Текст книги "Дао Алтая"

Глава 8.2. «Черный декабрь» 1986-го

16 декабря 1986 года в Алма-Ате состоялся беспрецедентный по скорости проведения Пленум ЦК Компартии Казахстана, на котором в течение 18 минут освободили от должности первого секретаря ЦК Динмухамеда Кунаева… и без всяческого обсуждения назначили «варяга» Геннадия Колбина.

Такая поспешность была следствием двух противоречивых причин: первая – пренебрежением Кремля к условностям в «подневольной» республике, а вторая – опасением, что сколь-нибудь долгое обсуждение этого вопроса может привести к непредсказуемым выступлениям сторонников политического тяжеловеса союзного масштаба, единолично правившего азиатской республикой почти четверть века.

Но последующие события, оказались намного более непредсказуемыми. На другой же день, 17 декабря, на Новой площади имени Леонида Брежнева, собралась огромная толпа молодежи, в основном, студентов – с лозунгами, выражающими недовольство решением пленума, главный среди которых «каждому народу – своего вождя». Манифестанты вели себя мирно и даже не подозревали, какой переполох они возбудили в республиканских коридорах власти и в Кремле. Но вместо того, чтобы убедить молодежь мирно разойтись, местные власти запустили в их среду профессиональных провокаторов и взбудоражили массу, после чего сообщили в Москву, что ситуация выходит из-под контроля. И тогда, на самых верхах тоталитарной системы задумывается карательная акция, под кодовым названием «Метель».

В этой жестокой операции «Метель» участвовали огромные воинские силы, значительная их часть доставлена из Средней Азии, Сибири и Урала. Итого – 3200 человек личного состава спецназа, милиции и внутренних войск, а также более 10000 дружинников. В ход были пущены 11 пожарных машин, поливавших демонстрантов ледяной водой в мороз, 15 БТР, таранивших ряды демонстрантов, специально натасканные служебные собаки и саперные лопатки, не говоря уже о дубинках милиционеров. Ребята дают отпор, и разгорается дикое сражение. В результате массовых беспорядков сожжено 11, сильно повреждено 24 транспортных средств, выведено из строя 39 автобусов и 33 легковых такси. Был еще нанесен материальный ущерб – 13 общежитиям, 5 учебным заведениям, 6 предприятиям торговли, 4 административным зданиям, но это, скорее всего, дело рук провокаторов КГБ.

События с мгновенной скоростью перекинулись в большинство областных центров, и на виду у изумленного мира – лаборатория по формированию показательного советского человека – «тихий» Казахстан, вдруг взорвался. Отношения между русскими и казахами, бывшие, в общем-то, ровными, неожиданно накалились: некоторые казахи кричали «Русские, вон из Казахстана!», а им в ответ русские: «Земля ваша – власть наша!». Вот как оценил эти события главный рупор ЦК КПСС, газета «Правда», 20.12.1996 г.: «Алма-Ата, 19 (ТАСС). 17 декабря вечером и вчера днем в Алма-Ате группа учащейся молодежи, подстрекаемая националистическими элементами, вышла на улицы, высказывая неодобрение решением состоявшегося на днях Пленума ЦК Компартии Казахстана. Сложившейся ситуацией воспользовались хулиганствующие, паразитические и другие антиобщественные лица, допустив противоправные действия в отношении представителей правопорядка, а также учинив поджоги продовольственного магазина, личных автомобилей, оскорбительные действия против граждан города…».

Это циничная подтасовка фактов! Каковы же были истинные последствия этой трагедии на тот момент и далее? Официальные данные о масштабах побоища разных ведомств – МВД, КГБ и прокуратуры разнятся, первые два, принимавшие непосредственное участие в расправе их сильно занизили; поэтому приведем цифры прокуратуры, и комиссии Шаханова (о ней читайте далее – С.К.), которые ближе к истине. Итак: по сведениям прокуратуры задержано демонстрантов – 2401, Комиссия установила, что от учета укрыто около шести тысяч человек, доставленных в изоляторы временного содержания, спецприемники, следственные изоляторы, а также вывезенных за город несколькими рейсами на машинах «автозак» и автобусах. Таким образом, общее количество только задержанных по оценке Комиссии составляет 8500 человек, отсюда можно судить об общем количестве принимавших участие в демонстрации в одной только Алма-Ате, не говоря о других городах.

