Текст книги "Электра Милвертон: Невидимая Смерть"

Глава 18: Клетка

– Господин! Вы спите, господин?!

Вскочив с кровати, Канн бросился к двери:

– Не сплю! Нет!

В коридоре ждала служанка:

– Простите что потревожила, господин…

– Ничего-ничего…

– Хозяин передает вам, подошла та кого вы ждете…

– Да-да! Сейчас спущусь!

Девушка поклонилась и ушла, а Герхард начал обуваться.

БЕЛИНДА! ПРИШЛА ВСЕ ЖЕ!

Спустившись по скрипучей лестнице, он осторожно выглянул в просторный зал, и сразу же ее увидел – несостоявшуюся жену Пепина Торваса. Сидя за дальним столиком, Белинда держала в руке стакан и задумчиво смотрела на бутылку.

– Ах, господин, вы здесь! – приметил его Густав. – Ужин готов!

Канн не скрываясь вышел в зал:

– Да, я поем…

– Мне принести за стол, где ваша знакомая?

– Если нетрудно…

– Нетрудно, господин. Вы проходите, пожалуйста.

Их разговор привлек внимание женщины. Она отставила стакан, уселась поудобнее и гордо подняла голову в ожидании.

– Здравствуйте, госпожа Белинда…

– Здравствуйте, господин Герхард. Присядьте.

– Спасибо…

– Вы что, сняли комнату? ТУТ?

– Да, я… На ночь…

Она прищурилась:

– Что ж… «Дух и плоть» – место не из дешевых… Но тихое…

– Да.., – согласился Канн, окидывая взглядом зал. – Тихое…

ЕЩЕ ВСЕГО ДВА ЧЕЛОВЕКА.

– Не думала, что вы придете… Поговорим?

– Да.., – повторил он.

Подошла девушка с тарелками:

– Пожалуйста, господин… Пить будете что-нибудь?

– Воду…

Та удивилась:

– Просто воду?

– Да…

– Я принесу, господин. Приятно вам поесть!

– Спасибо…

Она ушла, и Канн взялся за вилку:

– Простите, госпожа… Я бы хотел поужинать… Одновременно…

– Пожалуйста!

Он начал есть, опустив голову и просто слушая.

– Итак.., – начала та. – Вы думаете, бочка в Питомнике…

Герхард кивнул.

– В той клетке…

Он вновь кивнул.

– Но, там сейчас Питон…

Он кивнул в третий раз.

– Вы так и будете кивать?!

– Я… Ем… Простите…

– Скажите мне, как вы проверите свою затею?!

Вернулась девушка:

– Пожалуйста, господин. Ваша вода.

– Спасибо.

– Если понадобится что, зовите.

И ушла.

– Ага! – запоздало бросил он ей вслед.

Белинда разом допила свой стакан, тут же наполнив его снова:

– Ну все, господин Герхард… Я слушаю вас!

Он поднял на нее глаза, и испугался.

ЖЕНЩИНА ВЫГЛЯДЕЛА ВОЗБУЖДЕННО.

– Я бы хотел сначала обсудить проценты.., – промямлил он.

– Чего? – нахмурилась она.

– Мои проценты, – увереннее повторил Канн.

– Ваши проценты?

– Да, госпожа Белинда…

– Я же дала вам двадцать! И это НИ ЗА ЧТО!

– Будь это НИ ЗА ЧТО, мы бы сейчас не говорили с вами…

Та молча сжала губы.

– Пока я не пришел в Питомник, вы ведь не знали о тайнике, – добавил он. – А раз не знали, то считайте и не владели.

– И ВЫ не знали! – возразила смотрительница.

– Нет, знал… Господин Торвас мне просто не успел сказать, где именно припрятал золото, но… Завещал бочонок МНЕ…

– Вы лжете!

– С чего вы так решили?

– С того, что у меня ребенок от него! Он завещал бы только нам!

– Нет, госпожа Белинда.

– Это еще почему?!

– Позвольте же заметить… Пепин был вам любовник, а не муж… И, даже если вы зачали от него дитя, требовать золото не вправе…

– Вправе!

– Вам не поверят, и не станут защищать вас.

Она скривилась:

– Проклятый Пепин… Все из тебя…

И разом осушила второй стакан.

– Может, воды попьете? – предложил Герхард.

