестанты уничтожают католиков, правоверные – неверных, православные – нехристей.

Во всех этих случаях общечеловеческая индивидуальная совесть людей ограничивается, усекается, извращается, уполовинивается, превращается в свою противоположность, в оправдание бессовестности. Она перестает быть собственно совестью, поскольку может сохраняться как таковая только в качестве целостного совестливого отношения к людям, когда все антигуманное, противочеловеческое – бессовестно. Существующие ограничительные идеологии и морали не могут успокоить совесть совестливого человека, совершившего бесчеловечный поступок, каким бы идеологическим прикрытием он ни оправдывался. Летчик, бомбивший по приказу Хиросиму и Нагасаки, не смог уйти от суда собственной совести. Не уйдут от него, если в них останется что-то человеческое, и сегодняшние предатели, националисты, клятвопреступники, террористы, вероотступники.

Сила индивидуально-личностной совести, ее более высокая ценность по сравнению с общественной в ее способности активно противостоять бесчеловечным, эгоистическим общественным идеологиям, власти, соблазнам и лицемерной морали, используемой лишь для внешнего прикрытия безнравственной политики, разлагающейся общественной жизни и разрушающейся культуры.

В каких же взаимоотношениях находятся и могут находиться индивидуально-личностная совесть и такие взаимодействующие с ней противостоящие ей общественные явления, как власть и насилие, зов крови и человечность, право и мораль, вера и церковное учение, соблазны и преступления?

Прежде всего об отношении совести ко всему тому, что поддерживается в обществе силой, властью, что представляет собой физическое и духовное насилие. Это и государственная, военная, политическая, экономическая власть, и различные преступления против общества и, личности, и морально-духовное насилие, в том числе государственное и общественное воспитание, и религия. Тут очевидна одна тонкость, состоящая в том, что не всякое применение силы к личности или группе лиц со стороны общества и других лиц есть обязательно зло и насилие, которому непременно необходимо противиться, противостоять и которое подлежит осуждению. Есть насилие как зло, причиняемое в корыстных целях, наносящее физический и духовный ущерб личности. Чьими бы и какими бы интересами такое насилие ни оправдывалось, оно всегда зло, осуждаемое человеческой совестью. Таково насилие в отношении инакомыслящих, инаковерующих, несогласных, насилие, преступающее закон и общечеловеческую мораль, защищающее социальную несправедливость.

Иное дело воздействующая воля, сила общества на личность, группу или одной личности на другую, обусловленная естественными законами выживания, сохранения и обеспечения жизни. Такова сила, ограждающая общество от преступности, а также направленная на благо формирования человеческой личности, воспитания человека в человеке, на спасение индивида, погрязающего в разврате. Воспитание может превратиться в зло и насилие, когда оно, будучи социально расслоенным, направлено на идеологическую обработку незрелого детского сознания в корыстных интересах тех или иных политических или социальных групп, на превращение детей в оболваненную послушную массу производителей и потребителей. Подобное воспитание противно человеческой природе и совести, осуждаемо ею. Но воспитание может быть и такой общественной силой, которая помогает ребенку преодолевать свое бессилие, эгоизм, лень в процессе саморазвития, самораскрытия себя как личности, развертывания своих сущностных сил. Это уже не насилие, а взаимодействие, взаимовоздействие, взаимообусловленность и в то же время диалектическое противодействие двух человеческих субъектов, сил, предопределенных природой именно к такому способу самостановления в общественной жизни.

Таким образом, совесть оправдывает волевые, «силовые», «насильственные» взаимодействия и взаимовоздействия, которые обусловлены самой сущностью подлинно человеческого природного и общественного бытия, законами выживания и существования. Что касается отношения совести ко злу как противочеловеческому и противообщественному насилию, то тут существуют несколько подходов, вероятно, имеющих оправдание в конкретных социальных ситуациях. Общественным мнением и общественной совестью оправдывается библейское учение о противлении злу злом, ответным насилием. Оно зиждется на историческом опыте всей общественной жизни и именно это учение лежит в основе общественного права и морали. Нарушение норм права и морали влечет за собой причинение преступнику зла лишением свободы, даже жизни, различного рода наказаниями и общественным презрением.

