Текст книги "Город золотых теней"

Вдали уже показался берег канала. В ожидании ответа Пол разглядывал торчащие из тумана крыши хижин, но Клуру все молчал. Обратив взгляд на лодочника Пол увидел, что тот оцепенел от ужаса.

– Что стряслось? Я что-то не так сказал?

– Вы… вы видели Принцессу Лета? И талторы не убили вас?

Пол помотал головой.

– Если ты говоришь о стражниках, то мы сумели спрятаться. – Смущенный реакцией спасителя, Пол откровенно поведал, как они плыли за нарядной галерой зайцами. —… Вот почему мы и болтались в воде, когда ты нас нашел. Да что мы совершили такого ужасного?

Клуру сделал несколько жестов, предназначенных, очевидно, для защиты от злых духов.

– Только телларианин, и то сумасшедший, может задать подобный вопрос. Почему, вы думаете, канал закрыт на время церемоний для всех сословий ниже талторов? Чтобы низкорожденные случайным взглядом на Принцессу Лета не смогли осквернить ритуалов и ввергнуть нас в бедствия. Если ритуалы будут нарушены, канал на будущий год обмелеет, и вся страна станет одной сплошной пустыней!

Мимолетное воспоминание, едва ли не тень, подсказало Полу, что некогда он считал подобные суеверия смехотворными, но теперь… Теперь трудно назвать хоть что-либо смехотворным. Он пожал плечами.

– Весьма сожалею. Мы ведь ничего не знали. Я просто пытался спасти жизнь себе и мальчику.

Клуру глянул на сладко сопящего Гэлли, и угрюмое выражение на его длинной морде несколько смягчилось.

– Да, но… – Он моргнул, потом взглянул на Пола. – Действительно, откуда вам было знать? Возможно, раз вы пришельцы, ритуал и не был так уж сильно нарушен.

На всякий случай Пол решил не упоминать о том, как жадно они накинулись на еду в крохотном святилище.

– А кто она такая, эта Принцесса Лета? И откуда вы так много знаете о… Телларе? Может, люди вроде меня здесь частые гости?

– Только не здесь, не в городках нимборов. Вот в самом Туктубиме их хватает, хотя большинство живет во дворце у Соомбара, а еще несколько психованных одни боги знают зачем шарят по пустыне. Время от времени появляются и гости с Вонара – со второй планеты от Солнца. Но те почти не выходят до сезона дождей.

Клуру вел теперь свой челн сквозь хаос мелких причалов, превращавших берег канала в сплошной лабиринт. Множество хижин высилось прямо на пирсах; иные, теснящиеся между берегом и высокой скалой поодаль, выглядели настоящими трущобами. Большинство соседей Клуру, похоже, давно проснулись; некоторые готовили лодки к отплытию, но другие столь же явно возвращались с запрещенного ночного промысла.

– А как все же с женщиной? – спросил Пол. – С той, что ты называл принцессой?

– Она и есть Принцесса! Принцесса Лета. – Клуру свернул в одну из проток, и обозреваемое пространство сразу сузилось, стиснутое стенами. – Она вонарианка, одна из Голубых Крылатых Людей. Когда-то в незапамятные времена мы их покорили, и теперь они ежегодно присылают нам в качестве дани одну из своих знатных дам.

– Дань? Как это понимать? Она что, должна выйти замуж за этого… как же его зовут… за Соомбара?

– В некотором смысле… – Взмахом весла Клуру опять развернул лодку, загоняя через дверцу в небольшой затончик, огороженный хлипкими деревянными стенами. Он подвел ее к стене и надежно привязал веревкой. – В некотором смысле, – повторил он. – Ведь Соомбар – прямой потомок богов. По сути, Принцессе Лета предстоит бракосочетание с самим богом. К концу церемоний ее принесут в жертву и предадут воде, чтобы дожди прошли в срок.

Выйдя из лодки, Клуру помог выбраться и Полу, держащему Гэлли на руках.

– Что-то лицо у тебя больно странное, – вдруг обеспокоился он, – видать, снова голова разболелась? Тем больше оснований погостить у меня вместе с мальчиком. Милости прошу!

