Текст книги "Повелитель магии"

Глава 95. Власть СМИ

Шельдман сам позвонил Снофру, верховный иерофант сразу же приехал.

– Вы уже знаете, в какую неприятную историю попали мы с Симом? – спросил Шельдман.

– Знаю, но ваше желание сразиться с Амсетом не одобряю. Мой вам совет, лучше уехать на время и переждать грозу. Братство обеспечит вам энергетическое прикрытие, чтобы вы и Симон без проблем покинули страну.

– Амсет не оставит нас в покое.

– Если вы отступитесь, Амсет не будет вас преследовать.

– Амсет продолжит совершать свои преступления! – воскликнул Симон. – Он убийца и окружил себя такими же убийцами! Сколько еще невинных жизней будет загублено, сколько детей останется сиротами!

– Симон, жажда мести – плохой советчик, – сказал Снофру.

– А по-моему, хороший! – заметил Шельдман. – Справедливый гнев бодрит ум, заставляет принимать верные решения, находить выход из самых нестандартных ситуаций.

– В общем, вы готовы рискнуть, – сказал Снофру.

– Да! – воскликнул Шельдман. – Настала пора остановить этого Амсета.

– Ну раз вы так убеждены в своих планах, тогда и я присоединяюсь к вам. Вера, как известно, способна горы сдвинуть, – кивнул Снофру.

– А мы с Симоном не только сдвинем, мы уничтожим эту гору под названием Амсет! – решительно проговорил Шельдман.

– И пусть Вселенная поможет нам! – сказал Снофру.

– Мы с Симом теперь под арестом, поэтому Ральфсону придется поработать.

Через три недели в студии популярного телеведущего Ричарда Петерсона собрались все ведущие журналисты мировых СМИ. За полукруглым столом, перед сотней микрофонов, расположился безукоризненно одетый Роберт Шельдман, не менее представительный Симон Альбертович Меровинг и Ирвинг Шелли, в хорошем, но скромном сером костюме. Шельдман улыбался и приветливо кивал гостям, Симон робел и молчал, уставившись в стол. Ирвинг не выказывал никаких эмоций. После музыкальной заставки в студию впорхнул приятно взволнованный телеведущий.

– Дамы и господа, сегодня у нас в гостях самый популярный человек этого месяца! – сказал Петерсон. – Кто он: непримиримый борец с терроризмом или сам глава международной преступной группировки? Итак, мы рады вам представить мистера Роберта Шельдмана.

Под бравурную мелодию Шельдман поднялся и, улыбнувшись голливудской улыбкой, помахал присутствующим.

– Но мистер Шельдман пришел не один, – продолжил телеведущий, – мы пригласили к нам в студию и его помощника и консультанта, мистера Симона Меровинга!

Симон неуклюже встал и печально поклонился журналистам. Его внушительны рост и могучая фигура вызвали особый восторг у собравшихся.

– И вот третий герой расследования – мистер Ирвинг Шелли! – провозгласил Петерсон.

Секретарь невозмутимо встал и равнодушно поклонился.

Загадочная холодность второго помощника миллиардера тоже импонировала присутствующим.

– Мистер Шельдман, против вас и ваших людей выдвинуты чудовищные обвинения, что вы можете сказать в свое оправдание? – задал вопрос журналист.

– Ни мне, ни моим друзьям не в чем оправдываться, оправдываются, когда виновны, а мы абсолютно чисты перед законом.

– Браво! Вот образец настоящего делового человека, вы блестяще держите удар, мистер Шельдман!

– У меня, кроме Оксфорда, отличная школа жизни! Мистер Меровинг и мистер Шелли тоже прошли серьезную жизненную подготовку.

– Несомненно. Мистер Шельдман и его команда сняли фильм, который, мы надеемся, прольет свет на интересующие всех нас вопрос: кто вы, мистер Шельдман, и кто ваши спутники?

На экране студии появилось изображение Роберта Шельдмана в интерьерах его лондонской квартиры. Грозный миллиардер был сейчас в мягком свитере, он сидел в глубоком кресле, за его спиной возвышались массивные часы викторианской эпохи. Все это выглядело очень респектабельно и успокаивающе.