Получили телесные повреждения 1137 человек, а по неполным данным Комиссии – более 1722 человека. До сих пор неизвестно точное число убитых, по официальным данным – 8 человек, а по свидетельским показаниям, полученным Комиссией – 168.

О достоверности второго числа говорит следующее: «21 декабря 1986 года, утром, в Управлении внутренних войск по Средней Азии и Казахстану (угол улицы Горького и Амангельды) на операционном совещании начальник оперативного отдела полковник Щербатов привел данные: всего погибло 168 человек, из них военнослужащих ВВ – 8 человек, курсантов, пограничников – 4, из Алма-Атинского гарнизона милиции – 1. Отсюда количество погибших манифестантов получается – 155 человек, в большинстве своем, девушек. И это минимально возможная цифра.

Власти сделали все, чтобы скрыть масштабы своего преступления в те дни за городом, в потаенных местах совершались массовые захоронения, городские морги при освидетельствовании смертей, фиксировали их датами или до 17 декабря или позже 20 декабря. Так потопили в крови наивную веру молодежи в демократию. После чего началась невиданная, после сталинских репрессий, «охота на ведьм»: 5324 человек допрошены прокуратурой, 850 – КГБ, 900 человек – наказаны в административном порядке, предупреждены – 1400, 309 студентов (без учета учащихся Минздрава и МПС) отчислены, из институтов 319 человек уволены с работы, 99 – осуждены приговорами судов, двое из них – к высшей мере наказания.

Таким образом, погибли сотни безвинных людей, сотни исчезли без следа, тысячи людей получили увечья, сотни оказались в тюрьмах, а советская пропаганда все перевернула с ног на голову, после такой жестокой расправы, сами жертвы были выставлены наркоманами и преступниками. Позднее, когда истину уже невозможно было оболгать, попытались замолчать происшедшее. И тогда казахстанцы, через свою судьбу, поняли всю неизбывную горечь «Ста лет одиночества» Габриеля Маркеса{76}76
  Габриэль Хосе де ла Конкордиа «Габо» Гарсиа Маркес (исп. Gabriel José de la Concordia «Gabo» García Márquez; род. 6 марта 1927, Аракатака, Колумбия)  – колумбийский писатель-прозаик, журналист, издатель и политический деятель. Лауреат Нейштадтской литературной премии (1972) и Нобелевской премии по литератуе (1982). Представитель литературного направления «магический реализм». В 1940 году, в возрасте 12 лет, Габриэль получил стипендию и начал учебу в иезуитском колледже городка Сипакира, в 30 км к северу от Боготы. Затем по настоянию родителей поступил в Национальный университет Боготы на юридический факультет. Прервав учебу раньше срока в 1950 году, решил посвятить себя журналистике и литературе. Особое влияние на него оказали такие писатели, как Эрнест Хемингуэй, Уильям Фолкнер, Джеймс Джойс и Вирджиния Вулф, Франц Кафка.C 1950 по 1952 год он вёл колонку в местной газете «El Heraldo» в Барранкилье. В 1961 году у него выходит повесть «Полковнику никто не пишет» (El coronel no tiene quien le escriba), в 1966 году  – роман «Недобрый час» (La mala hora, 1966). Мировую известность ему принёс роман «Сто лет одиночества» (Cien años de soledad, 1967). В 1972 году за этот роман он был удостоен Премии Ромуло Гальегоса.В 1982 году Габриель Гарсиа Маркес получил Нобелевскую премию по литературе «За романы и рассказы, в которых фантазия и реальность, совмещаясь, отражают жизнь и конфликты целого континента».