Общественная совесть поддерживает также противление злу добром. Существуют различные благотворительные общества, противостоящие общественному злу, существующему в виде преступности, нищеты, проституции, болезней, наркомании, нанесения вреда природе, животным. Наконец, христианско-толстовским учением высшим критерием совести признается непротивление злу насилием. Несмотря на всю святость и возвышенность этого императива, исходящего из возможности сделать человека идеальным, он не только практически не принимается совестью большинства людей, но и, как правило, толкуется слишком прямолинейно и однозначно: как непротивление любому и всякому злу любыми видами и формами сопротивления и насилия, а точнее говоря, ответного применения силы. Сама жизнь и деятельность как Христа, так и Толстого противоречат такому пониманию. У них не было и не могло быть полного непротивления, абсолютного примирения со злом, безропотной капитуляции перед ним. Они понимали, что при таком подходе животная природа человека восторжествует, мир превратится в сплошное господство зла. Они были против увеличения зла в обществе ответным злом, грубой физической силой, ибо зло, подавляемое злом, не рождает добра, а только новое зло. Противление злу злом в лучшем случае может оправдываться безопасностью общества и только с расчетом на меньшее зло, на его сдерживание, не приводящее к полному его искоренению. Христос же и Толстой стремились к Царству Божию, к полному уничтожению зла. Но если существует зло, не истребимое злом, и если подлинно гуманное, человеческое общество, Царство Божие на Земле, возможно лишь при условии преодоления, искоренения зла, то, в чем же состоит сила, способная сопротивляться злу, побеждать его, не порождая нового зла? Этой силой противления злу является внутренняя духовность человека, его общечеловеческая совесть. И Христос, и Толстой, и все многочисленные мученики совести за многие века противились насилию, лицемерию, ханжеству, неправедной власти непреодолимой внутренней свободой своего нравственного выбора, силой и величием непоколебимого духа, готовностью пострадать за истину, за искупление пороков и грехов других людей, сохраняя верность себе, свое человеческое достоинство как самую высокую духовную ценность. Зло, как бы оно ни злилось и ни бесновалось, не способно одолеть силу духа, подавить его, противостоять ему, уничтожить его. С гибелью или смертью одного носителя свободной совести на его место приходят многие другие, стремящиеся к чистой совести люди. Совесть в жизни людей является самым высшим, мощным, действенным и необходимым оружием в борьбе со злом мира. Поэтому императив о непротивлении злу насилием, именно с христианской точки зрения, можно было бы более точно сформулировать как противление, противостояние злу силой человеческой совести. Совесть человека способна противостоять бессовестности другого человека, укорять его, склонять к совестливости, духовной целостности и чистоте.

Итак, отношение человеческой совести к различным формам и видам насилия заключается в том, что она не принимает и осуждает применение физической и идеологической силы, подавление внутренней свободы и естественных прав человека. Она оправдывает «силовое» взаимодействие людей, обусловленное природной и общественной необходимостью, законами выживания и нормального функционирования общества (право, мораль, воспитание). Она примиряется с применением насилия к носителям общественного зла: преступникам, предателям, развратителям, спекулянтам, не оставаясь спокойной и чистой, поскольку такое законное общественное насилие не уничтожает зла, увеличивает его, не рождает добра. Она является высшим и подлинно человеческим орудием борьбы со злом, побеждающим его и сокращающим его количество в мире.

Не менее сложны взаимоотношения индивидуально-личностной совести человека с таким феноменом, как вера. Люди без веры не живут. Не случайно говорят, что когда человек утрачивает надежду на спасение, у него появляется вера в чудо. Вера всегда содержит в себе основанное на частичном, неполном, незавершенном знании, интуиции, на нервно-психических состояниях предположения о непознанном или непознаваемом, о недоказанном или недоказуемом. Вера есть принимаемая без очевидных или научных доказательств твердая убежденность в чем-либо. Она, как явление человеческого духа, поддерживается в человеке определенными чувствами, психофизиологическими состояниями, происходящими в области бессознательного. Поэтому парадокс состоит в том, что чаще всего не человек владеет верой, управляет ею, а, наоборот, вера овладевает человеком, направляет его действия, минуя доводы рассудка. Человек становится фанатиком, исступленно верующим, отвергающим все противоречащие догматам веры доводы и аргументы. Поэтому вера у одних людей может быть осмысленной, сообразной с разумными предположениями и научными гипотезами, выраженной в форме какой-либо теории или концепции. Такова, например, философская, научно-гипотетическая или социально-политическая вера. Философы верят в существование идеального запредельного мира, ученые – во внеземное происхождение человека, политики (хорошо, когда они честны и искренне верят) в светлое будущее, в успешный выход общества из кризиса и справедливое устройство общественной жизни. У других людей вера может быть иррациональной, религиозной, интуитивной, мистической, метафизической, не принимающей в расчет доводов разума, логики, рационального начала, допускающей существование необъяснимых в своей сущности предсказаний, пророчеств и чудес. Такова, например, вера в непорочное зачатие, в Троицу, чудеса, творимые Христом, или в Аллаха, Будду, языческих богов, конфуцианство, во всеобщее воскресение из мертвых, в идеал-реализм, в черную магию и астрологию.