– Да, это я, финансовый воротила и, как меня пытаются назвать, глава международной террористической группировки, – с располагающей улыбкой проговорил Шельдман. – А еще у меня есть предприятия и недвижимость во многих странах мира. Я поддерживаю всех тех, кто делает жизнь людей лучше. Я выделяю гранты ученым, писателям, политическим деятелям, борющимся за мир и соблюдение свобод граждан своих стран. Сейчас я занят развитием концерна под названием «Полимикс», предприятия, занимающегося разработкой нанотехнологических материалов и изделий из них. Его центр находится в Швейцарии, но уже есть филиалы в США, Канаде, начато строительство во Франции, а в ближайшее время произойдет открытие и в Англии. В дальнейшем, я планирую, что «Полимикс» покорит Японию и Россию. У меня отличная команда единомышленников, высококлассных специалистов, каждый профессионал в своей сфере. Лучшие из лучших работают со мной. И один из моих соратников – Симон Меровинг.

В кадре появился Симон, он тоже был одет по-домашнему, в трикотажный костюм. Юноша встал рядом с покровителем.

– Да, – продолжал Шельдман, – Симон – экстрасенс. И я не открою никакой великой тайны, если скажу, что обращаться к услугам людей, наделенных экстрасенсорными способностями – обычная деловая практика. У каждого добившегося успеха есть свой астролог, предсказатель, гипнотизер. Симон оказался лучшим! Симон из России, он потомственный художник. Вот работы его родителей.

Сердце юноши невольно сжалось, когда на экране появились картины его отца и гобелены матери.

– А вот картины Симона.

Мастерство оператора еще более подчеркнуло пронзительность работ Симона Меровинга. Солнце, восходящее над пирамидами, просторы египетской пустыни, статуи и памятники древней цивилизации.

– Симон Меровинг никогда не был в Египте, – сказал голос за кадром, – эти все образы навеяны экстрасенсорными видениями мистера Меровинга.

И вновь на экране говорил Шельдман:

– Преступники напали на семью Меровингов, его родителей убили, а юношу, вымогая деньги, подвергли жестоким пыткам. Симону, взяв маленькую сестру, удалось сбежать. Мы познакомились с ним в мотеле, где обессиленный юноша искал спасения. По роковой случайности в тот несчастливый день покушение готовилось и на меня. Симон, умирая сам, не мог допустить, чтобы возле него погиб еще один невинный человек. Симон предупредил меня, что к гостинице направляется убийца. Да, я помог Симону и его сестре бежать за границу. Сомон был в крайне тяжелом состоянии, я и мои люди едва успели доставить мальчика в мою клинику в Швейцарии, где Симону оказали необходимую помощь.

– Послушаем, что говорят о таланте Симона очевидцы, – проговорил Петерсон, возникший на телеэкране.

Теперь показывали профессора Бауэра, главного врача элитной клиники, о чем и сообщала надпись в кадре.

– Симон – абсолютный уникум, не могу не признать этого, – неторопливо проговорил Бауэр. – Я был на грани развода с женой, но ясновидение, а другого пока названия нет этому явлению, Симона разъяснило всю ситуацию. Моя семейная жизнь спасена. Я всегда был далек от мистики, но подтверждаю, господин Меровинг являл здесь подлинные чудеса психических и физических возможностей человека.

Врач-анестезиолог Анна Вальд стояла с веселым молодым человеком.

– Мистер Симон Меровинг просто вернул меня к жизни, – сказала она, – я думала, что мой сын пропал без вести, но, оказалось, что Дитрих уехал в Америку учиться театральному искусству. Мистер Меровинг мне сообщил, что я получу электронное письмо от сына, так все и случилось. И в этом письме было именно то, о чем говорил мистер Меровинг.

– Да, этот Симон – удивительный парень! – отозвался молодой человек, что стоял рядом с Анной Вальд. – Я поссорился с матерью, психанул и подался в бега в Америку. Ну не мое это, быть доктором. Даже сам не ожидал, что все так классно получится: меня взяли на Бродвей! Я теперь там учусь и одновременно выступаю. А потом, чувствую, как будто червячок точит: ну нельзя так с матерью. Я и написал ей, что все ок, я в шоколаде. А мама, оказывается, уже все знала. Ей это Симон предсказал. Сим, я тебя пока только по ящику видел, ну, в газетах там про тебя всякое пишут. Но знай, ты классный! Ты лучше всех! Респект тебе!

