Текст книги "Современные вопросы исламской мысли"

Исламская оппозиция феминизму

Хотя ислам и феминизм и не лишены некоторой общей почвы, ценности и принципы ислама и феминизма в общем противоречат друг другу. Оба осуждают притеснение женщин. Оба настаивают на том, что женщины могут владеть собственностью и распоряжаться ею по своему усмотрению. В теологии оба отвергают символ «Отец» в отношении Бога. Однако феминистский взгляд на то, что патриархат эквивалентен притеснению женщин, несовместим с исламом. Феминистской идее о том, что традиционная роль полов должна быть искоренена, противостоит исламское представление о том, что главная роль женщины (после служения Богу) – это быть женой и матерью. Теологически, в то время как феминисты рассматривают божественное как «Мать и Отца» или как богиню, ислам считает родительскую метафору не подходящей для божественного и категорически отрицает существование разных богов и богинь.

Конфликтующие идеалы ислама и феминизма

В то время как феминизм отрицает любого рода взаимное дополнение полов, ислам делает на этом упор через акценты на различную социальную роль мужчин и женщин. Феминизм критически относится к институту брака, поскольку он приводит к подчинению женщин, в то время как ислам строго рекомендует вступление в брак как мужчинам, так и женщинам, и институт брака в исламе является таким, что мужья и жены четко разделяют в нем свою ответственность и обязанности. Руководящая роль мужчины принимается в исламе как нечто само собой разумеющееся, в то время как феминистки считают ее тиранией.

Традиционная исламская мысль отстаивает иерархическую структуру Вселенной как указание на божественное, усматривая отголосок этого в отношениях сознания и тела, духа и психики, правителя и подданного, хозяина и раба, и, наконец, мужчины и женщины. Это не означает, что ислам смотрит сквозь пальцы на такие отношения как наличествующие в традиционных сообществах, но это означает, что отношения субординации и иерархии лишь по этой самой причине не должны считаться злом, как полагают феминистки. Согласно Элизабет Молтманн-Вендель, «главный вопрос патриархальной теологии» – это «доминирование, проявленное в отношениях сознания и тела: воля над бессознательным, история над природой, мужчина над женщиной»²¹. Розмари Ройтер обнаруживает аналогичный подход: «Сексуальный символизм является основным в понимании порядка и взаимоотношений, выстроенных различными культурами. Психическая организация сознания, дуалистический взгляд на себя и на мир, иерархическая концепция общества, отношения человечества и природы, Бога и творения – все эти отношения зиждятся на сексуальном дуализме»²². Как указывает Хауке, «имплицитным предположением здесь является то, что подчинение и более низкое положение тождественны и что они означают «разделение» и «изнасилование»»²³.

Ислам – это покорное подчинение человека Богу. В своей преданности Богу, однако, человек не притесняется Богом, но совершенствуется Им. В то время как феминистки считают, что состояние женщины улучшится при наличии более широкого выбора, ибо они считают добром свободное самовыражение и удовлетворение желаний по свободному выбору, в исламе добро рассматривается как растворение своего эго с его страстями в божественности. Приближение к контакту с божественным осуществляется через стяжание добродетели и преодоление несовершенных эгоистичных желаний.

Взаимная дополняемость, семья и сексуальность

Европейцы осуждают ислам как за его принятие человеческой сексуальности и чувственности, так и за подавление им того и другого. Когда в Европе доминировала викторианская мораль, ислам рассматривался в качестве испорченной религии, дающей своим последователям обещание чувственных наслаждений в загробной жизни. Когда европейская мораль переменилась и популярность обрели фрейдистские идеи, ислам осуждался за те ограничения, которые он ставит для сексуальных отношений. В работах феминисток выражены оба этих подхода. До определенной степени это может быть объяснено различными представлениями о сексуальности, имеющими хождение среди феминисток. Некоторые феминистки, например, считают проституцию легитимной формой труда, предпочитая название «сексуальный работник», в то время как другие феминистки считают проституцию и «секс-индустрию» проявлениями деградации женщины в руках патриархальной системы. Некоторые феминистки призывают к переменам в исламских обществах, чтобы женщины могли получить больше сексуальной свободы, в то время как другие призывают наложить большие ограничения на мужчин.