[Закрыть]: «Ночью, после наступления комендантского часа, они (солдаты) вышибали ударами прикладов двери, вытаскивали подозреваемых из постелей и уводили туда, откуда не было возврата. Все еще велись поиски и уничтожение преступников, убийц, поджигателей и нарушителей декрета номер четыре, но военные отрицали это даже перед родными своих жертв, переполнявшими приемную начальника гарнизона в надежде узнать о судьбе арестованных. «Я уверен, что вам это просто приснилось, – твердил начальник гарнизона, – В Макондо ничего не произошло, ничего не происходит и никогда ничего не произойдет. Это счастливый город». Литературный сюжет, взятый из реалий Латинской Америки, воплотился с пугающей похожестью в Центральной Азии. Зверская и массовая расправа над молодежью до сих пор будоражит умы, вокруг этих событий много тайн и спекуляций, в казахстанском обществе до сих пор нет их однозначной оценки.

Но нижеследующие два мнения, вносят определенную ясность.

Нурлан Сегизбаев, автор сценария фильма «Аллажар», посвященного событиям декабря 1986 года: «При работе над лентой нам пришлось изучать много различных документов. Теперь – доподлинно известно, что не просто подлая и гнусная, но и совершенно безнравственная операция «Метель», разработанная научно-исследовательскими институтами МВД СССР, ставила своей целью провоцировать межнациональные столкновения мирного населения в бывших союзных республиках. Такие провокации нужны были, чтобы оружием и силой подавлять любые мало-мальски демократические выступления. Впервые эта операция была опробована в Казахстане…».

Эрнст Басаров, генерал-майор в отставке, в то время первый заместитель министра внутренних дел республики, один из непосредственных исполнителей подавления выступления молодежи, которого пытались выставить главным «козлом отпущения»:

«Людям выдаются противоречивые версии…. выдвигаются на первый план безапелляционные требования призвать к ответу всех виновных без исключения, чьи фамилии названы в заключение специальной комиссии Верховного Совета республики от 24 сентября 1990 года. Замечу, что в этом списке отсутствуют фамилии доброго десятка партийных и комсомольских функционеров, которые и сейчас, оставаясь на высших государственных должностях, делают вид, что не имеют никакого отношения к тем событиям.

…При этом стараются затушевать роль тогдашних руководителей ЦК партии и правительства, активно воздействовавших на нас, исполнителей, и установивших жесткий контроль за отдаваемыми распоряжениями по противодействию демократии (интересующимся рекомендую ознакомиться с материалами бывшего Конституционного суда в 13 томах)».

Итак, что стоит за трагедией: тщательно спланированная провокация, стихийный бунт или искра национального восстания?

Разобраться не так уж просто, как представляется на первый взгляд, хотя события прошли недавно, и в них приняли участие сотни тысяч людей по всей республике с обеих сторон. Основные фигуранты драмы, ушедшие на покой, хранят полное молчание, давая понять, что их откровения могут иметь для них опасные последствия, и потому еще не время о них говорить; те, кто удержался у власти – откровенно лгут и, пытаясь замести следы, уничтожили многие важные документы. Тем не менее, часть документов сохранилась, часть ее увидела свет, на эту тему было много публикаций, где приводились конкретные факты, и среди жертв есть такие, которые не желают молчать, а самое главное, существуют материалы комиссии Мухтара Шаханова, которые представляют уникальную важность. (Хотя комиссию Верховного Совета Казахской ССР по расследованию декабрьских событий 1986 года возглавляли два поэта-сопредседателя Кадыр Мырзалиев и Мухтар Шаханов, в народе ее называют по имени второго, проявившего большую активность). Однако комиссия, конечно, не довела работу до конца, она не подытожила результаты и не осмелилась назвать фамилии истинных виновников трагедии.