Симон вновь видел всех тех людей, кто участвовал в его спасении. Они тепло отзывались о юноше. Последней давала интервью немолодая женщина с грустными глазами.

– Скажите, кто вы? – спросил Петерсон.

– Я Лилиана Бути, я уборщица здесь, – сказала она.

– Не так давно вы рассказали о мистере Меровинге журналистам. Почему вы согласились общаться с прессой без личного разрешения мистера Шельдмана?

– Я не смогла противиться, я не хотела ничего говорить, но меня заставили. Ко мне подошли два типа, они показали фотографию мистера Меровинга и сказали, что, если я откажусь дать информацию, меня убьют. А какая у меня информация? Я же не знаю ничего. Я даже не знала, как зовут этого юношу.

– Почему вы не сообщили мистеру Бауэру, что вам угрожают? Обо всех попытках контакта с персоналом вы должны немедленно сообщать вашему начальнику.

– Да я и хотела так сделать, но тут, будто тьма на меня напала. А потом я увидела этот фильм. Я узнала свой голос, они не очень-то его изменили. Но я почему-то совершенно не помнила, что говорила и как говорила с этими людьми.

– Мистер Шельдман, – прошептал Симон, юноша с небывалым волнением смотрел этот фильм, – не наказывайте, пожалуйста, эту женщину. Она не виновата. Ее загипнотизировали.

– Да, – ответил Шельдман, – она сама жертва преступника Амсета.

– Мистер Шельдман, как вам пришла в голову идея создать организацию под названием ФБТ? – спросил в кадре Петерсон.

– Мафия убила моих родителей, а потом и жену, – сказал Шельдман. – Я видел честных и славных людей, которые подвергаются насилию со стороны преступных группировок, и понял, что больше не могу терпеть беззаконие и несправедливость. Судьба не зря дала мне деньги и положение в обществе. Бороться со злом, во всех его проявлениях – вот моя обязанность перед обществом, перед миром.

– Отлично, – кивнул Петерсон, – но как же тогда объяснить все те капиталы и недвижимость, приобретенную вами за этот год? Вам просто дарили баснословные состояния! Разве это не результат каких-то ваших махинаций, в которых обвиняют вас и вашего помощника Симона Меровинга?

– А спросите об этом сами у моих, так называемых, «жертв», – усмехнулся с экрана Шельдман.

Сам миллиардер, Симон, Ирвинг и Петерсон вместе со всеми присутствующими смотрели в этот момент в здании телецентра трансляцию этого интервью.

– Мы так и сделаем, мистер Шельдман, – ответил журналист.

Теперь показывали невзрачного брюзгливого старика.

– Мистер Фостер, – обратился к нему Петерсон, – как получилось, что вы, несмотря на все усилия и привлечения лучших специалистов, не смогли найти нефть на вашем земельном участке, а Шельдман ее обнаружил?

– Значит, не лучших специалистов я нанял. Я тоже подозревал, что там есть нефть, но нашел ее Шельдман. Он переиграл меня, я сам ему продал участок, который приносил мне лишь убытки. И никакой Симон здесь ни при чем. Я так захотел. А если этот парень там и раскопал нефтяные запасы, то слава ему как геологу. А все эти истории про волшебников – глупые бредни журналюг. Хорошие специалисты – вот залог успеха! А Шельдман, значит, умеет подбирать команду.

– Итак, перейдем теперь к скандальной истории с «Полимиксом», – продолжил Петерсон. – Мы встретились с бывшими владельцами концерна, господином Юлиусом Корни и Андре Шмидтом.

Толстяк Корни жил на собственном острове в окружении кактусов всех размеров и видов. На вопрос журналиста Корни запыхтел:

– Какой еще Симон? Да, видел я с Шельдманом какого-то молодого юриста. Ну и что? Да у него целый штат таких консультантов. Я, Шмидт и Макинский отдали Шельдману предприятие, потому что почти обанкротились на нем.

