Текст книги "Повелитель магии"

Глава 92. Настоящий джентльмен

Симон последовал за своим провожатым, он вывел юношу через другую боковую дверь, замаскированную под книжный шкаф. И вновь потянулась анфилада комнат и залов, пока Симон не увидел пригорюнившегося на резном стуле Ирвинга. Провожатый скрылся, но юношу это нисколько не расстроило, Симон бросился к Ирвингу. Увидев своего подопечного, Ирвинг засиял от радости.

– Симон, наконец-то! Вы ушли на аудиенцию к королеве, но все не возвращались и не возвращались. Я так волновался за вас. Надеюсь, с вами обошлись хорошо? Я вижу, у вас награда.

– Наверное, во дворцах так и должно быть. Пойдемте скорее отсюда.

Ирвинг и Симон поспешили из жилища королей. Ирвинг видел, что Симон расстроен, но не решался расспросить друга и консультанта своего босса. Но юноша сам не мог держать в себе все произошедшее. По дороге Симон рассказал Ирвингу о неприятном разговоре с МИ6. Слезы бежали из глаз мальчика.

– Этот человек утверждал, что мистер Шельдман меня прогонит, – говорил Симон, – что я не друг ему, а просто сотрудник, что я вообще никому не нужен. Ирвинг, я не боюсь остаться без работы, я сумею заработать и для Эллы, и для себя, но я не хочу потерять мистера Шельдмана. Я очень привязался к нему, – последнюю фразу юноша почти прошептал.

Секретарь остановил машину.

– Симон, я могу вас заверить и даже поклясться, что мистер Шельдман не выгонит вас. Он относится к вам, как брату или даже к сыну. Я уже много лет с мистером Шельдманом, он щедрый, временами, даже великодушный человек, но я никогда не видел, чтобы он проявлял такую, поистине отеческую, заботу о ком-то. Он полюбил вас не за талант и даже не за красивую внешность, сердце вы его затронули – вот, что главное. Вы уж тоже не бросайте мистера Шельдмана. Столько предательств в его жизни было, не надо ему еще горя. Полюбил он вас – и все.

Симон вытер слезы.

– Я тоже вижу и чувствую доброе расположение ко мне мистера Шельдмана. Но там, в кабинете этого разведчика, я вдруг на миг испугался: а вдруг Ланкастер прав, и я для мистера Шельдмана – не друг, а просто так, ну, что-то вроде домашнего любимца? – прошептал юноша.

– Но вы послушали свой внутренний голос, и он дал вам правильный ответ.

– Да, – кивнул Симон, – мистер Шельдман действительно меня любит.

– Поэтому, паренек, – торжественно проговорил Ирвинг, – от имени моего шефа, заявляю, что вы правильно сделали, что отказались работать на их разведку и этого сноба, Ланкастера.

Симон запустил руку в свои белокурые вихры, которые, едва он покинул дворец, вновь растрепались.

– Да, но Ланкастер пообещал большие неприятности мистеру Шельдману, – озабоченно проговорил юноша.

– Ну, никакие испытания не напугают и не заставят отступить мистера Роберта Шельдмана! Но вы должны рассказать ему обо всем, что произошло с вами во дворце.

– Я обязательно так и сделаю.

Симон опустил голову и, стесняясь, проговорил:

– А еще Ланкастер сказал, что у меня булимия, то есть я – патологический обжора. В этом он, кажется, прав.

– Врет этот Ланкастер! – возмутился Ирвинг. – Он вам просто позавидовал, у вас и внешность, и фактура очень выразительная. И аппетит подобающий. Вы настоящий аристократ во всем, даже этот ресторатор на весь мир признал, что вы – подлинный джентльмен.

Симон улыбнулся.

– Ирвинг, спасибо, вы так добры ко мне.

– Я правду говорю, мальчик.

