Текст книги "Лабиринт Осириса"
Автор книги: Пол Сассман
Жанр: Зарубежные детективы, Зарубежная литература
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 36 (всего у книги 37 страниц)
– Хочешь пива? – спросил он товарища.
Луксор
Натаниэль Баррен стоял на балконе своего номера в отеле «Зимний дворец» и, навалившись расплывшимся, словно от водянки, телом на каменную балюстраду, смотрел на Нил и на возвышавшийся вдали горб Тебанских гор.
Совершив все, что требовалось в Долине царей, он вернулся в гостиницу и в одиночестве пообедал. А если горевал, то по выражению его лица этого бы никто не заметил. Только руки выдавали, что он переживает и в душе ведет сам с собой бурный диалог. Скрюченные, как птичьи лапы, пожелтевшие ногти впились в парапет, словно ножи мясника в тушу.
Так он простоял минут тридцать, раскачиваясь взад и вперед, слушая доносившиеся снизу неумолкаемые гудки такси и частных машин и голоса людей, прогуливающихся семьями по Корнич. Затем вздохнул, повернулся и шаркающей походкой вернулся в номер.
– Буду ложиться, Стивен.
Слуга выступил из тени и, почтительно поклонившись, стал укладывать господина в постель. Помог снять одежду и облачиться в ночную рубашку, поддержал за руку, пока грузный Баррен устраивался на матрасе, и принес лекарства. На подносике лежала аккуратная линейка разноцветных таблеток, и Баррен проглотил их одну за другой, запивая слегка подогретым молоком. Когда с лекарствами было покончено, слуга помог Баррену откинуться на подушки, подтянул простыни до середины груди, подал кислородную маску и, взглянув на манометр, убедился, что напор газа хороший. Затем выключил весь свет, кроме ночника на прикроватном столике, пожелал господину спокойной ночи и удалился.
Оставшись один, Баррен лежал, глядя в потолок. Его грудь поднималась и опускалась, словно кузнечные мехи, и в комнате разносилось эхо булькающего, хриплого дыхания. Бежали минуты, его глаза стали закрываться, влажные веки медленно опускались. Когда радужки скрылись и от глаз остались лишь узкие белые полоски, рука Баррена внезапно скомкала ткань простыни и он прошептал единственное слово. Кислородная маска заглушила голос, и слово прозвучало невнятно. Что-то вроде «решать».
В следующее мгновение глаза Баррена окончательно закрылись, и он уснул.
Я выждал полчаса, прежде чем возвратиться в номер. Как и следовало ожидать, он окончательно вырубился. Успокоительное, которое я подмешал ему в молоко, было не обязательно – он всегда спал крепко. Однако в данном случае я обязан был проявлять большую, чем обычно, осмотрительность. Мне была невыносима мысль, что он очнется, наполовину зачищенный, и пригвоздит меня своим знаменитым взглядом. Подействовало бы очень обескураживающе. Совершенно не к месту.
Я постоял и немного посмотрел на него, испытывая при этом меньше эмоций, чем опасался. Почти тридцать лет я прислуживал, как до меня мой отец. Казалось бы, такой большой срок – можно сказать, половина жизни – пробудит большее чувство. Но на деле я мало что испытывал. Терзания окончены, сомнения позади. Теперь я в тоннеле. Тоннеле света. И все мои помыслы о зачистке и о том, как применить мои способности, чтобы выполнить работу наилучшим образом.
Я подошел к шкафу и достал одну из запасных подушек. Замечательные подушки у них в этом отеле – пышные, крепкие. Затем приблизился к кровати, убрал со рта кислородную маску и отложил в сторону. Надежно взялся за подушку с двух сторон и без лишней суеты накрыл ею лицо – достаточно плотно, чтобы прекратить поступление воздуха, но не слишком сильно, чтобы не оставить видимых следов.
Семья всегда привлекала нас, если речь шла об особенных зачистках. Таких, которые требовали большой деликатности и осторожности. От которых зависело благополучие семьи (а что может быть важнее этого?). Отец, я об этом уже упоминал, был мастером своего дела. И я в своем роде тоже. Сбился со счета, сколько раз меня звали ликвидировать потенциально опасную неприятность.
У меня для вас, Стивен, очередная небольшая работа. Подробности в конверте.
