Текст книги "Убийственная страсть. Литературный детектив"

Глава 16 Признание старушки

Пока в Омске, а потом и в столице разбирались с тем, кому принадлежат стихотворения, прозвучавшие на Турнире поэтов. И какой-то скандальный мужик, готов был разоблачить всех до шоу «Давай поорем» довести. На вражеской территории наши опера добрались до старушки, которая могла убить Раскольникова. Там пытали ее и пытались допытаться до истины. Служба дни и ночи на этот раз проходила на вражеской территории.

Как мы знаем, Фриду наши майоры, почти не зная языка, нашли все-таки очень быстро. Но вот потом как-то стало тревожно. Сначала парни не поняли, отчего именно тревоги их обнимать стали. Припомнили, что недавно она притащила своего внучка из бара. И бармен сказал, что управиться с ним могла только она одна, другим это было не дано. Но если она так легко управлялась со своим кровиночкой, то, что будет с ними со всеми? На вражеской территории, о чем не стоило забывать.

Потому Виталий нахмурился. Ему вспомнился фильм, про маму Сталлоне, которая будет стрелять, и нашему герою вовсе не хотелось, оказаться в таком же положении. А ведь не просто так он вспомнил именно этот фильм, Вселенная ему подсказывала, что может случиться в следующий миг. И все вопило о том, что тут надо было предельно осторожным, чтобы вернуться домой без всяких повреждений, или хотя бы просто вернуться живым. А вот Егор уже думал о Булгакове, и оказался ближе к истине, потому что и Фрида говорила о том же самом.

– Я смогла расширить пространство внутри помещения, как у Булгакова, изнутри квартира оказалась значительно шире, чем снаружи. И он был мне за это несказанно благодарен. Ведь это редко кому удается. Я была бы с ним до сих пор, но надо было отправляться к детям в Германию. Там столько проблем возникло, пока я занималась любовью. Мой внук вляпался в такую же историю, хотя у него проблема противоположная. Тут им и так никто ничего не дает, а он еще с Гретой связался, герой с большой дороги. Вы и представить себе не можете, как коварны и безжалостны могут быть немки. Наши – то девицы и бабы просто ангелы небесные рядом с этими демонами. А парни наши бедные, те, кто не привезли девиц с собой, решив, что не стоит ехать в лес со своими дровами, глубоко заблуждались. Если не брать своих дров, то и костер растопить не из чего будет. Мой Андрейка именно в такую историю и вляпался. Как могла я, отдаваясь чужому парню, забыть про своего собственного внука, это безрассудство какое-то на склоне лет. Вот так все и вышло, ни волки не сыты, ни овцы не целы.

Опера переглянулись. Они мало что поняли из торопливого и сбивчивого рассказа, когда в речи своей она прыгала с одного на другое, говорила так, как будто они были в курсе дел и знали всю предысторию.

Словно опомнившись, Фрида усмехнулась и махнула рукой.

Она достала откуда-то из заднего кармана джинсов отпечатанные листы и протянула парням.

– Сама перечитать и поправить хотела, но раз вы явились, то берите как есть, а себе я еще распечатаю чуть позднее. Там вся история его похождений, которые и заставили меня все бросить, оставить на произвол судьбы молодого любовника, и становиться и мамкой и нянькой одновременно. Никого у него больше нет. Матушка его сразу же сюда рванула, как только границы были открыты, но тут и пропала, ищи ее свищи, да все напрасно. Тут и страна вроде не большая, да все равно есть где спрятаться, а пацан ей сосем не нужен был. Личную жизнь устраивала, до сих пор устраивает, стерва такая, как ее только земля носит, если еще носит, конечно.

Парни переглянулись, судя по всему, внучок был вовсе не так молод, а вполне взрослый дядька. Тогда почему же она с ним все еще носится, как дурак со ступой. Наверное, надеется что как-то перевоспитает, что-то исправит? Святая наивность, да могила его только исправит. Тем более он наверняка стесняет своей бабули и делает все ей назло еще хуже. Уж они – то все это проходили сами, так что могли объяснить старушке, которую язык не повернется так назвать, как это бывает.

