Текст книги "История американской архитектуры. Эволюция стилей"

Конец Испанской Империи

Испания и Португалия, растерявшие к концу 18 века свое былое могущество, пришли к полному упадку за годы Наполеоновских Войн. Их Американские колонии, воодушевленные идеями Enlightenment и успехом Американской революции, в 1808 году подняли восстание против контроля ослабевших монархий, в результате которого, в 1821 году Мексика обрела независимость и получила во владение значительную часть Центральной Америки и территории современных юго-западных штатов: Texas, Colorado, Utah, New Mexico, Arizona, Nevada и California.

Одним из последних актов Испанской Империи, до ее падения, было распространение сети католических миссий на территорию Калифорнии. Большая часть заслуги принадлежит монаху-Францисканцу, Father Junipero Serra, основавшему, начиная с 1769 года, 21 миссию вдоль Тихоокеанского побережья между San Diego и San Francisco.

В отличие от обитателей Pueblo в районах современных New Mexico и Arizona, исконные жители Калифорнии не имели опыта каменного строительства, поэтому Father Serra был вынужден импортировать архитектурные идеи их Мексики. Некоторые миссии были спроектированы им самостоятельно, другие были поручены творческому воображению и доброй воле мексиканских каменщиков. Сформировавшийся в результате специфический стиль Калифорнийских миссий (California Mission Style) оставался простым и утилитарным. Наибольшей декоративной обработке подвергались здания встроенных церквей, выполняемых, как правило, в Барочных традициях предыдущего столетия.

Примером может служить San Carlos de Borromeo, построенный в 1797 году в административном центре Калифорнийских миссий – Carmel (Рис. 4.29.).

Рис. 4.29. San Carlos de Borromeo, Carmel, California,1793–97, Manuel Estevan Ruiz.

Рис. 4.30. Santa Barbara Mission, Santa Barbara, California, 1815–1820.

а

b

Рис. 4.31. а. Бывший Union Pacific Railroad Depot, San Pedrо, California, 1904. b. Торговый центр в Hard Rock Park, Myrtle Beach, South Carolina, 2008.

Тяжелые стены, вертикальное нагромождение массивных башен и отсутствие археологически корректных классических деталей не содержат и намека на Неоклассические идеи, господствующие в архитектуре Европы и соседних Соединенных Штатов. Только в одной из последних миссий, построенных Father Serra в Santa Barbara, можно видеть признаки Неоклассицизма в горизонтальных линиях композиции, чистых поверхностях стен и попытках воссоздать классический temple-front (Рис. 4.30.). Мы увидим в следующих главах как, несмотря на очевидные несовершенства, Калифорнийские миссии стали прототипом возникшего в конце 19 века «Mission Revival Style» (Рис. 4.31. а.), до сих пор имеющего преданных приверженцев. Стиль легко узнаваем благодаря массивным оштукатуренным стенам, широким свесам черепичной кровли и аркадам галерей, хотя современные образцы Mission Style едва ли напоминают суровые миссии Father Serra (Рис. 4.31. b.).

Освоение Западных Территорий

Быстрый рост населения Соединенных Штатов и неистребимая жажда освоения новых земель, свойственная потомкам первых переселенцев, провоцировали активную миграцию в западном направлении. К началу 19 века, за пределами первых штатов, на территориях, ограниченный с востока Аппалачскими горами, а с запада Миссисипи, проживало более миллиона американцев.

После успешного окончания революции и продолжительных споров из-за правомочности административного контроля над новыми поселениями, было решено передать Западные Территории в коллективное владение изначальным штатам с возможностью последующей организации новых штатов, по достижении в них достаточного количества населения.

Земли к западу от Миссисипи до конца 18 века прринадлежали Испанской Империи. Однако в 1800 году Наполеон объявил о передаче контроля над большинством ее североамериканских колоний Франции. Понимая шаткость своих позиций в Новом Свете, и отчаянно нуждаясь в средствах на продолжение Европейских войн, Наполеон согласился в 1803 году продать эти территории Соединенным Штатам за 15 миллионов долларов. До 1821 года было организовано 11 новых штатов, а в 1845 году к Союзу присоединилась Флорида.

