Текст книги "В твоих руках не страшно"

Глава 74

Сидя рядом с обнажённым Аеданом, вольготно растянувшимся на широкой мраморной лежанке в купальне, я ощущаю себя так, будто к печке прислонилась. Его тело восстанавливается с почти такой же ошеломляющей скоростью, что и магический резерв. Это, в общем-то, вполне закономерно. Демон чистокровный. Служитель Маоха. Ещё бы ему не обладать такой поразительной регенерацией.

Убедившись, что треснувшие ребра демона почти срослись, я открываю глаза и натыкаюсь на внимательный и очень жаркий взгляд моего пациента. И тут же его рука как-то незаметно вдруг оказывается на моей щиколотке под юбкой платья, принимаясь нежно гладить чувствительную кожу, посылая по ней толпы мурашек. А на мужских губах появляется порочная улыбка.

И вот почему у меня закрадывается подозрение, что его несносное величество очень доволен сложившейся ситуацией?

Стоит об этом подумать, и мои губы сами собой сердито сжимаются. Выплеснув там во дворе свою ярость на затеявших поединок Аедана и Ингальфа, я, конечно, немного остыла.

Но после того, как демон у всех на глазах утащил меня к себе в покои, измазав всю в своей крови, закрыл дверь, активировав все магические замки, а потом начал раздеваться, являя мне глубокие рваные раны, синяки и прочие «приятные» глазу последствия их с князем спора, негодование и возмущение всей этой ситуацией вспыхнуло во мне с новой силой.

А ему хоть бы что. Ещё и радуется чему-то.

– Ты хоть представляешь, как восхитительна, когда злишься? – хрипло интересуется Аедан. Свободной рукой ловит мою ладонь на своей груди и прижимает её крепче к горячей коже, заставляя сместить к тому месту, где громко стучит его сердце.

– Нет. Я никогда раньше так не злилась, – выпаливаю, хмурясь и пытаясь руку у него отобрать.

– Ой, врёшь, – улыбается лукаво, сжимая мои пальцы. И дышать почему-то начинает чаще. Я, даже не глядя, могу с полной уверенностью сказать, какая часть его тела сейчас самая бодрая.

– Хорошо. Никогда прежде я не проявляла свою злость так… демонстративно, – признаю неохотно. Я привыкла сдерживать свои эмоции, прятать ото всех.

– Демонстрация была великолепной. И впечатляющей. Ты ещё не согласилась быть моей королевой, но подданых уже заставила с собой считаться.

– Чем? Тем, что вспылила и сорвалась у всех на глазах? – с досадой ворчу, всё-таки вырывая у него свою ладонь и хватаясь за приготовленное заранее полотенце в миске с тёплой водой. Надо смыть кровь, а то до сих пор смотреть тошно, хоть его раны и начали уже стягиваться. – Не думаю, что кто-то из… твоих подданных будет рад такой королеве.

И вот почему он смеётся в ответ? Надо мной? От возмущения я даже не сразу замечаю, что наглая мужская рука уже мою коленку гладит, забираясь под юбку всё дальше. А Аедан приподнимается на локте, приближая своё лицо к моему.

– Малыш, демоны больше всего уважают силу. И я не только о магическом резерве и мышцах говорю. Я говорю о силе духа, воли… О способности принимать решения и нести за них ответственность. Неважно, кто ты, мужчина, или женщина. Слабых духом у нас не гнобят, но и за равных не считают. И свою силу ты сегодня показала. Не побоялась встрять между нами с Ингальфом, на что мало кто из демонов бы решился. Ты в лицо мне Аедану Рагру при всех заявила, что станешь моей только тогда, когда сама решишь, что готова к этому. И осадила князя Луады, об упёртости которого на всём нашем материке байки ходят. Меня посчитают последним неудачником, если я упущу такую женщину.

