Текст книги "В твоих руках не страшно"

Глава 39

Я ничего не отвечаю Тори, на её последний вопрос. Знаю, что ей бы очень хотелось, чтобы я осталась с ней в Раграсте, но не могу давать такую надежду. Всё слишком усложнилось, хотя казалось бы куда уже больше. И я не знаю пока, как быть.

Некоторое время мы просто молчим, каждая думая о своём, и прислушиваясь к звукам снаружи. Окошко не открываем, но я определяю, что мы покинули стены Вардэна по тому, как грохот колёс о каменную мостовую сменяется на более мягкий ход, когда мы выезжаем за ворота города на большую дорогу.

Не знаю, о чём думает принцесса, а у меня в голове всё более назойливо крутятся вопросы насчёт братьев-близнецов короля и принца. Кто из них кто? Мне показалось, или тот, кого я знаю Адларом действительно… король? Богиня пресветлая, даже подумать страшно, что будет, если так. Это ведь тогда получается, что меня целовал… король демонов? Жених Тори? Ужас какой.

– Тори… а ты уверена, что тебя к дормезе провожал король Аедан, а не его брат? – не выдержав неизвестности, я первая нарушаю молчание.

Подруга поднимает на меня удивлённый взгляд.

– Почему ты спрашиваешь? – хмурит тонкие брови.

Говорить, или нет? Я ведь могу ошибаться. Зачем и её вводить в заблуждение? А с другой стороны, если братья изволят водить всех за нос, меняясь ролями, то она уж точно должна об этом знать.

– Мне показалось, что это Адлар, – признаюсь я.

– Правда? А как ты… определила? – округляет Тори глаза.

– По силе. Его тьма ощущается мною по-особенному и… я сомневаюсь, что она у братьев одинаковая. Но утверждать не могу. У меня не было возможности сравнить вблизи, – я чувствую себя так неловко и даже… виновато. Не знаю, как подруга на такие откровения отреагирует. Она, хоть и светлая, но будущая ведьма. А их сила отличается от той, которая присуща эльран и мне в частности. И все знают, что ведьмы ревнивые.

– Ого, – выдыхает немного ошеломлённо, откидываясь на спинку сидения. – Знаешь, вот ты сейчас спросила, а я поняла, что действительно не уверена. Я с того самого момента, как пришла в зал, увидела их двоих и поняла, что они близнецы, не могу избавиться от смутного ощущения, что безнадёжно запуталась и не знаю, что происходит. Вот мужчина представляется мне королём Аеданом, моим женихом, а я чувствую от него ровно то же самое равнодушие, которое ощущала от принца. А тут подходит принц, который до этого не проявлял ко мне ни капли симпатии, и я неожиданно буквально ощущаю его мужской интерес ко мне.

Тори поднимает на меня растерянный взгляд.

– Думаешь, они меняются? – спрашивает, кусая губы. – Но зачем? И как определить, кто есть кто? Хотя постой… Точно знаю, что магические печати на брачном договоре должен был поставить Аедан, как король. Вряд ли его брат имеет такое право. И он же осадил отца. И отдал распоряжения дэйру Мартану. Но потом я ушла переодеваться. И уже не уверена, кто из братьев явился меня провожать к дормезе. Обратилась к нему, как к Аедану, а он не стал поправлять. Боги, Мина, а что если это проверка, и я её полностью провалила?

Тори испуганно выдыхает, прижимая пальцы к губам. А я даже не знаю, что отвечать.

– Не думаю. Зачем им тебя проверять? – произношу тихо, пытаясь успокоить подругу, хотя на самом деле совершенно не чувствую такой уверенности.

– Может, чтобы понять, подхожу ли я в жёны? – с горечью фыркает она.

– Но ведь брачный договор уже подписан. Разве из него не следует, что ты обязательно станешь женой одного из них? Если не короля, то принца? Или в нём есть какие-то пункты о том, что ты можешь не подойти ни одному, ни другому? – я очень надеюсь, что ничего такого в договоре на самом деле нет. Не представляю, что будет с Тори, если её отвергнут оба демона.