– И вы, и ваши компаньоны, согласились вот так просто, безвозмездно подарить целое предприятие?

– Не безвозмездно, сделка прошла в условиях особой секретности, ни у меня, ни у моего товарища господина Шмидта нет претензий к мистеру Шельдману. Избавившись от этого концерна, я теперь могу посвятить свою жизнь тому, о чем мечтал всю жизнь. Видите, какие у меня чудесные кактусы?

Андре Шмидта обнаружили в особняке на побережье Италии. Бывший совладелец концерна нежился в шезлонге. Рядом сидела хорошенькая черноглазая девушка.

– Не хочу даже вспоминать этот «Полимикс»! – сказал Шмидт. – Мы, три осла, Корни, Макинский и я, почему-то решили, что сможем потянуть наукоемкое предприятие. Но, в итоге, почти разорились на нем. Шельдман просто спас нас!

– Но вы же ему отдали даром фирму? Какое же в этом спасение?

Шмидт принял таинственный вид.

– Ну, не даром, это была честная сделка.

– А какую роль в этой сделке играл Симон Меровинг?

– А никакую. Крутился там, на переговорах, возле Шельдмана какой-то парень. Наверное, какой-то стажер в его фирме. Этот Симон даже не имел права подписи. Заверяли нашу сделку высококвалифицированные юристы.

– И как вы относитесь к тому, что Симон Меровинг оказался выдающимся экстрасенсом?

– Да чушь все это, а, если и так, то к нашей сделке с мистером Шельдманом, он не имеет никакого отношения! Мы сами профукали фирму, еще в те времена, когда этот парень на горшке сидел. И хорошо, что нашелся человек, который забрал у нас эту обузу. Пусть Шельдман теперь мается с «Полимиксом».

– Но почему тогда мистер Макинский заявляет, что мистер Шельдман и Симон Меровинг вас ограбили?

– То, что говорит Макинский – это дело самого Макинского. Вот с ним и разбирайтесь. А у меня теперь есть красавица-жена, – Шмидт положил руку на колено черноволосой задорной девушке, – эта вилла и море. И больше меня ничего не интересует.

Вновь на экране появился Петерсон.

– К сожалению, с мистером Макинским, третьим бывшим совладельцем концерна, нам встретиться не удалось. Местонахождение его неизвестно…

– Да, – прошептал Симон Шельдману, – ни мистер Снофру, ни я, мы так и не смогли обнаружить Макинского и Амсета.

– Ничего, – шепотом ответил Роберт Шельдман, – сейчас не это главное.

– Но, – говорил Петерсон, – мы пообщались с сыном Освальда Наксиса, Аристидом Наксисом. Его отец наотрез отказался давать нам интервью.

Теперь все увидели изящного стройного молодого человека в черной сутане.

– Как вы относитесь к тому, что ваш отец отдал все свое имущество незнакомому человеку, обездолив вас, законного наследника? – спросил журналист.

– Я рад, что мой отец, пусть и в зрелые годы, но узрел истину, – холодно проговорил Аристид Наксис. – Злато – это тяжкий груз, который отягощает душу и плоть. Мой отец избавился от бремени, Господь посылает все нужное для жизни.

– Нам известно, что у вас есть еще сестра и брат. Как они отнеслись к подобному решению мистера Освальда Наксиса?

– Моя сестра Елена – аббатиса, она возглавляет монастырь. Ее никогда не интересовали отцовские богатства. Что же касается нашего младшего брата, Ахилла, то он скоро примет сан и станет недоступен для людских страстей и толков.

– Хорошо, это ваши взгляды и взгляды вашего брата и сестры. Но что говорит сам мистер Освальд Наксис?

– Мой отец умиротворен. Я не в курсе всех подробностей сделки, но понимаю, что она была достойной. И мой отец получил ценности, превышающие материальные, сиюминутные блага.

– А как вы оцениваете влияние Симона Меровинга на вашего отца?

Аристид удивленно поднял брови, но в тот же миг вновь стал холодным и отрешенным.

– Симон Меровинг? Если все это правда, что говорят о нем, то этот юноша – пророк, избранник божий.

– А может, избранник дьявола? – лукавые искорки заиграли в глазах Петерсона.

