Текст книги "Гражданская война в России (1918–1922 гг.)"

Капитан де Голль о состоянии польской армии накануне и в ходе советско-польской войны 1920–1921 гг

Н. Н. Наумова

Аннотация. В статье проанализировано отношение капитана Ш. де Голля к событиям советско-польской войны 1920–1921 гг. и состоянию польской армии накануне и во время этого вооруженного конфликта. Показано, какие уроки извлек молодой французский офицер из своего пребывания в Польше (1919–1921) и из военных действий, непосредственным участником которых он являлся.

Ключевые слова: Ш. де Голль, Ю. Пилсудский, польская армия, Польша, советско-польская война, французская военная миссия, битва на Висле.

N. N. NAUMOVA

CAPTAIN DE GAULLE ABOUT THE STATE OF THE POLISH ARMY ON THE EVE AND DURING THE SOVIET-POLISH WAR 1920–1921

Abstract. The article discusses the attitude of Captain Ch. de Gaulle to the events of the Soviet-Polish war of 1920–1921 and the state of the Polish army on the eve and during this armed conflict. It is showed what lessons the young French officer learned from his stay in Poland (1919 – early 1921) and from the hostilities, in which he directly participated.

Keywords: Ch. de Gaulle, Polish army, Poland, Soviet-Polish war, J. Pilsudski, French military mission, battle on the Vistula.

Ш. Де Голль отнюдь не случайно оказался в Польше весной 1919 г., вскоре после окончания Первой мировой войны, значительную часть которой – целых 32 месяца – он провел в немецком плену (с марта 1916 г. до подписания Компьенского перемирия 11 ноября 1918 г.). «К огромной радости, которую я испытываю по поводу происходящих событий, – писал молодой капитан матери 1 ноября 1918 г., – примешивается неописуемо горькое сожаление того, что я сам не сумел принять в них участие. Я думаю, что в течение всей моей жизни <…> это сожаление останется со мной»468468
  Gaulle Ch. de. Lettres, notes et carnets. Т. 1. 1905–1918. P., 1980. P. 525.


[Закрыть]. По свидетельству Ш. де Голля, единственным способом наверстать упущенное и иметь приличный послужной список, добиться наград и упоминаний в приказах вышестоящего начальства – это вернуться к военным действиям или, по крайней мере, участвовать в подготовке к ним какой-либо армии. Молодой капитан временами пребывал в унылом расположении духа, вновь вспоминая о том, что не смог внести собственного вклада на последнем – победном – этапе войны, и даже подумывал расстаться с армией469469
  Idem. Mémoires accessoires. 1921–1946. P., 1997. P. 66.


[Закрыть]. Решив поехать в Польшу, которая только в ноябре 1918 г. обрела полную независимость и желала создать национальные боеспособные вооруженные силы, Ш. де Голль писал родным: «Это поможет мне спокойно подготовиться к экзаменам в Военную школу. Польская армия станет моей реабилитацией»470470
  Idem. Lettres, notes et carnets. Т. 2. 1919 – Juin 1940. P., 1983. P. 13.


[Закрыть].

Для этого капитану де Голлю пришлось пройти курсы переподготовки в пехотинской школе городка Сен-Мексан, где он слушал лекции, предназначенные для повышения боевой подготовки офицеров, вернувшихся из плена («Это дыра, – признавался де Голль в письме матери, – но с моральной точки зрения я возродился, потому что вновь нахожусь в своей военной среде»)471471
  Ibid. P. 21.


[Закрыть]. 28 января 1919 г. де Голль напрямую обратился к генералу Ашинару, главе Военной франко-польской миссии, с просьбой о его назначении в польскую армию, которую во Франции набирал генерал Юзеф Геллер472472
  Guelton F. Le capitaine de Gaulle et la Pologne // Charles de Gaulle, la jeunesse et la guerre. 1980-1920. Plon, 2001. http: //www.Charles– de-gaulle.Org/wp-content/ uploads/2017/og/Le-capitaine-de-Gaulle et-la-Pologne.рdf.


[Закрыть]. Эта армия должна была пройти через всю Европу и «образовать костяк армии новой Польши»; к концу 1918 г. она насчитывала шесть дивизий, сформированных из поляков, «приехавших со всего света» и в годы Первой мировой войны воевавших по обе стороны линии фронта473473
  Уильямс Ч. Последний великий француз. Жизнь генерала де Голля. М., 2003. С. 64.


