Текст книги "Хроника воздушной войны над Европой. 1939-1941 гг."

На следующий день облака рассеялись, и итальянцы предприняли очередной рейд через Альпы силами одних только истребителей. В нем задействовали пилотов 18, 23 и 150‐й групп, а основной задачей являлась штурмовка двух французских аэродромов – Ле-Канне-де-Мор, расположенного юго-восточнее Ле-Люка, и Курс-Пьерфо в Провансе, недалеко от Тулона. На аэродроме Ле-Канне-де-Мор размещалась французская истребительная группа GC III/6, имевшая в своем составе не менее 13 самолетов «Девуатин» D.520. А на базе морской авиации в Курс-Пьерфо находились 11 истребителей «Блок» MB.151 из эскадрильи AC 3, а также 11 пикирующих бомбардировщиков «Воут-156», принадлежавших эскадрилье AB 3.

Около 11.00 с аэродрома Червере поднялись в воздух 25 – CR.42 из 23‐й группы под командованием маджиоре Фалькони. Они должны были атаковать аэродром Ле-Канне-де-Мор, разделившись в районе цели. 12 самолетов выделялись для штурмовки наземных объектов, а оставшиеся 13 «фиатов» обязаны были прикрыть их с воздуха.

Одновременно вылетели с Альбенги 27 – CR.42 из 150‐й группы во главе с командиром 53‐го полка колонелло Тессари. Они направились в сторону Прованса, чтобы напасть на Курс-Пьерфо. Из числа этих самолетов для штурмовых целей предназначались 8 истребителей, а остальные две эскадрильи составляли группу прикрытия.

И, наконец, 15 «фиатов» 18‐й группы, которые вел командир 3‐го полка колонелло Фортунато, поднялись с аэродрома Альбенга вскоре после вылета самолетов 150‐й группы. Они получили задание патрулировать район между французскими авиабазами на случай неожиданных действий противника, чтобы наращивать силы в том или ином направлении. По иронии судьбы, этой группе пришлось вступить в бой почти в одно и то же время с остальными.

Французские наблюдательные посты в Тулоне сообщили о пролете вражеских самолетов примерно в 11.40. Немедленно к взлету стало готовиться патрульное звено группы GC III/6 в составе адъютанта Ле Глоана и капитанов Жакоби и Ассолана. У Ле Глоана возникли проблемы с самолетом, и он вынужден был в последний момент забраться в другой истребитель, оставив в предыдущем свой парашют. Вскоре тройка «девуатинов» была уже в воздухе, но ее продолжали преследовать неприятности. Отказал механизм изменения шага винта у капитана Жакоба, и он развернулся обратно. Оставшаяся пара, получив указания по радио, направилась в сторону Сен-Тропе. Итальянские самолеты в количестве 12 штук (по французским данным) были обнаружены юго-западнее города на высоте 5500 м. Они шли по прямой без всякого маневрирования. Это значительно упростило задачу французам, и, маскируясь облачностью, они приблизились к противнику и неожиданно атаковали замыкающий истребитель. Вероятно, это был «фиат» марешиалло Коломбо, который загорелся и упал в окрестностях городка Бовалон. Его пилот был убит еще в кабине. Итальянцы опознали вражеские истребители как «Мораны-406» или нечто подобное», и в панике рассыпались по небу, нарушив боевой порядок. В завязавшемся суматошном бою они заявили целых три воздушные победы и еще три или четыре поврежденных самолета! Но, как говорится, у страха глаза велики! Стреляли итальянцы длинными очередями с больших дистанций, и поэтому никуда не попали, зато многие из них вскоре израсходовали боеприпасы и попросту бежали из района боя. В частности, капитано Анелли скрылся в облаках, но затем заблудился и после выработки топлива сел на вынужденную возле Гроссето, сломав шасси. Тем временем Ассолан и Ле Глоан сбили еще один итальянский истребитель, зажав его «в клещи». Этот CR.42 разбился около Раматея, похоронив в обломках серженте-маджиоре Форментини. После этого французские летчики разделились. Ассолан напал на третий «фиат», выпустив по нему остаток снарядов из пушки, а затем ушел домой, так как его пулеметы заклинило. По всей видимости, был атакован самолет марешиалло Бортолини, который возвратился назад с дырой диаметром 60 см в верхнем крыле.

