Текст книги "Гражданская война в России (1918–1922 гг.)"

В условиях революционного времени как никогда в церкви осознавалась необходимость обеспечить непрерывность церковного служения. Уже первые антицерковные акции – аресты и расстрелы духовенства – оказывали не только мощное морально-психологическое воздействие, но и прерывали регулярное функционирование приходов, что болезненно воспринималось верующими. Одними из первых от действий местной власти пострадали смоленские монастыри, что было связано с борьбой за монастырскую собственность.

13 июля 1918 г. вооруженный отряд красноармейцев вошел на территорию Поречьской Ордынской пустыни. Пришедшие «заняли все выходы и начали обход помещений братии, спрашивали ценных вещей и оружия и брали, что приглянулось. В помещении настоятеля взяли золотой наперсный крест <…> стоимость коего не превышала 300 руб., взяли на 250 руб. кредиток и в других местах несколько одеял, подушек, металлическую столовую посуду и немного серебра <…> наложили на монастырь 10 000 руб. штрафа»307307
  ГАСО. Ф. 1232. Оп. 1. Д. 188. Л. 6.


[Закрыть]. О национализации уже готовой к севу земли «со скорбию» писала настоятельница Богородице-Рождественского монастыря308308
  Там же. Л. 29.


[Закрыть]. Начались и закрытия монастырей: в сентябре 1919 г. был закрыт Аркадиевский женский монастырь в Вязьме309309
  Там же. Д. 132. Л. 2.


[Закрыть]. Монахиням приходилось искать пристанища у родных и знакомых, снимать жилье. Остро стоял вопрос сохранения монастырского имущества, ответственность за судьбу которого несли обычно настоятельницы.

В источниках прослеживается разница судеб городских монастырей и монастырских центров, находящихся в отдалении от городов. Городские монастыри в Смоленске и Вязьме в 1918–1919 гг. были закрыты, их здания переданы жилищному и земельному отделам местных исполкомов. За крупный смоленский Вознесенский монастырь, община которого поспешила обрести организационную форму коммуны (в результате чего часть прихода откололась, требовала передачи храма им и выселения «монашек-коммунисток» (!)), развернулась многомесячная борьба, в разрешение ситуации вмешался Совнарком310310
  ГА РФ. Ф. 130. Оп. 3. Д. 585. Л. 12; ГАСО. Ф. 1232. Оп.1. Д. 320. Л. 45–48.


[Закрыть]. Загородные монастыри, принимая форму коммуны, а зачастую пользуясь поддержкой сочувствующих руководителей создаваемых при них организаций, смогли просуществовать до конца 1920-х гг. Пример такого пути являет один из крупнейших в епархии исторический Свято-Троицкий Болдин монастырь под Дорогобужем311311
  ГАСО. Ф. 2360. Оп. 1. Д. 288. Л. 154–166.


[Закрыть].

Сложным было положение белого духовенства. Массовым явлением периода Гражданской войны было привлечение священников к ответственности в судебном порядке по делам «о непризнании советской власти». По таким обвинениям трибунал приговаривал как к условным, так и к реальным срокам заключения на 1–3 года. В вину вменялось «неисполнение приказа о сдаче регистрационных книг в нотариальный отдел» (их изъятие происходило в губернии в июле – ноябре 1918 г.)312312
  Там же. Ф. 1232. Оп. 1. Д. 128. Л. 4–20.


[Закрыть], обсуждение прихожанами декрета об отделении церкви от государства, «повлекшее беспорядки»313313
  Там же. Д. 188. Л. 18.


[Закрыть]. Распространенной была практика удаления священников за пределы губернии314314
  Там же. Л. 40.


[Закрыть]. Все эти меры судебного преследования духовенства влекли за собой освобождение мест в приходах. Их замещение являлось постоянной заботой епархиального совета. При этом сложился порядок, позволявший учитывать интересы прихожан и членов причта: решение о назначении на приход принималось советом с учетом полученных прошений.

