Текст книги "Любовь на краю света"

– Давай спросим, есть ли у нее футболка для тебя, – предложила я.

Ной завернул бедра в полотенце, и мы вышли из ванной.

– Вы разобрались со смесителем? – воскликнула Фрейя, согнувшись над кастрюлей. – Только дизайн, в остальном абсолютно непрактичная вещь. Я каждый день ругаю себя за него.

Я ощутила аромат оливкового масла, чеснока и базилика, который, конечно, показался мне божественным. Но мой желудок взбунтовался, и мне пришлось бороться с тошнотой. Я сделала глубокий вдох и поняла, почему мне стало плохо – посторонний запах смешивался с запахом еды; это был нитроглицерин или лак для ногтей, который пах резко и неестественно. Наверное, она забыла закрыть какую-то бутылку. Фрейя бросила спагетти в кипящую воду. Пар поднимался и уходил в вытяжку.

– Во всех домах звук отражается так же, как здесь? – тихо спросил меня Ной.

Сначала я не поняла, о чем он говорит, пока не осознала, что он впервые в жизни попал в другое жилище. Он знал только обветшавшую деревянную виллу. Бетонные стены, стекло и скупая, но изысканная обстановка делали звук высоким и далеким, хотя на самом деле этот дом был намного меньше, чем тот, в котором он жил.

– Я не люблю, когда все заставлено, – сказала Фрейя и опустила помидоры в кастрюлю. – Мне хватает беспорядка в голове.

Она повернулась, и половник выпал у нее из рук, когда она увидела Ноя с голым торсом.

– Мне нужно достать халат моего сына. Он бывает здесь иногда, но, к сожалению, слишком редко.

Она пробежала мимо нас, украдкой бросив взгляд на Ноя, который тем временем принялся за кожаную спинку кресла. Мое внимание привлек половник, который до сих пор лежал на полу и внезапно превратился в нечто непонятное. Это была змея? Я подошла ближе, посмотрела на него с опаской, нагнулась и хотела поднять ее, однако моя рука больше не была моей рукой: она выглядела как мощные мужские руки с волосами и толстыми жилами. Сверху я наблюдала за мужской рукой, которая взяла половник, превратившийся теперь в шприц. Шприц подобрался к моему глазу и хотел впиться в мой зрачок. Я закричала, упала на пол, и Ною пришлось приложить немало усилий, чтобы снова вернуть меня на кухню Фрейи.

– Это всего лишь половник, – сказал он озабоченно и всунул его в мою руку.

– Хорошо, – ответила я. – Всего лишь половник. Думаю, я просто устала.

– Я знаю, – сказал он, хотя мы оба видели, что это неправда. Скорее всего, я стала пациентом для психиатра – тревожное расстройство, или шизофрения, или как это еще можно назвать. Или наркотики. Не нужно было пробовать рыбий жир сестры Фиделис.

37

Фрейя вернулась с халатом. Он был черный и пушистый. Ной надел его, освободился от полотенца, сел и принялся исследовать поверхность стола, солонку и вазу с луговыми цветами. По его озабоченному лицу я поняла, что сейчас его интересовали не эти вещи. Гораздо более вероятно, что он изображал передо мной беспечность. Фрейя предложила выстирать нашу ужасно запачканную одежду в стиральной машине. Прежде чем мы смогли ответить, она уже собрала ее в кучу и пронесла мимо нас вниз по лестнице.

– Подождите! – закричала я и бросилась за ней, грубо вырвав штаны из ее рук. – Извините, – пробормотала я, когда увидела ее перепуганное лицо, быстро достала из кармана любовное письмо Ноя и снова протянула ей штаны.

После всех суровых испытаний письмо, промокшее и прозрачное, выглядело как старая тряпка. Я не решилась его развернуть, хотя, наверное, слова Ноя по-прежнему можно разобрать, когда бумага высохнет. В конце концов, он напечатал его на пишущей машинке.

Фрейя подала нам еду. Она молча сидела напротив нас, ошеломленная тем, с какой жадностью ел Ной.

– Хочешь еще?

