Текст книги "Призраки Белой крепости"

Раньше подобное знание могло бы привести девушку в шок. Но с тех пор прошло слишком много времени. Неважно, что в реальности минуло от силы несколько минут, внутри Серебряная прожила целую очень долгую жизнь. Она прикоснулась к истории, которую могла поведать только грань, пропустившая сквозь себя миллиарды душ, она увидела то, что видели люди, родившиеся за тысячи лет до появления первого динозавра, она почувствовала все переживания, которые испытал каждый отдельный человек. Как это было возможно? Какая разница! Главное, что теперь в голове Алины имелись ответы на все вопросы. Не осталось ни одной нераскрытой тайны, ни одной интриги, ни одной загадки.

Знать все очень утомительно, но не тогда, когда ты разговариваешь с самой гранью, не тогда, когда твой дух парит в небесах, подобно птице. Тогда знание – это сила, знание – власть, знание – это возможность изменить историю.

Но главное, что знала Серебряная, все это доступно только ей. Оливер мог провести ритуал, но не умел воспользоваться тем, ради чего все это делалось. Он не имел власти принять решение, способное привести Землю к победе или, наоборот, уничтожить. Только тому, чья душа сияет чистым серебром, грань позволяла постичь суть бытия. Только ему открывалась полностью. Она показывала не только картины прошлого или настоящего, она просчитывала все возможные варианты будущего, объясняла, какое решение повлечет за собой какие последствия, и давала возможность избранным найти правильный путь или ступить на ложный.

От груза ответственности Алину слегка мутило, но она знала, что справится. Если бы здесь были другие серебряные, те, кто погиб до того, как в голову Оливера Мудреца закралось тайное знание ритуала, они спорили бы друг с другом до хрипоты и, возможно, битва успела бы закончиться, а они так и не пришли бы консенсусу. Но она была одна, а значит, спорить могла только с собой.

Алина вздохнула. Невесомость уже не казалась абсолютной, словно что-то незримое опустилось на плечи и теперь мешало полету, музыка не была идеальной – в нее закрались фальшивые ноты. Имела ли она право призвать на помощь силы, которые еще никто никогда и нигде не решался вызвать из небытия? Не лучше ли оставить все как есть, возможно, теперь, когда оборотням неоткуда черпать силы (Серебряная знала о том, что катакомбы разрушены), их удастся победить?

Алина замерла, прислушиваясь к внутреннему голосу. Она примечала каждое мимолетное движение души, малейшую мысль, скользнувшую в подсознании.

– Я хочу видеть настоящее! – мысленно потребовала она, обращаясь к безликой субстанции. Картины одна за другой потекли прямо в мозг, отражая то, что творилось на поле боя в нынешний момент.

Али с отрубленной головой, придавленный крупом лошади. Джефф с раскуроченными металлом внутренностями. Чарльз с огромной дырой в груди. Сантьяго в теле Алисы, посылающий заклятие за заклятием во всех, кто находился рядом. Мать, лежащая без сознания в укрытии, которое медленно, но верно заполнялось водой. Отец, бледный, весь в испарине, отгоняет монстра, еле-еле успевая уходить от острых клыков. Кучка пепла вместо того, что еще совсем недавно было Пашей. Катя, рыдающая на груди рыжеволосой воительницы Маргариты, кажется Джин. Недавние соперницы сплелись в тесном объятии, оплакивая смерть человека, ставшего причиной их вражды, а сзади к ним уже подбирались двое оборотней, занося над головами огромные топоры. Маша, в истерике мечущаяся из стороны в сторону, полностью поглощенная страхом, парализованная, почти мертвая. Аня, лежащая в наскоро вырытой яме вместе с сотнями других пленников, которым не повезло во время побега из катакомб. На их телах жара уже оставила свои следы, стаи мух вились над братской могилой. Макар, сплошь покрытый ранами, пустыми глазами смотрит в небеса. Бекки, зажав ладонями проткнутый вражеской пикой бок, стонет, скорчившись на песке в луже собственной крови. Констанция, как дикая кошка, мечется между тремя врагами. Всего один шаг отделяет ее от неминуемой гибели – достаточно лишь короткого контакта с отравленной сталью темного клинка. Вадим, парализованный ядом, плавает в мутной жиже, он вот-вот захлебнется. Игорь, не успевающий на выручку лучшему другу. Раздавленное рухнувшими стенами подземелий тело Анны. Воители, маги, вампиры… Мертвые, умирающие, еще сражающиеся… она увидела всех до одного. Тех, кого знала лично, и тех, кого видела мельком.

