Текст книги "Хроника воздушной войны над Европой. 1939-1941 гг."

Оккупация Дании и Норвегии

Скандинавские страны с самого начала Второй мировой войны стремились поддерживать нейтралитет в отношениях с воюющими государствами. Основываясь на опыте прошлого, они рассчитывали на успех такого политического курса. Однако весной 1940 года военная обстановка сложилась таким образом, что на территории Скандинавии сошлись интересы обоих противостоящих коалиций. Англия рассматривала Норвегию и Швецию как плацдарм для развязывания военных действий против СССР. Германия не могла вести эффективной борьбы против Англии, опираясь лишь на ограниченное количество баз, имевшихся в Шлезвиг– Гольштейне и Ольденбурге. К тому же появились достоверные сведения о том, что правительство Великобритании намеревается блокировать Нарвик, чтобы лишить немцев возможности ввозить железную руду из Швеции. Самые скромные подсчеты показывали, что без шведской руды немецкая военная машина развалиться в течение одного года. Захват части Скандинавского полуострова давал Германии возможность укрепить оборону северного фланга рейха и, кроме того, позволял создать угрозу стратегического охвата Великобритании с востока. Франция в лице начальника Генерального штаба сухопутных войск генерала Гамелена приветствовала войну в Скандинавии, поскольку она отвлекала внимание от основного Западного фронта.

В военном отношении Дания и Норвегия являлись сравнительно слабыми государствами и превосходили в Европе, пожалуй, один Люксембург. Сухопутные армии этих стран насчитывали около 15–16 тыс. человек, а флот состоял большей частью из устаревших кораблей, некоторые из которых были спущены на воду еще в прошлом веке.

В составе ВВС Дании имелось 43 боевых самолета, тоже преимущественно устаревших образцов. В их число входили легкие бомбардировщики-бипланы «Фоккер» C.V, истребители «Глостер Гонтлетт», а также семь более новых одномоторных бомбардировщиков «Фэйри» Р.4/34 и десять истребителей «Фоккер» D.XXI лицензионной постройки. Еще 42 самолета имела морская авиация с базой на острове Зеландия.

Авиационный парк норвежских ВВС состоял из 40 бипланов Фоккер C.5 голландской и норвежской постройки, 10 истребителей «Глостер Гладиатор», закупленных в Англии, а также 25 учебных бипланов «Тайгер Мот». Вскоре после начала войны в Европе правительство Норвегии попыталось усилить свою военную авиацию закупкой новых самолетов за рубежом, однако к моменту немецкого вторжения они успели получить только четыре бомбардировщика «Капрони» Ca.310 из Италии и 19 истребителей «хаук» 75 из США. Последние к апрелю 1940 года даже не все были собраны, а уж о полетах на них не могло быть и речи. Морская авиация Норвегии располагала 5 торпедоносцами «Хейнкель» He.115, полученными из Германии, а также 17 устаревшими самолетами «Хёвер» MF.11 и 5 – «Дуглас» DT‐2C.

Директиву на проведение операции против Норвегии и Дании под кодовым названием «Везерюбунг» (учения на Везере) Гитлер подписал 1 марта 1940 года. Из-за специфического географического положения этих стран, влекущего за собой бездорожье и суровый климат, главную роль в этой операции должны были играть военно-морской флот и авиация. Всего для нападения планировалось использовать 1125 самолетов, в том числе 321 обычный и 39 пикирующих бомбардировщиков, 64 двухмоторных и 38 одномоторных истребителей, а также 597 транспортных самолетов. Большей частью они входили в состав X авиационного корпуса. На транспортные Ju.52 возлагалась задача высадки десанта обычным и посадочным способом, бомбардировщики должны были подавлять огонь вражеских береговых батарей, а также вести борьбу против транспортных и боевых кораблей противника, а задачей истребителей являлось сопровождение тяжелых самолетов, нанесение ударов по аэродромам врага, а также прикрытие с воздуха наступающих сил. Одномоторные истребители в начале операции практически не применялись из-за недостаточного радиуса действий. Кроме того, для высадки десанта привлекались гидросамолеты морской авиации. Главные силы немецкого флота включали в себя 2 линкора, 7 крейсеров, 14 эсминцев, 8 миноносцев и 45 транспортных кораблей. Для их прикрытия в море была отправлена 31 подводная лодка.