Вслед за границами Соединенных Штатов, на запад двинулись новые отряды переселенцев, оттесняя племена индейцев, осваивая отвоеванные земли и двигаясь дальше. Отношения пионеров-первопроходцев к природе Дикого Запада не имели ничего общего с идеалами европейских философов-романтиков 18 века, призывавших отдаться на милость природной гармонии, возможно потому, что романтические представления о дикой природе были рождены в городах или хорошо оборудованных поместьях. Жажда контроля над неукротимой природой великолепно отражена в жесткой сетке Cartesian grid, исполосовавшей земли Великих Равнин в 1785 году после решения Конгресса о распродаже общественных земель с целью пополнения опустошенной революционными войнами казны (Рис. 4.32.).

Рис. 4.32. Great Plains, (Аэрофотосъемка).

Предназначенные для продажи участки представляли собой ориентированные по сторонам света квадраты (townships) со стороной в 6 миль, содержащие 36 лотов площадью в одну квадратную милю каждый. Сеть townships распространилась вплоть до Тихоокеанского побережья, подчиняя себе планировку городов, границы штатов и дороги на территории двух третей нынешних Соединенных Штатов. Highways современного Американского Запада могут простираться на десятки миль не отклоняясь от прямой, пересекающей реки, холмы и долины, с тем, чтобы повернуть под упрямым углом, достигнув границы частных владений. Хотя и частично объясняемая поспешностью распродажи новых земель, ортогональная система townships, так же как и дороги Древнего Рима, или планировочная схема садов Версаля, в основном была вызвана стремлением утверждения, посредством строгой геометрии, контроля человека над дикой природой.

Мировоззрение завоевателей пионеры Западных Территорий распространяли и на ведение сельского хозяйства. Большинство поселенцев оставались на земле до ее истощения, а затем двигались на поиски новых пашен и пастбищ. Это отношение во многом способствовало возникновению концепции физической мобильности, которая наряду с уже упомянутой мобильностью социальной сформировала американский характер с его открытостью новым возможностям и поисками перемен.

В начале 19 века, пока миграционная волна не достигла западных границ лесов, покрывающих в те времена восточные районы Соединенных Штатов, люди frontier (пограничных районов), как и многие поколения проживавших здесь индейцев, строили из дерева, но в отличие от оседлых жителей Новой Англии, переселенцы, в своем движении на запад, не имели времени и желания возводить трудоемкие half-timbered конструкции. В качестве временного жилья использовались заново изобретенные log cabins – собираемые из горизонтальных бревен «срубы», с незапамятных времен служившие укрытием жителям европейских и сибирских лесов и завезенные в Америку Шведами в 17 веке (Рис. 4.33.).

Рис. 4.33. Log Cabin.

Возведение log cabins не требовало специальных навыков, лесоматериалов под рукой было достаточно, а простого топора хватало для строительства не только стен, но и несложной домашней утвари.

Со временем, на западных территориях возникло множество так называемых Frontier towns (пограничных городов), увековеченных Голливудом в знаменитых Вестернах. Их жители, в большинстве независимые и самодостаточные искатели приключений, сознательно оставившие благоустроенную жизнь с ее устоявшимися традициями ради неизведанных возможностей, казалось, должны были изобрести новые архитектурные формы, соответствующие новому природному и социальному окружению. Однако, переселенцы продолжали строить в соответствии с модой покинутого ими восточного побережья, руководствуясь книгами, вроде The American Builder’s Companion, или Country Builder’s Assistant и повторяя в пониженном масштабе объемы и детали рекламируемых ими стилей.

Возможно, причина этому кроется в неумирающей концепции Gentility, нашедшей свой путь во Frontier towns, а может сеть Cartesian grid не позволяла выявить уникальность каждого города, да и пресловутая мобильность обитателей не оставляла времени на осознание и выявление их индивидуальных черт; во всяком случае, основанные в эти годы венеции, парижи и одессы практически ничем не отличались друг от друга (Рис. 4.34.).

Рис. 4. 34. Frontier town – Livingston (фото 1900 года).

Индустриальная Революция

Индустриальная революция второй половины 18 века стала поворотным моментом в истории нашей цивилизации. Большинство произошедших с тех пор исторических событий отражает ее последствия.

Бурное развитие естественных наук, широкое распространение идей Enlightenment, поощрявших дальнейшие исследования, и пришедшийся на этот период демографический бум, послужили предпосылками небывалой индустриализации, как Старого, так и Нового Света.