Хотя, если честно, со счета я вовсе не сбивался. Тридцать два случая. Считая с сегодняшним – тридцать три. Ведь у меня нет сомнений, что я доведу дело до конца. Семейный бизнес – это семейный бизнес независимо от того, кто отдает приказ.
Он сопротивлялся меньше, чем я ожидал. На самом деле почти совсем не сопротивлялся. Изогнул спину, раз-другой дернулся и через двадцать секунд затих. Я не хотел рисковать и для надежности, прежде чем убрать подушку, досчитал до двухсот. Выражение его лица я бы назвал удивленным, с примесью раздражения, хотя такое впечатление возникало в основном от того, что у него были открыты глаза и рот. Я закрыл их, и он сразу преобразился – стал спокойным, даже безмятежным. Приобрел вид больного человека, который мирно умер во сне.
Я ни о чем не сожалел. Не испытывал ни раскаяния, ни печали. Эстафета, и соответственно моя преданность, перешла к другому. Носовых платков, чтобы утирать слезы, не потребовалось.
Я положил на место кислородную маску, поправил подушку у него под головой, разгладил ту, которой совершил зачистку, и убрал в шкаф. Еще раз все проверил, затем взял мобильный телефон, набрал номер и сообщил хорошую новость.
Я всегда чувствовал в господине Уильяме нечто такое, чего его отец сознательно не замечал. Талант. Скрытые возможности. Мисс Рейчел была по-своему превосходной женщиной, но не имела будущего. На мой взгляд, господин Уильям – это единственный жизнеспособный путь вперед.
Поэтому, когда он обратился ко мне, объяснил, что пора открывать новую главу, и попросил помочь, решение оказалось нетрудным. Понимаете, семья – это все, гораздо важнее, чем сумма составляющих ее индивидуумов. Так учил меня отец, и с этим кредо я прожил жизнь. Господин Натаниэль постарел, и следовало обеспечить преемственность. Теперь будущее семьи в безопасности. И это будущее – господин Уильям.
Совсем нетрудное решение. Как говорится, не бином Ньютона.
Когда я сообщил, что дело сделано, хозяин – мой новый хозяин – рассыпался в похвалах. Я не ждал такого признания – в конце концов, это моя работа, – но невольно испытал глубокое удовлетворение. Он предложил взять отпуск и отправиться в любую часть света, куда я только пожелаю. Все расходы будут оплачены. Но зачем мне это? Мое место в семье. В самом ее сердце, где я могу служить ей всеми силами.
Я еще раз огляделся – когда речь идет о зачистке, осмотрительность никогда не бывает излишней – и отправился в свой номер. Человек я непритязательный, но решил, что по такому случаю могу что-нибудь заказать в обслуживании номеров. Например, чашку хорошего чаю. Пожалуй, с пирожным, так будет еще лучше.
Будущее представляется мне радужным.
Эпилог
Три месяца спустя
Старший детектив полиции Иерусалима Арие Бен-Рой сдержал обещание.
Как ему это удалось, никто не узнает. Господствующее в той части Средиземного моря течение должно было отнести его прямо в противоположном направлении. Может быть, его подхватила блуждающая волна. Может быть, он запутался в рыболовной снасти какого-нибудь траулера. Или, как предпочитал думать Халифа, Аллах, Господь или Яхве протянул верзиле-полицейскому руку помощи. Потому что, несмотря на внешнюю ершистость, в душе он был человеком хорошим, правильным и лучшим из друзей, какие только водились у Халифы. Аллах такие вещи замечает.
Аллах видит все.
Какая бы ни вмешалась сила: волна, сеть, Бог или другое ведомство, – но примерно в шесть тридцать ясным, теплым утром, когда в родильном отделении клиники «Хадасса» раздались крики, мужчина, прогуливающий собаку на побережье чуть южнее Бат-Яма, заметил что-то плавающее в воде. Подойдя ближе к берегу, он увидел, что волны гнали предмет к берегу. Ближе, ближе к земле, громче, громче крики в больнице, пока наконец с глубоким, измученным стоном облегчения на свет не появился здоровый мальчик и не сделал первый вдох. И почти в тот же миг тело подняло на волне и осторожно опустило на песок. Несмотря на долгое пребывание в воде, оно прекрасно сохранилось, и на лице человека застыла широкая улыбка.
