Текст книги "Veritas"

«При оспе по всему телу выступает множество пустул, покрывая больного с ног до головы. Тело словно окунули в кипящее масло, боли жесточайшие. По мере нагноения лицо опухает и искажается; глаза закрыты, горло воспалено и не в состоянии проглатывать воду, которая просто необходима при хрипах. Больной, таким образом, лишается одновременно света, воздуха и воды; его глаза выделяют гной и слезы; из легких поднимается неприятныйзапах, слюна становится кислой и течет непроизвольно; экскременты словно протухшие, с гноем, часто то же самое касается и мочи. На теле множество гноя и пустул, человек не может двигаться, к нему нельзя прикасаться; больной стонет и лежит неподвижно, в то время как та область, на которой он лежит, становится гангренозной».

Ужасно также описание больных оспой в стихах, которое приводит аббат Жан-Жозеф Роман в 1773 году в своем стихотворении «L'inoculation» (Инокуляция):

 
Неизведанная боль раздирает его тело,
От едких запахов печет глаза.
И полон рот слюны, но нету силы
Ей жажду утолить, течет слеза.
Все чувства скованы, и не возобладать
Над ними. Все туман окутал,
Нет голоса, и тело рассыпается
Во прах, темницей став для духа.
 

* * *

Описание кровотечений Иосифа имеет заметное сходство с «purpura variolosa»,[119]119
  Пурпура оспенная (лат.).


[Закрыть] как назвал ее почти девяностолетний врач доктор Герхард Бухвальд в своей книге «Прививки: сделка со страхом» (Мюнхен, 2000). Доктор Бухвальд – один из немногих живых врачей, которые лично наблюдали и изучали случаи оспы. В 2004 году мы послали ему документацию по поводу заболевания Иосифа I. Спустя некоторое время у нас с ним состоялся долгий телефонный разговор. На основании своего опыта Бухвальд пришел к убеждению, что повреждение кровеносных сосудов возникает только в случае оспенной инфекции, когда вирус вводится именно в эти сосуды. Подобное заключение можно прочесть на с. 50 его книги:

«Подобные протекания относятся на счет проведенной незадолго до этого прививки, и они всегда заканчиваются смертельным исходом».

Короче говоря: по мнению Бухвальда, естественной формы геморрагической оспы не существовало никогда. Эта разновидность болезни является следствием введения прививных частиц.

* * *

Современная литература об оспе содержит множество исследований, где утверждается, что подкожная инокуляция была известна в Китае и Индии еще тысячелетия назад. Эта пропаганда распространялась в XVIII веке, чтобы установить доверие по отношению к практике инокуляции.

Что же касается Китая, то в качестве первоисточника часто называют отца-иезуита Дантреколя, который был миссионером в Пекине. Однако его записи датируются только маем 1726 года, не раньше, и он просто цитирует абзац из китайской книги, где описывается метод иммунизации против оспы посредством ингаляции, а не инокуляции. То есть этот метод профилактики оспы не имеет ничего общего с прививками, напротив: иезуит даже поясняет, что, по мнению китайских врачей, болезнь в любом случае смертельна, если оспа попадает в организм не естественным путем (например, через нос), а через надрез на коже. Известный труд по истории китайской медицины, написанный Химин Вонгом и By Лен-Тэ («History of Chinese Medicine» (История китайской медицины). Шанхай, 1936), говорит о том же, в нем указывается, что некоторые историки медицины ссылаются на Индию, как на первую страну, где стали применять инокуляцию.

Известный индийский медик и преподаватель университета Калькутты Гириндранат Мухопадхайя в своей книге «History of Indian Medicine» (История индийской медицины. Дели, 1922–1929, т. 1, с. 113–133) исследует все источники, которые утверждают, что инокуляцию практиковали в Индии с незапамятных времен. Мухопадхайя приходит к тому же выводу, что и мы: доказательств нет. Некоторые врачи (почти все англичане) пишут, что они слышали в Индии легенды об этом обычае, уходящем корнями в Средневековье. Один из них, некий доктор Гиллман, даже обнаружил написанный на санскрите медицинский трактат, где упоминается инокуляция. Мухопадхайя отдал его на анализ двум исследователям санскрита, которые обнаружили в нем интерполяции. То есть это подделка. В древних индийских трудах по медицине Чараки, Сушрута, Вагбхата, Мадхава, Винда Мадхава, Чакрадатта, Бхава Мишра и других Мухопадхайя не нашел никаких указаний на практику инокуляции с возбудителем оспы. Более того: в хвалебных песнопениях богине Шитале, которые изъял Кашинканда из Скандапураны, ясно говорится о том, что против оспы нет лекарства, кроме молитв богине. Тем не менее, подчеркивает Мухопадхайя, «по-прежнему никто не сомневается, что в Индии часто практиковали инокуляцию».

