Текст книги "Древние империи Центральной Азии. Скифы и гунны в мировой истории"

По этой причине они плохо подходят для пехоты, но, с другой стороны, они почти не расстаются со своими лошадьми, которые некрасивы, но выносливы, и гунны часто сидят на них, как женщины. По правде сказать, они могут не слезать с лошади и день, и ночь. Сидя на лошади, они покупают и продают, едят и пьют, склонившись к шее своих скакунов, и даже спят на ней. На них же они совещаются и принимают решения».

Когда в 375 г. гунны впервые вторглись на территорию готов, остготским королевством еще правил Германарих (Эрманарих) – тот самый король, при котором остготы стали господствующим народом в Юго-Восточной Европе. Однако к тому времени Германарих был уже очень стар и совершенно не способен заниматься новой опасностью, внезапно замаячившей на востоке. После того как в ходе первых же боев его отряды потерпели поражение, он впал в отчаяние. Не желая быть свидетелем разрушения созданной им империи, Германарих совершил самоубийство.

После смерти Германариха остготы выбрали своим правителем человека по имени Витимир. В течение нескольких месяцев он ожесточенно сражался против объединенных сил гуннов и недавно покоренных ими аланов. Слабая поли тическая организация, характерная для гуннов этого периода, подтверждается тем, что Витимир, пообещав заплатить много денег, сумел обеспечить себе содействие нескольких мелких гуннских групп в борьбе против основной гуннской армии. Однако в конечном итоге это содействие не дало результата, и еще до конца года Витимир потерпел поражение и был убит.

После этой катастрофы часть остготов под предводительством сына великого Германариха, Гунимунда, подчинилась власти гуннов и в течение многих лет оставалась полуавтономной группой внутри огромной гуннской конфедерации. Однако довольно большая часть остготов, не желая подчиняться и принимать эту унизительную зависимость, готовилась бежать на запад к своим соседям и родственникам-вестготам. Эта часть выбрала своим номинальным правителем Видерика (Видериха), но, поскольку он был еще ребенком, реальная власть перешла в руки двух его опекунов – Алатея и Сафракса.

Внезапное появление охваченных паникой беженцев показало вестготам и их королю Атанариху, что в скором времени им тоже предстоит подвергнуться нападению гуннов. Атанарих преисполнился решимости не дать им застать себя врасплох. Он разбил лагерь на берегу реки Днестр, служившей восточной границей вестготского королевства, и расположил свою армию в боевом порядке, чтобы предотвратить любую попытку гуннов переправиться через реку. Однако гунны быстро распознали его стратегию и вместо того, чтобы атаковать напрямую, перешли Днестр на много миль выше того места, где их ждали готы, а затем неожиданно атаковали их с тыла.

Атанарих оторопел от неожиданного нападения гуннов, и, потеряв огромное число людей, он и его подданные вынуждены были бежать и прятаться в лесистых горах Трансильвании, спасая свою жизнь. Сначала гунны преследовали их, но недолго, поскольку, груженные добычей, не могли двигаться быстро, и в конце концов они прекратили преследование. В течение некоторого времени гунны не предпринимали новых нападений на готов и их соседей, но к тому времени все они были так напуганы, что большая часть считала единственным шансом надолго обезопасить себя от этого гуннского кошмара бегство за Дунай. Иными словами, они считали, что им нужно искать убежище на территории Римской империи. Эта империя долгое время противостояла многочисленным нападениям готов, и им казалось, что только она является тем государством, которое не дрогнет под напором гуннов. Оставался один вопрос: позволят ли власти Рима большому количеству готов поселиться в границах империи.