Ле Глоан потерял противника из виду и направился в сторону Йера, где заметил разрывы зенитных снарядов. Западнее Сен-Тропе, согласно французским данным, он наткнулся на звено из трех CR.42, летевших на восток. В качестве жертвы Ле Глоан наметил себе крайний правый истребитель и короткой пушечно-пулеметной очередью отправил его к земле. В итальянских документах отсутствуют сведения об этом эпизоде, и поэтому трудно определить принадлежность «фиатов». Возможно, это были самолеты, отставшие от 18‐й либо от 23‐й группы. Так, в списке итальянских потерь фигурирует самолет марешиалло Луиджи Паскуетти из 23‐й группы. Этот раненый пилот на поврежденной машине сумел добраться до своего аэродрома в Червере. Для Ле Глоана этот поединок завершился появлением еще восьми итальянских истребителей, от которых он смог уйти лишь благодаря более высокой скорости «девуатина».

В 12.15 Ле Глоан по радио получил приказ возвращаться на свой аэродром, который в это время уже штурмовали итальянские самолеты 23‐й группы. «Фиаты» с бреющего полета расстреливали всё, что видели вокруг взлетной полосы. Их пилоты доложили после возвращения, что попали как минимум в 15 «кертиссов» на земле и в четыре старых бомбардировщика неизвестного типа. Например, капитано Бобба заявил, что добился попаданий в три самолета, и еще два записал на свой счет соттотененте Тессера. Любопытно, что никаких пожаров на аэродроме не было, но итальянцы списали это на бракованную партию зажигательных боеприпасов. В реальности французы потеряли на аэродроме Ле-Канне-де-Мор два или три истребителя D.520 и еще столько же получили повреждения.

Ле Глоан объявился на завершающем этапе штурмовки и сразу атаковал с пикирования ведущего ближайшего звена итальянских самолетов. Им оказался командир 75‐й эскадрильи капитано Луиджи Филиппи, который выпрыгнул с парашютом и попал в плен. Набирая высоту после атаки, Ле Глоан обнаружил вверху еще одиночный бомбардировщик BR.20 из 172‐й эскадрильи, высланный для съемки результатов налета. Это была трудная цель для французского летчика, учитывая, что боеприпасы к пушке уже закончились. Тем не менее он выполнил пять заходов на вражеский самолет, пока не зажег его пулеметным огнем. Два человека итальянского экипажа были убиты, а трое воспользовались парашютами и оказались в плену.

Аэродром Курс-Пьерфо подвергся налету итальянских самолетов 150‐й группы в 11.50. В воздухе к этому времени находилось звено «блоков» MB.151 из AC 3 под командованием энсина Кармейля, которое патрулировало пространство между Ле Люком и Сен-Рафаэлем. Вскоре оно ввязалось в бой с итальянскими истребителями прикрытия. Потерь в этом бою никто не понес, хотя французы и заявили две победы. Второе звено в составе пилотов Зиглера, Мирамона и Брийе только начало набирать высоту, а третье звено под командованием Уркаде лишь приступало к взлету. Оба последних звена сразу оказались под ударом штурмовой группы врага.

Одним из первых был обстрелян самолет Зиглера. Раненный разрывной пулей пилот попытался посадить изрешеченную машину, но потерпел аварию из-за левой стойки шасси, выпущенной лишь наполовину. Брийе отделался дырками в элероне и пробитым топливным баком. Он оторвался от преследователей и позднее присоединился к первому звену над Тулоном. Мирамон некоторое время вел бой северо-восточнее аэродрома, пока его самолет не получил достаточно серьезные повреждения. Причем даже сбил один вражеский истребитель, неожиданно выскочивший прямо под огонь его пушек. Для капитано Нино Казелли этот бой оказался последним – 20‐мм снаряды вдребезги разнесли полотняный «фиат» вместе с пилотом. Мирамон остался жив, приземлившись на аэродроме в Йере.

