Текст книги "Огни из Ада"

* * *

После громкого удара посохом Игорь Владимирович рухнул на стол, скатился на пол и потерял сознание.

Когда же он пришел в себя и стал смотреть по сторонам, вспоминая, что с ним произошло, в его голове с пугающей скоростью заработала ретроспектива последних событий. Он вспомнил, как увольнял Соловьева, как после этого его избили какие-то два бугая и выкинули в окно. Дальше был провал в памяти, потом пробуждение непонятно где, вокруг перебинтованные люди со слезами на глазах… Большой тускло освещенный коридор, толстенный человек в дверях.

«Я ползал по стене и потолку. Какой бред. Наверное, очень сильно головой меня эти двое приложили, – подумал Бухов и ухмыльнулся. – Я висел на потолке и смотрел, как какая-то полупрозрачная дама вершит правосудие. Какая гадость. Что только в голову не придет».

Хмурясь от воспоминаний, Игорь Владимирович чуть приподнялся и осмотрелся. Когда глаза привыкли к тусклому свету, он смог различить, что лежит на груде разноцветных мешков. Отодвинув угол одного из них, Бухов увидел обугленное лицо женщины в остатках бинтов. Тут-то он понял: все, что с ним произошло, похоже, было правдой. Он вспомнил эту женщину, с пылающей головой, и другую, прикуривавшую от нее сигарету. Бухов вскочил на ноги, дико озираясь по сторонам. Он посмотрел вниз и увидел, что стоит по щиколотку в крови, на полу по кругу лежат люди в больничных пижамах, все они мертвы, и на их лицах застыл ужас.

– Помогите! – завопил Игорь Владимирович. – Кто-нибудь, помогите!

Он попытался перешагнуть через полного мужчину с большим вспоротым животом, но поскользнулся на крови и упал, носом уткнувшись в живот мертвеца. Бухов взвизгнул, на карачках переполз через тело и вдруг увидел, как огромный человек на руках выносит из палаты какого-то парня.

– Эй! – крикнул Бухов здоровяку. – Пожалуйста, помогите! Тут черт знает что творится, куча трупов!

Огромный мужчина, не останавливаясь, оглянулся на Бухова, в глазах его сверкнула красная искра. У Игоря Владимировича сердце чуть не остановилось. Он вспомнил: именно этот бугай не выпускал его отсюда. Здоровяк отвернулся и деловито перешагнул через лежащую на полу медсестру. Дверь в реанимацию была узковата для него, и, чтобы выйти, ему пришлось встать боком, повернув свою ношу головой к Бухову. Игорь Владимирович узнал молодого человека – это оказался Максим Соловьев, и он был без сознания.

– Куда вы его несете? – спросил Бухов огромного человека.

– Не груби! – басом ответил таксист, протискиваясь в дверной проем.

Директор магазина ладонью закрыл себе рот, чтобы не закричать. Во рту сразу же появился вкус крови. Его стошнило. Когда он снова поднял голову, здоровяка уже не было, а в отделении реанимации стояла гробовая тишина.

Глава 18. Дед и соседи

Два брата-близнеца, Леха и Саня, зашли в подъезд дома, в котором жил Максим Соловьев. Стены этого подъезда, как, впрочем, и стены почти всех подъездов в городе, были выкрашены в зеленый цвет, а потолок покрыт пожелтевшей от времени побелкой.

Преодолев ровно десять ступенек вверх, братья повернули в коридор направо, где располагался лифт. Подняться на шестой этаж близнецы решили на нем. Леха нажал металлическую кнопку вызова. Судя по тому, как долго пришлось ждать, лифт спускался с последнего этажа. Братья стояли и молча разглядывали подъезд. Тишину нарушил скрип входной двери в подъезд. Она открылась и плавно закрылась, после чего послышались легкие шаги по ступенькам.

Из-за угла вышла худенькая голубоглазая девушка лет двадцати. На ней были темный свитер, джинсовая синяя мини-юбка, открывающая стройные худые ноги в темных колготках, и белые кроссовки с розовыми шнурками. Косметики на лице девушки было совсем немного, буквально чтобы подчеркнуть красивые черты лица. Звали девушку Елена Максимова.

