Текст книги "Эпоха магии"

– О чем думаешь? – за спиной раздался голос Апрель.

Она подошла неслышно. Гитерис вздрогнул и повернулся. Он был удивлен, что волшебница решила поговорить с ним на какую-то другую тему, не касающуюся северян и войны.

Девушке редко выпадала возможность с кем-нибудь просто поболтать.

– Много о чем. Прежде всего, о том, что я тут делаю.

Апрель усмехнулась.

– Нет, серьезно, – продолжил Гитерис. – А еще я думаю о том, почему ты решила со мной заговорить.

– А что особенного? – пожала плечами волшебница. – Наступил мой черед стоять на страже, а одной это делать скучно. – Она крутанула в руке магический жезл. – Увидела тебя и сразу вспомнила, как вы с Блэком решили помочь нам в ущелье. Бросились в самое сердце битвы, рискуя собственными жизнями, хотя могли отступить с остальными. – Она села рядом с Гитерисом, и некоторое время они молчали.

– А что занимает твои мысли? О, забыл добавить, я еще думаю о том, как же все-таки интересно быть волшебником.

Апрель засмеялась:

– Интересно? Так, пожалуй, еще никто не говорил. Я слышала, что волшебниками быть хорошо, замечательно, что они сильнее всех, что они уничтожат магией кого угодно, но «быть волшебником интересно» слышу первый раз.

– Да, именно так, – пожал плечами солдат.

– Ты смелый, не боишься говорить то, что думаешь. Но разве можно вести себя так с чародеями?! – строго сказала она.

Гитерис смутился и удивленно уставился на Апрель. Та приглушенно засмеялась в ответ:

– Я пошутила. Обычно все обращаются к магам осторожно, боясь сказать что-нибудь лишнее или обидеть, как будто колдуны особенные, но это не так. Любой может стать одним из нас.

– И даже я?

– А почему нет? Лучник и маг в одном лице, хм.

Гитерис не мог поверить в то, что Апрель, предводительница одного из лучших отрядов боевых волшебников, оказалась веселой и простой в общении девушкой. Может, в этом и был секрет ее успеха и известности?

Открытость, бескорыстность, остроумие. Такому человеку хочется помочь, если он нуждается в помощи, поддержать, если он нуждается в поддержке. Не на этом ли держится отряд Апрельских Волшебников, на поддержке и взаимопомощи?

– Знаешь, большинство видят перед собой волшебницу, главу небезызвестного отряда боевых магов, – словно прочитав мысли собеседника, сказала девушка, – и как-то теряются, боятся и стараются быстрее закончить разговор. А сейчас все не так.

– Наверное, потому, что я вижу в тебе, прежде всего, человека, а не предводительницу.

Гитерису вспомнилось лицо Апрель, когда речь зашла об огромных муравьях. Чародейка выглядела тогда беззащитной и беспомощной. Сейчас она отчего-то выглядела точно так же, хотя ни муравьев, ни северян поблизости не было.

– Ты спросил, что занимает мои мысли. Я ведь так и не ответила. В общем, – девушка опустила голову и принялась сгребать в кучку грязь носком сапога, – в последнее время я часто задаю себе вопросы, какая часть этого мира мне известна, какую его часть я видела собственными глазами? Как много я знаю о нем, и что находится, к примеру, на самом дальнем севере?

– В тебе живет дух истинного путешественника.

– Знаешь, это только фантазии, но я бы хотела отыскать край, быть может, даже не край, а всего лишь маленький городок, где будет править магия, хорошая магия. Точнее, править-то будут люди, но с помощью волшебства они смогут убрать недостатки и изъяны нашего мира.

– Мне кажется, история помнит подобные случаи. Обязательно найдется тот, кто захочет быть сильнее остальных, тот, кто захочет иметь больше власти, чем другие. И как обычно, попытка создать что-то идеальное обернется провалом.

– Ты, пожалуй, прав. Во всем есть ошибки и изъяны.

Они замолчали.

