Текст книги "Слово президента"

* * *

Первый корпус Армии Аллаха до сих пор держали в резерве. В его состав входила бывшая Первая иранская бронетанковая дивизия «бессмертных», а также ещё одна бронетанковая дивизия, состоящая главным образом из уцелевших офицеров республиканской гвардии и нового поколения рядовых солдат, которых не коснулась чёрная тень войны 1991 года. Второй корпус прорвался через границу и возглавлял наступление на военный городок короля Халеда, хотя в результате боев потерял больше трети своего личного состава и техники. Добившись этого, он отошёл на левый фланг и открыл дорогу Первому и Третьему корпусам, которые ещё не понесли потерь, разве что от нескольких налётов авиации союзников. Теперь Второй корпус будет охранять фланг наступающих войск, обращённый на восток, к морю, от контратаки, которую все ожидали. Когда настала ночь, все части согласно военной теории выслали разведывательные группы.

Передовые подразделения, наступающие поочерёдно, обошли военный городок короля Халеда и были удивлены, не встретив сопротивления. Осмелев, командир разведывательного батальона послал группы внутрь самого городка, и обнаружилось, что город опустел – жители накануне покинули его. Это командиру показалось вполне логичным: остановить Армию Аллаха, несмотря на отчаянное сопротивление саудовцев, им не под силу. Удовлетворившись таким объяснением, командир решил продолжить движение на юг, правда, на этот раз более осторожно. В конце концов все же придётся столкнуться с противником.

* * *

Военная полиция бригады Эддингтона выполнила свою задачу, направив остатки саудовской группировки на юг и освободив путь для американской бронетехники. Полковник заметил хмурые лица солдат, удручённо смотревших себе под ноги, пока они не увидели войска, расположенные между городком Халеда и Эль-Артавийей. «Волчья стая» не могла скрыть все, чем располагала бригада. Последней пересекла заградительный кордон в 21.00 по местному времени саудовская военная полиция. Полицейские сказали, что позади больше никого нет. Однако они ошиблись.

Впереди шли лёгкие бронетранспортёры, а танки с повёрнутыми назад башенными орудиями замыкали колонну. У майора Абдуллы было желание остановиться, занять оборонительную позицию и ещё раз дать отпор наступающему противнику. Однако он понял, что для этого у него недостаточно огневой мощи и ему не под силу остановить вражеские танки. Его людей измотали двадцать четыре часа непрерывных боевых действий, труднее всего приходилось механикам-водителям. Удобные сиденья машин располагали измученных людей ко сну, и они засыпали, просыпаясь лишь от окриков командиров или от толчков, когда танк сползал в кювет. Кроме того, майора беспокоила встреча с подразделениями союзных войск – за последние сутки он понял, что поле боя далеко не лучшее место для такого рода контактов.

В тепловизионных прицелах[130]130
  Тепловизионный прицел – танковый прицел, улавливающий инфракрасное излучение, которое исходит от целей, что позволяет вести стрельбу в ночное время и в условиях плохой видимости.


[Закрыть] машины, зигзагообразно движущиеся по шоссе, появились сначала в виде белых пятен. Эддингтон предполагал, что могут появиться отставшие саудовцы, и потому предупредил экипажи машин, образующих заградительный кордон, чтобы они были готовы ко всяким неожиданностям, однако только вечером, когда в небо поднялись «хищники», убедился в этом. Приборы беспилотных самолётов, распознающие инфракрасное излучение, сразу заметили характерные плоские очертания танковых башен М1А2, принадлежащих саудовцам. Полковник тут же передал эту информацию «совам», своим разведывательным группам, что сразу снизило напряжение их экипажей, особенно после того, как бесформенные пятна на экранах приборов ночного видения начали постепенно превращаться в знакомые очертания американских танков и бронетранспортёров. Но даже и в этом случае оставалась вероятность, что они могли быть захвачены противником и использованы для враждебных целей.