Для полного осмысления той бойни и выявления ее причин, мы должны совершить экскурс в предысторию. С началом «перестройки», как оригинально назывался период разрушения коммунистической империи, выяснилось, что в советских казармах почти все чувствуют себя неуютно и первыми об этом заявили тюрки. Во второй половине восьмидесятых годов, по огромному тюркскому пространству автономных и союзных республик Советского Союза прокатилась тревожная волна межнациональных стычек – Якутск (Якутия), Алма-Ата (Казахстан), Кызыл (Тува), Казань (Татария), Чебоксары (Чувашия), Наманган (Узбекистан), Ош (Кыргызстан), Карабах (Азербайджан)… Некоторые эксцессы из этих событий власти замолчали, другие подали в извращенном виде, а третьи – жестоко подавили и оклеветали. Почти все выступления, основывались на недовольстве политикой Центра, а так как в глазах местного населения физическими ее носителями были русские, то, в большинстве случаев, они стали крайними. Это, конечно, не могло быть случайностью, возможны два объяснения: первое – тюркский дух первым почувствовал отвращение к ярлу тоталитаризма несвободы и выплеснул свое недовольство режимом; второе – существовали некие режиссеры, понимающие, что союзную лодку можно раскачать только лишь противоборством самых больших (условных) суперэтносов – славян и тюрков, и их действия носили целенаправленный и стратегический характер.

Глава 8.3. Закулисье

Гласность разбудила советское общество, и выяснилось, что оно вовсе не монолитно, и в нем существуют весьма серьезные противоречия между разными социальными слоями и этносами. Горбачевцы совершенно не понимали, какой ящик Пандоры они открывают. Одни – не желали терять свои доминирующие позиции, другие – мечтали о реванше, а третьи – просто хотели лучшей жизни и ради этого готовы были идти за любыми авантюристами. Пучок темных интересов, карьеристских желаний и импульсивных устремлений роковым образом сошелся в одно время и в одном месте… в Алма-Ате. Подытожим их:

1. Кремлевские ястребы и рыцари «плаща и кинжала» – КГБ (Комитета Государственной Безопасности) и МВД (Министерство внутренних дел), ощущавшие, что Красная империя распадается, решили воспользоваться случаем сурово наказать алматинских (тюркских) бунтовщиков для острастки других.

2. Михаил Горбачев увидел в этих событиях яростный протест против своих зыбких идей, а так как над ним довлело обвинение в слабохарактерности, он решил продемонстрировать свою твердость и благословил «Метель», которая стала началом урагана, снесшего его самого.

3. Потерпевшие неудачу местные претенденты на власть и их сторонники были непрочь скинуть с трона российского «варяга».

4. Геннадий Колбин, сатрап Москвы, усмотрел в манифестации бунт против него лично и возжелал наказания.

5. Республиканские КГБ и МВД получили редкую возможность услужить сразу многим господам, как из Москвы, так и из Алма-Аты и постарались ее не упустить.

Все эти помыслы и интриги сплелись воедино на фоне пробуждающегося национального сознания и стремления к свободе и стали динамитом.

Позже, когда эта картина повторится в Сумгаите, Тбилиси, Риге и других местах, мы поймем, что все-таки в Алма-Ате была проведена генеральная репетиция по провоцированию и подавлению народных волнений. Особая тяжесть алматинской трагедии заключается в том, что и каратели, и демонстранты еще не имели подобного опыта, и потому пролилось столько крови.

Из всего сказанного ясно, что многие силы и персоны подстрекали молодежь к выступлению, а затем большинство из них отвернулось от нее и предало ее. Особенно неприглядна роль власть имущих того времени, почти все они были озабочены не спасением молодежи, а сохранением своего кресла, хотя, конечно, вели себя по-разному, одни старались не марать своих рук, другие – вяло исполняли указания сверху, а третьи, напротив, проявляли рьяную инициативу в организации бойни.

Не лучше чиновников вела себя вскормленная системой творческая интеллигенция, в которой молодежь надеялась найти опору. Одни, наиболее ретивые, стали дружно по команде сверху клеветать на манифестантов; другие, якобы, хотели стать над схваткой и пытались осудить обе стороны, правда, в разной тональности, карателей журили, а жертв строго осуждали; третьи стали неуловимыми, и никак не удавалось узнать их мнения; четвертых, коих большинство, вдруг поразила странная болезнь, они превратились в слепо-глухо-немых – ничего не видели, ничего не слышали, ничего не можем сказать. Большинство «творцов» всегда выставляло себя радетелями народа, однако, декабрьский шок в своей жестокой обнажающей наготе показал: кто есть кто. И в столь суровое время проявились не только злодеи, приспособленцы, но и мужественные люди.