– Нет, – жестко проговорил Аристид Наксис, – если Симон Меровинг сумел обратить к свету нашего отца, то, значит, в его сердце звучит глас Господень.

– Сим, – весело спросил Шельдман взволнованного юношу, – этот Аристид не из вашего Братства? Он выглядит странно и говорит чудно.

– Нет, но однажды он придет к нам.

Фильм продолжался.

– Мы услышали мнения непосредственных участников событий и их близких, касающихся деятельности мистера Шельдмана и мистера Симона Меровинга, – сказал Петерсон. – Как видите, ни одного упрека, никаких жалоб, судебных исков. Что же касается смерти Генри Феллера, то он не имел дел с мистером Робертом Шельдманом и уж, тем более, с Симоном Меровингом. Экспертиза установила, что это было именно самоубийство. Вероятные причины – депрессивное состояние мистера Генри Феллера. Его родственники сказали, что мистер Феллер выглядел утомленным и жаловался на усталость от жизни. Ему советовали найти хорошего психоаналитика, но он отказывался. И вот итог – депрессия и переутомление взяли верх.

На экране появилось изображение Нормана Рейна.

– Нармер, – говорил журналист, – сотрудник спецслужб одной из стран, друг мистера Шельдмана, наставник Симона Меровинга! Вот, что рассказывает мистер Меровинг о своем учителе.

– Мистер Нармер очень помог мне, – сказал Симон, – операция была тяжелой, врачи сделали все, что могли, но я умирал. И тогда мистер Шельдман привез ко мне мистера Нармера. Его лечение сотворило чудо, я просто ожил…

– Да-да, – подтвердил Бауэ, – мы все наблюдали феноменальное явление. Как врач с большим стажем и опытом, заявляю, что ранения мальчика были несовместимы с жизнью. И только уникальный, экстрасенсорный талант мистера Нармера мог сотворить невозможное. Мы до сих пор не знаем, какие средства и способы применил мистер Нармер, но после его посещения Симон пошел на поправку.

– Мистер Нармер стал моим учителем, я многое узнал, благодаря его занятиям со мной, – говорил в кадре Симон. – Но жестокое покушение, совершенное на всех нас: мистера Нармера, мистера Шельдмана, мистера Ирвинга и меня, оборвало его жизнь. Он был лучшим экстрасенсом в мире, он первый обнаружил бомбу, заложенную в самолет мистера Шельдмана, и героически принял удар на себя.

– Еще один соратник мистера Шельдмана – Ирвинг Шелли, – сказал Петерсон.

Теперь появился Ирвинг, как всегда скромный и сдержанный. Секретарь с интересом рассматривал себя на экране.

– Я уже много лет служу у мистера Шельдмана, – проговорил Ирвинг, – и все, в чем упрекают моего хозяина и его друзей, – абсолютная наглая ложь. Мистер Шельдман – чудесный человек и отличный начальник. Симон Меровинг – настоящий профессионал. Я был у истоков создания ФБТ. Это очень хорошая, правильная, честная организация. Наш девиз – «Зло не будет торжествовать!» И мы всё делаем для этого.

И вновь говорил Шельдман:

– Я знаю Ирвинга уже давно. Мне было тогда около 24-х лет, я только создавал ФБТ. Занимаясь делом одной террористической группировки, я приехал в Африку. Ирвинг служил там санитаром в военном госпитале, куда привезли мирных жителей, подвергшихся нападению бандитов. Условия были адские, но я отметил, с какой самоотверженностью и терпением исполняет Ирвинг свои обязанности. Мне нужны такие люди, мы поговорили и оказалось, что наши взгляды совпадают. И вот уже более десяти лет Ирвинг в моей команде, за что я очень благодарен ему.

Ирвинг в зале глубоко вздохнул, подавляя волнение.

– Поговорим о Дафне Морган, – на экране вновь был Петерсон, но он быстро исчез.

Теперь зрители всего мира видели картину, посвященную памяти Дафны. С полотна, в платье древней богини, протягивала руку с лотосом совсем юная девушка, почти девочка. Тихая печальная мелодия флейты сопровождала кадры.

– Дафна Морган была моей невестой, – звучал голос Симона, – мы очень любили друг друга, накануне нашей свадьбы Дафну жестоко убили.