[Закрыть]. Теперь эти разрозненные, с различными военными навыками и приемами тех национальных армий, в которых они воевали, отряды требовалось заново обучить и создать в них некую объединяющую дисциплину. По словам английского ученого и биографа Ш. де Голля Ч. Уильямса, так как «американцы к тому времени, что говорится, умыли руки, а британцы больше не интересовались тем, что происходит на континенте, то бремя всех этих забот успешно возложили на Францию»474474
  Там же. С. 65.


[Закрыть].

В апреле 1919 г., подав рапорт об отправке в польскую армию в качестве военного советника, де Голль был официально прикреплен к Польской автономной армии, которая через Германию по железной дороге переправлялась в Польшу. В рамках возглавляемой французской военной миссии во главе с генералом Полем Анри капитан де Голль в период своего первого пребывания в Польше с апреля 1919 по май 1920 г. служил в качестве инструктора в пехотинской школе, расположенной в маленьком городке Рембентув, недалеко от Варшавы. В ноябре 1919 г. де Голль стал работать директором курсов военной переподготовки, а с декабря – директором курсов для высших офицеров польской армии. По словам его адъютанта лейтенанта Медвецкого, французский капитан (получивший в Польше временное звание майора) оказался «блестящим лектором, которого все слушали с большим вниманием и живым интересом. Он умел снять напряжение аудитории остроумной и хлесткой шуткой»475475
  Цит. по: Roussel E. Charles de Gaulle. P., 2002. P. 33.


[Закрыть]. За это время французская военная миссия создала в Польше 16 военных школ для обучения более 1200 польских офицеров.

Целью союзников по Антанте было формирование боеспособной польской армии, способной защитить молодое государство, с одной стороны, от Советской России, мечтавшей распространить «мировую революцию» на всю Европу, а с другой – от Германии, которая, сумев возродиться экономически, возможно и даже вероятно захотела бы добиваться реванша. Большую роль в польском обществе играл Юзеф Пилсудский, который, освободившись из немецкого плена, был назначен Регентским советом «временным начальником» Польского государства, то есть фактически главой Польской республики и главнокомандующим войск (ноябрь 1918 –декабрь 1922 г.). В ноябре 1920 г. Ю. Пилсудский получил звание маршала. Первым его шагом после обретения государственной власти стало формирование вооруженных легионов из патриотически настроенных граждан при непосредственной поддержке французского правительства. Исходя из провозглашенного им лозунга «Великая Польша от моря [Балтийского] до моря [Черного]» и воспользовавшись тем, что Польша де-факто оставалась в состоянии войны с Советской Россией, а разграничительной демаркационной линии между ними не было установлено, польская армия весной и летом 1919 г. захватила значительные территории Литвы и Белоруссии. Правящие круги Польши во главе с Ю. Пилсудским в противовес предложениям стран Антанты провести границу на основе принципа этнического разделения («линия Керзона») выдвинули идею создания «обширного конфедеративного государства под руководством Варшавы, которое объединило бы польские, украинские, белорусские, литовские, латышские и эстонские земли, то есть, по существу, попыталось реанимировать Речь Посполитую»476476
  Сидоров А. Ю., Клейменова Н. Е. История международных отношений 1918– 1939. М., 2006. С. 100.


[Закрыть]. По их мнению, это был «лучший способ противостоять русскому влиянию, будь Россия коммунистической или белогвардейской, а затем закрепить за Польшей те восточные границы, которые она заслуживает»477477
  Guelton F. Op. cit.


[Закрыть].

Однако в преддверии зимы Ю. Пилсудский осенью 1919 г. отдал приказ остановить боевые действия. Польская армия, отодвинув фронт на 150 миль к северу и на 100 миль к востоку, прекратила наступление. К тому же польское руководство было вынуждено считаться с мнением союзников, которые «начали проявлять норов»: готовые помочь Польше «создать армию для защиты, если будет необходимо от Германии», они не собирались «поощрять ее к масштабной экспансии»478478
  Уильямс Ч. Указ. соч. С. 67.


[Закрыть].