Увидев возле лифта двух громил на полторы головы выше нее, девушка встала как вкопанная. Она смотрела на них, приоткрыв рот, в глазах ее отразилось смятение. Братья же, увидев молодую красотку, приободрились, глянули друг на друга и улыбнулись незнакомке.

– Добрый день, красавица, – поздоровался Саня дружелюбно, разглаживая рукой ирокез на голове. – Меня зовут Александр.

Девушка в ответ не произнесла ни слова, кажется, что она даже не моргала.

– А как же зовут это очаровательное создание? – обратился Леха к своему брату-близнецу, кивая головой в сторону испуганной девушки. – И ты не забыл представить меня своей новой знакомой?

– Ах да, где мои манеры? Это мой брат Алексей, – близнец Саня показал ладонью на своего брата.

Леха встал по стойке «смирно» и склонил голову в знак приветствия. Ответа не последовало.

– А мы друзья Максима Соловьева, – с улыбкой продолжал Саня. – Наверное, знаете такого, живет на шестом этаже.

Девушка едва заметно кивнула.

– Мы хотим помочь Максиму в подавлении шумовых волн, исходящих от недобросовестных индивидуумов, находящихся за пределами личного пространства Макса, посредством прикладного ненаучного воздействия на этих индивидуумов, – доверительно сообщил Леха.

После этой тирады глаза девушки еще больше округлились, и она стала медленно пятиться назад.

– По правилам хорошего тона, теперь вы тоже должны нам представиться, – продолжал демонстрировать Саня безупречное владение светским этикетом.

Но девушка не спешила отвечать.

– Подожди, Александр, может, дама немного стесняется, и ей нужно немного помочь, – сказал Леха и, улыбаясь так широко, как только мог, подсказал: – Вы должны ответить что-то вроде этого: «Меня зовут Елена Максимова, я живу в этом подъезде на девятом этаже, рада познакомиться с друзьями Максима Соловьева…»

В этот момент с неприятным скрежетом открылись двери лифта. Воспользовавшись тем, что близнецы повернулись к кабине, девушка молнией вылетела из подъезда и побежала что есть сил подальше от дома.

Братья переглянулись и, пожав плечами, зашли в лифт. Двум громилам было тесно в маленькой кабинке, но они терпеливо отстояли вплотную к друг другу положенные полтора десятка секунд и, наконец, вышли на седьмом этаже.

На площадке братья повернули налево, в квартиру, которая находилась над квартирой Макса. Дверного звонка там не было, как, впрочем, и глазка. Входная дверь, обитая дешевым коричневым кожзаменителем, в нескольких местах была ободрана и заклеена скотчем.

Саня прислонился ухом к двери. Внутри были слышны женский и мужской голоса, скрежет и стук. Саня сделал жест брату, чтобы тот постучал в дверь. Леха несколько раз весомо ударил кулаком в дерматин, и близнецы снова притихли. В квартире тоже стало тихо – никто не шел открывать. Тогда уже Саня постучал каблуком. За дверью послышалось движение, потом – шепот, слов разобрать братья не могли. Саня снова стукнул. Наконец, раздались громкие шаги. Это были не просто шаги, а слоновий топот, возможно, его слышали даже в соседней квартире. Складывалось впечатление, что человек надел деревянные сабо. Шаги остановились у двери, и женский голос грозно произнес:

– Кто там?

– Уважаемая Клавдия Ивановна, – начал Леха, – я с моим братом представляю вашего соседа снизу, Максима. Вы не могли бы…

– Ну и чего надо? – раздраженно перебил вежливую Лехину речь женский голос.

– Вы не могли бы открыть, чтобы мы могли с вами переговорить с глазу на глаз? – вступил в диалог Саня.

– Ага, держи карман шире. Сейчас разбегусь и открою тебе дверь, мурло косматое. Короче, говори, что надо, или я пошла.

– Клавдия Ивановна, я попросил бы вас выбирать выражения, – нахмурился Леха. – Мы бы хотели попросить вас быть потише. Сосед снизу, Максим, жалуется на постоянный шум сверху. Прошу вас сменить обувь и вести более спокойный образ жизни.