Третье французское звено эскадрильи AC 3 находилось в наиболее тяжелой ситуации и поэтому пострадало значительно больше. Его командир, адъютант-шеф Уркаде, был сбит и погиб уже через несколько секунд после взлета. Сулимон попытался вступить в бой, но из его самолета сразу сделали решето, и он сел на живот в районе аэродрома. Ле-Биан продержался несколько минут, пока не получил пулеметную очередь в двигатель. Приземлялся на узкой площадке в Рошбароне, не сумел выдержать направление и врезался в дерево, в результате чего самолет перевернулся и загорелся. Летчику удалось выбраться из горящих обломков, но из-за сильных ожогов он умер в госпитале спустя пять часов.

Расправившись с французскими истребителями в воздухе, итальянцы приступили к штурмовке аэродрома, записав на свой счет 15 уничтоженных на земле «моранов». Похоже, они не сильно разбирались в типах самолетов противника, поскольку мало с ними встречались. На самом деле французы лишились шести одномоторных бомбардировщиков «Воут-156». Потери французам несколько скрасил неожиданный подарок – на аэродроме совершил посадку CR.42 тененте Зуффи, у которого возникли проблемы с управлением двигателя. На следующий день этот «фиат» с нарисованными французскими знаками и позирующими рядом с ним пилотами был сфотографирован для пропагандистских статей в прессе.

Итоги этого сражения для обеих сторон оказались приблизительно равными. В целом итальянцы потеряли в боях пять истребителей и один бомбардировщик. Из состава 18‐й группы были сбиты два «фиата» и два получили повреждения. Сюда следует добавить еще два CR.42, сильно поврежденных во время посадки на раскисшем после дождя аэродроме Альбенга. В список потерь 23‐й группы попал всего один истребитель, однако еще четыре были повреждены, причем самолет тененто Виоле, у которого разрывной снаряд угодил в стык нижнего крыла с фюзеляжем, был отправлен для ремонта на завод фирмы-изготовителя. 150‐я группа списала два «фиата», и еще два имели повреждения.

У французов были потеряны в воздухе четыре истребителя «Блок» MB.151 и три требовали серьезного ремонта. На земле были уничтожены шесть «воутов» и два или три «девуатина».

В воздушных боях впервые проявилась устарелость итальянских бипланов CR.42, которые не могли на равных тягаться с новейшими французскими истребителями. Героем дня стал адъютант Пьер Ле Глоан, записавший на свой счет пять побед за один вылет, т. е. абсолютное большинство всех сбитых самолетов противника. В ответ на поздравление руководства он сказал: «Уверяю вас, мой командир, что здесь не было большой заслуги. Я не имел с этим больших проблем. Посудите сами – я даже не использовал до конца патронные ленты пулеметов».

В этот же день восемь французских бомбардировщиков «Блок» MB.210 из состава GB II/11 и I/23 должны были вечером атаковать итальянский аэродром Нови-Лигуре, но из-за скверной погоды взлет четырех самолетов задержали. Остальные рассеялись в воздухе и сбросили бомбы на вспомогательные цели. Ближе к ночи отправился в Ливорно со специальной миссией бомбардировщик «Фарман-223». Пользуясь слабой системой ПВО, он около часа «нарезал» круги над городом, скидывая поодиночке бомбы, пока не зажег цистерну с топливом. А затем полетел в Рим, чтобы разбрасывать пачки с листовками. Некоторые пачки не рассыпались в воздухе и при падении повредили черепичные крыши домов местных жителей.

Итальянские бомбардировщики совершили налет на остров Корсика, где располагались французские аэродромы. Шестерка SM.79 из 9‐го полка атаковала базу Гизоначчя, а пятерка SM.79 из 46‐го полка под прикрытием девяти истребителей G.50 сбросила бомбы на Кальви. И в том и в другом случае эффект оказался небольшим, чему в немалой степени способствовала погода. Один самолет из 9‐го полка был сбит зенитным огнем.