К полудню, когда солнце пекло немилосердно, Клуру остался, пожалуй, единственным из взрослых обитателей предместья, еще не укрывшимся под крышей дома от его беспощадных лучей. Забившись в узкую тень под карнизом соседской лачуги, бедолага тоскливо наблюдал, как его гость-телларианин нежится на самом солнцепеке на раскаленной крыше рыбьей кожи, изгоняя из костей холод затянувшегося ночного заплыва. Поодаль Гэлли, досыта накормленный ухой с лепешками, гонял в салки с местными ребятишками.

– Нет, телларианин, ты точно свихнулся, – простонал наконец Клуру. – Чем плохо было внутри? Стоит провести еще минутку-другую под этим жутким солнцем, и мне тоже понадобится целитель.

– Да-да, разумеется, – спохватился Пол и поспешно спустился с крыши. – Я не хотел… Задумался. – Проследовав за Клуру в дом, он устроился в самом углу на полу – хозяин не мог похвастаться изысканной меблировкой. – Неужели совсем ничего нельзя предпринять? Ты говорил, что на планете есть ее земляки. Может, они что-то смогут сделать?

– Пф-ф-ф! – Клуру брезгливо помотал мордой. – Ты все еще думаешь о ней? Мало тебе уже совершенного богохульства? А что до вонариан, то они свято чтут древний договор. Мы получили уже не меньше трехсот Летних Принцесс с Вонара – с чего это им вдруг артачиться и протестовать против выдачи еще одной?

– Но ведь она… – Пол потер лицо, словно выдавливая из головы ускользающие воспоминания. – Я знаю ее. Знаю, черт побери! Но не припомню откуда…

– Нет, ты ее не знаешь, – твердо возразил нимбор. – Только талторам дозволяется глядеть на Принцессу. А обитателям других планет и простолюдинам вроде меня – никогда.

– Но ведь удалось мне увидеть ее прошлой ночью, пусть даже нечаянно. Может быть, я видел ее и прежде, просто не могу припомнить где. – Оглянувшись на вопль Гэлли, Пол убедился, что тот резвится напропалую. Похоже, мальчику не составило труда приобрести новых друзей; если он и продолжал горевать по погибшим в Устричном домике сверстникам, то ничем не выказывал этого. – Моя память… что-то с ней не в порядке, но это уже давно, – неожиданно сказал он. – И думаю, от этой напасти мне за день-другой не избавиться.

– Возможно, ты и прежде шпионил за Принцессой Лета, и боги тебя за это наказали. А может, ты просто болен или околдован. Я недостаточно знаю теллариан, чтобы судить об этом. – Клуру насупился. – Тебе следует поговорить с кем-нибудь из своих.

Пол вскинул голову:

– А ты знаешь кого-нибудь?

– Есть ли у меня среди теллариан друзья? Нет. – Клуру поднялся, хрустнув шишковатыми суставами. – Но во Время Церемоний их всегда можно запросто встретить на рынке в Туктубиме. Если хочешь, я тебя туда отвезу. Но сперва надо подобрать тебе и мальчику обувь, иначе вы просто-напросто изжарите себе пятки.

– Разумеется, я хочу попасть на рынок и поглядеть на Туктубим. Ты, кажется, говорил, что Принцессу Лета тоже где-то там держат?

Пригнув голову, Клуру глухо заворчал. На мгновение он приобрел удивительное сходство с земным псом.

– О боги! Да наступит ли конец твоему помрачению! Забудь о ней!

– Не могу, – нахмурился Пол. – Но постараюсь больше не говорить о ней с тобой.

– И вообще ни с кем! Зови мальчика, телларианин. У меня нет семьи, так что ничто нас не задерживает, ха! Такая свобода – одно из небольших преимуществ безгнездых.

Клуру произнес это с определенной печалью в голосе, и Пол запоздало сообразил, что, к своему стыду, практически ничего не знает об учтивом и гостеприимном хозяине, не интересовался его личной жизнью. И лишь догадывается, что тот как принадлежащий к низшему марсианскому классу вряд ли живет очень уж счастливо под пятой аристократии – так называемых талторов.

– Пол, смотри! – донесся ликующий голос Гэлли. – Руру спихнул меня в воду, но я плыву!