Операция «Везерюбунг» началась ранним утром 9 апреля. Согласно плану, немцы должны были в первую очередь захватить вражеские порты с прилегающими районами, стратегически важные мосты и аэродромы.

В Дании немецкие войска почти не встретили сопротивления. Около 5 часов утра истребители Bf.110 из состава группы I/ ZG 1 под командованием гауптмана Фалька атаковали аэродром Вэрлозе около Копенгагена, где базировалось большинство самолетов датских ВВС. Посты наблюдения прозевали подлетающие «мессершмитты», поэтому все самолеты датчан были выстроены на аэродроме, как на параде. В воздух успел подняться только один биплан «Фоккер» C.V. Он тут же стал легкой добычей самого Фалька. Всего в ходе налета датчане лишились 11 крылатых машин, и еще 14 получили повреждения. Сам Фальк так описывал этот налет:

«На следующее утро погода оказалась хорошая, и на рассвете мы взлетели с аэродрома в Барте. Мы шли низко, даже очень низко, не выше 5—10 метров над водой. На таком коротком маршруте даже карта не понадобилась. Мы пересекли побережье, шоссе, железную дорогу, а затем я увидел и нашу цель – аэродром на окраине Копенгагена. На летном поле стояли 10 старых разведывательных полуторапланов «фоккер» и около двух дюжин истребителей «Фоккер» D.XXI, выстроенных в линию и блестевших, и как будто греющихся, в солнечных лучах. Если бы они успели взлететь, нам бы пришлось несладко, так как в «собачьей свалке» на малой высоте справиться с D.XXI было очень непросто. Тут я заметил, что один из разведчиков пошел на взлет. Поскольку я сразу двинулся к этому «фоккеру», находившемуся уже на высоте около 100 м, остальные «мессершмитты» начали обстрел стоянок истребителей, вызвав с земли ответный огонь. Моя пушечно-пулеметная очередь зажгла разведчик, и он упал вниз, вернувшись опять на землю. А я потянул вверх. Потом накренил свою машину и увидел внизу огонь и дым от горящих вражеских самолетов. Так сказать: «добро пожаловать» «нашим освободителям».

Я уже в третий раз пролетал над аэродромом, когда моя машина вздрогнула, и левый двигатель остановился. А через секунду я получил такой сильный удар по своему мягкому месту, что меня подбросило к крыше фонаря кабины. Я был ошеломлен! Слышал, что в первые минуты после удара боль не чувствуется, а лишь онемение. Такие немеющие уколы я ощутил на своих ягодицах и бедрах. И сразу решил, что уже не в состоянии выдержать долгий полет над вражеской территорией до Ольборга. Поэтому я передал командование группой одному из командиров эскадрилий и развернулся на юг, чтобы добраться до немецкой земли. Я летел вдоль главной дороги на одном двигателе, надеясь вскоре увидеть немецкие танки. Мне уже должно было быть плохо, но я все еще не чувствовал боли, наверное, от большой потери крови. Приподнявшись, попробовал ощупать рану, но между моим телом и парашютом никакой влаги не было. Подумал, что буду настоящим героем, если доберусь через море до Барта. Чувствовал себя совсем слабым от потери крови, но я нес ответственность за хвостового стрелка и крепился, постоянно слабея. Наконец в поле зрения появился аэродром Барта, и я сразу пошел на посадку с одним работающим мотором. Когда мы уже рулили на стоянку, я открыл и откинул панели фонаря кабины. Затем встал, но никакой крови на кресле не увидел, и стрелок тоже ничего не заметил. Тогда я выбрался на крыло и полез под самолет. Снизу фюзеляжа имелась лишняя дырка. Как раз под кабиной. Я вновь забрался на крыло и осмотрел кабину. Кожаный чехол ручки управления был оборван – значит, пуля таки попала в кабину. Я вынул и осмотрел парашют. В нем 54 изгиба материи, и в последней складке оказалась пуля. Не обращая внимания на усмешки окружающих, я взял другой самолет и вновь вылетел на задание…»