Сам Атанарих был слишком горд, чтобы просить убежища у Рима, поэтому он с небольшой группой соратников решил остаться в горах Трансильвании. Но большая часть вестготов, особенно тех, кто тяготел к христианству и, следовательно, чувствовал некоторую общность с греко-римским миром, под предводительством одного из вождей по имени Фритигерн (Фритикерн) собрались на берегу Дуная и попросили, чтобы им разрешили поселиться где-нибудь на территории Римской империи. Считается, что этих потенциальных беженцев было не менее 200 тысяч, если считать только мужчин боеспособного возраста, за которыми, безусловно, шли старики, женщины и дети.

К императору Валенту, который правил восточной частью Римской империи, были немедленно отправлены гонцы, чтобы спросить, как следует поступить. После достаточно долгого обсуждения на императорском совете было решено позволить готам селиться в империи, и уже очень скоро практически все вестготы переправились на другую сторону Дуная.

Если бы с этими иммигрантами обошлись разумно и гуманно, возможно, они придали бы новых сил Римской империи, страдавшей от убыли населения и нуждавшейся как в воинах для своих армий, так и в рабочих руках для обработки обезлюдевших сельскохозяйственных земель вблизи границы. Однако, к несчастью, власть над готскими иммигрантами оказалась в руках двух местных военачальников, которые были нечисты на руку и использовали свое положение, чтобы сколотить себе состояние. Беженцам не предоставили никакого продовольствия, а когда они требовали еды, продукты им продавали по астрономическим ценам. Чтобы обеспечить себе достаточное для выживания количество пищи, многим готам приходилось продавать себя и своих детей в рабство. Римские воины тоже были не прочь последовать примеру своих командиров и, пользуясь ситуацией, заставляли гордых готов во избежание голода продавать своих жен, дочерей, а иногда и миловидных сыновей.

Такое постыдное обращение вызвало сильное негодование среди всех слоев готского народа. Вскоре дело дошло до полного разлада. Случайная ссора между римскими легионерами и группой готов стала искрой, приведшей к всеобщему восстанию беженцев. Обнесенные стенами города в большинстве своем могли защититься от нападений готов, но готы стали хозяевами всей сельской местности на севере Балканского полуострова. Крупные отряды готов носились повсюду, убивая, сжигая и разоряя все, что попадалось на пути.

Вскоре положение ухудшилось еще сильнее, поскольку к вестготам присоединились другие группы варваров. На исторической сцене появились большие отряды остготов под предводительством Алатея и Сафракса, которые бежали из Южной России на запад, после того как потерпели поражение от гуннов. Римляне предприняли попытку отогнать их, но вскоре остготы тоже перешли Дунай и пополнили мародерствующие банды в Северной Фракии и Македонии. Вслед за этим гунны и аланы тоже вторглись в империю и присоединились к общей свистопляске. К счастью для римлян, эти гунны и аланы были членами мелких изолированных отрядов, действовавших на свой страх и риск, и их вторжение в империю не переросло в общее гуннское наступление.

На протяжении 377 г. имели место многочисленные стычки между готами и располагавшимися поблизости римскими легионами, заканчивавшиеся незначительными победами то одной, то другой стороны. Стало очевидно, что, если Рим хочет подчинить себе варваров, он должен собрать дополнительные силы. Войска торопливо стекались со всех сторон и не только из восточной, но и из западной частей Римской империи.

В 378 г. император Валент сам встал во главе большой армии, которую собрали, чтобы дать готам настоящий бой. Подойдя к городу Адрианополю, вблизи которого наблюдалось большое скопление готов, он решил сразу же предпринять масштабную атаку, не дожидаясь подкреплений, которые собрал его племянник Грациан, император западной части Римской империи. Последовавший за этим бой закончился сокрушительным поражением римлян. Валент был убит, и почти две трети его армии, цвет римского воинства, остался на поле боя[58]58
  Погибло 40 тысяч римлян.


[Закрыть]. Поражение потрясло Римскую империю до самого основания. Это было начало конца. Римская империя в той или иной форме просуществовала еще много веков, но она больше никогда не была бесспорной владычицей западного мира.