Ислам четко признает и принимает человеческую сексуальность. Сексуальное наслаждение само по себе не считается злом, как в некоторых христианских текстах. Тем не менее, ислам накладывает строгие ограничения на сексуальное поведение. Эти ограничения различаются для мужчин и женщин. Мужчинам разрешено одновременно иметь больше одной жены, в то время как женщинам не дозволяется иметь более одного мужа в одно и то же время. Следует признать, что некоторые мужчины-мусульмане используют эту и другие дарованные им исламским законом привилегии для несправедливого отношения к женщинам. Феминистки из этого делают вывод, что исламский закон притесняет женщин. Однако, в рамках законов, регулирующих сексуальные отношения в других обществах, будь то либеральных, коммунистических и христианских, некоторые мужчины также пользуются преимуществами открывающихся перед ними возможностей для притеснения женщин. Должны ли мы из этого заключить, что все законы, регулирующие сексуальные отношения, подавляют женщин? Даже если бы возникло общество, в котором начисто отсутствовали бы законы, регулирующие сексуальные отношения, некоторые мужчины все равно притесняли бы женщин, возможно, даже в большей степени, чем в мусульманских обществах. Проблема, как видится, коренится не в законе, но в нравственном состоянии тех, кто им злоупотребляет в эгоистических интересах.

При всех правах и свободах, дарованных женщинам в США, утверждение о том, что женщины живут лучше, чем раньше – сомнительно. Статистика показывает, что большее число женщин, чем раньше, живет в бедности. Процедура развода была облегчена, и попечение над детьми обычно предоставляется матерям, в то время как поддержка, которая могла бы быть им оказана другими членами семьи, оказалась подорванной разрушением самого института семьи.

Исламский закон действует для сохранения семейной структуры общества посредством патриархальной иерархии, в которой четко очерчен базовый набор обязательств в отношении женщин. Более того, женщинам предоставлено достаточное пространство для маневрирования в рамках исламского семейного права, чтобы препятствовать попыткам их мужей развестись с ними или вступить с ними в повторный брак. Эти условия для женщин представляются намного лучшими, нежели западные обычаи, в которых средняя продолжительность брака – пять лет и где иметь любовниц является для мужчин обычным делом.

Роль женщины в исламе

Наиболее важной и выдающейся ролью женщины, упомянутой в исламских источниках, является роль жены и матери, но роль женщины в исламе никоим образом не ограничивается этим. Женщины могут быть предпринимателями, как Хадиджа, первая жена Мухаммада (С) и первая из обратившихся в ислам. Они могут занимать активную политическую позицию, даже приводящую к мученичеству, как Фатима (А), дочь Мухаммада (С), жена имама Али и мать имамов Хасана и Хусейна (да будет над ними всеми мир!).

Некоторые позиции – например, руководство коллективной молитвой мужчин – однако считаются не подходящими для женщин.

Западные люди часто полагают, что, поскольку общественные отношения между мужчинами и женщинами ограничены в исламских обществах такими способами, которые им кажутся странными, следовательно, мусульманские женщины социально и политически не активны. Следующая история, которую сообщает У. Морган Шустер о событиях в Тегеране в 1911 году, свидетельствует о том, насколько ошибочно такое представление.

«В темные дни, когда поползли сомнительные слухи о том, сможет ли меджлис надежно противостоять русской угрозе, персидские женщины, с их жаждой свободы и чувством патриотизма по отношению к своей стране… дали ответ. Из огражденных стенами дворов и гаремов вышли на демонстрацию три сотни представительниц слабого пола, щеки их полыхали неблекнущим румянцем решимости. Они были закутаны в черные балахоны с белыми покрывалами, ниспадающими на лица. Многие в юбках или складках рукавов имели при себе пистолеты. Они направились прямо к меджлису, и, собравшись там, потребовали от председателя принять их. История не сохранила упоминания о том, что при этом подумали собравшиеся понурые депутаты земли Льва и Солнца. Председатель согласился принять их делегацию. Они встретились с ним в зале для приемов, и чтобы он и его коллеги не сомневались в серьезности их намерений, эти затворницы – персидские матери, жены и дочери – угрожающе продемонстрировали свои револьверы, откинули свои покрывала и признались в своем намерении убить собственных мужей и сыновей и оставить рядом с ними и собственные мертвые тела, если депутаты поколеблются в исполнении долга по поддержанию свободы и достоинства персидского народа и нации»²⁴.