Глава 93. Король Шельдман

Шельдман тоже волновался, ожидая Симона. Он чувствовал, что мальчику не комфортно в королевском дворце. Бизнесмен пытался взяться за дела, но все валилось из рук. Желая успокоиться, он направился в детскую, чтобы развлечь себя милой болтовней с малышкой Эллой, и встретиться с очаровательной мадемуазель Жаклин. Последнее время Роберт Шельдман упрямо делал вид, что не замечает томные взгляды и печальные вздохи соблазнительной гувернантки.

Мадемуазель Жаклин и девочка играли за большим столом. Перед ними возвышался великолепный пластиковый замок, на крыше которого сидела тряпичная кукла в короне, а перед замком грустно стоял игрушечный рыцарь. Увидев покровителя, гувернантка и ее воспитанница сразу встали.

– Нет-нет, играйте, дети, – улыбнулся Шельдман. – И кто это такие? – Роберт Шельдман, смеясь, кивнул на странную композицию на столе.

– Это, – начала, волнуясь и поправляя волосы, мадемуазель Жаклин.

– Нет, пусть мисс Элла расскажет, что это за важная особа забралась на крышу дворца, – остановил гувернантку Шельдман.

– Это королева, к ней в гости пришел король Симоша, – серьезно сказала девочка, она взяла в руки фигурку рыцаря.

– И как его примет королева? – с интересом спросил Шельдман.

– Я думаю, не очень.

– Почему? – Шельдман перестал смеяться.

– Ну, она такая зазнайка, – сказала девочка, – у нее полно разных придворных, министров, они все очень задаются. А Симоша ужасно добрый и не умеет задаваться и важничать.

Слова невинного младенца подтвердили опасения миллиардера. Пряча свои чувства, Шельдман задал новый вопрос Элле.

– А скажи мне, пожалуйста, Элла, вот Симон – король, ты —принцесса, а кто тогда мадемуазель Жаклин?

– Тоже принцесса, – серьезно проговорила девочка, – только заколдованная.

При этих словах мадемуазель Жаклин покраснела, но вновь стрельнула на хозяина кокетливыми черными глазками.

– Как мне повезло, – засмеялся Роберт Шельдман, милостиво улыбнувшись гувернантке, – окружен такими прекрасными принцессами! А я кто?

– Вы тоже король, – невозмутимо проговорила Элла.

– А я какой король, добрый или злой?

– Вы другой король, – девочка задумалась, подбирая слова, – ну, другой, такой вот король.

Шельдман засмеялся, хотя проницательность ребенка смутила его.

– Ладно, ребятки, играйте. Не буду вам больше мешать.

Едва Шельдман вышел из детской, как столкнулся с Ирвингом.

– Вернулись! – радостно воскликнул Шельдман. – Ну и где наш королевский герой?

– Мистер Шельдман, Симон очень расстроен. Он пошел к себе в комнату, всю душу вымотали парню за эту награду: оскорбляли, запугивали, угрожали.

– Ну-ка, пойдем в мой кабинет, сейчас ты мне все расскажешь.

Ирвинг пересказал хозяину все то, что поведал ему Симон. Во время этой беседы Шельдман нервно курил сигару.

– Бедный Сим! Юноша еще не оправился после болезни, которую, между прочим, получил по милости их властей, и такие издевательства! Не могли качественно организовать скачки! Если бы их лошади не были сами по себе бешеные, Амсету бы не удалось их загипнотизировать, и тогда мой Сим не подвергал бы свою драгоценную, да-да, драгоценную для всего мира жизнь, такому риску! Еще моего человека шизиком пытались представить, булимию какую-то придумали! Да Симон неделями ничего не ест, особенно, когда работает! После того дела с «Полимиксом» Сим так похудел, что чуть совсем не истаял! Нармер тогда еле выходил парня. А эти негодяи за съеденный кусок их хилого пирога готовы объявить Симона сумасшедшим. Конечно, Сим расстроился. Пойдем к нему, не хватало только, чтобы у Сима началась депрессия от всех этих нападок. Мне они вздумали угрожать!