– Это для вас он взрослый, как в полицию тащить, в тюрьму сажать, а для меня ребёнок совсем. Да вы читайте, если что непонятно будет я вам потом поясню. Но там вроде все ясно написано, как на духу. Мне просто хотелось все это так записать, как и было тогда.

Фрида совсем не была похожа на немку, просто русская баба. Как все-таки местность, где ты долго прожил, влияет на самого человека, уму непостижимо. Пора было и прощаться. Но она прибавила еще, словно что-то припомнила на ходу:

– Наверное, нельзя было спасать двух разом, и я в здравом уме и доброй памяти выбрала своего внука, хотя ничего хорошего из этого не вышло, как сами понимаете, но кто же знает из чего и что получиться может

Глава 17 Андрей у Греты

Непризнанный гений просит убежища.

За белой полосой в жизни всегда есть черная, за черной – белая.

В глухую июньскую ночь, когда кот Макар вторгся к Грете, и она не стала прогонять черного кота, хотя радости не испытывала, появился этот человек. Был он самый мрачный философ с большой дороги в мире, и звали его Артур, совсем, как знаменитого короля, но на этом сходства их кончались. Он рухнул на сене. На сеновале было тепло и тихо, и заснул мертвым сном до утра. Только не стоило надеяться на то, что он взял и помер. Артур был живее всех живых. Не будите маньяка, пока он спит, вам же спокойно будет, но рано или поздно они просыпаются.

Когда пес обнаружил пришельца и пронзительно завыл, кот бросился туда, откуда раздавался вой. Он посмотрел на спящего мужчину, которому было на вид лет 30, и стал нервно чесаться. Белая шелковая рубаха была грязновата, словно он долго носил ее, не снимая, да и весь вид его ничего хорошего не обещал. Хотя Артур был внешне привлекателен, но красота казалась какой-то зловещей.

Кот и пес обязательно бы что-то придумали, если бы Грета не вошла в тот самый сарай, где лежало сено и не посмотрела удивленно на спящего парня.

– Откуда он взялся? – спросила она и передернула плечиками. Нет, она, конечно, была не против чудовища, но не такого, в этом было что-то от господина Раскольникова. Казалось, что за поясом можно даже топор обнаружить.

Наша Грета немного приуныла, когда вспомнила такой яростный роман про молодого человека, который никого не любил, а по улицам ходил с топором, натворил много бед и не раскаялся. Примерно так она усвоила содержание знаменитого романа. Но тут же наша жрица себя упрекнула за предвзятое отношение к непрошеному гостю. Если бы в это время пронзительно не закричал ворон над головой, она бы может не так, расстроилась. Но ей послышалось, что кричал он буквально следующее:

– Гоните его, он же убьет ее.

– А ты помешай ему, – потребовал кот.

– Тебе придется мне помогать, – стал торговаться ворон.

От такого шума и крика пробудился бы и мертвый, а Артур был жив и здоров, вот он и проснулся, и вспомнил, что случилось накануне, почему он тут оказался. Он посмотрел сначала на птицу во тьме, почувствовал, что рядом черный кот. Пес его испугал и насторожил меньше, хотя он был все-таки большой собакой. И только после всего этого Артур заметил прелестную женщину. Что само по себе было странным. Но что тут и теперь не было странным? И желание, неодолимое влечение возникло в голове и груди его, и всех остальных членах такое же желание появилось… А когда такое случается, то бежать надо от маньяков без оглядки, иначе беда.

Желание уже дошло до того места, где уже становилось по-настоящему опасным для любой женщины, и это сразу стало заметно всем, у кого были глаза. Грета это желание заметила первой и почему-то смутилась. Он прикрыл пучком сена брюки, но озверел еще больше, оттого, что его тайна стала достоянием женщин и животных.

№№№№№№№№№

Дальше события разворачивались стремительно.

– Это наш дом, – тихо говорила Грета, – что вы тут делаете?

– Сплю, а что жалко, в чистом поле меня оставить хотели? – с вызовом спросил Артур.