В ответ на репрессии Высшее церковное управление 22 ноября 1918 г. постановило, что «за арестуемыми и заключенными в тюрьмы членами клира должно быть сохраняемо все причитающееся им по занимаемой должности содержание… обеспечение сиротствующих семейств членов клира… должно составлять предмет заботы и попечения тех приходов, где они проходили свое служение»315315
  Там же. Д. 209. Л. 10–10 об.


[Закрыть]. Это решение, судя по делопроизводственным документам совета, стало основой действий правящего архиерея Смоленской епархии в отношении пострадавших членов клира. Документ перекладывал основное бремя заботы о репрессированных на приход и епархиальное управление.

Тем временем, как удалось установить по рапортам благочинных, уже в первый год советской власти в Смоленской губернии по обвинению в контрреволюционной деятельности и в столкновениях с представителями власти погибли 15 клириков316316
  ГАСО. Ф. 1232. Оп. 1. Д. 186. Л. 25–26; ГА РФ. Ф. 3431. Оп. 1. Д. 563. Л. 444.


[Закрыть]. Число арестованных установить не представляется возможным.

Первые массовые столкновения священства с исполнительными органами на местах пришлись на лето – осень 1918 г. на фоне кампании по изъятию метрических книг. Священники отказывались передавать их гражданской власти, нередко эти конфликты происходили в присутствии красноармейцев317317
  ГАСО. Ф. 1232. Оп. 1. Д. 128.


[Закрыть].

Тяжесть положения семей репрессированных ярко иллюстрирует письмо жены расстрелянного священника Николая Добромыслова правящему архиерею: «Мой муж, священник села Введения Николай Добромыслов, 31 прошедшего октября разстрелян. Я осталась с шестью непристроенными детьми, из них четверо учатся, без всяких средств. Для поддержания меня с детьми согласился поступить священником в село Введения мой родной дядя, священник села Икминского Боровского уезда, Калужской епархии Константин Казанский <…> Вынуждаюсь умолять Ваше Преосвященство назначить его, чем спасете меня с детьми от нищеты и горя, а главное, окажете мне, убитой кошмарным горем, и сиротам моим христианское милосердие и утешение»318318
  Там же. Д. 186. Л. 15–15 об.


[Закрыть]. В многочисленных подобных прошениях заявители сами предлагали пути решения своих проблем – это был единственный действенный путь.

Помимо привычных для церковной среды конфликтов революционное время привнесло новые. Так, благочинный и члены причта одного из приходов Рославльского уезда обвиняли псаломщика села Максимкова Смирягина в службе делопроизводителем в исполкоме (эта служба освобождала от тыловой повинности), требуя его исключения из причта319319
  Там же. Д. 169. Л. 35–36, 41–42, 45–46.


[Закрыть]. Нарекания со стороны религиозного общества вызывали случаи нарушения целибата, распространившиеся в то время. Так, в селе Шаровичи Жиздринского уезда объявился бывший иеромонах Митрофаний, оставивший монастырь, сожительствовавший «гражданским браком с девицей, привезенной из той местности, где он был монахом». Обеспокоенные верующие утверждали, что «поступки иеромонаха Митрофания Ильюхина позорят духовенство и религию»320320
  Там же. Л. 71.


[Закрыть].

По мнению О. Ю. Васильевой, исключительное революционное влияние на православное общество оказало давление большевистского правительства на институт христианского брака321321
  Васильева О. Ю. Российская православная церковь и Октябрьская революция 1917 г. // Государство, религия, церковь в России и за рубежом. 2019. № 1–2. С. 26–27.


[Закрыть]. Его десакрализация, а затем и распространившиеся опыты эмансипации и «полового раскрепощения» действительно серьезно изменили ценностную карту россиян. Однако, собственно, переходное, раннесоветское время порождало своеобразные казусы с регистрацией браков. Даже представители местной советской власти были столь верны традиции, что в отдельных случаях оказывали давление на священника с требованием повенчать их брак. Один из деревенских батюшек писал: «Сим имею честь донести Епархиальному Совету, что 1920 г. июня 5 дня мною повенчан брак граждан дер. Абрамово под насилием тех граждан, которые были при свадьбе, они грозили мне властью, и я не знавши декрета повенчал брачующихся <…> не из-за выгоды, а лишь спасал себя от советской власти и надеялся на свою духовную власть»322322
  ГАСО. Ф. 1232. Оп. 1. Д. 169. Л. 115.