– Хочу рассказать тебе одну вещь. Я, конечно, не волшебник, но у меня есть определенное волшебство. Оно подразделяется на несколько видов и достигается загадочным способом. Это трудно объяснить. Например, во время кулачного поединка крики толпы, боль ударов, азарт и ответные атаки создают незабываемое чувство, я называю его волшебством боя. Оно рождается только во время самой драки. Есть еще несколько таких «волшебных» чувств. Волшебство любви, к примеру.

– Интересная мысль, – загадочно хмыкнула Апрель. – Знаешь, если ты не против, я бы хотела побыть немного одна, – неожиданно добавила чародейка и встала.

– Конечно, – кивнул ветродей, гадая, в чем кроется причина столь резкой перемены настроения собеседницы.

– Все нормально, просто твои слова напомнили мне о прошлом, о грустном прошлом, – ответила на немой вопрос девушка.

– Я пойду прилягу. До моей очереди охранять покой спящих еще долго, так что успею вздремнуть.

– Хорошо, – кивнула Апрель и неловко улыбнулась.

Гитерис вернулся на свое место и вопреки ожиданиям тут же провалился в глубокий сон.

Вскоре пришло время ветродея заступать на дежурство. Его растолкал один из волшебников. Вокруг ничего не изменилось, разве что только теперь все поголовно спали. Апрель до носа укуталась в одеяло и сопела как младенец. В полумраке мало кто бы смог заметить, что на ее щеках еще не исчезли разводы от недавних слез.

Чародей вручил Гитерису свой жезл, от которого исходил слабый свет.

– Это вместо факела, – сонно проговорил маг и скрылся во мраке.

Гитерис занял привычное место на камне, положив волшебный жезл в нескольких шагах от себя. Лучник долго всматривался в темноту, размышляя о своем, а затем перевел взгляд на землю. Внимание Гитериса привлекла маленькая блестящая искорка. Солдат наклонился и разглядел в грязи серебряную пуговицу от плаща Апрель. Ветродей подобрал ее, перевернул лицевой стороной и увидел изображение восьмиконечной звезды.

– Апрельские Волшебники, – одними губами произнес ветродей.

Он хотел положить пуговицу около спящей девушки, но потом подумал, что это будет как-то глупо, и решил вернуть пропажу позже. Солдат сунул пуговицу в карман штанов и отправился будить следующего часового.

Гитерису удалось поспать еще несколько часов перед тем, как в небольшом отряде была дана команда к выступлению. Апрель торопила в путь, сразу предупреждая, что при выходе из пещеры, скорее всего, предстоит нешуточный бой. Заметив ветродея, волшебница улыбнулась и кивнула. Тот кивнул в ответ.

– Тебе уже выдали такую штуку? – К солдату подошел Блэк и показал металлический браслете большими светло-зелеными камнями. – Маги всем раздают.

Рядом оказался чародей и дал такой же браслет Гитерису, попросив пока не надевать.

– Эй, Блэк, это не камни, а емкости. Внутри них жидкость, – повертев изделие, заявил ветродей. – Только цвету нее больно странный. Это что кровь неведомого чудища?

– Должно быть, не жидкость такого цвета, а стекло емкостей, в которые она налита.

– Слушайте внимательно! – подняла руку Апрель, призывая к вниманию.

– На браслетах есть застежка, справа от нее вы увидите маленькую кошачью голову. Если повернуть ее, браслет сильно сожмет вам руку, и жидкость из емкостей мгновенно начнет впитываться в кожу. Это не больно и не вредно, а вот эффект вас поразит. – На губах волшебницы появилась озорная улыбка. – Жидкость называется Агресоррия. На короткое время она сделает из вас сильнейших в мире воинов.

Улучшится реакция, ловкость, зрение и слух. Но, это важно, разум останется в прежнем состоянии, вы будете чувствовать страх и боль. Используйте браслеты только в крайнем случае!

Как бы Гитерис не хотел избежать повторного похода по затопленным коридорам, деваться было некуда. Ко всему прочему на этот раз предстояло идти в гору, а не под нее.