Мухопадхайя предполагает, как и мы, что все было сконструировано, дабы создать безупречную историю возникновения сначала инокуляции, а там и прививки, которая заставит массы доверять этим методикам и позволять применять их на детях.

В истории оспы можно найти не только подделки, но и прискорбные замалчивания. Изобретатель прививки – того способа, который последовал за инокуляцией, – известный английский врач Эдвард Дженнер, привил своего десятимесячного сына сукровицей из пустул больного оспой. Сын Дженнера стал душевнобольным и умер в 21 год. В 1798 году Дженнер привил пятилетнего ребенка, который умер сразу после этого, и женщину на восьмом месяце беременности. Примерно месяц спустя она родила мертвого ребенка, тело которого было покрыто похожими на оспины пустулами. Несмотря на эти результаты, Дженнер послал ту же самую сукровицу, которую использовал для своих экспериментов, правящим европейским домам. Они применяли ее в широкомасштабных опытах на детях-сиротах, чтобы вызвать новые случаи болезни и потом иметь возможность взять новые пробы зараженной материи. Справочники по истории медицины избегают упоминать об этих событиях.

* * *

Однако вернемся в XVIII век. Вскоре против инокуляции стали выступать многие. Напоминали о трагическом случае мадам де Севинье, которая заболела оспой и тоже умерла в 1711 году – впрочем, не от болезни, а в сильнейших мучениях из-за предписаний врачей (см.: Ж. Шамбон «Traité des métaux et des minéraux» (Трактат о металлах и минералах). Париж, 1714, с. 408 и далее). В середине XVIII века Луиджи Гатти, итальянский врач, практиковавший в Париже, лечил оспу мадам Гельвеций, исполняя в присутствии больной веселые танцы. Он был глубоко убежден в том, что веселье – единственное дозволенное лекарство и причиной смертельного исхода оспы является не что иное, как методики врачевания. Свое мнение Гатти, впрочем, позднее изменил на полностью противоположное: он внезапно стал одним из самых активных (и богатых) инокуляторов.

Еще в XIX веке Герард ван Свитен сообщал, что дворяне и зажиточные люди, заболевавшие оспой, почти все умирали, в то время как простонародье, не лечившееся ничем, выживало (см.: Rapport de l'Académie de Medicine sur les vaccinations pour l'année (Заключение Медицинской академии по отношению к ежегодной вакцинации), 1856, с. 35).

И не только это: громко заговорили о том, что инокуляция если и не убивает, то все равно ничего не дает. Были люди, которые, несмотря на то что сделали себе инокуляцию и заболели вызванной таким образом оспой – впрочем, не умерев, – позднее все равно заболевали оспой, даже спустя несколько лет после инокуляции. Журнал «Меркюр де Франс» от января 1765 года (том II, с. 148) сообщает, к примеру, о случае герцогини фон Буффлер. Однако самые страшные подозрения были еще впереди: вызывает ли инокуляция оспу у тех, у кого она уже была? Как известно, «оспа бывает только раз в жизни», как говорил еще Авиценна, и таким образом навсегда вырабатывается иммунитет против болезни. По мнению многих медиков, которые являются противниками инокуляции, этот естественный закон нарушен искусственно вызванной оспой. Доказательства? Известный случай: Людовик XV Французский, заболевший оспой в возрасте 18 лет, умер в 1774 году в возрасте 64 лет. При обстоятельствах, очень сходных с обстоятельствами смерти Иосифа I.