Это – не единичиный инцидент. Женщины в мусульманских обществах всегда были и остаются активными в общественных и политических делах, даже если они редко берут на себя заметную публичную роль. Внимательное чтение Корана демонстрирует, что это – не историческая случайность. Бог в откровении Корана напрямую обращается к женщинам, заверяя их в том, что их поступки не останутся без награды, предлагая примеры тех женщин, которые мужественно взяли на себя ответственность в тяжких общественных условиях, не для того, однако, чтобы преследовать собственные права и интересы, а для повиновения Богу. Так Марию (да будет над ней мир!) упрекают ее соплеменники за внебрачное зачатие сына Иисуса (А). Из покорности Богу, когда ее посетил ангел, она согласилась зачать ребенка. В ответ на выдвинутые против нее упреки, Мария не предлагает оправданий, но указывает на ребенка-пророка (мир ему!), который чудесным образом говорит с ними²⁵. Жена фараона отказывается подчиниться своему мужу и царю в его идолопоклонстве, поскольку она приняла послание пророка Моисея (А)²⁶.

Главные роли, предоставляемые женщинам в исламе, – это роли жены и матери, и именно с ними феминистки связывают самый большой дискомфорт. Феминистки озабочены «освобождением» женщин от ожиданий, что они должны выйти замуж и иметь детей. Они усматривают прогресс для женщин в увеличении карьерных возможностей, доходов, возможностей экспериментировать с нетрадиционными сексуальными отношениями и политической властью. Хотя исламом не возбраняется, чтобы женщины обладали богатством и властью, он делает более сильный акцент на браке и семье. Похоже, это соответствует интересам подавляющего большинства женщин мира. Хотя они и не отвращаются от богатства и власти, их первоочередные заботы сосредоточены на браке и семье. Ислам возводит такие заботы в ранг добродетели, в то время как феминизм стремится подорвать их.

Конечно, главная роль женщины в исламе не отличается от роли, предписанной и для мужчины – это роль служения Богу. Именно как слуги Божии мусульманские мужчины и женщины берут на себя роль матерей и отцов, жен и мужей, покупателей и продавцов, учителей и учеников, работников и работодателей и т. д.

Исламская оппозиция социализму

Социализм призывает к разрушению традиции и ее замене радикально эгалитаристской системой.

Социалистическая система распределения является неисламской, поскольку она игнорирует различия, возникающие в результате договоров и торговли, рассматривая исключительно парадигму распределения.

Социалистический материализм несовместим с антиматериалистической исламской идеологией.

Идея о том, что средства производства должны находиться в руках масс, или партии, их представляющей, противоречит идее исламского иерархического правления, которая, хотя это и могло бы принести людям определенную пользу, не дает им права на владение средствами производства.

Конкретнее, если в феминизме социализм противоспоставляется семье как выразительнице классовых эксплуататорских отношений, то ислам ищет в ней опору и поощряет строительство семьи и поддержание семейных уз. Семейные узы крайне важны для ислама. Таким образом, ислам и социализм в этом вопросе диаметрально противоположны.

Все формы феминизма с социалистическим уклоном постулируют как свою конечную цель разрушение семьи. Все они отрицают любые виды половой дифференциации и взаимной дополняемости. Как таковые, они фундаментально противостоят исламу.

Многие из форм феминизма, отвергающие социализм, тем не менее, поддерживают абсолютно эгалитаристские и антисемейные принципы социалистов, и таким образом, ислам противостоит им в не меньшей степени, нежели более ортодоксальным формам социализма.

Исламская оппозиция философскому подходу феминизма

Нравственные ценности, исповедуемые феминистками, сторонницами как феминизма равенства, так и гиноцентристского феминизма, – это не те ценности, которые поддерживает ислам. Целью феминизма является абсолютная свобода выбора жить как кому хочется, не оглядываясь на общественные устои и правила, предписывающие специфические роли для мужчин и для женщин. Справедливость в исламе означает то, что все должно быть на своем месте, а не абсолютное равенство, не говоря уже о женском превосходстве во всех сферах. Определение справедливости в исламе требует мудрости и глубокомыслия, обретаемых посредством изучения образцов, явленных Пророком (С) и имамами (А) и следования им в собственной жизни.