Но в апреле 1920 г. военные действия возобновились, и поначалу наступление польской армии проходило очень успешно: 7 мая она вошла в Киев и заняла плацдарм на левом берегу Днепра. Поляки находились в непосредственной близости от Одессы. Все изменилось в конце мая, и успехи Польши обернулись столь же стремительным поражением. Красная армия перешла в контрнаступление, 12 июня поляки оставили Киев и стали беспорядочно отступать с такой же скоростью, с какой до этого они продвигались на восток. В июле 1920 г. Красная армия освободила Правобережную Украину и Белоруссию и вышла на «линию Керзона». Эти события совпали со второй поездкой де Голля в Польшу (июнь 1920 – январь 1921 г.), куда он вернулся после пребывания в течение двух месяцев во Франции. На родине он пытался продолжить военную карьеру, но работа в отделе наград военного министерства в Париже показалась ему скучной, особенно учитывая, что молодой капитан был «человеком, жаждущим действий и заслуженного авторитета»479479
  Roussel E. Op. cit. P. 33.


[Закрыть].

Его служба в Польше наложилась на активную фазу советско-польской войны, в которой де Голль смог поучаствовать в качестве военного специалиста и советника в Группе армии «Юг», затем «Центр» под командованием молодого польского генерала Эдварда Рыдз-Смиглы. По словам отечественного биографа де Голля М. Ц. Арзаканян, капитан «возглавил батальон, сражавшийся на южном направлении против 1-й Конной армии Семена Буденного»480480
  Арзаканян М. Ц. Де Голль. М., 2007. С. 276.


[Закрыть]. В это время на севере на Варшаву наступал его знакомый по немецкому плену Михаил Тухачевский, в 27 лет уже командовавший армией. Убежденный коммунист М. Тухачевский призывал красноармейцев «устремить свои взоры на запад», где «решаются судьбы мировой революции», и «через труп белой Польши» проложить «путь к мировому пожару»481481
  Цит. по: Дэвис Н. Белый орел, Красная звезда. М., 2016. С. 176.


[Закрыть]. Перейдя в контрнаступление в конце мая 1920 г., Красная армия дошла в августе до Варшавы, где случилось «чудо на Висле»: поляки, казалось бы, проигравшие войну, собрались с силами и на патриотическом подъеме – спасти независимую и свободную Польшу – начали 16 августа неожиданное наступление, отбросили советские войска и разгромили их, предопределив исход советско-польской войны. Свидетелем и непосредственным участником этих драматических событий являлся капитан де Голль. Через 50 лет, находясь в Ирландии, уже экс-президент Ш. де Голль так расскажет о коренном повороте в советско-польской войне в августе 1920 г. и своем участие в ней: «Пилсудский был сломлен поражением, растерян, он больше ни на что не реагировал. Главе Генштаба тем не менее удалось подготовить план контрнаступления, но никто не надеялся, что Пилсудский его поддержит. Но, как известно, план был впоследствии реализован. Что касается меня, то я был прикомандирован к кавалерийскому корпусу по ту сторону Буга, который в какой-то момент был окружен казаками Буденного. Все мосты через реку были сожжены казаками. Чудом польский корпус нашел последний мост и перебрался через Буг»482482
  Цит. по: Roussel E. Op. cit. P. 34.


[Закрыть].

О том, как де Голль воспринимал ход советско-польской войны и оценивал действия, степень готовности, моральное состояние польской армии, мы можем судить по его письмам родителям и дневниковым записям. Проведя почти два года в Польше, де Голль подвел итоги деятельности французской миссии в рапорте генералу Анри, а затем дал большое детальное описание в докладе, составленном в 1921 г. уже после его возвращения во Францию. Но главный источник по изучению взглядов де Голля на польскую армию – его дневник, который капитан вел с 1 июля по 26 августа 1920 г., опубликованный анонимно в газете «Ревю де Пари» в ноябре 1920 г. под названием «Битва на Висле, военный дневник французского офицера»483483
  Эта работа была позже опубликована в: Gaulle Ch. de. Articles et écrits. P., 1975. P. 33–56.


[Закрыть].

Сразу же по приезде весной 1919 г. в Варшаву французская военная миссия во главе с генералом Анри четко очертила поставленные перед ней три главные задачи: заняться общей организацией польской армии; обеспечить ее материальной поддержкой; обучить командный состав. По словам Ш. де Голля, понемногу польские офицеры «начинают усваивать доктрины и методы нашей старой победоносной армии. И я, работая, многому учусь, и все это мне очень понадобится для будущих экзаменов в Военную школу»484484
  Gaulle Ch. de. Op. cit. Р., 1983. P. 35.