Более чем за сто лет до этого другой император, Деций, был убит в бою против готов, но после смерти Деция готы вернулись к себе домой на земли к северу от Дуная. Однако после смерти Валента готы, гонимые страхом перед гуннами, остались в границах Римской империи. Никогда больше империя не могла собрать достаточно сил, чтобы изгнать их.

На тот момент готы были не способны в полной мере воспользоваться своей победой. Несмотря на поражение римской армии в открытом поле, готы из-за недостатков в организации и отсутствия необходимых механизмов для осады так и не смогли захватить ни одного укрепленного города, поэтому их наступление уже через несколько месяцев зашло в тупик. Кроме того, Феодосий Великий, который стал преемником Валента на троне императора Восточной Римской империи, был человеком гораздо более высокого калибра, чем его предшественники. Воинская дисциплина в римских легионах была быстро восстановлена, и гунны, увидев, что лени прежних времен больше нет, начали их опасаться.

Однако даже Феодосий не мог выгнать готов из империи, и поскольку римляне, как и готы, начали уставать от постоянной войны, в конце концов был достигнут компромисс (382 г.). По условиям этого компромисса остготы под предводительством Алатея и Сафракса вместе с теми аланами и гуннами, которые участвовали в кампании на Балканском полуострове, селились в Паннонии и Верхней Мезии. С другой стороны, вестготы селились в провинции Нижняя Мезия. Все эти готы получили статус федератов или «союзников» империи. За ними сохранялось право иметь свое законодательство и право избирать собственных правителей. Выделенные им земли они получали свободными от налогообложения или дани. Римляне даже согласились ежегодно выплачивать им определенную сумму денег. В ответ на эти милости готы со своей стороны поклялись защищать границы империи и предоставлять войска для ее армий, хотя командовать этими войсками должны были их собственные вожди.

Как и следовало ожидать, соглашение о формировании на территории огромной Римской империи двух готских государств оказалось не слишком удачным. О действиях остготов в годы, непосредственно следовавшие за этим периодом, нам известно очень мало, но мы точно знаем, что вестготы часто становились причиной беспокойства и беспорядков. Но пока Феодосий Великий твердой рукой правил Восточной Римской империей, вестготы вели себя довольно тихо и даже помогали императору в некоторых его кампаниях на Западе, которые он вел против других претендентов на трон[59]59
  К 382 г. Феодосий, одержав победы на Дунае, в Македонии и Эпире и поселив в различных областях империи 20 тыс. перешедших на сторону Рима вестготов, подавил антиримские выступления варварских племен. Боролся с узурпаторами (Максимом, Евгением), захватившими власть на Западе после убийства в 383 г. императора Грациана. В 394 г. Феодосий в последний раз соединил на короткий срок обе половины империи, провозгласив августом Запада своего сына Гонория. После смерти Феодосия в 395 г. империя окончательно разделилась на Восточную и Западную.


[Закрыть].

Однако стоило лишь Феодосию умереть, оставив трон своему недалекому сыну Аркадию, как среди вестготов снова начались волнения. Изначальный лидер вестготов Фритигерн давно умер, но его место занял способный и деятельный Аларих. Будучи человеком амбициозным, Аларих поднял вестготов на восстание. Со своими последователями он пошел в Грецию и в то или иное время захватывал многие знаменитые античные города, включая Афины и Спарту. Римская армия заставила его отступить на север, но в конце концов (в 398 г.) римляне, поняв, что могут сдерживать вестготов, но не в силах завоевать их, снова уговорили Алариха признать их номинальное господство, дав ему большую взятку и присвоив титул «главнокомандующего армии префектуры Иллирия».

Глава 17
Гунны в Европе – вторая фаза

Как мы уже видели, самым главным результатом первой фазы вторжения гуннов в Европу стало то, что всем вестготам и части остготов и аланов пришлось искать убежище на территории Римской империи. В течение всего этого периода именно Восточная, а не Западная Римская империя по причине ее географического положения ощутила на себе всю тяжесть вторжения варваров.

