Текст книги "Культура духа"

Часть 8. Национальная идея

8.1. России нужна великая национально-государственная идея

Мысль, вынесенная в название статьи, может вызвать у читателя вопрос: разве реформируемая ныне Россия не имеет национальной идеи, достойной своей истории и судьбы? Имеет, ибо «ничто не живет, что не было бы каким-нибудь образом идеей»[168]168
  Гегель, Г.В.Ф. Сочинения. Т. 7. – М.-Л.: Политиздат, 1934. – С. 23.


[Закрыть] – единством понятия (души) и его наличного бытия (тела), не существующих друг без друга в пространстве и во времени. И даже нечто больное и умирающее, поскольку в нем еще сохраняется жизнь, все же является идеей, хотя уже и не вполне соответствующей своему понятию. Так что сам факт существования современной России говорит о том, что она не только имеет идею, но и сама является каким-то образом идеей. Вопрос только в том, какая это идея? Если по словам Гегеля, все, что есть истинного, великого и божественного в жизни, становится таковым через идею, то это потому, что сама идея является истинной, великой и божественной.

Каково же качество души и тела социальной идеи сегодняшней России? Адекватно ли душа народа отражает Небесный архетип национальной идеи – мысль Бога о России и является ли эта мысль духовным смыслом национального самосознания и государственной политики, жизни личности, семьи, общества и государства? Вобрала ли в себя господствующая сегодня идея исторический опыт жизни Отечества? Национальна ли она по содержанию и форме, представляет ли собой национально-государственную идею и выражает ли великое назначение России в эволюции человечества? На эти и другие вопросы нам и предстоит ответить в этой статье и последующих публикациях.

* * *

Логическая структура национальной идеи не сводится ни к своему сверхземному началу – божественному замыслу, ни к его отражению в человеческом сознании – общественному идеалу, ни к его исторически конкретному, земному воплощению – государству, а представляет собой взаимообусловленное единство всех указанных моментов своего понятия, систему динамического синтеза ее сверхчеловеческой и человеческой, идеальной и реальной природы.

Рассмотрим идею нации в свете русской религиозно-философской мысли. «Национальность, – говорит С.Н. Булгаков, – не есть только факт и в этом смысле историческая случайность, пузырь на море бытия, но и умная сущность, умопостигаемое начало, которому поэтому соответствует особый его носитель в ангельском мире»[169]169
  Булгаков С.Н. Сочинения. В. 2-х т. Т. 2. – М.: Издательство Наука, 1993. – С. 646.


[Закрыть].

Божественная идея нации – это не абстрактно-родовое понятие, отвлеченное от своего конкретного содержания, видового отличия. «В своей идее, – продолжает С.Н. Булгаков, – род существует и как единое, и как полнота всех своих индивидов, в их неповторяющихся особенностях, причем это единство существует не только in abstracto, но и in concreto… Если бы можно было изнутри взглянуть на семью, на род, нацию, человечество, то все это представлялось бы как единое, многоликое, многоочитое существо»[170]170
  Булгаков С.Н. Свет невечерний: Созерцания и умозрения. – М.: Республика, 1994. – С. 202–203.


[Закрыть].

В своей пространственно-временной форме божественная идея нации также конкретна. Ее живой носитель – государствообразующий народ есть одновременно национальный духовно-культурный род и вид, исторически определенная национальность по отношению к другим национальностям, образующим многонациональный единый народ – исторически конкретную нацию. В этом смысле русская идея есть идея России.

Мысль Бога о нации – это кристалл божественного духа, на огненных скрижалях которого начертан ее духовно-национальный код (ДНК). Содержащий в себе судьбу, особенности духа и жизни народа, он есть сущность субстанции национальной идеи, специфицированная своеобразием мысли Бога и определенным качеством Его энергий.

Божественная идея нации – это альфа и омега национальной жизни, путеводная звезда, указывающая народу истинное направление его эволюции. Ее воплощение в общественный идеал, в духовную и материальную жизнь народа есть процесс становления божественно-космически-социальной архитектоники национальной идеи. Уровень развития народа, воспроизводство и сохранение им своего национального характера, духовного смысла и национального образа жизни прямо пропорционален степени воплощения мысли Бога и исторического опыта нации в социальную действительность, организованную в государство.