В ночь на 16 июня 8 британских бомбардировщиков «веллингтон», действуя с французского аэродрома Салон около Тулона, вылетали для бомбежки объектов в Генуе.

С утра 16 июня итальянцы вновь бомбили Корсику. Вначале, в 6.40, шестерка SM.79 из 10‐й эскадрильи атаковала аэродром Кампо-дель-Оро, сбросив 22 бомбы, а немного позднее по этой же базе нанесли удар шесть SM.79 из 8‐го полка. 12 двухмоторных бомбардировщиков «Бреда» Ba.88 из 19‐й группы выполнили налет на аэродромы Гизоначчя, Бонифачо и Траво.

В свою очередь, французы после полудня отправили шесть бомбардировщиков «Мартин-167» в налет на итальянскую морскую базу Элмас, расположенную около порта Кальяри на острове Сардиния. Эта операция оказалась весьма удачной. Одна из бомб угодила в ангар, где располагались семь гидросамолетов «KANT» Z.501, зажгла одну из машин, а далее уже пламя перекинулось на остальные. В итоге сгорели шесть гидропланов, и сильно пострадал седьмой. Погибли шесть членов экипажей, в том числе один пилот, и 30 получили ранения. Интересно, что ранее самолеты были рассредоточены согласно приказу, но буквально за день перед атакой их собрали в ангаре, чтобы нанести краской новые опознавательные знаки Италии – белые кресты на вертикальном оперении. Кроме того, повреждения еще имели один гидросамолет Z.506 и бомбардировщик SM.79 из 32‐го полка, застигнутый на этой базе во время перелета.

В ночь на 17 июня уже 22 «веллингтона» вылетели бомбить Геную и Милан, но цель обнаружили только 14 из них. В это же время 5 – SM.79 из 8‐го полка и 4 гидросамолета Z.506 из 31‐го полка сбросили бомбы на порт Бизерт в Тунисе.

Днем итальянцы вели интенсивную разведку в районе Альп, готовясь к общему наступлению. Например, BR.20 из 15‐й эскадрильи в сопровождении шести CR.42 из 366‐й эскадрильи фотографировал французскую территорию вплоть до Тулона и Гренобля. Один истребитель соттотененте Джулио Бернарди пропал над Альпами, вероятно из-за обледенения. Доклад экипажа разведчика гласил: «Погодные условия плохие. Над зоной Альп много облаков, над территорией Франции условия немного лучше. После взлета мы прошли через толстый слой облаков, достигнув высоты 6200 м, и при этом дважды начиналось обледенение. Никакой реакции ПВО противника замечено не было. Задание выполнено».

Два SM.79 совершили разведывательные полеты над Тунисом. Один из них был обстрелян около 11.00 звеном французских истребителей «Блок» MB.152 из GC II/9. Французы израсходовали 8 – 20‐мм снарядов и 80 – 7,62‐мм пуль, но никаких успехов не добились.

Пять SM.79 из 46‐го полка в сопровождении шести G.50 из 22‐й группы выполнили налет на аэродром Борго на Корсике.

Под покровом темноты в ночь на 18 июня четыре французских самолета «Латекоэр-298» атаковали Финале-Лигуре, без потерь возвратившись обратно. Один бомбардировщик LeO.451 сбросил бомбы на итальянский аэродром Нови-Лигуре. На следующую ночь в ясную погоду к Нови-Лигуре отправились еще шесть или семь пикирующих бомбардировщиков «Луар-Ньюпор 401» из AB 2 и AB 4, но над Италией погода испортилась, и ведущий группы со своим ведомым развернулись обратно. Остальные сбросили бомбы куда попало. При этом два самолета пропали без вести.