Он говорит, а его ладонь уже скользит по моему бедру, придвигая меня всё теснее. И вот наши лица уже совсем близко. Наши губы почти соприкасаются. Дыхание смешивается…

– Поцелуешь, маленькая? Я скоро от голода по тебе с ума сойду, – просит бархатно.

И я едва не поддаюсь его просьбе, забыв обо всём. На миг.

Знаю я уже эти поцелуи. Опомниться не успею, как опять соглашусь на неведомо что. А он ранен. И рёбра треснули.

– Ты в крови весь, – морщу нос. Меня ведь должна беспокоить кровь на нём. Должна. И это неправильно таять от того, как ласкает мою кожу та рука, что ещё недавно ломала кости… кому-то. Неправильно… а я таю.

Опомнившись, упираюсь ладонями Аедану в грудь, заставляя лечь обратно. И он неожиданно поддаётся. Но и меня за собой тянет. Прижимается ртом к моей шее, щекочет языком нежное местечко, где бьётся венка, ведёт губами до уха.

– Пойдём, покупаем друг друга, – шепчет хрипло.

– У тебя раны… – выдыхаю прерывисто, чувствуя, как от этой неожиданной ласки по телу бегут волны мурашек, а внизу живота что-то сладко трепещет. И воспоминания о поединке как-то стираются. И злость уходит, уступая место чему-то другому, неведомому.

– Уже затянулись раны. Только рёбра сильно ноют. Ты ведь мне поможешь? Я очень нуждаюсь в твоей заботе, в твоих ласковых руках на моём страждущем теле, – увещевает демон вкрадчиво, проводя губами по моей скуле.

Представляю, как это мыть его, скользить мокрыми ладонями по этому совершенному мужскому телу, трогать его так, как он меня трогал, и дыхание сбивается, а щёки снова опаляет жарким румянцем. Я даже зажмуриваюсь от смущения.

И ведь понимаю, что он ну очень сильно преувеличивает свою немощность. Что прекрасно может справиться сам. В комнату он меня с треснувшими рёбрами принести смог, а с почти зажившими помыться не сможет?

Понимаю, чего на самом деле хочет и к чему меня подталкивает. Понимаю, что желает сделать меня своей, и на этот раз уже может не остановиться. Понимаю… но меня это странным образом больше не пугает.

Даже если всё сегодня случится и не будет всех тех невероятных наслаждений, которые он мне обещал, я знаю, что этот мужчина не сделает мне больно, не унизит, не принудит. Он столько раз сдерживал своё желание, чтобы приучить меня к своим рукам и прикосновениям, что бояться его после этого по меньшей мере неблагодарно и глупо.

– Ми-и-и-ина, – целует уже мои веки, прижимая меня к себе всё ближе, обдавая жаром своего тела. – Пойдёшь со мной?

– Да, – шепчу, поворачивая голову вслед за его поцелуями. Так кошки тянутся за лаской. И я тянусь. Губы дрожат, так сильно хочется улыбнуться. – Я помогу тебе, если очень больно.

– Очень, маленькая. Ты себе не представляешь, насколько, – с рычащим стоном усмехается Аедан, тут же срезая когтём шнуровку моего платья.

Глава 75

– Ты долго собираешься прятаться у меня за спиной? – иронично интересуется Аедан, слегка повернув ко мне голову. – Или тебе вид оттуда больше нравится?

Мне со всех сторон вид нравится. Но его спина меня не так смущает, как… перед. Так что, я снова сосредоточенно провожу мочалкой по широким плечам, позвоночнику, лопаткам, позволяя себе незаметно любоваться совершенством линий и рельефом мужского тела. Тем более, что в спину его князь не бил и никакие ссадины-рубцы не портят мне это тайное и такое непривычное для меня удовольствие.

До замужества я была невинна, как дитя, и обнажённых мужчин никогда не видела. А потом… любоваться тем, кого боишься и ненавидишь, мне бы и в голову не пришло. Хоть Танраггоса и нельзя назвать уродом, разве что душевным. Для своего возраста он выглядит даже хорошо. До меня многие придворные дамы пытались добиться благосклонности венценосного вдовца, надеясь занять место покойной королевы.

