Текст книги "Рок. И посох в песках оружие. Том третий. Смерть как избавление"

Когда, Гамилькар отошёл от борта, к нему подошёл Папила. Его успели перевязать и его плечо было обмотано повязкой… Он тоже смотрел на остров… Смотрел на гору… О чём он думал? Его глаза видели, как поднявшийся к обеду ветер, сгибает верхушки деревьев на самой высокой точке острова – горе, заросшей лесом… Папила, поразмыслив немного и ещё раз оглядев остров, повернулся и, прихрамывая, направился вслед за Гамилькаром…

…Ветер гнул верхушки самых высоких деревьев, стараясь пригнуть их на уровень равный остальным… Его свист менял звуковую тональность, то завывая, то сипло подсвистывая меж ветвей… Внизу под деревьями, на самом верху холма, находились с десяток людей. Они с особым интересом наблюдали за всем, что происходило здесь в течение прошедших утренних часов…

– …Да, я здесь уже не один год, после того как братья из Киренаики выгнали меня за несоблюдения их подлого соглашения меж своими кланами, но такого не видел никогда! Я слышал о Карталоне, но даже не мог себе представить об этом человеке того, что я видел собственными глазами! Недаром говорят, что у него тайное соглашение с Посейдоном или Нептуном, как зовут его латиняне! Так преодолевать рифы и скальные мели!!! Это как нужно знать водную стихию! Это как нужно чувствовать её! Чтобы вот так, подняться на самый гребень волны, именно, в мгновение её наплыва на скалы! Это искусство выше моего понимания! Но то, что это искусство – бесспорно! Карталон величайший мореход! Если честно, я бы нанялся на его галеру, чтобы хотя бы вблизи посмотреть на его умение! – произнёс один их находящихся здесь людей.

Он стоял чуть впереди всех. Стоял под высокими деревьями, но и сам был почти великаном. Человек имел военную выправку, но по привычке одеваться и экипировке, в нём угадывался человек, принадлежащий среде моряков, а ещё вернее пиратов. На нём висела пара мечей и столько же кинжалов. Кожаный лёгкий доспех, был просолен и белые её полосы, выступали на краях, где он увлажнялся от пота…

– …Говорят к нему на галеру попасть очень трудно! Он обладает каким-то чутьём и лишь изредка удаётся внедрить в его окружение какого-нибудь соглядатая! Но, всё равно, он быстро вычисляет его и избавляется! Но, сейчас, он опять прибыл из какого– то путешествия! Людей у него не хватает, так что можешь попытать удачу, Барбосса.

– Меня удивляет твоя осведомлённость, Квинтилий?! – пират удивился словам человека, которого назвал Квинтилием, – Можешь замолвить за меня слово? Ты знаком с Баркидами?

Тот, к кому он обратился, не стоял как все, а сидел на мягкой вязанке, накрытой мягкой осокой. Своей спиной, он привалился к стволу дерева. Его лицо выглядело бледноватым, а глаза воспалившимися. Видимо, человек, совсем недавно перенёс серьёзный недуг или ранение. Рядом с ним, у другого ствола, сидел ещё один человек, с перевязанной головой и такой же бледностью на лице. Квинтилий с улыбкой посмотрел на пирата.

– Барбосса, зачем тебе к ним?! Я не думаю, что их порядки понравятся тебе?! И ещё! Тебе надо забыть всё то, что ты здесь совершенно случайно увидел! Понял меня?! Хватит, тебе и того, что я сказал тебе, что это Карталон Барка!

– А я и так ничего не знаю! Мне, например, наплевать, кто вон на тех двух столкнувшихся кораблях! Не хочу этого знать! Хочу, чтобы они побыстрее отправились восвояси. – Пират не кривил душой и это бросалось в глаза, – Они в моих пределах влияния! Пусть оставят мои владения!