С 375 по 400 г. гунны – причина всех этих потрясений – не предпринимали никаких попыток непосредственного завоевания какой-либо части Римской империи. Во время войны между готами и римлянами лишь немногие гунны переправлялись через Дунай. Возможно, эти гунны двинулись на запад в Паннонию на несколько лет позже, когда в этой области поселились остготы. Но гунны, которые принимали участие в этой миграции, составляли мелкие, незначительные группы и не имели прямых связей с основной массой гуннских завоевателей.

В этот период нападениям не подвергались не только европейские границы Римской империи. Судя по имеющейся у нас информации, весьма вероятно, что в этот период никакие значительные группы гуннов еще не заходили в тот регион за пределами Римской империи, который теперь является восточной частью Венгрии и Трансильвании и который позже сыграл такую важную роль в истории гуннов. Фактически в течение всего этого периода основная масса гуннов довольствовалась жизнью в своем вновь обретенном доме в Южной России, где раньше жили аланы и остготы. Эпизодически они, конечно, предпринимали набеги на территорию Римской империи, но только в ее азиатской, а не европейской части. Двигаясь по следам аланов, отряды гуннов шли на юг и, пересекая Кавказские горы, вторгались в различные примыкающие к ним районы Ближнего Востока.

Так, например, существует запись, что в 384 г. отряд гуннов вторгся в Месопотамию и напал на город Эдесса. В тот раз они были разбиты римским военачальником Рицимером, и им пришлось отступить. Но через несколько лет появился другой отряд гуннских воинов и разграбил часть районов Армении, Месопотамии и даже Сирии. Римская империя была не единственной целью их нападений. В 396 г. большой отряд гуннов появился у стен столицы империи Сасанидов Ктесифона на Тигре и заставил обитателей города оцепенеть от ужаса, хотя в конце концов этих мародеров удалось обратить в бегство отважной контратакой, предпринятой сасанидским монархом Бахрамом IV.

Однако даже эти набеги были делом случайным, и основная масса гуннов довольствовались жизнью в степях Южной России, где они старались укрепить свою власть. У нас нет сведений о том, что происходило в этом регионе именно в тот период, но косвенные свидетельства говорят, что за двадцать пять лет, прошедших между уничтожением готских королевств (в 375 г.) и началом V века, когда гунны возобновили свою активность в Европе, произошло значительное увеличение их численности.

На самом деле, возможно, что гунны, уничтожившие королевство остготов, были первыми из целой серии гуннских групп, которые упорно пробивались в Южную Россию в конце IV в. Доказательства продолжающегося проникновения гуннов в этот регион прослеживаются в том, что другие племена медленно, но верно оттеснялись на запад в направлении римской границы. Так, например, в 381 г. бывший король вестготов Атанарих, оставшийся в Трансильвании, когда большинство его подданных ушли за Дунай, был вынужден оставить свой приют в горах и искать убежища у Феодосия Великого в Константинополе.

Несколько лет спустя (386 г.) большой отряд остготов подошел к берегу Дуная и попросил разрешения перейти на римскую территорию. Эти остготы не имели никакого отношения к своим соплеменникам, которые под предводительством Алатея и Сафракса уже поселились в Паннонии. Они представляли новую миграционную волну из Южной России, бывшей родины остготов. В этом случае римлянам удалось не дать готским ордам перебраться на территорию империи, а те готы, которые перешли Дунай, были перебиты все до одного. Эта победа римлян не имеет для нас большого значения. Гораздо важнее и показательнее этот инцидент тем, что остготы, которые еще оставались в Южной России под властью гуннов, постепенно оттеснялись на запад.

Кроме того, вероятно, что в этот период даже те готы, которые были подданными Гунимунда, назначенного гуннами марионеточным правителем готов, постепенно двигались на запад на равнины Венгрии. Сам Гунимунд вел войну со свевами, а его сын Торисмунд – с гепидами, жившими не в Южной России, а в венгерской части бассейна Дуная.