После него в моей душе был лишь страх. Страх застилал мне глаза, горчил на языке, перекрывал дыхание. Удавкой висел на моей шее, угрожая утянуть на дно. И уродовал в моём восприятии даже то, что природа создала красивым и достойным восхищения.

Помню, как забежала в комнату к Аедану, там в таверне. Я смотрела тогда на него, а видела лишь того, кто может стать новым палачом для меня.

Как мало ему понадобилось времени, чтобы разубедить меня в тех истинах, которые я считала непреложными.

Но Аедан не был бы Аедан, если бы позволил мне уйти от ответа. Задумавшись, даже не успеваю опомниться, как он сам разворачивается ко мне лицом, и я оказываюсь стоящей на коленях между его ног. Душистая вода тёплой волной ударяется об мой живот, окатывая брызгами и вынуждая задержать дыхание.

– Там я уже чистый, – хрипло сообщает мне демон, придвигаясь ближе и обхватывая ладонями мои ягодицы. – Мы с тобой, кажется, собирались друг друга купать, а ты не даёшь мне возможности даже коснуться тебя.

Наши лица так близко, что его дыхание касается моих губ, намекая и обещая. Наши тела так близко, что я чувствую кожей его жар… И вижу кое-что очень большое и пугающее, красноречиво выглядывающее из воды.

О-о-ох. Покраснев, вскидываю взгляд и утопаю в голодной тьме его глаз.

– Кто тут жаловался, что я весь в крови и тебя запачкал? – усмехается демон и, не глядя берёт мыло с бортика бассейна, в котором мы и расположились на верхней самой широкой ступеньке.

– Я не жаловалась, что… ты меня запачкал, – возражаю, качая головой. Сжимаю губы, пряча смущённую улыбку.

И чтобы отвлечь себя от собственных смешанных чувств, поднимаю руки и провожу мочалкой теперь уже по его груди, смывая остатки засохшей крови.

– А я так старался, пока тебя нёс, – вздыхает демон несносный. Вспенивает в руках мыло.

– Зачем? – наигранно хмурюсь я. Вот догадывалась, что он любую ситуацию в свою пользу способен обернуть.

– Чтобы раздеть тебя, конечно. Для чего же ещё? – играет бровями Аедан.

Отставляет мыло обратно и, недолго думая, накрывает мыльными ладонями мою грудь, сжимает нежно полушария, оглаживает по кругу, приподнимая. Трогает пальцами соски, снова гладит, скользит ладонями вверх до ключиц, ласкает шею, снова возвращается к груди… И так до бесконечности.

Часто дыша, я замираю, прислушиваясь к себе и к тому, как оживает под мужскими руками моё тело. Как с каждым его касанием под кожей словно искры вспыхивают, зажигая в крови странную незнакомую жажду… Сжимаю руки на его плечах, невольно раскачиваясь и дрожа, то избегая его ласки, то подставляясь… И тая, тая, тая от этих нежных прикосновений.

– Мне кажется, что тебе будет гораздо удобнее сидеть, а не стоять на коленях, – слышу хриплый голос Аедана. – Давай устроим тебя так, как надо.

Не дожидаясь моего ответа, он склоняется ко мне и, обхватив за бёдра, тянет на себя, поднимая. А когда я от неожиданности хватаюсь за его шею, прижимаясь грудью к лицу, разводит мои ноги, перекидывая их через свои. И так усаживает обратно, заставив тихо пискнуть от удивления и лёгкой паники, когда его возбуждённая плоть оказывается так близко к моему лону.

– Вот теперь хорошо сидим, – подмигивает мне лукаво. – Очень страшно?

Хочется неистово закивать, но я заставляю себя остановиться. И оценить свои настоящие ощущения, а не те, которые привыкла испытывать. Заставляю себя вспомнить, что со мной рядом Аедан, что это моё решение быть здесь с ним сейчас.