[Закрыть].

Отец Иоанн Нечаев из Сычевского уезда в августе 1920 г. сообщал епископу Филиппу (Ставицкому) «касательно брака и того безысходного положения, в какое бывает поставлен священник в современной жизни, я представляю два документа… по одному документу местной властью мне предлагается повенчать гражданина, разведенного гражданским судом другим документом мне предлагается (это предложение строже приказания) повенчать гражданина, которому до совершеннолетия недоставало одного месяца». Батюшка сокрушался, что «лишен возможности жаловаться, искать правды и открыто говорить»323323
  Там же. Л. 108.


[Закрыть]. Конфликт церковной юрисдикции и светской позиции в пору Гражданской войны приобрел самые причудаливые формы – местные власти не игнорировали священство и церковный брак, а понуждали священников к свершению таинства во имя реализации волеизъявления граждан. Священник из Рославльского уезда писал епископу: «Мною было послано Вам прошение гражданина деревни Жукович Харлампия Бабанова с просьбой разрешить ему вступить в брак с племянницей его покойной жены. Когда я ему сообщил резолюцию Вашего Преосвященства о том, что подобные браки церковью не разрешаются, то означенный крестьянин принес мне предписание из волостного исполкома о том, чтобы я немедленно перевенчал просителя, в противном случае исполком грозит привлечь меня к ответственности, как за саботаж. Покорнейше прошу сообщить, как поступить»324324
  Там же. Л. 125.


[Закрыть].

Постепенно у светской администрации сформировалось представление о епархиальных советах как о важном церковном административном центра, в своей деятельности оппозиционном политике советской власти. В одном из циркуляров Наркомата юстиции мая 1920 г. дана характеристика деятельности советов: «Старые консистории под именем Епархиальных Советов во главе с Синодом используют свой традиционный, в глазах многих граждан, не изживших еще своих предрассудков в области религиозного мировоззрения, авторитет и заставляют их под страхом вышеупомянутого опорочивания личности и церковных кар и угроз вести в сущности нерелигиозный гражданский процесс по правилам старого царского формального судопроизводства, противоречащим законам советской республики и самым простым понятиям современной нравственности. <…> В видах прекращения этой незаконной и дезорганизаторской деятельности церковников Наркомюст предлагает всем местным Губисполкомам прекращать деятельность бывших консисторий, ныне переименованных в Епархиальные Советы <…> привлекать лиц, виновных в дальнейшем осуществлении этих старых, уничтоженных революцией законов, к судебной ответственности»325325
  ГАСО. Ф. Р-57. Оп. 1. Д. 69. Л. 73.


[Закрыть]. Так начиналась кампания по ликвидации епархиальных советов, растянувшаяся более чем на год и завершенная ликвидацией официально действовавших органов коллегиального церковного управления епархиального уровня.

Анализ опыта деятельности епархиальных советов ясно свидетельствует о том, как много они способствовали стабилизации и сохранению порядка церковного администрирования в период Гражданской войны. В этот период общество, расколотое далеко не только на красных и белых, разобщенное по многим признакам и принципам, включая социальные и статусные, сохраняло относительное конфессиональное единство. Однако и церковное общество оказалось разделенным.

Священство и причт, как показывают источники, ходом событий оказались расколоты на две неравные части: готовых к диалогу и сотрудничеству с новыми властями (меньшинство) и традиционалистское большинство неготовых к таким контактам и резко осуждающих сотрудничавших с властями. Представитель второй категории духовенства писал епископу: «Тяжело говорить <…> что современная церковная разруха идет не без участия и самого духовенства… Сейчас многие из духовных остались при церкви, служат в разных советских учреждениях, особенно много псаломщиков и дьяконов, есть и священники <…> [это] вносит непорядок в церковную жизнь»326326
  Там же. Ф. 1232. Оп. 1. Д. 188. Л. 50.


[Закрыть].

Изменение социальных ролей, конфессиональных статусов, системы отношений в постреволюционном православном обществе составляет суть и содержание эволюции православия в годы Гражданской войны и может продуктивно рассматриваться на материалах персональной истории, в исторических кейсах отдельных храмов, монастырей, общин и обществ православных.