Шельдман резко затушил недокуренную дорогую сигару, швырнул ее в мраморную пепельницу и стремительно вышел из кабинета. Ирвинг последовал за боссом.

Симон сидел в своей комнате и сосредоточенно смотрел в шар. Шельдман, увидев подопечного за этим занятием, возмущенно воскликнул:

– Симон, что ты делаешь? Снофру же тебе строжайше запретил заниматься магией в течение недели! Ты видно решил погубить себя, чтобы наши враги восторжествовали!

– Простите, мистер Шельдман, но я не мог поступить иначе. Я нарушил запрет наставника, но Снофру поймет меня. Зато мне теперь открылось, что Ланкастер вступил в сговор с Амсетом, и они хотят открыть судебное дело против нас.

– Час от часу не легче! – Шельдман тяжело плюхнулся в кресло. – И в чем же нас обвиняют?

– Амсет, мистер Ланкастер и мистер Макинский…

– О, и этот прощелыга здесь! Я уж надеялся, что эта крыса убралась подальше в нору.

– Нет, Макинский теперь служит Амсету. Они хотят объявить все ваши сделки недействительными, потому что вы использовали гипноз. Ну, то есть я гипнотизировал, а они, под моим воздействием, подписывали договора.

Шельдман на минуту задумался, от напряжения его лоб покрыли морщины, и вдруг он весело рассмеялся.

– Ну, напугали ежа голым задом! Так, кажется, говорят у вас в России? Эту проблему решить легче легкого. Как только мне предъявят иски по факту незаконности моих сделок, я выдвину против них такие аргументы, что им останется только смиренно встать в уголок и принести нам свои глубочайшие извинения. А я еще получу с них за моральный ущерб!

– Мистер Шельдман, какой же вы умный! – с восторгом проговорил юноша.

– Скорее, опытный. Но я не всегда был таким и в твои годы тоже волновался по пустякам. – Шельдман уже успокоился. – Ну как ты, Сим? – заботливо спросил бизнесмен. – После энергетической работы, да и вообще – всей этой встряски?

– Ничего, желудок только немного болит, – юноша поморщился.

– Немедленно ложись в постель, а я позвоню Снофру. Он с самого утра где-то бегает. Пусть придет и поможет тебе. А ты отдыхай и ни о чем не заботься. Я решу все проблемы.

– Спасибо, мистер Шельдман, – мальчик стал снимать фрак.

Только сейчас Шельдман заметил медаль на груди юноши.

– Подожди, дай хоть полюбуюсь на тебя с этой регалией.

Симон встал перед покровителем.

– Хорош, молодец! Ты герой! И это только первая твоя награда. Сим, и вот еще что, чтобы тебе про меня ни говорили, знай, я – твой друг и защитник во веки веков! И все досужие глупости выброси из головы.

– Да, мистер Шельдман, – улыбнулся юноша, – еще раз спасибо.

Минут через 15 приехал Снофру. Экстрасенс напоил мальчика настоем из тибетских трав. Боль ушла.

Глава 94. Сила СМИ

Утром следующего дня, когда Ирвинг вышел из дома, то сразу наткнулся на развернутую газету, которая лежала прямо у дверей. Два камня аккуратно придерживали ее. Черными буквами крупно выделялся заголовок «Мафия захватила мир», под ним была фотография Шельдмана и Симона.

– Что это? – пробормотал секретарь.

Он поднял газету. Прочитав первые строчки, Ирвинг бросился назад в здание. Роберт Шельдман уже встал, он завтракал в гостиной и смотрел телевизор.

– Мистер Шельдман, – запыхавшийся взволнованный секретарь протянул газету боссу, – здесь такое пишут!

– Они не только пишут, но и показывают, – горько усмехнулся Шельдман. – Амсет закусил удила. Похоже, они давно подготовили это кино, но ждали время и того, кому слить материал.