[Закрыть]. Вместе с тем французский капитан был поражен плохой организацией польской армии, несогласованностью ее действий, слабой подготовкой командного состава, необученностью солдат. Де Голль отмечает совершенно разный уровень военных знаний польских офицеров, которые в годы Первой мировой войны сражались на стороне России, Австро-Венгрии или Германии. По мнению де Голля, немецкие поляки «интеллектуально и технически ближе других к их французским инструкторам». Польские офицеры из австро-венгерской армии в целом хорошо подготовлены, но не так опытны; они демонстрируют «хорошие навыки применения современной военной техники, но менее точны при ее применении». Русские поляки имеют «только скудную начальную подготовку», у них «невысокий моральный дух, что характерно для побежденных солдат». Три выше перечисленных типа офицеров формировавшейся польской армии французский капитан противопоставлял «молодым польским офицерам из Легионов добровольцев Пилсудского, у которых, похоже, не было никакого военного образования, но их молодой возраст и чувство сопричастности к освобождению и возрождению своей страны с оружием в руках придавали им сильное воодушевление и высокий моральный дух»485485
  Guelton F. Op. cit.


[Закрыть].

Де Голль отмечал в 1919 г. отсутствие у польского военного руководства четких методов управления, что вело к «снижению эффективности, необходимой для функционирования любой армии». Характерная для польских вооруженных сил большая текучесть кадров командного состава имела, по его мнению, своим следствием то, что «войска получали либо устаревшие, либо уже не нужные приказы». Это, в свою очередь, приводило к невыполнению приказов и неповиновению со стороны солдат486486
  Gaulle Ch. de. Op. cit. Р., 1983. P. 94.


[Закрыть]. В качестве еще одного недостатка в управлении польской армии де Голль указывал на неумение ее руководства координировать действия воинских частей, осуществляя миссию взаимодействия; он описывал их как абсолютно разрозненные формирования, «каждое из которых действовало по своему усмотрению»487487
  Ibid. P. 97.


[Закрыть]. Действия солдат неудовлетворительно организовывались и во время перемещения армий: «Несмотря на боевые качества пехоты, командование плохо регулирует ход марша… Никогда не фиксируется маршрут. Им (полякам. – Прим. авт.) неизвестно понятие отправной точки для построения колонн. Они не делают привалов. Артиллеристы часто передвигаются, не соблюдая расстояние между орудиями»488488
  Ibid. P. 98.


[Закрыть]. В своем дневнике от 30 июля 1920 г., когда в ходе советско-польской войны Красная армия перешла в наступление, Ш. де Голль пишет о пробудившемся желании поляков отстоять свободу своей родины и победить, добавляя при этом: «Но все очень плохо организовано. Где враг? Никто не знает. <…> Нет организованных позиций, нет резервов»489489
  Gaulle Ch. de. Op. cit. Р., 1975. P. 44–45.


[Закрыть]. Мнение капитана де Голля совпадает с отношением к этой проблеме высшего военного командования Франции. Генерал Максим Вейган, прибывший в конце июня 1920 г. в Польшу во главе французской дипломатической миссии для поддержки Ю. Пилсудского, который на самом деле ожидал, что тот «привез с собой французские дивизии», требовал от поляков проведения реформы армии, чьи методы ведения военных действий он оценивал как контрпродуктивные. С точки зрения М. Вейгана, «следовало изменить стратегическое видение, которое должно быть нацелено на победу»490490
  Pasztor M. et Lieutenant-colonel Guelton F. La Bataille de la Vistule, 1920 // Cahiers du Centre d’études d’histoire de la Défense. 1999. Cahier № 9. P. 245.


[Закрыть].

Что касается состояния вооружения польской армии, то, по словам Ш. де Голля, «солдаты имели все необходимое» (страны Антанты снабжали молодое польское государство военно-техническим оборудованием и вооружением), но они часто не знали, «как пользоваться автоматическим оружием, о чем свидетельствует незначительное количество раненых со стороны противника»491491
  Gaulle Ch. de. Op. cit. Р., 1983. P. 96.


[Закрыть]. Ш. Де Голль с неодобрением писал о том, что в польской армии мало использовалась артиллерия, а кавалерия не умела «должным образом применять огонь и пулемет». Он отмечал: «У польской армии есть автомобили, мотоколяски, мотоциклы в достаточном количестве для того, чтобы обеспечить передачу оружия очень быстро, несмотря на плохое состояние дорог. Но их использование очень плохо организовано»492492
  Ibid. P. 98.


[Закрыть]. Однако генерал Вейган утверждал, что польская армия нуждается в вооружении, боеприпасах, общей финансовой помощи – «в целом всего не хватает»493493
  Pasztor M. et Lieutenant-colonel Guelton F. Op. cit. P. 243.


