Текст книги "История американской архитектуры. Эволюция стилей"

Умеренные 1870-е

Безудержная экстравагантность первого послевоенного десятилетия исчерпала себя в начале 70-х и сменилась периодом относительной умеренности амбиций и вкусов. Причиной послужили, произошедшие в это время, изменения в политике и экономике Западной Европы, затронувшие и Соединенные Штаты.

Окрепшая под руководством Otto von Bismarck Германия превратилась в серьезного индустриального и экономического соперника для Англии и Франции, до сих пор удерживавших лидерство в этой области. В 1871 году Германия победила Францию в развязянной Бисмарком войне и положила конец French Second Empire вместе со всем ее показным великолепием. Возникшая на ее руинах демократическая French Third Republic переживала один кризис за другим и часто находилась на грани полного коллапса. Победа Бисмарка ознаменовала поворотный пункт в истории Европы. С этого момента началось нарастание напряжения между ее основными политическими силами, завершившееся, со временем, Первой Мировой Войной.

Понижению энтузиазма предыдущего десятилетия способствовали серьезные экономические проблемы. Начавшееся с начала 70-х понижение цен на сельскохозяйственную продукцию, вызванное жестокой международной конкуренцией, отразилось на американских фермерах не меньше, чем на европейских землевладельцах и привела к экономической депрессии, продолжавшейся в Соединенных Штатах до конца десятилетия. Новое поколение бизнесменов не искали способов демонстрации своего благосостояния, придерживаясь более умеренного стиля жизни. Грандиозный размах и пышность Second Empire и High Victorian Gothic больше не соответствовали настроениям времени и быстро вышли из моды.

Удивительно, что именно этому периоду экономического упадка Америка обязана возникновением собственных архитектурных стилей. Корни некоторых из них уходят в Англию 1860-х, ко времени поисков британскими архитекторами компромиссного стиля, способного конкурировать с High Victorian Gothic, но без его навязчивой декларативности, не уступающего в живописности готике, но без ее суровой морализации, или Italianate, но без его провинциальной неуклюжести. Казалось бы, и без того неподъемная задача усугублялась необходимостью приспособить искомый стиль к плотной городской застройке, что редко удавалось в рамках перечисленных направлений, опирающихся, как правило, на свободно стоящие исторические прототипы.

Интересное решение проблемы было предложено англичанином Richard Norman Shaw, возродившим в проектах пригородных усадеб так называемый Old English Style все еще встречающийся в архитектуре уцелевших английских средневековых поместий, ферм и коттеджей. Много путешествовавший по провинции Shaw, был очарован их неброской живописностью, уступающей в великолепии и масштабе Готическим соборам, ставшим прототипами Gothic Revival, но гораздо лучше соответствующей настроениям «умеренных» 70-х.

а

b

Рис. 6.10. a. Leyswood, Withyham, Sussex, England, 1868, Richard Norman Shaw. b. New Zeland Chambers, London, Englang, 1871–72, Richard Norman Shaw.

Построенная им в Sussex усадьба Leyswood (Рис. 6.10. а.), объединила в уютной композиции традиционные элемениты средневекового жилища, от высоких двускатных крыш с выразительными печными трубами до tile-hanging (плиточной облицовки), half-timbering (экспонированного деревянного каркаса) и mullioned windows (расчлененных вертикальными опорами окон). Несмотря на свои значительные размеры, Leyswood демонстрирует сдержанное достоинство, в отличие от вызывающей роскоши схожих по масштабу зданий High Victorian Gothic.

В поисках подходящего стиля для городской застройки, Shaw обратился за вдохновением к западноевропейской архитектуре 16 и 17 веков, периоду свободного комбинирования Средневековых и Классических идей, допускавшему слияние живописных и рациональных элементов, с акцентуацией, в зависимости от контекста, каждой из сторон без потери противоположной составляющей.