Он кивнул и снова зачерпнул макароны из кастрюли. За обед он съел четыре полные тарелки спагетти. Я сдалась почти сразу же, потому что мой желудок болел. Лишь когда Ной насытился и удовлетворенно откинулся назад, Фрейя убрала тарелки и спросила:

– Откуда вы?

– Из виллы «Моррис», – сказал Ной и вытер салфеткой рот.

– Разве она еще существует? Там никто не живет уже несколько десятилетий. – Фрейя открыла посудомоечную машину. Когда я подавала ей тарелки, мне показалось, что передо мной раскрылась дверь в светлую комнату и что там бегают какие-то люди. Я укусила салфетку, которой затем вытерла пот со лба. Когда я заглянула туда снова, комната исчезла.

– Я живу там, – сказал Ной.

– А еще монахиня, повар и охотник, – объяснила я, хотя мои мысли были заняты совершенно другим. Возможно, мне не следовало говорить этого.

– Но…

Прежде чем Фрейя начала говорить, я прервала ее и еще раз поблагодарила за вкусный обед, поскольку не была уверена, должны ли мы рассказывать о вилле. Я чувствовала, что эта история касается только нас двоих. Ной потянул меня за руку.

– Как ты думаешь, здесь есть нечто вроде телефона? – спросил он меня шепотом. – Кажется, настало время позвонить твоим родителям?

Да, я, вероятно, должна им позвонить.

– Марлен! – решительно сказал Ной.

Я вспомнила о приступе в концертном зале, и меня охватил страх. Когда я сообщу все своим родителям, пути назад уже не будет.

– Можем ли мы воспользоваться Интернетом и телефоном? Мне надо срочно позвонить моим родителям и сказать им, что у нас все в порядке, – сказала я нехотя.

Фрейя положила тарелки в посудомоечную машину и объяснила, что приезжает сюда только на выходные и летом на пару недель, чтобы поработать.

– Обычно я очень занята, но здесь время останавливается, и я наслаждаюсь каждым часом. Даже свой мобильный телефон я оставляю дома. Я считаю, что это прекрасно.

– А если что-то случится? – спросила я.

– Что может случиться со мной? – Она засмеялась и бросила чистящее средство в машину. – Если вы хотите, немного погодя я отведу вас в соседнюю деревню. Я поеду туда за покупками, а вы сможете найти там телефон.

– Кем вы работаете? – захотел узнать Ной.

– Это связано с компьютером, – ответила она немного уклончиво, и я не могла отделаться от чувства, что она что-то скрывала.

Затем из моей памяти снова выпали несколько часов жизни. Неожиданно для самой себя я оказалась в гараже, в чистой, сухой одежде и по-прежнему смертельно уставшая. На то, что это был именно гараж, указывал только классический автомобиль, который стоял на белоснежном полу между полированными бетонными стенами. Точно так же это могла быть галерея, музей или лаборатория, в которую забыли принести оборудование.

– Этот автомобиль я уже где-то видела, – сказала я.

Фрейя рассмеялась:

– Ford Thunderbird кабриолет 1965 года. На таком же автомобиле в фильме ездили Тельма и Луиза. Люди вашего возраста, пожалуй, уже не знают этот фильм. Да, это немного странно, я понимаю, но ничего не могу с собой поделать. Я люблю эту машину. Она меня заводит.

Странно, подумала я, моя мама тоже любит этот фильм.

– Ной! – Я потянула его за рукав. – Я хочу снова вернуться на виллу, – слабым голосом сказала я. Все это казалось мне безнадежной затеей.

– Марлен, – сказал он тихо, но отчетливо. – Рая, который ты придумала, на самом деле не существует.

Тут же в моей памяти всплыли открытый гроб в подвале и его имя на надгробии, и мне стало стыдно за свои сомнения. Ной всю свою жизнь боролся за то, чтобы уйти оттуда, и именно сейчас я хотела все испортить.

– Мне очень жаль.

– Мы все делаем правильно, поверь мне, – заверил он меня, взял мой чемодан и поставил его на заднее сиденье.