В 5.30 стали подниматься в воздух транспортные Ju.52 первой волны, а спустя 45 минут на остров Маснеде, где располагалась береговая артиллерия датчан, посыпались парашютисты. Десантники без единого выстрела захватили батарею, а также прилегающие дороги и мосты, ведущие в Копенгаген. Приблизительно в 7.30 были атакованы и вскоре захвачены оба аэродрома в районе Ольборга. Ввиду отсутствия сопротивления десантирование там производилось посадочным способом. К этому времени король Дании объявил о капитуляции, и, таким образом, война закончилась, даже еще и не начавшись. Немецкие потери в Дании составили 20 человек убитыми и ранеными. Бомбардировщики люфтваффе вообще не участвовали в боях над датской территорией – 28 He.111 из состава группы I / KG 4 в сопровождении Bf.110 из 3./ZG 1 всего лишь демонстрировали военную мощь люфтваффе и разбрасывали листовки, совершая полеты на малой высоте в районе Копенгагена. На аэродром Ольборг-Вест вскоре передислоцировалась группа истребителей гауптмана Фалька, а за ней сплошным потоком пошли транспортные «юнкерсы», перевозившие солдат, оборудование и топливо для самолетов. В течение дня на аэродром было переброшено почти 150 тонн горючего. Для немцев Ольборг-Вест имел важнейшее стратегическое значение в качестве промежуточного аэродрома не только для действий над северными районами Норвегии, но и для обороны полуострова от возможных атак военного флота союзников.

В Норвегии обстановка для немецких войск сложилась не столь удачно. В Осло-фиорде атакующий флот Германии наткнулся на огонь береговых батарей, которые за пять минут сумели влепить в немецкий тяжелый крейсер «Блюхер» около 20 снарядов. Уходя из-под обстрела, «Блюхер» получил еще два попадания торпедами, и около 7.30 утра перевернулся и затонул.

С аэродрома Вестерланда на рассвете взлетели две эскадрильи истребителей из состава ZG 76. Эскадрилья 3./ZG 76 под командованием обер-лейтенанта Гордона Голлоба должна была обеспечивать сопровождение транспортных самолетов в район норвежского аэродрома Сола около Ставангера, а эскадрилья 1./ZG 76 обер-лейтенанта Хансена выделялась для прикрытия «юнкерсов», следующих к аэродрому Форнебю в районе Осло. Однако погода над проливом Скагеррак стояла отвратительная. Над водой стелился туман, верхняя кромка которого достигала высоты почти 600 метров. А еще выше были беспорядочно разбросаны клочья облаков.

Первыми поднялись в воздух 25 транспортных Ju.52 из состава группы III /KGzbV1, а также бомбардировщики He.111 из 8./KG 4, направлявшиеся в сторону Ставангера. Вторая группа трехмоторных «юнкерсов» первой волны, состоящая из 29 самолетов из II / KGzbV1 под командованием оберст-лейтенанта Древеса, взлетела с опозданием на 50 минут из-за тумана и двинулась в район Осло.

Туман еще больше усилился по мере приближения к побережью Норвегии, а затем самолеты попали в сплошную облачность. Видимость из кабин едва достигала 20 м, а далеко не все экипажи владели навыками слепых полетов, особенно над морем. К тому же ощущался явный недостаток спасательных средств для выживания на воде. Поэтому большинство транспортных самолетов, получив разрешение от наземного командования, вскоре повернули обратно. Развернулась назад также эскадрилья Голлоба, потерявшая в облаках два истребителя, экипажи которых пропали без вести.

Вся операция люфтваффе в Норвегии оказалась на грани срыва, однако положение, как ни странно, спасла общая неразбериха в командовании и самостоятельность некоторых немецких экипажей.