Государственно-церковные отношения в Советской России в 1917–1920 гг

В. А. Македонская, Т. Д. Швец

Аннотация. В статье рассматриваются государственно-церковные отношения в Советской России в 1917–1920 гг., период гонений на Русскую православную церковь и духовенство. Анализируются деятельность Поместного собора 1917–1918 гг. и избрание патриарха Тихона, его попытки наладить нормальные отношения между Советским государством и церковью. Отмечаются дискуссии современных исследователей по проблемам истории государства и церкви в период Революции 1917 г. и Гражданской войны.

Ключевые слова: Революция 1917 г., Русская православная церковь, государственно-церковные отношения, патриарх Тихон, Гражданская война, гонения на духовенство, антицерковная политика, изъятие церковных ценностей, Поместный собор 1917–1918 гг., Декрет об отделении церкви от государства 1918 г.

V. A. MAKEDONSKAYA, T. D. SHVETS

RELATIONSHIP BETWEEN THE GOVERNMENT AND THE CHURCH IN SOVIET RUSSIA IN 1917–1920

Abstract. The article deals with relationship between the government and the Church in Soviet Russia in 1917–1920 years, period when the Russian Orthodox Church and the priesthood were persecuted. Work of the Local Council in 1917– 1918, the election of Patriarch Tikhon and his efforts to regenerate healthy relationship between the Soviet state and the Church are analyzed. Contemporary discussions about the problems of state-church`s history during the Revolution of 1917 and the Russian Civil War are noted.

Keywords: The Revolution of 1917, the Russian Orthodox Church, state-church relationship, Patriarch Tikhon, the Russian Civil War, persecutions of priesthood, anti-clerical politics, confiscation of Church property, the Local Council if 1917–1918, Decree of the separation of Church and state and school of Church.

Переживаемая нашей страной в последние годы переломная эпоха, отказ от прежней идеологии оживили в людях стремление к поиску новой духовной опоры. Происходит обращение к религиозным ценностям, благодаря чему значительно усилился интерес и к истокам Русской православной церкви.

На первом этапе демократической революции (март – начало июля 1917 г.) Временное правительство осуществило широкую демократизацию общества: провозгласило политические права и свободы, отменило национальные и религиозные ограничения и т. д. Несмотря на это, оно не смогло стать консолидирующей силой общества и не обеспечило конструктивное развитие страны. Курс Временного правительства на продолжение войны, затягивание созыва Учредительного собрания и реализации основных требований революции привел страну к новому обострению общенационального кризиса327327
  Русское православие: вехи истории / Под ред. А. И. Клибанова. М., 1989. С. 467.


[Закрыть].

На втором этапе революции (июль 1917 – 25 октября 1917 г.) с двоевластием было покончено. Установилось единовластие Временного правительства в форме коалиции либеральной буржуазии (кадеты) с «умеренными» социалистами (эсеры, меньшевики). Однако и этому политическому альянсу не удалось добиться консолидации общества. В стране усиливалась социальная напряженность. Нарастало возмущение масс. Монархисты и правые буржуазные партии были недовольны слабостью правительства, недостаточно решительными мерами по обузданию «революционной стихии». Они были готовы поддержать установление военной диктатуры. В борьбу за власть активно включились и левые радикалы (большевики). Они взяли курс на завоевание политической власти под лозунгом «Вся власть Советам!».

Россия находилась в тисках общенационального кризиса. Продолжение войны способствовало углублению социально-экономических противоречий, а отказ от выполнения революционных требований вел к потере народного доверия к Временному правительству, толкая народные массы на радикальное противостояние с властями. Страна из одного политического кризиса перманентно попадала в следующий, постепенно скатываясь к новому всеобщему революционному взрыву. В то же время ни одна политическая партия не смогла адекватно оценить последствия событий, происходивших в мире и России. Политические партии сконцентрировали свои действия на достижении узкопартийных интересов и не предпринимали усилий для выработки общероссийской платформы вывода страны из общенационального кризиса.