Небольшое количество готов оставалось в Южной России, но их вынудили оставить степные районы и искать убежище в горах Крыма. Кстати, мы знаем, что этим мелким группам удалось сохраниться в течение многих веков. Гийом (Виллем) де Рубрук, путешествовавший на Востоке в XIII в., писал, что на Крымском полуострове еще жили готы, говорящие на «германском» языке. В действительности эта группа готов сохранялась почти до XVI в.

В период, когда огромное большинство остготов были вытеснены на запад Карпатских гор, похожее давление испытывали и аланы. Фактически именно в это время большая группа аланов поселилась на севере Паннонии или рядом с ней, где они стали непосредственными соседями вандалов и свевов. В 401 г., несмотря на культурные и языковые различия, существовавшие между иранцами аланами, с одной стороны, и германцами свевами и вандалами – с другой, все эти народы жили в тесной связи друг с другом. Миграционные движения оказывали давление и на гепидов, но, несмотря на это давление, гепидам удавалось сохранять свое положение на равнинах Восточной Венгрии и холмистых склонах Западной Трансильвании.

Фактическое изгнание готов и аланов сделало гуннов не только хозяевами, но практически единственными обитателями степных земель Южной России. Этот факт имеет огромное историческое значение. С самого начала письменной истории этот регион переходил от скифов к сарматам и от сарматов к готам. Но все три этих народа принадлежали к той или иной группе белой (европеоидной) расы и говорили на индоевропейских языках. С изгнанием готов и аланов мы впервые видим вторжение народа с явными монголоидными чертами, говорившего на туранском или урало-алтайском языке. С конца IV в. туранцы на протяжении очень долгого времени оставались хозяевами русских степей. Гуннское царство вскоре было уничтожено, но гуннов сменили другие, такие же, как они, туранские народы. И только в XVII в. индоевропейцы вернули себе доминирующее положение на этой территории[60]60
  На самом деле в XVIII в. после побед России в русско-турецких войнах и присоединения в 1783 г. Крымского ханства к России, к которой перешло и северное побережье Черного моря. В 1812 г. российской стала и Бессарабия.


[Закрыть].

Вплоть до 400 г. основная часть гуннов спокойно обитали там, где раньше располагалось королевство остготов, иными словами, к востоку от Карпатских гор. Однако осенью этого года состоялся первый прямой контакт гуннов с римлянами, и с тех пор упоминания о них в той или иной форме начинают довольно часто встречаться в римских анналах. Из этого с очевидностью следует, что примерно в это время началась вторая великая волна переселения гуннов на запад, в результате которой под их контролем оказался весь бассейн Дуная. Кроме того, именно в это время у гуннов появляется новый правитель по имени Улдес или Улдин. У нас нет возможности узнать, принадлежал ли Улдин к тому же семейству или даже к той же группе, что и Баламбер – гуннский правитель, который, согласно преданию, первым привел гуннов в Европу.

Как ни странно, вначале отношения между Улдином и римлянами были, похоже, абсолютно дружественными по своему характеру. В конце 400 г. служившему Восточной Римской империи готскому военачальнику Гайне, который поднял восстание, но был разбит, пришлось бежать, спасая свою жизнь. Он перешел Дунай в нижнем течении и попытался найти убежище на территории современной Румынии, однако Улдин приказал схватить Гайну, казнил его и отправил его голову в Константинополь в качестве подарка императору. Но тот же самый Улдин, которого на тот момент устраивали дружеские отношения с римлянами, стал причиной очередного панического бегства части различных германских племен.

Как раз в это время на среднем Дунае появилась новая готская группа племен (вероятно, состоявшая из нескольких независимых племен остготов). Через какое-то непродолжительное время эти готы перешли Дунай и направились в римскую провинцию Паннония. Источники указывают, что во главе этой группы стоял вождь по имени Радагайс. Происхождение Радагайса неизвестно[61]61
  Возможно, славянское.


