Текст книги "21 история о жизни и о любви"

12. Финалы разные бывают

Девушка подруге в иркутском трамвае: «С моим бойфрендом было очень клево, такие яркие и бурные ночи. Но все завершилось грустным концом.

– Ну, а признания в любви или подарки-то были, на худой конец? – спрашивает другая.

– Девчонки, вы о любви или об анатомии? – поинтересовался стоящий рядом дедушка, – я уже в конец запутался.

– Да, отвяжись ты, старый пень, от девушек, в конце-то концов, – сказала пожилая женщина.

– Гы, гы, гы, – засмеялись двое пацанов в конце трамвая.

– Да, ты, понимаешь, – продолжила первая девушка, – я тут, ваще, не могу свести концы с концами.

– И не надо, милая, – забеспокоилась бабушка. – Если у тебя их двое, поберегись, разодраться могут, изувечиться из-за ревности.

– Гы, гы, гы, – засмеялись пацаны в конце трамвая.

– Да, пошли вы все нах., – гневно произнес угрюмый мужик.

– Разгундосились тут, конца и края не видно, думать мешают гады.

– А, ты, мил человек, иди в депутаты и думай там себе сколько хошь. Или в библиотеку подавайся, наконец, материться тут вздумал окаянный, – заворчаля бабка.

– Гы, гы, гы, – засмеялись пацаны в конце трамвая.

Вконец разгневанный мужик стал корчить устрашающую рожу. Концы его губ вздрагивали и тряслись как хвост у трясогузки. Морда покраснела как солнце в конце дня на закате. Вот, вот должна кончиться спокойная болтовня и начаться драка.

– Конечная остановка Студгородок, – прохрипел в динамиках голос вагоновожатой.

– Все выходим, выходим, выходим, чаво, расселись тута, – сердитый голос вагоновожатой возвещал о конце поездки.

Наступил конец напряженности, люди начали покидать вагон. Пацаны, стоящие в конце вагона, предложили девчонкам прогуляться.

– Наконец, мечты сбываются. – А, что, в конце-то концов, может чувства, появятся, любовь вспыхнет и придет конец холостой и одинокой жизни, – подумали девчонки.

– Наконец-то, красивых девчонок закадрили, – подумали парни.

С хорошим концом любая история оптимистичнее. Всегда веселее, приятнее, теплее и прикольнее, наконец.

Тепла женского захотелось, сижу составляю объявление. Одиноких женщин много, вот после окончания курсов по соблазнению начинаю практиковаться.

– Одинокий мужчина, немного за пятьдесят. Не, не так – шестьдесят с небольшим. Ой, чего это я. А вдруг она подумает, что это размер…. Переписываю эту строку заново. – Немного за семьдесят, – теперь вроде бы без подвоха, – познакомится для… – Чё, дальше-то? – Секс инструктор говорил – надо сразу заинтриговать. – Вот, блин склероз, мать его туды – сюды. – А, вспомнил. Щедрый, заботливый мачо подарит Вам незабываемую ночь. – Вы будете очарованы на всю оставшуюся жизнь! – Главное – коротко и ёмко. – Попробуй пройди мимо такого… – Всё публикую.

Интернет великая вещь. Через минуту мне пишет девушка.

– Я молодая милая, ласковая и обаятельная брюнетка, юрист по образованию хотела бы откликнуться на Вашу публичную оферту. – Отвечая Вам, я произвожу акцепт оферты и жду встречи для выполнения взятых сторонам на себя обязательств, – пишет моя виртуальная пассия.

– Во, блин, завернула изысканные обороты… – Может и в сексе она крутая, как Гималайские склоны величавых гор, – подумал я. – Что же, тряхнём стариной, – начал размышлять я,

– А «старина» мне даёт сигналы, типа, не опарафинься, братан, вспомни, раньше ты боялся, что девушка откажет, а последнее время – что согласиться.

– Я, бывший десантник, – сразу парирую сомнения «старины». – Главное ввязаться в драку, а потом по ходу разберёмся.

Обменялись телефонами.

Немного дребезжащим от волнения голосом говорю в трубку: «Здрасте, а Вы верите в любовь с первого взгляда или мне второй раз подойти».

– Придурок, это же при первой встрече на улице надо говорить, – поправляет меня «старина».

– Я уже в Вас безумно влюблена, – послышался обволакивающий голос в трубке телефона. – Когда мы уже приступим к тактильному общению, назначьте время, мой дорогой неутомимый мустанг, – продолжает струиться нежностью женский голос.