– Не очень, – признаюсь сипло.

– Умничка. Мы никуда не спешим, малыш. Он окажется в тебе только тогда, когда ты будешь готова, – шепчет демон, откидывая мои волосы назад и принимаясь целовать мою шею.

Как он узнает, что я готова, даже представить себе не могу. Но, наверное, как-то узнает.

Под нежным натиском моего демона тревога уходит окончательно, уступая место сладкой неге. Я больше не пытаюсь угадать, когда он перестанет себя сдерживать и толкнётся внутрь. Не стараюсь держаться начеку. И просто отдаюсь на волю умелым рукам, которые трогают и ласкают меня везде, где только ему вздумается, горячим губам, что скользят по коже, оставляя пылающие дорожки.

Купание окончательно превращается в какое-то чувственное безумие, в котором я теряюсь, забывая себя, и всё, чего привыкла бояться.

В какой-то момент Аедан заставляет меня откинуться спиной на его ладонь, отчего моя грудь бесстыдно поднимается, словно угощение для мужчины.

– Какая красота. Как вишня на сахаре, – восхищённо цокает языком, пожирая меня пылающим хищным взглядом. Даже облизывается.

Я скоро сгорю от смущения, а он…

А он припадает к трепещущей груди ртом, ловит по очереди губами соски, словно лакомится, трогает и ласкает их языком, отчего те превращаются в тугие чувствительные пики. И каждый влажный поцелуй теперь заставляет меня стонать от сладкой боли-удовольствия, которая пылающими ручейками стекается от груди к низу живота.

Что-то подобное я уже испытывала тогда, когда он целовал мою женскую плоть. И это воспоминание отзывается во мне томительным спазмом там внизу, в самом сокровенном местечке.

С тихим гортанным вскриком я выгибаюсь в мужских руках, неожиданно для самой себя прижимаясь к нему промежностью. И демон отзывается на моё движение рычащим стоном, толкаясь навстречу. Его плоть вжимается в мою, раздвигая нежные складочки, почти проникая в моё тело. Именно это ощущение и отрезвляет меня, заставляя, всхлипнув, сжаться и настороженно замереть, рвано дыша.

И он замирает тоже.

– Кажется, мы с тобой уже достаточно чистые, чтобы перебраться отсюда на кровать, – хрипло хмыкает Аедан, поднимая меня и прижимая к себе. – Пойдём, малыш.

Почувствовав облегчение, что самое страшное отстрочено, я без возражений позволяю Аедану вытащить меня из воды. А потом и вытереть насухо. Но пульсирующее ноющее чувство между ног всё не проходит. И кожа теперь настолько чувствительна, что я сама себе кажусь обнажённым нервом.

Закончив вытирать меня, демон вручает полотенце мне, чтобы я тоже о нём позаботилась. Насмешливо щурит чёрные глаза, жадно наблюдая за каждым моим движением. Знает, что со мной творится? Нарочно до этого довёл?

Его тело такое большое. Такое напряжённое и горячее, что влага сама испаряется. Мышцы так и бугрятся под гладкой кожей, и я ловлю себя на странном желании провести по ним не только руками, но и губами. И взгляд мой то и дело норовит соскользнуть по рельефным кубикам его живота вниз, туда, где вздымается подрагивающим колом мужское естество.

Он почти вошёл в меня там, в воде. Я до сих пор ощущаю этот намёк на наполненность. Это не было неприятным. И испуг мой был глупым.

Может, когда он попробует снова, я смогу не пугаться?

В спальню меня Аедан ведёт за руку. Подводит к кровати.

– Залезай, – велит низким, севшим каким-то голосом.

Я чувствую, насколько он напряжён. И это напряжение странным образом передаётся мне. Наверное, это и есть то, что называют желанием. Я действительно хочу, чтобы Аедан продолжил. Моё тело просит о том, что может дать мне только он. Я не откажу сегодня.