Божественная идея нации как сверхчувственный корень и духовный закон своеобразной жизни, эволюционная заданность особого назначения народа в космически-планетарном организме человечества не воплощается в свою пространственно-временную форму автоматически, так как нация есть существо духовное, а потому и моральное. «А коренное условие морального существа лежит в том, – говорит В.С. Соловьев, – что особая функция, которую оно призвано выполнять во вселенской жизни, идея, которою определяется его существование в мысли Бога, никогда не выступает в качестве материальной необходимости, но только в форме морального обязательства. Мысль Бога, являющаяся безусловным роком для вещей, для существа морального только долг… Моральное существо никогда не может освободиться от власти божественной идеи, являющейся смыслом его бытия, но от него самого зависит носить ее в сердце своем и в судьбах своих как благословение или как проклятие»[171]171
  Русская идея: антология. – М.: Республика, 1992. – С. 187.


[Закрыть].

Идея нации трансцендентна и имманентна духу народа. Она бессознательно и сознательно присутствует в нем, есть его безначальное начало и конец, уходящий в бесконечность. «Но осуществление этого первообраза в мире, становящемся во времени, не является односторонним действием Божества: оно совершается при деятельном участии твари, призванной к свободному сотрудничеству, к свободному содействию воле Божией»[172]172
  Трубецкой E.Н. Смысл жизни. – М.: Республика, 1994. – С. 103.


[Закрыть]. История народа – это самооткровение идеи нации, принимающей определенные формы социальных идей. Последние, воплотившись в национальные социумы и мировые цивилизации, лишь частично, в той или иной мере, адекватно или искаженно, отражают свой сверхисторический архетип.

Дух народа, содержащий в себе божественный образ нации, и государство – это национальная идея в ее свернутом, сверхчувственном состоянии и развернутом, пространственно-временном проявлении. Вот почему национальная идея как то, что было, есть и будет, не выдумывается народом, а лишь в меру его исторического развития открывается и доводится до самосознания духом национального гения.

Необходимость осознания идеи нации и превращение этого знания в практически действующее национальное самосознание – государственную политику и национальное государство как историческую форму реального существования национальной идеи заключается в том, что «нация есть воля к бытию, которая может стать и безволием (что и произошло в наше «демократическое» время. – В.М.)… Нация воспринимается не только как данность или факт, но как творческая задача и долг»[173]173
  Булгаков С.Н. Сочинения. В 2-х т. Т. 2. Избранные статьи. – М.: Издательство «Наука», 1993. – С. 649–650.


[Закрыть]. Расширенное воспроизводство практически действующего национального самосознания есть абсолютный долг народа перед Богом, человечеством, нацией и окружающей средой.

Без исполнения этого долга, следовательно, без такого национализма не произойдет надлежащего воплощения на Земле божественного замысла и нация не осуществит в исторической полноте свою специфическую, уникальную функцию в составе социального организма человечества, а человек вне национально-государственного, своеобразного способа жизни не разовьет определенные ему судьбой способности и качества своего духа. В результате направление эволюции человека, нации и человечества исказится и процесс замедлится, что не отразится на самой божественной идее. «Призвание, – писал В.С. Соловьев, – или та особая идея, которую мысль Бога полагает для каждого морального существа – индивида или нации – и которая открывается сознанию этого существа как его верховный долг, – эта идея, проявляется как закон жизни, когда долг выполнен, и как закон смерти, когда это не имело места»[174]174
  Русская идея: антология. – М.: Республика, 1992. – С. 187.


[Закрыть].

Без исполнения этого долга, следовательно, без такого национализма народ утрачивает сознательную связь с Логосом нации. Содержащийся в духе народа аналог ДНК мутируется. Нация денацинализируется. Ее государственная форма перестает быть самобытной и превращается в опасного для жизни социального урода, духовного идиота, не ведающего своего национально-исторического родства. Вместе с утратой национального характера, религиозно-нравственным и материально-организационным разложением государства деградирует и окружающая его природная среда. Наступает земная смерть нации. И наоборот, нация начинает возрождаться, государство процветать, когда национальная идея становится духовной основой и сознательно-волевым способом его развития.