Затем мы сели в машину. Генрих удобно разместился на пассажирском сиденье и залил слюнями приборную панель. Пока Ной искал мою руку, крыша начала двигаться над нашими головами. С помощью пульта Фрейя управляла дверью гаража, заглубленной в скалу, на которой стоял дом-куб. Она пищала резко и громко до тех пор, пока полностью не открылась. Она достала из бардачка очки и надела их. Сначала мы ехали в этом загадочном автомобиле по узкой дороге, затем – по лесу и по мощеной дороге и только потом выбрались наконец на узкую асфальтированную дорогу. Большими зигзагами она постоянно шла под откос, и вокруг нас появлялось все больше признаков цивилизации – указатель, разметка, тир, несколько домиков.

Ной вцепился в мою руку. Все будет хорошо, пока он крепко держится за меня.

– Пожелай нам удачи, – прошептал он.

– Удачи, – прошептала я ему на ухо и вновь ощутила ужасное состояние моего кишечника. Я попросила у Вселенной, чтобы все было хорошо. Все должно быть хорошо и даже отлично.

Фрейя включила радио. Началась реклама, которая звучала вовсе не как реклама, а скорее как смесь взволнованных голосов, навязывающих мне разные услуги. Я была рада, когда она выключила ее.

– Нет… пожалуйста, оставьте, – умолял Ной.

Она нажала кнопку, и он опять прислушался. Ведущий объявил, что сейчас прозвучат три хита подряд. Однако уже первый прервался после нескольких тактов.

«Мы вынуждены прерваться на важное сообщение. По-прежнему не удалось обнаружить никаких следов семнадцатилетней Марлен Мендель. Полиция не исключает совершения над ней насильственных действий. Все указывает на то, что школьница была похищена. Рост Марлен Мендель один метр семьдесят два сантиметра, у нее длинные рыжеватые волосы, светло-карие глаза и веснушки. Особенная примета: вышитая сумка ручной работы с красочным рисунком. Если вы располагаете любой информацией о ней, то можете обратиться в любое отделение полиции».

– Это о тебе? – спросил меня Ной, что мне показалось совершенно абсурдным. – Вполне может быть, ведь ты так прекрасна.

Я ничего не сказала. Биение моего сердца было таким сильным, что постоянно отдавало в голову. У меня началось головокружение. Боже, мои родители, должно быть, ужасно страдают. Что я натворила?

– Мне нужен телефон, – выдохнула я. – Я сейчас же должна им сказать, что со мной все в порядке.

То, что я страдала наваждениями, в которых деревянная ложка превращалась в змею, а верблюды прыгали на меня из экрана, я, естественно, хотела скрыть.

– У тебя будет возможность сделать это через пять минут, – сказала Фрейя испуганным голосом, внимательно глядя в лобовое стекло.

– Что случилось? – спросил Ной, который, казалось, услышал ее страх.

– Полиция в конце улицы, – сказала Фрейя и снизила скорость. – Тут мало кто проезжает. Я надеюсь, они не подумают, что я похитила вас.

– Бред, – сказала я. – Вы спасли нас.

– Тогда это будет сенсация, – вздохнула Фрейя. – Если бы вы знали, как мало в этом удовольствия. – Теперь машина двигалась еще медленнее. – Не могли бы вы дальше пойти пешком?

– Я думаю, что они уже заметили нас, – сказала я. – Это не совсем обычный автомобиль.

На самом деле в нашей ситуации не было ничего лучше встречи с полицией. Я расскажу, кем я была, позвоню своим родителям, нас доставят домой, а потом мы сможем спокойно выяснить, что произошло с родителями Ноя, почему он оказался в заключении и что послужило причиной моих искажений восприятия. Но как только мы приблизились к полицейским, во мне зародилось странное чувство. С ними что-то не так. На них была неправильная униформа. Кажется, у них, вообще, ее не было. Просто брутальные мужчины на мотоциклах, одетые в черные кожаные куртки, с татуировками на шеях; на опушке леса стояли два темных внедорожника, на которых лежало оружие. Я снова услышала шум вертолетов, который сопровождал нас, с тех пор как мы покинули дом.