Двенадцать Ju.52 под руководством гауптмана Капито на свой страх и риск продолжили полет к аэродрому Сола, где к ним присоединились два Bf.110, не получившие приказа о возвращении. После 8 часов утра туман начал рассеиваться. «На протяжении получаса, – вспоминал Капито, – становилось все светлее и светлее, и неожиданно стена разорвалась. Мы прошли сквозь нее. Море с высоты 900 м сверкало в солнечных лучах. Справа перед нами, на расстоянии около 100 км, в ярком свете показалось побережье Норвегии». Полчаса потребовалось Капито, чтобы собрать в воздухе эскадрилью из 11 самолетов. Двенадцатый заблудился в тумане и позднее приземлился в Дании. Затем «юнкерсы» на малой высоте направились к Ставангеру. В 9.20 они достигли города и повернули опять в сторону побережья, двигаясь к аэродрому. Там в это время царила суматоха. Около взлетной полосы располагались три бомбардировщика Ca.310 и несколько бипланов «Фоккер» C.V, которые норвежцы в спешке готовили к переброске вглубь страны. Этот процесс значительно ускорился с появлением восьмерки He.111. После сброса бомб загорелся один бомбардировщик Ca.310, а остальные норвежские самолеты тут же приступили к взлету, даже не успев полностью заправиться. Очень вовремя, так как транспортные Ju.52 были уже на подходе. Аэродром Сола встретил их зенитным огнем, поэтому десант пришлось сбрасывать с ходу, едва набрав высоту 120 метров. Подоспевшие «стодесятые» немедленно занялась подавлением вражеских огневых точек. При такой поддержке десантники быстро захватили аэродром и подготовили его к посадке самолетов. А спустя четыре часа он стал уже настоящей базой люфтваффе. К вечеру туда перебазировались 22 пикирующих бомбардировщика Ju.87 2‐й и 3‐й эскадрилий StG 1 и звено Bf.110.

Группа транспортных «юнкерсов» оберст-лейтенанта Древеса возвратилась назад, не выполнив задания. В список ее потерь попали два Ju.52, столкнувшиеся в тумане. Зато из транспортников второй волны, взлетевших на двадцать минут позже, командир группы KGrzbV 103 гауптман Вагнер игнорировал приказ о возвращении, вероятно, посчитав его дезинформацией. Плохая погода не являлась для него помехой, так как экипажи группы были хорошо подготовлены для «слепых» полетов. Пробилась сквозь облачность также и эскадрилья Bf.110 во главе с обер-лейтенантом Хансеном. Именно ей пришлось провести первый настоящий воздушный бой над Скандинавским полуостровом.

У норвежцев имелось всего семь боеспособных истребителей «Глостер Гладиатор» на аэродроме Форнебю. И как только поступило сообщение о приближении большой группы вражеских самолетов, их немедленно подняли в воздух. Норвежские летчики, взяв курс на юг, прошли над местом агонии крейсера «Блюхер» в Осло-фьорде, и около 8 часов встретились с противником. Впоследствии они доложили, что видели около 70 немецких бомбардировщиков и транспортников.

«Небо быстро заполнялось немецкими самолетами, – вспоминал сержант Кристиан Шу. – Целей было множество, но я вынужден был маневрировать, чтобы вражеский истребитель не оказался у меня в хвосте. В ходе боя я все ближе и ближе подходил к Форнебю. Внезапно я заметил немца на встречном курсе, примерно на 400–500 м ниже меня. Я сбросил газ, выполнил полубочку и спикировал прямо на него. Я открыл огонь с самой эффективной дистанции и удерживал его в прицеле, пока расстояние между нами не сократилось до 50 м. А затем он перевернулся и, вращаясь, исчез. Позднее узнали, что он совершил вынужденную посадку в районе Колсаса с выведенными из строя двигателями. Затем на меня напали три немецких самолета, причем третий атаковал с хвоста. Снаряды попали в левое нижнее крыло, которое было пробито, а осколки посекли перкаль левого борта кабины. После следующего попадания мой самолет сорвался в штопор, и я пошел на вынужденную, выбрав полянку в небольшом лесу. Однако во время посадки я врезался в линию электропередач».

При аварии Шу получил ранение и был отправлен в госпиталь, а его самолет местные жители разобрали на запчасти. Причем так, что и следов его практически не осталось.