Арие Бен-Рой возвратился домой.
Халифа узнал об этом, потому что ему нежданно-негаданно позвонила подруга израильтянина Сара. В последние месяцы они немного общались. Халифа написал ей об обстоятельствах гибели Бен-Роя. Теперь, погруженная в хлопоты о ребенке, Саре не могла долго разговаривать. Только объяснила, что к чему, и попросила приехать к Бен-Рою на похороны и стать восприемником их новорожденного сына.
Халифа ответил, что он, конечно, согласен. И то и другое для него большая честь.
Поэтому были тут же забронированы билеты на самолет и номер в гостинице (несмотря на протесты, ему не позволили ни за что платить).
И вот он с семьей стоит на склоне холма над Старым городом Иерусалима и смотрит, как в землю под звучный голос раввина, монотонно читающего еврейскую поминальную молитву кадиш, опускают простой деревянный гроб.
– Да возвысится и освятится Его великое Имя в мире, сотворенном по воле Его…
Склонив голову и держа за руку Зенаб, а другой словно защищая Батах и Юсуфа, Халифа вспоминал все, что случилось за последние три месяца. Размышлял о происшедших переменах.
История о том, что корпорация «Баррен» занимается захоронением в Египте токсичных отходов, попала в прессу. Сначала об этом написали в Израиле, но вскоре разоблачительными заголовками запестрели первые страницы газет по всему миру. Как ни странно, обычных в таких случаях попыток все отрицать или свалить вину на других не последовало. Напротив, новый глава компании Уильям Баррен осудил ее порочную практику и публично извинился за покойного отца. Он пообещал, что с его приходом к руководству корпорацией все изменится. И начал с того, что основал фонд, призванный содействовать исправлению ошибок бывшего главы. Бочки будут извлечены из рудника, и всем, кто пострадал от загрязнения окружающей среды, выплатят компенсации. Весьма солидные компенсации. А уж было ли раскаяние искренним или попыткой спасти подмоченную репутацию компании, об этом Халифа знать не мог. Одно хорошо – семье Аттиа какое-то время не придется ломать голову, откуда взять деньги.
Не обошел скандал и компанию грузоперевозок «Зосер». Ее обложили небывалым штрафом, и весь состав совета директоров, включая брата министра внутренних дел, стал объектом уголовного расследования. Халифа не знал наверняка, перевозила ли баржа, утопившая Али, токсичные отходы, но его утешало сознание, что если репутацию такой крупной и имеющей такие солидные связи компании, как «Зосер», можно подорвать оглаской, следовательно, есть надежда на новый Египет.
Они с Зенаб все еще сильно переживали смерть сына. И в то же время – это трудно объяснить тем, кто не испытал подобного горя, – в последние месяцы их жизнь словно бы открылась. Печаль чувствовалась по-прежнему остро, но вокруг них как будто раздвинулось пространство. Появилось место для чего-то нового, что могло взрасти и расцвести. Боль больше не довлела над всем. Они стали подумывать, не завести ли им еще ребенка. Хотя пока это были одни разговоры. Иншалла, всему свое время.
После ночи на судне Халифа считал своим первейшим долгом возвратить тетрадь Пинскера ее законной владелице и при первой возможности поехал на юг навестить Иман эль-Бадри. У него было тяжело на сердце – он понимал, что не сдержал данного женщине обещания. В деревне ему сообщили, что неделю назад Иман мирно скончалась во сне. В ночь после визита Халифы. Словно она жила так долго, чтобы выполнить свою обязанность – поделиться тетрадкой с людьми, и лишь после этого позволила себе упокоиться. Халифа сходил на ее могилу, совершил намаз и, убедившись, что на него не смотрят, выкопал ямку и положил в нее тетрадь. Через неделю он нашел в Каире могилу Самюэла Пинскера и высыпал на нее принесенную в носовом платке горсть земли с места захоронения Иман эль-Бадри. Невеликое дело, но он надеялся, что для тех двоих оно что-то да значит. Зенаб постоянно ему твердила, что он сентиментальный сумасброд.
Что еще?