Женский голос за дверью рассмеялся и надрывно закашлялся. После того как кашель прошел, женщина сказала:

– Ты что, дурак? Иди-ка ты куда подальше вместе со своим братом, пока я не позвонила участковому, уж он-то с удовольствием дубинкой пройдется вам вдоль хребта.

– Дамочка, будьте благоразумны, – предпринял новую дипломатическую попытку Саня, – впустите нас, и мы вам все расскажем, и не нужен участковый.

За дверью послышался мужской голос, который издалека обращался к женщине:

– Клавка, кто там пришел?

– Да какие-то уроды пришли, говорят, что мы шумим, что соседи жалуются! – крикнула женщина в ответ.

– Да пошли ты их! Иди сюда, – ответил мужчина.

– Э-э-э, алле, вы там? – спросила Клавдия братьев. – Пошли вон и не приходите сюда больше.

– М-да-а-а, – задумчиво протянул Леха, – она не оставляет нам выбора. Саня, ломай дверь.

Саня сделал шаг назад и со всей силы врезал ногой по двери, которая тут же влетела в квартиру, сбив с ног и накрыв хозяйку. Братья спокойно вошли и огляделись по сторонам. Из комнаты выбежал взъерошенный худощавый человек в майке-«алкоголичке» и синих спортивных штанах с оттянутыми коленками.

– Что такое?! Кто вы такие?! – глядя испуганно на близнецов, крикнул он.

– Уважаемый Михаил, мы пришли к вам для того, чтобы просить вас быть потише. Ваши соседи очень жалуются на вас, – с расстановкой произнес Саня.

Хозяин перевел взгляд с братьев на дверь, валяющуюся на полу. Под ней, приходя в себя, зашевелилась Клавдия. Она стала одновременно двигать руками и ногами, как божья коровка, перевернутая на спину. Отломанная дверь съехала в сторону, и хозяйка квартиры увидела двух одинаковых бугаев. Она немного приподнялась, опершись на локти, широко раскрыла глаза и стала тихо причитать:

– Помогите, помогите. Да что же это такое. В собственной квартире… среди белого дня чуть не убили. – По мере причитаний голос ее креп, и, наконец, совершенно оклемавшись, она закричала: – Помогите! Убивают! Грабят‼!

Леха подошел к хозяйке, сдвинув ногой дверь, сгреб халат у нее на груди и с легкостью поднял женщину вверх так, что она головой ударилась о потолок.

– Еще раз крикнешь, и голова твоя лопнет, как переспелый арбуз, – серьезно предупредил Леха.

Клавдия Ивановна, здраво рассудив, что стоит послушаться незваных гостей, замолчала, искоса поглядывая на своего сожителя.

– Что вы хотите? – робко спросил хозяин квартиры.

– Как мы уже говорили, – терпеливо произнес Саня, – мы пришли к вам из-за жалоб соседа снизу. И мы настоятельно рекомендуем впредь вести себя тихо…

– Да мы не шумим, – перебила его Клавдия, – это вообще не мы.

Леха потряс хозяйку, снова пристукнул ее головой о потолок, только теперь чуть сильнее, и сказал:

– Тебя никто не спрашивает. Ты лучше слушай внимательно, во избежание плачевных последствий.

Саня продолжил:

– И чтобы вы поняли всю серьезность наших намерений, вот как мы поступим: сутки вас не должно быть слышно, я настоятельно не рекомендую вам открывать рот.

– Иначе что? – возвысил голос неожиданно осмелевший Михаил.

Он захотел сказать что-то еще, но не успел – изо рта у него выпали два дождевых червя и принялись извиваться на полу. Глаза Михаила расширились, он поднес ладонь ко рту и выплюнул на нее комок кишащих червей. С силой бросив их на пол, Михаил с омерзением растоптал их, оставив на полу склизкий след. Он хотел закричать, но изо рта у него стали вылезать тараканы, которые сразу же побежали по лицу в разные стороны. Хозяин квартиры прикрыл рот ладонью.