Перед тем, как двинуться в путь, измученному северянину дали некоторое время побыть в сознании. Его накормили, а затем заклинание Апрель сделало свое дело. Пленник вел себя подозрительно спокойно: не дергался, ничего не говорил, просто сидел и ел. Казалось, ему уже тяжело отличать реальность от видений, которые рождаются в его магическом сне. Волшба предводительницы все же имела побочное действие. Как бы северянин не помутился рассудком.

На этот раз двигались медленно, часто останавливались. Апрель постоянно обращалась к идущему рядом магу.

– Что-то вижу впереди! – громко сказала чародейка.

Колдуны вскинули щиты, по воздуху прошла еле уловимая волна магии. Ветродеи приготовили луки.

Отряд медленно продолжил движение. Люди вышли в большой подземный зал. То, что разглядела издалека Апрель, оказалось телом пехотинца Белого Глаза. Рядом лежали еще тела, точнее их части: оторванные руки, ноги, половины туловища. Вокруг валялось оружие и щиты с намалеванным на них символом.

– Явно не от наших стрел их так разорвало, – шепнул Гитерису Блэк.

– Вижу, – хмуро отозвался лучник, разглядывая ужасную картину. – И ты и я уже знаем, кто это мог сделать. По крайней мере, предполагаем.

– Муравьи? – недоверчиво поднял брови Блэк.

– Похоже на то, – неуверенно ответил Гитерис. – Если так, то в этих пещерах нам лучше не задерживаться. Представь, сейчас из вон того прохода выбежит с десяток насекомых подобных тем, что мы видели. Если не десяток, а сотня?! Мы же все станем покойниками!

– С нами боевые маги.

– Это, безусловно, радует.

Люди двигались дальше. То и дело в проходах, небольших пещерках, ямах попадались мертвые северяне.

– Неужели солдаты Белого Глаза не смогли убить ни одного из муравьев? – спросил Гитерис, с омерзением шагая по залитым кровью камням.

Отряд вышел из прохода в очередную большую пещеру. Послышался короткий крик Апрель. Шедший рядом маг тут же увеличил радиус света, и люди смогли увидеть несколько мертвых муравьев. На их телах виднелись многочисленные рубленые раны, из головы торчало с десяток стрел. Лицо девушки скривилось от отвращения.

– Почему же ни одного? Вон целых троих убили, – заметил Гитерис.

Апрель торопилась. Неудивительно, что с ее нелюбовью к насекомым она поскорее стремилась выбраться на поверхность.

От ветродея не укрылось и то, скольких северян послали в погоню. Если бы не случайная помощь насекомых, неизвестно, удалось ли бы беглецам скрыться. Люди шли довольно долго, а тела все не кончались, попадаясь то там, то тут.

После созерцания ужасной картины у Гитериса наступило странное состояние, словно он заснул наяву. Лучник погрузился в свои мысли и не сразу осознал, насколько сильно изменилась ситуация вокруг. Окончательно из грез его вытащил крик Апрель:

– Активируйте браслеты, живее! Огонь, массовое поражение! – Последняя фраза относилась только к магам.

Гитерис огляделся. Волшебники позаботились о том, чтобы света хватало для предстоящего боя. Но врага видно не было, только слышно.

Отовсюду раздавался топот множества ног. Не человеческих. Это бежали муравьи. Похоже, отряд и в самом деле оказался в огромном муравейнике.

Апрель не знала, собираются ли насекомые атаковать. Но чародейке становилось дурно от одной лишь мысли, что они пробегут рядом. Девушке хотелось убить их всех, сжечь поганых тварей в собственном жилище.

– Приготовиться! – выкрикнула предводительница.

Из боковых проходов хлынули огромные черные муравьи. Гитерис смотрел то на них, то на растерзанные тела северян.

– В атаку! – скомандовала предводительница.

Она ловко крутанула жезл, и по пещере начало расходиться огненное кольцо. Остальные маги поддержали заклинание, и пламенный круг вспыхнул ярче. Огонь залетел в проходы, осветив и опалив десятки бегущих насекомых. Но это было лишь начало.