Контракт корпорации «Баррен» на разработку сахарского газового месторождения был без огласки аннулирован. Сайт «Плана Немезиды» необъяснимым образом таинственно исчез. В Сети было много толков насчет вмешательства ЦРУ, «Моссад» и международного капиталистического заговора. Но ничего из этого не подтвердилось. Да по большому счету это и не имело значения. «Немезида» была путеводной звездой и разжигала воображение тех, кто сохранил надежду на более справедливый мир. Другие группы продолжат их дело. Творящих несправедливости необходимо призывать к ответу.
О трагической судьбе Рейчел Баррен широкая публика не узнала. Во всяком случае, Халифа об этом ничего не слышал. Он молился и надеялся, что Рейчел пребывает с миром, где бы она теперь ни была.
Вот еще два факта.
С разрывом в один день Халифа получил по электронной почте два письма. Одно от своего приятеля детства Мохаммеда Абдуллы, ставшего теперь большим человеком в интернет-индустрии. Другое – от Кэтрин Тейлор, американской миллионерши и автора детективных романов, с которой завел шапочное знакомство, когда она приезжала в Луксор собирать материал для новой книги. Халифа совершенно забыл, что сам ей писал, и обрадовался, прочитав, что они оба с готовностью согласились помочь детскому приюту Демианы Баракат. Мохаммед Абдулла пошел еще дальше и предложил оплатить воспитанникам приюта экскурсию в Каир, где они посетят «Дрим-парк», кукольный театр и «Фараонову деревню» доктора Рагаба. Халифа всегда считал эту деревню довольно пошлой, но заявить об этом в данных обстоятельствах посчитал бестактным.
А что было с делом Ривки Клейнберг? Расследование ее убийства вели израильтяне, и Халифа знал только то, что почерпнул из Интернета. Хотя ни у кого не вызывало сомнений, что в преступлении замешана корпорация «Баррен», следствие ни на йоту не приблизилось к поимке киллера. Последним из прочитанного Халифой были рассуждения, что исполнителем был наемный убийца-турок. Он с интересом ждал развития событий.
Возгласы «амейн» дали ему знать, что молитва окончена, и вывели из задумчивости. Мужчины перед ним выстроились в очередь и подходили к могиле бросить на гроб по лопате земли. Халифа сомневался, стоит ли ему, мусульманину, участвовать в обряде. Но, заметив среди пришедших проститься с Бен-Роем священника нееврея – плотного невысокого человека в черном одеянии, с пурпурным кольцом на пальце и серебряным крестом на шее, – решил, что можно. Он встал в очередь за худощавым юношей в круглых очках и вязаной синей ермолке.
– Маа салаам, сахеби[74]74
Прощай, друг (арабск.).
[Закрыть], – пробормотал он, бросая землю в яму.
Когда похороны закончились и люди стали расходиться – а их пришло немало, очень немало, – к Халифе подошла женщина с ребенком на руках и представилась. Рейс, на котором Халифа прилетел в Иерусалим, задержался, он едва успел к началу церемонии на кладбище. И только теперь ему выпала возможность поговорить с подругой Бен-Роя Сарой.
– Познакомьтесь с нашим малышом, – сказала она, протягивая ему ребенка.
Когда Халифа принимал мальчика на руки, к ним подошли Зенаб, Батах и Юсуф.
– Какой красивый! – сказал он.
И не слукавил. Ясноглазый, с тонкими чертами лица, малыш, похоже, унаследовал больше от матери, чем от отца. Сам Бен-Рой первый признал бы, что это очень неплохо.
– Я даже не знаю его имени.
– Мы назвали его Эли, – ответила Сара. – Эли Бен-Рой.
Халифа почувствовал в горле ком.
– Какое удивительное совпадение. Мой сын… мы потеряли сына… его звали Али. Эли – Али, звучит почти одинаково.
Сара улыбнулась и положила ему руку на запястье, давая этим жестом понять, что созвучие имен – отнюдь не совпадение.
Халифа моргнул и отвернулся. Повисла тишина. Зенаб что-то прошептала мужу на ухо.
Придя в себя, он поцеловал ребенка в лоб и отдал матери. Затем полез в карман и достал небольшую пластмассовую коробочку.