– Давайте у меня: город Иркутск, улица Байкальская, дом 228, квартира 653 сегодня в пол шестого, – трепетно предлагаю я.

– Ах, ты мой проказник, пол шестого, что-то напоминают мне эти цифры, – журчит эротический ручеёк в моём раскалившемся телефоне.

– Ну, ты и балбес, пол шестого говорят, когда не стоит, – снова одергивает меня «старина».

– Нет, нет, я перепутал, лучше встретимся в два часа, – тут же исправляю свой промах я.

– Ты меня заинтриговал, шалунишка, – снова слышится мелодия любви из уже дымящейся трубки телефона…

Утро. За окном защебетали птички, зачирикали воробьи, первые лучики солнца начали сканировать мою спальню. Они озорно пробежали по плоскому животику, легко коснулись упругой девичьей груди и озарили её улыбающееся во сне лицо.

– Да, Серёга, ты меня сегодня порадовал, – звенящим голосом говорит мне «старина».

Ирина сладко потягивается, она прекрасна. Я на стеклянном сервировочном столике подвожу к постели кофе. Нежно целую свою новую подругу.

– Просыпайся красавица, солнышко уже встало, – нежно шепчу я.

– Я тоже, – волнительно говорит «старина»…

Потом, по прошествии времени, целуя меня, Ирина восторженным голосом говорит: «Сергей, я бы хотела пролонгировать наш договор».

– Своим поцелуем я произвожу акцепт оферты, – нежно произношу я. – Стороны разорвали круг одиночества и тоски.

– Придурок, а у меня-то не спросили, – отрезвляет меня «старина».

– – Во, как, без одобрения конца и финализировать не смогёшь, – наконец-то, врубился я.

Девяностые годы двадцатого столетия. Свежий ветер перемен охватил Россию. Пришёл конец коммунистическому режиму, так его называли демократы. Но взамен ему пока ещё ничего не пришло. Только гидра капитализма постепенно начала вползать на территорию одной восьмой суши планеты. Ей очень хотелось взять под полный контроль нашу многострадальную страну. Но в России не дурачки живут, наши люди тоже стали подстраиваться под постулаты рыночной экономики. Прибыль и только прибыль любой ценой, как на Западе. «Извини, пацан, ничего личного – это бизнес, понимашь», – стало почти нормой в общении с неудачником. Мы вместе со своей страной продвигались к непонятному, но светлому капиталистическому будущему.

Женя Лебедев сидел в приёмной Наташи Оглоблиной. Она сейчас видная фигура на иркутском бизнес небосклоне. А ещё совсем недавно на манеже стадиона «Труд» спринтер легкоатлет Лебедь (так называли его пацаны) любовался спортивной точёной фигуркой Наташи Оглобли (так называли её девчонки – завистницы за высокий рост и великолепное изящное телосложение). Она чемпионка по художественной гимнастике многих первенств страны. Так уж получилось, что Наташа однажды отказывала Лебедю при его попытке вступить с ней в близкие любовные отношения. Но это было давненько. А сейчас Евгения привел к ней совсем не сексуальный, а другой вопрос – чисто коммерческий. Предстояли публичные торги на сладкие иркутские объекты: магазины «Детский мир» и «Тысяча мелочей». Государство избавлялось от части имущества, чтобы пополнить свой бюджет.

А госчиновники беспокоились о том, чтобы путём поборов с претендентов на обладание государственным имуществом пополнить свои семейные дырявые пока ещё бюджеты. Шла закулисная борьба – кто, сколько запулит левого бабла в городскую администрацию, чтобы стать победителем этих «соревнований». Женька «занёс» кучу денег в качестве благодарности за будущую победу. Он собрал все свои сбережения, занял у друзей под залог квартиры, машины. Короче или пан, или пропал. Но его деликатно предупредили, что есть конкурент Наташа Оглоблина. Про неё ходила дурная молва. Что, типа, Наташка знает, кому дать и не только денежки, ведь она ещё и красавица вдобавок. Напраслину на неё наводили. Наташа была предприимчивой с врождённой коммерческой хваткой. Она хорошо ориентировалась во взаимоотношениях с чиновничьим стадом, давала и брала своё сполна. Она уже стала собственницей многих центровых объектов города Иркутска, вела успешный торговый бизнес, открыла художественную картинную галерею. Кроме этого занималась благотворительностью. И ещё, как уж это повелось, она стала депутатом. Пусть не российского масштаба, а регионального.