Усовершенствование Джеймсом Уаттом парового двигателя и изобретение Ричардом Аркрайтом ткацкого станка, наряду с другими технологическими открытиями, вывели Англию в лидеры мировой экономики и удерживали ее позиции вплоть до конца 18 века. В 1870 году на Англию приходилось 30 процентов мирового промышленного производства, и объем ее внешнего товарооборота превышал французский, немецкий и американский вместе взятые.

Индустриализация Америки началась в конце 18 века, сразу после победы революции. Первый министр финансов Соединенных Штатов и автор программы их ускоренного торгово-промышленного развития, Alexander Hamilton, всячески содействовал внедрению в Американскую промышленность прогрессивных технологий и вовлечению в этот процесс Британских специалистов. Так, текстильная промышленность Америки совершила головокружительный скачок после иммиграции английского изобретателя и предпринимателя Samuel Slater, организовавшего в 1790 году в Pawtucket, Rhode Island, текстильную фабрику. За первым успехом последовали другие. Eli Whitney, например, для своего завода огнестрельного оружия в New Haven, Connecticut, разработал важнейшую индустриальную концепцию взаимозаменяемых деталей и т. п.

Индустриальная революция охватила вначале Новую Англию, благодаря избытку сконцентрированной в городах рабочей силы, свободному доступу к водным источникам энергии и надежной банковской системе. Отсюда индустриализация начала свое шествие в юго-западном направлении. В 1811 году в Pittsburgh, Western Pennsylvania, был открыт первый в Америке металопрокатный завод.

Поначалу, стремительные темпы индустриализации усугубили и без того глубокие региональные различия между промышленным Севером и аграрным Югом. Но, со временем, механизация добралась и до сельскохозяйственных процессов. В 1793 году, все тот же Eli Whitney изобрел Cotton Gin, для отделения семян от хлопкового волокна. С этого момента хлопок присоединился к табаку в ряду наиболее доходных продуктов, производимых Югом, а после 1815 года составил половину всего Американского экспорта.

Первые образцы промышленной архитектуры появились в Англии. Фабричные здания строились узкими и достаточно протяженными. Ширина регулировалась необходимым уровнем освещенности рабочих мест (в отсутствие надежных искусственных источников освещения, приходилось рассчитывать на многочисленные окна в продольных стенах), а длина зависела от количества последовательно подсоединенных ременных передач, передающих энергию от водяного колеса к продольному ряду рабочих машин. Первые фабрики строились четырех – пятиэтажными, из необходимости приближения возможно большего количества рабочей площади к источнику энергии.

Характерным примером промышленного здания первого поколения является, построенная в 1785 году в New Lanark (Шотландия) хлопковая фабрика (Рис. 4.35.), узкое, длинное, пятиэтажное здание которой с интенсивно перфорированными окнами продольными стенами стало прототипом многих английских и, впоследствии, американских заводов и фабрик. Даже после внедрения паровых машин, вытеснивших водяные колеса, образ промышленного здания оставался неизменным на протяжении большей части 19 века.

Рис. 4.35. Mills, New Lanark, Scotland, 1785, David Dale, Richard Arkwright.

Рис. 4.36. Old Slater Mill, Pawtucket, Rhode Island, 1793, Samuel Slater.

Образцом ранней Американской промышленной архитектуры может служить вторая текстильная фабрика Samuel Slater, построенная им в 1793 году, в Pawtucket, Rhode Island (Рис. 4.36.). Английское наследие проявляет себя в длинных узких корпусах с множеством высоких окон. Американским вкладом является попытка минимизировать сухость скучных промышленных объемов путем использования дополнительного павильона, прерывающего монотонность продольной стены, башенки над входом, заимствованной из English Baroque House традиций, материалов стен и формы крыши, распространенных в колониальном жилье Новой Англии.

Как и большинство ранних фабрик в этом регионе, Old Slater Mill хорошо вписывается в окружение, вполне соответствуя романтическим представлениям своего времени о гармоничном слиянии архитектуры с окружающей средой.

Худшие проявления Индустриальной революции еще ожидали своего времени. Но об этом – в следующей главе.

Глава 5. (1820–1865)

После поражения Наполеона в 1814 году, для обсуждения путей дальнейшего развития Европы, главами Европейских государств был созван Венский Конгресс, определивший границы разрушенных Наполеоном монархий. В результате принятых Конгрессом решений, в состав Нидерландов вернулись Австрийские Нидерланды (современная Бельгия); Пруссии досталась часть Саксонии, Вестфалии и Рейнской области; Дания лишилась Норвегии, которая была передана Швеции; В Италии была восстановлена власть Папы Римского над Ватиканом, а Бурбонам вернули Королевство обеих Сицилий. Часть созданного Наполеоном Герцогства Варшавского вошла в состав Российской Империи под названием Царство Польское, и Русский Император оказался, также, и Польским Королем.