– Это правильно! Очень правильно! Лишняя информация иссушает душу её получившему! – заулыбался Квинтилий.

– Мне только не понятно, почему они не добьют эти две галеры! Я бы не упустил такой возможности! – пират покачал головой.

– Вот поэтому, ты – Барбосса, а он Карталон! – подал голос другой сидящий человек, – Дурак! Нам же надо на чем-то плыть в Сицилию! Или ты хочешь, чтобы мы погостили у тебя?

– Нет-нет! Я сам помогу Вам восстановить их «помятые» носа! Ха-ха-ха! Но, мне смешно, что эти увальни пехотные хотели поймать в западню самого Карталона! Вот потешили! Ха-ха-ха!

Квинтилий, смотря на пирата, не выказывал такой весёлости.

– А что, Квинтилий! Если вы торопитесь? Я вас сам доставлю в Сицилию! Или вы мне не доверяете? А, Секунд? – Барбосса вопросительно заулыбался.

– Нет, Барбосса! Только не с тобой! Нас потопит какая-нибудь эскадра Тирренского флота и не спросит тебя, кого ты везёшь! К тому же – доверять пиратам? Нет. С пиратами можно иметь только кратковременное дело и не больше! Этому меня учил мой Учитель, а он был очень мудрым человеком! – подал голос Квинтилий, почему-то улыбаясь.

– А кто был твоим учителем, Квинтилий? – спросил Барбосса.

– К сожалению, он уже покинул этот мир, Барбосса! И осталась только память! Но и она принадлежит только нам! Тебе его имя ничего не расскажет! Лучше спустись к этим «увальням пехотным», как ты выразился, со своими людьми, и перевезите им на галеры веревку, коей они вытащат свои покалеченные корабли на сушу для ремонта! Обо мне пока ничего не говорите! Но, скажи, что на острове есть представитель Римского Сената! И он скоро появится! Всё. Идите, Барбосса!

Пираты, громко обсуждая увиденное, пошли по склону горы вниз и вскоре исчезли в зарослях…

Секунд повернулся к Квинтилию:

– Замечательно проведённая операция, Квинтилий! Просто блеск! Да, не вышло с Цепью Астарты, но зато здесь ты открылся с новой стороны! Какой размах мысли! И замечательно, что начало её ты замыслил в концовке неудавшейся операции в пещерах, когда оставил на камнях свою сумку! Альба, ты гений своего дела!

Альба устало улыбнулся.

– У меня был хороший учитель!

– Это верно. – Секунд вновь повернул голову к двум стоящим военным галерам, – Где теперь, окажется Папила?

– Я думаю, он окажется в Италии раньше нас! Намного раньше нас.

Секунд вздохнул с восхищением.

– Но идея нападения на дом Гамилькара сработала! И Папила оказался на высоте. И удалось убрать Рифкса Болоха не нашими руками! Альба, путь к третьему уровню подвала храма Двуликого Януса тебе открыт и расчищен! Род Катонов, теперь, потеряет неприкосновенность!

Альба усмехнулся.

– Это верно. И Папила оказался на высоте! Тоже верно. Но рассчитывать больше на Великана Папилу не приходится! Он выходит из нашей игры! Я имел с ним долгий разговор в Гиппоне! Он потерял уверенность в наших целях! Да и я их потерял! Мной движет только месть! Здесь мы не сплоховали! Но, я не стал говорить Папиле, что у меня появилась новая цель! Но не в рамках нашего храма! Мы поступим иначе, то храм использовал нас, теперь же мы, подобно Скрофе, будем использовать храм и его адептов! Я добрался до другой информации – Карталон скрыл часть Астарты в далёкой туманной стране! Переплыть мы туда не сможем, из нас никудышные моряки, но пройти туда в будущем легионами, мы сможем! Это большой прорыв! Подведём итоги – нет Болохов, нет Скрофы! Мы выполнили свою задумку. Скрофа выполнил свою роль. Теперь можно и возвращаться в Сенат! И, заметь, Секунд – мы сами никого не убивали!