– Смеетесь надо мной?! – вскипела та.

– Нет-нет, что вы…

Он быстро сунул в рот кусок и принялся жевать.

КАК ЖЕ ЕЕ УГОВОРИТЬ…

– Ну, хорошо! – Белинда стукнула стакан о стол. – Думайте, что победили! Поделим поровну! Все что найдем!

Канн молча покачал головой.

– Нет?! Да что б вас раскорячило! Чего же вы хотите от меня?!

– Поговорим спокойно, госпожа…

– Мы говорим СПОКОЙНО!

– Нет, вы кричите…

Налив последнее, Белинда вздохнула и выпила стакан до дна.

– Ну, ладно… – Поставив его на стол, она пригладила волосы. – Говорите, я слушаю…

Герхард медленно отложил вилку, провел салфеткой по губам…

– Я думаю, Пепин любил вас, госпожа… И очень сильно…

– Да.., – Та сразу же заплакала, будто ждала от него именно этих слов. – Пепин любил меня, я это знаю…

– И хоть он мне не говорил, но думаю… Любил и сына…

– Да… Моего… Нашего с ним…

– Он бы помог вам, если бы не умер…

– Он бы ВЕРНУЛСЯ…

– И дал бы вам десять процентов…

– Сколько?! – замерла та.

– Десять – для вас, и десять – для ребенка, – заключил Канн.

– Это грабеж!

Она снова заревела.

– Нет-нет, – мягко продолжил он, увещевая непослушную. – Ведь я НЕ ПЕПИН, госпожа Белинда… И не обязан помогать ни вам, ни вашим детям…

– У меня только сын!

– Это сейчас у вас один ребенок, но…

– Что?

– Двадцать процентов это много… Выйдете замуж, еще родите…

– Еще?

– Конечно… Уже не от любовника – от мужа…

– Что вы-то знаете о любви! Вы слишком молоды, учить меня!

– Прошу вас, госпожа… На возраст не смотрите мой… Пусть я по-вашему и выгляжу совсем уж юным, но много пережил такого…

Он скривился.

– Какого? – жалобно спросила та.

– И унижения в любви, и тягости… И бесконечные страдания…

– Страдания?

– Еще какие, госпожа…

Герхард искренне заплакал, и Белинда тут же вновь заревела.

– Ка-кие? – еле выговорила она. – Какие страда… Страдания?

– Я полюбил по… По… Потаскуху, госпожа…

– По… Потаскуху?

– Да…

– За-чем?

– Что… Зачем…

– Зачем она вам?

Он высморкался в платок:

– Ну как же, госпожа Белинда… Вот вы же Пепина любили…

– Любила…

– Зачем?

– Затем, что я его любила… Просто любила, и все!

– И я… Просто люблю…

– Она вас разорит!

– Вы ошибаетесь…

– С чего это я ошибаюсь! Она вас любит?!

– Да! – И осекся. – Нет… Пока не знаю…

– Вот видите! Вы не нужны ей!

– Пусть так… Сейчас не нужен, согласен с вами… Но я женюсь на ней, вытащу из ремесла! Избавлю от нужды!

– О-о, господин Герхард…

– Она меня полюбит! Полюбит, как я ее!

– Потаскухи не меняются с годами…

– Я вытащу! Не сомневайтесь! Поэтому-то мне и нужны деньги!

Белинда стерла слезы рукавом и уставилась на него:

– Вы столь же наивны как и я… Даже хуже…

Он быстро заморгал, не решаясь возразить.

НЕУЖЕЛИ, СОГЛАСИТСЯ?!

– Сколько бы ни было в той бочке золота, господин Герхард, вам этого не хватит… Вы все потратите, останетесь ни с чем, и это станет вам серьезнейшим уроком в жизни как поступать нельзя… Но, так и быть… – Она хлопнула ладонью по столу. – Вот как мы сделаем! Если мой Пепин спрятал бочку в Питомнике, в той клетке…

– Да? – завороженно выдохнул Канн.

– Я выпущу Питона, как если б он сбежал!

– Ох…

– А вы за это время найдете и откроете тайник!

– Я постараюсь…

Белинда усмехнулась:

– Стараться вы будете для потаскухи, господин Герхард, а здесь у вас будет только одна возможность! Вы сможете?