Обожженные муравьи падали на землю, дергая лапами, и свертывались комочком. Гитерис, наконец, опомнился и активировал браслет. Как и сказала Апрель, жидкость начала стремительно впитываться в кожу. Понадобилось всего несколько мгновений, чтобы Агресоррия попала в кровь и начала действовать.

Ветродея охватили несколько чувств одновременно: восторг, ощущение могущества и силы. Воину начало казаться, будто теперь он способен осуществить все свои желания.

Гитерис натянул лук и выпустил стрелу. Она угодила прямиком в голову муравью. Не раздумывая, солдат отправил в полет вторую, третью стрелу и лишь потом опомнился. Ему еще никогда не удавалось стрелять с такой скоростью. Сейчас воину не требовалось время, чтобы прицелиться, чтобы нащупать за спиной колчан. Руки делали все сами и с невообразимой быстротой!

Волшебники, словно цирковые акробаты, подпрыгивали на высоту своего роста, переворачивались в воздухе, ловко уходя от мощных челюстей насекомых. Трудно было поверить, что человеческое тело способно на такие трюки.

Чародеи пользовались исключительно заклинаниями из области огня. Несколько раз Гитерис оказывался слишком близко к волнам, стенам, даже струям пламени, и лицо обдавало таким жаром, что приходилось закрывать глаза. Пещера превратилась в настоящую печь. Как только маги умудрялись не поджарить друг друга?

С помощью браслета лучник чувствовал себя легче пушинки. Он без труда залетал на массивные глыбы, прятался за них, когда это было нужно, а потом вновь выпрыгивал, как кузнечик из травы, и начинал засыпать стрелами настырных муравьев. Подобранный еще в ущельи колчан быстро пустел.

Поток насекомых не ослабевал. Магам становилось все тяжелее сдерживать в проходах основную часть тварей. Гитерис и другие ветродеи добивали муравьев, которым показалось мало огненных заклинаний. Но как стрелки ни старались, некоторым насекомым удавалось добраться до людей.

– Гитерис, сюда! – из-за спины раздался крик Блэка.

Ветродей оглянулся. Он увидел, как несколько муравьев подбежали к магам и начали пытаться зацепить их своими челюстями. Пехотинцы бросились на помощь волшебникам, закрывая и себя и их щитами, но лучше бы они этого не делали. Ворочая головой, насекомые с легкостью раскидали солдат, и вот уже один из чародеев упал на землю с откушенной рукой.

Запыхавшаяся Апрель беспрерывно колдовала, успевая еще выкрикивать приказы. Ее звонкий голос заглушал любой шум боя. Маги и солдаты истребляли насекомых сотнями, однако и сами несли потери.

Вскоре сдерживать поток муравьев стало невозможно, насекомые хлынули из проходов в пещеру. Апрель скомандовала отступление и повела отряд в один из коридоров, который вел вниз к воде. Если маги не смогут перебить тварей, то попытаются скрыться в затопленной части подземел ья.

В узком месте огненные заклинания стали действовать эффективнее. Маги заполняли пламенем туннель от пола до потолка, сжигая врагов.

Постепенно волшба слабела, люди начинали выдыхаться, а муравьи все не кончались.

Гитерис заметил, что эффект браслета спадает: реакция становится хуже, тело двигается медленнее – организм возвращается к своему привычному состоянию. Перед глазами мелькали маги, лучники и пехотинцы. У одного из солдат на плече лежал пленный, его колено было замотано мокрой от свежей крови тряпкой.

Натиск муравьев спал столь же неожиданно, как и начался. Отдышавшись, люди возвратились по проходу в пещеру. Повсюду валялись убитые муравьи, некоторые тела до сих пор горели. Отряд осторожно пробирался среди лап и челюстей, которые все еще могли быть опасными. Странное дело, но Апрель даже не морщилась и не кривилась.

Сколько Гитерис не оглядывался, он не мог найти Блэка.

– Блэк! Блэк! – позвал солдат, но никто ему не ответил. Другие ветродей пожимали плечами и качали головой.

Люди разбились на пары и приступили к поискам раненых и погибших. Гитерису повезло: из такой ужасной мясорубки он вышел без единой царапины. А как же Блэк? Неужели, в скором времени его обнаружат среди погибших или тех, кого уже нельзя спасти?