Философская мысль в исламе, как и все аспекты исламской культуры, является отражением [принципа] таухид. Все вещи рассматриваются как имеющие общую единую основу, как следствия Бога, Который есть их конечная причина, или как формы Его самораскрытия. Разум прославляется как средство понимания таухид. Феминистская философская мысль, с другой стороны, движется в противоположном направлении. Вместо поиска некого фундаментального единства в бытии, причинно-следственной связи или проявления и реальности, феминизм занят разоблачением конфликта. Феминизм отыскивает скрытые формы подавления практически в каждом тексте, каждой теории, каждом социальном и культурном феномене. Он заменяет идею гармонии между мужским и женским яростными выпадами против подавления женщины посредством половой дифференциации. Даже сам разум считается инструментом подавления, и опора на разум пренебрежительно именуется «лого-центризмом».

Идеал философа в исламской культуре – это тот, кто добился победы над низменными душевными движениями посредством своего интеллекта. Интеллект доминирует над душой философа, который таким образом утрачивает интерес к тому, что согласно мирским стандартам является желанным. Идеал мыслителя-феминистки, который нам рисуют феминистские работы – это женщина, занятая собственным опытом и использующая этот опыт для отыскания корней подавления женщины в половой дифференциации, которую она преодолевает усердиым желанием того, что не ограничено рамками патриархата.

Идеал ислама – это близость к Богу, и общественные отношения управляются духом повиновения Богу, в котором справедливость достигается как надлежащее равновесие, удовлетворяющее требованиям нравственного сознания, общественных устоев и открытых божественных указаний. В феминизме, напротив, вся теология подчинена программе освобождения, в которой идеалом является социальная свобода, выдвигающая собственные абсолютные нравственные притязания на равенство и устранение в социальной роли различий, основанных на гендерных различиях, что требует революции общественных устоев, отвергая явные указания Бога.

Исламская оппозиция феминистской политической теории

Аллах, Кто существует вечно.

Каллиграфия из Великой Мечети. Бурса, Турция. 1399 г.

Исламская политическая теория рассматривает несправедливость как богоборчество. Именно потому, что правители узурпируют власть для удовлетворения собственных страстей, вместо того, чтобы подчиниться божественной воле, они совершают несправедливость в отношении других людей, своих подданных и соседей. Грех против Бога является первичным, и он проявляется в несправедливости к другим. Это политическое воззрение великолепно представлено в шиитской теории. Диспут по поводу халифата разгорается потому, что некоторые не хотят подчиняться божественному выбору вождя. Все принимают, что Али (А) был назначен Богом исполнять определенную роль руководителя, но сторонники других претендентов на пост халифа отказываются принимать, что это назначение распространяется и на политическую сферу. С этим отказом, по какой бы то ни было причине, демонстрируется дух чего-то совершенно чуждого полному повиновению, требуемому исламом. Первичным грехом является грех неповиновения Богу. Несправедливость, проявленная при попытке насильственного удержания власти, – это естественное следствие этого греха.

Феминистская политическая теория, с другой стороны, рассматривает главный грех как подчинение женщины власти мужчины. Вся остальная социальная несправедливость интерпретируется на основании этого, и устранение любой подчиненности женщин мужчинам видится как ключ к устранению всех форм несправедливости.

Ислам стремится привести человеческое все ближе и ближе к божественному. Так, целью политического порядка в исламе является создание среды, являющейся проводником поклонения и подчинения Богу, через которые достигается близость к Нему. Это требует установления условий социальной гармонии и равновесия, в которых каждый компонент общества, его институты, практики, культурные формы, дискурсы и отдельные члены – все находят подходящее им место для приближения к божественности в полном подчинении.

Цель политического порядка в феминизме, напротив, никогда не идет за пределы требования свободы нарушения рамок традиционных гендерных ролей, образования отношений и даже целых общин безо всякой иерархии, субординации или гендерной дифференциации, присутствующих в семьях практически во всех культурах.