– Черт! – вылетело у меня. – Это не полицейские, Ной. Что, если это люди Виктора, нанятые для того, чтобы вернуть нас на виллу?

– Господи! – От страха он тряс головой и хотел спрятаться на полу за сиденьем. – Как же быть? Сделай что-нибудь, Марлен! Я не хочу возвращаться туда. Никогда. Помоги мне! Я должен спрятаться. Ты не можешь замаскировать меня? Может быть, мне переодеться?

При мысли о том, что через полчаса он может снова оказаться в конторе сестры Фиделис, мне снова стало плохо. Мы неумолимо приближались к ловушке. Мужчины положили деревянный брус поперек дороги. Я обратилась к Вселенной с просьбой, но ее исполнение задерживалось.

38

Тут Фрейя сняла очки и, просунув руку между сиденьями, положила их сзади.

– Ной должен надеть их.

Когда я надела очки ему на нос, она наклонилась к Генриху и вытащила книгу из картонной коробки, стоявшей на полу. В ней было не меньше пятисот страниц. Серо-зеленая обложка и красивый шрифт цвета красного вина.

– Быстро, бери ее! – Внезапно я поняла смысл ее действий. Нащупав трясущимися руками книгу, я дала ее Ною: – Сделай вид, что ты читаешь.

Конечно, он неправильно держал книгу и перевернул ее два раза, пока мы подъезжали к блокпосту. Теперь он взял ее вверх ногами. Я помогла ему перевернуть книгу и увидела на фотографии автора нашу спасительницу. «Храм грома» Ф. Дж. Мартин. Наша Фрейя – это на самом деле Ф. Дж. Мартин? Мне снова стало душно. С открытым ртом я смотрела в зеркало заднего вида на одного из моих любимых авторов. Вряд ли кто-то имел такой же успех, как она. Я прочитала все ее вещи. Неудивительно, что она пряталась в бетонном кубе, чтобы иметь возможность спокойно заниматься творчеством. По этой же причине она не имела никакого желания из-за нас попадать в заголовки газет.

– Притворись, что ты спишь, Марлен, – обратилась она ко мне.

Я положила голову на колени Ноя и свернулась, как улитка.

– Смотри в книгу, – прошептала я, до сих пор не веря, что Ной держал в руках пятый том храмовой саги, которого я ждала так долго.

– Нет ничего проще, – ответил Ной и раскрыл глаза неестественно широко. Он будто читал, держа нос над книжной страницей.

Хотя ситуация была совсем не веселой, мне постоянно хотелось смеяться. Глубокие мужские голоса заставили меня насторожиться. От страха я положила палец в рот и стала жевать его.

Фрейя опустила окно и сказала дружелюбным, но несколько беспокойным голосом:

– Извиняюсь, если я превысила скорость. Я еду к врачу. Моя дочь больна.

Тяжелые шаги направились к машине, полуоткрытым глазом я наблюдала за черной тенью высокого и широкоплечего мужчины.

– Это те двое, которых мы ищем? – пробасил мужской голос.

Бедра Ноя стали каменными от напряжения. Сквозь закрытые веки я увидела, что стало темнее, потому что мужчина закрыл собой дневной свет, и я сразу словно упала в черное море липкого масла, которое поглотило меня.

Где-то на поверхности глубокий голос продолжал:

– Они хотели убежать, спрятаться… оба… но у них это не выйдет, мы вернем их назад. Выходите! Немедленно!

Я повернула голову, когда кто-то ударил кулаком по капоту. Фрейя отстегнула ремень, подняла руки над головой и сделала вид, что хочет выйти, а сама со всей силы надавила на педаль газа. Я не знаю, какие дополнительные опции были у ее автомобиля, но возникло ощущение, что он летит как ракета, так что я была вынуждена держаться за сиденье. Двигатель ревел. Ной тяжело дышал. Это поможет нам, конечно, это поможет нам. Все мое тело покрылось потом. Я прижалась к ногам Ноя и сидела закрыв глаза, смирившись с происходящим, слушая чертыханья Фрейи и рев двигателей, окружавших нас. Автомобили со всех сторон. Вертолет над нами. Наша машина на сумасшедшей скорости пролетела через деревянный мост, и Фрейя испустила крик радости.