Танкисты бросили на дорогу горящие шашки. Саудовские машины, двигающиеся с выключенными фарами, заметили яркое пламя, лишь когда почти упёрлись в них. Несколько саудовцев, приданных «Волчьей стае» в качестве офицеров связи, опознали прибывших и разрешили им следовать на юг. Спустя десять минут подошёл и бронетранспортёр Абдуллы. Майор спрыгнул на землю, за ним последовал полковник Берман. Американские гвардейцы, не мешкая, предложили им пищу и воду, налили из термосов армейский кофе с тройным содержанием кофеина.

– Они далеко отстали от нас, но продолжают наступать, – сказал Берман. – У моего саудовского друга был – ну, скажем, у него был тяжёлый день.

Майор Абдулла едва держался на ногах от изнеможения. Ещё никогда ему не приходилось испытывать такого физического и умственного напряжения. Пошатываясь, он направился к командирскому бронетранспортёру «сов» и, склонившись над картой, постарался возможно понятнее объяснить создавшуюся обстановку.

– Мы должны остановить их, – закончил он.

– Майор, я посоветовал бы вам проехать ещё десять миль – там вы увидите самую большую танковую группировку в своей жизни. Между прочим, вы здорово сражались, – сказал адвокат из Шарлотты молодому офицеру. Майор Абдулла молча кивнул и направился к своему бронетранспортёру. – Это действительно была жаркая схватка? – спросил офицер Национальной гвардии у полковника Бермана, когда саудовец исчез в темноте.

– Эти парни уничтожили пятьдесят вражеских танков, и это только те, что я видел собственными глазами, – ответил Берман, отпивая кофе из металлического стаканчика. – Впрочем, сюда движется гораздо больше.

– Вот как? – Недавний адвокат, а ныне подполковник поднял брови. – Это совсем неплохо. Позади вас не осталось союзных подразделений?

– Нет, никого, – покачал головой Берман.

– Отправляйтесь дальше по шоссе, Берман. Через десять миль можете остановиться и понаблюдать за происходящим, ясно?

В своих маскировочных комбинезонах цвета пустыни, с лицами, раскрашенными тёмными полосами, чтобы их не было заметно в темноте, в похожих на германские времён Второй мировой войны касках национальные гвардейцы ничем не отличались от профессиональных американских солдат. Картами пользовались при свете красных фонарей. Было темно, как бывает обычно ночью в пустыне под безоблачным небом, и лишь свет звёзд позволял определить, где кончается земля и начинается небо. Позднее появится узкий серп луны, однако оттого не станет многим светлее. У старшего офицера заградительного кордона был командирский «хаммер» со средствами связи. Поблизости полковник Берман видел бронетранспортёр «брэдли», рядом с ним несколько солдат. Все они, судя по произношению, были американцами.

– «Сова-шесть», это «Двойка-девятка», приём.

– «Двойка-девятка», это «Шестёрка», говорите, – отозвался командир, взяв в руку микрофон.

– Видим движение в пяти милях к северу от нашей позиции. На горизонте две машины, остановились, смотрят вперёд.

– Понял, «Двойка-девятка», держите нас в курсе. Конец связи. – Он повернулся к Берману. – Отправляйтесь, полковник. У нас много работы.

* * *

Это заградительная группировка на фланге вражеского Второго корпуса, подумал полковник Хэмм. Теперь за ней следили его передовые разведывательные вертолёты «киова», военный вариант вертолётов «Белл-206», вертушек, которые в Америке чаще других используются для сообщений о поведении транспорта на шоссе – они отлично скрываются за холмами и возвышенностями, зависнув над самой землёй и высунув лишь электронный перископ, установленный у них на «горбу». Телевизионные системы записывают «увиденное» им на плёнку и передают информацию в штаб. У Хэмма было шесть таких вертолётов в составе выдвинутой вперёд разведывательной группы его Четвёртого авиационного батальона, они образовали расположенную в десяти милях перед наземными разведывательными подразделениями завесу все ещё в тридцати милях к юго-востоку от военного городка короля Халеда.