– Нет. Я читала договор. Ещё дома, – задумчиво тянет Тори, светлея лицом. – И тут сверила перед тем, как поставить свою подпись. Ты права. Никаких таких пунктов нет. Но всё равно странно всё это. Зачем им меняться и играть роли друг друга, если не для проверки?

Действительно. Зачем? Как узнать? На ум приходит только один вариант – спросить. Но я уже знаю цену Адларовых ответов и не готова снова вступать с ним в подобные игры.

– Не знаю, – пожимаю плечами. – В любом случае тебе обязательно нужно как можно быстрее научиться их различать. Должны же быть отличия. Не могут они быть полностью одинаковыми.

– Если бы я была инициированной, то наверняка бы чувствовала их силу, как ты. Но инициацию я пройду только в первую брачную ночь, – вздыхает подруга. – А тех крох дара, что у меня есть сейчас для этого мало. Да и не умею я многого. Мама всё говорила, что этим знаниям нужно своё правильное время. А теперь мне никто ничего не объяснит уже. И не научит.

– Но кое-что ты уже и сейчас можешь чувствовать. Сама же говорила, что восприняла их совершенно по-разному, – напоминаю, подаваясь к ней. – А ведь у тебя даже не было возможности толком разобраться в своих ощущениях. Просто прислушивайся к себе, когда они рядом. Уверена, у тебя получится.

И я тоже буду прислушиваться.

– Надеюсь, ты права, – улыбается Тори. А потом лукаво щурится: – Слушай, а по сапогам ты Адлара не можешь отличить?

Моргнув, я сначала растерянно смотрю на неё, а потом неожиданно для самой себя начинаю смеяться.

– Действительно… надо присмотреться, – выдыхаю, чувствуя, что снова на глазах стоят слёзы. Правда, теперь уже совершенно другие.

Стягиваю с лица влажную повязку, всё ещё посмеиваясь. Тут всё равно никто не видит – пускай высохнет. И ловлю на себе удивлённый и растроганный взгляд подруги. Вскидываю вопросительно брови, смотря на неё в ответ.

– Я уже успела забыть, как звучит твой смех, – шмыгая носом, объясняет она.

– Да… я тоже забыла, – улыбаюсь грустно. – Не думала, что вспомню, как это – смеяться.

– Знаешь, я часто вспоминаю, как моя мама вывозила весь свой двор в летний дворец, – с печалью в глазах улыбается Тори.

– Я тоже… помню это. Было весело, – те воспоминания в последнее время казались мне такими далёкими и ненастоящими, словно и не я там была с Тори. Словно не было того счастливого времени, когда были живы наши матери, а мы были беззаботными детьми…

– Больше всего мне нравилось, когда мы с тобой удирали от наставниц и играли в саду у пруда. Я всегда немного завидовала тому, что ты можешь даже самого пугливого утёнка подозвать, чтобы погладить. А они такие милые были…

Так и пролетает время до обеденного привала. Тори рассказывает, что её мама, оказывается, называла меня поцелованной Богиней. А в моей памяти всплывают и другие счастливые, давно забытые моменты. Эти воспоминания, наш разговор, всё случившееся сегодня, всё это что-то меняет во мне, напоминая, кем я была до замужества. И пускай, мне уже никогда такой не стать, но я теперь точно знаю, что Танраггос меня не уничтожил до конца. Моя душа жива. И помог выжить мне мой дар, который я уже за проклятье начала считать. Поможет он и возродиться.

Когда дормеза останавливается, я даже едва не забываю надеть обратно повязку.

Но вот к нам стучат. Тори открывает. И оказывается, что за дверцей уже стоят оба её жениха.

Вот и представилась нам обеим возможность их сравнить.

Глава 40

Тори замирает растерянно, по очереди смотря то на одного, то на другого, и явно не зная, как себя вести. А эти коварные демоны ещё и стоят рядом. Всё в тех же чёрных камзолах, с одинаковыми причёсками и одинаковым вежливыми минами на лицах. Вот и не верь после этого, что проверяют.