В этот момент его супругу стошнило от увиденного. Она попыталась что-то произнести, но и с ней произошла та же беда, что с супругом, – крупные сороконожки начали выбегать изо рта Клавдии Ивановны. Одна решила вернуться обратно и через ноздрю заползла в череп. Женщина снова открыла рот – и оттуда посыпались черви, часть которых попала на руку державшему ее Лехе. Он с отвращением бросил Клавдию Ивановну на Михаила. Супружеская чета влетела в комнату и грохнулась там на пол. Оба пытались что-то прокричать, но изо рта у них непрерывно сыпались насекомые. Обоих вырвало.

– Думаю, вам лучше больше не разговаривать, – с улыбкой произнес Саня. – Не пытайтесь выйти из квартиры, вы не сможете этого сделать. Когда закончите с насекомыми, ждем вас стоящими на коленях у соседей снизу.

Близнецы презрительно посмотрели на Клавдию с Михаилом, валявшихся на полу в куче насекомых, червей и рвоте, развернулись и вышли из квартиры.

* * *

Спустившись по лестнице на шестой этаж, близнецы подошли к двери квартиры номер сто тридцать. Саня позвонил трижды, долго давя на кнопку. Ответа не последовало. Еще попытка – никакой реакции.

– Похоже, дома никого нет, – сказал он, оборачиваясь к Лехе.

– Конечно нет, – спокойно ответил Леха. – Макс с Огнивой сейчас в больнице, а Петр Леонидович еще не вернулся из магазина.

– А не кажется ли тебе, мой дорогой братец, что это странная ситуация? Для нас не секрет, что дома никого нет, и все же я звоню в звонок, ожидая, что кто-то откроет дверь.

– Немного странно. Но ничего, зато теперь мы знаем, что дверной звонок работает. Хотя что нам дают эти знания? – улыбнулся в ответ Леха, достал из кармана связку ключей и протянул их Сане. – Еще более странно, что у меня есть ключ от этой квартиры.

Саня взял связку, быстро отыскал нужный ключ, открыл дверь, и братья вошли, сразу же заперев дверь изнутри. Близнецы оказались в маленьком коридоре двухкомнатной квартиры. На стенах светло-серые обои с орнаментом из хаотично разбросанных чуть более темных, чем фон, цветов. Справа от двери – шкаф с вешалками и несколькими мужскими куртками на них. Слева, через метр, коридор поворачивал к кухне и раздельному санузлу. Напротив входной двери – маленькая комната. А справа, сразу за шкафом, – комната побольше, с выходом на балкон.

Братья разошлись по комнатам, изучая каждый уголок квартиры. Леха отправился влево, мимо санузла. Он зашел в кухню, остановился посередине и повернулся, осматриваясь. В кухне был холодильник, пара разделочных столов, электрическая плита с кастрюлей, обеденный стол и две табуретки. Ничто не привлекло внимание Лехи, он зевнул со скучающим видом. В коридоре он включил свет, открыл дверь санузла и сразу же закрыл. Но когда открыл вторую дверь, за которой была ванная комната, он восторженно произнес:

– Ух ты, ванна! Я сто лет не лежал в горячей ванне. Я знаю, что буду делать ближайшие полтора часа.

Леха выкрутил краны до упора и начал скидывать с себя одежду. Когда вода закрыла дно, он с блаженной улыбкой улегся в ванне. Огромные плечи громилы не позволяли лечь полностью, руки остались на бортиках.

Саня зашел в маленькую комнату, которая находилась напротив входной двери. Обитатель комнатки был явно пожилым человеком: старомодная люстра-абажур из зеленой ткани с золотистой бахромой, у окна вдоль стены сложенный диван, аккуратно заправленный цветастым покрывалом, в центре которого виднелся отчетливый след от утюга. За диваном громоздился высокий шкаф, доверху набитый книгами. У противоположной от дивана стены стоял комод с телевизором и старинный сервант с чайным сервизом, набором рюмок и салатницами. Напротив дивана в центре комнаты располагались уютное низкое кресло, журнальный столик с шахматной доской, фигуры на которой были готовы к началу партии. Кроме шахмат на столе лежала газета и стоял стакан с водой. Саня оглядел эту обстановку и продолжил свою неторопливую экскурсию по квартире.