– Смогу…

– Я заберу двадцать процентов из того, что мы найдем…

– Спасибо, госпожа Белинда… Вы очень…

– Не надо, – перебила та. – Я соглашаюсь на это гадкое условие лишь потому что вы, в итоге, пожалеете.

Канн проглотил ком в горле:

– Пожалею?

– Вы потеряете все ваши деньги.

– Ох…

– И когда вновь ко мне придете, а вы придете… Сухой как лист, что мы вручаем нашим посетителям… Без денег, без надежды… Хочу взглянуть на вас тогда… Любитель потаскух…

Жестокие слова сильно задели Канна. Однако, он кивнул.

ПУСТЬ ГОВОРИТ, ЧТО ХОЧЕТ!

Если тайник в Питомнике, она получит одну пятую! И все!

ТЫ БОЛЬШЕ НЕ УВИДИШЬ ЕЕ!

К чему тогда запоминать эти дурацкие угрозы…

ВОТ ЖЕ УДУМАЛА… СУЧКА…

– Доедайте свой ужин, господин Герхард, – добавила она.

– Да-да… Еще минуту… Я быстро…

– Не торопитесь. Я расскажу пока свой план…

К ним подошел сам Густав, уважительно склонившись рядом:

– Простите что отвлекаю, госпожа Белинда, но ваша бутылка…

– Что?

– Она пуста…

– Да… Вы правы…

– Мне принести еще? Вижу, у вас серьезный разговор…

– Нет, Густав, спасибо. Вот, заберите…

Она передала хозяину таверны монеты.

– А вам, господин? Все ли вам по душе, что принесли?

– Да-да, благодарю вас, – с полным ртом отозвался Канн.

– Что ж, не буду мешать… Приятного вам…

Густав улыбнулся, подобрал стакан с бутылкой и отошел.

– Я выйду первой, – тихо продолжила Белинда. – А вы придете следом. Туда же, к той двери.

Герхард кивнул, не поднимая головы.

– Стража обходит весь квартал по расписанию, но я его не знаю. Поэтому встаньте в сторонке, дождитесь их, пусть завернут за угол дома и сразу подходите.

Он вновь кивнул.

– Не мешкайте, – добавила женщина. – Они легко могут пойти обратно. Если увидят вас ненароком, я отменю все.

– Я буду осторожен…

– И постучите трижды.

– Хорошо, госпожа…

Белинда вздохнула:

– Вы помните того, кто помогает мне? Велькана?

– Да…

– Так вот… Обычно мы с ним уходим на ночь, и за Питомником снаружи следит все та же стража что охраняет Королевский Двор…

Она непроизвольно огляделась, и перешла на шепот:

– Но, в этот раз… Я попросила его остаться…

– Зачем? – не понял Канн. – Он же нам помешает.

– Не помешает! Когда Питон освободится, то поползет к началу! Его увидит Велькан, от страха отопрет ворота и побежит во Двор!

– Ох… Столько шума будет, я уверен…

– Питон выскочит следом и, пока его будут ловить, вы сделаете дело – откроете тайник и вытащите все, что в нем найдете!

– А это обязательно, госпожа Белинда?

– Что?

– Ну… Что если, Питон сожрет вашего помощника…

– Кто-то должен ответить за побег! – живо возразила та. – Быть может, ВЫ?!

– Нет-нет! – отодвинул от себя тарелку Канн. – Я не хочу!

– Велькан совсем от рук отбился! Рассказывает посетителям, что это ОН главный в Питомнике! Мне это надоело!

– Согласен!

– Завтра ко мне назначат нового помощника!

– Согласен!

– У вас будет всего лишь четверть часа, господин Герхард!

– Я понимаю!

Она встала:

– Выходите за мной через пять минут, не раньше.

– Хорошо.

– До встречи, господин Герхард.

– До встречи, госпожа Белинда…

Оставшись один, Канн уставился на почти пустую тарелку.

ОХ, ЧТО ЖЕ ДЕЛАТЬ…

Аппетит его пропал, сердце сильно застучало, появилась какая-то нервозность, захотелось даже отказаться от задуманного.

ОНА ТЕБЯ ОБМАНЕТ, ГЕРХАРД!

Он медленно отложил ложку.

С ЧЕГО БЫ ЕЙ ТЕБЯ ОБМАНЫВАТЬ…

Пусть Велькан отвечает за побег Питона, а ты тут ни при чем.