Секунд расплылся в улыбке, но внезапно задумался.

– Северин. – Произнёс он имя, – Северин погиб, нарушив линию запланированных потерь в этой игре!

Альба взглянул на Секунда и тоже стал серьёзным.

– Он слишком доверился Скрофе… – произнёс он задумчиво, – А, впрочем, он ведь тоже вёл свою игру, а в игре всегда есть проигравший… Кстати, мы ведь так и не выяснили, кем был Скрофа на самом деле?… – Квинтилий уставился в бушующее море.

Да, ты прав. – Согласился Секунд.

Они помолчали какое-то время, смотря на волны…

– Теперь об этом знает лишь старый Протей! – задумчиво подал голос Квинтилий, – Но он об этом никому из людей не скажет!…

Оба уставились в то пенящееся место у скального языка, в котором исчезла галера Скрофы…

…Волны продолжали наращивать свои набеги на неровные, выступающие острыми краями, скалы… Протей осматривал остов затонувшей, потопленной галеры у подножия глубокой скалистой пропасти, на дне. Она лежала меж заращенных кораллами глыб дна – на боку… Протей проплывал по всей длине галеры, измеряя взглядом её грозный когда-то вид… Он заметил, что меж глыб, уже носится масса пирующих и рвущих из пасти друг друга пищу акул… Они рвали тела утопленников, шевелящихся под действием массы воды и этим привлекающих зубастых монстров… Протей не испытывал к ним никаких чувств… Но в этот раз, он сам обернулся особо крупной акулой, чтобы не привлекать к себе внимания и плавал меж таких же зубастых тварей и каменных рифов у самого дна впадины… Видя, с каким остервенением, подобные ему существа рвут тела, он подумал, что эти самые «тела», совсем недавно, убивали себе подобных с не меньшим рвением и злобой… Но акулами руководил голод, а теми сытая ненависть… Но Старец, сменил облик, превратившись в водяной водоворот, поднимающийся к самой поверхности моря… Акулы в страхе шарахнулись в стороны, от возникшего ниоткуда водоворота… Протей подхватил ещё не разорванные тела и втянув их в себя, поднимая их наверх, на волны… Обернувшись тут же самой плотной волной, он подхватил их и вынес в место с пологими камнями, на берег… После этого, он схлынул обратно в море… Ветер, распознал Бога и стал насвистывать ему что-то на ухо, пока тот находился на волнах вспенящимся слоем воды… Слух тысячелетнего Бога, уловил то, что ветер зашифровано передавал своим остервенелым дуновением… Протей вслушиваясь в его замысловатую «речь» уловил какие-то имена… Матос… Спендий… Адгербал… Корфа… Корт… Имена проносились тысячами и древний Бог распознавал каждое, размещая их в своей неограниченной памяти… Протей не совсем понимал, что ему хочет рассказать ветер, несущий эту цепь бесконечных имён со стороны суши и песков, где он никогда не бывал… Но, выказывая уважение своему постоянному спутнику, он, прослушав их, решил ещё раз поглядеть на дно у галеры – не оставил ли он там чего-то, что ещё могло или заинтересовать его, или уделить навести на мысли в контексте череды имён услышанных им от ветра… Он добрался до самого дна и стал все ощупывать своими руками-водорослями, чтобы впитать и усвоить всё, что произошло здесь утром… Но Протей не успел всё сделать до конца – его слух уловил определённый «звук»! Этот звук он знал тысячелетия! Он говорили ему о скором появлении в своих дворцах повелителя морей Нептуна и его дочерей… Он замер, вслушиваясь более скрупулёзно и уловил приближение того, кого он должен встречать первым…

Протей, бросив исследование дна у затопленной галеры, со всей скоростью, какую мог развить, бросился встречать колесницу Тритона…