– Несколько лет назад, когда я только познакомился с Арие, он дал мне вот это. – Египтянин открыл коробочку. Внутри на подкладке лежала миниатюрная серебряная менора на цепочке. Та, которую носил Бен-Рой. – С тех пор я ее берег, но теперь, думаю, у нее есть лучшее предназначение.
Он вынул семисвечник и надел на шею мальчика.
– Вот. Совсем как его отец.
Эли разразился криком.
– Это уж точно – как отец, – усмехнулась Сара.
Они немного постояли, пока она успокаивала сына. Халифа, почувствовав, что женщине необходимо побыть одной – с ребенком и Бен-Роем, – извинился и увел семью. Рядом с кладбищем проходила дорога, и они решили пройтись по ней вверх – полюбоваться с высоты холма на Старый город. Батах с Юсуфом остановились в саду посмотреть на порхающих в вольерах птиц, а Халифа и Зенаб отошли чуть дальше и сели на парапет. Перед ними в золотистых лучах утреннего солнца горел Купол Скалы. Вокруг, стиснутые высокими каменными стенами, сгрудились крыши, купола, башни, кое-где зеленели кипарисы. Все так теснилось, что невозможно было понять, где кончалось одно и начиналось другое.
Халифа знал, что там, внизу под ними, царило напряжение. Гнев, возмущение, горечь, ненависть. У него было собственное мнение, кто прав, кто виноват в этой ситуации. Но отсюда, с высоты, все выглядело мирно и спокойно. Не больше волнений, чем в коробке с игрушками в детской.
И какие бы ни существовали противоречия, Бен-Рой был его другом. Добрым другом, и это служило уроком настоящему и надеждой на будущее.
Несколько минут они сидели молча, болтая ногами и глядя на группу людей в темных одеждах, клавших поклоны возле могилы на кладбище. Затем Халифа обнял жену и привлек к себе.
– Мне его очень не хватает, – тихо проговорил он. – Али. Я его очень любил.
– Любишь, – поправила его Зенаб, устраиваясь поуютнее. – Он здесь. Он всегда с нами.
Халифа кивнул и еще сильнее прижал ее к себе.
– С нами все в порядке. Ведь так?
– Конечно. Мы же команда Халифы.
Он улыбнулся и повернулся поцеловать жену, но его остановило движение за спиной, и он только подул Зенаб в ухо. Дети присоединились к ним и тоже уселись на парапет. Они взялись за руки и замолчали – никому не хотелось говорить. Они чувствовали себя счастливыми, оттого что могут быть вместе. Всей семьей. Но вот Юсуф поднял руку и показал на небо.
– Папа, смотри, кто-то запускает змея.
Над скопищем крыш Старого города парил, то поднимаясь, то ныряя к земле, маленький красный треугольник. Они последили за его полетом, а затем хором запели:
Запускаем змея в небеса,
Под ним поля, дома, леса…
Перевод был таким беспомощным, что, добравшись только до половины куплета, все четверо прыснули от смеха.
Словарь имен и названий, встречающихся в романе
Абу-Кабир – квартал на юге Тель-Авива.
Агатархид – древнегреческий историк и географ. Жил во II в. до н. э., о его жизни почти ничего не известно.
Аменемхет III – фараон Среднего царства (XII династии). Правил ок. 1849–1801 до н. э. Заупокойный храм, примыкающий к его пирамиде в Хаваре в Фаюме, был настолько сложным, что древние авторы называли его лабиринтом.
Аменхотеп I – фараон XVIII династии. Правил ок. 1525–1504 до н. э.
Аменхотеп III – фараон XVIII династии. Правил ок. 1391–1353 до н. э. Отец Эхнатона, дед Тутанхамона.
Амон – древнеегипетский бог. Часто изображался в облике человека с головой барана. Покровитель Фив (современного Луксора). В период Нового царства, отождествленный с Ра, трансформировался в образ бога Амона-Ра. Его имя означает «скрытый».
Бегин, Менахем (1913–1992) – израильский политик. С 1977 по 1983 г. – премьер-министр.
Бертон, Генри (Гарри) (1879–1940) – английский египтолог и археолог. Во время раскопок гробницы Тутанхамона выполнял функции фотографа.
Бруэр, Бернар (1879–1971) – французский археолог. Занимался раскопками поселения ремесленников Дейр-эль-Медина на западном берегу Нила в Луксоре.