Но самое главное грань приберегла для нее на потом. Последними пришли видения самых близких. Ее второй семьи. Влад, прижатый к земле могучим коленом высокой темноволосой женщины, изо всех сил налег на гарду меча, надеясь проткнуть насквозь толстую кожу оборотня. Стас держит за руку умирающую Линду, слабеющим голосом отдавая приказы. Безоружная Соня закрывает ладонями лицо, скорчившись на клочке земли, между четырьмя непреодолимыми безднами. Хадижа, подвывающая в объятиях Лизы от страха. По щекам Голубой градом катятся слезы. Они нашли убежище за чудом уцелевшими после урагана камнями, слишком тяжелыми, для того чтобы даже такой ветер оторвал их от земли и закружил в воздухе. Максим, зовущий брата по имени, но за воем стихии неспособный расслышать ответ. В панике он прочесывает ближайшие участки пустыни, рискуя угодить в пропасть и сгинуть там навсегда. Роберт в компании трех выживших вампиров, распластавшись на песке, прикрывает голову руками, надеясь отразить неожиданный удар булыжника по затылку. Там, где он находится, буря беснуется особенно сильно. Совсем близко породивший ее источник. Он успокоится еще не скоро, только тогда, когда наберет достаточно силы, чтобы разогнать тьму, пришедшую из иного мира.

Но всего увиденного было недостаточно для того, чтобы принять окончательное решение. Еще никто, нигде и никогда не делал того, что задумала Алина. Никто, кроме других серебряных, прошедших ритуал, даже не предполагал, что такое возможно. Оливер не знал, какие силы разбудит, обращаясь за советом к грани. Он всего лишь хотел, чтобы те, кто способен видеть, узрели способ одержать победу. И Алина могла бы назвать сотни вариантов, но все они приведут к еще большим жертвам. Голова разрывалась на части. Она не знала, что делать, но времени осталось слишком мало. Действовать надо было быстро.

И тогда она увидела того, кого и хотела, и боялась увидеть больше всего. Антона… Он сидел на таком же островке, как и Соня, только еще более крохотном. Ему еще труднее было удержаться на поверхности, не сдаться мощному натиску ветра и дождя. Казалось, Зеленого уже покинули силы, но Алина знала, что он пока может бороться.

– Я люблю тебя! – мысленно прошептала она.

Антон открыл слезящиеся, воспаленные глаза и посмотрел в пустоту. Он услышал ее голос, но не был уверен, что это не плод его больного воображения. И тем не менее он ответил на ее призыв:

– Я люблю тебя! – донеслось до Серебряной три заветных слова.

Красное на белом… Запах роз… Снежинки, переливающиеся всеми цветами радуги под неверным светом утреннего фонаря…

Серебро ее нити – это любовь в чистом виде. Самая сильная магия, какая когда-либо существовала во Вселенной. Любовь – вот что позволяло ей коснуться грани и остаться живой, из-за нее наделенная разумом нематериальная субстанция говорила с ней, открывая свои секреты. Ради любви не страшно умереть, ради любви можно убить, во имя любви совершаются глупости и плетутся интриги. Любовь губит королевства и создает империи. Любовь спасает, когда помощи ждать уже неоткуда.

Я хочу, чтобы они жили, они все. Я не хочу, чтобы с кем-то еще случилось непоправимое. Я хочу, чтобы они жили. Чтобы жили… Чтобы жили… Чтобы жил Антон.