Эпилог

…По Аппиевой дороге, следующей из Брундузия, двигался конный отряд с обозом. Состав его был не однороден: среди всадников проглядывали несколько богато украшенных повозок, оборудованных навесами от солнца и дождя. Отряд двигался медленно, видимо никуда не торопясь и наслаждаясь видами прекрасной Италии. То, что отряд двигался из далека, а не из соседней Компании, говорили идущие позади его сменные лошади, видимо приготовленные для какого-то крайнего случая. В нескольких повозках, которые служили просто для перевозки груза, сидели смуглые слуги, осматриваясь по сторонам. Это были именно слуги, а не рабы и это сразу бросалось в глаза, так как Италия уже была наводнена рабами, завозимыми со всего пространства Внутреннего моря на греческие рынки рабов в Таренте, Кротоне и Капуе. Здесь же, не просматривался ни один человек с пластиной, загнутой вокруг шеи, по которой можно было судить о принадлежности человека к рабскому сословию. В повозках лежал накрытый парусиновыми пологами товар и поэтому, данный обоз можно было бы принять за торговый караван, если бы впереди, в его «голове», не двигалось более десятка всадников, по которым человеку сведущему в военном вопросе, сразу угадывались люди с военной выправкой и имеющие твердые, тяжёлые взгляды, говорящие сами за себя: – «Мы двигаемся мирно, но преград не потерпим!»

В центре группы всадников выделялся человек в алом плаще и высоком шлеме. Он имел прямое отношение к плебейской магистратуре выборного трибуната и об этом говорили знаки на его плаще. Его окружали люди, одетые не как военные, но их ровное, спокойное движение в конной группе, выдавало, что эти люди не городские и тем, более не сельские повесы, которые могли сопровождать и окружать своего избранного трибуна… Несколько раз, стража Почтовых постов Римской Дороги, проверяла их, но после предъявления им каких-то бумаг, в почтении пропускала, пожелав удачного и скорого пути…

– Скоро расставаться, Друзья Мои! Вон за теми холмами начинаются земли моего народа! – Антоний Бриан с удовольствием и радостным блеском в глазах, указал на расположенные справа от них высокие холмы. Мне будет не хватать всех вас! И Лейла, будет скучать! Даже не верится, что пережили мы, за эти три года?! Сколько всего преодолели и испытали! И все же, благодаря Вам, мы вновь вместе! Я даже не знаю, как нам с Лейлой, выразить свою благодарность, Вам, моим Друзьям?!

– Полно, Антоний! Не надо никаких выражений! Нам с Хариклом, достаточно и радостного блеска Ваших глаз! Это намного большая благодарность, чем все сказанные слова! – Кассий Кар поглядел на обоих всадников – Антония и Лейлу, – Мы, непременно, приедем с Хариклом, – Кассий задумался на мгновение, – скажем, через три года, посмотреть на Ваш дом и детишек, которыми, мы думаем, Вы уже обзаведётесь к тому времени?! Я, надеюсь, нас будет ждать тёплый приём?!

Кассий засмеялся и его смех подхватил и всадник, находящийся с ним по соседству.

– О чём ты, Кассий! Мы будем об этом только и думать! И ждать! Да непросто ждать – сгорать от нетерпения! Так, Лейла?

Девушка, посмотрев в глаза всех троих, почувствовала, как у неё на глаза навернулись слёзы горечи. Глаза стали влажными и ком, возникший в горле, от мысли о скором прощании и расставании на такой долгий срок, выдавился протяжным выдохом.

– Я… даже не знаю… смогу ли я дождаться вашего приезда… Ведь, Вы, это всё, что осталось у меня от связи с Родиной! Вы все мне стали даже больше, чем родными! Приезжайте, Мы с Антонием, будем ждать!

Кассий улыбнулся своей тёплой, добродушной улыбкой.