А ЕСЛИ СКАЖЕТ, ЭТО ТЫ НАПАЛ НА НИХ…

Открыл ворота, освободил Питона…

ЗАЧЕМ ЕЙ ЭТО?

Чтобы забрать себе всю бочку! Все золото!

ВСЕ СТО ПРОЦЕНТОВ!

Он вытер лоб платком.

НЕТ, ЭТО ГЛУПО…

Если она тебя предаст, ты легко ускользнешь с помощью Нити, вернешься и заберешь себе что причитается.

ВСЕ ЗАБЕРЕШЬ!

Она же понимает это… Наверняка…

– Вы разрешите, господин?

– А?! – испугался он.

– Я заберу тарелки, если вы поели, – улыбнулась служанка.

– Да… Забирайте…

– Простите, что напугала вас.

– Ничего-ничего… Ничего…

– Чего-нибудь еще желаете, господин?

– Нет… Схожу, подышу… Что-то тут жарко стало…

– Конечно, подышите. Вечер хороший.

Девушка ушла, и Канн, просидев в нетерпении еще пару минут, выскочил наконец-то на улицу.

– Ах.., – вздохнул он прохладный ночной воздух.

ВСЕ! ДУМАЙ О ТАЙНИКЕ, ГЕРХАРД!

Белинда – освобождает клетку, ты – ищешь бочку. А что там будет с Вельканом – неважно.

ДЛЯ ТЕБЯ, НЕВАЖНО!

Пройдя квартал на юг по безлюдному Бергарду, он встал на углу.

Отсюда дверь в Питомник показалась ему необычайно близкой и манящей. По бокам от нее кто-то развесил два горящих факела, и он едва не побежал туда прямо сейчас – никого же нет.

ОДНАКО.

Внезапно, из-за дальнего угла показались четверо стражников. Все в доспехах и с оружием наперевес, и Герхард зажмурился, вжался в стену, затаил дыхание.

ШАГИ, НЕГРОМКИЕ ГОЛОСА, СВЕТ ФАКЕЛОВ…

К счастью, охрана Королевского Двора не увидела и не услышала его. В черном костюме, неподвижный да еще и ночью, он бы и сам остался для себя же незамеченным.

Дождавшись когда та свернет за угол, Канн перебежал улицу.

Трижды постучал и замер, вглядываясь в темноту.

ТОЛЬКО БЫ НЕ ВЕРНУЛИСЬ… ТОЛЬКО БЫ…

Щелкнул ключ в замке.

– Вы?! – шепотом спросили в щель.

– Я! – шепнул он в ответ.

– Быстрее!

Белинда втянула парня внутрь и неслышно закрыла дверь.

– Вас не видели?!

– Нет-нет…

– Точно?!

– Никто, клянусь вам! Улица была пуста!

– А стража?!

– Прошла мимо! Я подождал, как вы велели!

– Хорошо, – успокоилась та. – Велькан у входа… Не знает, что мы здесь… Ведите себя тихо, иначе звери всполошатся… Понятно?

– Конечно, госпожа…

– Идемте!

Они прошли к ее столу в открытой клетке, где Белинда вытащила из ящика небольшую деревянную трубку, закрытую с обеих сторон.

– Так… – Она показала ее в руке. – В Питомнике нет замков, кроме как на выходе, вы сами видели…

– Да.., – уставился тот на трубку. – Что это?

– То, чем мы управляем деревьями-клетками. Особый ключ.

– Артефакт?

– Просто ключ… Но, особый…

– Понимаю, – кивнул Канн, хоть и не понял.

– Внутри него жуки, – пояснила та. – Если его потрясти, то они начнут жужжать. Неслышно для нас с вами, но слышно для них.

– Для деревьев? – зачем-то переспросил он.

– Да. Звук расслабляет их, и позволяет сгибать ветки как угодно. Именно так здесь все и построено… МНОЙ построено.

– Удивительный предмет…

– Идемте, я освобожу Питона!

– Позвольте, я подожду вас здесь! Прошу!

– Нет! Я вас не оставлю! Идемте!

– Постойте!

– Что еще?

– А если, он набросится на нас?!

– Не набросится. Звери тоже слышат этот звук.

– Ох… Что-то мне не по себе…

– Чего вы боитесь, господин Герхард?