Пока Хэмм в своём командирском бронетранспортёре «Звёздные войны» наблюдал за дисплеем, техники преобразовывали полученные от разведывательных вертолётов данные, чтобы в графическом виде передать всем боевым машинам полка. Информация поступила и от беспилотных «хищников». Они кружили высоко в небе, осматривая дорожную сеть и пустыню к югу от захваченного городка, причём один из них, находясь прямо над городком, передал, что его улицы забиты заправщиками и грузовиками с боеприпасами. Очевидно, противник счёл, что это лучшее укрытие так труднее обнаружить.

Хорошо, что теперь действовали электронные сенсорные системы. Армия Аллаха продвигалась слишком быстро, чтобы соблюдать радиомолчание. Командирам приходилось вести переговоры. Машины, откуда исходили радиосигналы, непрерывно перемещались, но теперь они двигались в предсказуемом направлении и распоряжения отдавались почти непрерывно. Командиры приказывали своим подчинённым, куда и когда передвигаться, что делать, получали информацию от них и передавали её выше по командной цепи. Хэмму уже удалось точно установить, где располагаются штабы двух бригад, и он был почти уверен в местонахождении штаба одной бронетанковой дивизии.

Полковник изменил масштаб, чтобы получить на дисплее более общую картину. Две дивизии противника наступали к югу от городка короля Халеда. Это Первый корпус, который занимал фронт шириной в десять миль, обе его дивизии двигались рядом друг с другом бригадными колоннами – бронетанковая бригада впереди, самоходная артиллерия за ней. Второй корпус наступал слева от него, вытянувшись в линию, чтобы прикрыть фланг. Третий корпус Армии Аллаха находился, по-видимому, в резерве. Дислокация была стандартной и предсказуемой. До первого огневого контакта с «Волчьей стаей» оставался примерно час, Хэмм решил, что до этого момента будет выжидать, дав возможность Первому бронетанковому корпусу пройти с севера на юг – переместиться справа налево по отношению к его позиции.

Союзные войска не успели должным образом подготовить поле битвы, установить соответствующие препятствия и ловушки. У бригады Национальной гвардии отсутствовал сапёрный батальон и не было противотанковых мин, чтобы усеять местность перед наступающим противником. Они прибыли всего десять часов назад, а времени занять позицию было и того меньше. В их распоряжении имелся только план непосредственных боевых действий. Там говорилось, что танки «Волчьей стаи» могут вести огонь прямой наводкой по собственному выбору, но огонь по вражеским войскам в глубине их территории должен быть сосредоточен лишь к западу от шоссе.

– У меня готова картинка, сэр, – заметил начальник полковой разведки.

– Рассылайте её, – отдал приказ полковник. Теперь на дисплее каждой боевой машины, входящей в состав полка «Чёрная кавалерия», появилось то же самое изображение, что и на дисплее командирского бронетранспортёра. Затем Хэмм поднял трубку радиотелефона.

– «Волчья стая-шесть», это «Чёрная кавалерия-шесть», приём.

– «Волчья стая-шесть» в канале. Спасибо за информацию, полковник, – ответил Эддингтон по кодированному цифровому каналу. Обе бронетанковые части имели теперь точную картину расположения всех союзных войск. – Считаю, что до первого контакта осталось около часа.

– Готов вступить в бой, Ник? – спросил Хэмм.

– Эл, с трудом сдерживаю своих парней. Пушки заряжены и курки взведены, – заверил его командир национальных гвардейцев. – Мои передовые отряды уже заметили противника.

– Ты знаешь, что с ними делать, Ник. Желаю удачи.

– И тебе того же, «Чёрная кавалерия», – пожелал Эддингтон. Хэмм сменил настройку и вызвал «Бафорд-шесть».