Грета только развела руками. Он же уже забыл и про кота и про пса, и даже про ворона и, замолчав, со всей решимостью двинулся к ней. Грета должна была ответить за все обиды, нанесенные Артуру разными женщинами. Халатик распахнулся от резких движений сильней. Жрица резко отступила, но это только распалило Артура. В своей погоне он был грациозен и достаточно симпатичен, если бы не то зверское выражение лица, с которым даже зверь лютый не встречает добычу, а на такое способен только человек. Можно ли это назвать эротикой? Это была дикая страсть, страшноватая даже на первый взгляд. Она наводила панический ужас на любую женщину. У Артура не было топора, но было что-то этакое, что пугало Грету не меньше, чем топор за пазухой у Раскольникова.

Она даже пошутить никак не смогла, и уже видела, как ее швырнули на то самое сено, и там под звездным небом произойдет то, о чем ей совсем не захочется вспоминать, если она вообще останется жива. Маньяк есть маньяк. И тогда мысленно она обратилась к хозяину этой постройки. Точно не зная, как он называется, Грета назвала его Овинником.

Видя, что Артур сейчас схватит Грету, кот странно увеличился в размерах, в тот момент Макар был не меньше пса. Он бросился к ногам насильника, кота, даже черного не замечавшего. А это как раз оказался тот случай, когда кот нес беду, и уж точно милости от него ждать не стоит.

Он наткнулся на того и свалился. Грета не стала ждать, пока он поднимется и двинется дальше, и, позвав пса и кота бросилась домой. Прыти у нее оказалось не мало, как ни странно.

Глава 18 Спасайся, кто может

Дверь домика захлопнулась. Только напрасно они надеялись на то, что он опомниться и остановится. Разозлился Артур еще сильнее и рванулся туда. Грета дрожала всем телом. Кажется, никогда прежде ей не бывало так страшно, как на этот раз.

Кот на ходу за что-то попрекал Макса, тот тявкал что-то ему в оправдание, но энергия насилия висела в воздухе, они должны были ее ощущать. Кажется, кто-то невидимый им подсказывал, что не стоит злить философа, и под ноги ему бросаться тем паче не стоит – растопчет и глазом не моргнет. Но кто и когда о чем-то подобном может думать?

Дверь скрипнула и распахнулась.

Грета взвизгнула, понимая, что произойти должно неизбежное. Только она тогда так и не поняла, как оказалась раскрыта крышка глубокого погреба.

Он рванулся вперед во тьме, вовсе не рассчитывая на коварство такой пышной и милой женщины, и провалился в тот самый погреб с грохотом, а головой еще стукнулся сначала о железную ступеньку, потом о стеклянную банку со всего размаха. Крышка погреба упала на то самое место, с которого недавно ее кто-то поднял. Она оказалась очень тяжелой…

Для верности Макс на нее уселся, хотя она не открылась бы и сама по себе. Из погреба раздавались крики, нехорошие слова и проклятие, но открыть люк наш Артур никак не мог, как ни рвался назад. Там пыл его должен был немного остыть – в погребе было темно, сыро, холодно.

Грета подкатила бочонок с водой и поставила рядом с псом для надежности, сама она уселась на старый сундук рядом. Такое надо было еще пережить., отдышаться, а потом подумать, что делать дальше. Давно она не попадала в такую ситуацию, и еще не очень понимала, что ей делать.

№№№№№№№№

Как Артур выбрался на другой стороне дома, почти в огороде на рассвете на белый свет, сказать было трудно. Там оказался какой-то потайной ход, по которому в погреб выкопанный картофель сбрасывали, вот он его и обнаружил. Только радовался он рано. Штук шесть волков уже встречали его. И то, что это были не мирные псы, он понял сразу, когда оглянулся и увидел их раскрытые пасти, горящие в темноте глаза.

Волки подходили к нему с разных сторон. Прекрасная Грета успела уже этих живодеров позвать на помощь? Вот и ходи в гости к таким дамам, просто безобразие. Из-за спины одного из волков выглядывал черный кот Макар.