– Я всегда знала, что несколько дополнительных лошадиных сил не помешают!

От преследователей ей, кажется, удалось оторваться. На полной скорости машина развернулась и съехала с пути. Мы в лесу? Нас трясло, потом что-то затрещало и заскрипел металл. Что происходит? Мы прижались друг к другу, потому что иначе нас бы постоянно кидало из стороны в сторону. Верхушки деревьев пролетали мимо нас. Фрейя явно наслаждалась своими лихими маневрами между деревьями. Как гонщик, она неслась над корнями и камнями, и я подумала, что она может пережить даже сошествие в ад.

Когда после долгой гонки мы снова оказались на асфальтированной дороге, я наконец решила медленно разогнуть спину. Фрейя сжимала руль обеими руками и высматривала в зеркале заднего вида преследователей. Потом она сбавила скорость, и нашу машину неприятно затрясло из-за того, что ноги Фрейи постоянно двигались.

Ной нарушил напряженную тишину.

– Великолепная книга, – сказал он, закрыл ее и вернул Фрейе вместе с очками.

– Я рада, что тебе понравилось, – сказала она и вытерла пот с верхней губы.

– Кстати, она есть и в аудиоформате.

– Аудиокнига? Что это?

Ной потер напряженные бедра, и, так как Фрейя удивилась вопросу, я объяснила ей, что Ной немного не от мира сего.

– Как ты сказала? – возмутился Ной, и его тон рассмешил меня. После передозировки страха смех был действительно очень полезен.

О наших преследователях мы больше не говорили ни слова. Когда мы увидели впереди на дороге большую гостиницу и автобусную остановку, слежка показалась мне почти фантастической.

– В гостинице вы сможете позвонить. Каждый час отсюда отходит автобус. Это первая и конечная остановка этого маршрута. Передайте хозяину привет от меня. Он поможет вам. Если можно, я не пойду туда с вами. Хозяин проявляет особую ловкость и не отпускает меня, пока мы вместе не выпьем водки.

Фрейя остановилась рядом с домом, и мы вышли из машины. Она дала мне одну из своих еще не опубликованных книг и деньги:

– Чтобы вы смогли позвонить и добраться до города.

С благоговением я взглянула на обложку и смущенно пробормотала:

– Спасибо.

Фрейя снова села за руль, опустила стекло, подняла руку и крикнула:

– Удачного возвращения в мир! Пишите мне, как приедете.

И уехала.

Я засунула книгу в чемодан. Ной взял меня под руку, и мы пошли в гостиницу. Это было единственное здание в этих краях. Чем ближе мы подходили к нему, тем больше оно отдалялось от меня. Каждый шаг, который я делала, отдалял меня от него. Нелогично. Я совсем сошла с ума! Я качнулась, остановилась и наклонилась вперед.

– Что с тобой?

– Ничего. – Я протерла глаза и медленно выпрямилась.

Мы стояли прямо перед зданием. Окна казались запотевшими и грязными. Цветы на балконах завяли. Дверные ручки приходилось поворачивать с силой. Здесь как будто уже несколько недель никого не было.

– Это автобус? – спросил Ной, в очередной раз услышав его задолго до меня.

Он двигался по шоссе навстречу нам. Мы перешли улицу, и пыхтящий автобус остановился прямо перед нами. Из него никто не выходил, а мы оказались единственными входившими. Я протянула водителю автобуса деньги, объяснив, что я считалась пропавшей без вести и что мне нужно немедленно позвонить родителям.

Он окинул нас усталым взглядом, порылся в кармане и протянул мне свой телефон:

– Но только один звонок! И не за границу!

Я посадила Ноя на первое попавшееся сиденье и в изнеможении рухнула на сиденье рядом с ним, положив чемодан на колени. Больше всего мне хотелось спать. Но вместо этого я пыталась разглядеть цифры на экране телефона, но они постоянно расплывались у меня перед глазами. Что именно я должна сделать? Кому я должна позвонить?