– Мне понятна общая картина, Эл, – через сотню миль разделяющей их пустыни сообщил ему Марион Диггз. Ему совсем не нравилось, что солдат приходится посылать в бой приказом издалека. Новому командующему оперативной группировкой это показалось самым трудным.

– О'кей, сэр, мы заняли позицию и готовы драться. Противнику стоит только стукнуть к нам в дверь.

– Понял вас, «Чёрная кавалерия». Ждём новостей. Конец связи.

Наиболее важную роль исполняли теперь «хищники». Операторы, управлявшие этими беспилотными летательными аппаратами, находились в полку Хэмма. Они отдали «хищникам» команду подняться выше, чтобы уменьшить вероятность их визуального или акустического обнаружения. Камеры на крохотных самолётах были направлены вниз, с их помощью вёлся подсчёт сил противника и определялось расположение отдельных подразделений Армии Аллаха. Дивизия «бессмертных» находилась на левом фланге, а бывшая иракская дивизия республиканской гвардии на правом, к западу от шоссе. Они неумолимо продвигались вперёд, вытянувшись в линию по-батальонно, в десяти милях за разведывательной завесой, тесным строем, чтобы в случае необходимости нанести мощный концентрированный удар по оборонительным позициям. За передовой бронетанковой бригадой следовала дивизионная артиллерия. На экранах, где появлялось изображение, передаваемое с «хищников», было видно, что она делилась на две группы. Буквально на глазах одна из них остановилась и развернулась в боевую позицию, чтобы прикрыть артиллерийским огнём наступающие войска, а вторая снялась с позиции, которую занимала раньше, и двинулась вслед за танками. Все это в точности соответствовало существующим правилам военной стратегии. Через полтора часа они прибудут на место. «Хищники» пролетели над артиллерийскими позициями, установив их координаты с помощью спутниковой навигационной системы. Эти данные поступили на батареи многоствольных ракетных миномётов. Вверх взлетели ещё два «хищника», в задачу которых входило определить точные координаты командирских машин противника.

* * *

– Ну, я не уверен, когда начнётся передача моего репортажа, – сказал Доннер, глядя в объектив камеры. – Я нахожусь внутри разведывательного бронетранспортёра «Браво-три-два» Третьего взвода роты «Б». Мы только что получили сведения о том, что противник сейчас примерно в двадцати милях к западу от нас, это по меньшей мере две бронетанковые дивизии, двигающиеся вдоль шоссе на юг от военного городка короля Халеда. Мне стало известно, что бригада Национальной гвардии Северной Каролины блокирует его. Она развернулась вместе с Одиннадцатым бронетанковым полком. Обе эти части незадолго до переброски сюда находились в Национальном центре боевой подготовки, где проходили плановые учения.

Как описать вам настроение наших парней? Солдаты «Чёрной кавалерии», где я сейчас нахожусь, напоминают мне врачей, как странно не звучит это сравнение. Они в ярости из-за того, что произошло в их стране, но походят на врачей, ждущих прибытия машины «скорой помощи», которая доставит пострадавших в больницу для экстренного лечения. Внутри бронетранспортёра царит тишина. Мы только что получили приказ и через несколько минут отправимся на запад на исходные позиции.

Мне хотелось бы сказать кое-что о себе. Как вам известно, недавно я нарушил правила своей профессии и допустил серьёзную ошибку. Меня ввели в заблуждение, но это не оправдание – виноват только я сам. Сегодня утром я узнал, что именно президент попросил, чтобы меня послали сюда – возможно, чтобы я здесь погиб? – улыбнулся Доннер собственной очевидной шутке. – Нет, дело обстоит совсем не так. Возникла ситуация, о которой мечтают люди моей профессии, – я оказался на месте, где скоро произойдут события, меняющие ход истории, в окружении своих соотечественников, которым предстоит решить важную задачу, и каким бы ни был исход в этих обстоятельствах лично для меня, как репортёр я должен быть здесь. Президент Райан, я благодарен вам за предоставленный мне шанс.