Однако полное восстановление прежнего режима в политике и экономике Европы, перенесшей потрясения Французской революции и Наполеоновских Войн, оказалось невозможным – Западная Цивилизация уже ознакомилась с демократическими идеями Enlightenment и ступила на путь перемен. Процесс ее адаптации к реалиям нового мировоззрения занял почти все 19 столетие.

Архитектура Европы постреволюционного периода продолжала исследовать возможности, рожденные идеями второй половины 18 столетия. Концепции стиля и обоснованности его выбора уделялось в первой половине 19 века особенно пристальное внимание. Из трех подходов к архитектурному проектированию, сформулированных в предыдущем веке (аrcheological, eclectic и modern), предпочтение отдавалось первым двум. К Roman, Greek и Gothic revivals добавились Egyptian, Romanesque (Романский), Italian Renaissance и Italian Vernacular (народный). Исторические стили могли воспроизводиться с археологической точностью, или модифицировались в соответствии с духом эклектицизма.

Если вплоть до середины 18 века архитектурные стили вытесняли друг друга, то в описываемый период они развивались параллельно, время от времени сменяя друг друга на вершине моды. Полотно Американского художника Thomas Cole (основателя Американской художественной школы Hudson River School) отражает архитектурные позиции первой половины 19 века с их равным вниманием к Греческим, Египетским и Готическим формам (Рис. 5.1.).

В настоящей главе мы рассмотрим взаимодействие основных сил, стоявших за политическими и культурными течениями этого времени и причины формирования ими тех или иных архитектурных предпочтений.

Рис. 5.1. The Architect’s Dream, 1840, Thomas Cole.

Рис. 5.2. Home in the Woods, 1847, Thomas Cole.

Одной из движущих сил рассматриваемого периода был национализм, поддерживаемый растущим политическим либерализмом. После Наполеоновских войн, искромсавших политическую карту Европы, люди естественно стремились отвоевать контроль над собственными судьбами, объединяясь с представителями того же языка и культуры и выбирая лидеров, способных отстаивать их интересы.

Другой силой явилась набирающая обороты Индустриальная революция, приведшая, с одной стороны, к открытию новых конструктивных технологий и с другой – к глубоким социальным изменениям, в том числе – неприятию техногенного мира, нашедшем отражение в искусстве в движении Romantic Rebellion (Рис. 5.2.).

Косвенно, Наполеоновские Войны способствовали усилению национального самосознания и в Америке. Война 1812 года, с последующей Британской блокадой Наполеоновской Европы, породила в Америке сильные антибританские настроения и стремление отмежеваться от Европейской политики. Президент James Monroe в своей Доктрине 1823 года (Monroe Doctrine) заявил, что отныне Америка не намерена терпеть вмешательство Европы в свои внутренние дела и, со своей стороны, не собирается принимать участие в политических событиях Европы. Подобное решение, часто называемое Второй Декларацией Независимости США, предлагало Американской архитектуре вторую возможность воспользоваться советом Джефферсона и найти собственное направление развития. Но, как и в первом случае, возможность не была использована – в вопросах искусства Америка продолжала следовать Европейским образцам, признавая культурное лидерство Старого Света.

Greek Revival

Одним из важнейших националистических движений в Европейской истории начала 19 века, по глубине его влияния на культуру и архитектуру как Европы, так и Америки, стала война Греции за независимость (Greek War of Independence). После столетий пребывания под гнетом Турецкой Османской Империи, Греция в 1822 году заявила о своей независимости и, после жесточайшей борьбы, обрела ее в 1832 году. Война породила волну сочувствия среди Европейцев и Американцев, считавших Грецию колыбелью Западной Цивилизации и наблюдавших за событиями глазами романтического поета Лорда Байрона. С его легкой руки, Европу захлестнула мода на все греческое, включая возрождение архитектурного стиля, «открытого» в предыдущем веке последователями Enlightenment.