Вторая комната была больше и светлее первой, да и обстановкой разительно отличалась: на стенах с рисунком под кладку красного кирпича развешены постеры с героями боевиков и фотографиями рок-групп. Слева у окна – современный диван с разбросанной на нем модной одеждой. За диваном большое мягкое кресло. Справа письменный стол с глобусом, над столом книжные полки, в основном с фантастикой. В комнате Макса, как и в дедовой, тоже был телевизор – ламповый «Электрон» последней модели.

Саня уселся в кресло напротив телевизора, взял пульт и стал листать каналы.

Спустя пятнадцать минут послышался скрежет ключа в замке. Входная дверь отворилась, и в квартиру вошел дедушка Максима, Петр Леонидович – невысокого роста жилистый лысеющий старичок, абсолютно седой: волосы, брови, короткая бородка были белоснежные, что в сочетании с морщинками на лбу и в уголках глаз придавало ему вид благообразный и добродушный. Одет он был в серые брюки со стрелками, аккуратную светлую рубашку с голубыми полосками, бежевый старый пиджак и такого же цвета плащ. Завершал образ элегантно повязанный темно-синий шарф.

Закрыв за собой дверь на замок, Петр Леонидович прислушался к звукам в квартире. Из комнаты внука доносилось бормотание включенного телевизора.

«Наверное, Макс не выключил, когда уходил на работу», – подумал дедушка.

Он вошел в комнату, сразу направился к телевизору и с недовольным видом выдернул вилку из розетки.

– Ну зачем же, Петр Леонидович? Я же смотрю, – раздался в наступившей тишине Санин бас.

Дед с неожиданной для его возраста проворностью в прыжке развернулся к креслу, в котором он увидел здоровенного мужчину с рыжим ирокезом и в строгом белом костюме. Улыбка на лице здоровяка демонстрировала, что он очень рад видеть деда Макса.

– Вы кто такой? – строго спросил Петр Леонидович. – И что тут делаете?

Саня поднялся с кресла, застегнул пиджак, протянул руку пожилому человеку и, продолжая широко улыбаться, произнес:

– Позвольте представиться, меня зовут Александр. Я друг Максима. Очень рад с вами познакомиться.

– Какой еще друг? Мне Макс про вас ничего не говорил, – прищурился дед и стал пятиться назад, к коридору. – Я всех друзей Макса знаю.

– Я друг по работе. Мы с братом ему помогаем в решении задач, связанных с коммуникабельностью.

Дедушка Максима остановился.

– Какой еще коммуникабельностью? – нахмурился он. – И что вы делаете у меня дома, как сюда попали?

– Мы зашли сюда через входную дверь, ключи нам дал Максим, – в доказательство Саня протянул связку деду.

– Кому нам, здесь еще кто-то есть? – дедушка покрутил головой по сторонам.

– Я же говорю, мы с братом работаем вместе. Мой брат, Алексей, сейчас в ванной комнате.

Дед быстрым шагом направился в коридор. Вбежав в ванную и обнаружив там абсолютно голого Леху, валяющегося в воде с блаженным видом, Петр Леонидович опешил. Но все-таки совладал с собой и прикрикнул:

– Да что же это такое?! Кто вы такие?! Ведете себя как у себя дома!

Леха резко вскочил на ноги. Вода в ванной заходила ходуном, выплескиваясь на пол. Он схватил руку деда и с чувством пожал ее:

– Петр Леонидович, позвольте засвидетельствовать вам свое почтение, меня зовут Алексей. Рад, что наконец-то мы с вами познакомились.

Дед брезгливо выдернул свою руку из мокрых лапищ и повторил:

– Я вас не знаю и никогда раньше о вас не слышал. Макс мне о вас никогда не говорил.

– Ну, Максим очень скромный человек и, видимо, не хотел тревожить вас своими рассказами про больших друзей.