Итальянское наступление в районе Альп началось в 6.30 21 июня, и для его поддержки с воздуха привлекались почти все самолеты 1‐го воздушного флота: 95 бомбардировщиков и 186 истребителей. Уже через 10 минут на направлении главного удара 4‐й итальянской армии 18 BR.20 из 13‐го полка атаковали форт Мальговер, прикрывающий с юго-востока город Бур-Сен-Морис. После 9 часов 43 BR.20 из 7, 43 и 13‐го полков выполнили 17 атак французских укреплений Ля-Редут-Рюинэ, закрывающих проход к городу с северо-востока. Восьмерка BR.20 совершила налет на артиллерийские позиции французов западнее Вулмиса, а другие бомбардировщики бомбили железнодорожные пути и станции. Однако погода не благоприятствовала итальянцам, бомбы сбрасывались с высоты около 1500 м сквозь слой облаков, и поэтому результаты бомбардировок оказались ничтожными. Да и само наступление вскоре захлебнулось, отбитое вдвое меньшими силами французских войск. Несколько продвинуться вперед итальянцам удалось только на юге, в районе Ментоны.

24 июня между Италией и Францией было заключено перемирие. Всего в ходе двухнедельной французской кампании итальянские ВВС совершили 2229 самолето-вылетов, в том числе 715 вылетов выполнили бомбардировщики, 1337 – истребители и 177 – разведчики. В воздушных боях итальянцы сбили 5 вражеских самолетов и 13 уничтожили на земле. В ходе налетов на различные цели было сброшено 276 тонн бомб. Потери итальянской авиации составили 5 истребителей и 5 бомбардировщиков, сбитых в воздухе, и 6 самолетов, сгоревших на земле. Кроме того, погибли 24 человека летного персонала.

После капитуляции Франции единственным противником Италии и Германии осталась Великобритания. Муссолини считал, что «ее песенка уже спета», и поэтому предложил Гитлеру объединить военные усилия для ее разгрома. Но у Гитлера имелись на этот счет свои планы, и поэтому он отверг предложение союзника. И только в августе 1940 года, когда люфтваффе понесли серьезные потери во время «Битвы за Британию», Гитлер вернулся к этому вопросу, согласившись на формирование специального итальянского авиационного корпуса (Corpo Aereo Italiano – CAI), предназначенного для воздушных налетов на Англию.

Корпус создавался на основе частей 1‐го воздушного флота Италии, и, вероятно, в связи с этим его возглавил сам командующий 1‐м флотом генерал Рино Корсо Фугье. В состав корпуса вошли 13‐й и 43‐й бомбардировочные полки, одна эскадрилья бомбардировщиков для ведения стратегической разведки, 56‐й полк истребительной авиации и около 20 связных и транспортных самолетов. Чтобы достойно выглядеть перед союзниками, военнослужащие CAI были одеты в новую форму. Истребительные подразделения оснастили только что прибывшими с заводов самолетами. Истребители CR.42, имевшие небольшую дальность полета, были оборудованы дополнительным топливным баком, в результате чего, для сохранения летных качеств, пришлось заменить один 12,7‐мм пулемет на пулемет калибра 7,7 мм. Все самолеты получили радиостанции и минимальный набор спасательных средств, включая пробковые спасательные пояса.

Формирование этого соединения завершилось в конце сентября, а затем началась переброска его подразделений в район боевых действий. Местом базирования корпуса выбрали аэродромы на территории Бельгии. Перелеты проходили не так уж гладко, учитывая большие расстояния и неважную осеннюю погоду. По разным причинам в ходе перелетов были потеряны пять бомбардировщиков и один истребитель. Некоторые из них разбились, другие совершили вынужденную посадку. Погибли несколько человек экипажей.

Таблица № 21

Боевой состав CAI по состоянию на 22 октября 1940 года

В Бельгии итальянский авиационный корпус вошел в состав 2‐го воздушного флота люфтваффе под командованием генерал-фельдмаршала Кессельринга. В связи с этим подразделениям CAI были присвоены немецкие обозначения. Так, например, 13‐й бомбардировочный полк теперь обозначался KG 13, а 11 группа в его составе – 11./KG 13. Соответственно 56‐й истребительный полк имел обозначение JG 56, а его 20‐я группа – 20./JG 56. Для быстрой идентификации в воздухе капоты двигателей итальянских машин окрасили в желтый цвет.