Любимым прототипом Shaw стали лондонские Artisan Mannerist жилые дома 17 века, легко упаковывавшиеся в городскую застройку, но сохранявшие при этом достаточно живописности, благодаря ступенчатым (stepped) и S-образным (ogee) gables и активно декорированным поверхностям. Проект New Zeland Chambers в Лондоне, осуществленный Shaw в 1872 году, свидетельствует об успешных выводах из исторических примеров (Рис. 6.10. b.).

Усилия Shaw завершились возникновением нового стиля, к сожалению, получившего имя, не имеющее ничего общего ни с породившей его эпохой, ни со своим создателем – Queen Anne Style, в честь королевы Анны, ступившей на престол в начале 18 века, уже после завершения перехода Европы от культуры Средневековья к Классицизму.

Новый стиль настолько успешно отражал настроения 1870-х, что был с энтузиазмом принят как британскими, так и американскими архитекторами. Распротранению его идей способствовали издания профессиональных журналов, таких как Building News, The Builder, American Architect and Building News и др. Сомнительность имени стиля и неоднозначность его источников сособствовали созданию репутации всеядности. После перемещения по социальной лестнице от дорогостоящих вилл к скромному жилищу, Queen Anne стал дорминирующим стилем Американского семейного дома любого достатка и удерживал позиции в период с 1880 по 1910.

Популярность и гибкость стиля, способного приспосабливаться к любым обстоятельствам, привели к возникновению его многочисленных версий, иногда с трудом поддающихся идентификации. Некоторые из них сохраняли верность каменным и half-timbered оригиналам Shaw, большинство же адаптировало местные balloon frame традиции и эволюционировало в чисто американский стиль с широкими porch (верандами) и щедрой деревянной деталировкой.

Одним из первых примеров Queen Anne на Американском континенте стал Watts Sherman House, построенный Henry Hobson Richardson в 1874 году в Newport, Rhode Island (Рис. 6.11. a.). С первого взгляда заметно влияние Norman Shaw’s Old English Style. На средневековые корни указывает ассиметричная организация объемов, каскады высокой крыши с характерными башнями печных труб, горизонтальная протяженность mullioned windows, shingles (дранка), симулирующая tile-hanging (облицовку керамической плиткой). Из того же источника Richardson заимствовал новую идею внутренней планировки, ставшую, со временем, важной характеристикой американского жилого дома.

а

b

Рис. 6.11. W.Watts Sherman House, Newport, Rhode Island, 1874, Henry Hobson Richardson.

Начиная с конца 17 века, жилые здания Британии и Америки обеспечивали связь приемной центрального входа с гостиной и лестничным холлом с помощью дверных проемов. Shaw, в своих проектах усадеб, начал размещать лестницу, вместе с камином, в приемной. Richardson перенес этот прием в здания меньшего масштаба, сделав приемную с лестницей главным помещением дома или, другими словами, убрав стену между традиционным лестничным холлом и гостиной, оставив им прежние функции, но связав их воедино (Рис. 6.11. b.).

Идея такого слияния, или перетекания пространств переросла, со временем, в идиому американского индивидуального домостроения, достигнув кульминации в творчестве Frank Lloyd Wright четверть века спустя.

Поздние Американские версии Queen Anne, подобные дому Fleischmanns в Нью-Йорке (Рис. 6.12. a.), мало чем напоминают средневековые Британские источники. Глубокий пристроенный porch простирается на ширину всего фасада и завершается подобием беседки с конической крышей. Porch второго этажа вдвинут в основной объем, добавляя живописности силуэту здания. Возведение таких ложных объемов в камне оказалось бы не под силу среднему застройщику, но благодаря гибкости balloon-frame system стиль оказался доступным даже для семей со скромным достатком. Деревянная обшивка стен создавала более спокойные поверхности, по сравлению с tile-hanging, или half-timbering, применяемых Shaw. Однако, ее простота, как правило, компенсировалась обилием резных деревянных деталей машинного производства, украшающих ограждения веранд и балконов, фронтоны и свесы крыш и т. п. Точеные деревянные опоры и стойки всех мастей (spindles – Рис. 6.12. b.), заимствованные из работ английского мебельного дизайнера Charles Eastlake, также стали приметой Американской версии стиля.