Ильзо опустил жезл и стер пот со лба тыльной стороной ладони. Он обратил внимание на Апрель, которая отошла от всех в сторону. Волшебницу заметно пошатывало, ее шаги были неуверенными. Она добралась до ближайшего камня и, опершись на него, хотела сесть, но место этого со стоном рухнула на землю.

Чародей подбежал к бесчувственной предводительнице и аккуратно взял ее за руку, чтобы проверить пульс. Тонкие перчатки девушки были все в крови. Ильзо нахмурился, но поспешил отогнать плохие мысли. Скорее всего, Апрель просто ослабла из-за огромного количества сотворенных заклинаний. Он задрал рукав и с удивлением обнаружил, что на запястье волшебницы нет браслета с Агресоррией. Она же всегда одевала его на левую руку. Пульс, к счастью, был, но слабый.

Апрель пришла в себя и открыла глаза. При виде сидящего рядом Ильзо она удивилась и обрадовалась одновременно.

– Ильзо, – с трудом улыбнулась чародейка, и с краешка губ вниз поползла бордовая капля. – Вот и все, кажется. Скоро спадет действие обезболивающего заклинания, и тогда я уже не смогу говорить.

– Тихо, тихо, не шевелись, – перебил ее волшебник. – Сейчас я посмотрю, что у тебя там.

– Я ведь не глупа, с такой раной как у меня долго не живут.

Ильзо расстегнул пуговицу плаща волшебницы и увидел, что в левом боку у нее застрял отломленный муравьиный коготь. Рана посерьезней, чем от боевого копья. Туника под плащом была пропитана кровью. Оба чародея знали, что если бы не обезболивающее заклинание, которое к тому же слегка останавливает кровь, то девушка уже давно бы умерла.

– Как же так, Апрель? Почему ты без браслета, почему не надела его? – На этот раз голос Ильзо звучал непривычно мягко и ласково. Отсутствовала легкая издевка и насмешка, с которой маг обычно обращался к предводительнице.

– Я раздала все, которые у меня были, а самой не осталось. Решила, что справлюсь и так.

Ильзо хотел что-то сказать, но его задушили слезы, и он просто заплакал.

– Странно видеть тебя плачущим. Когда-то ты ушел и оставил меня одну всю в слезах, растерянную и напуганную. Теперь, хоть и невольно, я поступаю так же с тобой: ухожу и оставляю тебя наедине со слезами. Ты часто вспоминаешь тот последний день в Магической Военной Академии, то последнее испытание, после которого мы стали полноправными боевыми волшебниками? – Слова давались Апрель с трудом. Она говорила тихо и неразборчиво, но Ильзо понимал каждое слово.

– Кайра умерла по твоей вине, – сквозь слезы бросил маг. – Я никогда тебе этого не прощу. Я думал, что не прощу. Мне нужно было найти кого-то, чтобы обвинить в случившемся, чтобы сорвать злость! Тогда я просто…

– Я ведь сказала тебе, как все случилось на самом деле. Но ты ничего не хотел слушать – упрямился. Почему же сейчас я вижу на твоих щеках слезы? Не этого ли момента ты ждал все годы? Кайра мертва, теперь и я получила по заслугам. Нет? Что-то изменилось в тебе, в твоем отношении ко мне?

– За прошедшие несколько лет я много думал обо всем этом. Я сотни раз вспоминал день последнего испытания в Академии. Потом мы пошли разными дорогами, и вот теперь война объединила нас вновь. Мы выдвинулись на север из Дунтлхилла в составе одного и того же отряда. Вновь повстречавшись с тобой, я понял, что больше не могу злиться. А ведь в день гибели Кайры я просто возненавидел тебя! Я ее так любил…

– А я любила тебя, – перебила собеседника Апрель и закашлялась. Изо рта вновь потекла кровь. – Кайра была с тобой только из-за того, что не существовало способа лучше причинить мне боль. Ни для кого не секрет, как я переживала, видя вас вместе. Ненависть переполняла ее, Кайра была готова пойти на все, лишь бы заставить меня страдать. А ты, ослепленный любовью к ней, ничего не хотел слышать и замечать.