– Принцесса, позвольте помочь, – решительно выступает вперёд один из братьев, протягивая ей руку.

– Да, конечно. Благодарю, – не знаю, как мужчины, а я отчётливо слышу в голосе Тори облегчение.

 Она с улыбкой вкладывает свою ладонь в мужскую, а тот внезапно вместо того, чтобы просто поддержать, тянет её на себя и второй рукой обхватывает Тори за талию, буквально винимая из дормезы ошеломлённо выдохнувшую девушку.

Засмотревшись на то, как мою подругу притягивает в свои объятия один из братьев, чтобы шепнуть ей что-то на ушко, я даже не сразу замечаю, что второй в это время внимательно смотрит на меня. А когда замечаю… что-то сжимается в груди… взволнованно и немного тревожно. Невесомое касание его тьмы к моим пальцам воспринимается уже таким знакомым, что хочется её погладить, как кошку. Да, я узнаю его силу. Я к ней успела привыкнуть уже за эти два дня. Но теперь совершенно не уверена в том, знаю ли, кто передо мной на самом деле. Адлар, как он назвал себя? Или… король Аедан?

– Иди сюда, Крольчонок, – дёргает уголком губ в удовлетворённой улыбке.

– З-зачем? – сжимаю сидение, чтобы спрятать нервную дрожь пальцев. И только теперь замечаю, что второй демон уже увёл куда-то Тори.

А этот… подходит к дверце, ставит одну ногу на ступеньку, опираясь руками на края проёма, подаётся ко мне, заглядывая внутрь дормезы. Мы остались один на один.

– Хочу тебя… сводить погулять. Ножки размять, воздухом подышать. А потом тебя можно будет и… обедом накормить.

– А можно я сама пойду? – интересуюсь тихо, чувствуя, как краснею от его вкрадчивых интонаций, и странных пауз, заставляющих мысленно слышать совсем другое.

– И чтобы тебя блохастые украли? Нет, нельзя – качает отрицательно головой. – Выбирай, Крольчонок. Или ты идёшь со мной, или я иду к тебе.

Странный выбор. Без выбора. И так, и так мне придётся быть в его обществе. Но всё-таки в тесном и ограниченном пространстве дормезы наедине с ним таким огромным находиться немного страшнее, чем снаружи, где можно хотя бы попытаться убежать, если что. Да и не смогу я всё время привала просидеть в дормезе. Естественные потребности никто не отменял.

– С вами, – вздыхаю обречённо, заставляя себя подвинуться к выходу.

– Я знал, что ты примешь правильное решение, – ухмыляется демон.

Не могу я его Адларом больше называть. Даже мысленно. Но и принять вероятность, что передо мной может быть Аедан… нет, тоже не могу. Не хочу я этого. Не нужно мне внимание ещё одного короля.

Он протягивает руку, и я ловлю себя на том, что мне не страшно его касаться. И совсем-совсем не неприятно. Даже наоборот… словно я точку опоры обретаю. Глупые инстинкты. Это всё из-за его печати – я уверена.

Но как только моя ладонь оказывается в мужской хватке, он тут же притягивает меня ближе, почти повторяя действия брата. Обхватывает за талию, заставив удивлённо пискнуть. И выносит из дормезы. Обнимая. Прижимая к себе.

Упираюсь ладонями в широкую грудь, пытаясь отстраниться, как только мои ноги касаются земли.

– Отпустите… пожалуйста.

Чувствую, что на нас смотрят. Возможно, даже Тори. И от этого отталкиваюсь от демона ещё сильнее. Опуская голову всё ниже. Не надо со мной так. Не хочу этого внимания.

– Тш-ш-ш, сейчас отпущу. Не бойся, – он позволяет мне немного отстраниться, совсем чуть-чуть. Мужские ладони на моей талии кажутся обжигающе горячими и такими тяжёлыми. – Постой секунду. Не убежишь?