В случае Людовика XV есть одна особенность: он был единственным ребенком, пережившим невероятную смертность среди детей и внуков «короля-солнце», своего деда, которая сильно проредила ряды французских Бурбонов в период с 1711 по 1712 год. Граф де Мероде-Вестерлоо (Mémoires (Мемуары). Брюссель, 1840) сообщает, что Палатино предсказал ему эти смерти в 1706 году и утверждал, что во всех случаях за этим будут стоять преступники. В 1712 году маленькому Людовику было два года, он был вторым ребенком герцога Бургундского. Родители и старший брат умерли от оспы. Но Людовик спасся, потому что, когда появились первые признаки болезни, его няньки в буквальном смысле слова забаррикадировались с ним в комнате и запретили врачам даже приближаться к нему. Няньки были убеждены в том, что именно врачи убили королевскую семью. Таким образом Людовик избежал пророчества Палатино и после совершеннолетия взошел на престол Франции как наследник своего деда, Людовика XIV. На протяжении долгих лет регентства Франция сильно страдала. Злокозненный Джон Ло, изобретший банкноты, о которых рассказывает трубочист, толкнул империю в пропасть неизведанного дотоле финансового краха.

Однако рано или поздно некоторые «пророчества» все равно сбываются… В 64 года у Людовика уже не было храбрых нянек, которые могли бы защитить его.

Его смерть сильно напоминает кончину Иосифа I: оба они были врагами иезуитов (Людовик XV даже подавлял «Общество Иисуса»), и Людовик XV тоже был вынужден, как и Иосиф I, спустить проповеднику, к сожалению, сбывшееся предсказание смерти. 1 апреля 1774 года, в Чистый четверг епископ Сенезский с кафедры указал на короля и воскликнул: «Еще сорок дней и падет Ниневия!» Ровно сорок дней спустя, 10 мая, Людовик XV испустил дух (Пьер Дармон. La variole, les nobles et les princes (Оспа, дворянская знать и князья). Брюссель, 1898, с. 93–94).

Еще неделю назад он с удивлением разглядывал пустулы и то и дело повторял:

– Если бы ее у меня уже не было, я мог бы поклясться, что это оспа.

Третьего мая он понял:

– Это оспа… Но это же оспа! – И под молчаливое согласие присутствующих он отвернулся и сказал: – Это поистине невероятно.

Многие аспекты превращают эту смерть в злой фарс, и не в последнюю очередь тот факт, что Людовик XV всегда упорно сопротивлялся инокуляции.

* * *

Когда наши исторические расследования по поводу оспы были окончены и мы выслушали мнение доктора Бухвальда по поводу смерти Иосифа I, мы перешли в последнюю фазу: поиски специалиста по патологической медицине, который поддержал бы наше требование по эксгумации тела императора и был бы готов исследовать его.

Сначала мы отбросили врачей, известных проведенными эксгумациями. Когда они эксгумируют тело исторической личности, главный интерес для них представляет поиск новых вакцин, и чаще всего их спонсирует фармацевтическая промышленность.

Поэтому мы обратились к некоторым университетским преподавателям из Италии и Австрии. Но этот вопрос никого не интересовал; напротив, некоторых даже рассердило наше предложение.

С этим мы уже сталкивались: когда в 2003 году речь шла о том, чтобы найти консультанта по графологии для исследования подписи под завещанием испанского короля Карла II Габсбурга, большая часть экспертов сразу же обратилась в бегство, потому что они боялись вызвать недовольство тогдашнего короля Испании Хуана Карлоса I. Можно было себе представить, как будет выглядеть реакция теперь, когда речь идет об оспе…

Тем временем мы отправили заказным письмом запрос в Ведомство архитектурных памятников в Вене с просьбой начать подготовку необходимых формальностей для эксгумации тела Иосифа I. Мы знали, что делается это не быстро, и не хотели терять времени.

В надежде на то, что удастся найти кого-нибудь, кто окажется достаточно мужественным, мы обратились к знакомым и в итоге попали к профессору Андреа Аморози, патологу, который родом из того же региона, что и оба автора. Аморози работает в отделении экспериментальной и клинической медицины университета «Великая Греция» города Кантазаро в Южной Италии. Первые контакты прошли более чем успешно. Профессор Аморози оказался добросовестным и отзывчивым человеком. Проверив все документы, которые мы ему послали, он загорелся идеей эксгумации тела Иосифа I. От него мы также узнали, что возбудитель оспы относится к возбудителям класса А, которые находятся под «особым надзором» в рамках борьбы с биологическим терроризмом. Так что наша инициатива могла вызвать в научном мире целую сенсацию.

Мы спросили его, возможно ли спустя столько времени доказать, что Иосиф был отравлен или искусственным образом инфицирован смертельным вирусом оспы или что он действительно умер от естественного заболевания оспой. Если был применен яд, ответил он, не должно быть очень трудно, поскольку в то время использовали преимущественно металлы, которые с помощью современных методик исследования можно распознать. Яды, которые используют сегодня, следов не оставляют, пояснил он.