Том Доннер, из бронетранспортёра роты «Б», полк «Чёрная кавалерия», расположенный к юго-востоку от военного городка короля Халеда. – Доннер опустил микрофон. – Все в порядке? – обратился он к военному оператору.

– Да, сэр, – ответил тот и пробормотал что-то в свой микрофон. – О'кей, все ушло на спутник, сэр.

– Хорошо сказал, Том. – Командир бронетранспортёра закурил сигарету. – Иди сюда, я покажу тебе, как действует аппаратура… – Внезапно сержант замолчал, сильнее прижав к уху шлемофон, чтобы лучше слышать. – Включай двигатель, Стэнли, – приказал он механику-водителю, выслушав команду. – Время пришло.

* * *

Он позволил им приблизиться. Командир разведывательной завесы, находившейся в авангарде бригады «Волчья стая», в гражданской жизни был адвокатом и занимался уголовным правом, хотя в своё время закончил военную академию в Уэст-Пойнте. И всё-таки любовь к военной службе так и не покинула его. Сейчас ему было сорок пять, и вот уже почти тридцать лет он участвовал в разного рода военных учениях, изматывающих ум и тело, которые отнимали время от семьи и юридической профессии. И только теперь, находясь на передней линии своей разведгруппы, он понял причину своего пристрастия.

Передовые разведывательные машины противника находились в двух милях впереди. Офицер окинул взглядом приближающиеся бронетранспортёры – примерно два взвода, в общей сложности машин десять на участке в три мили. Они передвигались в темноте поочерёдно, по три-четыре машины. Может быть, у них были приборы ночного видения. Он не был уверен в этом, но следовало исходить из того, что противник располагает ими. С помощью своей тепловизионной системы офицер различал очертания разведывательных машин БРМД-2[131]131
  БРМД-2 – боевая машина десанта второго поколения, выпускаемая серийно Волгоградским тракторным заводом.


[Закрыть] с четырьмя ведущими колёсами, вооружённых крупнокалиберными пулемётами или противотанковыми ракетными пусковыми установками. Он искал среди них бронетранспортёр с несколькими хлыстовыми антеннами – командирскую машину, где находится командир взвода или роты…

– Вижу машину с антеннами, – доложил командир «брэдли», находящегося в четырехстах метрах справа от подполковника. – Расстояние две тысячи метров, сокращается.

Адвокат, или подполковник, поднял голову и оглядел местность за невысоким холмом с помощью тепловизионной системы наблюдения. Пора начинать.

– «Совы», это «Шестой», начинаем через десять, повторяю, через десять секунд. «Четвёрка-тройка», приготовиться.

– «Четвёрка-тройка» готова, «Шестой». – Этот «брэдли» первым начнёт битву за военный городок короля Халеда. Его стрелок-наводчик выбрал зажигательные трассирующие снаряды. Броня БРМД не так прочна, чтобы тратить на неё бронебойные снаряды, что ждут своего часа в двойном магазине его автоматической пушки «бушмастер». Он навёл перекрестие прицела на вражеский бронетранспортёр, и бортовой компьютер тут же рассчитал расстояние до цели.

– Жри дерьмо и сдохни, – пробормотал наводчик в микрофон внутренней связи.

– «Сова», это «Шестой». Открыть огонь, открыть огонь.

– Огонь! – скомандовал командир «брэдли» стрелку. Рядовой четвёртого разряда нажал на спусковой крючок своей двадцатипятимиллиметровой пушки и выпустил короткую очередь. Все три трассирующих снаряда прочертили светящуюся линию над ночной пустыней и попали точно в цель. Командирский БРМД превратился в огненный шар, когда взорвался топливный бак – как ни странно, но на этом бронетранспортёре, изготовленном в России, не был установлен дизельный двигатель. – Цель поражена! – доложил командир, подтверждая, что стрелок не промахнулся. – Траверс налево, цель – следующий «бурдум»[132]132
  «Бурдум» – прозвище БРДМ.


