Текст книги "Различные миры моей души. Том 2. Сборник рассказов и стихов"

РАССКАЗЫ-МИНИАТЮРЫ

Медленно-медленно кружил первый в этом году мокрый снежок. В отблесках фонарей на сумеречных улицах он приобретал магическое очарование тонкой вуали. Присыпанная трава, ещё не успевшая выцвести или сгнить за два месяца дождей, трогала душу своей беззащитностью и обнажённостью. Наверно именно так выглядит житель тропиков, выходящий из самолета, который только что был у него в его жаркой стране, а приземлился в промозглой сырости севера.

У универсама продавались арбузы. Нереальная, почти гротескная картинка для поп-арт: на грязных припорошённых снегом досках лежат зелёные летние ягоды, покрытые тонким слоем снежинок. Горячее дыхание промёрзшего продавца заставляет их таять и тонкой слезой медленно скатываться с зелёного округлого бока. Арбузы плакали. То ли им было холодно от того, что их увезли с их солнечного юга, то ли от того, что бросили на грязные доски вместо нарядного стола с кучей веселящихся детишек. А может они не хотели, чтобы их продавали. Контраст происходящего трогал за душу, которая уже скукожилась под тёплым свитером от холода осени и серых её туч. Не знаю, что больше трогало – слёзы арбуза или то, что они плакали в такой холод. Спешите купить арбуз, пока он не познал ещё холода севера. Пока на него не упала снежинка поздней осени. Пока он не начал плакать. Ведь арбузы в теплицах не выращивают. А им так хочется тепла. Совсем как людям.

Маргарин не масло, соя не шоколад, а кофе не чай.

Чай… С давних времён на Руси пили чай. Это сейчас на любом углу в любой забегаловке кофе. Капучино, эспрессо, латте, кофе со сливками, с молоком, с шоколадом, кофе сверху чашки, на дне, посередине, американский кофе, который ни что иное, как обычный кофе, только с большим количеством воды, и подаётся не в маленьких кофейных чашечках, чтобы различить вкус, а в огромных кружках, чтобы не почувствовать вкуса воды. Словом, кофе везде. А чай… Чай – это целая философия и мудрость. Его нельзя заваривать в спешке или кофеварке. Недаром у китайцев есть целый ритуал – долгий, сложный, зачастую бессмысленный. И цвет настоящего чая невозможно описать. Он не чёрный, не коричневый, не красный. Цвет чая – это цвет чая. И другого названия у него нет. Бывает чай зелёный – на вкус как слабо заваренный веник, красный, даже, говорят, белый. Но настоящий чай – чёрный. Без добавок и отдушек, без прикрас и излишеств. Истинной красоте даже оправа не нужна. Потому настоящему чаю не нужны ни сливки, ни перец, ни молоко, ни лимон, ни корица, ни ягоды, ни орехи, ни мёд – ничего. Если многие после кофе не могут заснуть (почему-то), он прибавляет энергии и мешает сидеть на месте, то чай действует иначе. Он придаёт сил и ясность мысли, спокойную оценку и философский взгляд, мудрость. От него не скачешь, как блоха, от него думаешь. Именно потому на Востоке ценили чай – мудрость. А в древних Америках – кофе, чтобы давало энергию, силы и стремительность строить те сооружения, которые изничтожили испанцы, и до которых даже древним египтянам было далеко. Чай – это спокойное течение мысли. Когда лёгкий дымок из чашки с чаем цвета чая щекочет ноздри, не хочется бежать, хочется думать. Аромат чёрного чая окутывает не только ноздри, но и всё вокруг себя, ненавязчиво воздействуя. Этот аромат можно и не почувствовать, не ощутить, как сшибающий с ног жизнеутверждающий аромат кофе. Аромат чая скромен, он незаметен, но он глубже, ярче. Настолько глубже, насколько глубина цвета чая в чашке многограннее одноцветной палитры кофе. Сверху чай красноват, но чем глубже всматриваешься в чашку… Так всматриваются вглубь вещей – вдумчиво. постепенно, не скользя по поверхности. И в самой глубине – суть. Если есть разум разглядеть её сквозь кажущуюся черноту жидкости цвета насыщенного чая, ты понял жизнь. Если слегка терпкий вкус чая на твоём языке навёл тебя на какую-то мысль – ты понял суть чая. Если лёгкий аромат чая настроил тебя на романтический, мечтательный или философский лад – ты понял душу чая. Она не в чаинках, хотя, наблюдая сквозь красноту за их танцем, тоже можно прийти к каким-то выводам, сделать открытие или просто получить озарение. Суть чая и его душа так же, как и вечный вопрос о смысле жизни – в том, что это есть.