– С таким котом никакого пса не надо, и другой охранник может отдыхать, – в ярости думал философ, когда он очень проворно заскочил на столетний дуб, стоявший в том самом месте, где он выбрался из погреба на белый свет.

Забрался он по дубу довольно высоко, так, что волкам его точно не достать, только волки не расстроились. Они со всех сторон уселись под деревом, да так, что куда бы ни захотел прыгнуть или не свалился бы нечаянно Артур, он все равно попал бы на одного из волков. Как только рассвело, маньяк это сразу и понял.

– Кто с насилием к нам придет от него и погибнет. – Артуру показалось, что именно эту фразу и произнес тот самый черный кот, который каким-то образом командовал свирепыми волками. Хотя совсем непонятно было, как он это мог делать.

– И сдалась мне эта проклятая баба, – ворчал на дереве философ, – да что на ней свет клином сошелся? И ничего в ней нет особенного, она вообще не в моем вкусе. И пусть живет как хочет, она еще сама ко мне приползет.

Но волкам и коту, которые не спускали с него глаз, про свои вкусы наш маньяк рассказывать не стал. Пусть это останется его тайной, которую он, возможно, скоро унесет с собой в могилу, если волки с котом будут его так же охранять и дальше.

– На ней свет не сошелся клином, – только и повторил про себя Артур.

Но когда он увидел открытую оскаленную волчью пасть, то решил, что свет на Грете мог и сойтись клином, кто его знает. Не стоит так торопиться и принимать решения так поспешно.

Напрасно Грета надеялась, что пленник так и остался в ее погребе, когда она вышла на улицу на рассвете, она увидела довольно странную картину.

Глава 19 С волками живи, по волчьи вой

Когда Грета вышла на улицу, сначала она увидела дюжину волков около старого дуба.

– Еще не лучше, то сумасшедшие врываются в дом, то волки, – пролепетала она и остановилась на приличном расстоянии от животных.

Тогда она и заметила ногу в старых джинсах, болтавшуюся где-то наверху. Грета поняла, что на дереве сидит еще один маньяк.

– Да это тот же самый, он из погреба выбрался, – прокаркал ворон над ее головой.

В тот момент, Грета даже не удивилась тому, что она понимает язык птиц, или они говорят на человеческом языке, как-то этого она не усвоила.

– Убери своих волков, я же к тебе в гости шел, – заговорил незнакомец.

Грета поняла, что ворон был прав, скорее всего, это не другой, а тот самый парень, только теперь он более миролюбивым казался. Да и порычишь тут, когда вокруг одни только волки. Надо находить какой-то компромисс и как можно быстрее.

– А что-то я не заметила твоих добрых чувств и даже нежности, – лукаво улыбнулась она, – вот и животные тоже засомневались в твоих намерениях, иначе бы ты на дубе не оказался. А они дурных людей за версту чуют, можешь не сомневаться даже.

– Да переспать я с тобой хотел, у меня сто лет секса не было. Никто тут не дает и давать не собирается, как погляжу вот и ты туда же, всем можно, а мне нельзя? – скулил неудавшийся маньяк и отвергнутый любовник.

Говорил он явно что-то не то, сразу было ясно, что Грете это не понравилось, да и парочка волков угрожающе завыли.

– Ну может и было что, – согласился парень, – только теперь уже нет, даже спать не хочу, да и не в моем ты вкусе, убери волков. Я лучше уйду от вас куда глаза глядят, не хочу тут оставаться.

Кот подошел к Грете, взглянул на ее, словно спрашивая, что делать дальше.-

– Будем спасать, – спокойно отвечала Грета.

– А это с какого перепою, тебе жить спокойно надоело? Ты смотри, потом не жалуйся, маньяка только могила исправит, – удивился Макар.

– Ну если я не в его вкусе, он же просто уйдет отсюда, – Грета смотрела на человека на дубе, решая, стоит его спасать или не стоит, уйдет он или не уйдет все-таки? А то спасешь такого, а он потом и останется.

Тот молчал, кот тоже не двигался.

– А волки его проводят, да так, чтобы он забыл дорогу? – продолжала говорить Грета, наконец решила Грета, что ей делать с таким вот орлом.