– Я знаю, теперь я знаю. Любовь прошла, когда я осознал, что являлся для нее лишь игрушкой, лишь средством.

– Лучше бы мы вообще не встречались. Все эти годы я как одержимая карабкалась от звания к званию, полностью посветив себя делу боевого волшебника. И вот мне выпала честь возглавить свой отряд, хороший отряд, на нашем счету ни одно успешно выполненное задание. Меня вызывают и сообщают, что началась война, пришло время двигаться на север. А еще говорят, чтобы я взяла под свое командование боевых волшебников из других отрядов. И тут появляешься ты. Мне казалось, я смогла забыть прошлое, и душевные раны молодости зажили. Только куда уж им там, кровоточат, как и прежде!

– Не умирай, Апрель. Ты единственное, что осталось у меня.

– Если бы я только могла. – Волшебница хотела улыбнуться, но вышло у нее это не очень хорошо. – Мы действительно заслуживаем друг друга, а Кайра была настоящей стервой.

Теперь уже улыбнулся Ильзо и наклонился, чтобы поцеловать волшебницу. Как же долго Апрель ждала этого момента. Ильзо чувствовал вкус ее крови на своих губах и знал, что этот поцелуй будет их первым и последним.

А затем Апрель умерла. Чародей аккуратно положил ее голову на землю и убрал с лица волосы. На губах до сих пор чувствовался сладкий вкус поцелуя вперемешку с соленой кровью.

Гитерису в скором времени удалось отыскать Блэка. Тот был мертв. Ветродей не смог увернуться от челюстей насекомых. Всех погибших похоронили в глубокой яме посреди пещеры. По общему решению командование временно принял на себя Ильзо.

Гитерис затруднялся описать те чувства, которые испытывал. Солдат был удивлен смерти Блэка и Апрель. Ветродею казалось, что эти люди продержатся до самого конца, и ему еще удастся повоевать под командованием столь очаровательной боевой волшебницы. Хозяйка Судьбы распорядилась иначе.

– В путь! – скомандовал Ильзо.

Ему не хотелось покидать пещеру, в которой теперь уже навечно осталась Апрель. Он бы хотел остаться вместе с ней, но много ли толку от бездушного тела? Волшебница превратилась в ворох воспоминаний и один единственный поцелуй, настоящий, искренний, желанный.

Отряд продолжил путь. Настроение было у всех паршивое, шли молча.

Люди понимали, что ко всем прочим бедам наверху их будут поджидать северяне.

Опасения оказались напрасными. Когда спутники дошагали до выхода из подземелья, перед ними открылась следующая картина: по дну ущелья ползали муравьи и стаскивали человеческие трупы в одну из пещер. Ильзо не знал, зачем насекомые это делают, неужели они таким образом рассчитывают пополнить пищевые запасы?

Измотанные маги и солдаты решили переждать, а не лезть в драку с очередной сотней гигантских муравьев. Через несколько часов пошел мокрый снег, и насекомые, бросив свое занятие, начали спешно заползать в пещеру. Вряд ли снежинки могли повредить этим тварям, но инстинкт есть инстинкт, и от размера он не зависит. Вы когда-нибудь встречали муравьев во время дождя за пределами муравейника?

Отряд без всяких приключений выбрался из ущелья и направился к Трониволу. Ильзо поклялся, что если после всех происшествий, потерь и трудностей плененный северянин откажется говорить или будет упираться, то он лично сделает его пытку бесконечно долгой и ужасно болезненной.

Армия Белого Глаза, которая решилась идти на приступ Тронивола после потерь в ущелье, была разбита под стенами города.

Со дня сражения на северной границе пролетело шесть лет. За это время Гитерис и Ильзо успели поучаствовать во многих боях, побывать в различных местах, но нигде им не встречался командир подобный Апрель, которым бы двигала настоящая страсть.