А есть куда? Даже сейчас я вижу, что вокруг полно демонов. Один его приказ, и меня схватят в мгновенье ока, даже если мне посчастливится ускользнуть из этих загребущих рук.

Отрицательно веду головой, показывая свою покорность.

– Храбрый Крольчонок, – усмехается демон.

Не храбрый. Нет. Просто… наученный горьким опытом, что сопротивление только раззадоривает хищника сильнее. Как и попытки бежать.

А в следующий миг демон отпускает мою талию. И, прежде чем я успеваю осознать его действия, поднимает руки к моему лицу.

– Это тебе больше не нужно. Ты в безопасности, – сообщает веско, снимая с моих глаз повязку.

Испуганно выдохнув, я пытаюсь ухватить край ткани, вернуть свою маску, защиту… но бесполезно – он стягивает её с моей головы полностью, комкая в кулаке.

Закрываю ладонями лицо. Слёзы обжигают глаза, туманя взор. Горло сжимает обидой. Я не смогу… не смогу без маски. У всех на виду. Мне кажется, будто все взгляды сейчас прикованы ко мне. К моему лицу. Меня узнают.

За что он так со мной?!

– Пожалуйста, верните, – мне уже всё равно, что мой голос звучит жалким лепетом. Паника душит, мешая дышать.

– Нет, – демон склоняется ко мне. Произносит тихо на ухо: – От кого бы ты не пряталась, его нет среди нас. Тебя никто не обидит. Не посмеет. Обещаю.

– Вы не знаете, о чём говорите, – всхлипываю, невольно подаваясь к нему. Прячась за массивной фигурой мужчины, раз уж он отобрал у меня другую защиту.

– Так расскажи мне.

– Нет!

Спины касаются его ладони, проводят по позвоночнику. Вздрогнув от неожиданности, я невольно утыкаюсь лбом ему в грудь. А в следующий миг меня обнимают. Просто… обнимают. Утешающе. Ласково. Демон прижимает меня к себе, накрывая мою голову ладонью.

И я просто замираю, невольно прислушиваясь к себе. Недоверчиво. Меня никогда в жизни не утешал мужчина. Не прятал в своих руках от мира. Это так странно, что даже… страх отступает. Как он делает это со мной?

– Малыш, я могу сейчас пожалеть тебя и вернуть эту тряпку. Могу позволить тебе снова спрятаться за ней. Ты наденешь её и будешь дальше чувствовать иллюзию невидимости и защищённости. Но на самом деле тебя всё равно все видят. И все понимают, что ты прячешься. Демонов этой тряпкой не проведёшь, только любопытство раззадоришь. И лишь дело времени, когда её с тебя сдёрнут насильно, сделав беззащитной.

– Как вы сейчас? – вырывается у меня злое.

– Нет. Я сейчас даю тебе взамен свою защиту. И возможность привыкнуть. Пока мы ещё в дороге и рядом только самые проверенные воины. В Раграсте никого не удивит светлая служанка принцессы Ланториниаль. Но всем захочется узнать, кто и зачем притворяется ведьмой принцессы. Так что выбирай. Вернуть тебе твою повязку?

Глава 41

Так просто? Вернуть? А вернёт ли?

Делая судорожный вдох, я сжимаю дрожащие руки в кулаки. Проще простого сейчас сказать: «Да». Потребовать… попросить отдать мне эту повязку.

Но его слова уже пустили ядовитые корни в моём сознании. И теперь, даже если демон действительно отдаст мне её, я уже не смогу чувствовать себя спрятанной за этой маской. Я буду знать, что она на самом деле не скрывает меня. Буду чувствовать, что она привлекает ко мне внимание. Он лишил меня этой иллюзии. Отобрал.

Но как мне теперь быть? Как найти в себе силы отстраниться от обнимающего меня мужчины и позволить всем видеть моё лицо.

– Крольчонок, что скажешь?

– Вы, правда, даёте мне выбор? – спрашиваю с горечью. – После того, как…

Умолкаю, сжимая губы и сдерживая рвущиеся исполненные обиды и горечи слова.