Для начала надо выздороветь, если болеешь, и не простужаться, если здоров. Потом можно поиграть с друзьями в снежки на заснеженной поляне, потом прокатиться с горки на санках или покататься на коньках на ледяном пруду. После этого, в хорошем настроении и с румяными щеками всей семьёй убирать дом и наряжать ёлку. Моно разрисовать стекло на окне снежинками и еловыми лапами. Потом, когда папа вытаскивает на середину самой большой комнаты самый большой стол, помогать маме готовить новогоднее угощение. После этого можно заняться и собой: расчесать и заколоть волосы, надеть красивое платье и банты, попробовать мамин подарок – детскую косметику для девочек. А когда до Нового года остаётся всего ничего, погасить свет, зажечь свечи и всей семьёй тихо ждать боя курантов. С Новым годом!

Хотите себе испортить настроение на Новый год? В Москве нет ничего проще. Достаточно в предпраздничную неделю, а еще лучше 31 декабря спуститься в метро. Не знаю, как вы, я ехала по своим делам 31 декабря со станции Тёплый Стан. И было чёткое ощущение, что я в Афганистане. В Эмиратах. В Иране. Или ещё где из столь же восточных стран. Но никак не в России. И уж тем более не в её столице. Тучи, сонмы, толпы мужчин, смуглых, с жёсткими волосами, сальными взглядами, наглыми ухмылками и непонятным языком. Пока ждала поезда (странно, но для метро долго – 3 минуты), я не слышала ни одного русского слова. Вообще. Совсем. То есть, вот ни слова. Зато вокруг гомонила толпа на непонятных языках и поглядывала на мой пакет. Что в нём было, они не видели – он был непрозрачный. Подарки и немного продуктов к столу. Но смотреть, как они ощупывали взглядами и пакет, и меня, было мерзко. Давно уже эти кодлы мужчин занимают задние площадки автобусов и крайние вагоны метро, расставив колени во все стороны (видимо, демонстрируя свои «регалии», как бабуины в зоопарке). Давно среди этой сально глядящей толпы женщины ездят, если они в морщинах, выглядят чуть лучше крокодилов или уж совсем вонючие бомжихи, не боясь мерзотного поведения по отношению к себе от подобного сборища. Поодиночке такие «восточные мужчины» ещё трусят. Ещё могут уступить место женщине. Но Москва давно уже столица Исламабада. И вне праздников это незаметно. Но в Новый год…