И рациональная и иррациональная вера является мощнейшим стимулом жизнедеятельности человека. Она направляет его активность на внешние и внутренние проявления: на доверительные отношения к Богу, к общественным идеалам, к политическим лидерам, к партиям, к прорицателям, экстрасенсам, астрологам, колдунам. И вместе с тем человек может верить в себя, свои духовные и физические силы, в возможность достижения определенных высот в жизни.

Очевидно, что для того чтобы человек имел реальную возможность соотнести свою веру с совестью, установить между этими явлениями человеческого духа не просто взаимодействия, но и гармоническое единство, достичь оправдания веры совестью, а совести верой, и потом бороться в обществе за свободу личного проявления совестливого отношения к своей вере, религии, необходимо самое элементарное, первоначальное знание сути этой веры или религии, других возможных гипотез происхождения мира и человека. Широкое общее образование является условием свободного выбора человеком для себя религии, веры, убеждений. Человек должен сам, сообразно с совестью, определять сущность и направление своей веры. Но для этого совершенно необходим целый период аналитической деятельности его свободного разума, свободы от внушения и навязывания любой веры, любых религий, учений, гипотез, теорий. Только в этом случае человек становится способным сознательно соотнести свою совесть с верой, ее императивами и догматами. Только тогда ему становится мучительно стыдно и страшно за поступки, противоречащие ей, противоположные ее установлениям. В современном же мире, как, впрочем, и вообще в истории общества, в интересах государства, церкви, господствующих слоев населения с самого раннего детства ребенку внушается официальное церковное учение. Нарушается одно из самых суверенных прав личности на свободный самостоятельный выбор, на сознательное самостояние. Неокрепшее детское сознание подвергается самому грубому духовному насилию, основанному на внушении с помощью страха, запугивания, введения в стрессовые мистические состояния, подавления свободной воли. К этому добавляются не менее иррациональные религиозные чувства, дающие ребенку слепую надежду на чудо, на помощь и утешение в трудных, трагических ситуациях. Но если вера – результат только внушения, духовного насилия, то между нею и совестью возникает непримиримое противоречие. Слепо верующий человек в жизненных ситуациях делает не то, что подсказывает совесть, а то, что велят или оправдывают внушенные догматы веры. «Греши и кайся и будет тебе прощение от Бога». Совесть в этих случаях угнетается, подавляется, отходит на второй план, уступает внешней силе и перестает быть регулятором поведения. Для того чтобы вера и совесть гармонировали, вера не должна быть только интуитивной и иррациональной, а в значительной мере вырастать из разума, основываться на достаточно просветленном, просвещенном сознании. Совесть, как общечеловеческое начало, способна очищать различного рода наслоения, привносимые людьми в своих эгоистических интересах в религию, учения, веру. В свою очередь, просветленная, сознательная вера способна поддерживать совесть человека в состоянии активности и его высокие требования к себе.

Наконец, невозможно обойти вниманием и взаимоотношения совести с такими противоположными ей явлениями, как соблазны, искушения, пороки, нравственные падения. Среди соблазнов и искушений, ведущих к порокам, устойчивой бессовестности и нравственным падениям, такие негативные свойства человеческой натуры, приобретаемые социальным или генетическим наследованием, рождаемые ее своекорыстными побуждениями и желаниями, как предательство, обман, равнодушие, лжесвидетельствование, презрение к людям, лицемерие, самовозвышение, гордыня, властолюбие, злоупотребление доверием и властью, стремление к привилегиям, воровство, взяточничество, пьянство, прелюбодеяние, жадность, зависть, злорадство, лесть, месть и многое другое. Эти проявления социально обусловленной человеческой слабости или подлости натуры отдельных индивидов, воспитывавшихся в безнравственной среде, давят в зародыше появление совестливости, вырабатывают внутри человека антисовесть, систему самооправдательных доводов, соображений, доказательств вседозволенности, собственной правоты и праведности. В результате такой индивид переступает через нравственное сознание и чувство, через себя как человечески ценную духовную личность, оправдывает себя лжеценностями. Все более наглея, он сознательно идет на самообман, самоодурманивание, подавляя в себе всплески совести и сознание своей подлости, низости, непорядочности. Человек сознательно делает не то, что сообразно совести, а лишь то, что считает для себя выгодным и оправдывает свои поступки псевдосовестью. Лишь человек, не утративший остатки совести, поступая дурно, внутренне, органически, всем своим существом, нервной системой и психикой чувствует, что так нельзя и не следовало себя так вести. Он сознает и чувствует, что рано или поздно, из глубин его души, из остатков совестливости придет сознание бессовестности совершенных поступков и обречет на душевные муки и запоздалые раскаяния.