В чем же заключается духовный смысл и своеобразие идеи России, ее национальное и всемирно-историческое значение? Прежде всего, в выполнении своей специфической функции в социальном теле человечества. «Органическая функция, которая возложена на ту или другую нацию в этой вселенской жизни, – вот ее истинная национальная идея, предвечно установленная в плане Бога»[175]175
  Русская идея: антология. – М.: Республика, 1992. – С. 187.


[Закрыть]. Для Хомякова и Самарина, для Ив. Киреевского «Россия, – писал Г.В. Флоровский, – была дорога и священна не только по силе кровной связи с Родиной, но еще более как историческое дело православия… И Запад «отталкивал» их вовсе не своим гниением, не своею дряхлостью… Они видели ее причину во лжи и недостаточности начал его жизни, в подмене и подделке идеалов – идолами… Вся историческая значительность и своеобразие русской духовной жизни определяется именно восточно-православным ее происхождением и преемством. Как «живая наследница Восточного православия» Россия и есть особый мир… Не на славянской, а на православной особенности лежит центр тяжести»[176]176
  Флоровский Г.В. Из прошлого русской мысли. – М.: Аграф, 1998. – С. 261–263.


[Закрыть].

Какова духовно-душевная особенность живых носителей национальной идеи России? Специфическое качество духа народа обусловлено особенностью духовных энергий, исходящих от божественной матрицы национальной идеи. «Русский народ, – писал И.А. Ильин, – прежде всего – народ чувства, и главный его творческий акт – акт сердца. К тому же это народ-созерцатель, главный его творческий акт – созерцание сердцем и поиски прекрасного. Это… первичные силы его духа. Это, конечно, не означает, что он не обладает силой мысли и силой воли. Но последние развиваются в лоне первичных сил и обретают свою ценность – в плане онто– и филогенеза – гораздо позже»[177]177
  Ильин И.А. Собрание сочинений. В 10-ти т. Т. 6. Кн. II. – М.: Русская книга, 1996. – С. 615.


[Закрыть]. Характер русского народа всесторонне рассмотрен Н.О. Лосским.

Животворящей душой русской (российской) национальной идеи является «Святая Русь» – это то же самое, что «святая суть русского», «святой оплот», иначе – «святая еntе1ехеiа»[178]178
  Ильин И.А. Собрание сочинений. В 10-ти т. Т. 6. Кн. II. – М.: Русская книга, 1996. – С. 620.


[Закрыть]. Эта аристотелевская энтелехия есть «живая сущность того, что есть сейчас, здесь, и того, что было тогда, в прошлом, и что будет и далее, в будущем, что работало, работает и будет работать в вещи, в человеке или в народе. Это не только отдаленный идеал-образец, далекая цель, развернутое совершенство будущего, но и внутренняя сила, которая всегда была и находила свое выражение и сейчас является движущим и определяющим мотивом, в будущем должна стать руководящей и остаться таковой навсегда»[179]179
  Ильин И.А. Собрание сочинений. В 10-ти т. Т. 6. Кн. II. – М.: Русская книга, 1996. – С. 614.


[Закрыть].

Богочеловеческой основой национальной идеи России является религия – радуга духовного света, связующая Небесный и земной полюсы нации. Если мы обратимся к религиозному источнику русской идеи, говорит И.А. Ильин, «то мы увидим, что это есть идея православного христианства. Россия восприняла свое национальное задание тысячу лет тому назад от христианства: осуществить свою национальную земную культуру, проникнутую христианским духом любви и созерцания, свободы и предметности. Этой идее будет верна и грядущая Россия»[180]180
  Ильин И.А. Собрание сочинений. В 10-ти т. Т. 2. Кн. I. – М.: Русская книга, 1993. – С. 431.


[Закрыть].