Доехала я, слава богу, целой и невредимой, пакет довезла тоже в целости. То ли моя внешность не вызвала вожделения (прямо камень с души!), то ли взгляд давал понять, что пакет без боя (шокер в кармане) не отдам, то ли ещё что. Но вот настроение было испорчено. Пара русскоязычных мужичков в вагоне с испитыми лицами обсуждали, грудь чьей бабы на ощупь лучше и какая водка палёная. Сидевший рядом со мной довольно приличного вида мужчина разглядывал свой подбородок через камеру смартфона и промокал его окровавленной салфеткой. Я хотела подать ему свою влажную с антисептиком. Но лёгкий запах алкоголя отбил у меня желание: еще белый день, за стол с шампанским садиться рано – так с чего пить? Подхватив хилый пакетик, мужчина поднялся и вышел на следующей остановке. Вот они, мужчины-славяне. Даже претендующие на интеллигентность – уже пьяные до праздника. А остальные – просто алкаши. Со славянами не надо воевать: мужское быдло само сопьётся. И останутся эти, с востока и юга, из Таджикистана и Кавказа, для которых женщина – вещь. Поскольку эта вещь должна знать своё место: у плиты, при швабре и в роддоме. Но никак не в праздности разъезжать и развлекаться. Ведь ни одной женщины в метро на станции я не видела. Ни одной. И ещё эта вещь должна быть укутана с ног до головы. Ведь это женщина виновата, что у мужчины член встал. А вовсе не его похотливые мысли тут виной. Ведь это не жирдяй-диабетик виноват, что запихивает в себя десятый кусок торта или двадцатое куриное крылышко, а еда. Ведь это не алкаш виноват, что тянется к бутылке, а водка тем, что существует на свете. И разве славяне виноваты, что сидят и ждут, когда чёрные гастарбайтеры потихоньку захватывают страну, а кто-то. Президент, мэр, Госдеп, масоны… Ведь… Да что там… У кого-то есть настроение встречать Новый год и ждать чуда. Ждать, что следующий год будет лучше проходящего. У меня такого желания нет. Давно уже не жду чудес. Пока сама себе их не устрою, они не появятся. В нынешний же Новый год у меня даже желания что-то делать нет. Настроение безнадёжно испорчено.

Несмотря на то, что последние недели перед новым годом не было никакого праздничного настроения, несмотря на то, что 31 декабря надо было выходить на работу (за каким чёртом в моей конторе – непонятно: половины сотрудников в здании нет вообще, другая половина тупо просиживала стулья, ожидая «часа икс», чтобы сорваться домой резать салаты), несмотря на полученную всего неделю назад премию, вечер 31 декабря неуловимо начинал поднимать настроение. И дело не в шампанском или ёлочных игрушках, петардах или новогоднего бреда по ТВ. Просто неуловимое ожидание сказки, чуда, перемен и всего, что может быть хорошего, когда на календаре вот-вот первое число года. Начинать новую жизнь с понедельника – банально. Но ждать нового с первым днём нового года – это трогательно. А если встречаешь его с роднёй, которую видишь раз в год – это вообще счастье. Близких надо любить на расстоянии, и чем дальше – тем крепче. Прощаться с ними надо, как будто скоро встретитесь. А встречаться – как будто не виделись всю жизнь. Тем и хорош праздник нового года, что в этот день подобные эмоции не вызывают удивления. И следующий день, 1 января, уже воспринимается не как обычный день. Выпавший снег не растаял, голубое небо радует солнцем и редкими облачками, которые розовеют в раннем закате. А, возвращаясь обратно к себе – где нет людей с их шумом и капризами, где можешь выпить ещё, а можешь не пить, где включаешь телевизор на ту программу, которая тебе нужна (как фон или ради интереса – это уже какой настрой будет), где можешь смотреть в окно на затухающий закат, не отвлекаясь на чужие вопросы, просьбы или настойчивые пожелания съесть что-то ещё, потому что наготовлено слишком много, – словом, возвращаясь в одиночество, сохраняешь теплоту праздника и его настроение. Счастье – это вернуться к себе. Во всех смыслах. Счастье – это быть собой. А сохранить новогоднее настроение просто: это дать себе передышку от людей. А им – от тебя. И тогда никакое засилье инородцев, попадающихся на каждом шагу, не будет тебя бесить. Хотя бы в этот день. Давайте себе отдых от людей, чтобы не потерять настроение праздника, когда вы снова встретитесь. И хотя второго января небо снова заволокло пеленой, на лицо весь день падал липкий мокрый снег, по телевизору шли какие-то глупости (за исключением кабельных каналов – там можно иногда посмотреть нормальный сериал, типа «Кости», американский, не наш), а родня доставала своим шумом, обидами и примирением, настроение нового года ещё не ушло. И это радует.

С новым годом!

Туман на улице – атмосферное явление.

Туман в мозгах – диагноз.