Всякий раз, когда в совестливом человеке побеждают соблазны и искушения, когда животные инстинкты подталкивают и стимулируют эгоистичные безнравственные действия, совершается нравственное падение, вхождение в мир неразборчивости, нечистоплотности и непорядочности, в мир греховности. Совесть постепенно усыпляется, глохнет и слепнет, затухает и перестает внутренне ощущаться. Индивид утрачивает возможность быть человеческой личностью. Торжество антисовести в одном погрязшем в пороке человеке есть нравственная гибель одного индивида. Торжество антисовести в общественных отношениях и средствах массовой информации, открытое поощрение реального проявления эгоизма, предательства, свободного выбора безделия и преступного пути есть нравственное падение общества. И самое страшное в нем то, что антисовесть, как идеология, заносится в души детей, подрастающего поколения. А ведь еще Христос сказал, что тот, кто причинит вред, обидит или развратит малых сих, тот – злодей и лучше бы ему не родиться. «Истинно говорю вам!».

Поддержание совести в чистоте, в противостоянии соблазнам, искушениям, порокам и преступности достигается только во внутренней духовной борьбе человека с самим собой, своими слабостями, преступными и порочными желаниями, намерениями, болезненными потребностями, бесконтрольными взрывными страстями, безнравственными чувствами жадности, эгоизма, злости, зависти, ненависти, злорадства. Самосовершенствование, самокритика, самоконтроль, самоограничения, воздержания, упражнения в доброй воле и силе духа – главные механизмы сохранения совести в чистоте, ее дееспособности в борьбе с пороками и соблазнами.

Анализ сущности и взаимодействия человеческой совести с внешними силами – властью, предрассудками общественного сознания, верой, соблазнами и искушениями, дает возможность и диктует необходимость рассмотреть вопрос о ее месте в общей структуре нравственной личности. Структура личности сложна и многообразна. В ее состав входят: потребности, тип высшей нервной деятельности, интересы, мировоззрение, черты характера, мотивы, склонности, способности, дарования, знания, умения, навыки, пристрастия, привычки, художественный вкус, духовность, чувства, психические состояния, направленность, личностные качества, нравственные и ценностные предпочтения и ориентации. Все эти структурные элементы задействованы в личности как целостности в единстве, во взаимопереплетении, взаимодействии, взаимозависимости. Очевидно, что невозможно установить какую-либо однозначную и жесткую иерархию всех ее элементов. У одного индивида преобладает верховенство материальных потребностей, у другого – талант, у третьего – мировоззрение, у четвертого – эстетизм, у пятого – подверженность психическим состояниям, у шестого – вредные пристрастия и извращения, у седьмого – сексуальные влечения. Хотя понятно, что если речь идет не просто об индивиде, но именно о личности, то в ее структуре преобладают элементы, делающие человека личностью: потребности, воля, способности, самостояние, мировоззрение, убежденность. Вместе с тем, есть один компонент, наличие или отсутствие которого всегда характеризует качество и направленность личности, степень ее человеческой ценности и духовной содержательности. Этим основным и системо– и смыслообразующим компонентом является нравственность, а точнее – способность свободного нравственного выбора и ответственность, наличие совести как контролера и главного мерила подлинно человеческого поведения. Именно совесть помогает определять ценность мировоззрения, направлять способности и талант в полезное людям русло, управлять волей и физической силой, преодолевать пороки и соблазны, держать себя в рамках избранного образа жизни.

Коль скоро роль совести столь велика в структуре личности, в ее жизни и деятельности, естественно рассмотреть воспитательные аспекты, этапы и процесс ее образования в детской личности, а также пути, способы и методы ее воспитания и самовоспитания в ребенке.