Рис. 6.12. а Частный дом Fleischmanns, New-York, 1895.

Рис. 6.12. b Spindles

Необыкновенная популярность Queen Anne послужила толчком для возникновения другого Американского стиля, получившего широкое распространение в конце 19 столетия и практически вытеснившего Queen Anne в начале 20-го, а именно, Colonial Revival. Присмотревшись к работам Shaw, опиравшегося на старые Британские традиции, американцы обнаружили схожие черты в собственной колониальной архитектуре 17 и 18 веков. Интерес к истории страны обострился после празднования, в 1876 году, 100-летия американской независимости. Ностальгия по старым временам, с их ясными ценностями и скромной, но достойной жизнью, возродила интерес ко всему колониальному, не угасающий до сих пор. Colonial Revival стал наиболее жизнестойким американским стилем, пережившим многие другие направления и потесненный только Модернизмом в 1950-х.

Начиная с юбилея независимости и до конца века, архитекторы использовали колониальное наследие так же эклектично, как и к источники других стилей послевоенного времени. Элементы различных исторических традиций, таких как Dutch Colonial, Gibbs и Adam, свободно комбинировались друг с другом и с более поздними изобретениями, вроде full front porch, а палладианскими окнами и колоннами часто украшались здания, по своей структуре далекие от классицизма (Рис. 6.13.).

Рис. 6.13. Частный дом, Orange, New Jersey, 1880-e, Edward Hapgood.

Ближе к концу столетия и в начале 20 века, возможно благодаря укреплению системы архитектурного образования в США, использование исторических образов и деталей стало более корректным. В 1877 году архитекторы Charles Follen McKim, William Mead и Stanford White предприняли пешую экспедицию по городам восточного побережья, к северу от Boston, в результате которой появились проекты нового поколения Colonial Revival, отличающиеся более внимательным отношением к историческим прототипам.

Одним яз них является H. Taylor House, построенный в 1886 году в Newport, Rhode Island архитектурной фирмой McKim, Mead & White (Рис. 6.14.). Интерес к Классической составляющей колониального наследия пробудил в своих партнерах Charles McKim, в свое время обучавшийся в Ecole des Beaux-Arts. Вместе с ними, в конце века, он возглавил движение Classical Revival, но уже в Taylor House, заметны детали и пропорции Классицизма, позволявшие некоторым критикам называть этот проект пионером American Renaissance.

Рис. 6.14. H. Taylor House, Newport, Rhode Island, 1884–86, McKim, Mead & White.

Из смешения Queen Anne и Colonial Revival родился еще один уникальный стиль этого периода, получивший название Shingle Style. В отличие от двух первых, этот стиль не получил широкого распространения и, в основном, использовался для летних коттеджей состоятельных обитателей восточного побережья.

Архитекторы, проектирующие коттеджи, сталкивались с необходимостью обеспечить своим клиентам привычные, но менее формальные условия проживания на протяжении нескольких месяцев в году, не поступаясь комфортом, но и не демонстрируя его.

Получавшие подобные заказы, Richardson, McKim, Mead & White, William Emerson, по-разному подходили к решению проблемы. Разработанные ими вариации Queen Anne и Colonial Revival, отличались степенью рациональности и живописности, но общим для всех оставалось использование, в качестве облицовки стен, деревянной дранки (shingles). Подобное покрытие позволяло сгладить углы, смягчить переход одной формы в другую, создать более плавный, по сравнению со Stick Style или Queen Anne силуэт, располагающий к неформальному отдыху.

Накладывая сглаженные shingle поверхности на активные объемы Queen Anne, архитекторы, достигали живописности, не прибегая к утомительной деталировке. К тому же, подобный прием оставлял воображению наблюдателя предположения о скрытом внутри достатке, но без оттенка навязчивости, как в более ранних Picturesque стилях. Один из вариантов подобной идеи демонстрирует Isaac Bell House, построенный в Newport, Rhode Island, фирмой McKim, Mead & White (Рис. 6.15.).