На первый взгляд, Greek Revival мало чем отличался от Римского классицизма, доминировавшего в истории Европейской архитектуры. Оба стиля использовали коллонады и pedimented gable roof (двускатные крыши с фронтонами). Узнаваемым Greek Revival делает частое применение наиболее раннего, Doric Order, с его более тяжелыми, ближе поставленными колоннами, заметным энтазисом (утолщением середины ствола колонны, дающим ощущение упругого сопротивления нагрузке перекрытия) и отсутствием базы основания. Общий эффект контролируемой силы (вспомним, что в свое время ордер символизировал мужское начало и применялся в храмах, посвященных героям) также помогает идентифицировать стиль. Поддержанию подобного эффекта способствовали чистота и немногословность композиций и деталей, свойственные стилю и в случае применения других Греческих Ордеров. Можно сказать, что Greek Revival явился логическим продолжением англопалладианского движения предыдущего века и стремления Enlightenment очистить архитектуру от цветистых наслоений Baroque, сведя ее к чистоте простейших базовых форм.

Среди наиболее ярких примеров Greek Revival следует упомянуть Altes Museum, построенный в 1830 году в Берлине по проекту немецкого архитектора Karl Friedrich Schinkel (Рис. 5.3.); дорический портик Edinburgh High School архитектора Thomas Hamilton (Рис. 5.4. а.) и Greek Ionic коллонаду, окружившую в 1820 году British Museum в Лондоне по замыслу Sir Robert Smirke (Рис. 5.4. b.).

Рис. 5.3. Altes Museum, Berlin, Germany, 1823–30, Karl Friedrich Schinkel.

а

b

Рис. 5.4. a. High School, Edinburgh, Шотландия, 1825, Thomas Hamilton. b. British Museum, London с коллонадой 1820 года, Sir Robert Smirke.

Первой половине 19 века Европа обязана появлением множества Greek Revival церквей, жилых и общественных зданий с большей или меньшей точностью повторяющих исторические образцы, но, безусловно следующих основной концепции.

Увлечение Греческим искусством достигло Америки в 1820-х. Всегда испытывавшие уважение к Греции, как родине демократии, восхищаясь мужеством ее народа, восставшего против Турецкого ига, американцы готовы были принять общественное устройство и культуру Греции в качестве модели для собственной страны.

Интерес к Греческой культуре естественно распространялся и на архитектуру. Первыми архитекторами направления Greek Revival в Соединенных Штатах стали Robert Mills и William Strickland (ученики Benjamin Latrobe, в свое время украсившего греческим портиком Bank of Pennsylvania – Рис. 4.24.).

Для Treasury Building в Washington, DC, Mills использовал идеи Лондонского British Museum и Берлинского Altes Museum, возведя гигантскую Ionic колоннаду вдоль обращенного к улице протяженного фасада (Рис. 5.5.).

Рис. 5.5. Treasury Building, Washington, DC, 1836–42, Robert Mills.

Рис. 5.6. Second Bank of the United States, Philadelphia, Pennsylvania, 1818–24, Strickland.

Strickland, в проекте Second Bank of the United States в Филадельфии, буквально воссоздал Афинский Parthenon (Рис. 5.6.). Разрушенный в результате взрыва, размещенного в нем склада боеприпасов во время атаки Венецианской армии в 1687 году, Parthenon стал символом порабощенной Греции, напоминая своим искалеченным силуэтом о трагедии, переживаемой ее народом. Воспроизведение Парфенона на Американской земле являлось не только данью восхищения историей и культурой Греции, но давало понять, что форпостом современной демократии стали Соединенные Штаты.

Как и в случае с Virginia State Capitol, вместившем функции современного общественного здания в теле Римского храма (Рис. 4.18.), Strickland встретился с необходимостью организации сложных банковских процессов в пределах сооружения, изначально предназначенного для проведения простой религиозной церемонии. В результате серии неожиданных творческих решений, вроде использования поперечного Римского Barrel Vault (цилиндрического свода) для организации главного операционного зала, цель была достигнута, хотя и ценой полного разъединения образа здания и его планировочной структуры. Однако, подобные проблемы стали беспокоить архитекторов только в начале 20 века, а до тех пор целью архитектуры оставалось удовлетворение внешней аудитории, путем создания образа объекта и участников внутренних процессов, посредством формирования соответствующих им функциональных пространств.

Одним из наиболее влиятельных Greek Revivalists своего времени был Thomas Ustick Walter, начавший профессиональную карьеру в офисе Strickland, и затем, в качестве самоятоятельного архитектора, сумевший разместить в объемах исторически корректных греческих храмов большое количество самых различных учреждений (Рис. 5.7.).