Решение созрело в один короткий миг. И так слишком много времени упущено, слишком многим своей нерешительностью она подписала смертный приговор. Ради самой себя Алина никогда не посмела бы потревожить покой тех, кто уже завершил свой путь. Но ради любви… Ради Антона… Мир содрогнулся в предвкушении того, что должно было произойти впервые с тех самых пор, как первый разумный увидел дневное светило своей родины.

Полукруг над головой на мгновение замер. Танец света и тени остановился. А потом в небесах засеребрилось окно портала, непредставимо огромного. Оттуда бесконечным потоком хлынули тени. Отважные воины в боевых доспехах разных эпох и стран, простые горожане в костюмах на любой вкус и цвет, офисные клерки в пиджаках и при галстуках, артисты в авангардных костюмах, прекрасные женщины в бальных нарядах, в прозрачных, не скрывающих тел туниках, в дискотечных коротеньких платьях, нищие в грязных, просаленных обносках, короли в шикарных парадных одеяниях, голые крохотные младенцы, умершие до того, как легкие впервые глотнули свежего воздуха, и старики, умершие от скуки. Там были воители со знаками, горящими серебряным огнем на полупрозрачных висках и кистях, и маги, вокруг которых развевались ритуальные одежды, простые смертные и красавцы вампиры. Все, кто не мог, не пожелал или не успел уйти дальше центральной сферы изнанки мира, пришли на помощь своим потомкам, бывшим друзьям или врагам.

Алина знала, как зовут каждого призрачного воина. Она помнила все их истории, ощущала все пережитые ими эмоции. И они тоже знали ее. Прежде чем кинуться в бой, они по очереди замирали перед Серебряной. Кто-то улыбался, кто-то хмурился, кто-то протягивал руки в приветственном жесте, кто-то скептически крутил пальцем у виска.

Алиса показала подруге язык. Макар выставил вверх большие пальцы. Али послал воздушный поцелуй. Джефф одарил улыбкой в тридцать два зуба. Чарльз протянул ладонь, словно намереваясь похлопать ее по плечу, но в последний миг передумал и лишь ободряюще кивнул. Анька сочувственно вздохнула. Паша беззвучно поаплодировал. Презрительно отвернулась в сторону Лейла ибн Халликан. Вскинула вверх кулак Анна Коршунова…

Призраков было так много, что у Алины зарябило в глазах. Вот встряхнула шикарной гривой черных волос вторая жена Стаса – великолепная Эсмеральда. Поправил прозрачный меч его сын Роман. Ласково посмотрела на внучку бабушка Вика. Дед Олег усмехнулся в густые усы. Махнул рукой дядя Женя, которого Алина никогда не видела при жизни и о котором рассказывала ей мать. Девушка успела заметить знак Глафиры Герцогини страсти на его кисти.

Наконец вереница призраков иссякла. В реальном времени это заняло секунд десять, никто не успел понять, что происходит, когда полупрозрачные фигуры врубились в бой. Они сметали оборотней, даже не замедляя движения. Исчадия Эрагаджуа падали, как подкошенные, на их телах не было заметно ни единого повреждения, но сомневаться в том, что все они мертвее любого мертвого, не приходилось. Призраки стеной вставали перед теми, у кого уже не было шанса. Отбрасывали занесенные для удара железяки темных.

Алина наблюдала за происходящим, как во сне. Она видела, как мечутся по пустыне перевертыши, растеряв весь свой боевой пыл. Как земляне, вначале принявшие призраков за новую напасть, радостно кричат, обнимаются и хлопают в ладоши, словно маленькие дети, не двигаясь с места, чтобы не мешать духам делать то, ради чего их призвали. Тяжело упал на колени Дмитрий Олегович, судорожно хватая ртом воздух. Влад больше не танцевал, он лежал на спине, подставив лицо струям холодного дождя, и беззвучно смеялся, по грязным щекам ручьями текли слезы. Должно быть, впервые в жизни у Фиолетового случилась настоящая истерика. Стас устало закрыл глаза, наконец, расслабившись. Ему больше не надо было командовать, над воинством мертвецом у него не было никакой власти. Теперь он мог всего себя посвятить единственной цели – спасению Линды. Пришла в себя Елена Николаевна, когда чей-то призрак коснулся ее лба ледяной ладонью. Застыли в немом изумлении Катя и Джин, так и не расцепив тесных объятий. Вскинула к небесам руки Маша. Скалилась от удовольствия Констанция, наблюдая, как души мертвых отправляют оборотней одного за другим на изнанку мира. Прыгала, словно девчонка, Маргарита Полярная Звезда. Роман Чтец Душ показал неприличный жест кучке обезумевших от ужаса оборотней. Торжественно замер Сантьяго. Припала к груди Олафа Викинга Вероника Ночная Нимфа…