[Закрыть]! – Наводка! – отозвался стрелок, замкнувшись на соседний бронетранспортёр противника.

– Огонь! – И через секунду:

– Цель поражена, траверс направо! Следующий «бурдум» на два часа, полторы тысячи! – Орудийная башня «брэдли» повернулась в другую сторону – противник начал маневрировать.

– Наводка!

– Огонь! – Не стало и третьего бронетранспортёра, всего через десять секунд после первого.

Не прошло и минуты, как все вражеские бронетранспортёры, вышедшие на разведгруппу, пылали ослепительным белым пламенем. Затем яркие вспышки появились слева и справа.

– Вперёд, преследуем их, – скомандовал подполковник. Двадцать «брэдли», занимавших сектор шириной в десять миль, выдвинулись из своих укрытий и устремились вперёд. Их башни поворачивались в поисках вражеских бронетранспортёров. Начался ожесточённый манёвренный бой, он продолжался десять минут и отбросил противника на три километра назад. Вражеские БРМД, отступая, пытались отстреливаться, но это им почти не удалось. Они успели пустить две противотанковые ракеты «сэггер», которые упали с большим недолётом и взорвались в песке, а пули их крупнокалиберных пулемётов не могли пробить лобовую броню американских «брэдли». Вражеский защитный кордон, состоявший из тридцати бронетранспортёров, скоро оказался уничтоженным, и поле битвы осталось за «совами».

– «Волчья стая», это «Сова-шесть». По-моему, мы покончили со всеми. Их передового кордона больше не существует. У нас потерь нет, – добавил подполковник. Черт побери, подумал он, ну и огневая мощь у этих «брэдли».

* * *

– Слышу радиопереговоры, сэр, – доложил оператор систем электронной разведки, сидящий рядом с Эддингтоном.

– Противник требует артиллерийской поддержки, – перевёл саудовский офицер, находившийся тут же в командирском бронетранспортёре.

– «Совы», приготовьтесь, по вам сейчас будет нанесён артиллерийский удар, – предостерёг полковник выдвинутую вперёд разведгруппу.

– Понял, сэр. «Совы» движутся вперёд.

* * *

Это было безопаснее, чем оставаться на месте. «Брэдли» и «хаммеры» по команде устремились на север и прошли два километра, разыскивая дополнительный защитный кордон противника. Он должен был находиться где-то недалеко и вот-вот станет осторожно продвигаться вперёд по команде своего бригадного или дивизионного командира. Предстояло, понял подполковник Национальной гвардии, сражение между двумя разведгруппами, что-то вроде разминки перед главным боем, подобно тому как легковесы встречаются перед решающим боем тяжеловесов. Но в данном случае он должен был подготовить поле боя для «Волчьей стаи». Подполковник рассчитывал натолкнуться на второй защитный кордон, состоящий из ещё одной роты разведывательных бронетранспортёров, следом за которыми появится авангард основных сил из танков и БМП. «Брэдли» были вооружены противотанковыми управляемыми ракетами «тоу», а против бронетранспортёров – американцы называли их «бимпами» – использовались автоматические пушки «бушмастер». И хотя противник теперь знал, где находится разведывательная завеса «синих» – вернее, где она находилась, – он никак не может предположить, что она устремится вперёд.

Это подтвердилось через пару минут, когда разрывы артиллерийских снарядов вспахали пустыню в километре за спинами устремившихся вперёд «брэдли». Противник опять действовал в точном соответствии с тактикой, разработанной и принятой в Советской Армии. Это была хорошая тактика, но американцы разгадали намерения противника. «Совы» прошли ещё километр и остановились, укрывшись за невысокими холмиками и дюнами. И тут же подполковник снова обнаружил на горизонте бесформенные пятна. Он сообщил об этом по радио.