В случае смерти от инокуляции, продолжал свои пояснения профессор, задача усложняется, но не становится невозможной. Нужно эксгумировать несколько тел, не только тело Иосифа. В идеале нужно иметь в своем распоряжении тела людей, которые умерли от оспы задолго до Иосифа, когда оспа не всегда заканчивалась смертельным исходом – то есть в случаях, где существует повод полагать, что смерть наступила вследствие естественного заражения оспой, и тела умерших от оспы в том же веке, но позднее, то есть в эпоху инокуляции. У всех этих тел нужно взять пробу ДНК и сравнить их с ДНК Иосифа. Во время телефонного разговора профессор Аморози подробно, используя множество научных терминов, объяснил нам все возможные способы, с помощью которых можно доказать вероятность насильственной смерти императора. На основании наших дилетантских познаний нам, к сожалению, не представляется возможным передать здесь идеи и намерения профессора Аморози с необходимым соблюдением точной терминологии.

Мы сошлись с Аморози на том, что он сначала перешлет нам почтой страницы из справочника Гаррисона по внутренним болезням, где речь идет о биологическом терроризме, чтобы тем временем расспросить своих коллег и сделать все для того, чтобы эксгумация и обследование тела проводила по возможности команда медиков.

Больше мы о нем никогда не слышали.

Мы так никогда и не получили фотокопии из книги Гаррисона, и нам так и не удалось больше поговорить с профессором Аморози. На наши письма по электронной почте он перестал отвечать, и на протяжении нескольких месяцев наши бесконечные телефонные разговоры заканчивались на дежурной секретарше, медсестре или ассистентке. Они спрашивали наши фамилии и просили подождать, чтобы затем сообщить, что профессора Аморози нет на месте. Пока однажды, не удовольствовавшись очередным отказом, мы буквально сели на телефон и звонили по пять раз в день, и так продолжалось неделю. Каждый раз мы начинали рассказывать суть дела с самого начала, хотя понимали, что на том конце провода это никому не нужно. Со временем мы стали различать голоса, а голоса узнавали нас. Мы ловили своих собеседников на противоречиях, иногда трубку бросали сразу после короткого «здравствуйте». На другом конце телефонной линии запаслись большим количеством терпения, с нами могли обращаться и более неприветливо. В июне 2006 года, когда мы в сотый раз произнесли слова «эксгумация», «оспа» и «инокуляция», монотонный, усталый голос прошептал:

– Сколько вам вообще лет? Разве вы не понимаете, что творите? Откажитесь от этого. И профессора тоже оставьте в покое.

Больше мы не звонили. В первый раз, с тех пор как мы занялись исследованиями, которые противоречат официальной истории, мы испугались. Голос звучал не угрожающе, напротив – он казался честным. Все было ясно: профессора Аморози запугали, причем настолько сильно, что он отказался от какого бы то ни было контакта с нами, будь то даже телефонный разговор. Может быть, мы действительно играли с огнем? Мы опять открыли главу по биотерроризму в справочнике Гаррисона по внутренним болезням и принялись снова и снова перечитывать раздел, словно только теперь осознали всю его серьезность: несмотря на постоянные рекомендации Всемирной организации здоровья уничтожить все находящиеся в пробирках пробы вируса оспы, в Центре по контролю и профилактике заболеваний США, расположенном в Атланте, все еще находятся в законсервированном состоянии вирулентные штаммы, на которых проводятся самые разнообразные эксперименты. Справочник утверждает, что перекомбинированный генетически, то есть искусственно созданный вирус оспы гораздо опаснее естественного.

Мы вновь взялись за книгу профессора Бухвальда. Он сообщает о различных незаконных действиях, которые еще несколько столетий назад прикрывали смертельные случаи из-за прививок оспы и выдавали их за естественные заражения оспой: подменялись больничные листы, исчезали медицинские заключения, и многое другое. При виде ужасных фотографий (с. 49 и 50) Вальтраут Б., маленькой девочки, заболевшей оспой из-за прививки, тело которой усеяно пустулами и кровоточащими струпьями, и тела молодой медсестры, у которой текла кровь из глаз и открытого рта (она умерла в 70-е годы в Висбадене от геморрагической оспы, тоже вызванной прививкой), у нас в буквальном смысле слова ручки выпали из рук.