– А может ему еще кое – что откусить? – спросил ворон, сидевший на ветке соседнего дуба.

– Какой ты жестокий, пусть просто уходит, – потребовала Грета.

– Ну, воля твоя, а я бы на твоем месте приказал волкам откусить то место, которое его на такие подвиги бросает, так спокойнее будет для всех. И для него самого тоже, – поспешно прибавил он.

Грета не согласилась с черной птицей. Но со жрицей ворон не стал спорить. Это ее касается, вот и пусть сама решает.

Когда Грета заверила Артура, что волки его не тронут, если он пойдут прочь от поселка по тропинке, он осторожно спрыгнул с дуба, радуясь тому, что жив остался, и пошел, не оглядываясь. Волчья стая следовала за ним. Но они к парню не приближались. Макар и Грета смотрели на то, как он уходил.

– Может за ним пойдешь? – спросила кота Грета.

– Вот еще, уж лучше с тобой останусь, – отвечал ей кот.

– Ты меня похвалил или обругал? – вырвалось у нее невольно.

– Да сам не пойму, – признался тот.

И только тут Грета испугалась, словно их маньяк вернулся назад. Но Артур был далеко и вряд ли когда вернется. Только теперь она поняла, что разговаривает с котом. Но может ли быть кот говорящим, или с ней за эту ночь что-то случилось?

– И то и другое, – отвечал кот.

Как выяснилось, он еще и мысли читать умел, а не только говорить, вот чудеса.

Глава 20 Внучок в беде

Парни дочитали этот рассказ и оба одновременно отметили, что пишет она лучше, чем горит, для этого не надо было даже талантами Егора обладать, хватило бы и познаний Виталия. Он первым, кстати, о том и сказал своему другу и тот кивнул в знак согласия.

– Видел, у нее там тоже и Раскольников и упоминание о романе есть, —

Виталий решил добить своего друга окончательно, хотя, судя по его виду, делал это не намерено, просто впечатления переполняли, и он радовался, что тоже может пригодиться для дела, как Серый волк из сказки.

– Да заметил, странно, что и ты это выделил, но видимо тень Достоевского преследует не только нас с тобой.

Он повертел головой, пытаясь понять, нет ли где-то поблизости Порфирия, но так никого и не отыскал. Вот так всегда бывает, когда надо, его как раз и не найти. Если он и был где-то рядом, а был наверняка, то научился хорошо прятаться. Оставался незамеченным и неуловимым, хотя, если честно, они немного о нем подзабыли за это время, – так увлеклись работой.

Это произошло на самом деле, сомнения не было. И они уже успели убедиться в том, что тут он совсем отбился от рук, и не раз Фриде приходилось своего внучка Артура вытаскивать из таких заварушек.

Чтобы избежать путаницы с убиенным, они стали называть его тем именем, которое дала ему бабуля в своем повествовании. А почему бы и нет, в новой стране и имя у него должно было быть совсем другим. Может и судьба к лучшему изменится. Но как мы все успели убедиться, к лучшему она не изменилась, стала еще хуже. И опасность какая-то все время витала поблизости, словно бы в этом мирной и законопослушной стране было что-то непонятное, даже странное.

Майоры выяснили, и то, что знать им хотелось меньше всего, что спасала внучка Фрида в тот день, когда был убит Андрэ, спасала здесь, в этом городишке, а значит, это не могло быть в тот самый миг в двух местах. Да и зачем ей было его убивать. Он не собирался ее бросать, и соединился бы с ней, если бы не вот такое происшествие. И оба они были бы очень довольны и счастливы, или почти счастливы. Но ведь, скорее всего она и сама надеялась на то, что в случае чего сможет вернуться на бывшую родину, к пусть и бывшему, но молодому любовнику, который за это время почти наверняка ей не изменял. А если и изменял, ничего страшного, не мыло, не смылится, как еще ее бабушка когда-то говорила ее матери, рыдавшей, когда застала папу Фриды совсем с другой женщиной, и в такой ситуации, когда оправдания были напрасны, да он и не собирался оправдываться.