– Какой-то бред, – тихо произнес пожилой человек. – Какие еще друзья Макса? – Он вытер мокрую руку о полотенце и сказал Лехе, выходя из ванной комнаты: – Хватит плескаться у меня дома, выходите отсюда.

Через десять минут все трое сидели на кухне за столом и пили чай. Первым заговорил дед:

– Так в какой сфере вы работаете с Максимом?

– Мы помогаем Максу взаимодействовать с коллегами и с руководством, что должно положительно сказаться на его карьерном росте и финансовом благополучии, – с умным видом изложил Леха, отпивая из кружки.

– И какое же будет финансовое благополучие? – смеясь, спросил дед.

– Вот вы скоро и увидите результат нашей совместной с Максом работы, – ответил Саня.

– А почему Максим на работе, а вы сидите у него дома? – не унимался дедушка.

– Максим сейчас служит высшим целям, – Леха отодвинул воротник с левой стороны и продемонстрировал клеймо на шее. – В нашем присутствии нет необходимости. Но скоро он прибудет домой.

– Я случайно заметил у вас в комнате шахматы. Играете? – осведомился Саня.

– Конечно! – с воодушевлением воскликнул Петр Леонидович. – Это моя самая любимая игра! Жаль только, что Макс ее не очень любит… И частенько мне приходится играть с самим собой.

– Так, может, сыграем пару партий? Я уже сто лет не играл.

– С удовольствием! – дед Максима засиял от счастья. – Но предупреждаю, я сильный соперник и поддаваться не привык.

– Это приятно слышать, – сказал Саня. – Надеюсь, и я вас не разочарую.

Петр Леонидович и Саня отправились играть в шахматы, а Леха пошел в комнату к Максу, уселся поудобнее и стал смотреть телевизор.

Глава 19. Бухгалтер дома у Макса

Наступило новое утро мая. Максим спал у себя дома на своем любимом диване, повернувшись лицом к стене. Лучи утреннего солнца играли на стенах, с улицы доносилась несмолкающая птичья трель. Макс повернулся на спину, потянулся и, улыбаясь, открыл глаза. Он хорошо выспался этой ночью, мрачные сны его не одолевали, никакие посторонние звуки не мешали спать. Он смотрел в потолок, а мысли его безмятежно летали где-то за окном, вместе с беззаботными птицами, радуясь новому теплому дню.

Он не помнил, как вчера лег спать, да и какая разница, ведь он же дома в тепле, и ему так хорошо, зачем забивать голову какими-то воспоминаниями? «А вообще, какой сегодня день недели? Не нужно ли мне вставать на работу? – спросил Макс сам у себя. – Если опоздаю, то Бухов опять будет искры метать». Максим начал хмуриться. Воспоминания все-таки вклинивались в его безмятежное утро. Куда-то подевалось пение птиц. Сознание разгонялось, как ротор, набирая обороты. «Искры, искры, искры… – повторял про себя Максим. – Что-то с искрами связано… Искры – это огонь, а огонь – это…»

– Огнива! – встрепенулся Макс, поднявшись на локтях.

Она сидела на диване рядом с ним и широко улыбалась.

– Хочешь меня обидеть? – спросила она лукаво. – Ты вспомнил обо мне через своего неприятного начальника. – Огнива сморщила аккуратный носик. – Где Бухов, а где я. И как вообще ты смог забыть вчерашний день? Мы так хорошо провели время вместе, а тебе хватило одной ночи, чтобы все забыть.

Максим упал на подушку и прикрыл глаза рукой.

– Привет, Огнива. Я ничего не забыл, тебя вообще невозможно забыть. Просто еще просыпаюсь, собираюсь с мыслями.

– Ага, слушаешь щебетание птичек, ловишь взглядом солнечные лучи.

Видно было, что Огнива в хорошем настроении – улыбается, подтрунивает. Макс же, наоборот, стал серьезен. Он пытался вспомнить, как закончился вчерашний день, но в голову ничего не шло.

– А как я попал домой? Мы же вчера с тобой были в больнице?

– Ой, Макс, как хорошо, что с нами был таксист. – Огнива интонацией и гримасой сыграла легкое удивление. – Тебе вдруг стало плохо, возле медсестер ты потерял сознание. Врачи сказали, что ничего страшного не произошло, просто небольшое переутомление. И наш друг Фархад любезно согласился донести тебя до машины и отвезти домой.