Итак, воспитуема ли совесть, или она раз и навсегда данная человеку природой или Богом духовно ценностная сущность души, внутренний руководитель, регулятор, инспектор, судья поведения личности и исполнитель самонаказания? Конечно, проще и удобнее всего было бы предположить, что она врождена человеку и не требует никаких воспитательных, педагогических усилий для ее укрепления и развития. Однако жизнь опровергает эту гипотезу, подчас не оставляя от нее камня на камне. Суть опровержения в том, что всегда были и сегодня есть люди с обостренным или просто достаточно развитым чувством совести. Они не изменяют себе, борются за справедливость и истину. Вместе с тем, особенно в наше время, есть люди не особенно щепетильные. Они подлаживают, подстраивают свою совесть применительно к подлости, к меняющимся обстоятельствам, действуют лишь в личных интересах, оправдывают себя сообразно с ними. Так, еще вчера, по крайней мере внешне, на людях, они клеймили как безнравственность и бессовестность спекуляцию, взятку, проституцию, порнографию. Сегодня же они с беспредельным бесстыдством публично, по телевидению и радио, объясняют, что все эти явления – естественный результат свободы и понимания человека как высшей ценности, что спекуляция – это предприимчивость, взятка – законная мзда за посредничество, а проституция и порнография – естественные проявления натуры людей и удовлетворения человеческих потребностей в сексуальных переживаниях. Наконец, немало людей, просто отбросивших совесть как атавизм и ненужный хлам, обременяющий, мешающий свободному проявлению натуры человека и реализации его прав. Одни укрепляют свою бессовестность тем, что совесть – преграда на пути к ницшеанскому сверхчеловеку, другие – просто не вспоминают о ней, почитая обман, ложь, насилие, лицемерие, эгоизм нормальным образом жизни.

Стало быть, совесть, хотя и имеет природную генетическую и психофизиологическую основу, есть образование прижизненное, подверженное социальным влияниям, изменениям и педагогическим воздействиям. Ее образование, формирование и становление, в соответствии с основными возрастными стадиями развития нравственности, проходит, по крайней мере, четыре основных этапа: естественно-бессознательный, объективно-социальный, педагогически-воспитательный и самовоспитательный, или этап самосовершенствования.

Естественно-бессознательный этап саморазвития совести охватывает дошкольное детство и вторгается, перемешиваясь с объективно-социальным этапом, в младший школьный возраст. В этот период жизни маленького человека на бессознательной, эмоциональной основе активно и продуктивно действуют и проявляются свойства характера и психические состояния, близкие к переживаниям совести. Ребенок во многих ситуациях взаимодействия со взрослыми и сверстниками явно проявляет стеснительность, стыдливость, виноватость, неосознанное чувство неполноценности, сочувствие, жалость, сострадание к людям, животным, игрушкам, чувство протеста против несправедливости и лжи. Совокупность этих неосознанных переживаний стимулирует детскую деятельность и составляет психофизиологическую и эмоциональную основу совестливости. Понятно, что весь этот неосознанный комплекс совести у ребенка может возникать и функционировать лишь при условии здорового генофонда, обеспечивающего нормальное функционирование нервной системы и психики, возникновение нормальных потребностей, интересов, мотивов деятельности, действие эмоциональной сферы. Все это составляет нормальный природный базис взаимоотношений ребенка с окружающим миром, возникновение нормального человеческого отношения к себе подобным, к животным, к общественным нормам поведения. Дефекты и отклонения у детей в естественной, природной основе, обусловленные болезнями, нездоровой наследственностью и тяжелыми социальными условиями, непригодными для нормального развития организма, порождают у них болезненные комплексы, фобии, раздражения, озлобленность, агрессивность, возбудимость, другие неконтролируемые стимулы дурного поведения и препятствуют, противодействуют возникновению бессознательно-стеснительного, стыдливого, совестливого отношения к нему.