Кроме Bf.110, сбитого сержантом Шу, норвежцам в течение этого боя удалось уничтожить еще транспортный Ju.52, весь экипаж которого во главе с фельдфебелем Майером, а также 11 десантников, погибли. О воздушной победе также доложил позднее лейтенант Крон, опознав самолет противника как Do.17. Однако, скорее всего, это тоже был Bf.110.

Немецкие летчики, записав на свой счет одну победу, не добились серьезных успехов в поединке – тяжелые «мессершмитты» значительно уступали в маневренности легким «гладиаторам». Но с другой стороны, норвежские истребители рассеялись после боя и в силу разных причин приземлились где попало, в основном на ледяных площадках озер. После чего самолеты были брошены пилотами и в боевых действиях больше участия не принимали. Некоторые из них достались впоследствии немцам. На аэродром Форнебю возвратились только два «гладиатора»: у сержанта Люткена забарахлил мотор, а сержант Ваалер сел для пополнения боеприпасов и топлива.

В 8.45 первая тройка Bf.110 приступила к штурмовке норвежского аэродрома, и первыми под удар попали оба «гладиатора», сгоревшие на взлетной полосе. У немцев к этому времени сложилась парадоксальная ситуация: топлива у «мессершмиттов» хватало лишь в один конец, а им еще пришлось вести воздушный бой. Требовалась немедленная посадка, а нужный аэродром все еще находился в руках противника, зенитные орудия которого не прекращали огонь. Для захвата аэродрома нужны были парашютисты, а транспортные Ju.52 запаздывали. Лишь в 9.05 появилось первое звено транспортников, однако вместо того, чтобы сбрасывать десант, ведущий «юнкерс», к удивлению пилотов Хансена, сразу пошел на посадку. Откуда было знать истребителям, что на борту Ju.52 второй волны находилась обычная пехота. Между тем Bf.110 кружились над аэродромом на последних каплях бензина, и половина из них – на одном моторе. Поэтому, когда «юнкерс» прервал посадку из-за сильного огня с земли, Хансен приказал садиться обер-лейтенанту Ленту. «Стодесятый» с одним дымящимся двигателем немедленно начал снижаться, выпустив шасси и закрылки. Следом за ним на посадку пошел второй «юнкерс», создав аварийную ситуацию, – самолеты едва не столкнулись при пробеге. Кроме того, Лент не сумел приземлиться на поврежденном истребителе на самом краю аэродрома, а взлетно-посадочная полоса в Форнебю была небольшой. Поэтому Bf.110 выкатился за границы летного поля, сломал шасси и ехал на брюхе до ближайших деревьев, поломав по пути забор. Самолет позднее списали, но его экипаж не пострадал. Посадка остальных пяти истребителей прошла успешно. Они сразу развернулись хвостами к опорным пунктам норвежцев и открыли огонь из бортовых пулеметов, прикрыв, таким образом, приземлявшихся «юнкерсов». А после высадки пехоты очаги сопротивления норвежских войск были быстро подавлены. Аэродром расчистили, и это дало возможность ускорить разгрузку десанта и обратный вылет самолетов.

Неожиданный захват стратегически важного аэродрома Форнебю стал крупной удачей люфтваффе, и туда немедленно были отправлены не только оставшиеся части десантников первой и второй волны, но также и те подразделения, высадка которых планировалась в Ставангере. На юге Норвегии немецкий морской десант прорвался к аэродрому Кристиансанн-Кьевик, где в руки немцев попали все 19 истребителей «Хаук-75». В последующем их передали Финляндии, которая использовала эти самолеты в боевых действиях против СССР.

К середине дня 9 апреля немецким частям удалось захватить Осло, Арендаль, Ставангер, Берген, Тронхейм, Нарвик и другие города. Немедленно началась переброска бомбардировщиков люфтваффе на территорию Норвегии. Перебазирование авиации осуществлялось сначала отдельными звеньями и эскадрильями, а затем целыми авиационными группами, причем основным трамплином для переброски частей ВВС на север служили датские аэродромы в районе Ольборга.