Обширное архитектурное наследие оставили, работавшие в этом же стиле, Ithiel Town и Alexander Jackson Davis, организовавшие первую крупную архитектурную фирму, внедрившую в архитектурную практику, наряду с множеством конструктивных нововведений, предложения по организации Greek Revival интерьеров (Рис. 5.8.).

Рис. 5.7. First Baptist Church, Richmond, Virginia, Thomas Ustick Walter, 1841.

Рис. 5.8. Greek Revival interior.

а

b

Рис. 5. 9. Tennessee State. Capitol, Nashville, 1845–59, William Strickland

a. главный фасад, b. общий вид

В процессе освоения стиля, некоторые архитекторы стали исследовать его эклектические возможности. Среди них, уже упоминавшийся William Strickland, изначально строгий приверженец чистого Greek Revival, но отошедший со своих позиций в проекте Tennessee State Capitol (Рис. 5.9), предложив необычное торцевое размещение temple fronts, вход с продольной стороны под лишенной фронтона колоннадой и, заимствованную из архитектуры Gibbs, идею совмещения классического портика с башней.

Несколько позже, такая же башня, кстати, повторяющая Choragic Monument of Lysicrates в Афинах, была использована Alexander Parris при трансформации обычной Gibbsian Church предыдущего столетия в более модный Greek Revival (Рис. 5.10.).

Архитектура жилья Северных Штатов дольше всех сопротивлялась новому стилю и уступила ему только после изобретения новой структуры здания, представляющего собой тело античного храма с симметричными павильонами, обращенными к главному фасаду колоннадами галерей (Рис. 5.11.).

Рис. 5. 10. Unitarian Church, Quincy, Massachusetts, 1828, Alexander Parris.

Рис. 5.11. Elias Brown House, Old Mystic, Connecticut, 1835.

Рис. 5.12. Shadows-on-the-Teche, New Iberia, Louisiana, 1834.

Южане, напротив, приветствовали нововведения. Типичный плантаторский дом с открытыми галереями, заимствованными из народного жилища семинолов (Рис. 3.32.), нуждался в минимальной доработке для соответствия стандартам Greek Revival, в основном – в пропорциях и деталях колонн и Entablature. Усадьба Shadows-on-the-Teche в Луизиане, с ее дорическими колоннадой и фризом, несущим традиционные триглифы и метопы, может служить образцом южного плантаторского жилища середины 19 века (Рис. 5.12.).

Укрепление национального самосознания в Европе рассматриваемого периода сопровождалось повышением политического либерализма. Непривилегированные социальные группы, составляющие большинство населения любого государства, стремились преодолеть контроль правящей элиты. В результате, в 1830 году по Европе прокатилась волна революций, охвативших Францию, Италию, Бельгию и Рейнские провинции Германии. Англия чудом избежала переворота, благодаря серии либеральных правительственных реформ. Ее примеру последовали другие страны.

Соединенные Штаты пришли к политическому либерализму, как и полагается демократическому государству, посредством выборов. В 1828 году президентом был избран Andrew Jackson, положивший начало «эре простого человека» (era of the common man). В отличие от своих предшественников, Jackson происходил из бедной семьи и с пониманием относился к нуждам своего класса. Ему принадлежит историческое решение распространения избирательных прав на социальные слои, не обладающие собственностью. В результате его усилий, в политическую активность был вовлечен новый обширный пласт населения страны, возрождено чувство национального единства, необходимое для стабилизации государства в условиях активной Западной экспансии.

Расширение политических привилегий возродило демократический энтузиазм в американском обществе. Идея воплощения социальных настроений в архитектурных образах получила новый толчок развития. Greek Revival, ранее доступный лишь состоятельной части населения, завоевал популярность среди простых американцев благодаря обилию адресованной им литературы, вроде The Builder’s Guide (1839), Elements of Architwcture (1843), The Beauties of Modern Architecture (1835, 1855) и т. п. Последнее издание, специально посвященное низкобюджетному застройщику, уделяло особое внимание воспроизведению классических греческих деталей в дереве, руками относительно неискусных строителей. Небольшой дом в Wellington Vicinity, Ohio, с его тяжелыми entablature и фронтоном главного фасада, дорическими пилястрами и портиком, демонстрирует распространение идей Greek Revival даже среди семей с самым скромным достатком (Рис. 5.13.).

Рис. 5.13. Жилой дом, Wellington Vicinity, Ohio, середина 19 века.