На экране бойкая журналистка Саманта Паркер, вся дрожа от азарта и возбуждения, вещала:

– Роберт Шельдман, финансовый воротила из США, решил стать правителем мира. Баснословное состояние, необычайное влияние, предприятия во всех уголках земного шара, но и этого мало дельцу из Америки! Чтобы окончательно утвердить свою власть, он взял на службу экстрасенса по имени Симон Меровинг. Нашим сотрудникам попали в руки материалы, проливающие свет на эту загадочную личность. Итак, кто же такой, Симон Меровинг? Симон Меровинг родился в России. До недавнего времени он состоял в русской наркомафии и сам занимался транспортировкой наркотических веществ. Во время одного из бандитских переделов, Меровинг получил тяжелое ранение и был вынужден бежать. В гостинице, где Меровинг укрылся от подельников и конкурентов, он встретил главу международной бандитской организации, мистера Роберта Шельдмана. Матерый бандит проявил сочувствие к молодому мафиози и оказал ему всяческое покровительство. В элитной клинике Шельдмана Меровингу была сделана уникальная операция, в благодарность Симон Меровинг присягнул верой и правдой служить своему новому боссу. У Меровинга оказались небывалые экстрасенсорные способности. Вот, что рассказывает Мария Ангел, голливудская актриса, которая в тот же период, что и Симон Меровинг, проходила лечение в данном медицинском учреждении.

На экране появилась дива с пухлыми губами, грудью размера 5—6 и белозубой большой улыбкой.

– Мисс, Мария Ангел, – задала вопрос Саманта Паркер, – что вы можете рассказать о Симоне Меровинге?

– Да не так уж и много, к сожалению, – еще больше улыбнулась Мария Ангел. – Я хотела с ним познакомиться, но его берегли, как особо важную персону. В коридоре перед его палатой постоянно стояла охрана, к нему, как я поняла, даже врачи входили по особым пропускам. Говорили, что этот Симон делает пророчества. Одна из докторов считала, что ее сын пропал без вести, но Симон сказал, что ее сын сбежал в Америку, чтобы стать артистом. И точно, через несколько дней парень нашелся на Бродвее. Я знаю этого парня, его зовут Дитрих Вальд, он здорово поет и танцует, а мать, эта докторша, хотела сделать из него медика, вот он и свалил от мамаши.

– А не допускаете ли вы, что Симон знал и раньше сына этого врача, и просто все это разыграл? – спросила Паркер.

– О, это едва ли! Симон там еще много чего предсказывал, и всегда в точности. Я не знаю, что именно, но все говорили о нем, как о прорицателе. Нет, похоже, он действительно особенный парень. Мне рассказали, что к нему Шельдман даже специально привозил не то какого-то шамана, не то далай-ламу из Тибета. А потом я видела, как Симона забирали из больницы. Вокруг было много охраны, больницу оцепили, подъехала крутая тачка, а потом вышел молодой человек, красавчик, до одурения. Попади он к нам в Голливуд, всех бы парней за пояс заткнул. Я, как его увидела, чуть не умерла от желания. Весь персонал клиники выстроился в шеренгу, его поздравляли, дарили цветы, я поняла, что это и есть Симон Меровинг. Он шел медленно, опирался на руку какого-то холеного мужика, перед которым все заискивали. Мне сказали, что это был тот самый воротила Шельдман. Такой индюк не будет просто так надрываться. Значит, действительно дорожит этим Симоном.

– Мы решили узнать о Симоне Меровинге, – продолжила Саманта Паркер, – но в клинике действует строжайший запрет на распространение информации о пациентах. И все же, нам удалось побеседовать с одной из сотрудниц.

На темном экране вдруг зазвучал надтреснутый голос, явно измененный.

– Я работаю здесь, – говорил некто, – к мистеру Меровингу я не была вхожа, но видела, как его везли на операцию. Он был совершенно белый, весь в крови, еле дышал. Он держал за руку какого-то важного мужчину, который был рядом с ним. Этот мужчина очень нервничал, он успокаивал мистера Меровинга. А вокруг было множество вооруженной охраны. Они зачищали коридоры, никому не разрешалось выходить из палат. Я как раз в этот момент мыла полы в коридоре, меня просто оттолкнули, я едва успела скрыться в туалете. Я человек маленький и никогда не видела хозяина, думала, привезли какого-то туза. Но потом мне сказали, что этот господин, который уговаривал раненого, и есть сам мистер Шельдман.