Глупо. Так глупо… Нельзя мне с ним так говорить. И искать защиты у него больше нельзя. Надо искать силы в себе. Силы, которых вполне возможно и нет больше. Но я должна их найти. Просто обязана. Должна привыкнуть быть без иллюзорной защиты маски, раз уж она не защищает, а лишь вводит меня в заблуждение.

– Отпустите меня, пожалуйста… Вы… обещали, – снова пытаюсь я оттолкнуться от каменной груди демона.

– Да, обещал, – вздыхает он, разжимая руки.

Теперь осталось самой отстраниться. Тяжело дыша и чувствуя, как колотится сердце в горле, доводя меня почти до тошноты, я заставляю себя сделать шаг назад. От него.

Низко опустив голову, крепко зажмуриваюсь на миг, собираясь с силами. И с мыслями. Возвращая себе способность думать. Хотя бы немного. Не быть забитым ничтожеством, которое всего боится.

Хочется юркнуть обратно в дормезу, спрятаться хоть где-то… но я ведь хотела свободы. Значит, должна за неё бороться. Как бы не было обидно, демон прав. Если все видят мой обман, с повязкой я только привлекаю к себе лишнее внимание.

– Малыш, давай я отнесу тебя к ручью, – врывается в мои мысли его голос. – Там станет легче.

– Нет, я сама, – трясу головой, распахивая глаза. – Не трогайте меня… пожалуйста.

– Ну раз сама, – он поджимает губы. С сочувствием. И досадой. – Пойдём. Никто на тебя не смотрит.

Идти с ним мне страшно не хочется. Но ведь не отпустит одну. Можно попросить, чтобы Бранн меня сопроводил. Но… бородач меня без повязки не видел. Никто не видел, кроме мужчины, стоящего передо мной. И я ещё не готова оказаться один на один ещё с кем-то. Поэтому лишь киваю молча, показывая своё согласие.

Обоз опять остановился на привал в лесу. Повозки выстроились полукругом на большой поляне. В десятке метров от неё, за деревьями виден широкий наезженный тракт. Посредине уже разводят костры. И, когда я решаюсь хоть как-то осмотреться, то понимаю, что откровенно глазеть на меня действительно никто не собирается. Все заняты своими делами. Вокруг деловито снуют демоны. У кромки леса я замечаю сидящую на огромном бревне Тори, к которой склонился, что-то рассказывая, второй близнец. У повозки для слуг нерешительно топчется Оддэт, поглядывая то на принцессу, то на занятых делами мужчин. А вот Хэфи нигде не видно. И Бранна, кстати, тоже. Хоть, возможно, это и никак не связанно.

Его демоничество ведёт меня к тропинке в противоположной стороне от дороги. Оттуда как раз возвращается с двумя котелками, полными воды, уже знакомый мне Роинн-кашевар. Громила бородач, завидев меня, удивлённо округляет глаза, а потом неожиданно одобрительно подмигивает.

Но когда принц, или король, или кто бы он ни был, пытается приобнять меня за талию, я, не выдержав, уворачиваюсь от его руки, ещё ниже опуская голову.

Да мне страшно его злить, но… Не хочу его прикосновений. Не хочу ему доверять. И от защиты его с удовольствием откажусь, как только у меня появится такая возможность. Пусть он хоть десять раз прав. Но раз диктует мне, что делать, значит считает своей. Не важно кем. Не важно на сколько. Важно то, что я этого не хочу.

В тени деревьев мне действительно становится легче. Потому что не видит никто. И это временно.

Весь наш путь до ручья проходит в гнетущем молчании. Я чувствую на себе тяжёлые взгляды демона, понимаю, что он недоволен моей реакцией на его действия. И выдрессированное Танраггосом чувство самосохранения требует засунуть свои эмоции подальше и изобразить перед сильным опасным мужчиной покорность и почтительную благодарность. Но… у меня так больше не получается.