Великий город Туктубим располагался вне поля зрения, высоко на скале и, хотя напрямую до него было не больше одной-двух миль, прямой дороги наверх не существовало. Снова усадив гостей в лодку, Клуру вывел ее обратно в канал. Пол предположил, что отсутствие прямого сообщения предместья с городом – следствие осторожности правителей, желающих снизить вероятность успеха в случае мятежа среди простолюдинов.

Когда лодка миновала последние трущобы предместья, Пол кинул прощальный взгляд на вновь открывшуюся панораму с багровыми скалами, раскаленными полуденным солнцем. Над вершинами скал, едва видимые, выступали макушки дюжины зубчатых башен – самый краешек города. Медленно описав большой полукруг по каналу вдоль подножия скал, путники достигли начала безбрежной кирпично-красной пустыни. Однообразие барханов, нарушаемое лишь скалами по одну сторону Великого канала да серебристыми стрелками отводных проток по обе, простиралось, насколько хватало глаз, – зыбкий, негромко шуршащий алый океан.

– Есть тут, видимо, и другие города? – поинтересовался Пол.

– Есть, конечно, хотя до ближайшего сотни лиг. – Клуру не отрывал взгляд от фарватера. – И вряд ли вам захочется отправиться туда, даже если плыть по каналам. Во всяком случае, без тщательной подготовки. Опасные места. Жуткие хищники.

Глазенки у Гэлли расширились.

– Вроде того, в воде у острова… – начал было он, как вдруг над головами у них что-то оглушительно громыхнуло. Свет померк. На одно долгое мгновение выбеленное беспощадным светилом небо приобрело ядовито-зеленый оттенок, и даже самый воздух вокруг сгустился, точно кисель.

Пол мигнул. На долю секунды вода в канале стала единым целым с небом – стихии слились в искрящемся, как бы перемолотом в труху единстве. И вот уже снова все как было прежде.

– Что это? Прошлой ночью на реке мы пережили нечто подобное.

Клуру истово осенял себя ритуальными знамениями.

– Не знаю. Странная буря. Недавно их несколько произошло. Думаю, боги гневаются, дерутся между собой. Если бы первая такая буря не случилась с полгода назад, я решил бы, что виноваты те, кто нарушил священное табу, то есть вы, – отозвался он хмуро. – Но и не думаю, однако, что ваш поступок сильно улучшил богам настроение.

Великий канал широкой петлей охватывал холмы, на которых обосновался город Туктубим. Пока лодка описывала гигантский полукруг на пути к отводной протоке, ведущей к городским стенам, Пол глазел по сторонам: повсюду тянулись безжизненные, истрескавшиеся от палящего зноя поля. Теперь он лучше понимал, почему на Улламаре в таком почете дождь. Трудно было представить эти пространства цветущими, но Клуру уверял, что каждое брошенное в почву зерно прорастает, а каждому стаду находится пастбище – но лишь здесь, на берегах Великого канала. Водный поток тонкой ниточкой жизни рассекал мертвые просторы пустыни. Год без дождей – и добрая половина населения вымрет с голоду.

Клуру объяснил также, что сейчас, в послеполуденные часы, когда пекло загоняет людей под крышу, канал почти пуст по сравнению с движением в нем сразу после восхода солнца и перед самым закатом, но Пола все же ошеломила толкотня судов, больших и малых. Большинством из них правили такие же, как Клуру, нимборы; некоторые перевозили отряды талторов в доспехах, а также облаченных в нарядное штатское платье купцов и правительственных чиновников. Иные из судов превосходили размерами и пестротой давешнюю галеру жрецов и казались столь тяжелыми под бременем золота и драгоценностей, накладных мозаичных орнаментов и статуй богов, что оставалось дивиться, как они умудряются сохранять плавучесть. Пол подумал, что то же самое можно, пожалуй, сказать и про некоторых причудливо разодетых талторов-аристократов.