[Закрыть], но есть все основания считать, что одно время он и его последователи обитали в Восточной Венгрии (то есть к востоку от реки Тиса). Однако нападения Улдина и его гуннов вынудили их переселиться на запад.

Но даже переправившись через Дунай, орды Радагайса не смогли спокойно обосноваться в Паннонии. Новые атаки гуннов заставили их бежать еще дальше на запад, и в 404 г. они перешли Восточные Альпы и двинулись в Италию. На этот раз Западная Римская империя оказалась на высоте и смогла одержать победу над дикими племенами, грозившими ей уничтожением. В следующем 405 г. Радагайс и его армия, стоявшая лагерем неподалеку от современной Флоренции, во Фьезоле, потерпела сокрушительное поражение и была практически уничтожена[62]62
  Капитулировала на неприступных позициях у высот Фьезоле из-за голода и жажды.


[Закрыть]. Особенно важно отметить, что правитель гуннов Улдин последовал за готами Радагайса в Италию и, действуя в союзе с римлянами, внес реальный вклад в эту победу.

Но хотя вторжение Радагайса и его последователей в Италию закончилось полной неудачей, оно стало косвенной причиной смертельного удара, нанесенного римским владениям, находившимся еще дальше к западу. То, что орды Радагайса прорвались в Паннонию, вызвало великое переселение варварских племен, уже обосновавшихся в этом регионе. В течение многих лет в Паннонии жили вандалы. В последние два десятилетия к ним присоединилось большое число свевов с северо-востока и аланов, которые под давлением гуннов бежали с юго-востока России.

Очередной волны напиравших на них готов Радагайса и двигавшихся за ними гуннов обитатели Паннонии уже не вынесли, и в 401 г. огромная масса вандалов, свевов и аланов двинулась на запад. Сначала они расположились в провинциях Реций и Норик (грубо говоря, в современных Швейцарии и Австрии), но вскоре вынуждены были идти дальше, и в 406 г., переправившись через Рейн, вошли в Галлию.

Незадолго до переправы через Рейн у этих новых захватчиков, по-видимому, произошла крупная битва с франками. По преданию, в ходе этого сражения были убиты 20 тысяч вандалов, в том числе их король. Утверждается, что только своевременное появление их союзников-аланов спасло армию вандалов от полного уничтожения. Так или иначе, но большому числу вандалов, свевов и аланов удалось пробиться через войска франков и захватить различные части Галлии.

В течение трех лет они в свое удовольствие жгли и разоряли города в Галлии, но в конце концов небольшое усиление римских армий в этом регионе заставило незваных гостей отойти к югу, и в 409 г. все три народа, перейдя Пиренеи, вошли в Испанию. Испания оказалась еще менее способной защитить себя, чем Галлия, и в результате вместо того, чтобы просто разграбить находившиеся там римские города, каждый из трех народов смог создать себе отдельное независимое королевство. Королевство свевов находилось в северо-западной части Пиренейского полуострова, королевство аланов располагалось на территории современной Португалии, а оставшаяся часть полуострова попала в руки вандалов. Через несколько лет вандалы[63]63
  А также аланы.


[Закрыть] в большом количестве не без помощи предательства со стороны высшего римского командования переправились через Гибралтарский пролив и обеспечили себе господство над всей Северной Африкой до самого Карфагена[64]64
  Вандалы и аланы захватили римские провинции в Северной Африке в 429–439 гг., в 439 г. был взят и римский Карфаген.


[Закрыть].

В то самое время, когда вандалы, свевы и аланы разоряли Галлию и готовились идти в Испанию, Италия – самое сердце Западной Римской империи – снова подверглась нападению варваров. На этот раз их вел вождь вестготов Аларих. За несколько лет до этого (402–403 гг.) Аларих предпринял первый поход в Италию, который не принес существенных результатов, но в 408 г. он начал кампанию, нацеленную непосредственно на священный город Рим.