Именно события, произошедшие в недрах Медвежьего Хребта, сдружили двух, казалось бы, совершенно разных людей – лучника и колдуна. Однако такая непохожесть профессий все же давала о себе знать. Между приятелями частенько возникали споры, напоминающие те, которые возникают среди мальчишек, кто же все-таки сильнее, и кто кого победит. Гитерис утверждал, что стрела окажется быстрее, чем заклинание волшебника, и если у чародея заранее не заготовлено никакого щита, то он попросту не успеет ничего сделать. Ильзо, конечно же, отстаивал честь магов и отвечал, что не нужно делать из них глупых и беззащитных созданий.

Как и следовало ожидать, в скором времени после смерти предводительницы отряд Апрельских Волшебников прекратил свое существование. Без чародейки все пошло наперекосяк, и люди разошлись кто куда. Не было уже того стремления, того желания покорять вершины, которое рождала в магах Апрель, предлагая идти за собой. Разговоры о гибели волшебницы и о развале знаменитого отряда слышались повсюду.

Но вскоре после окончания войны люди позабыли Апрель. Лишь иногда, когда разговор заходил о знаменитых воинах и магах прошлых лет, вспоминали отряд Апрельских Волшебников.

Не забыли гибель чародейки лишь два человека: Ильзо и Гитерис. Для мага вся его жизнь, начиная от первого года обучения в Магической Военной Академии, была связана с этим милым и простым именем Апрель, а ветродей никак не мог выкинуть из головы разговор во время привала. Кто бы мог подумать, что непринужденная беседа среди темного подземелья способна сильно врезаться в память. Гитерис помнил удивление колдуньи, когда сказал о том, как же интересно быть волшебником.

Отряд ветродеев и небольшая группа волшебников в сочетании оказались просто идеальной боевой единицей. Им можно было поручить задания практически любой сложности, и особенно такие, где требовалось сделать все без лишнего шума.

И вот однажды после того, как с момента вступления на трон Вольизы Норрит прошло несколько лет, женщине понадобились люди для личного поручения. У Гитериса и Ильзо был немалый боевой опыт, отличные рекомендации, многие командиры могли за них поручиться. Королева встретилась с друзьями лично, чтобы объяснить задачи. Она предупредила о важности и сложности задания.

Так боевой маг и ветродей оказались на востоке в Антараге, уже знакомом читателю городе.

– Гитерис, живо просыпайся! – Ильзо был не на шутку обеспокоен. Он растолкал лучника и сунул ему одежду. – Собирайся живее, нужно успеть сделать все до наступления утра.

– Сделать что? Мне только удалось заснуть в этой ужасной жаре, а ты все испортил, – неразборчиво протянул воин.

– Некогда спать. С помощью символа слежки я узнал, что Эрна только что схватила стража, и теперь он находится в одном из Отделений. Похоже, его поймали при попытке обчистить гробницу недалеко от города.

– У-у-у, плохо дело, – одеваясь, покивал Гитерис. – Скажи мне только одно, Ильзо, почему мы вечно должны его вытаскивать из различных передряг? Нам дано задание следить за ним. Точнее наша главная цель узнать, где он спрятал кинжал, который лично я и в глаза не видел.

– Если его завтра утром казнят, то мы точно провалим задание, именно поэтому нам придется вытаскивать Эрна из очередной передряги. Знаешь, когда вот так вот сама королева ищет людей для особого поручения, да еще и много чего не договаривает…

– Я тебя понимаю. Никак не могу взять в толк, почему нельзя Эрна просто схватить и допросить? Неужели королевские палачи не настолько умелые, чтобы получить ответ на один единственный вопрос: где спрятан кинжал? – Гитерис прикоснулся к опухшей щеке, поморщился и принялся проверять лук.

Пару дней назад, шагая по улице, солдат увидел небольшую арену, на которой проводились кулачные бои между всеми желающими. Ветродей не мог пройти мимо, уж слишком захотелось вспомнить ему развлечение прошлых лет.

– Видимо, это не единственный вопрос, на который Вольиза Норрит желает получить ответ. У меня складывается впечатления, что она чего-то ждет. И это «чего-то» вот-вот начнется. – Ильзо подошел к окошку. – Мне интересно другое. Как королева смогла найти Эрна в такой глуши как Антараг?