Как раз в это время мощь «сердца» катакомб иссякла окончательно. Тьма до сих пор сплошная и непроницаемая, начала на глазах распадаться на отдельные клочья, постепенно истончаясь и редея. Дождь прекратился, стих ветер. На небе сквозь синеву ночи проступили зеленые огоньки звезд. Убывающая луна осветила окрестности.

Неестественная даже для Сахары жара спала, принеся за собой прохладу. Песок, прогретый до самых глубоких слоев, моментально остыл. Люди ежились от ночного холода, но счастливые улыбки не сходили с измученных лиц. Они сделали невозможное, победили, выжили. Очень скоро придут слезы по погибшим, мышцы скрутит нестерпимая боль, как бывает всегда после переутомления, дадут знать о себе крупные раны и мелкие царапины, проснется чувство голода, напомнит о себе заглушённая боевым азартом и страхом жажда. Но сейчас они просто наслаждались возможностью дышать, видеть далекие звезды над головой, любоваться красавицей луной.

А призраки Белой крепости, как однажды их назовут историки, пишущие большие, умные учебники, между тем завершали то, что было начато живыми. Не прошло и четверти часа, как битва закончилась безоговорочной победой Земли. Полупрозрачные мужчины и женщины замерли, оглядывая немногочисленных уцелевших. Они искали среди них своих близких, желая сказать то, что не успели когда-то.

Медленно, один за другим, духи двигались в сторону врат, образовавшихся в грани. Силы древнее самого старого из миров влекли их туда, и они не могли противиться зову, по очереди растворялись в серебристом сиянии. Чуть дольше задержались те, кто нашел здесь, на Земле, людей, память о которых не стерла сама грань. Они парили вокруг родных, обмениваясь эмоциями, заменявшими духам слова. Алина воспринимала все, что говорилось вокруг, автоматически переводя образы в предложения.

– Я горжусь тобой, внученька, – прошелестела бабушка Вика.

– А сын-то наш – настоящий мужчина! – покачал головой дед Олег. Они последний раз улыбнулись внучке и поплыли туда, где в нескольких шагах от дочери стоял Дмитрий Олегович, ошеломленно озирающийся по сторонам. Все лицо мужчины покрывали глубокие порезы и ссадины, из губы и носа струйками стекала кровь, правая рука повисла плетью, но он был жив, а это сейчас самое главное. Теперь здоровье воителя возьмет свое и залечит многочисленные раны.

– Будь счастлив! – шептала красавица Эсмеральда на ухо Стасу, который из последних сил цеплялся за руку стремительно слабеющей Линды.

– Будь счастлив! – вторила ей несимпатичная полноватая девушка, которую, как догадывалась Алина, звали Марфа.

– Не думай о нас, – в унисон пролепетали две мертвые женщины. – Забудь.

– Держись, отец, – высокий темноволосый юноша, очень похожий на Черного, похлопал генерала полупрозрачной ладонью по плечу. – Ты справишься, я верю в тебя. И береги Лизу.

Стас хотел что-то сказать, но у него осталось слишком мало энергии. Слова, готовые сорваться губ, застряли где-то на полпути. Он смотрел в лица любимых и по его щекам впервые за все то время, что Алина знала Черного, градом катились слезы. К группе из одного человека и трех призраков подлетели новые тени. Одной из них был Макар. Он весь светился умиротворением и выглядел намного счастливее, чем при жизни. Остальных Серебряная никогда не видела, но благодаря своей особой связи с духами поняла, что это братья и родители светлого генерала, а также друзья Черного из его первой группы.