Революция пережила три политических кризиса: апрельский, июньский и июльский. Эти кризисы не только завершили демократический этап революции, но и открыли возможности для утверждения диктаторских режимов.

В 1917 г. в России произошла Великая русская революция, особенностью которой был ярко выраженный богоборческий антирелигиозный характер. Атеистическая идеология принципиально отвергала религию. Церковь в России подверглась страшным гонениям. Советской власти было необходимо уничтожить Православную церковь, так как сам факт ее существования опровергал основы марксистского мировоззрения. Уничтожение РПЦ стало важнейшей идеологической задачей новой власти.

Следует отметить, что своеобразная «революционная ситуация» сложилась к 1917 г. внутри самой церкви. С 1905 г. значительная часть духовенства, в том числе епископата, проявляла недовольство системой синодального управления. Развивалось движение за реформирование церковной организации.

Новая власть провела ряд мер по секуляризации общества. 20 марта 1917 г. были отменены национальные и вероисповедные ограничения. Теперь для занятия важных государственных должностей и для коммерческой деятельности не требовалось принадлежать к православной вере. 14 июля был принят закон о свободе совести, в котором впервые в российской истории предусматривалось и вневероисповедальное состояние.

Следует отметить, что 1917–1920 гг. – это период гонений советской власти против Русской православной церкви, время «бури и натиска», или «кавалерийских атак» на церковь. Хотя Русская православная церковь сильно сократилась количественно, но гонения способствовали формированию в христианах высоких нравственных качеств.

В 1917–1929 гг. государство характеризуется как секулярное, при котором церковь отделяется от него, ее собственность национализируется, школа отделяется от церкви, граждане получают право свободы совести. Юридически это положение было оформлено Декретом от 23 января 1918 г. «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» (20 января принят, 23 января напечатан). На позиции отделения еще до начала Октябрьских событий стояла определенная часть духовенства. Но при подготовке проекта декрета, и особенно в ходе его проведения в жизнь, государственная власть не координировала свои действия с Русской православной церковью, отказываясь от всякого диалога с ней. В результате церковь была лишена гарантий правовой защищенности, и церковная жизнь стала отделяться от общественной жизни страны. Искажение на местах юридического понятия «отделения церкви от государства» приводило к репрессивным акциям со стороны представителей власти. На проведении декрета в жизнь сказались также условия Гражданской войны и разрухи. Но до 1922 г. у власти не было цельной программы борьбы с церковью как духовным и политическим противником328328
  Доклад Святейшего патриарха Кирилла на открытии XXV Международных Рождественских образовательных чтений (http://www.patriarchia.ru/db/ text/4789256.html).


[Закрыть].

Власть решала первостепенные задачи: окончания войны и борьбы с экономической разрухой. Но уже в 1920 г. Ф. Э. Дзержинский в письме к Лацису отмечал, что без помощи ВЧК с попами справиться будет невозможно. И с 1922 г. борьба с церковью будет идти по двум направлениям – видимому (силами атеистов и безбожников всех мастей) и невидимому (силами ВЧК, ГПУ, ОГПУ, НКВД, МГБ, КГБ)329329
  Москва и Восточная Европа. Власть и церковь в период общественных трансформаций 40–50-х годов XX века: Очерки истории // Волокитина Т. В., Мурашко Г. П., Носкова А. Ф. М., 2008. С. 24–27.


[Закрыть].

Как известно, голод 1921 г. явился поводом для развязывания кампании по изъятию церковных ценностей, имевшей четкие экономические и политические задачи. В ходе кампании В. И. Ленин в своем письме от 19 марта 1922 г. определил позицию государства по отношению к церкви как «беспощадное сражение черносотенному духовенству». С началом кампании по изъятию ценностей церковь должна была противостоять не только власти, усиливавшей репрессивную политику, но и обновленческим группировкам духовенства, поддерживаемым и оплачиваемым властью, помогавшей им захватить церковное руководство и провести такие реформы, которые превратили бы церковь в религиозное сообщество.