Немало милиционеров и дружинников отказались избивать молодежь, генерал Мурат Калматаев, нарушая приказ, стал на их защиту, некоторые ректора и коллективы вузов не стали наказывать студентов-декабристов, и их не посмели тронуть. Группа писателей, во главе со славным фронтовиком Джубаном Молдагалиевым, публично осудила карательную акцию, а один из высших должностных лиц республики – вожак комсомольцев республики – Серик Абдрахманов осмелился выступить против чрезмерной жестокости силовых структур. Жизнь со временем изменит последнего, он станет обычным соискателем должностей, но мы обязаны сохранить в памяти тот мужественный поступок.

Пользуясь, случаем, надо сказать, спасибо и Западу, благодаря которому мир узнал об этой бойне.

Чем все-таки был казахстанский декабрь 1986 года – бунтом, коллективным хулиганством или восстанием?

Конечно, бурные события спровоцировали «попы Гапоны» и провокаторы КГБ, при подстрекательстве высших должностных лиц республики. Однако они бросили только горящие спички, пламя вспыхнуло и понеслось дальше уже против их воли, и вылилось в стихийное восстание народно-освободительного характера. Оно, если даже многие в нынешних суверенных государствах постсоветского пространства не сознают этого, оказало решающее влияние на обретение ими независимости.

К этому еще нужно добавить, что в Казахстане, при любом режиме и любом правителе, периодически происходили восстания и бунты: в 1916 году вся Степь поднялась против царской России, в тридцатых годах произошли сотни больших и малых выступлений, в том числе и вооруженных против политики геноцида Иосифа Сталина, восстание рабочих в 1959 году в городе Темиртау, летом 1966 года в Шымкенте произошел бунт против милиции и КГБ, в 1979 году население города Целинограда (позже и раньше) Акмолы – (нынешней Астаны) выступило против намерений Кремля создать в Акмолинской области немецкую автономию и, наконец, зимнее восстание 1986 года. Все восстания и выступления, кроме Акмолинского в 1979 году, – жестоко подавлены белой и красной империями, военной силой.

Так как Степь в 1916 году первой восстала против Российской империи, а после случился ее развал и первой среди союзных республик – против Советского Союза, после чего произошло его крушение, наверное, можно сказать, что именно Казахстан, в начале и конце XX века, запускал механизм развала Российской и Советской империй.

К сожалению, в мире почти забыли об этой исторической заслуге Казахстана, давшейся ему такой тяжелой ценой.

В качестве постскриптума к этой главе.

В декабре 1991 года Советский Союз, к изумлению всего мира, с невиданной легкостью распался сам по себе.

Главной причиной этого было то, что эта тоталитарная супердержава внушала жуткий страх не только всему внешнему миру, но и внутри себя была пронизана всеобъемлющим и всепроникающим страхом. И на этом жутком, подлом, грязном и вселенском страхе зиждилась система. И как только он стал исчезать, система стала разрушаться. Но к этому времени успели разложиться и человеческие души, поэтому неудивительно, что ложно-либеральная «революция» переросла в подло-криминальную.

В мае 2001 года Михаил Горбачев приехал в Алма-Ату и принес свои запоздалые извинения за декабрь 1986. Однако, местные люди холодно восприняли это, кровоточащую рану нельзя залечить крокодиловыми слезами.

Глава 9. Обычаи казахов

Наверное, пора сменить грустную тему и уйдя от политики рассказать об обычаях казахов. Ведь, что может быть интереснее обычаев народа, которые складываются веками, а порой и тысячелетиями, и позволяют приоткрыть тайники его души.