Клуру повернул лодку в меньший канал, который у подножья холмов снова раздваивался. С этой, пологой, стороны можно было уже разглядеть город, угнездившийся под самым гребнем скал и бесстрастно взирающий сверху на боевой порядок ферм и ниточек ирригационных проток, веером расходящихся от широкой ленты Великого канала. Туктубим возвышался над всем, словно император над полем битвы – монарх, увенчанный короной из золотых и серебрянных башен, блистающих в полуденном мареве.

– Но как же мы заберемся в такую высь на лодке? – вслух подивился Гэлли, ошеломленный открывшимся видом.

– Увидишь, – загадочно ответил Клуру. – Держи свои глазенки нараспашку, маленький песчаный тритон.

Тайна открылась, когда лодка достигла первого из бесконечной серии шлюзов, наполняемых при помощи огромных водяных колес. Корабль, уже достигший самого верхнего шлюза, казался им отсюда детской игрушкой, хотя Пол догадывался, что тот никак не меньше огромных торговых судов, в кильватере которых плыли они по каналу.

Почти полдня отнял у них подъем до середины шлюзовой лестницы – дальше дорога для нимборских лодок была закрыта. Пришвартовав шаланду в крохотном искусственном водоеме, расположенном, как ни странно, на крутом склоне холма, Клуру вывел компанию на тропинку, предназначенную для низкорожденных, и они продолжили восхождение пешком. Путь оказался долгим, но не слишком трудным; сандалии рыбьей кожи, что подобрал для гостей Клуру, облегали ногу на удивление удобно. Они часто утоляли жажду из питьевых фонтанчиков, установленных вдоль дороги, и несколько раз устраивали привал в тени больших багровых валунов, усеянных золотистыми и черными прожилками.

В огромных городских воротах стояли караульные, но им, казалось, не было никакого дела до нимбора в компании с двумя пришельцами. Скользнув по путникам безразличным взглядом, ближайший страж отвернулся – его внимание привлекло куда более интересное зрелище: золоченый паланкин с благородными особами за узорчатой завесой на плечах у потных носильщиков, а следом всадники, оседлавшие загадочных зеленоватых рептилий, отдаленно напоминающих лошадей.

Взгляд Пола то и дело выхватывал в суетящейся толпе то отблеск голубой кожи, то мерцание прозрачно-бледных перьев, и всякий раз у него перехватывало дыхание, хотя он и понимал, что даром тешит себя иллюзиями. Нет ни малейшего шанса, что загадочной принцессе позволят шататься средь бела дня по запруженным улицам. Она сидит теперь где-нибудь взаперти под неусыпным надзором – возможно, в тех высоченных башнях в самом центре города.

Клуру вывел Пола с мальчиком на улицу, по ширине не уступающую Великому каналу. По обе ее стороны, сплошь укрытые от безжалостного солнца просторными навесами, шел яростный торг – казалось, в него вовлечено все население Туктубима.

– Это что, весь рынок? – изумился Пол, когда городские ворота остались далеко позади.

Клуру пожал плечами.

– Это? Нет, здесь лишь обычная уличная торговля. Скоро придем на настоящий базар – величайшее торжище на всем Улламаре, как утверждают бывалые странники.

Он собирался добавить что-то еще, но внимание Пола отвлек окрик откуда-то сзади – окрик на родном его языке. Переводящий кулон, дар Клуру, лишь создавал впечатление родного языка в беседе с нимбором и прочими улламарцами; теперь же у Пола возникло странное чувство, что и оригинал, и перевод прозвучали одинаково и одновременно. Этот новый голос крепчал с каждой секундой, и у Пола уже не оставалось сомнений, что он способен понять его без всяких хитроумных устройств.

– Эй, не слышите, что ли? Погодите, дайте же вас догнать!

Пол обернулся. Перепуганный Гэлли обернулся тоже – внезапно взъерошенный, точно дикая кошка, маленькие пальцы хищно скрючены наподобие когтей. К ним бодрой трусцой и с небрежной легкостью атлета приближался, несомненно, человек . И определенно, землянин.

– Спасибо, что подождали, – выдохнул он, поравнявшись с честной компанией. – Боялся, что придется бежать за вами до самого базара. Небольшое удовольствие в такую погодку, не правда ли?