В историографии внимание по-прежнему акцентируется на постановлениях и воззваниях Поместного собора, посланиях патриарха Тихона, антирелигиозных декретах и мероприятиях советской власти, деятельности церковных комиссий по взаимодействию с советским правительством, антисоветских выступлениях духовенства и верующих, организации многочисленных крестных ходов, создании православных братств и обществ защиты церкви. Изменения в исследовательских подходах последних двух с половиной десятилетий можно назвать попыткой своеобразной конвергенции отечественной и западной научной литературы в единую современную историографию. Исследователи приходят к выводу о негативном отношении Русской православной церкви к большевикам и первым шагам новой власти по претворению в жизнь антирелигиозной политики и практики.

В отечественной и зарубежной историографии, освещающей весьма непростые церковно-государственные отношения в советское время, особое внимание уделяется сюжетам очень короткого периода, в пределах практически одного года с небольшим, а особенно – периоду после прихода большевиков и их политических союзников к власти в результате Октябрьского переворота 1917 г.

Интерес этот не случаен, данный период насыщен важнейшими событиями в церковной истории, например созидательной работой не созывавшегося даже по историческим меркам чрезвычайно долго Всероссийского поместного собора, восстановившего упраздненное еще в начале XVIII в. патриаршество и определившего, как тогда казалось соборянам, основные устои дальнейшей, вне синодальных порядков, жизни Русской православной церкви.

Следует отметить, что в ходе своих заседаний Поместному собору пришлось учитывать и быстро менявшуюся политическую обстановку, реагировать на принимаемые молодым советским правительством постановления, касающиеся религиозных организаций. Исходя из доктринальной установки на полное отделение церкви от государства и школы от церкви, новые органы власти в 1917–1918 гг. приняли целый ряд декретов и нормативных решений, призванных регламентировать разные стороны существования в советской стране конфессиональных объединений. Реакция православного духовенства и мирян на первые попытки проведения в жизнь антирелигиозной политики, истоки складывающихся взаимоотношений между Русской православной церковью и социалистическим правительством стали предметом исследования огромного количества историков у нас в стране и за рубежом.

Последнее десятилетие ХХ и начало XXI в. явилось тем историческим периодом, когда стало возможным попытаться осмыслить, что происходило в России после Октябрьского переворота во взаимоотношениях между Православной церковью и Советским государством. Причиной этому стало ослабление государственного контроля за деятельностью церковных структур, а также возможность работы церковных историков с документальными источниками, до этого времени им недоступными.

Рассуждая о причине кровавого конфликта между церковью и государством, один из исследователей справедливо замечает, что «резко отрицательное отношение идеологов новой власти к Русской православной церкви, ее иерархии и духовенству, монашеству как форме религиозной жизни, выразившееся в скрытых и явных гонениях, вместе с желанием этой власти также экспроприировать церковное имущество не могло не привести советскую власть к жестокому конфликту с этими организациями и верующими. В ходе этого конфликта погибли тысячи людей, стоявших очень далеко от политической борьбы, были разрушены огромные материальные богатства нации в виде храмов, монастырских и других зданий, уничтожены создававшиеся веками художественные произведения, закрыты знаменитые учебные заведения, в которых учились граждане не только России, но и других стран мира»330330
  Русская Православная Церковь в годы большевистских гонений 1918– 1926 годов // Пархоменко К. СПб., 2016. С. 2.


[Закрыть].

У разных историков существуют различные оценки тех людских потерь, которые понесла Русская православная церковь в то смутное время. Одно можно констатировать достаточно объективно, речь должна идти о десятках тысяч человек. Имеются документальные подтверждения тому, что только в одном Петрограде были расстреляны 550 священнослужителей. Часто убийствам предшествовали пытки и издевательства, и можно смело утверждать, что жестокость и непримиримость в борьбе с религиозным культом, не имеющая аналогов в новейшей истории, была почти полностью направлена в этот период против одной Русской православной церкви. Именно ее «вождь мирового пролетариата» и его соратники, судя по их собственным словам и делам, ненавидели люто и бескомпромиссно. Поместный собор 1917– 1918 гг., проходивший в Москве, не смог по объективным причинам довести свою работу до конца, однако успел сделать главное, а именно – избрать патриарха и таким образом восстановить древний канонический принцип управления в Православной церкви. На патриаршую кафедру был избран человек, оказавшийся воистину Божиим Избранником в то нелегкое для церкви время.