* * *

– «Бафорд», это «Волчья стая», мы вступили в огневой контакт с противником, сэр, – доложил Эддингтон генералу Диггзу. – Только что уничтожили их разведывательную группу, выдвинутую вперёд. Мы уже видим на горизонте передовые силы противника. Я намерен послать в бой свои «брэдли», чтобы они обменялись огнём с вражеским авангардом, и тут же прикажу им отойти назад и вправо, на юго-восток. Противник ведёт артиллерийский обстрел местности между нашей группой и основными силами, приём.

– Понял вас, «Волчья стая». – На экране в своём командном пункте Диггз видел продвигающиеся вперёд «брэдли», которые шли довольно ровным, но рассредоточенным строем. Затем он заметил движение впереди. Увиденные ранее пятна начали появляться на дисплеях их систем ИССЭ как незнакомые вражеские машины.

Генерал чувствовал себя беспомощным на таком расстоянии от своих войск. Он лучше всех видел общую картину разворачивающейся битвы, чего никогда раньше не случалось в военной истории. Диггз мог скомандовать взводам, что делать, куда двигаться, в кого стрелять… но не мог позволить делать это себе. Он одобрял намерения Эддингтона, Хэмма и Магрудера, которые координировали свои планы во времени и пространстве, но теперь он вынужден был позволить им действовать самостоятельно, вмешиваясь в ход сражения лишь в том случае, если произойдёт что-то неожиданное, коренным образом меняющее положение. Он, командующий силами союзников, оказался теперь в роли наблюдателя. Чернокожий генерал недовольно покачал головой. Он знал, что его ожидает, но не предполагал, сколь трудным это окажется.

* * *

Время почти пришло. Батальоны Хэмма продвигались вперёд, вытянувшись в линию, каждый занимал сектор шириной всего в десять километров, зато они находились в десяти километрах один от другого. Все батальонные командиры выдвинули вперёд свои разведгруппы и держали в резерве танковые роты. В состав каждой из них входили девять танков и тринадцать «брэдли», а также по две гусеничных миномётных установки M113. Впереди, в семи километрах, находились бригады Второго корпуса Армии Аллаха, понёсшие тяжёлые потери во время прорыва фронта к северу от военного городка короля Халеда, и это заставляло их держаться настороже. Ничто, кроме понесённых кровавых потерь, не оказывает столь положительного влияния на бдительность войск. Вертолёты Хэмма и поступающая с «хищников» видеоинформация давали полковнику ясную картину расположения частей противника. Он знал, где находятся их позиции, тогда как противник не имел представления о расположении его подразделений – наверно, не имел, поправил себя Хэмм. Несомненно, командиры Армии Аллаха старались изо всех сил, не менее его, выяснить это. Наконец полковник дал команду своим вертолётам совершить ещё один облёт нейтральной полосы, отделяющей его от противника, вплоть до самых передовых постов. Подготовка полностью завершилась, и в тылу, в пятидесяти милях, уже начали взлетать его ударные «апачи» и разведывательные «киовы», чтобы принять участие в главном событии дня.

* * *

Все штурмовые «иглы» F-15E находились на севере. Два истребителя, включая самолёт командира эскадрильи, были сбиты в начале дня. Теперь под прикрытием перехватчиков F-16 они наносили удары «умными» бомбами по мостам и дамбам, ведущим через дельту двух рек – Тигра и Евфрата. Сверху к западу от болот были видны горящие танки, а к востоку – скопления танков, находящихся в боевой готовности, но последние не могли продвинуться дальше. В течение часа все до единой переправы были уничтожены.

Истребители F-15C находились в небе над городком Халеда, как всегда под радиолокационным контролем АВАКСов. Одно звено из четырех истребителей оставалось на большой высоте, за пределами досягаемости подвижных зенитных установок с ракетами «земля – воздух», прикрывающих наступающие наземные войска. Их задача заключалась в том, чтобы не допустить сюда истребители. ОИР, способные помешать развитию событий. Остальные американские истребители охотились за вертолётами, которые сопровождали бронетанковые дивизии. Сбить вертолёт меньше чести, чем сбить истребитель, но всякая сбитая машина остаётся сбитой машиной, тем более что на вертолётах летали нередко генералы, а главное – вертолёты составляли часть разведывательной завесы Армии Аллаха.