Растерянный Пол не знал, что и ответить. Нутром он чувствовал, что ему следует опасаться быть узнанным и остерегаться преследователей любого рода и вида, но с внешностью улыбчивого незнакомца такое чувство вязалось плохо. Перед Полом стоял высокий симпатичный юноша атлетического сложения со светлой бородкой и литыми мышцами, заметными даже под белой рубахой, надетой под точно такую же, как у Пола, кожаную жилетку; да и брюки оказались весьма похожи, лишь вместо сандалий рыбьей кожи он был обут в высокие черные ботинки.

– Похоже, я повел себя несколько невежливо, – сказал блондин. – Налетел вихрем, а представиться и не спешу. Браммонд, Харли Браммонд, в прошлом капитан личной гвардии ее величества. Правда, то было давно и, полагаю, вдали от здешних мест. О, а вот и мой приятель, профессор Бэгуолтер, добрался наконец. Поздоровайся с господами, Бэгс! – Он указывал на пожилого джентльмена, также бородатого, но одетого куда официальнее, пыхтящего на подъеме с пиджаком под мышкой.

Подошедший сперва перевел дух, затем стащил с носа запотевшие очки, достал из кармана платок и вытер лоб.

– Господи, Браммонд, ну ты и заставил меня побегать. – Он еще раз перевел дух, затем продолжил: – Рады с вами познакомиться, друзья. Мы вас заметили, как только вы вошли в городские ворота.

– Точно, – вставил юный блондин. – Тут не часто встретишь своих, и мы знаем в лицо почти всех. Но вас мы догоняли вовсе не потому, что вы новенькие. – Он хохотнул. – Все-таки в клубе «Арес» не настолько скучно.

Профессор деликатно кашлянул.

– А я за ними вовсе и не гонялся, Харли. Просто старался не отстать от тебя.

– А это чертовски глупая мысль – в такое-то пекло. – Браммонд снова обратился к Полу: – Признаться, сперва я принял вас за своего старого приятеля Билли Кирка по кличке Запеканка Кирк. Мы прозвали его так за постоянную желудочную озабоченность. Он сражался со мной в Крыму, под Севастополем и Балаклавой. Отличный артиллерист, один из лучших. Но теперь вижу, что ошибся. Хотя сходство между вами поразительное, надо признать.

Пол с трудом поспевал улавливать смысл быстрой и рубленой речи Браммонда.

– Нет, меня зовут Пол. Пол… – Он замешкался, ощутив, что даже собственное имя стало ему казаться каким-то сомнительным. – Пол Джонас. Это Гэлли. А это Клуру, выудивший нас из Великого канала.

– Славный мальчуган, – сказал Браммонд, ероша Гэлли волосы.

Мальчик недовольно скривился. Клуру, не проронивший ни слова с момента появления Браммонда, казалось, был только рад, что на него не обращают внимания.

Профессор с задумчивым интересом разглядывал Пола, словно любопытный с научной точки зрения экземпляр.

– У вас странный акцент. Вы, случайно, не канадец?

Пол вздрогнул, застигнутый вопросом врасплох.

– Я… Думаю, нет.

Бэгуолтер удивленно приподнял мохнатые брови, но Браммонд доброжелательно хлопнул Пола по плечу. Рука его оказалась железной.

– Ради Бога, Бэгс, мы что, так и будем торчать здесь, на самом солнцепеке, пока ты не удовлетворишь свою лингвистическую любознательность? Не обращайте внимания, Джонас, – профессор даже пение первого соловья весной не может слушать без желания поймать и препарировать птичку. Раз уж мы вмешались и нарушили ваши планы, позвольте во искупление вины предложить вам промочить горло. Тут рядом есть мало-мальски приличная забегаловка, прямо по этой боковой улочке. А пареньку возьмем чего-нибудь полегче, а? – Он засмеялся и по-приятельски стиснул плечо Пола. Тот испугался, как бы что-нибудь не сломалось под железными пальцами. – Нет, – передумал Браммонд, – пойдем лучше сразу в клуб «Арес». Вам это пойдет на пользу – почувствуете себя там как дома. Ну, что скажете?

– Это… это было бы замечательно, – ответил Пол.