Нужно заметить, что немецкие летчики не сильно обрадовались появлению таких союзников. В первую очередь потому, что итальянские истребители по своим летным характеристикам находились далеко позади аналогичных немецких и британских машин. Кроме того, их приборное оборудование не позволяло действовать в сложных метеоусловиях. Бронезащита большинства самолетов практически отсутствовала, а топливные баки не протектировались. Отмечалось также, что в воздухе команды нередко отдаются при помощи эволюций самолетов, чему виной являлись радиостанции плохого качества. Сомнения вызывала и летная подготовка пилотов. Ко всему прочему, даже окраска итальянских машин не соответствовала этому театру военных действий. Позднее один из британских летчиков так выразился по этому вопросу: «Такие самолеты как CR.42 было легко заметить в воздухе. Итальянские истребители камуфлировались в зеленый цвет с коричневыми полосами, а «брюхо» у них оставалось серебристым. Капот мотора имел желтый цвет. У них имелось два пулемета, и не было никакой брони».

Некоторые недостатки удалось устранить. Это касалось оборудования и радиостанций, которые частично заменили на немецкие. Вместо опасных в эксплуатации пробковых поясов экипажам выдали надувные спасательные жилеты со складов люфтваффе.

Уровня боевой готовности итальянский корпус достиг 22 октября 1940 года, то есть в то время, когда «Битва за Британию» практически уже завершилась, и англичане праздновали победу. Высадка на Британские острова, согласно заявлению Гитлера, тоже откладывалась на неопределенный срок. То есть военные действия итальянцев в этом регионе потеряли уже всякое значение и не могли оказать серьезного влияния на сложившуюся ситуацию. Но тем не менее они начались, преследуя лишь пропагандистские цели.

Немецкое командование выделило итальянцам для налетов зону между 53° северной широты и 1° восточной долготы, то есть территорию Великобритании, расположенную между устьем Темзы и городом Харидж на востоке острова.

Первый боевой вылет самолетов итальянского корпуса состоялся вечером 24 октября. В ночном рейде приняли участие 12 бомбардировщиков из состава 13‐го полка и шесть из 43‐го полка. Объектами для бомбардировок являлись города Харидж и Феликстоу. Для экипажей 43‐го полка этот вылет завершился вполне успешно, зато 13‐й полк потерял целых четыре самолета. Один из них разбился по неизвестным причинам уже через пять минут после взлета. Весь его экипаж во главе с капитано Паджани погиб. Еще три самолета были подбиты зенитной артиллерией во время налета на Харидж. Хотя бомбы сбрасывались с высоты около 5000 м, английские зенитчики стреляли на редкость точно. Все три бомбардировщика дотянули до французского побережья, после чего один из них совершил вынужденную посадку в районе Лилля, а экипажи двух остальных самолетов предпочли воспользоваться парашютами.

На следующий день был запланирован крупный дневной налет на британский порт Рамсгейт, но из-за плохой погоды он состоялся лишь 29 октября. Около 16.30 итальянцы подняли в воздух 15 бомбардировщиков BR.20 из 43‐го полка под командованием маджиоре Тенти, 39 истребителей CR.42 и 34 G.50. Сверху всю эту армаду прикрывала еще группа немецких самолетов Bf.109. Три бомбардировщика из-за проблем с двигателями вскоре развернулись обратно: два возвратились в Шьевр, а один сел на вынужденную в Остенд-Стене. Остальные в плотном строю, крылом к крылу, направились к английскому побережью. В таком же порядке на небольшой высоте они появились и в районе цели, чем немало озадачили вражеских зенитчиков, не привыкших к подобным зрелищам. Они даже огонь открыли с некоторым опозданием. Британских истребителей к этому времени в воздухе не оказалось, и поэтому вся итальянская армада в 17.45 спокойно прошла над Рамсгейтом, сбросив 75 бомб, а затем медленно повернула и двинулась в обратный путь. От разрывов зенитных снарядов повреждения получили пять бомбардировщиков, и были легко ранены несколько человек экипажей. После пересечения бельгийской границы один BR.20 пошел на вынужденную посадку, а его хвостовой стрелок в панике выпрыгнул с парашютом. Стрелку выжить не удалось, поскольку высота для раскрытия парашюта уже была недостаточной. Зато оставшиеся члены экипажа отделались только легким испугом, поскольку посадка прошла на удивление гладко.