Просто… он заставил меня поверить, что не обидит. А я дура, так хотела почувствовать себя в безопасности, что взяла и поверила. Ничему меня жизнь не учит, да?

А сегодня он очень наглядно показал, что может просто подойти и сделать всё, что пожелает. Хоть раздеть меня у всех на виду и сказать, что так надо. И ничего я не могу ему противопоставить.

А если он ещё и король…

Как только приедем в Раграст, придётся срочно думать, куда податься дальше. Надеюсь, Тори меня простит.

К ручью приходится спускаться в небольшой овраг. Видимо тут недавно был дождь, потому что земля влажная. И очень скользкая. Как бы не упасть и не скатиться вниз, вывозившись в болоте. Хотя, тогда один невыносимый демон меня вместо крольчонка поросёнком обзовёт. Даже не знаю, что лучше.

– Стой. Помогу, – хватает меня за локоть его демоничество.

– Не надо… – вырывается у меня, но мужчина уже склоняется и, обхватив меня за бёдра, поднимает на локоть, как ребёнка малого, вынудив испуганно ухватиться за его плечо.

А потом спокойно и ловко сносит вниз. Вот только опускать обратно не спешит. Перехватывает меня так, чтобы смотреть в лицо.

– Обиделась? – сужает чёрные глаза.

– Нет, – произношу тихо, тяжело дыша от тревоги. – Кто я такая, чтобы обижаться на вас?

– Обиделась, – констатирует мрачно.

И так мне страшно становится.

Глава 42

Демон хмуро прищуривается, склоняя голову набок. И внезапно поднимает свободную руку к моему лицу.

Вскрикнув от ужаса, я дёргаюсь из его хватки, закрываясь руками как только могу. Богиня пресветлая, защити дурёху. Если переживу гнев нового мучителя, больше никогда рот в присутствии мужчины даже не открою. Тенью сделаюсь, лишь бы меня не замечал никто.

Но вместо удара, я неожиданно чувствую, как к щекам прикасаются шершавые пальцы… вытирая мои слёзы.

– Он бил тебя? – слышу пробирающий до дрожи голос.

Зачем ему знать? Чтобы выведать, как лучше надо мной издеваться?

– Отвечай мне, – рычит низко. Встряхивая. Не сильно, но мне и этого достаточно, чтобы всё внутри зашлось от новой волны паники.

– Да, – всхлипываю от стыда и отчаяния.

– Как?! Говори!

– Кулаками, кнутом, палкой, розгами, ногами, чем под руку попадётся, если слишком сильно провинилась, – уже в голос плача, признаюсь демону, почти ничего не видя из-за слёз. Но что-то внутри заставляет меня поинтересоваться с горечью у того, кто обещал не обижать. – Насколько перед вами я провинилась? Выбирайте, что вам больше нравится.

Между нами снова воцаряется молчание. Тяжёлое такое. Пропитанное гневом и тьмой. Нарушаемое лишь моим частым хриплым дыханием.

– Ни насколько, глупышка. Посмотри на меня, – спустя некоторое время велит твёрдо демон. Подчёркнуто спокойно.

Наказания всё ещё нет. И я заставляю себя поднять на него глаза. Встретиться с его внимательным тяжёлым взглядом, в котором беснуется тьма.

– Почему ты испугалась меня?

Он издевается?

– Потому что вы страшный, – роняю прежде, чем успеваю остановить себя.

Это наверняка очень глупо, и наверняка принесёт мне новые проблемы, но я чувствую, что случившееся словно разрушило ещё одну из вбитых в моё сознание рамок, что до этого помогали сдерживать рвущиеся изнутри эмоции. Или может… я уже просто устала бояться. Всему есть предел. И страху тоже. Ну что он мне сделает такого, что я уже не пережила?

– Страшный? – неожиданно хмыкает мужчина. – Вот и старайся после этого очаровать девушку. Ты ранила меня в самое сердце. Нежный крольчонок учится кусаться, да?

– Что… нет! – мотаю головой.