Исламская оппозиция феминистской теологии

Поскольку в исламе нет понятия святой троицы, нет Бога-Отца и Бога-Сына, понятие Бога в исламе – не столь определенно гендерно, как в христианстве. В арабском языке Корана, когда речь идет о Боге, используются местоимения мужского рода, но это не дает серьезного рычага для развития такой критики, какую феминистки развили против христианского понятия Бога.

Феминизм богини, с другой стороны, совершенно несовместим с учением ислама. Бог в исламе – это не женщина, и у Него нет дочерей.

Теологические дискуссии вокруг атрибутов Бога показывают очень четко, однако, что есть женские и мужские аспекты божественности, и женский даже имеет приоритет²⁷. Теперь, как говорил Вольфсон в своем иссследовании исламской теологии²⁸, дискуссии об именах и атрибутах Бога в исламской теологии занимают место, сравнимое с местом, занимаемом дискуссиями о Троице в христианской теологии. Таким образом, исламское понятие божественности не только свободно от мужских предрассудков, присутствующих в понятии Троицы, но и ближайшим аналогом в исламе идее внутри-божественных отношений, выраженной в концепции христианской Троицы, является идея божественных имен и атрибутов, в которых не только нет предрассудков в отношении женского, но женское прославляется как высшее. Милость Господня предшествует Его гневу²⁹.

Феминизм как культурный империализм

Феминизм долгое время был излюбленным оружием в арсенале колониальных властей. Колониалисты использовали феминизм для порицания культуры управляемых ими территорий, для завоевания местной поддержки политика европеизации и морального оправдания империализма³⁰.

До начала двадцатого столетия европейцы очень плохо понимали ислам. Недопонимания начались в эпоху крестовых походов, когда кампания по дезинформации использовалась для призывов к войне. Один из аспектов этой кампании относился к вопросу пола в исламе. Ислам осуждался за полигамию, чувственность и заточение женщины под чадрой. Даже в восемнадцатом столетии многие европейцы верили, что ислам учит, что у женщины нет души.

На протяжении девятнадцатого столетия, европейские колониальные силы, в особенности – британцы, опирались на эти распространенные предрассудки, для оправдания своей программы искоренения мусульманской культуры. Викторианская антропология внесла свой вклад в представление о том, что человеческая эволюциядостигла своей кульминации в современной Англии, и посему естественным и приемлемым является то, что британцы управляют другими народами. В то же самое время, громогласное феминистское движение зарождалось в самой Англии. Колониалисты использовали аргументы английских феминисток в собственной риторике для утверждения, что поскольку мусульмане притесняют своих женщин, их нравы должны быть заменены «цивилизованными» европейскими нравами. Колониальный феминизм, таким образом, использовался против других культур в угоду колониальному правлению, в особенности – против мусульманских культур, но в различных вариациях его применяли также и против местных культур в Индии и Африке. Колониалисты заявляли, что фундаментальной причиной полной отсталости мусульманских обществ было превалирование исламских обычаев в отношении женщин. Покрывало стало символом деградации женщин и главной мишенью колониалистской пропаганды. Для того, чтобы мусульманские общества приблизились к цивилизации, женщины в этих обществах должны были научиться одеваться и вести себя так, как европейки.

Ивлин Беринг, первый граф Кромер, был британским генеральным консулом Египте с 1882 по 1907, и допускал частое использование феминистских аргументов против ислама, утверждая, что ислам сделал женщин отсталыми, в то время как христианство возвысило их, и в то же время в Англии Кромер был членом-основателем и президентом Мужской Лиги противостояния Женскому Суфражизму! Примечательным его заявлением по поводу Египта было то, что, только отбросив покрывало, Египет может пожать плоды внедрения западной цивилизации, принесенной колониалистами³¹.

Христианские миссионеры также обращали внимание на роль женщины в исламских сообществах для оправдания собственных утверждений превосходства христианской религии и необходимости миссионерской деятельности в мусульманских землях под защитой, конечно, колониальной военщины.

Помимо колониальных правителей и миссионеров, западные феминистки также пропагандировали идею отбрасывания исламских предрассудков в отношении женщин. Лейла Ахмед утверждает:

«Другие, помимо официальных лиц и миссионеров, так же распространяли эти идеи, например, отдельные люди, проживающие в Египте. Целеустремленные европейские феминистки, такие как Южени Ле Бру (взявшая под свое крыло юную Худу Шаарави), насаждали среди молодых мусульманок европейское понимание платка (хиджаба) и необходимости отбросить его как первого существенного шага в борьбе за освобождение женщин»³².