Теперь уже Макс полностью проснулся, и мысли его пришли в порядок. Он вспомнил весь вчерашний день, вплоть до того, как был в больнице и как разговаривал с медсестрами.

– Странно, никогда еще не терял сознание, – задумчиво произнес он.

– Ничего страшного, такое бывает. Не бери в голову, – Огнива махнула рукой, показывая, что это сущий пустяк. – Организм молодой, растущий…

– Возможно, – ответил Макс и пожал плечами.

Оглядев комнату, он увидел в кресле близнеца Леху. Тот сидел, как каменное изваяние, уставившись в телевизор с выключенным звуком, и не обращал внимания на проснувшегося Макса.

– А где же второй брат-близнец? – поинтересовался Макс у Огнивы.

– Да вон он, в соседней комнате. С Петром Леонидовичем играет в шахматы. – Огни небрежно махнула головой в сторону соседней комнаты. – Дед твой неугомонный. Постоянно просит играть с ним. Не спали всю ночь.

– Да-а-а-а, – протянул Макс, – это он может. Если его не остановить, он будет сутками играть. Ну хоть выигрывает?

– Пока что ничья – 2:2.

– Я не думал, что близнецы способны играть в такие сложные интеллектуальные игры.

– Раньше не могли, – Огнива подмигнула Максу, – но мое благотворное влияние на них дало позитивные результаты.

По телевизору началась программа утренних новостей, в которых показывали торговый центр, а потом и магазин электроники, в котором работал Макс.

– А можно звук включить? – обратился Максим к близнецу.

Леха, не двигая телом и не глядя на Макса, нажал кнопку на пульте.

Послышался голос дикторши на фоне сменяющихся картинок:

«Мы продолжаем наш репортаж с разных мест событий, случившихся накануне в Северо-Восточном округе Москвы. Итак, что известно на данный момент: вчера в первой половине дня двое неизвестных ворвались в магазин бытовой техники, избили директора, Игоря Бухова, и скинули его из окна второго этажа. При падении Бухов повредил одну из машин, припаркованных у торгового центра, и с тяжелыми травмами был отправлен в отделение реанимации. По непроверенным данным, при повторном осмотре, который провели сегодня рано утром, на теле Бухова врачи не нашли ни одного ушиба или синяка. Также сегодня утром нам сообщили в службе информации сто двадцатой больницы, что Игорь Бухов был переведен из реанимации в отделение психиатрии.

В переделку также попал и охранник магазина Алексей Гадков. Он вступил в неравную схватку с двумя громилами и получил телесные повреждения, однако от госпитализации он отказался, сославшись на крепкое здоровье. Известно, что он получил травму головы, многочисленные ушибы тела и гематомы на лице. Врачи говорят, что его здоровью ничто не угрожает, с ним работают следователи.

А мы продолжаем. Эти же двое неизвестных после драки с директором разгромили магазин электроники за считаные минуты. В нашем распоряжении имеются кадры с камеры наблюдения, на которых вы можете увидеть, как двое обезумевших людей уничтожают технику».

Картинка на телевизоре сменилась с цветной на черную-белую. Судя по ракурсу, камера висела над дверью в служебное помещение и снимала весь магазин. В объектив попали касса и вход в торговый зал. На записи видно, как два человека разрушают витрины, кидают товары, отламывают детали от техники и как продавцы в панике покидают магазин.

– Какой ужас, – спокойно сказал Макс. Он, может быть, и хотел, но уже не мог удивляться. – Вы разнесли весь магазин. Теперь понятно, почему оттуда все убегали.

Ответа не последовало, Леха сидел и молча смотрел в экран, а Огнива безразлично пожала плечами.