Камеры наблюдения все зафиксировали. А уж в немецкой точности можно было не сомневаться, да они и не сомневались. Старуха Раскольникова не убивала, Порфирий не мог ошибиться, когда толкнул их сюда, и все-таки он наверняка ошибся. И стоило ли проделывать такой дальний путь, чтобы поставить галочку напротив подозреваемой – не виновна.

Уж не поэтому ли ни звука не было слышно от Порфирия, что и он в последний момент выяснил, что они снова идут по ложному следу? Признавать свои косяки ему вероятно еще труднее, чем им, потому он и подался куда-то погулять, сосисок немецких поесть, пива попить, оправдание какое-то найти. С полным желудком и думается значительно легче, а они как-то и не поели толком, вот и работай тут, ударно.

Егор усмехнулся, они приписывали ему человеческие качества, в то время, когда он, скорее всего, как и в женщинах не нуждался и в еде и питье тоже. Ну разве что влез в оболочку толстой немки и решил податься во все тяжкие, как герой Бреда Пита в любимом фильме жены Егора «Знакомьтесь, Джо Блек», где этот красавчик играл смерть, оказавшуюся среди людей.

Вот тут проницательный Егор ошибся, потому что никуда Порфирий не исчез. Он тут же появился за спиной Фриды, когда они вернулись к ней, чтобы вернуть рукопись. Ну не приобщать же ее к делу, да и не выбрасывать же, вот и пусть она окажется у законной владелицы. А то потом скажет, что ее украли, в полицию на них заявит. Они тут так любят этим заниматься– доносы друг на друга строчить. И сядут они как миленькие. Конечно, в немецких тюрьмах не отказался бы отбывать свой срок любой наш зек, и душу дьяволу продал бы за такое изменение в наказании. Но опера садиться не хотели вовсе, им работать надо было, и доказать и своему генералу и всему остальному миру, что они что-то еще да могут, и убийцу учителя физики все равно поймают.

№№№№

Явление Порфирия, наверное, доказывало то, что им еще придется тут задержаться, и след не такой уж ложный, может быть. Они только чуть отклонились от маршрута, но, в общем и целом идут все-таки правильным путем? Но все равно это чертовщина какая-то. Как могла Фрида, носившаяся по полицейскому участку тут, в Мюнхене, оказаться еще и в квартире Андрея, быть с ним. В то, что был половой акт недавно, эксперты доказали, и после всего этого всадить нож ему в спину. Если она не наняла киллера, конечно, а что как вариант вполне годится. Но зачем такие сложности, что он мог сделать такого, из-за чего надо было поднимать шум, убивать. Ведь судя по ее показаниям, они только радость и немалую друг другу доставляли.

Как они не пытались понять то, что творилось, у них явно что-то не сходилось и не клеилось. А Порфирий продолжал стоять за ее спиной и понуждать их к каким-то действиям.

Парни могли развернуться и уйти, но если не было других подозреваемых, то спешить им сильно было некуда, можно и задержаться на какое-то время тут. Не самый худший вариант для командировки, когда еще судьба сюда забросит.

И Фрида сама поняла, что она должна им еще кое-что рассказать, чтобы снять подозрения с Артура или наоборот добавить вопросов, на которые рано или поздно они найдут ответ. Но она должна это сказать, и так сильно было ее желание, что она не подумала даже адвоката пригласить, да и откуда у нее были деньги на адвоката, при такой – то экономии. Ничего. Сами выкрутятся, или увязнут по полной, одной из двух. она так устала и измаялась, что решила, что лучше печальный конец, чем печали без конц

Как и Мила, Фрида насмотрелась фильмов о сыщиках, и была о них значительно лучшего мнения, чем надо было. Наше кино часто сбивает нас с толку, награждает завышенными ожиданиями. А следователи в жизни тоже люди, и часто, они и догадаться не могут даже с Порфирием за спиной, что там творится, кто кого и каким образом убил, и просто хотят выглядеть чуть круче, чем есть на самом деле…«Хочется все же героем выглядеть в женских глазах,» как говорил один известный и любимый Фридой поэт, который давно уже отравился в мир иной, а вот строчки его остались.