– Твои родители, – сказал Ной. – Ты хотела позвонить родителям, чтобы они приехали забрать нас.

К сожалению, я не помнила номер мобильного телефона мамы. Я задумалась и смогла вспомнить только две восьмерки в конце и, возможно, еще две цифры, а что между ними и что в начале? Номер мобильного телефона отца? Ничего не приходило мне в голову.

– Могу ли я выйти в Сеть? – спросила я водителя и объяснила ему свое затруднительное положение.

– Это очень важно, – добавил Ной мягко; он очаровал своей улыбкой не только меня и сестру Фиделис, но даже водителя автобуса.

– Ладно, – проворчал он. – Но только ненадолго!

Связь была плохая, и мы должны были ждать несколько километров, прежде чем открылась домашняя страница сайта моих родителей, где в том числе были номера их телефонов. Справа и слева от нас уже можно было увидеть первые дома Антары. Я набрала номер и услышала гудок. Пожалуйста, ответь!

– Частный медицинский центр доктора Менделя, добрый день. Чем я могу быть вам полезен?

– Сабина! – закричала я, обращаясь к секретарю. – Это я!.. Марлен! Послушай меня, я не могу долго говорить. Меня никто не похищал, но я чувствую себя нехорошо, наверное, подхватила грипп, и у меня нет денег, чтобы уехать домой. Спроси, пожалуйста, моих родителей, не могут ли они приехать за мной и моим другом Ноем. Чтобы добраться сюда, вам понадобится около четырех часов. Я жду вас на вокзале в Антаре!

Черный внедорожник догнал наш автобус. Люди с мрачными лицами сквозь тонированные стекла смотрели на нас. Это были те же люди, что и на блокпосте.

– О, ужас! – Я вскочила и столкнула Ноя со скамейки. – Они тебя нашли. И еще раз крикнула в телефон: – Через четыре часа на вокзале в Антаре!

Водитель автобуса так громко сигналил, что мы чуть не выпрыгнули из обуви.

– Чего хочет этот идиот? – закричал он и нажал на тормоза.

В последнюю секунду мы успели схватиться за поручень и спинку сиденья. Нас кидало из стороны в сторону. Внедорожник ехал прямо перед автобусом. Автобус остановился.

– Уходим! – закричала я, схватив чемодан, и спешно вернула телефон водителю.

Двери зашипели и открылись. Мы выбежали через заднюю дверь. Ной подвернул ногу, неверно рассчитав высоту. Я потащила его за собой и не выпускала из рук чемодан, который был словно приклеен к моей ладони. Не оборачиваясь, мы бежали по тротуару. Ной с искаженным от боли лицом старался не отставать и прихрамывал. Своих больных ног я уже не чувствовала, меня мучали одышка, головокружение и черный внедорожник, следовавший за нами по пятам. Я не оборачивалась, мы бежали и бежали до тех пор, пока не увидели дикий сад около какого-то дома. Я открыла ворота, и мы прошли между яблонь по высокой траве к сараю. Тяжело дыша, я остановилась. У Ноя на лбу выступил пот. Он был испуган и спрашивал меня о том, что произошло; я попыталась ему объяснить.

– Ты говоришь, мужчины вошли в автобус? – повторил он.

Строго говоря, они не заходили в салон. Но наверняка намеревались это сделать. Я была уверена в этом. В моей возбужденной голове царил совершенный хаос. Мне не хватало сна. Я чувствовала себя больной, но не от яда или вируса, а от чрезмерного напряжения. Я словно шла по зыбучим пескам. Мое сердце трепетало, как бумажный журавлик. Мне было так плохо, что я боялась умереть в любую минуту.

– Я не слышу звук автомобиля, – сказал Ной. – Только автобус.

Он проехал мимо нас, как будто ничего не случилось. Я выглянула из-за угла. Никакого внедорожника и мужчин в черном не было видно.