Зима 2019 года ознаменовалась в Москве отсутствием снега, тёплой погодой и туманом. Туман по утрам стал в ноябре-декабре настолько частым явлением, что к нему начинаешь привыкать. И, глядя утром в окно на белое молоко, марево, пелену или сумерки, уже не пугаешься выяснением, проснулся ли ты или это сон во сне. Тусклые фонари, чей неяркий конус падает от ярко горящей лампы наверху до рассеянной дымки на полпути к черноте асфальта, навевали меланхоличные мысли и фантазии о туманном Альбионе. Подобная погода – не осень, не зима и не весна – слегка отупляет. И клонит в сон. Близость Нового года не ощущается, несмотря на наличие украшенных ёлок около магазинов, торговых центров и метро. Туман скрыл приближение Нового года не только на улице, но и в соц. сетях, где всё больше появляется постов с картинками и гиффок с унылыми котиками и тоскливыми небритыми мужиками, укутанными в пледы с дымящимся кофе в руках и вселенской грустью в глазах. Всё чаще случаются ошибки в работе. Действует ли это туман или просто накопившаяся за год усталость? Даже взрывы петард стали редки. Скорее всего, отсутствие снега, темнота почти весь день и темнота по утрам всё-таки убивают настроение в местности, которая не привыкла к таким погодным условиям. Если бы был снег – тёмный день был бы более светлым и не навевал тоску своей безысходной чернотой. Темнота не казалась бы такой сырой и мрачной. А если бы не было тумана, то, возможно, мысль была бы живее и как следствие поднималось настроение. Всему, и даже в погоде, должна быть мера. А такое количество тумана для Москвы, как мне кажется, перебор. Тусклые пятна фонарей, безысходная чернота и странная температура для московской зимы – что это? Потепление ли климата, о котором ввиду неактуальности вопроса забыли? Или просто каприз природы, которой надоело иногда пугать тридцатиградусными морозами? И чего ждать летом после такой зимы? Очередного тумана или долгожданной жары с ярким солнцем, зеленой травой, голубым небом и, главное, длинным световым днём?

Туман рассеивается. С ним рассеются мрачное настроение и унылые мысли. До следующего каприза погоды. Которая также будет влиять на настроение и мысли. И, дай бог, чтобы они были радостными, а погода – хорошей.

Утро уже вступило в свои права. Серые сумерки уступили место прозрачному воздуху, ещё не слишком загазованному дневными делами. Несмотря на резкую оттепель, солнце собиралось светить на относительно голубом небе, ещё подёрнутом утренней пеленой. С его другой стороны ровно посередине между горизонтом и его макушкой висел идеально круглый диск луны. Он не был ярким, как ночью, но и не тусклым, белёсым, как поздним утром или ранним днём. Идеальный неяркий круг висел на серо-розовых облаках. Голубовато-белёсое небо проглядывало сквозь них. Скоро уже этот жизнеутверждающий «фонарь ночи» побледнеет и оставит после себя одни воспоминания. Ему на смену придёт более яркий и сильный собрат, который затмит собой красоту серебряного золота – красоту неяркую, но не менее древнюю и величественную красотой затмевающей и подавляющей. Но после солнечного дня придёт лунная ночь. И ещё несколько дней идеальный круглый «фонарь ночи» будет светить своим таинственным светом в бархатной темноте ночи, пока тучи не скроют его. Или пока идеальный круг не продолжит свой цикл жизни – от полноты к умиранию. Чтобы, умерев, вновь возродиться. И пусть дни становятся длиннее, а период видимой жизни луны короче. Зато оценить ускользающую красоту смогут только истинные ценители. Солнце изменчиво в своём постоянстве. Его идеальный диск нельзя увидеть – слепит глаза. А луна постоянна в своей изменчивости: все циклы жизни проходят перед глазами, если захотеть увидеть. Так что же на самом деле изменчиво?