– «Маленький», – буркнул Шельдман, отпивая кофе, – а станет еще меньше. Это будет работа для Ральфсона, выявить болтуна.

Санитарка говорила дальше:

– Я чуть приоткрыла дверь туалета и видела, что мистера Меровинга, – ну, тогда я еще не знала имя пациента, – встречает наш главный врач, профессор Бауэр, и с ним еще несколько самых выдающихся докторов клиники. Мистера Меровинга сразу же увезли на операцию, а сам мистер Шельдман отправился в соседнее помещение, чтобы следить за ходом лечения. Наш хозяин видимо очень дорожил этим юношей.

– А что вы можете сказать о его даре предсказателя? – не унималась Паркер.

– Да, мистер Меровинг тут многим предсказывал, но не мне. Я же говорю, я не была вхожа к нему. А жаль, он нашел сына мисс Вальд, а мой коллега, Франц Чепек, который до того момента, пока не познакомился с мистером Меровингом, как и я тер полы, стал помощником мистера Бауэра. Как будто бы я хуже ухаживала бы за мистером Меровингом, чем этот славянин!

– Мы попытались получить комментарии о произошедших в клинике событиях, касающихся мистера Меровинга, – сказала Саманта Паркер, – но ни Франц Чепек, ни мисс Вальд, ни профессор Бауэр не согласились пообщаться с нами.

– Отлично, сегодня же распоряжусь всем, кто отказался вести переговоры с журналистами, выписать дополнительное денежное вознаграждении, – довольно проговорил Шельдман.

– Итак, – продолжала журналистка, – Шельдман и его новый слуга Симон Меровинг активно занялись захватами чужой собственности. Ни выстрелов, ни крови, только гипноз! Нефтяные месторождения, шахты с драгоценными камнями, удачные сделки – Шельдман не знает поражения. Гигантский концерн «Полимикс» он, благодаря способностям Меровинга, получил вообще даром. Освальд Наксис, не менее влиятельный финансовый воротила, отписал все свое имущество Роберту Шельдману. И при этом никто из обманутых конкурентов и компаньонов не подал иск Шельдману и его сообщнику. Из всех недавних совладельцев «Полимикса» с нами согласился встретиться лишь мистер Макинский.

– Шельдман и его подельник Меровинг ограбили меня! – заверещал с экрана Алоизий Макинский. – При помощи гипноза Симон Меровинг вынудил меня подписать дарственную на мою долю акций фирмы. То же он проделал и с моими компаньонами. Дарственную! Ни цента не заплатили!

– Почему вы не обратились в полицию, мистер Макинский? – осведомилась Паркер.

– Потому что я боюсь Шельдмана и его прислужника. Но Шельдман и Меровинг должны быть наказаны. Они опасны для общества. Имея поддержку такого сильного гипнотизера, как Меровинг, для Шельдмана теперь нет преград. Они могу проникнуть в любое хранилище, выкрасть самые секретные разработки и даже захватить ядерную кнопку. Меровинг и Шельдман – особо опасные террористы. Я буду требовать для них смертной казни.

– Да это признание наших с Симом заслуг, – спокойно проговорил Шельдман.

Фильм продолжался.

– Для прикрытия своей деятельности – говорила Саманта Паркер, – Шельдман создал организацию под названием ФБТ, Фонд по борьбе с терроризмом, через которую он отмывает огромные денежные средства, полученные преступным путем. Роберт Шельдман и раньше опирался на помощь людей, наделенных экстрасенсорным даром, – в кадре появилась крупным планом фотография Нармера.

Шельдман нахмурился.