«Первые донесения о марше наших войск в Дании и о посадках в Норвегии, – отмечал штурман бомбардировщика He.111 из 3./KG 26, – начали поступать, когда наше первое звено уже несколько часов находилось в воздухе. А когда мы пересекли пролив Скагеррак и подходили к побережью Норвегии, наши самолеты летали уже над всем флотом, идущим на север. В полдень командир поднял в воздух штабное звено и оставшиеся эскадрильи. Чем дальше мы летели, тем красивее и величественней становился северный пейзаж. Мы шли низко над горами, фьордами и небольшой городской гаванью. Видели многочисленные торговые корабли. На улицах и площадях люди смотрели на наши бомбардировщики с незнакомыми им черно-белыми опознавательными знаками».

Высадка немецких войск на Скандинавском полуострове вызвала настоящий переполох в стане союзников. Англичане привели в полную боеготовность бомбардировочные эскадрильи, а в сторону Норвегии было отправлено оперативное морское соединение под командованием адмирала Форбса. Оно включало в себя 28 боевых кораблей, в том числе 2 линкора, 3 тяжелых крейсера, 6 легких крейсеров и 15 эсминцев. Форбс получил приказ атаковать порт Берген и уничтожить все замеченные в пути немецкие корабли.

Первые сведения о приближении значительных сил британского флота немцы получили от воздушной разведки примерно в 10.30. А еще через час с аэродромов Зильта, Любека и Ольденбурга начали подниматься бомбардировщики из состава 30‐й и 26‐й бомбардировочных эскадр. Всего в этом крупном сражении в Северном море приняли участие около 40 самолетов He.111 и 47 – Ju.88. Беспрерывные налеты на вражеские корабли, проводившиеся мелкими группами люфтваффе, начались в 14.30 и продолжались на протяжении полутора часов. От разрывов бомб получили повреждения легкие крейсера «Девоншир», «Саутгемптон» и «Глазго», а эсминец «Гурка» после прямого попадания пошел ко дну. Четыре «юнкерса» были сбиты зенитным огнем, однако поставленную задачу экипажи люфтваффе выполнили. В результате этого боя английская эскадра отступила, а немцы продолжили дальнейшие операции по захвату Норвегии.

В 19.00 англичане предприняли воздушный налет на Берген силами 12 бомбардировщиков «веллингтон», но он оказался малоуспешным, так же как и атака 12 «хэмпденов» час спустя. Однако к ночи немцы все же решили убрать свои корабли из Берген-фьорда, и там остался один легкий крейсер «Кенигсберг», устранявший повреждения, полученные от огня береговых батарей. Ему и пришлось расплачиваться за всех, когда утром следующего дня в воздухе объявились 15 британских пикирующих бомбардировщиков «Блэкберн Скью». Взлетев с авиабазы Хатстон (Оркнейские острова), они атаковали «Кенигсберг» на пределе своего радиуса действия. Пикируя на неподвижную цель, англичане сумели добиться трех попаданий 227‐кг бомбами, чего оказалось вполне достаточно для потопления корабля. Погибло 18 человек экипажа, и 33 было ранено. С британской стороны оказался сбит один самолет, и еще два потеряны на обратном пути. Это был пик славы довольно неудачных и немногочисленных британских бомбардировщиков «скью». Уже в скором времени они понесли тяжелые потери в воздушных боях.

Немцы вечером 10 апреля силами около 40 бомбардировщиков He.111 и Ju.88 нанесли визит в Скапа-Флоу, но встретили там «теплый» прием. «Харрикейны» разогнали группу, сбив три самолета.

Охота за вражескими кораблями продолжалась и 11 апреля. 18 торпедоносцев «суордфиш», взлетев с палубы авианосца «Фьюриес», атаковали немецкие суда в Тронхейме, однако никаких попаданий не добились. Некоторые торпеды воткнулись в грунт на мелководье. Успех в этот день был на стороне люфтваффе: десять He.111 из KG 26 сумели так изуродовать эсминец «Эклипс», что его едва дотащили до базы на буксире.