Казахи говорят: «Елу жылда – ел жаңа», то есть «Через пятьдесят лет – две поколения по 25 лет – (образуется) новый народ (новая страна)». Казахи рассматривают страну и народ в единстве. Конечно, число пятьдесят и результат, понятия средне-условные. Англичане, немцы, французы, итальянцы, американцы – восемьдесят лет назад, конечно, отличались от нынешних их потомков, но не столь заметно, как китайцы, индусы, русские, иранцы, вьетнамцы, а южноафриканцы, малазийцы, индонезийцы, тайцы – вообще, всего лишь за тридцать лет, практически стали другими народами… Поэтому эволюция казахской нации будет еще долго продолжаться, но базовые субстраты, определяющие ее, останутся, вероятно, неизменными. Поговорим о некоторых его формах.

Во многих казахах, особенно сельских, до сих пор живы некоторые суеверия и табу. И, порой, они, даже не задумываясь о причинах, их придерживаются. Например, некоторые знают, что иные из них заповеданы Ясой Чингисхана, но мало кто догадывается, что они имеют намного более древние корни.

1. Тот, кто мочится в воду или на пепел, предается смерти.

2. …предавать смерти (того), кто наступил ногой на порог ставки воеводы.

Казах не будет мочиться в воду или на пепел, так как вода – животворящая богиня Срединного мира, а пепел – уснувшее божество (огонь), Перешагнет через порог, и не будет распирать руками косяк, так как он нарушит невидимый и священный покров дверей, оберегающий дом от злых духов.

Он не положит ребенка спать у окна (и сам остережется), если туда падает ночной свет луны. Ибо ночное божество может вторгнуться в детский сон и повлиять на его психику.

Он никогда всуе не потревожит души предков (аруахов).

Казах уверен, что ұшық (герпес) не какое-то там вирусное заболевание, а следствие брезгливости от недоброкачественной пищи.

Казахи любят элегические притчи, вот одна из них.

Как известно, на Востоке гонцов с плохими вестями казнили. И один хан поклялся, что он зальет расплавленный свинец в горло любого, кто когда-нибудь принесет ему весть о смерти его любимого сына. Однажды, такое случилось, принц погиб на охоте. Все охотники пришли в ужас, никто не хотел сообщать об этом хану. Но и молчать долго они не могли, так как хан все равно бы узнал про это и приказал бы казнить их всех. Тогда один мудрец взялся исполнить эту опасную миссию. Он зашел к хану в юрту, поприветствовал его, взял в руки домбру и печальной мелодией почти зримо передал, как случилась беда.

Хан все понял, обнял старца и зарыдал. А затем, в исполнение своей клятвы, приказал залить расплавленный свинец… в отверстие домбры.

Древнеиранское (сакское) влияние (не говоря об еще более отдаленном протоалтайском) оставило свои следы в обычаях казахов, правда, не очень приметное для беглого взгляда, например, очищение огнем, трепетное отношение к воде, празднование в день весеннего равноденствия Нового года – Наурыза (Новруза) по древнеиранскому календарю, проповедь неразрывной этической триады: благие мысли – благие слова – благие дела… (но отнюдь не соблюдение). В казахском фольклоре встречаются заимствования из персидских эпосов и мифов, а в языке содержится немало иранских слов, причем? эта компонента делится на три части: 1) палеолитическая – от единого протоалтайского языка; 2) древняя автохтонная – от ариев и саков и 3) заимствованная позже от согдийцев, хорезмийцев и таджиков.

В истории позднего Турана варвары – тюрки – это мужское начало, а цивилизованные иранцы – женское. И уважение к древнеиранскому наследию выражается у казахов в почтении к женскому началу. В самом слове женщина – әй ел, скрывается шутливое восклицание: Ну, народ! А родной язык, как и у некоторых других восточных народов, называется материнским языком.

У казахов большая часть дней имеет символическое значение.

Вторник считается несчастливым днем. В этот день суеверный кочевник никогда не начнет важное мероприятие, не будет обсуждать серьезных дел и не отправится в поездку.

Напротив, среда – счастливый день. Все более или менее важные дела и серьезные решения оттягиваются на это время. Ибо в среду аруахи (духи предков) витают над шаныраком (куполом юрты – символом дома), оберегают его от злых духов и заботятся о своих близких и родных, особенно, о детях, на бренной земле. Поэтому удача и успех сопутствуют делам.