Рис. 6.15. Isaac Bell House, Newport, Rhode Island, 1881–83, McKim, Mead & White.

В массах дом напоминает Queen Anne, благодаря ассиметричному плану, full front porch, выразительным gables и высоким печным трубам. Но текучая поверхность стен, прерываемая только колониальными sash windows со ставнями, безошибочно указывает на принадлежность к новому стилю.

Во внутренней планировке и некоторых деталях Isaac Bell House проявилось влияние японской архитектуры, наметившееся после выставки 1876 года в Филадельфии, впервые ознакомившей американцев с древними традициями архитектуры востока. Кроме теории происхождения искусства из ремесел, кстати схожей с убеждениями сторонников Gothic Revival, архитектура Японии предлагала ряд идей, показавшихся интересными Американским проектировщикам. Среди них – преобладание горизонтальных линий, нависающая hipped roof, сквозные решетчатые ограждения (latticework) и, наконец, открытые планы со скользящими перегородками, способствующими слиянию внутренней среды здания с ландшафтом.

Свежий oriental взгляд на формирование среды обитания породил всеобщее увлечение японской культурой, элементы которой стали пополнять профессиональный словарь американской архитектуры. Грациозный latticework стал непременной составляющей Queen Anne (Рис. 6.12.), поддерживающие перекрытие porch стойки начали имитировать бамбук (Рис. 6.15.) и т. п. Но основные нововведения коснулись планировочной структуры здания. Дальнейшее развитие получила идея перетекания пространств, впервые предложенная Ричардсоном в Watts Sherman House. В Isaac Bell House, сгруппированные вокруг лестничного холла приемные отделяются от него и друг от друга скользящими дверьми-экранами, в полном соответствии с японской концепцией разомкнутых планов (Рис. 6. 15.).

Богатому архитектурными находками десятилетию принадлежит еще один стиль, со временем завоевавший популярность далеко за пределами Америки. Мы уже знакомы с Henry Hobson Richardson по его проекту первого в Соединенных Штатах Queen Anne House (Рис. 6.11.) и участию в создании Shingle Style. Но значительно более весомым вкладом в американскую архитектуру стало развитие им романского наследия и создание, на его основе, индивидуального и необыкновенно выразительного стиля, названного в его честь Richardsonian Romanesque.

Richardson получил прекрасное архитектурное образование, вначале в Гарварде, а затем в Ecole des Beaux-Arts, где он учился, одновременно работая в мастерской Theodore Labrouste. Парижский период обучения проявился, впоследствии, в рациональном планировании и убедительных объемах его зрелых работ.

Впервые Richardson использовал Romanesque в конкурсном проекте Trinity Church в Бостоне (Рис. 6. 16.). По сравнению с популярным в Европе и Америке в середине века Romanesque Revival, примеры которого мы рассматривали в предыдущей главе (Рис. 5. 24.), Trinity Church представляет собой более гармоничную композицию. Логически увязанные объемы формируют равносторонний греческий крест с могучей башней в центре и заполняющими его ветви nave, transepts и apse с алтарем. Энергичные выразительные формы и сочная полихромия свидетельствуют о влиянии High Victorian Gothic, но в отличие от последней, здание не перегружено вычурными деталями. Наблюдателю предлагается оценить общий эффект, а не сумму разрозненных составляющих.

Рис. 6.16. Trinity Church, Boston, Massachusetts, 1872–77, Henry Hobson Richardson

В последующих работах Richardson продолжал использовать простые массивные формы, сообщающие его проектам исполинскую силу. Crane Memorial Library в Quincy, Massachusetts демонстрирует несколько характерных элементов его личного стиля (Рис. 6. 17. a, b.).