12 апреля для усиления обороны западного побережья Норвегии немцы перебросили на аэродром Кристиансанн-Кьевик истребители Bf.109 группы II /JG 77. Практически сразу им пришлось вступить в бой, так как английское командование затеяло крупный дневной налет на корабли около Ставангера. В нем участвовало 83 бомбардировщика, в том числе 36 «веллингтонов», 24 «хэмпдена» и 23 «бленхейма». Снова подтвердилась очевидная истина: даже такое количество тяжелых самолетов оказалось не в состоянии защитить себя от воздушных атак. Немецкие истребители сбили 10 бомбардировщиков, большей частью «хэмпденов». Хотя и сами понесли немалые потери: на счету английских бортовых стрелков оказались пять «мессершмиттов», четыре пилота погибли.

С 14 апреля английские ВВС переключились на вражеские авиабазы в Норвегии, поскольку все снабжение войск вермахта осуществлялось по воздуху. Наиболее важными из них являлись аэродромы Форнебю в районе Осло, Вэрнес около Тронхейма и Сола в окрестностях Ставангера. Базы Форнебю и Вэрнес находились вне радиуса действий британских бомбардировщиков, поэтому под удар попадал только аэродром Сола, первый налет на который силами шести «блейнхеймов» был произведен в ночь на 12 апреля. Всего, в общей сложности, было выполнено около 50 групповых атак аэродромов самолетами «веллингтон», «бленхейм», «хэмпден» и др., но это не привело к заметным последствиям. Англичанам удалось уничтожить несколько десятков немецких машин, но остановить наступление немцев в Норвегии они не смогли.

Активизировалась норвежская авиация, в частности, так называемая «группа R» под командованием капитана Оле Рейстада, разместившаяся на льду озера Вангсмьёс. Там были собраны и оборудованы лыжным шасси почти все боеспособные норвежские самолеты: девять «Фоккер» C.5, один бомбардировщик Ca.310 и один истребитель «гладиатор». В течение 14 и 16 апреля бипланы «фоккер» выполнили несколько налетов на вспомогательный аэродром люфтваффе в районе озера Хартвигванн, где базировались транспортные Ju.52, уничтожив бомбами пять самолетов и столько же повредив.

Стремясь сохранить за собой стратегические позиции хотя бы в северных районах Балканского полуострова, в середине апреля английские войска предприняли, наконец, попытку захватить плацдармы на норвежском побережье с целью последующего наступления на Тронхейм. Высадка была произведена без всякого противодействия со стороны противника в трех местах – Намсусе, Ондальснесе и еще севернее – в районе Харстада. Однако первые два захваченных плацдарма уже находились в радиусе действий немецких бомбардировщиков. Им требовалось прикрытие с воздуха. Выбор английского командования пал на 263‐ю эскадрилью RAF, оснащенную бипланами «Глостер Гладиатор», имевшими небольшую длину пробега при взлете и посадке. Любопытно, что первоначально эта эскадрилья готовилась к боевым действиям против Советского Союза в составе финских ВВС, однако капитуляция Финляндии прервала этот процесс. 22 апреля 18 «гладиаторов» были погружены на авианосец «Глориес» и отправлены к берегам Норвегии. А через два дня они перелетели с борта корабля на ледяную площадку озера Лезьяског в районе Ондальснеса. Нужно заметить, что этот импровизированный аэродром был плохо подготовлен к базированию самолетов. Там не имелось никаких вспомогательных средств для заправки машин и запуска двигателей, а оружейную команду представлял всего один человек. Поэтому пилотам пришлось засучить рукава и самим взяться за дело. «Обслуживание аэродрома в Норвегии было организовано слабо, – вспоминал пилот Джон Карпентер. – Когда мы взлетели с палубы «Глориеса», у нас имелась всего одна карта района. Мы должны были следовать за лидирующим «скью», однако из-за снежной бури я его не увидел. Не было никакого обслуживающего персонала и оружейников, – все они разбежались после первого же вражеского налета. Самолеты пришлось заправлять вручную, а первая же вражеская атака с воздуха разрушила лед на озере. Когда мы прибыли, то обнаружили на аэродроме старшего офицера Стрэйта, пытавшегося набить патронами пулеметную ленту».