После этого налета в итальянской прессе разразилась шумная пропагандистская кампания, сопровождаемая фотографиями, сделанными с борта бомбардировщиков. Англичане тоже не остались в долгу. В своих газетных статьях и радиопередачах они называли «макаронников» павлинами в британском небе, говорили, что их самолеты дребезжат, как консервные банки, а итальянские пилоты в воздухе заняты только обсуждением различных попоек и своего любимого вина «кьянти». Кстати, итальянцы действительно отличались чрезмерной болтливостью в небе, в результате чего немцы вскоре называли авиачасти CAI не иначе, как подразделениями «кьянти».

1 ноября итальянские истребители по требованию командования люфтваффе занимались патрулированием над проливом Ла-Манш. Во второй половине дня 26 G.50 из 20‐й группы действовали в районе Кентербери и Фолкстона, а 39 CR.42 вылетали в район Рамсгейта и Дувра. За исключением зенитной артиллерии, никаких стычек с противником они не имели.

В ночь с 5 на 6 ноября 13 бомбардировщиков BR.20 из 13‐го полка совершили налет на Харидж и Ипсуич, возвратившись назад без потерь. Лишь один самолет получил небольшие повреждения от зенитного огня.

8 ноября состоялся, наконец, первый воздушный бой между итальянскими и британскими истребителями. Во время патрульного полета между Дандженессом, Фолкстоном и Кентербери 22 G.50 встретились с четырьмя «Спитфайрами» Mk.II из 19‐й эскадрильи. В течение короткой схватки итальянцы не заявили никаких побед, хотя с британской стороны небольшие повреждения получил самолет сквадрон-лидера Лейна.

Пять бомбардировщиков BR.20 из 43‐го полка в ночь с 10 на 11 ноября бомбили поодиночке цели в окрестностях Рамсгейта. Из-за отсутствия специального оборудования на итальянских самолетах от подобных ночных бомбардировок было мало проку, поскольку итальянцы не отличались точностью бомбометания.

11 ноября командование CAI решило провести еще один массированный дневной налет на Великобританию. В качестве ударной группы выделили 10 бомбардировщиков BR.20 из состава 242‐й и 243‐й эскадрилий во главе с маджиоре Кикку. В каждый самолет загрузили по три 250‐кг бомбы. В группу сопровождения вошли 42 истребителя CR.42, 46 G.50, а также эскадрилья немецких Bf.109. Объектом налета выбрали порт Харидж. В качестве отвлекающей операции пять самолетов Z.1007bis из 172‐й эскадрильи должны были выполнить полет к Грейт-Ярмуту, расположенному на 80 км севернее.

Бомбардировщики приступили к взлету примерно в 13.00. Набрав высоту 3700 м, они выстроились в боевой порядок «клиньями» и направились к цели по маршруту Брюгге – Остенде – Харидж. Их непосредственное прикрытие осуществляли бипланы CR.42. Задачей более скоростных истребителей G.50 и Bf.109 являлась расчистка воздушного пространства перед атакой. В 13.30 итальянские самолеты были обнаружены британскими радарами над Ла-Маншем, и для отражения налета взлетели «харрикейны» из 17‐й и 257‐й эскадрилий. На курс противника перенацелили также «харрикейны» 46‐й эскадрильи, патрулировавшие над морскими конвоями в районе Фаулнесса, а «спитфайры» 41‐й эскадрильи были приведены в боевую готовность. Обстановка в воздухе складывалась уже явно неблагоприятно для итальянцев, и это ситуацию еще усугубила плохая погода у британского побережья. В густой облачности рассеялись истребители G.50 и Bf.109, которые, потеряв своих подопечных, повернули обратно. Это была очередная «злая шутка» судьбы, поскольку по мере приближения к цели погода значительно улучшилась. А за 20 миль до Хариджа появились английские истребители.