– Я… Как же вы заставите змею ползти ко входу?!

– Я же сказала, звери слышат тот же звук. Он их пугает, поэтому единственно куда он поползет – ко входу.

– Да… – Канн вытер вспотевший лоб. – Вы правы…

– Учтите, господин Герхард, – прищурилась смотрительница. – Я ради вас иду на преступление. Обманете меня – я отомщу.

– Нет, что вы! Я не обманываю никогда!

– Смотрите же… Идемте!

– Постойте…

– Что еще-то?

– Можно мне взять вас за руку, госпожа Белинда?

– Зачем?

– Я не смогу с открытыми глазами… Звери меня пугают… Вы же и сами помните, я потерял сознание в тот раз…

– Ох, недотрога… Ладно, хватайтесь!

– Спасибо!

Они пошли по дорожке.

Нет, его уже не интересовали все эти странные прекрасные ярко-фиолетовые деревья, устилающие стены, потолок и пол Питомника вязью толстых и гладких красных веток. Встреть их он где-нибудь в каком-нибудь лесу, тогда, наверняка, залюбовался бы.

НО ЗДЕСЬ! ЗА НИМИ ПРЯТАЛИСЬ УБИЙЦЫ!

Змеи и пауки, и кто-то там еще, о ком он даже думать не хотел!

ТВАРИ! ОГРОМНЫЕ ШИПЯЩИЕ СОЗДАНИЯ!

Быстрые, гибкие, готовые вонзить клыки в любого!

Так хорошо, что пришлось идти лишь до соседней клетки.

– Все, господин Герхард, отпустите.

– Отпустить вас? – испугался он, не открывая глаз.

– Мне нужны ДВЕ руки!

– Ах, да… Простите…

Что она делала, он не видел.

ОДНАКО, СЛЫШАЛ.

Вот зашипел Питон. Яростно, предупреждающе…

А вот Белинда затрясла трубкой, и что-то в той зашевелилось…

ЗАДВИГАЛОСЬ ТУДА-СЮДА… ЗАТИХЛО…

И вдруг шипение сменилось шелестом, будто змея вновь свилась в кольца. Но даже тот длился недолго.

ПОСЛЫШАЛСЯ КАКОЙ-ТО СТРАННЫЙ ЗВУК.

Чем-то напоминающий треск дерева, но не ломающий, как часто поступает ветер, а очень мягкий и почти певучий.

– Смотрите же! Такого вы еще не видели!

Не в силах сопротивляться приказанию, Канн приоткрыл веки.

В КЛЕТКЕ ЗИЯЛА КРУГЛАЯ ДЫРА!

А с дальнего угла уставились два немигающих и черных глаза.

– Ох.., – внутренне похолодел он.

– Не бойтесь. Малыш не вылезет, пока мы с вами не отойдем.

– Малыш?

– Я заказала мелкого и молодого. Все остальные Черноглазые Питоны много больше по размеру, и в нашу клетку не поместятся. Да и кормить их надо лучше.

– Чем… Кормить…

Белинда удручающе посмотрела на него:

– Вас и скормлю ему… Если обманете.

– Ох… Я не…

– Хватит болтовни! – перебила та. – Отступаем!

Схватив Канна за руку, она живо потянула его назад по дорожке, за поворот. Там они снова остановились, и женщина приложила палец к губам.

– Теперь, тихо…

Он кивнул, стараясь не дышать.

Вскоре раздался шелест. Негромкий, но постоянный.

– Выполз.., – прошептала Белинда. – Подождем еще немного…

– Подождем.., – эхом повторил он.

ЕСЛИ МАЛЫШ РЕШИТ ПОЙТИ СЮДА…

Ты не успеешь выбраться, Герхард! И будешь съеден!

СДЕЛАЙ ЖЕ ЧТО-НИБУДЬ!

Не глядя, он быстро нацепил за спиной Нить на запястье.

ПУСТЬ СЪЕСТ ЕЕ! НО НЕ ТЕБЯ!

– У вас сейчас такие глаза, господин Герхард…

– Мои глаза?

– Да… Круглые, как блюдца… Боитесь змей?

– Боюсь… И пауков… Боюсь…

– Вам нужно поработать здесь… Страхи пройдут сами собой…

– Нет-нет, я не смогу!