Пол был немало обескуражен, когда клубный швейцар, талтор весьма высокомерной наружности, не позволил пройти Клуру. «Собакомордым входа нет», – пробурчал он и отказался вступать в дальнейшие дискуссии. Неловкую ситуацию разрешил сам нимбор, предложивший показать Гэлли базар и окрестности. Пол принял предложение с благодарностью, но Браммонд всем своим видом выказал неодобрение.

– Послушайте меня, старина, – сказал он, когда Гэлли с Клуру удалились. – Люби ближнего своего – все это чертовски здорово, не спорю, но вам не следует слишком уж доверяться этим зеленокожим.

– Что вы имеете в виду?

– Ну, по-своему они славные парни и могут быть своими в доску, а этот, вроде бы, обожает и вас, и парнишку, но не ждите, что в решительный момент он прикроет вам спину. По большому счету, им нельзя доверять. В отличие он землян, если вы меня правильно понимаете.

Внутри клуб показался Полу странно знакомым. В сознании само собой всплыло странное выражение «викторианский стиль» – но Пол совершенно не помнил, что оно может означать. Затемненное помещение было обставлено массивной инкрустированной мебелью, стены отделаны панелями темного дерева. С панелей на посетителей таращились головы десятков неведомых тварей и даже несколько чучел, набитых целиком, вместе с туловищем. Клуб оказался совершенно безлюдным, из-за чего длинные шеренги остекленевших взглядов со стен выглядели еще более зловещими.

Браммонд заметил, что Пол завороженно уставился на огромную косматую голову – вроде бы кошачью, но со жвалами, как у гигантского насекомого.

– Мерзкая морда, верно? Это желтый горный кот. Живет у подножия холмов, жрет все, что удастся поймать, включая вас, меня и тетушку Мод. Едва ли не опаснее голубого сквонча.

– Харли скромно забыл упомянуть, что это он добыл сей замечательный трофей, – с готовностью подхватил профессор Бэгуолтер. – Зарубил кавалерийской саблей.

Браммонд беззаботно пожал плечами.

– Просто чуток повезло – знаете ведь, как оно бывает порой.

Ввиду полной свободы выбора мест они устроились за столом у небольшого окна с видом на колоссальных размеров площадь, сплошь заставленную торговыми палатками, – очевидно, тот самый «базар», решил Пол. Море людей, преимущественно марсиан, колыхалось под навесами и вокруг них; их активность и жизненная энергия поразили Пола. Ему почудилось, что он угадывает повторяющиеся узоры в приливах и отливах толпы, замечает как бы некий особенный замысел в сплошном водовороте ее движений…

– Джонас! – Браммонд мягко тронул его за плечо. – Что будете пить, старина?

Пол обернулся. У столика в почтительном ожидании застыл пожилой нимбор, одетый в белый клубный пиджак, весьма на нем нелепый. Совершенно машинально, не имея представления, из каких тайников памяти всплыла такая мысль, Пол заказал бренди. С готовностью кивнув, нимбор бесшумно удалился.

– Вы, конечно, знаете, что местный бренди – одно лишь название, – заметил профессор, – хотя он несравненно лучше местного пива. – Бэгуолтер вонзил в Пола буравчики своих карих глаз. – Так что же привело вас в Туктубим, мистер Джонас? Я спросил, не канадец ли вы, потому что подумал, что вы прибыли с Лубером на «Леаж Деор» – говорят, у него в экипаже много канадцев.

– Гром и молния, Бэгс! Ты опять учинил бедняге допрос, – рассмеялся Браммонд и откинулся на спинку кресла, словно уступая поле битвы двум достойным друг друга противникам.

Пол колебался. Он не чувствовал себя достойным профессора противником, тем более что было в том нечто такое, от чего собеседнику становилось не вполне уютно. Где Браммонд, подобно Клуру и прочим встречавшимся Полу аборигенам, чувствовал себя в марсианской обстановке точно рыба в воде, там в профессоре проглядывало нечто странное, какая-то чрезмерная интеллигентская пытливость, кажущаяся здесь не вполне уместной. И все же, послушав их разговор о каком-то Лубере из какой-то Канады, Пол ясно понял, что обмануть их насчет своего происхождения ему не удастся.