Восемнадцатая династия. – Древнеегипетская история разделяется на Царства (Древнее, Среднее и Новое), которые, в свою очередь, подразделяются на династии. XVIII династия включала четырнадцать правителей и охватывала период ок. 1550–1292 гг. до н. э. Она явилась первой из трех династий Нового царства.
«Гама а эль-Исламия» – буквально «исламская группа». Воинствующее египетское исламское движение.
Гонейм Мухаммед Закария (1905–1959) – египетский археолог и египтолог.
Греко-римский период – заключительный период древнеегипетской истории, открывшийся с завоеванием страны Александром Македонским в 332 г. до н. э. и продлившийся до 395 г. н. э.
Дейр-эль-Медина – древнее поселение на западном берегу Нила, где проживали ремесленники, копавшие и украшавшие гробницы в Долине царей.
Диодор Сицилийский – греческий историк, живший в I в. до н. э. Его «Библиотека историка» является одним из первых свидетельств существования золотых копей в Нубии и Восточном Египте.
Дра-эль-Нага – поселение (и место древних захоронений) на западном берегу Нила в Луксоре.
«Жюстин» – известный каирский ресторан.
Захоронение Джехути – коллекция золотых погребальных предметов из гробницы Джехути, военачальника времен XVIII династии. Обнаружено в местечке Саккара в 1824 г.
«Иргун» (полное наименование «Иргун цвай леуми» – Национальная военная организация) – еврейская правая военная организация, действовавшая на территории мандатной Палестины.
«Кадима» (букв. «Вперед») – центристская израильская политическая партия, зарегистрированная в 2005 г. Ариэлем Шароном.
Кадиш – еврейская молитва.
Каллендер, Артур Р. (?–1936) – английский архитектор и инженер. Близкий друг Говарда Картера, который работал с ним на раскопках гробницы Тутанхамона. Прозвище – Пеки.
Карга – большой оазис в Ливийской пустыне.
Картер, Говард (1874–1939) – английский археолог. В 1922 г. обнаружил захоронение Тутанхамона.
Картуш – овальный контур с горизонтальной линией внизу, внутрь которого вписывали иероглифы с царским именем.
Колоссы Мемнона. Также известные как Колоссы Аменхотепа III – две гигантские сидящие статуи, некогда находившиеся перед входом в поминальный храм фараона Аменхотепа III (ок. 1391–1353 до н. э.) на западном берегу Нила в Луксоре.
Ком-Лолах – деревня на западном берегу Нила в муфахазе Луксор неподалеку от храма в Мединет-Абу.
Копт – исповедующий христианство египтянин. Копты – одна из древнейших христианских общин. Возникла в I в. н. э., когда апостол Марк принес в Египет Евангелие. В современном Египте копты составляют примерно десять процентов населения.
«Ликуд» (букв. «Консолидация») – израильская правоцентристская партия, основанная в 1973 г. Менахемом Бегином.
Лукас, Альфред (1867–1945) – английский египтолог, работник египетского департамента химии, участник экспедиции Картера.
Малката – место археологических раскопок на западном берегу Нила. В древности здесь находился дворец фараона Аменхотепа III.
Меа-Шеарим – район в центральном Иерусалиме. Заселен в основном ультраортодоксальными евреями – харедим.
Меир, Голда (1898–1978) – израильский политик и государственный деятель. С 1969 по 1974 г. – премьер-министр.
Меренптах – фараон XIX династии, сын Рамсеса II. Правил в 1224–1214 до н. э.
Музей Питри – музей египетской археологии при Лондонском университетском колледже. Насчитывает около 80 тыс. экспонатов из Египта и Судана и является одной из самых значительных в мире коллекций подобных материалов. Назван в честь египтолога Флиндерса Питри.
Нектанебо I – фараон XXX династии. Правил ок. 380–362 до н. э.
Новое царство (ок. 1550–1070 до н. э.) – последнее из трех великих царств Древнего Египта. Включает династии с XVIII по XX. В это время правили некоторые из наиболее известных египетских фараонов – такие как Тутанхамон и Рамсес II.
Ньюбери, Перси Эдвард – английский египтолог. Участник экспедиции Картера во время раскопок гробницы Тутанхамона.
Пахомий Великий (ок. 292–346) – христианский святой. Основал первый общежительный монастырь и составил для него первый монастырский устав.