– Я, наверное, очень сильно тебя обижал эти два дня, раз ты испугалась рукоприкладства с моей стороны.

– Нет… я…

– И показал себя страшным жестоким подонком, которому доставляет удовольствие чужие страдания, – заключает он хмуро. И нарочито оскорблённо. – И чем безобидней моя жертва, тем сильнее я над ней измываюсь, да?

– Нет. Всё не так. Я не это имела в виду, – вспыхиваю, невольно начиная чувствовать стыд перед тем, кто столько раз меня защищал. Кто отдал приказ охранять меня и горничных Тори от людей Танраггоса.

– А что ты имела в виду? – прищуривается демон.

– Вы напугали меня, – признаюсь, делая судорожный вдох. – Там у дормезы. Заставили почувствовать себя беззащитной. И потом… вы разозлились на меня за то, что я… увернулась от вашей руки. И за то, что обиделась, как вам показалось.

– Мне не показалось. И я уже сказал, что ты теперь под моей защитой. Обещал, что тебя никто не обидит, – скрипнув зубами, напоминает его демоничество. – Я не бью женщин. И не насилую. Малыш… – он тяжело вздыхает, и наконец ставит меня на ноги.

Но вместо того чтобы отпустить, обхватывает ладонями лицо, смотря в глаза. Гладит большими пальцами скулы.

– С чего ты вообще взяла, что я разозлился именно на тебя? Не буду отрицать, что твой страх мне действительно неприятен. Я хочу от тебя совсем других эмоций. Но я понимаю, почему ты боишься. И даже если злюсь, то не на тебя.

– Откуда мне знать? – шепчу потерянно, застигнутая врасплох его действиями. Его неожиданной нежностью. – Всё… что я видела от мужчин, это принуждение, боль и много унижения. Вы действительно не обижали меня. Защищали. Но… однажды меня уже защитил мужчина. Укрыл от опасного мира, как он говорил. Чтобы запереть и владеть мною безраздельно. Он тоже был ласков поначалу. Даже утверждал, что любит. Задаривал меня подарками. И требовал моей любви и полной покорности в ответ. Взял меня против воли. А потом начал бить, потому что полюбить его я так и не смогла.

– Скажи мне, кто он, – демон склоняется к моему лицу. Его тьма ощущается повсюду. Окружает меня. Оплетает своими ласковыми сетями. – Скажи. И я убью его для тебя.

От этого обещания дрожь берёт. И не верить не получается. Я ловлю себя на том, что в глубине души мне очень хочется согласиться. Хочется, чтобы кто-то наказал Танраггоса за все его злодеяния. За то, что сделал со мной. Но я не готова быть настолько в долгу перед этим демоном. Я не готова платить за месть своей свободой. Какой бы сладкой эта месть не была.

– Нет. Он остался в прошлом, к которому я не хочу возвращаться, – устало качаю я головой.

– От которого ты бежишь без оглядки? – скептично вскидывает брови мужчина.

– Даже если так, это мой выбор, – произношу я тихо.

– Такая решительная малышка, – улыбается одобрительно демон, неожиданно прижимаясь своим лбом к моему. – Я уважаю твой выбор. Но хочу предупредить, что приложу все усилия, чтобы ты сделала другой. Буду убеждать тебя нежно и ласково, как ты того заслуживаешь.

– Зачем вам это? – уже в который раз спрашиваю я. Надеясь наконец-то понять, что он умалчивает.

– Ты знаешь, – мужские ладони опускаются на мои плечи, и скользят вниз по безвольно опущенным рукам. И печать на моём предплечье отзывается на его прикосновение тёплой пульсацией. – Я хочу тебя. Моя тьма хочет тебя. Ты же чувствуешь эту связь. Чувствуешь, что мне можно довериться. Но боишься. Позволь забрать твои страхи, мой сахарный крольчонок.

– Вы не сможете, – выдыхаю я, завороженная его мягким бархатным тембром, убаюканная его силой.

– Только я и смогу, – произносит он, прежде чем снова меня поцеловать.