Симон в зале телестудии опустил голову, чтобы никто не видел его слез.

– Ничего-ничего, Сим, – Шельдман коснулся руки юноши, – Дафна будет отмщена. Для того мы здесь.

Дотошный Петерсон встретился и с Терезой Морган.

– Шельдман преступник? – с возмущением воскликнула бизнесвумен. – Да нет в мире честнее и прекраснее человека, чем мистер Роберт Шельдман! Он единственный образец настоящего мужчины, во всех значениях этого слова!

– Говорят, вы собирались вступить с ним в брак?

– Да, и до сих пор жалею, что наша свадьба не состоялась. Но понимаю, что нельзя начинать семейную жизнь со смерти близких. Преступники убили мою воспитанницу.

– Которая была невестой Симона Меровинга, консультанта Роберта Шельдмана.

– Да. Молодые люди нас и познакомили. Симон влюбился в мою Дафну, а потом возникли чувства между мной и Робертом…

– Что вы можете сказать про Симона Меровинга?

– Замечательный юноша. Лучшего жениха для моей Дафны я и желать не могла. Когда Дафна погибла, бедный мальчик сам чуть не умер от горя.

– Настоящая леди, – прошептал с уважением Шельдман.

– Итак, кто же стоит за всеми преступлениями? Кто истинный бандит и террорист? – спрашивал Петерсон. – Да вот он! Запомните это лицо! Потому что этот человек, в любой день, в любой час, может придти к любому из вас! Его зовут Александр-Максим Сен-Томас, но он называет себя Амсет.

Фотография преступника грозно застыла на экране.

– Сын выдающегося ученого Сен-Томаса, экстрасенс, вставший на путь зла! Это он руководит всеми террористами мира. Власть, подчинение, страх – вот цели Амсета-Сен-Томаса. Алоизий Макинский, который выдвинул против мистера Шельдмана, мистера Меровинга и мистера Шелли чудовищные обвинения, служит преступному экстрасенсу. Смотрите на деяния Амсета!

Кадры расстрелов, террористических актов, поля, усеянные трупами женщин и детей, медленно, со всей кровавой откровенностью, разворачивались перед притихшими зрителями.

– Амсет поддерживает диктаторские режимы, спонсирует работорговцев, организует расправы над всеми, кто выступает за закон и справедливость! – говорил Петерсон. – Пока этот человек не обезврежен, мир не может жить спокойно! Это Амсет вызвал приступ бешенства у лошадей на ипподроме в Аскоте, и только благодаря беспримерному мужеству мистера Меровинга, удалось избежать трагедии.

Кадры великолепного укрощения коней Симоном снова заставили сердца миллионов зрителей сжаться от страха и восхищения перед этим удивительным мальчиком.

– Мистер Шельдман и его команда единомышленников, – продолжал Петерсон, – бросили вызов международному убийце и террористу! Поддержим же мистера Шельдмана и его храбрых соратников! Они – рыцари нашей эпохи!

Гром рукоплесканий сотряс стены телестудии.

В зал вошла Елизавета-Виктория Йоркская, родственница королевы. Все камеры и микрофоны разом направились на нее.

– Дамы и господа, – проговорила принцесса, – я пришла, чтобы передать, что ее величество королева выражает личную благодарность мистеру Меровингу и мистеру Шельдману. За вклад в дело мира и спасение члена королевской семьи вам, мистер Симон Меровинг, и вам, мистер Роберт Шельдман, присваиваются титулы потомственных лордов. Знайте, вы всегда желанные гости при королевском дворе.

Все в студии замерли, когда принцесса вручала бумаги, подтверждающие высокое признание Шельдмана и Симона.

– Благодарю, ваше высочество, – Шельдман самым галантным образом поцеловал руку принцессе.

– Спасибо, ваше высочество, – юноша тоже склонился для поцелуя, но женщина весело рассмеялась и сама звонко чмокнула мальчика в открытый лоб.

Рукоплескания, наверное, были слышны даже за стенами телецентра.

– Мистер Шельдман – вы герой! – кричали в зале. – Дадим бой Амсету! Зло не будет торжествовать!