– Наташа, у меня к тебе большая просьба будет, – робко забормотал Евгений, когда пришла его очередь, войти в кабинет бизнес леди.

– Во-первых, не Наташа, а Наталья Брониславовна. Во-вторых, я знаю, зачем ты ко мне припёрся. Ты, Евгений Викторович, спринтер, на короткие дистанции бегаешь в прямом и переносном смысле этого слова. А я далеко смотрю вперёд, стратегически размышляю.

– Пиз@уй отсюдова. Нет у меня времени с тобой тут вату катать и сопли на кулак наматывать. – Извини, ничего личного, – сказала, как отрубила, убив все Женькины надежды, бизнес вуменша.

Всё рухнуло для Евгения. Жизнь покатилась под откос.

Но прошло не очень много времени и в приёмной крутого бизнесмена Евгения Викторовича Лебедева уже сидит смиренная Оглобля. Пышногрудая референт Светлана пропускает к начальнику всех посетителей, на Оглоблю внимания не обращает.

А Наташа сидит и ждёт, когда же её примет этот высокий начальник. Уже вечерело, посетители рассосались. Светлана отрыла дверь кабинета своего шефа, и устало и загадочно с каким-то намёком произнесла: «Евгений Викторович, уже поздно. Можно я пойду домой? Мне надо на почту успеть, корреспонденцию отправить, да ещё сына из садика забрать. А у Вас тут осталась всего одна посетительница. Охрану я предупрежу, чтобы не беспокоили».

И вот перед Евгением стоит немного оробевшая Наталья Оглоблина. Она, сначала молча, переминалась с ноги на ногу, а потом, немного осмелев, одним коротким и замысловатым движением сбросила с себя ажурное платье от «Valentino» и осталась в полностью обнажённом виде.

– Да, не думал я, что такое может приключиться. Вот теперь ты дальновидная у меня спринтера стоишь раздетой. Но ты ведь стратегически смотрела вперёд. Как же так получилось, Наталья Брониславовна?

– Женечка, дорогой, в жизни всякое может произойти. Ситуация развернулась так, что сейчас от тебя зависит вся моя дальнейшая судьба. Отзови, пожалуйста, все судебные иски и исполнительные листы у службы судебных приставов. Для тебя это плёвое дело с твоими-то нефтегазовыми активами, – передёрнув плечиками и запустив эротическую волну своими обнажёнными упругими грудями, томно произнесла Наташа.

Но эта волна, кажется, не захлестнула нашего Евгения. Хотя, он начал зримо проявлять некоторую заинтересованность.

– Наталья Брониславовна, а ты стала ещё красивее. Из невинной свежести девичьей угловатой красоты ты с годами приобрела женскую ядрёность и восхитительно округлые формы. Это впечатляет и, не скрою, завораживает. Однако, я не испытываю недостатка в женском внимании. И меня сиськами и всем таким прочим не удивишь. Не трать зря времени, не старайся меня соблазнить. Всему было своё время, – спокойно сказал Евгений.

– Женечка, прости меня дуру безмозглую, – слёзно пролепетала Наташа, почувствовав в интонациях собеседника робкий эротический оттенок мужской заинтересованности её телом.

– Ладно, уговорила. Я могу отозвать все свои претензии и не трогать твоего имущества, оставив тебя полностью в покое.

Но у меня есть всего одно условие. Мне бы хотелось видеть не слёзы и сопли твоей сломленной гордыни, а преодоление тобой некого морального барьера, но не в трахе.

– А как? Скажи мне, Женечка, мой любимый. Я сделаю всё, что ты только пожелаешь. Я только сейчас поняла, как ошибалась, отказывая тебе в близости ранее в период нашей юности.

– Да не хочу я секса с тобой, Наталья Брониславовна.

От этих слов молодую женщину покоробило. Ни один мужчина в жизни не мог отвергнуть её любви. Они – эти претенденты на её благосклонность, ползали на карачках, готовые заплатить любые деньги, даже отдать свою жизнь за обладание ей хотя бы в течение одной ночи. Как горько принимать и вынуждено осознавать такие слова. Они как острая бритва резанули её гордое сердце. Они полосовали её израненную и измученную передрягами душу. Ничего более безжалостно унизительного и оскорбительного Наташа ещё ни разу не испытывала и даже не предполагала, что подобное может произойти на самом деле. Но это произошло.