Залезая на кровать, чувствую на своей попе его голодный взгляд. И стыдливое смущение во мне смешивается с пугливым предвкушением. Поспешно сев посредине, я настороженно смотрю, как Аедан движется за мной следом. Но вместо того, чтобы уложить меня и продолжить начатое, он внезапно сам ложится на спину.

– Иди сюда, Крольчонок, – усмехается и, обхватив меня за талию, усаживает верхом на свой живот.

– Что ты делаешь? – упираюсь я ему ладонями в грудь, с ошеломлением ощущая, как трётся моя плоть об его кожу, а сзади моих ягодиц касается его член.

– Отдаю тебе контроль, маленькая. Хочешь объездить меня? Я весь твой. Только учти, надолго меня может не хватить.

– Я… я не умею. Не знаю, что делать, – выдыхаю ошеломлённо.

– Делай то, что тебе хочется. А я помогу, – подмигивает лукаво. Толкается вверх бёдрами, поднимая меня. И от трения между ног во мне снова всё вспыхивает.

Это невозможно просто. Хочется сказать, что он переоценивает мою смелость, что я согласна просто лечь, или стать на четвереньки. Что потерплю так, как ему хочется. Но пульсация внизу моего живота, заставляет меня непроизвольно потереться об него, и под веками вспыхивают искры. А-а-а-ах.

Глава 76

Делать, что хочу…

А чего я хочу? Умом осознать сложно. Мысли скачут, как овцы в тумане.

А тело… а тело хочет двигаться. И снова тереться. И чтобы он трогал, ласкал меня, как прежде. Везде. Хочется трогать его в ответ.

Распрямляю ладони, провожу по горячей коже, часто вздымающейся груди. Чувствую, как колотится его сердце. Так громко. Так быстро. Он так сильно сдерживается. Ради меня. Чтобы не пугать. Чтобы сама.

И это бесценный дар для меня. Я хочу отблагодарить. Но не знаю, как это сделать верхом на мужчине.

Закрыв глаза, снова двигаю бёдрами, и какая-то невыразимо чувствительная точка там, между ног буквально опаляет меня волной жара. Пальцы конвульсивно сжимаются, впиваясь в мужское тело.

Аедан с хриплым стоном сжимает мои ягодицы в ответ, направляя мои движения. Я благодарно поддаюсь ему. Следую туда, куда он ведёт меня. Мне кажется, будто вся я теперь горю.

В какой-то миг, оказывается, что сижу я уже не на животе Аедана, а гораздо ниже, и потираюсь своей плотью о его напряжённый ствол. Это осознание мелькает в мыслях, заставляя на миг невольно сжаться, но новый толчок мужских бёдер, новое немного грубоватое прикосновение там, низкий рык моего демона, и я тону в уже знакомой ослепительной вспышке удовольствия, выгибаясь дугой на мужском теле и дрожа, как в лихорадке.

– Мина, я сейчас умру, если не окажусь в тебе, – хрипит Аедан.

Распахнув припухшие веки, я попадаю в плен его пылающего тьмой взгляда.

– Покажи мне, как, – шепчу, облизнув пересохшие губы.

Глаза демона вспыхивают голодным торжеством. Хватка его рук на моих бёдрах становится жёстче. Он заставляет меня приподняться, сдвигает немного и головка его плоти вжимается в моё пульсирующее лоно, напоминая о том, какой он большой там. Кажется, что это всё во мне просто не поместится. Что будет больно. Что я не справлюсь.

Но краткий миг паники тела прерывается одним плавным сильным толчком, и я оказываюсь буквально насажена на его член.

Теснота и наполненность такие острые, мучительно-сладкие, что я на пару мгновений буквально слепну, ошарашенно хватая ртом воздух. А демон зачем-то приподнимает меня снова, почти выскальзывая из моего тела, и опускает назад, опять наполняя до предела, растягивая и зажигая, кажется, каждую частичку моего естества.