Тем не менее уже вечером 24 апреля истребители 263‐й эскадрильи совершили два патрульных вылета. На следующее утро мороз сильно задержал подготовку самолетов к полетам, однако около 4 часов команде все же удалось поднять в воздух пару «гладиаторов», которые удачно перехватили и сбили немецкий гидросамолет He.115. На этом везение англичан и закончилось. Уже в пять часов утра над аэродромом пролетел разведывательный He.111, а затем немцы предприняли на озеро целую серию воздушных налетов. В 7.45 пара «хейнкелей» превратила в обломки четыре английских истребителя. При этом погибло трое пилотов. Еще более опустошительный налет состоялся около 9 часов. Рапорт флайт-лейтенанта Миллза гласил: «Я атаковал одиночный He.111, зажег ему левый двигатель, и заметил три других He.111, приближающихся к аэродрому на малой высоте. Тут же напал на эту группу, зайдя каждому самолету в хвост. Группа распалась, и бомбардировщики полетели в разных направлениях. Одного из них я преследовал, стреляя, и двумя короткими очередями из носовых пулеметов убил хвостового стрелка. Когда я его бросил, он терял скорость и высоту. Атаку прервал из-за того, что озеро бомбили, и поэтому напал на следующий He.111, прежде, чем он выполнил второй заход. Однако боеприпасы закончились, но я имитацией атаки отогнал его от аэродрома. Увидел еще один He.111, приближавшийся к озеру, и таким же образом прогнал и его. Таким образом, в ходе этого патрулирования я точно вывел из строя два He.111 и еще один вероятно». В итоге англичане потеряли в течение дня 10 «гладиаторов». Из-за нарушенного ледяного покрытия озера оставшиеся истребители пришлось перебазировать на другую посадочную площадку, но уже 28 апреля личный состав этого подразделения, лишившись матчасти, был отозван в Великобританию. А следом были эвакуированы английские войска из центральной Норвегии. Всего 263‐я эскадрилья выполнила в апреле 49 боевых вылетов и записала на свой счет шесть побед.

Высадка британцев в северной Норвегии проходила гораздо успешней, так как Харстад и Нарвик находились на пределе досягаемости немецкой авиации, которая не могла оказать своим войскам достаточную поддержку и обеспечить их снабжение. Около Нарвика не было подходящих посадочных площадок, поэтому доставляемые сюда самолетами люфтваффе предметы снабжения и боепитания приходилось сбрасывать на парашютах. Некоторое количество солдат и вооружения немцам удалось перебросить в Нарвик на гидросамолетах. 27 апреля в Харстад стали прибывать французские и польские части, а 4 мая началось строительство трех аэродромов, которое завершилось через три недели. 21 мая к берегам Норвегии снова прибыла на авианосце «Фьюриес» вновь укомплектованная «гладиаторами» 263‐я эскадрилья RAF. Два ее звена поднялись в воздух, но из-за отвратительной погоды вынуждены были вернуться обратно. В условиях плохой видимости два истребителя разбились. Первая восьмерка «гладиаторов» разместилась на аэродроме Бардуфосс 22 мая и сразу приступила к боевым действиям, совершив за день около 30 вылетов. В истории авиации союзников эта дата отмечена первым воздушным тараном, который совершил пилот М.А. Крэйг-Адамс, уничтоживший таким образом бомбардировщик He.111 из состава группы II/KG 26. Правда, свидетелей этого боя не было, просто обломки «гладиатора» нашли рядом с упавшим «хейнкелем». 23 мая на Бардуфосс перебазировались оставшиеся восемь самолетов 263‐й эскадрильи, а список потерь пополнил еще один истребитель. Сержант Уайхл в 25‐минутном поединке сумел сбить Bf.110, однако остался без топлива и выпрыгнул с парашютом. Весьма удачным для англичан оказался следующий день: в числе нескольких бомбардировщиков они сбили также два огромных четырехмоторных «Фокке-вульф» Fw.200, идентифицировав их как Ju.90.