– А что же я должна буду сделать? – с горечью и робкой надеждой в голосе произнесла Наташа. Чем я могу тебя заинтересовать?

– Ты станцуешь передо мной абсолютно голой, вернее, исполнишь всю программу соревнований по художественной гимнастике со всеми прибамбасами и предметами. При этом ты будешь стараться продемонстрировать все красоты своего обнажённого тела, каждый, пусть и затаённый, его уголочек.

– Женя, как такое можно? Ты ставишь меня в ужасное положение.

– Тогда, спасибо, Наталья Брониславовна, я тебе ничего не обещал и ничего не должен. Разговор окончен. Можешь оставаться при своих интересах. До свидания. Будь счастлива.

В сознании Наташи зазвонил колокол. Его гулкий и раскатистый набат взбаламутил и поднял из глубины души молодой женщины пену скорбных мыслей. Перед глазами стали проплывать картины, свалившейся вместо недавнего богатства, нищеты, унылого беспросветного быта, плач сына, физиономия мужа пьяного от безысходности и нищеты. Это уже было в Наташиной ранней молодости в период перестройки. И возвращаться в это состояние она ни за что не хотела.

– Будь, что будет. Гори оно всё синем пламенем, все эти нормы приличия. Он же трахать меня не будет. Поглазеет только. Я это вытерплю ради сына, мужа и благополучия нашей семьи, – подумала молодая женщина. – Мне некуда деваться. Я как предприниматель нахожусь в глубочайшем финансовом кризисе.

– Хорошо, Евгений Викторович, я согласна на все Ваши условия. Но упражнения с предметами: малым и большим мячами, скакалкой, обручем, лентой, вымпелом, шарфом могут занять много времени. Часа два или три. Это же без перерывов тяжело.

– Ничего я выдержу, я же никуда не тороплюсь. Вот и договорились! Тогда завтра в 18 часов в моём кабинете. Хорошо, Наталья Брониславовна, – улыбнулся Лебедь.

– Хорошо. Я буду ровно в шесть вечера в Вашем кабинете. А как я могу быть уверена, что Вы, Евгений Викторович, выполните свои обещания и прекратите иски и преследования моих имущественных прав и интересов, и не разорите меня?

– Слово джентльмена и более ничего. Какие ещё гарантии?

– О-кей, я всё поняла. До завтра.

Наступил завтрашний день. Наташа не могла найти себе место.

Она металась по своей ухоженной пятикомнатной квартире с евро ремонтом, которую, впрочем, уже успела заложить под кредит банка. Она понимала, что возвратить кредитные деньги уже не сможет никогда. Если, конечно, не произойдёт чудо. Вот уже приближается конец рабочего дня. Скоро ей предстоит прикоснуться к этому чуду. Ей очень хотелось в это верить.

И Наташа уверенной походкой шагнула навстречу будущему счастью своей семьи. Она за это счастье была готова отработать по полной программе.

В кабинете за столом сидел Евгений Викторович. От внезапности распахнувшейся двери он резко отпрянул от своего референта Светланы. Та суетливыми движениями стала нервно поправлять края расстёгнутой блузки и заправлять в бюстгальтер свои роскошные груди, к которым ещё секунду назад нежно припадал её начальник. Евгений Викторович глянул на часы, висящие на стене, и произнёс: «Наталья Брониславовна, ещё только 17 часов сорок шесть минут. А мы с Вами договаривались на 18 часов. Да, ещё Вы входите без предупреждения и без стука. Как-то нехорошо получается».

Наталья думала, что Евгений весь зашёлся от нетерпения и переживаний, что он ждёт встречи с ней и этот спектакль обнажённой натуры рождает в его воображении эротические фантазии. А он… Правда, груди у Светланы очень красивые, почти как у меня. Но он же никогда не видел меня во всей красе. Чё, не мог дождаться меня, что ли? – подумала Наталья, а вслух произнесла: «Извините, Евгений Викторович, что помешала. Но я очень спешила на нашу встречу. Я волновалась и боялась опоздать. Для меня эта встреча необыкновенно важна».

– Да, ладно. Будем приступать к эротическому действу, к исполнению взаимных деловых обязательств, – дружелюбно парировал её извинения Евгений Викторович.