[Закрыть].

Капитан де Голль критиковал польское командование за неправильное использование танков, проблему, весьма актуальную в свете приближавшейся битвы за Варшаву. У поляков насчитывалось 30 танков, правда 15 из них «намертво застряли в сортировочном депо и могли стрелять лишь в пределах железнодорожной станции»494494
  Уильямс Ч. Указ. соч. С. 68.


[Закрыть]. Остальные были либо с неполадками, либо израсходовали запас горючего. Только две боевые машины находились в достаточной степени исправности. Автомобилей же было, на взгляд де Голля, слишком много, но они не являлись крупногабаритными и в связи с плохим состоянием дорог могли перевозить только легкий груз, а железных дорог явно не хватало. Подобное состояние транспорта тормозило действия польской армии: «скорость передвижения заставляет подразделения тащить за собой много вещей», что приводило к «заторам на маршрутах и значительному увеличению колонн (на дорогах – Прим. авт.)»495495
  Gaulle Ch. de. Op. cit. Р., 1983. P. 98.


[Закрыть].

В ходе советско-польской войны де Голль в своем дневнике за 8, 15 и 30 июля вновь обращается к проблеме организации переброски военного транспорта польской армии. Он с удивлением западного европейца отмечает крайне плохое состояние польских дорог, «которые никогда не были хорошими, а после шести лет войны (Первой мировой. – Прим. авт.) стали ужасающими»496496
  Idem. Р., 1975. P. 42.


[Закрыть]. Он задается вопросом, «могут ли эти поезда, которые перевозят подкрепление и боеприпасы, открыть для себя секрет передвижения со скоростью бóльшей, чем 1 км/час?»497497
  Ibid. P. 39.


[Закрыть]. Но сильнее всего капитана французской армии поразили «подводы («podwodas» – так он записал в своем дневнике это слово, не сумев перевести его на родной язык), которые использовались для переброски вооруженных отрядов, боеприпасов, оружия, продовольствия и эвакуации людей. По словам де Голля, «солдаты держатся около них на манер норманнов, которые плыли рядом со своими кораблями»498498
  Ibid. P. 42.


[Закрыть]. Крестьяне, у которых эти подводы и лошадей власти реквизировали для нужд армии, почти всегда их сопровождают, рискуя жизнью, но «это единственный способ их охранять и получить обратно».

Не менее живописно де Голль описывает состояние средств связи у польской армии: военные использовали устаревшие приемы передачи сообщений по печатному телеграфу, по телефону или через устные разговоры. Де Голль удивлялся, что у поляков не существовало новой на тот момент, быстрой и четкой техники – радиотелеграфа (T.S.F.)499499
  Gaulle Ch. de. Op. cit. Р., 1983. P. 97.


[Закрыть]. Запись военного дневника капитана от 14 августа, накануне решающей битвы на Висле, гласила: «Все сложно: ни телефона, ни беспроволочного телеграфа, ни оптических приборов. <…> Но вы хорошо знаете, что на нашей земле, особенно в славянской стране, все всегда заканчивается тем, что все устраивается»500500
  Idem. Op. cit. Р., 1975. P. 50.


[Закрыть].

При этом если общие методы организации и управления польской армией вызывали у де Голля почти презрительное удивление, личные качества польских солдат и офицеров, их готовность пожертвовать своей жизнью во имя родины рождали у капитана чувство глубокого уважения. Он с большим одобрением писал о выносливости, боевом настрое и скорости передвижения в пешем строю солдат польской армии. «Любой французский солдат восхитится этим чудесным пехотинцем», но сражавшимся полякам, по справедливому замечанию де Голля, не хватало образования и военной подготовки. Плохо управляемые и не знающие, как вести бой, польские войска, «несмотря на все лучшие качества их солдат», рисковали из-за этого «потерять всю свою ценность при первой же неожиданности»501501
  Idem. Р., 1983. P. 98–99.


[Закрыть]. Подобное положение вещей наблюдалось и в авиации: «смелым и всегда готовым пожертвовать собой летчикам» часто не хватало элементарных инструкций502502
  Ibid. P. 102.


[Закрыть].

Приехав во второй раз в Польшу, де Голль обратил внимание на разительные перемены в настроениях и моральном состоянии польского населения. «Когда я оставил Варшаву, – писал де Голль о весне 1920 г., – она была пьяна от триумфа, а столичная жизнь полна развлечений и наполнена радостным ожиданием скорой победы»503503
  Gaulle Ch. de. Op. cit. Р., 1975. P. 36–37.