Как мы видим, вторжение Радагайса в Италию, а свевов, вандалов и аланов в Испанию стало прямым результатом давления гуннов с востока. Однако у нас нет оснований считать, что существует аналогичная связь между давлением гуннов и новой кампанией, начатой Аларихом. Тем не менее мы вполне можем предположить, что его решение пойти в сторону Западной Римской империи было каким-то образом связано с тем, что у него за спиной уже маячили большие гуннские армии, а отдельные отряды гуннов уже переходили Дунай и разоряли Фракию и Македонию. Если бы Аларих пошел на восток, ему пришлось бы делить добычу с гуннами, народом, который уже показал свое превосходство над вестготами в военном искусстве и который, естественно, потребовал бы себе львиную долю. С другой стороны, если он шел на запад, то избавлялся от гуннской опасности с тыла и попадал в регион, где обладал монополией на грабеж.

Как известно, непосредственной причиной начала военных действий стало требование Алариха к западному императору Гонорию предоставить ему крупную сумму денег на содержание войска. Упрямый, но бездарный Гонорий отказался давать деньги, но не предпринял никаких активных шагов для предотвращения вторжения варваров в Италию. Император бросил Рим на произвол судьбы, однако позаботился о своей безопасности, обосновавшись в неприступной Равенне.

После того как его требования были отвергнуты, Аларих составил план кампании и в 408 г., перейдя Восточные Альпы, вышел на равнины Италии. Он не стал предпринимать попыток взять Равенну, где затаился Гонорий, а пошел прямо на Рим – сердце империи. По пути на юг он встретил на удивление слабое сопротивление. В 408–409 и в 410 гг. Аларих не меньше трех раз нападал на имперский город, и каждое нападение было в определенной степени успешным. В первый раз он ограничился тем, что окружил город, чтобы взять жителей измором. Он соглашался отвести свои войска, если ему выплатят большой выкуп, составлявший пять тысяч фунтов золота[65]65
  Современная цена золота, полученного Аларихом, около 100 млн долларов.


[Закрыть].

Получив эти деньги, Аларих, верный своему слову, отвел войска на небольшое расстояние к северу и попытался начать переговоры с императором Гонорием о заключении постоянного договора. Аларих предложил прекратить все военные действия и заключить с Римской империей оборонительно-наступательный альянс, если империя будет ежегодно платить ему золотом и передаст ему провинции Норик, Истрия, Венеция и Далмация, чтобы войска готов могли поселиться там вместе со своими семьями. При такой передаче эти провинции, по крайней мере номинально, оставались частью империи, хотя в действительности они, безусловно, превратились бы в подконтрольное готам автономное королевство.

Однако Гонорий, сидя в безопасности в Равенне, отклонил все попытки начать переговоры, и на следующий 409 г. Аларих предпринял вторую атаку на Рим. Когда вождю готов удалось окружить город, римский сенат предложил компромисс. Отбросив всякую лояльность по отношению к упрямому Гонорию, который отказывался и сражаться и договариваться, сенат объявил императора низложенным и вместо него выбрал человека по имени Атталус. Поскольку Атталус был жителем Рима и одновременно с этим имел хорошие отношения с Аларихом, сенаторы надеялись, что между римлянами и готами будет достигнуто какое-нибудь приемлемое соглашение.

На тот момент Аларих заявил, что такой вариант его устраивает. Новый император (если его можно так называть, поскольку его признавали только в Риме и соседних районах) даровал верхушке готов высокие военные должности, и Аларих начал отводить свои войска от ворот Рима. В течение нескольких месяцев между Атталусом и его готскими союзниками царило согласие. Однако, в конце концов, Аларих стал недоволен тем, как Атталус с ним обращался, и торжественно лишил трона этого марионеточного императора, чье номинальное царствование продлилось всего десять месяцев.