РАССКАЗЫ ОТПУСКНЫЕ

Покупая тур, я была несколько обеспокоена тем, как поведу себя в самолёте. Всё-таки первый полёт. Однако, пройдя посадочный коридор (или как называется сия кишка, которая заменила восхождение по трапу, чего я по причине своего невежества в этом вопросе, не знала), я очутилась в тесном салоне безо всякого беспокойства. Плавный взлёт, плавный полёт не вызвали у меня паники, несмотря на мои опасения. Всё же, хотя автомобильных аварий по статистике больше, шанс уцелеть в них выше: падая с высоты на землю, мало надежды выжить. Беспокойство по поводу того, что меня укачает, сменилось весьма комфортным полётом. Приятная собеседница скрасила два с лишним часа пути ненавязчивой беседой. Надеюсь, я не утомила её своей болтовнёй и не была слишком навязчива, рекламируя себя как автора.

Моё знакомство с Прагой началось со знакомства с её аэропортом. Впервые попав в «Шереметьево» в Москве, я никак не отреагировала на огромное пространство и все сопутствующее. Мне просто не было с чем сравнивать. Я была уверена, что такие аэропорты есть везде, в любой столице любой страны. Но аэропорт Вацлава Гавела, который в самолёте стюардессы и пилоты упорно называли «аэропорт Вацлава Хавела», стараясь русским языком передать чешский акцент, что получалось жалко, был мал и скромен. Вот это меня удивило. Прага – столица, значит принимает много людей со всех концов света. Однако по сравнению с «Шереметьевым» это была двухкомнатная квартира в «хрущёвке» после роскошного родового поместья. Преимущество было в том, что заблудиться в пражском аэропорту было труднее, чем в Москве.

То же самое можно сказать и о трассе, ведущей из аэропорта в город – две полосы в разные стороны в России прокладывают для не очень больших городов.

Въезд в город – это слалом: мимо двухэтажных строений на горках, пригорках и возвышенностях, мимо крутых поворотов и узких улочек. Словом, мне показалось, что я приехала не в столицу, а в какую-то европейскую провинцию.

Прага – это брусчатка, брусчатка и ещё раз брусчатка. Если вы хотите ходить по Праге пешком, то каблуки в любом их виде (большие, маленькие, на плоской подошве, на широкой) – они вам не понадобятся никогда. Новая часть города в этом плане мало отличается от Старого города, поскольку тротуары новой части, богатой отелями, тоже замощены брусчаткой.

Мой отель «Hotel City Clab» на улице Скольской был мил, тих и скромен. Три «звезды» для человека, который собирался в нём только спать – это роскошь. Кровать, шкаф, стол, ночной стол, прикроватная тумбочка и ванная комната – больше ничего не надо, это даже много. Я была приятно удивлена и обрадована, наслушавшись дома разговоров обо всём на свете. В частности, о турецких отелях «три звезды». Вежливый персонал, ресепшн с баром вместе, гостиная на несколько столиков и шведский стол с изобилием по утрам – я почувствовала себя важной персоной.

Съезжая с какого-то моста при въезде в Новое Място к своей гостинице, я увидела дом странной конструкции. Как оказалось, это тот самый «Танцующий дом». Я была разочарована, если честно. Судя по названию, я ожидала, что дом, который так назвали, будет каким-то образом «танцевать» – постоянно находиться в движении. Вокруг своей оси, вверх-вниз – словом, не знаю, как. Как и не предполагала, чего ждать. Но оказалось, что его «танец» – это просто необычная архитектура. Если хотите, авангардизм в архитектуре. Меня, если честно, это не впечатлило. Как я сказала, я была разочарована. Я ждала от такого названия иного. Сама не знаю, чего.

Прага – это город туристов. Смешение языков, обилие всех цветов кожи с их оттенками, разнообразие одежды – город похож на Вавилон, как его представляли и описывали древние. Город-картинка, город-сказка, город-сувенир и вместе с тем город, где живут люди. Хотя в это трудно поверить. Поскольку невозможно всё время жить на ярмарке. Но пражане живут. Остаётся только удивляться как.