[Закрыть]. Теперь же, когда существованию их страны грозила опасность, «люди всех сословий и возрастов встали под знамена». Повсюду служили торжественные мессы, чтобы призвать Бога помочь в борьбе против безбожников – большевиков и, возможно, против лютеран, «если пруссаки захотят воспользоваться тяжелым положением Польши и ударить в тыл»504504
  Ibid. P. 38. См. также: Уильямс Ч. Указ. соч. С. 70.


[Закрыть]. Эта трансформация морального духа поляков произвела на де Голля очень сильное впечатление. В своем военном дневнике от 30 июля 1920 г. он с удовлетворением отметил: «Наконец-то чувство наступления возродилось в рядах наших союзников (Польши. – Прим. авт.)! А с ним возродились авторитет командиров и дисциплина солдат. И вовремя! Войска сражались, постоянно отступая, в течение шести недель: личный состав сократился до минимума, уныние давит на сердца и омрачает сознание, усталость и лишения тяготят измученные тела. Но вот от военного руководства до солдата – все воспрянули духом. Командование, ранее охваченное оцепенением, вновь овладело собой: у него вновь пробудилась воля к победе, и тут же подкрепления, боеприпасы и провиант появились в войсках. Порядок проник в умы и в ряды бойцов, в сердце солдата вернулось доверие, а на его уста – песня»505505
  Gaulle Ch. de. Op. cit. Р., 1975. P. 44.


[Закрыть].

Об изменении морального духа польской армии де Голль вновь написал 14 августа, накануне решающего сражения за Варшаву: «Поляки подтянулись, настроены серьезно, среди них пробежал ветер победы, который я хорошо знаю»506506
  Ibid. P. 49.


[Закрыть]. По свидетельству французского капитана, «город (Варшава. – Прим. авт.), несмотря на обычно свойственную ему беспечность, чувствует русских у своих дверей. Но теперь он уже не покорится безропотно (врагу. – Прим. авт.): надо побеждать. Мученичество имеет свое величие, но оно несравнимо с величием триумфа»507507
  Ibid. P. 48.


[Закрыть]. Де Голль описывает подготовку столицы к битве на Висле: вырыты траншеи, восстановлена связь, везде вводится суровая дисциплина; реорганизованные подразделения польской армии способны теперь закрепиться на местности; много добровольцев; улицы и кафе опустели; все ждут наступления508508
  Ibidem.


[Закрыть].

Ш. де Голль, отмечая замешательство поляков, опасавшихся захвата Красной армией Варшавы, в своем военном дневнике размышляет о двух вещах, поразивших его. Во-первых, это то национальное единение, которое охватило все население Польши в момент, когда решалась ее судьба как молодого, независимого государства. Во-вторых, «это не череда военных неудач поляков, а растерянность, которая охватила население и неспособность политических партий объединиться в тот момент, когда их родина подверглась риску еще раз погибнуть от руки русского наследственного врага»509509
  Guelton F. Op. cit.


[Закрыть]. Уже в ходе советско-польской войны де Голль поднял вопрос о деструктивной роли в обществе политических партий, разделявших нацию и не умевших подняться выше своих узкопартийных интересов в сложившихся условиях общенационального кризиса. «Трагична судьба тех народов, у которых энергия и характер элит никогда не достигают высоты добродетели и доброй воли низов общества, – писал де Голль в военном дневнике 8 июля 1920 г., когда польские войска отступали под напором Красной армии. – Может ли этот политический мир покончить наконец со своими ссорами?»510510
  Gaulle Ch. de. Op. cit. Р., 1975. P. 39.


[Закрыть] Может ли он «перестать удваивать свои распри и свои интриги?». По убеждению де Голля, накануне решающих битв за свободу Польши, когда военные действия велись уже на ее национальной территории, политический класс должен был безоговорочно поддержать руководство республики и нацелить все свои помыслы и действия на обеспечение победы польской армии.

Хорошо известно, что битва за Варшаву – «чудо на Висле»511511
  См. подр.: Пученков А. С. «Даешь Варшаву!»: Из истории советско-польской войны 1920 г. // Новейшая история России. 2002. № 3; Зубачевский В. А. Советско-польская война 1920 года: геополитический аспект // Военно-исторический журнал. 2013. № 10.