Перечеркивая более полстолетия погони за сложными Picturesque формами, здание занимает простой прямоугольный объем, перекрытый обычной gable roof. Немногочисленные детали фасадов ясно отражают внутренние функции. Участок высоких окон принадлежит читальному залу, размещенная в башне полуциркульная лестница обеспечивает связь с офисами второго этажа, а окна верхнего яруса освещают книгохранилище. Ощущение монументальной силы усиливает использование грубо обработанного гранита и огромных «Сирийских» арок, поднимающихся с низкого основания, а не над дверным проемом (кстати, излюбленного и наиболее часто копируемого приема Ричардсона – Рис. 6. 17. с.).

а

b

с

Рис. 6.17. a.& b. Crane Memorial Library, Quincy, Massachusetts, 1880–83, Henry Hobson Richardson, c. Oakes Ames Memorial Hall, North Easton, Massachusetts, 1879–81, Henry Hobson Richardson.

Образы примитивной мощи распространялись Ричардсоном и на здания, предназначенные для городской застройки. В проекте Marshall Field Holesale Store в Чикаго (Рис. 6. 18.) ему удалось добиться подобного эффекта благодаря использованию типичных для его построек крупных блоков неотесанного гранита, уложенных в единый прямоугольный объем, уместный в данном случае, благодаря размещенным внутри, одинаковым на всех этажах, открытым нерасчлененным торговым и складским пространствам, не требующим отражения на фасадах. Подчеркнутая простота объема оставила немного простора для архитектурного творчества, но Ричардсону удалось создать запоминающийся образ, используя четко выверенные пропорции, убедительные материалы и соотношение участков стен и оконных проемов (solids and voids, как сказали бы американцы).

Фасады здания выполнены в манере Italian Palazzo с характерными рядами идентичных вертикальных bays. Но, вместо размещения друг над другом одинаковых проемов, Richardson по-разному сгруппировал окна различных этажей. По мере повышения этажей, их количество в группе увеличивается, за счет сокращения ширины каждого окна, пока не превращается в ряд простых прямоугольных проемов под самым карнизом.

В целом, здание оставляет впечатление грациозной силы, намекая на исторические традиции, но не прибегая к прямым ассоциациям.

Рис. 6.18. Marshall Field Holesale Store Chicago, Illinois, 1885–87, Henry Hobson Richardson.

Рис. 6.19. Westminster Univercity, Denver, Colorado, 1906, Gregory & White.

Richardsonian Romanesque занял достойное место в американской архитектурной практике благодаря способности выражать энергию High Victorian Gothic и Second Empire, не прибегая к излишней деталировке. Стиль быстро распространился по всей территории Соединенных Штатов, применяясь для общественных зданий, а иногда и для резиденций. Многие новые города запада использовали его для своих первых крупных построек, возводя школы, суды и банки с характерными арками и крупными рустами каменной кладки (Рис. 6.19). На недружелюбных просторах прерий массивные объемы Richardsonian Romanesque добавляли переселенцам уверенности в незыблемости их позиций и укрепляли надежду на стабильное будущее.

Впервые обратив поток творческих идей вспять, новый стиль вскоре достиг Англии, где оказал заметное влияние на творчество ряда молодых архитекторов, получив в профессиональной литературе имя American Romanesque.

Рост урбанизации

Первые послевоенные десятилетия ознаменовались бурным ростом городов. Если к концу American Revilution менее 4-х процентов американцев проживало в городах с населением более 8 тысяч человек, то к 1860 количество горожан достигло 20 процентов, а к 1890 эта цифра удвоилась. Подгоняемый требованиями Индустриализации, увеличился размер городов: в 90-х, население 26 крупнейших превысило 100 тысяч, достигнув уровня крупнейших городов планеты – Лондона, Парижа и Токио, а к началу 20 века, население шести из них превысило миллион. В большинстве своем, новыми горожанами становились разорившиеся фермеры и иммигранты из Европы, пополнявшие ряды заводских рабочих, работников административных офисов и сферы обслуживания.