Многообразие туристов не удивляет. Забавляет, как гиды водят большие группы: впереди идёт гид и несёт, как майское дерево, спицу с цветными лентами. При чём, цвет лент не зависит от того, из какой страны туристы: немцы шли под оранжево-жёлтыми лентами, японцы – под бело-синими. Некоторые гиды за отсутствием лент использовали полураскрытые автоматические зонты. Что тоже выглядело весьма забавно. Однако порадовало меня – наличие у пражан славянской смекалки. Дисциплинированные немцы ходили гуськом, китайцы – «свиньёй», а эмоциональные итальянцы – везде. Как при этом они не теряли гида, для меня оставалось загадкой. Но больше всего удивляло то, что при наличии огромного количества туристов (возможно, среди них я видела и пражан, но поскольку на заговаривала с ними, не было возможности это узнать) собаки без поводков не теряли своих хозяев. Они спокойно сновали между ногами и не только, но даже не скулили. На улицах не было видно ни собачьих «сюрпризов», ни хозяев с совками и пакетами. И из-за этого создавалось впечатление, что в городе вообще нет живности. Никакой. Даже при явном её, живности, наличии. Кроме людей и попугаев, с которыми развлекал туристов напротив сувенирного магазинчика молодой человек в длинной тунике и стилизованной короне. Туалеты, общественные они или нет, не пахли, выхлопы машин тоже. Хотя, глядя на узенькие улочки, скопление людей и огромное количество летних кафе поневоле удивляешься смелости или глупости тех, кто катается по Праге, да ещё по старой Праге на машине. Диву даёшься, как ещё лет 150 назад здесь ездили на лошадях и в каретах, не говоря про угольные повозки.

Забавно было смотреть на карту метро: всего три произвольно проложенные ветки. Что в сравнении с Москвой всё равно, что сравнивать одноколейную сельскую «железку» с пересадочным узлом и вокзалами. Даже Питер, Е-бург и Владик имели веток больше, как мне кажется, хотя столицами европейских государств не являлись. Метро было низким, сумрачным и узким. Не произведение искусства, как в Москве, не бомбоубежище, как там же. Это было то же, что автобус или трамвай, коих в городе было множество: средство передвижения, общественный транспорт. Короткие поезда, тесные станции, мрачное оформление. Сдаётся, архитекторы планировали, чтобы пассажиры там не задерживались дольше необходимого.

Удивительный город Прага. Здесь каждый дом – произведение искусства. Даже в Новом Мясте нет одинаковых домов. Они отличны цветом, декором, размером, формой окон – всем. Здесь постройки 30-х годов соседствуют с модерном 60-х. Прага – город невообразимой архитектуры. В Старом Городе попадаются дома, по фасаду которых может уместиться только одно окно. От силы два. Но узких. Невозможно поверить, что там живут люди. Каждый дом Старого города имеет своё графическое обозначение. Будь то корона, лилия, змея или страус. И это вовсе не всегда обозначало, что дом принадлежал королю, принцу крови, аптекарю или птичнику. Просто присваивать номера домам тогда ещё никому не пришло в голову. Многие дома разрисованы фресками или выложены камнем. Некоторые угловые имеют купол и шпиль. Прага совместила историю и современность. И, хотя история и пострадала, скрытая рекламой и кафешками, сувенирными лавками и растяжками на фасадах, этот город не может разочаровать. Потому что он всегда разный. Огромное количество кафе, кафешек, забегаловок, закусочных в Старой Праге создаёт неоднозначное впечатление: как будто Прага – это город, куда люди приезжают только есть, есть и ещё раз есть. Обилие цветов на подоконниках окон радует глаз, а доброжелательные пражане – душу.