– Я пошутила…

– Ах… Вы пошутили…

– Просто коротаю время…

Вдалеке кто-то вскрикнул, и следом еще раз, после чего что-то громко хлопнуло и вновь послышалось шипение.

– Это Велькан! – посерьезнела смотрительница. – Открыл вход, и убежал! Пора, господин Герхард! За дело!

– Да-да! – дернулся Канн. – За дело, госпожа Белинда!

Они бегом направились к опустевшей клетке.

– Лезьте внутрь, я останусь снаружи! Прослежу!

– Ага!

Шагнув в дыру, он принялся суетливо осматривать пол. Ярко-фиолетово-красный, тот будто сам показывал себя, не нуждаясь ни в Солнце, ни в любом другом источнике света.

НИЧЕГО… НИКАКОЙ ЗАЦЕПКИ…

Он опустился на колени, и начал стучать по каждому корню.

ЕСЛИ МАЛЫШ РЕШИТ ВЕРНУТЬСЯ…

Быстрее, Герхард! Ты должен отыскать тайник!

ДРУГОЙ ВОЗМОЖНОСТИ НЕ БУДЕТ!

– Ну, что там?! – поторопила Белинда. – Нашли?!

– Стараюсь!

– Старайтесь лучше!

Обстучав весь пол, Канн неожиданно увидел в его самом дальнем углу то, от чего чуть сразу же не задохнулся в восторге.

МАЛЕНЬКОЕ КРУГЛОЕ ОТВЕРСТИЕ!

Еще толком не веря в собственное предположение, он судорожно выхватил из кармана Всезамковую Отмычку и поднес ее к нему.

Та поднялась на пальцах, выгнулась, прыгнула прямо в замок и…

ИСЧЕЗЛА.

Что-то чуть слышно стукнуло в полу, образовав щель. Узкая поначалу, та вдруг начала увеличиваться, открывая потайную нишу.

ВНУТРИ, НА БОКУ ЛЕЖАЛА БОЧКА.

Длиной полметра, толстенькая, в гордом одиночестве.

– Нашел! – вскрикнул Канн, закрыв собой нишу. – НАШЕЛ!

– Что нашли?!

– БОЧКУ НАШЕЛ!

– Не кричите так!

– Да-да! Не буду!

– Вытаскивайте ее!

– Сейчас-сейчас!

Он с трудом вытянул ту на пол, и повалился рядом.

В тот же миг над полом взвилась и выполнившая предназначение Отмычка, прыгнула в его ладонь, свернулась клубком.

ТАЙНИК ЗАКРЫЛСЯ.

– Открывайте ее! – потребовала Белинда.

– Как.., – заморгал он. – Сейчас?

– Да!

– Может сначала, унесем ее?!

– Нет! Открывайте! Я хочу видеть содержимое!

ВОТ ЖЕ… ЕСЛИ МАЛЫШ ВЕРНЕТСЯ…

– Хорошо! Я открою!

Проглотив ком в горле, Канн принялся осматривать бочку.

Такие он уже видел в Торговом Мешке, и не раз. На крышке ее красовались две деревянных рукояти, а значит, если их потянуть одновременно влево, то бочка и откроется.

Обхватив ее ногами, он взялся за выступы, поднатужился со всей силы и потянул.

– Поддается?! – поинтересовалась смотрительница.

– Да… Сейчас… Еще немного…

Она подступила к клетке, но входить не стала:

– Ну?

Канн снял крышку и обомлел.

ЗОЛОТО! ДО САМОГО ДО ВЕРХА!

Женщина тоже увидела сокровище.

– Так это правда.., – протянула она.

Отбросив крышку, он взял одну монету и осмотрел ее:

– Да, госпожа Белинда… ЗОЛОТО… Золотые Ниалы…

– Ниалы? Их принимают в Бергарде?

– Принимают…

– И сколько там этих Ниалов, господин Герхард?

Он запустил пальцы внутрь:

– Не скажу точно, но… Но…

– Ну же, говорите!

– Она полна ими! До дна!

– Невероятно…

Бросив монету в бочку, Канн принялся закручивать крышку:

– Давайте, унесем ее! Поделим в другом месте! Тут боязно!

– Стойте!

Он замер, не понимая.

– Я передумала!

– Что…

– Мы все поделим, как я предложила! Двадцать на восемьдесят!