Пендлбери, Джон Девитт Стрингфеллоу (1904–1941) – британский египтолог и археолог. Вел раскопки в Тель-эль-Амарне. Во время Второй мировой войны расстрелян гитлеровцами на Крите.
Пилон – массивный вход или ворота перед храмом.
Питри, Уильям Мэтью Флиндерс (1853–1942) – видный британский египтолог и археолог. Заложил многие основы современной археологии. Получил прозвище «Отец горшков».
Поздний период – заключительный период истории Древнего Египта, когда у власти стояли национальные правители. Охватывает царствование с двадцать пятой по тридцатую династию (712–332 до н. э.), когда Египет был завоеван Александром Македонским.
Рамсес I – первый фараон XIX династии. Правил ок. 1307–1306 до н. э.
Рамсес II – третий фараон XIX династии. Один из величайших египетских царей. Правил ок. 1290–1224 до н. э.
Рамсес III – фараон XX династии. Правил ок. 1194–1163 до н. э. Его усыпальный храм в Мединет-Абу – одно из красивейших архитектурных сооружений в Египте.
Рамсес IX – фараон XX династии. Правил ок. 1112–1100 до н. э.
Рамсес VII – фараон XX династии. Правил ок. 1143–1136 до н. э.
Салафиты – ультраконсервативное исламское движение.
Сети I – фараон XIX династии, отец Рамсеса II. Правил ок. 1306–1290 до н. э.
Среднее царство – одно из трех великих царств Древнего Египта. Охватывает династии с XI по XIV. Длилось ок. 2040–1640 до н. э.
Тель Баста (Бубастис) – древнее поселение в районе дельты Нила в Северном Египте, где в 1906 г. была обнаружена коллекция ювелирных изделий и кубков времен XIX династии.
Тутмос I – фараон XVIII династии (Нового царства). Правил ок. 1504–1492 до н. э.
Тутмос II – фараон XVIII династии (Нового царства). Правил ок. 1492–1479 до н. э.
Тутмос III – фараон XVIII династии (Нового царства). Правил ок. 1479–1425 до н. э. Считается одним из величайших фараонов-воителей Египта.
Уинлок, Херберт Эветис (1884–1950) – американский египтолог.
Фаюм – большой оазис в Ливийской пустыне примерно в 130 км к юго-западу от Каира.
Фивы – греческое название древнеегипетского города Васет. Современный Луксор.
Хавасс Захи (р. 1947) – известный египетский археолог. Экс-министр Египта по делам древностей и глава Высшего совета по древностям в 2002–2011 гг.
Хатшепсут – царица XVIII династии (Новое царство), супруга Тутмоса II, правила Египтом ок. 1479–1458 до н. э. Сначала регент при пасынке Тутмосе III, затем полновластная правительница – фараон Мааткара. Ее заупокойный храм в Луксоре в Дейр-эль-Бахри один из самых впечатляющих монументов в Египте.
Хаузер, Уолтер – американский архитектор, чертежник, археолог. Работал с Говардом Картером на расчистке гробницы Тутанхамона.
Хоремхеб – последний фараон XVIII династии. Правил ок. 1319–1307 до н. э.
ШАС – израильская ультрарелигиозная политическая партия. Аббревиатура для указания в избирательном билете оказалась символичной, поскольку буквами ШАС принято называть шесть разделов Талмуда.
Шеврие, Анри – французский египтолог и археолог, наиболее известен своей работой в Карнаке в 1920-х годах.
Шейх Абд эль-Курна – деревня на западном берегу Нила в Луксоре у подножия горного массива Тебан.
Эйе – фараон XVIII династии. Время правления – ок. 1323–1319 до н. э. Преемник Тутанхамона.
Элват эль-Дибан (букв. «Гора мух») – небольшой холм у дороги к Долине царей. Во время раскопок здесь находился дом Говарда Картера. Ныне музей.
Эхнатон (Аменхотеп IV) – фараон XVIII династии. Правил ок. 1353–1335 до н. э. Отец Тутанхамона.
Яххотеп – царица XVII династии (ок. 1550 г. до н. э.). Коллекция принадлежавших ей украшений обнаружена в 1859 г. в Дра Абу эль-Наге.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.