Первыми заметили врага пилоты 257‐й эскадрильи под командованием флайт-лейтенанта Блетчфорда. Сам Блетчфорд так описал этот бой:

«Я обнаружил группу, состоявшую из девяти бомбардировщиков. Забравшись выше их примерно на 500 м, я перешел в атаку во главе своей эскадрильи. Выбрал вначале правый замыкающий бомбардировщик и открыл по нему огонь сзади, выпустив четырехсекундную очередь (позднее этот самолет будет записан в качестве групповой победы совместно с «харрикейнами» из 46‐й эскадрильи). Затем перешел на левую сторону и атаковал крайний левый бомбардировщик. Из-за большой скорости выполнил два захода, каждый раз выпуская двухсекундную очередь. Самолет в отчаянии выполнил петлю, затем вошел почти в вертикальное пикирование и развалился в воздухе еще перед падением в море.

Потом я увидел большую группу вражеских истребителей, и догнал одного из них, выпустив под ракурсом одна четверть несколько коротких очередей. И явно попал, так как самолет противника вздрогнул и полетел вниз. Я считаю его поврежденным. Вслед за этим меня и самого атаковали, и я завязал бой с другим истребителем. Этот бой оказался очень ожесточенным, так как с точки зрения маневренности итальянские самолеты нам не уступали. У меня уже заканчивались боеприпасы, и я решил подойти к противнику поближе, в результате чего зацепил пропеллером его верхнее крыло. Итальянский истребитель сразу провалился вниз. Я приземлился в Мартлешеме в 14.15. Осмотрев самолет, увидел, что две лопасти винта были короче примерно на 20 см и полностью забрызганы кровью».

По сбитому Блетчфордом бомбардировщику стрелял, вероятно, еще пайлот-офицер Пниак, доложивший после боя о его падении. Остальные летчики 257‐й эскадрильи, рассыпавшись в воздухе, напали на другие бомбовозы. Им на помощь вскоре подоспели «харрикейны» из 46‐й эскадрильи, вдвое увеличившие британские силы. Теперь итальянцам пришлось отбивать атаки со всех сторон, поскольку «харрикейны» буквально выстраивались в очередь, атакуя бомбардировщики. Крайний правый BR.20 поочередно обстреляли четыре британских истребителя из 257‐й эскадрильи, а затем еще два из 46‐й, прежде чем он вышел из боевого порядка и с дымным следом развернулся обратно. Пайлот-офицер Норт из 257‐й эскадрильи атаковал еще один бомбардировщик, вынудив его повернуть к побережью. Итальянский экипаж сбросил бомбы и выпустил шасси, пытаясь приземлиться на песчаный пляж, но пулеметная очередь пайлот-офицера Мортимера завершила дело. Самолет вспыхнул и рухнул в воду. Выпрыгнуть из него сумел лишь один человек, но его парашют раскрылся рано и зацепился куполом за хвостовое оперение горящей машины. В английских документах упоминается еще подбитый бомбардировщик, который в одиночку упорно летел в сторону Ипсуича. Атакованный не менее чем пятью «харрикейнами», он упал в лес немного восточнее города.

Истребители «Фиат» CR.42 вступили в бой, когда бомбардировочная группа уже понесла существенные потери. Несколько итальянских бипланов напали сверху на «спитфайры» 41‐й эскадрильи, прибывшие к «шапочному разбору». Этот поединок оказался скоротечным и безуспешным для обеих сторон. Остальные завязали схватку с «харрикейнами», отвлекая их от бомбардировщиков. Кроме Блетчфорда победу в этой схватке одержал сержант Лукас из 257‐й эскадрильи, заявивший, что атаковал в лоб одного «фиата», после чего последний, вращаясь в воздухе, упал в море. Два CR.42 были записаны на счет сержанта Мрацека, несколько отставшего от своей 46‐й эскадрильи из-за проблем с мотором. Он так рассказал о дальнейших событиях:

«Итальянцы разворачивались на восток в сторону Соутенда, а затем со снижением пошли к Маргейту, Стрэйту и Кале. Во время их разворота я заметил три объятых пламенем BR.20, из которых выпрыгивали экипажи с парашютами.