Аларих снова попытался начать переговоры с законным императором Гонорием, который по-прежнему сидел в Равенне. Но Гонорий снова отказался вести переговоры, и в результате Аларих (в 410 г.) в третий и последний раз пошел на Рим. На этот раз он не дал себя отвлечь ни выкупом, ни созданием марионеточного правителя, который не мог внушать уважение ни у себя дома, ни за его пределами. Прорвавшись через ворота, расположенные по периметру города, он быстро завладел всем Римом, и его войска смогли грабить город в свое удовольствие.

Тем не менее размер ущерба, нанесенного готами священному городу, вероятно, был относительно небольшим.

Согласно дошедшим до нас сведениям, было разрушено только одно общественное здание. Кроме того, готы, будучи христианами, тщательно следили за тем, чтобы не причинять вреда церквям, и даже не брали церковные ценности.

Однако они забирали все движимое имущество, до которого могли дотянуться, как общественное, так и личное, и таким образом набрали огромное количество добычи. Но более серьезный удар был нанесен чести и престижу Рима. Рим – город, который столько веков оставался нетронутым, – пал под напором варваров.

В этой связи особенно интересно отметить, что варвары, захватившие Рим, сами были беженцами, вынужденными уйти из своего дома из-за жестоких нападений гуннов. В результате тот факт, что каких-то три века назад китайцы смогли оттеснить гуннов на запад, сделал их важнейшим фактором, изменившим всю историю западного мира.

Через несколько дней после захвата и разграбления Рима Аларих и его орды ушли на юг. Без особого труда захватив Южную Италию, вождь готов собрал большой флот, чтобы перебраться в Северную Африку и обеспечить себе контроль над этим регионом. Причина, по которой он пожелал оставить Италию ради Северной Африки, теряется во мраке. Но мы знаем, что к тому времени ситуация с сельским хозяйством в Италии была настолько плачевной, что снабжение продуктами в Риме и других итальянских городах в значительной степени зависело от поставок пшеницы из Африки. Африкой на тот момент правил наместник, сохранивший верность Гонорию. Поэтому возможно, что план Алариха по завоеванию Африки базировался на его желании взять под контроль «житницу империи». Пока Африка оставалась лояльной сидевшему в Равенне Гонорию, его невозможно было сбросить с трона. Таким образом, завоевывая Африку, Аларих на самом деле хотел укрепить свою власть над Италией, и у нас есть все основания считать, что в конечном итоге он собирался вернуться в Рим.

Однако все планы Алариха пошли прахом. Большая часть собранного им флота была уничтожена, и вскоре после этого сам великий готский вождь умер от лихорадки, которую подцепил в тлетворных болотах Южной Италии. Преемником готского вождя стал его шурин Атаульф, человек очень способный, но гораздо менее амбициозный, чем его предшественник. Атаульф отказался от плана по захвату Африки. Более того, он чувствовал, что власть готов в самой Италии крайне ненадежна. Как следствие, ему очень хотелось заключить с римлянами договор о мире на постоянной основе, но он понимал, что такой мир невозможен, пока готы оккупируют Италию.

Вернуться на северо-восток означало снова вступить в соперничество с гуннами, поэтому он решил вести своих соплеменников на северо-запад и занял значительную часть Галлии (412 г.). Вскоре после этого Атаульф женился на Плацидии, сестре Гонория. Хотя формально готы Атаульфа оставались подданными Римской империи и их владения номинально управлялись специальными римскими наместниками, фактически он и его преемники были независимыми суверенами в своих владениях. Кроме того, в качестве агентов Рима они не раз переходили Пиренеи и сражались на полуострове с вандалами. В результате этих кампаний готы отобрали у вандалов значительную часть Северной Испании. Но нет нужды говорить, что этот регион, вместо того чтобы быть возвращенным римским властям, был включен в состав вестготского королевства. Таким образом, на протяжении нескольких веков королевство вестготов состояло из Юго-Западной Франции и Северо-Восточной Испании.