– Не стоит так расстраиваться, Лейла! Вас с Антонием, впереди ждёт целая жизнь! Живите и не оглядывайтесь в прошлое! Если моя Иола будет вспоминать, сколько она пережила, ожидая меня за нашу жизнь, печаль станет её постоянным спутником! Но она помнит только наши встречи! Именно они не забываемы и именно из-за них стоит жить! Вам же надо строить свою жизнь, без печалей и козней! А мы приедем! Мы же дали слово! Так, Харикл?

Лакедемонянин, всегда спокойный и уравновешенный, немного смутился.

– Если, Кассий сказал, что мы вернёмся за этот срок, я привык доверять ему! Значит, приедем через три года! Ждите!…

Беседа продолжилась, обоз продолжал двигаться вперёд…

…Вскоре, у одной из развилок и почтового поста, несколько повозок и сопровождавших их людей и всадников, отвернули вправо и потянулись вверх, поднимаясь к зеленеющим на горизонте холмам…

– …Вот ещё одних спутников, отняла у нас дорога! – тихо произнёс Харикл, провожая взглядом удаляющиеся повозки и всадников.

Кассий повернулся к нему и с улыбкой, в которой присутствовали нотки печали, произнёс:

– Это всего лишь дорога, а не судьба! И я безмерно счастлив, что к этой их дороге, мы с тобой, имеем прямое отношение, вырвав их из той петли судьбы, где они могли пропасть и не соединить в одно целое своё счастье! Но, сердце, немного чувствует грусть! Ты прав! И провожая в Калабрии Целия, я ощутил такую же печаль! Надеюсь, он найдёт себя в своей земле!

– Да. Он сказал, что знает, чем заняться по возвращению в родные земли! – подтвердил Харикл, – Он будет продолжать дело своего отца! И думаю, ему это удастся…

Римский начальник стражи, подошёл к ним и, оглядев поредевшее число сопровождения обоза, произнёс:

– Может быть, Вам отрядить отряд сопровождения, Советник? Говорят, у Латиума появился отряд беглых рабов, которых наша стража всё никак не может догнать!

Тот, кого он назвал Советником, повернулся к нему и протянул руку, в которую старший стражи отдал тубу с римскими знаковыми атрибутами. Советник, взяв тубу, улыбнулся:

– Нет. Мы думаем, отобьёмся при надобности сами! Проследи только, чтобы за нами, в течении солнечного часа не проследовала ни одна повозка! Понятно?

– Да. Всё сделаем, Советник! – подтвердил стражник, взглянув на видневшиеся, под простыми плащами от пыли, мечи этих «путников». – Задержим любого! По делу Римского народа!

– Вот и хорошо! Прощайте! – миролюбиво улыбнулся Советник.

…Повозки скрывались за ближайшим поворотом леса… Старший стражи проводил их взглядом. К нему подошёл другой стражник и, взглянув вслед последней скрывшейся за поворотом повозке, спросил:

– Кто были эти люди, с которыми ты обращался как с патрициями?

Стражник поглядел на товарища.

– Те, что повернули к Помеции, были людьми трибуна Антония Бриана и сам трибун! Они возвращаются из Африки, где трибун, будучи ранен в прошлой войне с пуннами, выздоравливал после наступления мира, и был вовлечён в силу обстоятельств, в войну, кою вели пунны со своими бывшими наёмниками. Война закончилась полным истреблением восставших! Вот он и возвращается на Родину с молодой женой! У него все бумаги, оформленные в Апулии!

– А эти? Кто были эти-то? – стражник кивнул в сторону скрывшихся повозок.

Старший нехотя повернул голову в ту сторону.

– А об этих, лучше бы нам с тобой не знать! А ещё лучше не разговаривать и не вспоминать! Понял?

– Понял. Но не совсем. – Стражник пожимал плечами, – Что за таинственность?