– Как это.., – растерялся Герхард. – Мы же договорились…

Однако встать на ноги так и не успел.

Отступив на шаг, смотрительница Королевского Питомника взялась за концы трубки двумя руками и потрясла ее из стороны в сторону.

ДЫРА МГНОВЕННО ЗАТЯНУЛАСЬ.

– Что вы наделали, госпожа Белинда?!

– Показываю кто тут хозяйка, господин Герхард!

Он подбежал к ветвям, пропустив пальцы в мелкие ячейки:

– Зачем же вы меня закрыли?! Сейчас сюда придут! И все увидят!

– И не придут, и не увидят!

– Как… Не придут…

Та усмехнулась:

– Поймать Черноголового Питона непросто, господин Герхард… Уж ночью это точно не под силу никому, а до утра времени много…

– Вы меня здесь оставите?!

– Ну, почему же. Это зависит лишь от вас.

Он попытался растянуть ветви, но тщетно.

– Не стоит тратить силы попусту, – добавила Белинда. – Если хотите выйти, господин Герхард, прежде я заберу что причитается. Мне и нашему с Пепином сыну. Вам понятно?

– Мы же договорились.., – прошептал Канн.

– Договоренность хороша тогда, когда условия равны, – жестко возразила та. – Вы что, действительно решили, я соглашусь отдать СВОЕ наследство ВАШЕЙ потаскухе?

– Да…

– Глупый наивный мальчик…

Он ударил ладонью по клетке:

– Проклятье! Выходит, это ВЫ – обманщица! А так боялись!

– Я не боялась вас!

– Но говорили, что боитесь МОЕГО обмана!

– Какая разница! Мы с вами не друзья! Вы у меня в Питомнике! Для всех, вы – сумасшедший, выкравший мой ключ и выпустивший Питона! А я… Я, разумеется, его смотрительница…

– Ах вы…

– Я та, кто вовремя заметила вас… И поймала в клетку!

– Знаете что!

– Что?

– Если я откажусь… Меня найдут здесь, и вы… Вы не получите даже монеты! У вас отнимут все!

– Пусть так, я понимаю! Это игра, господин Герхард! Ведь если Я не получу, то не достанется и ВАМ!

Канн проглотил ком в горле.

ЗАКРУТИ КРЫШКУ, И ПЕРЕМЕСТИСЬ!

Да, ты ее обманешь! Но, это вынужденно!

СПАСАЯ САМОГО СЕБЯ!

Вот только, где ты спрячешь бочку…

ТАКОГО МЕСТА НЕТ!

Куда бы ты не перенес ее, оставить не получится!

РАЗВЕ ЧТО, ЗАКОПАТЬ…

Но, нет лопаты…

ЧТО Ж, СХОРОНИШЬ В КУСТАХ! В ЛЕСУ!

– Вижу, вы поняли меня, – мягко добавила Белинда, и указала на корни перед собой. – Сейчас я принесу вам сумки, поставлю здесь, и вы наполните их золотом.

Он только шумно выдохнул.

– Так что, господин Герхард? Хорошо?

– Хорошо…

ОНА ЗАРАНЕЕ ВСЕ РАССЧИТАЛА!

И просто притворялась, что сочувствует тебе! А ты поверил!

КАКАЯ СУЧКА!

– Не бойтесь так, – Белинда улыбнулась. – Двадцать процентов я вам оставлю. Я тоже человек, и понимаю вас.

– Ничего вы не понимаете.., – прошептал Канн.

– Что вы сказали?

– Ничего… Несите сумки!

Она пошла по дорожке к выходу:

– Я рада, что вы не стали сопротивляться! Очень этому рада!

Вытащив из стола припрятанные сумки, Белинда в хорошем настроении вернулась к клетке.

ОДНАКО.

Выйдя за поворот, застыла и опустила руки.

КЛЕТКА БЫЛА ПУСТА.

И что хуже всего, пропал не только сам наивный парень, но и ее наследство – целая бочка золотых монет, запрятанная Пепином.

– А-а-а!!! – Она бросила сумки оземь, и сжала кулаки. – Чтоб тебя, мерзкий лгун!!! Я отомщу, Герхард!!! ОТОМЩУ!!!

Затем упала на колени, обхватила лицо и громко зарыдала.