Наследие колониалистского феминизма пережило колониализм и продолжает существовать до наших дней. Западные феминистки продолжают критиковать мусульманские общества, уделяя особое внимание вуали, который все еще рассматривается феминистками как символ подавления женщины исламским патриархатом.

Члены высших классов мусульманских обществ, воспринявшие западную манеру одеваться, вести себя, украшать жилище и даже мыслить, также восприняли и колониалистский феминизм. Первые феминистки из числа местного населения колонизированных стран были представителями высших классов, получившими образование в Европе или в европейских школах.

Националистические лидеры мусульманских стран, такие как Ататюрк и Реза-шах, были следующими, кто воспринял риторику колониалистского феминизма как часть своей программы модернизации. Они были в основном согласны с ценностями и мировоззрением колониалистов. Они также согласились с колониалистами, что их собственная культура должна быть реформирована во имя соответствия стандартам европейской цивилизации. Их единственным отличием от колониалистов было то, что они хотели сами руководить программой модернизации. Они не желали позволить европейцам управлять своими странами, но сами хотели править ими так, как правили бы европейцы, или даже еще более безжалостно. Ценности и методы, заимствованные у колониалистов высшими классами, должны были быть навязаны обществу в целом. Наиболее ярким символом этого явилась попытка объявить вне закона традиционную исламскую форму одежды.

В 1936 г. Реза-шах объявил эмансипацию женщин и объявил исламское женское покрывало незаконным. В 1963 женщинам было дано избирательное право и согласно «Акту о защите семьи» полигамия объявлялась незаконной, и женщинам предоставлялось право заботиться о своих детях в случае развода. «Акт о защите семьи» был аннулирован после победы исламской революции в Иране, когда этот закон и многие другие, инициированные феминистками, были денонсированы вместе с остальным колониальным наследием, как противоречащие целям ислама.

Связь между феминизмом и культурным империализмом четко показана Сачико Муратой:

«Мне кажется, что феминистки, критиковавшие различные аспекты Ислама или исламского общества, основывают свою позицию на мировоззрении, радикально чуждом исламскому взгляду на мир. Их критика обычно основывается на неких нравственных принципах. Они требуют реформ, прямо или косвенно. Подразумеваемые ими реформы должны осуществляться на основе стандартов современного западного типа. Помимо всего прочего, это означает, что существует абстрактный идеал, выдуманный нами или нашим лидером, который должен быть претворен в жизнь опровержением старого режима. Это реформа – того же происхождения, что и западный империализм, который изначально появился на Востоке под видом христианской миссионерской деятельности. Бремя белого человека постепенно превзошло собственные рамки – или сузило их, в зависимости от того, как на это посмотреть. Спасение объявлялось обретаемым не в христианстве, но в науке и прогрессе»³³.

Профессор Мурата замечает, что феминистская критика принимает определенную нравственную позицию как саму собой разумеющуюся, и на основе предположения, что любое подчинение женщин мужчинам является неверным и подавляющим, отрицает ислам, равно как и большинство других традиционных систем, содержащих правила управления гендерными взаимоотношениями. Именно здесь мусульманам следует остановиться и спросить самих себя, действительно ли нравственные предпосылки для критики их собственной религии приемлемы для них. Ислам имеет собственную мораль и юриспруденцию, основанные на метафизике, выработанной веками мусульманскими философами, гностиками и теологами.

Суть не в том, что в исламских сообществах не может быть несправедливости, но в том, что мусульмане не смогут решить свои социальные проблемы как мусульмане, признавая социальную и культурную гегемонию Запада.

«И женское, и мужское начало – это «палка о двух концах». Каждое имеет негативное и позитивное измерение. Если предстоит смягчить жесткие «патриархальные» акценты некоторых современных мусульман, это может произойти, только если они сделают новый акцент на женственности как позитивном качестве и мужественности как негативном качестве. И мусульмане смогут сделать это как мусульмане – а не как подражатели Западу– только если они снова обратятся к духовным и интеллектуальным измерениям собственных традиций.»³⁴.