– Я, вообще, о таком городе-то и не слышал, Ан-та-раг, – по слогам произнес ветродей. – А нашла она его, полагаю, по чистой случайности, через Анну, точнее через ее дядю. Он же занимает должность какого-то там посла и часто бывает с визитами в Дунтлхилле. Рассказал про свою племянницу, ну и пошло дело. Знаешь, они ведь всегда любят похвастать родней, поведать, кто как поживает. Можно подумать это кому-то интересно. О чем еще может быть светская беседа кроме здоровья родных, погоды, и что я делал днем ранее?

– Можно выдумать еще какую-нибудь скучную тему, – пожал плечами волшебник. – Ладно, идем! Я думаю сделать небольшой пролом в стене камеры и освободить дорогу от стражи. Дальше Эрн разберется, не маленький вроде.

Спутники вышли из комнаты, которую сняли недавно в одном из домов на окраине Антарага, и спустились по лестнице. Они меняли жилье через каждую неделю, боясь оставаться на одном месте подолгу.

Друзья подошли к лошадям.

– А куда темная эльфийка подевалась?

– Понятия не имею, – пожал плечами Ильзо и запрыгнул на лошадь. – Мне до нее дела нет.

– А это ничего, что в стене камеры неожиданно появится пролом?

Маг вновь пожал плечами:

– А как еще мы можем вытащить его из камеры? Разыгрывать иллюзорный спектакль слишком хлопотно, и сил потратится уйма. Какая разница, лишь бы Эрн нас не заметил, а там пусть думает, что хочет.

Гитерис запрыгнул в седло вслед за другом. Люди направились к Отделению Городской Стражи, в которое не посчастливилось попасть принцу после встречи с волшебными львицами.

Организация небольшого побега, как и предполагали спутники, прошла гладко. Юноше удалось выбраться на улицы города. Теперь можно было возвращаться в дом и наконец-то поспать. Маг и ветродей развернули лошадей и поскакали прочь от разгромленного Отделения Городской Стражи.

– Знаешь что самое интересное, – с улыбкой начал Ильзо, когда они уже оказались в другом районе Антарага. – Когда мы сегодняшней ночью заходили в дом Анны, чтобы установить символ слежки, то Эрн был внутри.

– Не понял? – Ветродей свел брови и посмотрел на собеседника. Тот молча покосился в его сторону, и Гитерис не смог сдержать смешок. – Представляю его рожу, когда он увидел огненную саламандру.

– Не думаю, если честно, что он нас заметил, – сквозь смех отозвался Ильзо. – Дрых наверху, небось. Эрн же собирался куда-то идти с Анной.

Я полагал, что дом пуст. Хм, а вдруг принц про нас знает?

– Вряд ли, – махнул рукой ветродей. – Лиц он разглядеть точно не мог, пусть думает, что это были грабители.

– Да, все бы грабители такими были: вошли в дом и ничего не взяли. Символ слежки, который устанавливает призванная саламандра, хорошая штука. Жаль только его действие заканчивается, и приходится вызывать новое существо, а потом повторять процесс создания символа. Главное, что мы знаем, где находится Эрн. Как он так быстро из дома в Отделение попал? Сам пришел туда и рассказал обо всем, в чем виноват? Загадки…

– Слежка с помощью колдовства и иллюзии – это по твоей части. Совершенствуй свое мастерство.

Маг хмыкнул:

– Потом покажу тебе одно заклинание, как раз связанное с иллюзией. Точно удивишься. – Ильзо сделал характерный жест, с которым всегда рассказывал об открытиях в области магии.

– Лучше начинай готовиться к долгому путешествию. Если Эрн не полный дурак, то после сегодняшнего он соберет вещички и свалит с Анной куда подальше из города.

– Хм, и куда же он направится?

– Если бы я знал.

– Нам знать не обязательно. Символ слежки огненной саламандры действует. Мы в любом случае узнаем, где Эрн.

– Я все не могу разобраться, как символ работает. Он же расположен не на самом Эрне, а в его доме. Да даже не в его, а в доме Анны.