В свою очередь, на другой день, в четверг, земные сородичи, прежде всего – дети, братья и сестры, должны воскурять духовную пищу аруахам – устраивать поминальные трапезы (асы) и (или) поджаривать на масле жертвенные лепешки. Считается, что эфирные души предков подпитываются их запахами, возносящимися к небу.

Если люди забывают своих покойных родственников и прежде всего – родителей, их духи грустят, плохо себя чувствуют и даже болеют. И, естественно, не могут эффективно опекать своих близких и чад. Чтобы напомнить о себе, именно в четверг аруахи посещают своих забывчивых родных в снах и рассказывают о своих обидах.

В пятницу – святой день мусульман – надо думать только о возвышенном и мысленно очиститься от грехов. Нельзя ссориться, гневаться, следует избегать неблаговидных деяний. Поездки, совершенные в этот день, имеют характерную особенность – начало, как правило, бывает сложным, но конец удачным.

Суббота и воскресенье – обычные дни, где все зависит от вас самих и стечения обстоятельств.

Понедельник – это день активной деятельности, когда рекомендуется оперативнее и быстрее завершить все текущие дела, чтобы не оставлять их на «тяжелый» день – вторник.

При кочевом образе жизни, каждый год имел свое символическое значение, связанное с природными циклами и отраженное в названии.

Согласно тюрко-монгольскому календарю (который ошибочно называется китайским), с его 12-летним животным циклом, годы по принципу триады, делятся на: счастливые – мыши, лошади, коровы и собаки, самый благоприятный из них – год мыши, с которого начинается календарь. Это имеет свое объяснение, если полевых мышей много, и они сыты, то это значит, что много травы, и корм для скота обеспечен. Корова – это священное животное и кормилица, а лошадь и собака – главные помощники кочевника.

Нейтральные – барса, овцы, курицы и обезьяны.

Несчастливые – зайца, дракона, свиньи и змеи. Самым несчастливым считается год Змеи (11 сентября 2001 г. совпали несчастливый год и несчастливый день недели, что и привело к американской трагедии).

Это тоже находит свое естественное объяснение, в годы засухи и в периоды стихийных бедствий, змеи в огромных количествах выползают из своих нор.

Свинья – это «нечистое» животное, дракон – символ опасности, а заяц – трусости.

Немного о некоторых важных инициациях казахов, связанных с продолжением рода и имеющих весьма древние корни.

Начну с того, что парням и девушкам не разрешается заключать браки вплоть до седьмого совместного предка. Такой запрет до сих пор строго соблюдается. Это полностью оправдала генетика: близкородственные браки приводят к вырождению.

Зачатию и рождению ребенка придавалось сакральное значение. Отсчет возраста человека производился не со дня рождения, а со дня зачатия, то есть считалось, что зародившийся плод во чреве матери уже имеет душу. Поэтому, при похоронах – усопшему добавляли один год, чтобы в загробном мире знали его истинный возраст.

Когда беременной женщиной овладевал жерик (жерік) – страстное желание к какой-либо еде, в том числе самой экзотичной и редкой, то муж или его ближайшие родственники должны были добыть его, во что бы то ни стало. Так как устами матери говорит зарождающаяся новая Душа, а первое ее желание священно – от него зависит будущая судьба ребенка. (Об этом обычае весьма живописно написал Чингиз Айтматов в своем «Буранном полустанке».) Ранее бывали случаи, когда муж шел даже на преступление, чтобы исполнить жерик. И если люди узнавали истинную причину проступка мужчины, то это ему прощалось. Кстати, по жерик старейшины рода определяли характер будущего человека и его возможную судьбу.

Когда женщина была уже на сносях, тщательно подбирали повитуху, и этому придавалось исключительное значение. Повитуху называли киндик-шеше (кіндік-шеше), дословно «мать пуповины», и считалось, что характер будущего человека, мистическим образом, будет похож на того, кто перерезает пуповину. Каждый человек до конца жизни помнил свою киндик-шеше и почитал ее.