Начальник стражи, повернувшись к нему, подошёл вплотную и произнёс:

– А эти предосторожности нужны для того, чтобы ни у тебя и не у меня не оказался в спине остро отточенный клинок Арканита! Теперь, понял?

Подошедший побледнел и пробубнил себе под нос, несколько слов:

– Теперь, понял…

Начальник стражи повернулся к нему и сказал:

– Задерживать всех и в течении часа не выпускать со станции! Под любым предлогом. Давай, выполняй…

Стражник метнулся к остальным…

…Кассий увидел крышу своего дома издалека… Пологая балка меж холмами, дохнула на него родными, забытыми запахами детства…

– Вот моя Родина, Иола! – Кассий был непомерно счастлив и опьянён открывшемуся взгляду виду на родные луга и виноградники, – Здесь прошло моё детство!

Иола, осматривалась по сторонам. Они шли с Кассием пешком, спрыгнув с лошадей, как только въехали в балку меж холмов. Иола держала за руку Ольвию, а Кассий сына Ольвия. Впереди, была видна крыша большого дома, в котором, по-видимому, жили несколько семей… Обоз двигался по дороге, а они свернули с неё и пошли к дому напрямую, через виноградники и луга…

– …А что, Мама, мы в том доме встретим наших родных? – спросила Иолу Ольвия.

– Да, Ольвия, встретим наших родных! Твоих братьев и сестёр – их там очень много! К тому же, ты там встретишь и свою сестру Алкесту! – улыбнулась Иола дочери.

– Как? Откуда там Алкеста? Она ведь в Гадире? – Изумлённо спросил Ольвий, оглядев родителей.

Кассий положил на плечо сыну свою руку.

– Она была там. Правильно. Но уже год, как она живёт здесь, дожидаясь нас всех! Мой один очень хорошо знакомый торговец, грек по имени Мегакл, перевёз её по моей просьбе сюда! И она уже год живет вместе с бабушкой! Так что, теперь мы соберёмся все вместе! На, какое-то время!…

…Кассий улыбался и дети, почувствовав его счастье, весело смеялись вместе с ним и матерью, шагая по высокой траве, выросшей на лугах детства отца…

…Впереди стали видны неровные силуэты скалистых островов… Их было много и галера пошла прямо на них, метя в середину…

– Острова Киклады. – Произнёс один из моряков, стоящих у борта, – Пристанище вредных, но сладко поющих сирен! Сколько здесь кораблей, разбилось по их вине и воле?! Сколько погибло мореходов?! Эти места пользуются плохой репутацией! Но, наш Карталон, никогда не обходит их стороной! Когда мы вышли из Пелопоннеса, я сразу понял, что пойдём именно через них! Карталон не стал закупать продовольствие там! Он знает, что здесь, ввиду репутации здешних островов, купить всё можно намного дешевле, так как охотников сюда заплывать не много!

Рядом стоящий с ним моряк, разглядывал горизонт…

– По мне острова, как острова! Дождь, что лил с самого нашего выхода из Брундузия, в котором мы стояли больше месяца, стал для меня более неприятен, чем легенды об этих островах!

– Да, этот месяц ожидания, был затяжным! Не спорю! Душа уже соскучилась по вою ветра и свисту канатов, удерживающих паруса. Но, теперь все благополучно вернулись и находятся на борту! Думаю, приключений нам не миновать!

– С нашим Карталоном, разве можно без приключений! Я думаю, ближайшее начнётся уже здесь – на Кикладе! Ты, знаешь, прошлый раз, Карталон, что-то спрятал на одном из этих островов? Я с ним плавал к острову Антипарос и понял это! Наверное, сейчас, он хочет забрать это обратно на корабль?! Там одни рифы!

– А что?! Может быть! Недаром же он приказал приготовить оружие в надлежащий вид?! Да и Аргосцы и Родосцы, слишком часто стали заплывать сюда! Может он спешит им на перехват!