– Ты – молодчина, друг, – бывший кузнец искренне улыбался. – Я не сомневался, что ты сможешь.

– Ты стал героем, брат, – отозвался призрак Миколы.

– Отпусти ее, сынок. – Самый старый из мертвых указал пальцем на распростертое тело Линды. – Ты ее не спасешь, она одной ногой уже там. – Легкий кивок в сторону все еще парящей над землей грани. – У тебя не хватит сил, разорви связь, или она утащит тебя за собой.

– Нет, – прошипел Стас. Его голос был слабее голоса любого духа, но взгляд горел решимостью.

– Ты умрешь! – констатировал факт мужчина с неприятным лицом. Аким, брат Макара, поняла Алина.

– Не умрет! – звонкий голос заставил призраков обернуться. – Не умрет, Аким. Я не дам ему умереть.

Александра склонилась над Черным, тяжело вздохнула и протянула генералу руку. Стас медлил, не понимая, что собралась делать Карающая Десница. За ее спиной возвышалась прозрачная фигурка видящей Авдотьи. Она слегка кивнула бывшему жениху дочери, словно успокаивая.

– Не бойся, я не стану рушить связь. Я накачаю ее энергией, – пояснила колдунья, то и дело бросая растерянные взгляды на давно мертвую мать.

– Ведьма! – сплюнул отец Черного. Ненависть, которую тот питал к дочери видящей не умерла даже за гранью или что там проходят простые смертные на пути к своей изнанке?

– Именно. – Глаза Александры полыхнули зеленым огнем. Стас еще раз посмотрел на отца и братьев, на погибшего сына, на жен, которых когда-то потерял. Рука с трудом оторвалась от земли и потянулась навстречу Александре.

– Будет больно, – предупредила темная, переплетая свои пальцы с пальцами генерала.

– Зачем ты спасешь ее? – просипел Черный.

– Не ее, тебя. Я пять столетий жила, думая, что ты мертв, и не видела смысла в этом идиотском существовании. Пусть уж лучше ты достанешься ей, чем никому, – ответила Карающая Десница и закрыла глаза. Поток энергии потек через тело Черного, устремляясь от одной волшебницы к другой.

– Прости, что причинил тебе столько боли, – прошептал Стас, зная, что его вины здесь нет. Александра сама сделала свой выбор, когда отказалась вернуться за ним.

– Ты должен жить, – прошептала Карающая Десница. На один короткий миг она приподняла тяжелые веки, и их взгляды встретились. Стас понял: темная никогда больше не попытается повторить свою неудавшуюся попытку соблазнения, как не станет строить козни против него или Линды. Эта битва изменила ее, как и многих других. Невероятным усилием Александра направила новый поток энергии через тело светлого генерала, отдавая ее той, которую еще недавно люто ненавидела.

– Живи.

– Живи.

– Живи.

Как один, прозвучало несколько призрачных голосов, и тени одна за другой двинулись к входу в их мир. Эсмеральда развернулась перед самыми вратами, последний раз посмотрев в лицо любимого. Она надеялась, что еще не скоро встретится с ним там, на изнанке. Марфа протянула прозрачную руку и взяла испанку под локоть. Так они и прошли сквозь серебристое свечение, словно две закадычные подруги. Мертвые не делят между собой живых. Стас больше не принадлежал ни одной из них, и они обе понимали это. Здесь, по эту сторону грани, оставались Лиза и Александра. Теперь его сердце в их руках.

– Будем надеяться, что целители что-нибудь придумают, прежде чем кончится моя энергия, – проводив призраков взглядом, сквозь стиснутые зубы процедила Карающая Десница. Она была темной и сама лечить толком не умела.

Алина чувствовала, как слабеет. Сознание начало туманиться. Ритуал отнял слишком много сил. Ладони Оливера стали ледяными. Старик походил на восковую статую с запрокинутой к небесам головой и высоко поднятыми руками. Вокруг глаз образовались густые черные тени. Если бы Серебряная не слышала прерывистого дыхания Мудреца, то подумала бы, что он мертв.