– Я… Мне трудно сказать вам, как я попал сюда, – начал он. – Думаю, я был ранен в голову. Потом вроде бы нашел мальчика… впрочем, я и это плохо помню. Лучше спросить у него. В любом случае, мы с ним попали в какую-то переделку, это я помню, пришлось спасаться бегством. И первое, что я помню ясно – как мы барахтаемся в Великом канале.

– Ну разве не поразительная история? – заметил Браммонд без особого, впрочем, удивления – словно подобные происшествия случались на каждом шагу.

Бэгуолтер же, напротив, оказался вполне доволен тем, что у него появилась почва для дальнейших, более детальных расспросов, и, к отвращению Браммонда и неудовольствию Пола, провел следующие полчаса, дотошно допрашивая последнего.

Пол приканчивал уже вторую дозу местного горлодера под благородным земным названием и начинал понемногу расслабляться, когда профессор вернулся к вопросу, вызвавшему у него, похоже, самый живой интерес:

– Стало быть, как вам представляется, вы встречались с той вонарианкой прежде, только не помните, когда и где?

– Просто я… знаю, и все тут, – кивнул Пол.

– Возможно, вы были с ней помолвлены, – предположил вдруг Браммонд. – Точно, готов поспорить на что угодно! – Просидев молча полчаса и скучая, он загорелся новой идеей. – Наверное, вы были контужены, пытаясь защитить невесту от стражников Соомбара. Они парни крепкие, скажу я вам. И своими ятаганами владеют как следует. Однажды они попытались запихнуть Джоанну в сераль к Соомбару – что ж, мне тогда изрядно пришлось потрудиться, и мало не показалось.

– Харли, я хотел бы… – начал было профессор, но Браммонд уже завелся. Его голубые глаза вспыхнули, и даже золотистая шевелюра вместе с бородкой, казалось, вздыбились от электричества.

– Джоанна – моя невеста, а также дочь профессора. Знаю-знаю, скажете, чертовски фамильярно отца своей невесты называть «Бэгс», но мы с профессором успели пройти огонь и воду, прежде чем я познакомился с Джоанной. – Он взмахнул ручищей. – Она сейчас в нашем лагере, загружает «Умеренность» припасами для экспедиции в сердце пустыни. Правду сказать, именно потому я и погнался за вами. Окажись вы добрым старым Запеканкой Кирком, я сразу предложил бы вам место в экспедиции.

– Харли… – несколько раздраженно произнес профессор.

– Как бы там ни было, у меня сложилась твердая уверенность, что стоит только повернуться спиной, как один из этих зеленокожих проныр попытается умыкнуть мою Джоанну. Она крепкая девушка, и пока нам везло, но это уже начинает выходить за всякие рамки. А монстры – у меня пальцев на руках не хватит перечесть, сколько раз я вытаскивал ее буквально из логова какого-нибудь мерзкого сквонча…

– Ради всего святого, Харли, я пытаюсь задать мистеру Джонасу кое-какие важные вопросы…

– Послушай, Бэгс, нельзя же так долго морочить человеку голову своей научной белибердой. Жрецы украли у бедолаги невесту и вот-вот принесут ее в жертву! Самого же его избили так, что он с трудом вспоминает собственное имя! Лучше бы ты предложил ему хоть какую-то помощь, чем совать шило в мозги!

– Но позволь… – пробормотал оторопевший профессор.

– Я не уверен… – начал было Пол, но Браммонд, подскочив, уже выпрямился во весь свой гигантский рост.

– Не переживайте, приятель! – громыхнул он и, дружески хлопнув Пола по спине, едва не повалил его на стол. – Я тут порасспрашиваю кое-кого – здесь есть много и зеленых, и белых, у которых должок перед Браммондом с Марса. Да, именно так мы и поступим. Бэгс, встречаемся с вами обоими в клубе перед заходом солнца.

Тремя размашистыми шагами преодолев расстояние до порога, он мигом исчез, оставив Пола с профессором сидеть с открытыми ртами.

– Харли – славный малый, – вымолвил наконец Бэгуолтер. – Крепок, как железо, зато сердце доброе. И моя Джоанна обожает его. – Он отхлебнул глоточек шерри. – Но как же мне хочется порой, чтобы он не был так дьявольски туп.