Возле огромного французского в самый пол окна кабинета была возвышенная зона. Нет, не духовная возвышенность, а дизайнерское решение по разбивке кабинета на зоны площадей разного уровня по высоте от пола. Там по бокам стояли два больших горшка с тропическими пальмами. А за окном горели солнечные лучи заката сибирского летнего вечера. Там и предстояло Наташе, в чём мать родила, демонстрировать своё спортивное гимнастическое мастерство. Этот подиум и был тем местом, где должно было возродиться её счастье – избавление от долгов и непомерной финансовой зависимости. Которые были вызваны сложившимися обстоятельствами, рискованным и необдуманным менеджментом.

Через пару минут Наташа, забыв обо всём, пустилась обнажённой выполнять каскады высшего пилотажа художественной гимнастики. Она не видела, что в окнах дома напротив многочисленные зрители с восторгом наблюдают за незаурядными умениями депутата регионального законодательного собрания. Она не видела, как референт Светлана постоянно подливала элитный коньяк Hennessy из литровой бутылки в фужер своему шефу. Наверное, основатель известнейшего коньячного дома – ирландский офицер Ричард Хеннесси, занявшийся коммерцией после выхода на пенсию в 1745 году, тоже находился во время этого эротического гимнастического урагана в просторном кабинете иркутского предпринимателя. Правда, наблюдал он за этим действием, видимо, изнутри великолепной по форме и содержанию бутылки. Форма и содержание безумного ритмичного спортивного шоу сводили старого ирландца с ума.

Эти же сумасшедшие ощущения, очевидно, испытывал и наш герой Евгений Викторович Лебедев. Видимо поэтому, недопив и восьмисот граммов коньяка, он самоотверженно свалился лицом в тарелку с изысканными закусками и стал носом пускать майонезные пузыри.

Но Наташа этого не видела. Она ни о чём уже не думала. Она должна была продемонстрировать весь соревновательный комплекс упражнений художественной гимнастики. Она должна была во всей красе показать все прелести своего обнажённого тела, каждый его уголочек. И она самозабвенно это демонстрировала. Ведь сейчас она не соревновалась за спортивные медали, на кону стояло нечто невообразимо большее – благополучие её семьи, будущее её сына. Она не могла слышать шквал аплодисментов и восторженного улюлюканья, которые переполняли помещение дома, находящегося напротив окон её подиума. Для невольных зрителей этот танец Наташи в мягких лучах закатного солнца был как необыкновенный и романтический рекламный ролик на огромном телеэкране.

Но, в конце концов, девушка услышала зычный храп её повелителя Женьки Лебедя, и Оглобля, застопорившись, встала колом. В её сознании стали проплывать лица обездоленных ею людей. Тех, которых она при помощи продажных судебных решений или кровожадных братков лишила их кровного имущества, их семейного бизнеса. А Женька видел во сне сквозь алкогольный туман, как он несколько лет назад пытался свести счёты с жизнью, лишившись всех своих денег по собственной глупости и при милостивом участии Натальи Брониславовны.

Наташа стала терять сознание. В этом смраде эмоциональных всплесков ненависти и тоски, бурливших в недавнем прошлом и ворвавшемся сейчас в этот импозантный кабинет, было трудно дышать. Референт Светлана открыла окно, чтобы впустить в кабинет свежий воздух. Потом усадила гимнастку в кресло, налила оставшиеся двести граммов коньяка в гранёный стакан и поднесла его Наташе. Наташа выпила, оделась и перевела дух.

Потом вооруженная до зубов охрана Евгения Викторович развезла участников затянувшегося вечернего «совещания» по домам. Наталья грезила своей финансовой свободой, ведь она в полном объёме честно выполнила свою часть делового обязательства. Но счастья в Наташиной жизни не наступило ни на завтра, ни в дальнейшем. Лебедь не выполнил ни одного своего обещания. Он почти не видел, по вполне определённой причине, эту обнажённую гимнастическую феерию. Но считал, что Оглобля его не воспламенила и не увлекла в мир сексуальных грёз и фантазий. Поэтому нехер ей списывать все долги, перебьётся.

Жизнь Натальи Брониславовны пошла под откос. Бизнес и карьера рухнули. Муж ушёл, семья распалась. Зато на следующий день в интернете только за первый час видео ролик с выступлением нашей эротической гимнастки набрал более пяти миллионов просмотров и почти столько же лайков. Не такой уж плохой конец этой истории получился. Тем более, что Наташа сумела справиться с полным пиз@ецом. Она не сломалась, она выдержала.