Оба собеседника, повернули головы и посмотрели на девять галер, следующих за ними… Флотилия Карталона, в полном составе, плыла позади них…

– Да, он что-то замышляет… это бесспорно… – мореходы посмотрели на Карталона и группу людей, стоящих на башне лучников и беседующих о чём-то, жестикулируя и смеясь, – Вон, что-то припоминают…

На башне лучников стояла Сибилла и Иола. Рядом с ними стоял Кассий и Харикл. Карталон, стоял у самого края башни и усиленно напрягая зрение, рассматривал что-то впереди…

– …Да, мы идём правильно! Он там! Скоро будем на месте! – повернулся Карталон улыбаясь.

– Но почему, ты оставил его здесь, Карталон? Почему не отвез вместе с кристаллом? – Недоумевал Кассий.

Его лицо выдавало удивление.

Карталон спокойно посмотрел на Кара и ответил.

– Ну, суди сам! Я плыл в неведомую страну, не зная, сколько стран я ещё миную, прежде чем попаду в неё?! Не знал я и то, как меня встретят в этих странах и как проводят?! Может с пиром и миром, а может под стук мечей свист стрел?! Поэтому, я решил не рисковать! Посох оставил здесь, а «глаз» Богов увёз с собой! В конце концов, кристалл занимает меньшее место и его, к тому же, возможно спрятать на корабле так, что не найдёшь! Вот мои рассуждения!

Кассий подумав, согласился с мнением Карталона.

– Да. Ты прав! Я не могу судить, потому, как я сам не знаю дороги, которую нам придётся преодолеть! И уже, от этого, нахожусь в затруднении – осмысливая наш путь! Тебе же приходилось ещё и заботится о нашей «находке»! Ты правильно поступил, Карталон!

Друзья пришли к одному мнению и вновь стали смотреть на приближающиеся острова.

– А что за «находка» Кассий? – подал голос Харикл, – В бытность наших странствий в ущельях Артодафиса, ты обещал мне рассказать о том, вашем плавании с Карталоном Баркой, к Туманному острову?! Ты этого не забыл? Мне кажется, пришла пора выполнить своё обещание!

Карталон и Кассий переглянулись. Карталон заулыбался.

– А что? Харикл прав! Дал слово держи! Придётся выполнить обещание!

Кассий посмотрел на обоих.

– Но я не смогу передать весь рассказ от одного лица! Там происходили разные события, в которых участвовали и Сибилла и Иола? И ещё была предыстория, которая совсем не касается моих дел! Как я могу рассказывать то, что происходило не только со мной? – Кассий был в тупике.

– Хорошо! Мы все поможем тебе! Ты рассказывай от себя, события, касающиеся меня – расскажу я сам! А наши прекрасные женщины расскажут свои чувства и переживания в тех событиях! Так сойдёт? – Карталон посмотрел на Кара, а затем на Харикла.

Лакедемонянин, обычно сухой и сдержанный, сейчас, выглядел весёлым и радостным.

– Конечно! Мне будет очень приятно послушать рассказ из уст всех Вас! – быстро поддержал эту идею он.

Кассий оглядел всех и, посмотрев вперёд на острова, согласно кивнул:

– Ладно. До островов ещё достаточное расстояние, я думаю, мы успеем рассказать пока, что начало истории. Самое начало. – Кассий взглянул на Карталона, будто ожидая его одобрения и тот, улыбнувшись, дал его, – Тогда, мне придётся рассказывать и за себя и за Массилия, которого сейчас нет с нами! Не знаю, какой из меня рассказчик, но началось все с легенды, которую мы узнали случайно! Начиналась она так:

…Огонь, распространялся почти, что с той же скоростью, что и ветер… Вековые дубы вспыхивали и жар, от распространяющихся языков пламени по верху огромных и густых ветвей, заставлял вспыхивать даже приземистую траву…

13 апреля 2016 года. Магнитогорск. Автор Швец Юрий Викторович.