[Закрыть], план которой был разработан Ю. Пилсудским при сотрудничестве c французскими военными во главе с генералом М. Вейганом512512
  О дискуссии в зарубежной историографии на эту тему см.: Pasztor M. et Lieutenant-colonel Guelton F. Op. cit.


[Закрыть], состоялась 16–17 августа и закончилась поражением большевиков. Окончательно Красная армия была разгромлена в столкновении с поляками на Немане. Помимо тяжелых потерь в живой силе и технике 70 000 русских оказались в плену и еще 100 000 бежали через границу в Восточную Пруссию. Военная кампания закончилась полной победой Польской республики, которая обеспечила себе безопасность на целое поколение.

Битву за Варшаву де Голль назвал в своем дневнике (17 августа) «прекрасной операцией <…> Наши поляки были окрылены, проводя ее, и эти же самые солдаты, еще неделю назад физически и морально измотанные, бегут вперед, совершая 40-километровые переходы в день. Дороги забиты жалкими толпами пленных и вереницей подвод, отнятых у большевиков»513513
  Gaulle Ch. de. Op. cit. Р., 1975. P. 51.


[Закрыть]. 26 августа, который станет последним днем записей в его военном дневнике, капитан посвятил еще несколько слов победе поляков в войне с Советской Россией. По его признанию, общаясь с ними, «чувствуешь справедливую гордость (этого народа. – Прим. авт.) первой большой победой, одержанной возрожденной Польшей»514514
  Ibid. P. 54.


[Закрыть]. Де Голль отмечал, что к концу советско-польской войны польская армия – «не без помощи французских инструкторов» – превратилась в слаженный военный механизм с достаточно хорошей организацией управления вооруженными силами и высоким моральным духом. Вместе с тем де Голль объективно оценивал боевую подготовку и умение вести бой польских военных, он призывал «принять Организацию и обучиться Методу» для дальнейших военных успехов. «Вы обладаете боевым духом большинства командиров и готовностью войск сражаться, – обращался де Голль к польским офицерам. – Теперь надо приобрести Умение»515515
  Ibidem.


[Закрыть].

В конце своего дневника он описывает, как восторженно и благодарно поляки встречали возвратившихся с фронта в запыленной форме французов и кричали «Да здравствует Франция!» «И она, – тут пафосно восклицает де Голль, – она была с нами, бесстрашная, мудрая, полная решимости… И внезапно каждый из французов, находившихся здесь, содрогаясь от охватившего его священного восторга, почувствовал, как в его сердце бьется… сердце Родины»516516
  Ibid. P. 55.


[Закрыть]. Для французов война была закончена. Капитан де Голль мог закрыть свой военный дневник и вернуться во Францию с польским крестом Святого Вацлава на груди.

Ш. Де Голль всесторонне проанализировал события советско-польской войны и приобретенный им военный опыт. Свои заключения он представил в докладе для военного министерства Третьей республики, составленном в начале 1921 г. после его приезда из Польши на родину. Некоторые свои соображения по поводу будущей войны, приближение которой он предчувствовал, взгляды на развитие и модернизацию французской армии он, в значительной степени основываясь на осмыслении польских событий, изложил в лекциях, дневниках и книгах по военной истории, стратегии и тактике, опубликованных в 1920–1930-е гг. во Франции517517
  См. работы де Голля: Gaulle Ch. de. La discorde chez l’ennemi. P., 1924; Idem. Le fil de l’Epée. P., 1932; Idem. Vers l’armée de métier. P., 1934.


[Закрыть].

Что же де Голль писал о польской армии и о том, чему его научила советско-польская война? Из уроков, полученных в Польше, капитан вынес понимание того, что после окопной Первой мировой войны («пассивного окопного сидения») наступило время войны маневренной, а основу армии должны составлять мобильные силы, способные одним броском преодолевать огромные расстояния, оказываться в том месте, где их не ожидает увидеть враг, и наносить неожиданный и сокрушающий удар, «исчезнув, пока противник не опомнился». И секрет мобильности заключается не в казачьей атаке, «которая не идет ни в какое сравнение с хорошо подготовленным заградительным огнем артиллерии, а в современной комбинации этих средств, другими словами, в танках»518518
  Уильямс Ч. Указ. соч. С. 72.


[Закрыть]. При этом, отмечал де Голль в своем докладе военному министерству, «танки должны использоваться (на поле боя. – Прим. авт.) собранными в кулак, а не рассеянными (по соединениям. – Прим. авт.)» – вывод, сделанный капитаном после битвы на Висле, где они участвовали в сражении, но, с его точки зрения, неудачно: «Танки сделаны для того, чтобы поддерживать атакующую пехоту, а не для того, чтобы защищать штаб-квартиру или опорный пункт»519519
  Цит. по: Guelton F. Op. cit.