Девушка знала, что еще чуть-чуть – и для старика будет слишком поздно. Но разорвать связь, чтобы спасти ему жизнь, было невозможно, пока грань не закроется. Мертвые не торопились, в их распоряжении была целая вечность, и они хотели лишь одного – в последний раз пообщаться со своими живыми.

– Я мечтал уберечь тебя от этой участи, – тихо шептал дядя Женя, склонившись над Еленой Николаевной, – но от судьбы не уйдешь.

Сквозь застилавшую глаза дымку Алина видела, как призрак склонился к губам ее мамы и слегка коснулся их ледяным поцелуем. Мать улыбалась, в серых глазах искрились капельки слез.

Дядя проплыл над полем боя, подлетел к отцу и что-то сказал ему на ухо, но Алина уже не воспринимала слов. Усталость накатывала волнами. Она мечтала лишь о том, чтобы мертвые скорее ушли.

В окружении Влада, Игоря и Вадима кружилась тень Алисы и еще одной женщины постарше. Это была Рита, старшая дочь Фиолетового, избравшая удел смертных. При жизни она не ладила с семьей, но сейчас улыбалась родным.

– Скажите маме, что я любила ее, – донеслось до Серебряной, но она не могла понять, кто это говорил – бывшая «сокрытая» или бывшая смертная.

Погруженная в своеобразный транс Алина не заметила, как хрупкий призрак приблизился к Сантьяго. Как замер на месте темный маг – всего на миг, а потом побежал навстречу давно мертвой возлюбленной. Как его руки прошли насквозь бесплотное тело, как в глазах поселилась боль.

А потом колдун упал на Землю. Его трясло и корежило, из груди вырвался громкий протяжный крик. Чужое ему тело осталось лежать на песке, в этот раз окончательно мертвое, а над ним по воздуху парил прозрачный дух. Он выглядел почти так же, как Испанский Дьявол когда-то, только был прозрачным и казался лет на тридцать моложе. Сантьяго заключил в объятия Джейзи и приник к ее губам долгим, страстным поцелуем. О чем говорили два призрака, вновь нашедшие друг друга, никто не слышал, даже Алина.

Джейзи и Сантьяго, держась за руки, направились к колдуну, сумевшему прорвать грань и помогавшей ему Серебряной. Джимма улыбалась, прозрачные глаза светились неземным счастьем.

– Постойте! – голос звучал отчаянно. Молодой человек бежал следом за мертвыми, явно уступая им в скорости. Он размахивал руками, стремясь привлечь к себе внимание. Призраки остановились, одновременно оборачиваясь. Роман Чтец Душ, согнувшись пополам и тяжело дыша, склонился перед величайшими магами навсегда ушедшей эпохи.

– Помогите, – взмолился он. – Вы знаете то, что забыли другие. Только вы можете спасти ее.

Дрожащей рукой парень указал на трио, состоящее из умирающей Линды, теряющего силы и кривящегося от боли Стаса и Александры, которая с каждой секундой выглядела все слабее.

– Наши целители не смогут спасти ее жизнь, – Роман непроизвольно всхлипнул. – Они просто не знают заклинаний…

Джейзи в упор посмотрела вначале на юношу – ее взгляд проникал в самую душу, словно после смерти она тоже научилась читать в чужих сердцах, – затем она на ту, за кого он просил.

– Здесь нужна сила истинного света, – голос раздался словно издалека и оказался очень мелодичным и высоким, но в отличие от остальных духов Джимма говорила вслух, облекая свои мысли в привычные слова.

– Значит, все бесполезно… – Роман тяжело опустился на песок, он сник, будто воздушный шарик, из которого в одну секунду выпустили весь воздух.

– Нет ничего невозможного, мальчик, – вступил в разговор Сантьяго. Властные нотки все еще присутствовали в его голосе, но, казалось, он стал значительно мягче.

– Ты можешь коснуться истинного света, – подтверждая слова любимого, заговорила Джейзи.