«Злоумышленникам удалось скрыться, – продолжала диктор. – Сотрудники полиции выясняют все обстоятельства происшествия. На этом странная история в торговом центре не закончилась. В соседнем с магазином техники павильоне расположен спортивный зал для занятий йогой. По словам очевидцев, в тот момент, когда двое неадекватных мужчин громили магазин, в зале йоги происходили не менее странные вещи. А именно, – я подчеркиваю, что это информация от очевидцев и требует проверки, – занимающиеся спортсмены начали ползать по стенам и потолку. В это непросто поверить, но показания всех очевидцев сходятся. Нам сообщили, что записи с видеокамер торгового центра и спортивного зала изъяты, их изучают следователи.

Конечно, сложно поверить в такие чудеса, но не будем делать поспешных выводов, а дождемся окончания расследования и официальной оценки правоохранительных органов. Мы будем следить за продолжением этой истории, а сейчас к другим новостям…»

– Слушай, а ребят-то теперь будут искать, – обратился Макс к Огниве. – Полиция знает, как они выглядят, да еще и есть видео, а это бесспорное доказательство их вины.

– Не переживай, полицейских я беру на себя. Все, что им пока удалось, так это разрушить несколько машин, – спокойно ответила Огнива.

– Это хорошо. А что с Буховым случилось, почему его перевели в психиатрию?

– Видимо, он испытал сильный стресс. Мне пришлось показать ему, с кем он имеет дело. И он оказался в прямом смысле в центре событий. Но ты за него не переживай, ничего с ним не случится. Скоро отпустят.

– В центре событий… – тихо повторил Макс. – Интересно каких…

– Со временем узнаешь, – ответила Огнива.

Громила-близнец нажал кнопку на пульте, переключая канал. Картинка на экране сменилась: на синем фоне с едва различимым абстрактным рисунком в правом верхнем углу горела надпись «прямой эфир», диктор собирал в аккуратную стопку лежащие перед ним листки бумаги.

– Вы смотрели передачу «Парламентский час», – объявил он, одарив зрителей теплой улыбкой.

– Ничего мы не смотрели, – возмутился Леха, – чего ты врешь?

Глаза диктора забегали, а на лице появилось удивленное выражение. После неловкого молчания мужчина деланно прокашлялся и продолжил:

– Вы смотрели «Парламентский час», всего вам хорошего…

– Я тебе говорю, что мы ничего такого не смотрели, – начал злиться близнец.

Диктор в недоумении покрутил головой, поправил бордовый галстук и спросил кого-то за кадром:

– Ты слышишь? Кто это говорит?

Судя по всему, ему что-то ответили в наушник. Диктор кивнул и улыбнулся.

– Передача «Парламентский час» закончилась, всего вам доброго и до свидания, – с еще более теплой интонацией, чем в первый раз, сказал он.

– Ишь ты, выкрутился, хамло, – парировал Леха.

– Нет, так работать невозможно! – не выдержал диктор. Он ослабил галстук. – Кто это говорит? Хватит влезать в мою программу.

– Так ты не обманывай людей, никто тебе мешать не будет.

– Позвольте, в чем это я обманываю?

– Ты говоришь, что мы смотрели, а мы не смотрели. Я только что переключил канал и не смотрел никакой «Парламентский час».

Удивлению диктора не было предела. Он не знал, что ответить. Потом собрался с мыслями и все же произнес:

– По техническим причинам мы вынуждены экстренно закончить нашу программу. Всего хорошего и до свидания. – После секундной паузы он скроил хитрую мину и ехидно поинтересовался: – Ну что, съел?

В следующую секунду диктор пропал и на экране появилась заставка окончания программы.

– Не, вы видели, до чего дошли на телевидении? Прямо открытым текстом с экрана обманывают, – обратился Леха к Максу, а может, и к Огниве.

Все это время Максим улыбался, молча наблюдая за тем, как здоровяк пререкается с ведущим.

– Вот я ему сейчас покажу – «съел», – близнец сурово погрозил телевизору кулаком.

– Как говорится, докопался, как пьяный до радио, – с усмешкой сказал Макс Огниве, – только в нашем случае это «докопался бугай до телевизора».

– Не обращай внимания, ребята развлекаются, – сказала Огнива и, повернувшись к обиженному на диктора Лехе, сказала: – Отстань от телевизора. Займись лучше делами. Она уже здесь.