[Закрыть]. «Невероятно, – отмечает военный историк Ф. Гельтон, – чтобы один французский офицер смог сделать обобщающие выводы о будущем применении танков, исходя из такого ограниченного опыта (советско-польской войны. – Прим. авт.)»520520
  Ibidem.


[Закрыть]. Де Голль также призывал военных более широко использовать «крупные соединения кавалерии как элемент шока и способ решения стратегической задачи»521521
  Ibidem.


[Закрыть].

Еще один вывод, к которому пришел французский капитан, анализируя уроки советско-польской войны, – это роль морального фактора. О нем де Голль пишет в своем военном дневнике 30 июля, 5 и 14 августа. Он отмечает необыкновенное воодушевление, вызванное желанием защитить свою родину, сначала у русских, затем у поляков, которые продемонстрировали поведение, немыслимое для людей мирного времени: преодоление сложнейших и изматывающих военных переходов, лишения и голода, гнетущего ожидания неожиданной и мучительной смерти. Эту «трансформацию чувств» де Голль связывает в первую очередь «со страхом гибели родины», а также с «естественной реакцией против непомерной деморализации (подрыва боевого духа. – Прим. авт.)» национальной армии522522
  Gaulle Ch. de. Op. cit. Р., 1975. P. 44.


[Закрыть].

Польская армия, как уже указывалось, переняла многие навыки, которым французские офицеры обучали поляков в организованных специально для создания и модернизации вооруженных сил Польской республики военных школах. Впечатленный высоким моральным духом, патриотизмом и восприимчивостью к французскому опыту польских «братьев по оружию» капитан де Голль, как и многие его сослуживцы, ставшие свидетелями «чуда на Висле», увидели в Польше государство, способное вместе с Францией противостоять потенциальной немецкой агрессии. Это было тем более важно, что Россия оказалась утерянной в качестве традиционного союзника Третьей республики в борьбе с «наследственным врагом». В заключительной лекции для французских офицеров накануне своего окончательного отъезда из Польши де Голль особо подчеркнул: «Что касается Германии… то на континенте нам нужен союзник, на которого мы сможем всегда рассчитывать. Польша станет таким союзником»523523
  Цит. по: Уильямс Ч. Указ. соч. С. 72.


[Закрыть].

Капитан понимал, что польская армия, несмотря на боевое крещение советско-польской войной, свой большой потенциал и возможности, еще не достигла уровня организации и разработки стратегических операций современных европейских армий, в первую очередь французской. Вместе с тем де Голль всегда подчеркивал стремление поляков перенять у нее военно-технический опыт и их глубокие национальные чувства – залог будущих побед польской армии. «Нация как некая мистическая общность традиций, психологии, мысли и чувства – вот что он принимал в расчет в первую и в последнюю очередь»524524
  Молчанов Н. Н. Неизвестный де Голль. Последний великий француз. М., 2011. С. 48.


[Закрыть]. Именно войны, с его точки зрения, являются судьбоносными для нации, «но какими бы долговечными и могущественными ни были нации, они могут однажды внезапно исчезнуть в большом хаосе»; войны же «являются также великим разоблачителем народов»525525
  Guelton F. Op. cit.


[Закрыть]. Де Голль писал в своем военном дневнике 1 июля 1920 г.: «Надо видеть отвратительную толпу предместий (Варшавы. – Прим. авт.) <…> чтобы оценить, какой степени нищеты могут достичь люди. Надо долго идти вдоль вереницы растерянных женщин, мужчин, детей, ожидавших часами около дверей муниципальной булочной кусок ежедневного черного хлеба, почувствовать давящие на вашу машину тяжелые взгляды этого оголодавшего простонародья, чтобы понять, что наша цивилизация мало чего стоит, что все красоты, все удобства, все богатство, которыми она гордится, могут быстро исчезнуть под гигантской волной слепой ярости отчаявшихся людей»526526
  Gaulle Ch. de. Op. cit. Р., 1975. P. 35–36.


[Закрыть]. Из этих мыслей Ш. де Голля вытекало его глубокое убеждение в необходимости укреплять обороноспособность своей страны, всегда быть готовым к неожиданному нападению, не дать народу стать жертвой жестокой агрессии и связанных с ней национального унижения, тяжелых лишений, моральной деградации.