– Человек, которого вы сейчас видите, – захлебывалась Паркер, – ни кто иной, как Норман Рейн, известный в узких кругах под именем Нармер. Недавний подельник Шельдмана.

– Амсет и Макинский переходят границы, – с угрозой проговорил Шельдман.

– Нармер, до появления Симона, считался лучшим экстрасенсом двадцатого века.

– Справедливо, – кивнул Шельдман, – кое в чем я, пожалуй, готов простить Амсета и Макинского.

– Симон Меровинг, делая себе карьеру в команде Шельдмана, решил избавиться от конкурента.

– Опять бред! – выругался Шельдман.

– Для этого Симон Меровинг подложил бомбу в самолет, на котором летел Норман Рейн. Покушение удалось, Нармер погиб. Теперь Симон Меровинг стал единственным приближенным и наперсником миллиардера Шельдмана.

Роберт Шельдман чуть не подавился кофе.

– Это даже на бульварный детектив не тянет. Я не знаю о литературных способностях Амсета, но, похоже, что сценарий этой белиберды ляпал Макинский.

– Итак, перед нами вся суть преступной группировки. Ее глава – Роберт Шельдман, исполнитель – Симон Меровинг, но есть еще и третий персонаж, – теперь на экране была фотография Ирвинга.

– Это выглядит романтично, – задумчиво проговорил секретарь.

– Ирвинг Шелли, – журналистка уже просто дергалась от восторга, – незаметная серая личность, но имеющая определенный вес в банде Шельдмана. Он – преданный слуга мафиози, так сказать, его левая рука. Если Симон – правая рука преступника, он действует при помощи гипноза, то самую черную работу, вплоть до физических устранений врагов Шельдмана, выполняет Ирвинг. Это киллер международного класса!

– Ух ты, – воскликнул Ирвинг, – порадоваться мне, что ли? «Международный класс» – звучит солидно.

– И можешь попросить у меня прибавку к жалованию! – серьезно проговорил Шельдман.

Секретарь поклонился боссу.

– Недавняя загадочная смерть другого олигарха, Генри Феллера, так и не раскрыта. Но не исключено, что и в ней виноват Роберт Шельдман и его прислужники. Шельдман устранил одного из самых влиятельных конкурентов.

– И в извержении вулкана Везувия тоже виноват я и мои люди, – усмехнулся Шельдман.

– Кроме того, у известной бизнесвумен, владелицы сети банков, Терезы Морган, погибла секретарша.

Теперь весь мир видел печальную хрупкую девушку.

– Дафна Морган официально – сирота, но, по неподтвержденным пока данным, – внебрачная дочь банкирши.

– Для Амсета и Макинского ничего святого нет, – пробормотал Шельдман, – могли бы хоть оставить в покое эту несчастную девочку.

– Дафну Морган видели в обществе Симона Меровинга, – с азартом вещала Саманта Паркер. – Ходили слухи, что консультант Шельдмана даже собирался вступить в брак с Дафной. Но, незадолго до свадьбы, секретарша была жестоко убита. Не исключено, что самим Симоном или Ирвингом Шелли. Скорее всего, девушка отказала пособнику международного преступника, и Симон Меровинг убил свою несостоявшуюся невесту. Правда, все говорили тогда, что не только Симон, но и его хозяин Роберт Шельдман, собирался вступить в брак с самой мисс Терезой Морган. Должна была состояться свадьба века, но что-то пошло не так. Жертвой этой хитроумной преступной игры стала юная Дафна.

– Бедный Сим, – покачал головой Роберт Шельдман, – как жестоко используют имя его возлюбленной.

– Британские спецслужбы организовали расследование деятельности Роберта Шельдмана, Симона Меровинга и Ирвинга Шелли, – сказала Паркер. – До окончания следствия Шельдману и названным лицам запрещено покидать пределы нашей страны.

– А вот это действительно новость, – Роберт Шельдман невозмутимо отставил чашку с кофе. – Пока официально нам никто ничего не предъявлял.