Новые реалии городской жизни с трудом преодолевали сопротивление сложившихся представлений о необходимости непосредственной связи с землей. Многие интеллектуалы и социальные реформаторы 19 века, включая Emerson, Thoreau, Edgar Allan Poe, повторяли предостережения Джефферсона об опасностях урбанизации.

Во многом они были правы. Неукротимый дух американского индивидуализма поощрял рост городов без предварительного планирования и разработки строительных кодов, защищающих здоровье и безопасность жителей. Во многих городах устаревшие системы водоснабжения и канализации не справлялись с потребностями растущего населения. Результатом антисанитарных условий и чудовищного перенаселения, сдающихся в рент квартир, часто лишенных элементарных удобств и естественного освещения, стали эпидемии туберкулеза, тифа и других болезней социальной неустроенности.

Развитие в 1870-х системы железнодорожного и трамвайного сообщения позволило наиболее состоятельной части горожан переместить жилье в пригороды, подальше от ужасов урбанизации. Города стали обрастать концентрическими кольцами частной застройки с возрастанием уровня жизни по мере удаления от центра. В то же время, проведение интерактивных бизнес-операций требовало сокращения расстояния между офисами, что привело к развитию коммерческих структур в центральных, теперь уже деловых кварталах городов. Стоимость земли в подобных районах повышалась с каждым годом, все больше вытесняя жилье в пригороды. Со временем, центры крупнейших городов, как Лондон, или Чикаго, практически полностью лишились жилой застройки, разрушив тем самым древнюю градостроительную концепцию тесного соседства жилья с рабочими и торговыми зонами.

Подобные изменения коснулись наиболее индустриально развитых стран, таких как Англия и Соединенные Штаты. Континентальная Европа продолжала следовать историческим традициям и, по-прежнему, насыщала центры своих городов самыми различными функциями. Жители Парижа, Рима, или Вены до сих пор живут в квартирах над магазинами и офисами, не знакомые с понятием Downtown, обозначающим для американцев зону исключительно деловой активности, не пригодную для жилья.

Поначалу, в качестве загородных жилых районов использовались существующие городки, расположенные неподалеку от крупных промышленных центров. С ростом последних, увеличивалась потребность в новом пригородном жилье, неизбежно ведущая к необходимости проектирования новых городов-спален.

Одним из первых специально спланированных пригородов стал Llewellyn Park, основанный в 1853 году предприимчивым бизнесменом Llewellyn Haskell в 12 милях к западу от Нью-Йорка (Рис. 6. 20.).

Рис. 6.20. Llewellyn Park, New Jersey, 1853–69. a. Ситуационный план. b. Thomas Edison House.

На 425 акрах (1.7 км²) живописного холмистого участка, Haskell, при поддержке Alexander Jackson Davis, знакомого нам по проектам Lyndhurst (Рис. 5. 22.) и Gatehouse (Рис. 5. 23. а.), сумел организовать очаровательный поселок с участками от 1 до 20 акров, улицами, следующими изгибам ландшафта и Picturesque домами, к проектированию которых ему удалось привлечь выдающихся архитекторов этого времени – Alexander J. Davis, Calvert Vaux, Charles McKim, Stanford White, Robert Stern и др.

Приблизительно в это же время, Richard Norman Shaw разработал проект жилого пригорода Лондона, Bedford Park. В отличие от Haskell, располагавшего обширными просторами New Jersey, Shaw пришлось принаравливаться к относительно небольшому участку и экономическим условиями Англии, в результате чего появился на свет новый блокированный тип жилого дома, получивший название Semi-detached в Англии и Duplex в США (Рис. 6. 21.).

Рис. 6. 21. Bedford Park, Turnham Green, London, Semi-detached/Duplex Houses.

Рис. 6.22. Riverside, Illinois, 1868, Olmsted и Vaux.