Патриарх Тихон (Василий Иванович Белавин) в течение семи с лишним самых трудных для церкви лет являлся тем светлым ориентиром, на который смотрели все здоровые силы, пытающиеся спасти Русскую православную церковь от полного уничтожения. Непомерная тяжесть легла на плечи 52-летнего патриарха после его избрания: лишение церкви статуса юридического лица, закрытие монастырей, духовных учебных заведений, разграбление церковного имущества, вскрытие и осквернение мощей и других святынь – вот неполный перечень проблем, с которыми ему пришлось столкнуться331331
  Следственное дело Патриарха Тихона: Сб. документов по материалам Центр. Архива ФСБ РФ / Православ. Свято-Тихон. Богосл. Ин-т; редкол.: протоиерей Владимир Воробьев (гл. ред.) [и др.]. М., 2000. 1016 с., [16] л. ил.


[Закрыть].

Одной из главных проблем, вставших перед святителем Тихоном с первых дней его патриаршества, стало налаживание нормальных отношений между церковью и Советским государством. Первые его послания заключают в себе обличение принципов, по которым пытался существовать новый строй, призывы прекратить насилия и произвол, чинимый властями, по отношению не только к церкви, но и всему народу.

С начала 1919 г. характер посланий патриарха резко меняется в сторону выражения лояльности к существующему строю. В первую очередь, это было выражено в послании от 8 октября 1919 г. с призывом к духовенству не участвовать в Гражданской войне на стороне какой-либо противоборствующей силы. Но особенно четко политика лояльности патриарха к государству проявилась после его выхода на свободу из заключения в 1923 г., когда перед Русской православной церковью встала угроза не только уничтожения от внешних врагов, но и разложения ее изнутри из-за обновленческого раскола.

Многие из соработников патриарха вследствие развития исторических событий покидали его и установленные на Поместном соборе органы управления церкви: Священный синод и Высший церковный совет были значительно затруднены в своей работе. Говоря о документальных источниках по данному вопросу, необходимо отметить, что «в течение длительного времени история этой национальной трагедии была известна лишь в общих чертах и большей частью в намеренно искаженном виде. Как теперь стало известно, существовала продуманная система дезинформации как внутри страны, так и за ее пределами, которая действовала очень эффективно, так что и собственные граждане, и иностранцы часто оказывались введенными в заблуждение относительно причин и хода этого конфликта. Подлинные документы, возникавшие в ходе выполнения соответствующих инструкций, как и сами инструкции, носили гриф «совершенно секретно», иногда передавались в зашифрованном виде, и как во время самих гонений против церкви и верующих, так и много позднее хранились за семью печатями в секретных фондах и не были известны»332332
  Русская Православная Церковь и коммунистическое государство. 1917– 1941 (документы и фотоматериалы). М., 1996. С. 7.


[Закрыть]. Из публикаций исторических документов на эту тему необходимо отметить впервые опубликованные в России в 1994 г. «Акты Святейшего Тихона, патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве высшей церковной власти 1917–1943», составителем которых является М. Е. Губонин, сумевший в течение значительного периода времени собрать уникальный свод документов, большинство из которых являются бесценными свидетельствами истории Русской православной церкви ХХ столетия.

Самым ценным в данном сборнике является наличие огромного количества документов, связанных с жизнью и деятельностью святого патриарха Тихона. Этому способствовала практика, применявшаяся святителем Тихоном и другими церковными иерархами, заключавшаяся в систематическом и обильном размножении если не всех, то хотя бы главных актов и официальной церковной документации по основным вопросам текущего церковного домостроительства и возможно широком распространении их среди православного населения в копиях, предварительно заверенных печатями и подписями. Это мероприятие, возникшее, может быть, стихийно, немало помогло проникновению в широкие круги верующих основных церковных документов.

Опубликованные в последнее время исследования и архивные документы не оставляют сомнения в активной роли государства в возникновении так называемого обновленческого раскола. Однако при этом власть, несомненно, учитывала объективные обстоятельства, сделавшие раскол возможным, в том числе социальное расслоение духовенства и имевшиеся в его среде реформаторские настроения.