В наше время рождение детей поставлено на поток, пуповины в родильных домах разрезают одни и те же акушерки, имена которых не запоминаются, и потому люди стали столь безлики и безразличны друг к другу.

Казахи трепетно относились к наречению именем. Когда рождался ребенок, ему давали звучное имя, но считали, что если злые духи узнают его, то могут овладеть душой человека. Поэтому сразу после рождения мать нарекала его именем – оберегом. (Но бывало, что рожденные дети один за одним умирали, тогда следующему давалось самое неприглядное имя, и духи его не забирали. Такой и в обереге не нуждался и всю жизнь маялся с таким именем, но родители его обожали.) Этот обычай в городе не прижился, но в сельской местности о нем помнят. Как правило, близкие члены семьи принимали его, и оно становилось публичным именем. Например, настоящее имя известного ученого Валиханова – Мухаммед-Ханафия, а оберег матери – Чокан, и мы все его знаем только как Чокана Валиханова. Казахский Пушкин – Кунанбаев был назван Ибрагимом. Оберег – Абай. Любознательная публика мира знает его только под именем Абай.

Тетушки и старшие снохи придумывали мальчику свою шутливую или ироничную кличку, как правило, по какому-либо отличительному внешнему признаку – «Глазастый», «Дылда», «Носатый», «Сонливый», «Баловень» и т. д.

Скажем, настоящее имя известного хана – Абильмансур, оберег – Аблай, прозвище «Сабалак» – «Косматый», а все его знают как Аблайхана.

Для наиболее известных и уважаемых людей в роде или племени сородичи находили почетные или добродушные прозвания. Поэтому, у некоторых было три-четыре имени, и, порой, только соплеменники знали, что речь идет об одном и том же человеке.

В отношении девочек ирония не допускалась. Их, как правило, называли по цвету лица или волос – «Белолицая», «Желтолицая», «Чернявая», «Золотоволосая»… Если кличка была удачной, то все подхватывали ее.

Для того, чтобы не сглазили детей им на переносицу наносилось серное пятно из сажи.

Невеста, переступившая порог жениха и ставшая женой, не имела права никого называть по имени, даже своих детей. Наиболее близким родственникам мужа, как правило, присваивались традиционные наименования, например, следующего за мужем по возрасту его брата называли мырза-ага, то есть «господин брат», а по остальным работала фантазия невестки.

Главным обиталищем кочевника-казаха была юрта – легкая переносная конструкция, состоящая из деревянного остова, собираемого из раздвижных решетчатых стенок – кереге и купола из жердей – уық, увенчанного деревянным кругом – шаңырақ и покрытая войлоком.

В зависимости от количества деревянных решеток стандартного размера порядка 2,м – «қанат» – «крыльев», различались от четырех – до тридцати – «крылых» юрт, с четным их числом.

Юрта, представляющая из себя полусферу символизировала космос и все ее части имели сакральное значения. Двери юрты, как правило обращенные на Восток, являлись символической границей между внешним и внутренним миром, которые магически оберегались.

Место напротив дверей – тор (төр) самое почетное, где сидят наиболее уважаемые гости, а в их отсутствие – сам хозяин.

Левая сторона – мужская, где находятся конская струя, седла, хлысты, оружие. Правая сторона – женская, для утвари и запасов еды.

Шаңырақ – купол, символизирует связь с извечным небом. В центре юрты, распологается очаг – с божеством огня, который объединяет семью. Семья по-казахски звучит «отбасы», то есть «возле огня».

Для изгнания злых духов из своих жилищ казахи воскуряют гармалу (адыраспан) и обдают его дымом все углы.

Казахи исповедуют ислам суннитского толка. Но некоторые казахские интеллектуалы на полном серьезе предлагают отказаться от пришлого ислама и вернуться к родному тенгрианству. Вообще-то, попытки вернуться к исконной «языческой» религии предпринимались многими – скандинавами, немцами, иранцами, русскими…, но ничего из этого не вышло.