Совокупность неосознанных совестливых переживаний и реакций дошкольника проявляется в достаточно обширной сфере его жизни, отношений и взаимодействия. В эту сферу включаются отношения со взрослыми, которые, наряду с требованиями и наказаниями, апеллируют к чувствам стыда, стеснительности детей, особенно в случаях их несдержанности, употребления бранных слов, физических оскорбительных действий, капризов, упрямства, отказа от совместных дел и помощи, зловредного поведения. При этом взывают не только к стыду, но и сочувствию и переживанию. В отношении к сверстникам чувство стыда и виноватости необходимо возбуждать при проявлении детьми жадности, агрессивности, распрях между девочками и мальчиками, сварливости, непримиримости, враждебности и несправедливости. В отношении к себе у ребенка следует возбуждать стыдливость при проявлении эгоцентризма, лени, эгоизма, неряшливости, при полном отсутствии воли в выполнении повседневных гигиенических требований и домашних обязанностей. Стыдливость детей следует пробуждать и поддерживать и в их отношении к вещам, к чужой и своей собственности: беречь игрушки, книги, домашнюю утварь, ничего не брать без спроса, даже если очень хочется и никто не видит. Не обманывать вообще и особенно в корыстных целях. Важнейшим полем проявления совестливости должны быть отношения к домашним животным. Уход за ними необходимо сопровождать любовью, лаской и заботой. Неосознанная совестливость детей ярко проявляется и поддерживается сопереживанием героям произведений искусства. Она выражается в стихийной поддержке детьми добра и справедливости, в осуждении ими зла, коварства, лицемерия, жестокости.

На этом этапе возникновения и становления элементов совести ребенка, совокупности совестливых чувств и переживаний, как показывает опыт, эффективно не срабатывает система средств просвещения и словесного воздействия, опирающаяся на незрелое нравственное сознание. Наоборот, очевидна необходимость использования таких путей и вытекающих из них методов, которые, опираясь на бессознательную сферу, на спонтанные, непосредственные проявления и действия, помогали бы становлению, постепенному созреванию детского сознания. Стало быть, основным объектом и, одновременно, принципом и способом возбуждения совестливости детей должны стать всемерное развитие здоровой природной основы организма, его здоровых, нормальных потребностей и их нормальное удовлетворение. Наряду с этим большое значение имеют также многочисленные эмоционально-психические состояния и переживания ребенка, возникающие в процессе его деятельности, отношений и общения. Возбуждение разнообразных совестливых чувств ребенка, таких, как стыдливость, стеснительность, сопереживание, деликатность, сочувствие, побуждение, стимулирование соответствующих им поступков составляет реальную основу для эмоционального общения по поводу совести, оберегает воспитателя и ребенка от пустого абстрактного, засушивающего детскую совесть морализирования. Повседневные жизненные проявления детей, их спонтанное самовыражение и неосознанное самоутверждение, эмоциональные взаимодействия, конфликты, сотрудничество, дружба и сотворчество есть естественный путь развития совокупности совестливых чувств у дошкольника.

Объективно-социальный этап становления совести ребенка базируется на бессознательной основе и актуализируется в младшем школьном возрасте, продолжается в подростковом и юношеском. Его характерной особенностью является активный выход детей в социальную среду, в систему общественных отношений и их стремление к соотнесению своей нравственной жизни с жизнью окружающих сверстников и взрослых. В этих условиях разрозненные и разъединенные чувства постепенно начинают объединяться, интегрироваться в единое чувство совести, в осознанное переживание морального удовлетворения или нравственного страдания. На состояние нравственности вообще и совести в особенности влияет как микро-, так и макросоциальная среда. К микросреде относится зона ближайшего практического взаимодействия ребенка, в первую очередь семья, школьный коллектив, неформальные объединения. В ней ребенок приобретает непосредственный опыт совестливого переживания и отношения к совести. Опыт этот чрезвычайно противоречив. Совестливым отношениям в семье может противостоять бессовестность отношений в школьном или неформальном коллективе на улице, во дворе, где может царить насилие, цинизм, распущенность. В таких условиях у некоторых детей возникает феномен «раздвоения» личности и совести, а по существу, борьба между совестью и бессовестностью, когда приходится приспосабливаться к противоположным, чем дома, условиям нравственного бытия. Тем более подрывает неокрепшую детскую совесть бессовестность, утвердившаяся в самой семье и выражающаяся в не скрываемом от детей лицемерии, в стремлении к наживе любыми средствами, в цинизме, межличностных отношений, в снисходительном отношении к бессовестности своей и окружающих. Поскольку этот опыт воспринимается ребенком без собственного, пока недоступного ему анализа и не критически, а усваивается активно, непосредственно и прочно, микросреда, по эффективности образования чувства совести или бессовестности у детей, среди других факторов занимает одно из первых мест. Для большинства детей действует правило: каков уровень совестливости микросреды, каков совестливый микроклимат зоны ближайшего их действия, таков и уровень их совестливости, уровень нравственного развития.