Ближе всего к идеалу пригородного проживания подошел, по всеобщему признанию, жилой комплекс Riverside, построенный в 1868 году, неподалеку от Чикаго, по проекту Frederick Law Olmsted & Calvert Vaux (Рис. 6 22.). Как и в Llewellyn Park, авторы предложили кружевную сеть извивающихся улиц, следующих малейшим изменениям ландшафта, хотя на плоской равнине прерии оснований для подобных изгибов находилось немного. Для поддержания образа сельской местности, дома размещались в глубине участка на значительном расстоянии друг от друга, изолированные зеленью от возможного шума и постороннего взгляда.

Идеализация пасторальной жизни в поселках, наподобие описанных выше, питаемая мечтами утомленных круглосуточной суетой горожан об уютных неформальных улочках и живописных загородных домах, наблюдается в Америке и сегодня, возможно потому, что мотивация бегства из города остается прежней.

Нельзя сказать, что городские власти не предпринимали усилий по улучшению условий проживания горожан. В 1857 году Нью-Йорк возродил существовавшие в ряде американских городов в 17 и 18 веках традиции передачи части городских земель во всеобщее пользование. Так возникла идея создания в центре Манхеттена городского парка, а вслед за ней и проект, разработанный Olmsted и Vaux, постаравшихся привнести в городскую среду свежесть нетронутой природы (Рис. 6. 23.).

Рис. 6.23. Central Park, New York, 1857, Frederick Law Olmsted & Calvert Vaux.

Об антиурбанистических настроениях этого времени свидетельствуют петляющие аллеи и нерегулярные формы озер, красочные природные композиции, открывающиеся в просторные поляны, заботливо оставленные валуны и выходы базальтовых пород, переживших не один ледниковый период. В общей сложности Olmsted создал более 30 подобных парков, последовательно отстаивая право горожан на свою долю свежего воздуха и умиротворения, которые может предоставить только природа.

Несмотря на романтизацию отношений человека с природой, застройка деловой части крупных городов, подхлестываемая баснословными и постоянно растущими ценами на землю, продолжала уплотняться и в 1870-х сделала первых рывок вверх. Мы помним из предыдущей главы, что к середине 19 века основные технологии, необходимые для возведения высотных зданий были уже изобретены. В Нью-Йорке и Чикаго к этому времени существовали здания с металлическими несущими каркасами и лифтами. Экономичность увеличения количества этажей, опирающихся на общий фундамент и перекрытых единой кровлей никогда не вызывала у застройщиков сомнений. В 70-х они удвоили высоту городских зданий, когда-то ограниченную пятью этажами.

Первые десятиэтажные здания имели пассажирские и грузовые лифты, но все еще использовали каменные несущие стены, иногда дублируемые внутренним металлическим каркасом. Строители утверждали, что даже при подобной высоте каменные конструкции еще не исчерпали свои возможности.

Хуже обстояло дело с эстетикой высотных зданий, не имевшей прецедента в истории градостроения. В светских зданиях Европы и Америки до сих пор преобладали горизонтальные измерения с соответствующими им стилистическими решениями. Только высокие башни Town Halls и Guild Halls (купеческих собраний и т. п.), на закате средневековья, тянулись вверх, утверждая значимость набирающего силу среднего класса. К ним и обратились за вдохновением авторы первых высотных зданий.

Рис. 6.24. Tribune Building, New-York, 1872, Richard Morris Hunt.

В Нью-Йоркском Tribune Building (Рис. 6. 24.), Richard Morris Hunt объединил идеи горизонтальных коммерческих структур с сигнальной башней средневековых гильдий. Для главного объема он предпочел классическое трехчастное членение на выразительно рустированный первый этаж – основание, колонну из повторяющих друг друга промежуточных этажей и капитель-крышу. Hunt явно пытался зрительно уменьшить действительную высоту этой части здания, окружив его середину активным горизонтальным арочным поясом и спрятав верхний этаж в мансардной крыше.

Признание самостоятельной эстетики небоскребов ожидало своего времени еще целое десятилетие, но и после этого, предложенная Richard Morris Hunt пространственная схема башни, вырастающей из основного объема, продолжала формировать образ небоскребов Нью-Йорка на протяжении первых декад 20 века.