– Вам надо бежать, мистер Шельдман, – всполошился секретарь.

– Даже не подумаю, – бизнесмен закурил свою любимую гаванскую сигару. – Эта игра Ланкастера меня забавляет.

– Но вы в опасности, сэр. За Ланкастером стоит Амсет.

– А за мной – Симон.

– Симон еще очень юный, даже сам великий Нармер не смог противостоять Амсету.

– А Симон сможет.

Симон уже знал о случившемся. После лекарства Снофру юноша проспал несколько дольше, чем обычно. Проснувшись, Симон стал собираться к завтраку, по своему обыкновению, он включил телевизор, чтобы быть в курсе новостей. И вновь все каналы показывали фотографии его и Шельдмана. Но теперь подача информации шла в негативном ключе.

– Что за чушь! Зачем они так? Моя бедная Дафна! – воскликнул Симон, он стал поспешно одеваться.

– Полиция не исключает, – вещала Саманта Паркер, – что внезапная паническая атака лошадей, произошедшая несколько дней назад в Аскоте, была спровоцирована гипнотическим воздействием Симона Меровинга. Подручный главы террористов выполнял одно из заданий своего шефа Роберта Шельдмана – покушение на родственницу ее величества королевы. Но профессиональные действия полиции предотвратили трагедию.

Симон вновь увидел тот самый кадр: вздыбленный конь над испуганно сжавшейся на сидении женщиной.

– Вы видите, что Меровинг в качестве оружия использовал бессловесное создание, цинично и дерзко направляя его на глазах у всех на кузину королевы.

Юноша почувствовал, что в этот самый миг его покровителю грозит опасность. Когда Симон вошел в гостиную, то увидел, что с Шельдманом разговаривает полиция.

– Мистер Шельдман, – сказал полицейский, – у нас есть постановление о задержании вас и ваших помощников, Симона Меровинга и Ирвинга Шелли.

Миллиардер хладнокровно курил, время от времени, он обмакивал конец сигары, который держал во рту, в кофе.

– Что здесь? – растерянно спросил Симон.

– Нас арестовывают, Сим, – засмеялся Шельдман.

– Британская Служба безопасности хочет узнать, имеет ли право Симон Меровинг находиться на территории нашей страны, – сказал полицейский.

– Сим, – игнорируя полицейских, повернулся к юноше Шельдман, – я сейчас мог бы топать ногами и требовать немедленной встречи с американским послом, но я этого делать не буду. Нам скрывать нечего. – Шельдман лениво посмотрел на представителей британского закона. – Присутствующий здесь Симон Меровинг – русский подданный, он работает в моей фирме консультантом. И все его документы в полном порядке. Ирвинг, покажи бумаги Симона этим господам.

Секретарь принес пачку бумаг. Полицейские придирчиво изучали документы, но, не найдя в них ничего, к чему можно было бы придраться, отступили.

– И все же, мистер Шельдман, мистер Меровинг и, мистер Шелли, – сказали они, – до выяснения всех обстоятельств дела, вы не должны покидать пределов Англии.

– Вот уж чего я точно не собираюсь делать, так это бежать! – воскликнул Шельдман. – Да и мой бизнес требует от меня присутствия здесь.

Полицейские, притихшие и скромные, покинули дом Шельдмана.

– Мистер Шельдман, – спросил Симон, – что мы будем делать?

– Да то, о чем я и говорил. Макинский состряпал клевету и всучил ее этой дикой феминистке Саманте Паркер, но там, на ВВС, есть и весьма достойные люди. И один из них – Ричард Петерсон. Обратимся к нему. И на их фильм снимем свое кино.

– Они даже Дафну не пощадили, – с отчаянием проговорил юноша. – Дафна – это же самое чистое и невинное создание! А они…

– Мы отомстим и за бедняжку Дафну, не волнуйся, Сим, зло не должно торжествовать.

– Да, мистер Шельдман, вы правы, – Симон сжал кулаки. – Зло не будет торжествовать!