На другой день над Прагой стали сгущаться тучи. Но даже сумрачный вид не навевал мистики, которую обещали путеводители. Прага – город. Своеобразный, нарядный, совершенно не похожий ни на европейский, ни на восточный город. Спутать его с каким другим городом, по моему разумению, невозможно. Хотя, опыта в сравнениях заграничных у меня нет. Но Прага никакая не мистическая, если вы сами себя не убедите в этом. Да, город тесен и узок, и диву даёшься, как здесь живут люди, зачем так много ресторанчиков и забегаловок, к чему туалеты на каждом шагу – даже в метро! – и сувенирных лавок в Старом Городе. Всё это так, но… Этот город не обезличен, стандартов, делающих одни города похожими на другие, здесь нет. И, хотя в нём нет таких ярких достопримечательностей, как Тадж-Махал или Эйфелева башня, Лувр, Тауэр или Кремль, но весь город – это музей. Музей под открытым небом. Это город учёных: Тихо Браге и Иоганн Кеплер работали здесь вместе. И из их отношений родился некрасивый миф о плагиате, который, как и отравление Сальери Моцарта не имел под собой оснований. Здесь Пражский Университет был основан гораздо раньше знаменитого МГУ имени Ломоносова. Прага – город, где жили мыслители, реформаторы и мученики. Ян Гус провозгласил здесь свои взгляды, которые позже повторил Мартин Лютер, внеся свои коррективы. В этом единственном городе есть астрономические часы – своеобразный символ Праги, растиражированный торговцами сувениров, часы, которые показывают не только время обычное, но и вавилонское – от рассвета до заката, положение по отношению к Зодиаку Солнца и Луны, а также времена года и ниже большой круг дней святых. Сей шедевр человеческого гения, незаслуженно не внесённый в список чудес света работает ещё на старом механизме. И каждый час с боем курантов отворяются створки над часами, и 12 святых проходят свой круг. А 4 порока ниже создают свой танец: жадность укоризненно качает головой и звенит кошельком, тщеславие вертится перед зеркалом, смерть в виде скелета звенит в колокольчик, а неверие (мусульманин в тюрбане и шароварах) приглашающе машет рукой. Всё действо – меньше минуты. Но каждый час под ратушей стоит неубывающая, возможно, даже ночью, толпа, чтобы посмотреть на это чудо. Мало кто осознаёт, сколь труда вложено в этот невероятный механизм. И вложено давным-давно.

Забавная скульптура повешенного пьяницы на одной из улочек Праги отвлекла меня от усталых ног. Гид не могла объяснить, кто туда поместил сей монумент и зачем. Как она говорила, предположений было множество. Мне же было интересно узнать изначальное. Увы, это оказалось невозможным. А жаль.

Ожидая после ознакомительной экскурсии экскурсию вечернюю по подвалам Праги, я не поехала в отель – это бы означало приехать, чтобы уехать. А у меня от ходьбы по Карловому мосту устали ноги. К слову сказать, Карлов мост – интересное сооружение, некогда соединявшее купеческую часть Праги с аристократической. Каждая фигура на мосту имеет свою легенду, а барельеф, отполированный тысячами прикосновений, свой миф. Как говорил гид, прежде, чем построить нынешний Карлов мост, до него стояли деревянные. Один, десятого века, был снесён наводнением. Второй, названный Юдифиным, тоже был деревянным и тоже был снесён наводнением. Нынешний был построен из песчаника, что меня весьма удивило, поскольку, учась в институте, я о песчанике была иного мнения. И просто не могла представить, что столь непрочный материал мог служить для постройки грандиозного сооружения, которое бы наводнение не смыло или не вымыло оснований. Гид особенно упирала на время создания моста: 1357. 9.7 в 5 часов 31 минуту по совету астрологов, что является палиндромом, то есть читается в обе стороны одинаково. На башнях, по традициях того времени выставлялись головы казённых преступников. Скульптуры изображают различных исторических персонажей и тоже являются легендой города. Самая забавная скульптура св. Яна Непомуцкого, изображённого с нимбом из 10 звёзд. Нижний барельеф изображает сцену из двух исторических событий. Есть легенда, согласно которой, если прикоснуться к женщине на барельефе справа (изображавшей сцену убийства рыцарем женщины и ее ребенка, на заднем плане скидывание с моста Яна Непомуцкого и его утопление), а к собаке на барельефе слева (где изображена домашняя сценка – рыцарь с собачкой и его жена на заднем плане в своей комнате на коленях), то в течение года желание, загаданное при этом, может исполниться. Я своё загадала. Теперь буду ждать исполнения. Хотя, в помощь святых я не верю. Но, как говорил Эйнштейн, то, что я не верю в то, что подкова приносит счастье, не значит, что она не может его принести. Подробное описание скульптур и легенд, связанных с ним, можно найти здесь: http://subscribe.ru/group/mir-iskusstva-tvorchestva-i-krasotyi/1149637/. Там и фотографии представлены, не чета моим. Я не художник, снимать не умею. Как и фотографировать. Одна из забавных статуй – распятие Христа, обрамленное надписью на иврите. Согласно легенде, богохульствующий рядом со статуей распятого Христа иудей был наказан штрафом за своё поведение. И в качестве возмещения должен был обрамить само распятие золотым восхвалением. Что и было сделано. В один из ураганов буквы были сметены в реку. Их скурпулёзно искали. И нашли почти все. Ненайденные были заменены копиями. Об этом и многом другом интересном можно прочитать на сайте: http://www.vseoprage.ru/index.php/bashni-i-statui-karlova-mosta.html.