Утомленное солнце, ползущее к своему ночному приюту после бесконечно долгого дня, уже пряталось за далекими горами на самом краю пустыни. Последние лучи зловеще вспыхивали, отражаясь в окнах и полупрозрачных шпилях Туктубима.

Сидя на клубном балконе, Пол любовался панорамой, напоминающей безбрежную россыпь драгоценных камней. Он даже задался на миг вопросом, а не на этой ли планете его дом, который он повсюду ищет? Марс казался ему и чудным, и вместе с тем как будто давно знакомым. Пол не мог вспомнить, где он жил прежде, но твердо знал – где-то в другом месте. Этих «где-то» в его прошлом было вроде бы даже несколько – так ему, во всяком случае, помнилось. Забвение собственных корней порождало странную усталость во всем теле и даже в мыслях.

– Смотри! – воскликнул вдруг Гэлли, вытянув руку.

Огромный летающий корабль, схожий очертаниями с давешней церемониальной галерой, плавно поднимался из-за верхушек башен в вечереющее небо, покачивая еще свисающими причальными канатами. Сотни темных фигур сновали по его палубам и хитроумному такелажу. Десятки фонарей, издали похожих на яркие звезды, озаряли его борта. Корабль казался живым созвездием, сорвавшимся со своих небесных цепей.

– Как он прекрасен. – Пол перевел взгляд на Гэлли. Мальчик стоял завороженный, широко распахнув глаза, и Пол вдруг ясно ощутил нечто вроде гордости за то, что спас своего подопечного от… или откуда? Нет, бесполезно – память не вернется. – Жаль, что Клуру сейчас не с нами, – добавил он. – Правда, ему такое вовсе и не в диковинку.

Клуру из рода Рыбарей, исполнив обещание познакомить Пола с кем-либо из землян, почувствовал себя лишним. Вернувшись вместе с Гэлли с прогулки по базару, он сразу же отправился назад, в трущобы родного предместья.

– Клуру был добр к нам, и жаль, что он нас покинул, – добавил Пол.

– Да он просто нимбор, – заявил вдруг Гэлли.

Пол изумленно уставился на мальчика, все еще не отрывающего завороженного взгляда от воздушного судна. Замечание показалось ему из ряда вон выходящим, совершенно не в духе Гэлли – хотя тот быстро впитывал все новое, не очень-то разбирая, плохое оно или хорошее.

– Похоже, к ночи подует ветер из пустыни, – сообщил профессор, выпуская тонкую струйку дыма. Переместив сигару в уголок рта, он грустно добавил: – Значит, завтра будет еще жарче.

Пол нашел, что такое даже вообразить невозможно.

– Мне хотелось бы вовремя уложить мальчика спать. Как вы полагаете, профессор, скоро ли явится мистер Браммонд?

Бэгуолтер пожал плечами.

– Трудно прогнозировать что-либо, когда имеешь дело с Харли. – Профессор извлек из кармана часы-луковицу. – Наш друг запаздывает всего лишь на четверть часа. Я бы советовал пока не тревожиться.

– Он улетает! – воскликнул Гэлли. Огромный летающий корабль медленно таял в наступивших сумерках. Вскоре исчезли и его бортовые огни.

Бэгуолтер улыбнулся мальчику, затем снова повернулся к Полу:

– Малыш поведал мне, что вы спасли его из какого-то местечка под названием «Восемь в Квадрате» или нечто вроде того. Это произошло не на Земле?

– Не знаю. Я уже говорил вам, у меня проблемы с памятью.

– Паренек уверяет, что это где-то вниз по течению Великого канала, но мне никогда не доводилось слышать о месте с таким названием, а попутешествовал я немало. – Голос профессора звучал ровно, но буравчики глаз снова всверлились в Пола. – Гэлли говорил также нечто и о Черном океане. Могу твердо заверить вас – на Марсе ничего подобного нет.

– Не знаю. – Пол чувствовал, что начинает повышать голос, но был уже не в силах с ним совладать. Гэлли удивленно оглянулся на них, стоя у балконных перил. – Я ничего не могу вспомнить! Понимаете? Просто-напросто не могу!