К тому моменту, как эта книга вышла из печати, Ведомство архитектурных памятников в Вене по-прежнему не ответило на заказное письмо с заявкой на эксгумацию тела Иосифа I и на последовавшее за ним напоминание.

Летающий корабль и его изобретатель

Сохраненная Фрошем газета от 24 июня 1709 года с сообщением о прибытии в Вену Летающего корабля подлинна. Этот экземпляр можно увидеть в Венской городской и земельной библиотеке. И это не единственное свидетельство о Летающем корабле. Другие газеты тоже сообщают о полете необычного аппарата. Современные историки точно знают, кто был его изобретателем и штурманом: не загадочный скрипач Альбикастро, как предполагает трубочист, а Бартоломеуде Гусман (1685–1724), личность необычайная: иезуит, ученый, авантюрист, изобретатель, быть может, даже шарлатан, однако в любом случае гениальный человек, который вошел в историю, поскольку, вероятно, заставил взлететь в воздух первый привязной аэростат, за несколько десятилетий до братьев Монгольфьеров.

Полет деревянного корабля (если он действительно состоялся) вызвал огромный резонанс во всей Европе. Кроме венской газеты с новостью об этом вышли из печати газеты в Лондоне и Португалии.

Действительно ли поднимался в воздух изобретенный Гусманом корабль? Мнения по этому поводу расходятся. Специалист по истории полетов Бернд Лукаш ни в коем случае не исключает этого. По мнению историка Фернандо Райса, «Пассарола» (так назвал свой корабль Гусман) является всего лишь сказкой, с помощью которой изобретатель привлек к себе внимание любопытных и хотел отвлечь внимание клеветников от своих настоящих экспериментов, которые были сосредоточены на воздушных шарах с горячим воздухом. Но как же тогда быть с газетами? Современники утверждают, что авторами заметок являются сам Гусман и его товарищ, граф вон Пенагвилан, а помогли им обоим провернуть эту авантюру друзья. Однако проверенной информации по этому поводу нет. Кроме того, в жизни и смерти Гусмана есть свои тайны.

В период между 1713 и 1716 годами эксцентричный португалец путешествовал по Европе и получил признание благодаря самым различным изобретениям: система линз, которые жарили мясо с помощью солнечного света; мельница, работавшая гораздо быстрее, чем все уже существующие; машина для исследования торфяных ям и другие необычайные вещи. Он поселяется в Париже, где зарабатывает на жизнь, сначала продавая лекарственные растения, а затем став с помощью своего брата секретарем португальского посольства при «короле-солнце». По возвращении в Португалию благодаря выдающимся способностям ученого и оратора его принимают в Королевскую историческую академию, а позднее он вступает в должность придворного капеллана. Но затем начинаются трудности: инквизиция обвиняет его в том, что он симпатизирует криптоиудеям. Кроме того, его вовлекают – об этом упоминает Сарамаго в своей книге «Мемориал» – в скандальный процесс, где на скамье подсудимых оказываются даже король Португалии и братья короля, а также их возлюбленные, наряду с ведьмами и проститутками. Некоторые полагают, что за усердием, с которым церковные власти занимались Гусманом, стояла попытка саботировать его исследования летательных аппаратов. Один из его братьев объявляет Гусмана безумцем, быть может, для того, чтобы вырвать его из лап инквизиции. Дабы избежать возможного обвинения, иезуит тайно покидает Португалию и бежит в Испанию, откуда пытается добраться до Парижа. Однако в Толедо из-за начавшейся лихорадки его отвозят в больницу, где через месяц он скончался в возрасте всего лишь 39 лет. До последнего вздоха он неутомимо работал, незадолго до смерти перешел в иудаизм. Правда о Летающем корабле навеки упокоилась в могиле Гусмана.

Никто не удивился тому, что пилот, прибывший в Вену на Летающем корабле в 1709 году, как сообщалось в газете, которую показывал трубочисту Фрош, был арестован и брошен в темницу, вместо того чтобы наслаждаться почетом и славой первого полетевшего человека в истории. Душа австрийца живет по традициям и не доверяет ничему новому. Еще в начале XX века император Франц Иосиф был категорически против введения электричества и лифтов.

Также и эксперименты и теории Франческо Лана, Овидио Монтальбани и Людовико Монтанари базируются на их собственных трудах, которые были опубликованы во второй половине XVII века (см. библиографию).