Внизу, на земле, противник быстро понял это, и в дневное время были сбиты всего три вертушки. Зато когда стемнело, в воздух поднялись десятки вертолётов, и половина их была сбита за первые десять минут. Теперь все резко изменилось. Противник наступал и был вынужден сражаться – ему негде было укрыться, он не мог рассредоточиться. Это облегчало задачу лётчиков, сидящих за штурвалами «иглов». Но вскоре последовал приказ с АВАКСов прекратить охоту за вертолётами – к полю боя приближались собственные вертушки, и «иглы» поставили своё вооружение на предохранители.

* * *

Меньше половины стрелков-наводчиков на его «брэдли» уже пускали боевые противотанковые ракеты «тоу», и все делали это сотни раз на тренажёрах. Разведывательные «совы» выжидали, пока приблизится авангард бронетанковых сил противника. Это было рискованно, потому что разведывательные вражеские бронетранспортёры находились ещё ближе. «Брэдли» вступили с ними в бой. На этот раз схватка была более ожесточённой. Два БРМД сумели прорваться в тыл американской разведывательной группы и тут же атаковали её. Один бронетранспортёр противника приблизился к «хаммеру» и успел обстрелять его из крупнокалиберного пулемёта, прежде чем находившийся поблизости «брэдли» заметил это и уничтожил вражескую машину очередью из автоматической пушки. Затем он устремился к горящему «хаммеру» и обнаружил там одного уцелевшего члена экипажа. Им занялись пехотинцы. Тем временем «брэдли» вполз на вершину песчаной насыпи, и стрелок поднял пусковое устройство «тоу».

Передовая группа вражеских танков открыла огонь, целясь на вспышки пушек «брэдли». Снова разгорелся короткий ожесточённый бой в темноте. Один из «брэдли» взорвался, и в нём погибли все члены экипажа. Остальные бронетранспортёры сумели управляемыми ракетами подбить два десятка вражеских танков, прежде чем командир приказал им отойти назад. Едва американская разведгруппа успела отступить, как на эту позицию обрушился огонь из тяжёлых орудий, который вызвал из своего танка командир передовой бригады противника. На этот раз «совы» оставили на поле боя один «брэдли», два «хаммера» и нескольких убитых солдат – первые потери американских войск во время второй войны в Персидском заливе. Подполковник доложил об этом Эддингтону.

* * *

В Вашингтоне только что закончился ланч. У президента не было аппетита, но он заставил себя немного поесть и сидел, уставясь в тарелку с лежащим на ней недоеденным сандвичем и картофельными чипсами, к которым он так и не притронулся. Сообщение о погибших солдатах почему-то потрясло его куда больше, чем известие о пострадавших матросах на крейсере «Йорктаун» или пропавших шести лётчиках – без вести пропавшие ещё не погибшие, правда? – пытался он убедить себя. А вот эти солдаты несомненно погибли. Национальные гвардейцы, говорилось в донесении. Гражданские солдаты, временно призванные на воинскую службу, которые обычно оказывают помощь населению при стихийных бедствиях – наводнениях или ураганах…

– Господин президент, если бы вам отдали приказ, вы отправились бы туда для участия в операции? – спросил генерал Мур, опередив даже Робби Джексона. – Если бы вам снова было лет двадцать с чем-то, вы были бы лейтенантом морской пехоты и вам приказали бы отправляться на войну, вы отправились бы без колебаний, верно?

– Да, пожалуй. Нет, разумеется, поехал бы. Это мой долг – защищать родину.

– Вот и они поступили точно так же, – сказал ему Микки Мур.

– Такова наша работа, Джек, – негромко произнёс Робби. – Нам платят за это.