Растерянные, мы вышли из сада. Ной держался за меня и молчал. Сомневался ли он теперь во мне, поскольку я страдала манией преследования? Я не знала, что думать. Мы вышли обратно на дорогу, которая вела в город. Каждый шаг давался мне слишком тяжело. Мои ступни были покрыты пузырями, и я всячески старалась не наступить на них. Я вытянула руку, надеясь, что кто-нибудь заберет нас со станции.

Дорога передо мной превратилась в серую ленту с движущимися разноцветными точками, шум в голове усилился. Ной сказал мне, что кто-то остановился. Небольшой автомобиль, за рулем которого сидел мужчина в шляпе и елово-зеленой куртке.

– Куда? – спросил он.

– В… – Мой голос прервался, и я запнулась. Ной сделал свой выбор: если он действительно был болен, то предпочел бы умереть на свободе. Он всегда мечтал выбраться оттуда. – Мы еще можем вернуться, – сказала я. – Наверное, это наш последний шанс.

– Все это в прошлом, Марлен. Тебе как можно скорее нужна помощь, ты уже не можешь стоять на ногах.

– Мне не нужна помощь, – сказала я и должна была приложить усилия, чтобы набрать достаточное количество воздуха в легкие. – Я хочу жить с тобой в особняке. – Слезы покатились у меня из глаз, и глубокая боль пронзила мою грудь. – Я не хочу тебя потерять. Я хочу быть с тобой всегда.

Он ласково обнял меня:

– Я тоже хочу этого.

– Куда вы едете? – Мужчина барабанил пальцами по рулю.

– Давай скажем вместе, – прошептал Ной.

Мы набрали воздуха и синхронно сказали:

– В город.

Мой голос ломался, а его трясло от нервного напряжения. Мы сели на заднее сиденье и взялись за руки. Из автомагнитолы доносилась народная музыка. Мужчины с женоподобными голосами пели о подвенечных платьях, вечной любви, материнской заботе и слезах, о вечном небе.

Водитель ничего не говорил.

Ной молчал.

И я молчала.

Мы боролись с нашими страхами. Что мне делать, если у Ноя снова начнется этот страшный приступ удушья? Вернуть его против воли обратно на виллу «Моррис»? «Я скорее умру, но узнаю, кто я такой» – так он выразился. Смерть! Внутри меня образовалась пустота, которая будто пожирала меня. Это было так больно, что я не могла терпеть. В довершение ко всему он требовал от меня, чтобы я спокойно наблюдала за ним и ничего не предпринимала, когда у него начнется смертельный приступ удушья.

Из динамиков голос ребенка пел о стеклянном сердце. Меня тошнило.

– Ты знаешь, чего ты от меня требуешь? – вырвалось из моего рта.

Ной был раздражен. Я только думала или говорила вслух?

– Сумасшедший! – воскликнула я. Водитель посмотрел на меня. – Я не могу жить без тебя. Ты это понимаешь?

– Со мной ничего не случится. – Он поцеловал мой горячий лоб.

По мере приближения к городу с каждым километром мой страх становился все сильнее. Он распространялся во мне как сироп, который склеивал мои легочные альвеолы. Каждый вдох стоил мне усилий, и чем больше жилых домов я видела, тем теснее становилось у меня в груди. Мы проехали промзону, мебельные магазины, торговые центры, строительные рынки и АЗС. Движение замедлилось, стало плотнее, мы снова и снова останавливались на светофоре или в колонне. Ме

тро. Наш водитель съехал на обочину и остановился. Ной вышел из машины, и его чуть не сбил грузовик. Я схватила его, меня вырвало, и я почувствовала себя еще хуже.

– Это не город убивает нас, а яд, который они дали нам. Почему-то именно сейчас он начал действовать на тебя. У нас есть еще несколько часов до встречи с твоими родителями. Давай найдем моего крестного. Я уверен, что он стоит за всем этим, – сказал Ной.

Я предложила поехать на вокзал: там были Интернет и все, что нам нужно. Затем я погрузилась в лихорадку. Из всех чувств я могла полагаться только на зрение. Все остальное сделал Ной.