Исходя Карлов мост и прокатившись на катере мимо музея Франца Кафки, я присела передохнуть на Староместской площади у ратуши в ожидании вечерней экскурсии. Накрапывающий дождь заставил меня вынуть зонт, а наличие свободного времени дало мне возможность для наблюдений и записей. Что вызвало неподдельный интерес некоего иностранного туриста, который на мою фразу «I am a writer», спрашивал, что я пишу и зачем. Видимо, либо он не знал английского, либо я что-то на так произносила. Либо он просто не мог поверить, что писатель просто так может сидеть и сочинять на улице. Две русские дамы, обе стройные, как тростинки, обе затянутые в узкие штаны, только одна – в псевдокожанные лосины, вторая – в дорогие джинсы, обе длинноволосые (правда, одна блондинка, вторая русая), подражая американцам, пожёвывая то, что держала в руке (пражская сладость в витой трубочке из теста – не успела узнать названия), о чём-то спорили со своей полной подругой и матерью одной из них. Поражало то, что более светлая дама была в 11-сантиметровых шпильках, что для Праги, как я могла убедиться, неприемлемо, неудобно, да и просто глупо. Конец туфлям и ногам в них в первый же день пешеходной экскурсии. А автомобиля, насколько я сумела заметить, или велорикши у них не было. Вторая подруга оказалась умнее: она была в кроссовках. И хоть проигрывала в росте несколько см, зато, думается, назавтра она будет себя чувствовать гораздо лучше своей распальцованной подруги. Всё же, надо соображать: Прага с её брусчаткой не бутик в Милане. А выставлять позолоченные каблуки там, где уместнее шлёпанцы или кроссовки – это расписаться в своей глупости. Всё же, жаль, что российская молодёжь перенимает у Америки всё самое глупое, вредное и неуместное.

Закончилась эта сцена вполне предсказуемо: переговариваясь друг с другом все действующие лица и сопровождающий их молодой человек, присоединившийся к ним в последний момент, ушли пешком в сторону еврейского квартала.

Позже моё внимание привлёк некий упитанный пан, что двумя пальчиками копался в мусорной урне. Что он хотел выудить, я не знаю, но, оставив пакет, который он ворошил, другой рукой он сунул кусок чего-то себе в рот и преспокойно пошёл дальше.

Надо сказать, что полиции в Праге на удивление мало. «Наряд ОМОНа», как сказали бы у нас, я сподобилась наблюдать только один раз: двое милых полицейских, в иной, чем их обычная, одежде перешли из одной кафешки в другую через улицу. С чем их появление было связано – мне неведомо, ибо криков, ругани, драк, погромов, просто шума и сирен не наблюдалось, а пьяных мной не было замечено вообще. Остальная часть полиции на Староместской площади, сдаётся мне, консультировала туристов из своего микроавтобуса. Или на Вацлавской площади занималась тем же. Больше их явного присутствия я не наблюдала.