А-а-а-а-ах.

Движение его плоти во мне повторяется снова и снова. И я уже сама приподнимаюсь и опускаюсь, теряясь окончательно в тех незнакомых, неизведанных ощущениях, что накрывают меня с головой. Они другие. Не такие, как те, что я уже испытывала в его руках. Будто новые грани. Они сильнее, глубже, полнее.

В какой-то миг мир переворачивается, и я оказываюсь лежащей на спине, а Аедан нависает надо мной. Снова во мне. Такой большой. Такой твёрдый. Ловит мой ошалевший взгляд, словно впитывая мои эмоции, и впивается в губы жёстким требовательным поцелуем, толкаясь внутрь языком, прикусывая, зализывая и лаская.

Находит мои ладони, поднимая их над головой, сплетая наши пальцы. Нас окружает его тьма, которая, кажется, пронизывает меня насквозь, берёт мой свет, как берёт моё тело демон.

Его толчки становятся всё быстрее, сильнее. Жар в моей крови всё нестерпимей, ощущения всё острее. А мой разум всё ближе к пропасти. И я уже не могу сдерживать стоны и вскрики. Боясь того, что надвигается. И желая этого всем своим существом.

Всё ближе… и ближе… невыносимо… А-а-а-а-ах.

Мир исчезает в спазмах оглушающего наслаждения, горячими волнами зарождающегося там, где входит в моё тело каменно-твёрдый ствол мужской плоти. И я уже безостановочно кричу в губы Аедана, извиваясь и выгибаясь под ним. И он тоже словно с ума сходит, низко рыча и вбиваясь в меня ещё сильнее и глубже, пока не изливается в своём освобождении с рокочущим стоном, скаля острые клыки и запрокидывая голову.

Мы замираем так, хрипло дыша. Соединённые, кажется, не только телами, но и душами. Я в полном потрясении чувствую, как пробегают по моему телу томительно-сладкие отголоски пережитого удовольствия. А мой демон опускает голову, зарываясь лицом мне в шею, целует нежно, что-то ласково урча. Прихватывает губами мочку уха.

Придавливает меня к кровати своим огромным телом. Но эта тяжесть мне неожиданно приятна. Она ощущается правильной.

– Не испугалась, Крольчонок?

И я невольно хихикаю. Странный вопрос от того, кто оправил меня на небеса своими ласками. Но если вспомнить, как я пугалась и зажималась вначале…

– Нет, – мотаю головой. – Мне было хорошо.

– Хорошо? – вскидывает он голову, возмущённо взирая на меня. – Ты бросаешь мне вызов, женщина. «Хорошо» это совсем не то, что я должен слышать от тебя после нашей близости. Если тебе было всего лишь «хорошо», то я явно плохо постарался над тобой. Придётся повторить и как можно скорее.

Я бы даже испугалась этого грозного обещания, если бы не лукавые искры, пляшущие в чёрных, как ночь, глазах. Забавляется он. И мне тоже хочется баловаться. Играть и заигрывать. Смеяться. Обнимать его. И чтобы не поднимался, не уходил, не отпускал.

– Мне было очень-очень хорошо, – обнимаю я Аедана за шею. И впервые сама без просьб тянусь к его губам. – Мне было волшебно.

– Волшебно, говоришь? – хмыкает он, целуя меня в ответ.

– Угу. Я получила наслаждение. Оно существует, представляешь?

Его смех отдаётся в моей душе таким трепетным теплом, что я даже дыхание задерживаю, любуясь этим невероятным мужчиной. Моим мужчиной.

Как же я уйду от него, если понадобится? Я не смогу. Просто не смогу. Он пророс в моём сердце корнями.

А должна? Зачем мне от него уходить? Разве не в том свобода, чтобы быть там, где хочешь быть? С тем, с кем хочешь.

А я хочу быть с ним. Только с ним. Только его я смогу полюбить. А может… может, уже.