– 40 МагСи, всего 40 МагСи, – простонал Рома.

Для того чтобы управлять сложными потоками, надо иметь как минимум сто. Чтец Душ чувствовал себя загнанным в ловушку. Выхода не было. Линда умрет, а он будет целую вечность бродить по Земле, мечтая о любви, которая была так близко, но оказалась недостижимой.

– 40 МагСи – если ты будешь пользоваться своим даром, и минимум сто пятьдесят, если откажешься от него навсегда, – поправила Джейзи. – Закройся от чужих мыслей, и силы станет много, очень много.

– Если бы я был на твоем месте, я не раздумывал бы, – добавил Сантьяго, и оба призрака отвернулись от парня, кусавшего в отчаянии губы.

Рома так свыкся со своим даром, что не знал, как жить, лишившись его. Но и без Линды жизни для него не было. Закрыв глаза, Чтец Душ решал самую сложную задачу за все свои шестнадцать лет. Решение было уже принято, надо было только собраться с силами и закрыться от целого мира, от шепота тысячи сознаний, которые проникали в его мысли, смешиваясь с его собственными. Глубоко вздохнув, Роман выставил щит, самый мощный из тех, что ему когда-либо приходилось создавать. Ему снова предстояло привыкать к тишине. Когда отголосок последней чужой мысли исчез, тот, кто еще пять минут назад был Чтецом Душ, ощутил, как наполняется энергией его аура.

– Вы победили, – заговорил Испанский Дьявол, обращаясь в этот раз к Оливеру, но так, чтобы его могли слышать все собравшиеся, как бы далеко ни находились. Мудрец не шелохнулся, не раскрыл глаз, он вообще ничем не показал, что воспринимает окружающее. Но Алина благодаря своей крепкой связи как с призраками, так и с живыми существами, поняла: маг слышит каждое слово.

– Вы победили, – повторил Сантьяго, – но оборотни не уничтожены все до единого. Эрагаджуа по-прежнему существует. Там осталось достаточно тварей, чтобы с течением времени набраться новых сил и вновь выступить с войной. Они снова прорвут портал между их миром и Землей или каким-то иным миром, неважно. Этот мир – зло в чистом виде.

– У нас не хватит ни мастерства, ни человеческих резервов, чтобы пойти против Эрагаджуа, тем более начать сражение на их территории, – встряла Маргарита. Донг Темный Воин согласно закивал.

– Не хватит, – Джейзи Джимма не удостоила говоривших ни едином взглядом. Она смотрела только на Оливера. – Тебе придется продержать врата еще несколько секунд. Нам нужно время, чтобы достигнуть портала и войти в него. Но ты не должен закрывать грань, Оливер, чего бы это ни стоило. Потому что, если ты это сделаешь, нас тут же затянет назад, и не только нас, а всех, кто находится в радиусе тысячи километров от этого места. Ваша победа сведется к нулю, потому что в мире не останется никого, наделенного даром. Ты должен закрыть врата в тот миг, когда наши сущности окажутся внутри портала. Она… – Джейзи указала на Алину. – … почувствует это. Тогда грань войдет в черную воронку вслед за нами, она не отпускает тех, кто принадлежит ей просто так. Портал окажется запечатан не только энергией наших духов, но и самой гранью, а такую преграду невозможно преодолеть никому, по крайней мере находясь в физическом теле. Более того, грань всеобъемлюща. Она не остановится, пока не закупорит все выходы из этого проклятого мира. Не пройдет и часа, как Эрагаджуа окажется навсегда изолирован и никому уже не причинит вреда.

– Вы уже не сможете выйти с изнанки мира… – Роман как зачарованный смотрел на пару безумцев, обрекающих себя на вечное прозябание в центральных сферах мира мертвых. Дух, лишенный энергии, станет таким же, как душа любого смертного. Он никогда не сможет снова преодолеть грань и воскреснуть в теле другого разумного существа. Это Рома знал точно, начитавшись в свое время мыслей Мудреца и многое усвоив из того, что старик скрывал от остальных.

– Это неважно, – улыбнулась Джейзи. – Только так мы навсегда останемся вместе.

Сантьяго ободряюще приобнял возлюбленную за плечи и огляделся по сторонам, впитывая в себя каждую деталь родного и такого любимого мира. Он не вернется сюда даже через миллиарды лет. Никогда. Зато Джейзи будет рядом, теперь в их распоряжении целая вечность, остальное, в конце концов, не имеет значения.

Последний дух исчез в серебристой дымке.

– Держите врата! – прокричала Джимма. И два призрака рванули с места, быстрее ветра паря над землей. Они неслись туда, где черной дырой клубился невидимый с поля боя портал между Землей и Эрагаджуа. Алина чувствовала, как они удаляются. Грань пришла в волнение, заколыхалась, вздыбилась сероватыми волнами и медленно поплыла за двумя заблудшими духами.

«Ну же, еще чуть-чуть!» – уговаривала себя Алина. Она знала, что, если поддастся усталости и провалится в забытье, грань захлопнется. Одному Оливеру ни за что не выстоять, ведь это не он, а она открыла выход мертвым, соединить две реальности в одну. Маг был только направляющим, он проводил ритуал, но не являлся основным звеном очень сложной цепи.

Вот Джейзи и Сантьяго оказались возле руин предпортального города. Серебряная словно могла видеть их глазами. Они подлетели к черной воронке, которая после падения катакомб снова стала не больше обычной двери, и взялись за руки.

– Идем! – сказал Сантьяго. Джейзи кивнула. Одновременно они сделали шаг вперед, и темнота поглотила их. Грань не успела достать своих детей. Она рассерженно завихрилась рядом, окружив клубок тьмы и постепенно поглощая его.

– Закрываем! – взвизгнула Алина.

Она не знала, откуда появился голос. Еще мгновение назад она не могла говорить, только думать, видеть, слышать. Но теперь что-то изменилось. Держать врата открытыми стало неимоверно сложно. Девушка слышала прерывистое дыхание старика, которого держала за руки. С каждым мигов он все сильнее бледнел и таял буквально на глазах. С посиневших губ сорвалось пение, не такое прекрасное, как перед совершением ритуала, и не призывное, скорее, наоборот, отталкивающее, отгоняющее. Дребезжащий голос резал слух. Хотелось заткнуть уши и закрыть глаза, но Алина понимала, что тогда сразу же провалится в глубокий обморок, сравнимый с самой смертью.

Серебряные нити, опутывавшие руки двоих участников действа, исчезали одна за другой. Они просто растворялись в воздухе, и с каждой нитью таяла небольшая часть гигантского портала. Он сужался, пока не превратился в крохотную точку. Она закружилась над головами, мечась между лентой грани, все еще клубившейся над руками мага и его помощницы, а потом устремилась туда, куда ушли два духа. Через мгновение вдали по ночному небу разлилось серебряное сияние. Уши резанул свист, тут же превратившийся в оглушительный хлопок. Люди попадали на землю, держась за головы.

Все. Мятежные духи оказались в ловушке, поняла Алина. Портал на Эрагаджуа запечатан. Многовековой угрозе пришел конец. Никогда больше оборотни не побеспокоят людей.

Грань последний раз моргнула, словно по ее глади прошла невидимая волна, и очень быстро стала подниматься вверх, тая с каждой секундой. Когда едва заметное остаточное свечение потухло, Оливер и Алина еще целый миг держались на ногах, а потом, словно подкошенные, упали навзничь.

Люди, не успевшие оправиться от шока, поднимались с земли. Кто-то уже спешил на помощь двум главным героям этой битвы.

– Он мертв, – донеслось до Алины сквозь дымку полузабытья. Чьи-то руки бережно коснулись ее плеч, переворачивая девушку на спину.

– Все будет хорошо, держись, ты просто устала, – знакомый голос убаюкивал, заставлял расслабиться.

«Как хорошо, когда рядом друзья», – подумала Алина, прижимаясь щекой к горячей ладони Фиолетового. А потом ее поглотила темнота, не зловещая и давящая, а приятная, теплая, спасительная.