* * *

История России – это процесс сверхсознательного и сознательного, полусознательного и бессознательного, адекватного и искаженного воплощения духом народа идеи нации в определенные социальные идеи и государственность. Каждая последующая государственная форма национальной идеи в снятом и преобразованном виде в той или иной мере содержит в себе исторический опыт предшествующих форм.

История России – это история ее национальной идеи, которая в действительности есть история Российского государства. Творческий процесс возникновения, развития и разрешения противоречия между сверхисторическим началом национальной идеи и историческими формами ее государственного бытия есть главная движущая сила истории народа, биение жизненного пульса нации, ее эволюционная тяга.

Сегодня Россия – демократическое государство, в котором указанное противоречие не нашло своего разрешения. Государственная власть оказалась неспособной к творческому объединению сверхземного и исторического духа нации с ее социальным телом, в результате чего последнее стало наполняться чужеродным духом, болеть и умирать. Утешение в том, что Небесная Россия, которая в силу своей софийной природы приватизаторам не по зубам, остается не изуродованной демократическими реформами.

Что же заложили отцы российской демократии, кроме эгоистических интересов, в основание социальной реформы? Объективную идею демократии или свои субъективные представления о ней, навеянные западным духом либерализма и прозападным, суетным, постоянно двоящимся, политически блудливым духом доморощенных политтехнологов? Разобраться в этом нам поможет И.А. Ильин – русский огненный дух, нравственно-волевая мысль и мужественно-честное слово которого так необходимы сегодняшней России. «От демократии ждали, да и теперь ждут, – писал Иван Александрович, – ждут с уверенностью, с пафосом, с инквизиционной нетерпимостью, – «спасения» для будущей России»[181]181
  Ильин И.А. Собрание сочинений. В 10-ти т. Т. 2. Кн. II. – М.: Русская книга, 1993. – С. 192.


[Закрыть]. Но «оказалось, что либералы не предусмотрели, что крайняя или несвоевременно и неуместно предоставленная свобода ведет к разнузданию и порабощению; они не предугадали, что человек, не созревший для свободы, может злоупотребить ею в разнуздании и продать ее за личный или классовый интерес, за чистый прибыток… Безмерная свобода есть или ребяческая мечта, или соблазн дьявола, а в жизни – то и другое вместе. Зло скрывается совсем не в «принуждении» и не в «государственности», как проповедовал Лев Толстой, а в безбожной и злой человеческой воле, которой безумно предоставлять «свободу». И потому всякая свобода должна иметь свою меру и форму и притом у каждого народа – свою особую…»[182]182
  Ильин И.А. Собрание сочинений. В 10-ти т. Т. 2. Кн. I. – М.: Русская книга, 1993. – С. 164–165.


[Закрыть].

Знают ли современные либералы, что такое идея демократии, или демократическое государство, соответствующее своему понятию? Вновь обратимся к И.А. Ильину. «Есть два различных понимания государства и политики: механическое и органическое. Механическое – отстаивает человеческую инстинктивную особь и ее частные интересы; оно измеряет жизнь количественно и формально. Органическое исходит от человеческого духа и восходит к национальному единству и его общим интересам; оно качественно и ищет духовных корней и решений»[183]183
  Ильин И.А. Собрание сочинений. В 10-ти т. Т. 2. Кн. I. – М.: Русская книга, 1993. – С. 374.


[Закрыть].

При механическом воззрении «каждый желает меньше работать, больше наслаждаться и развлекаться; плодиться и наживать; иметь свои безответственные мнения и беспрепятственно высказывать их… Главное – «свобода», «равенство» и «счет голосов». Государство есть механическое равновесие частных (личных и партийных) вожделений; государство строится как компромисс центробежных сил как лицедейство политических актеров. И политика должна двигаться «по равнодействующей» (по параллелограмму сил!) взаимного недоверия и состязающихся интриг…

Такое формальное и количественное понимание государства ставит его судьбу в зависимость от того, как и чем заполняется та содержательная пустота и то безразлично-беспризорное качество, которые предоставляются людям формальною «свободою». Государство и правительство суть лишь «зеркало» или «арифметическая сумма» того, что делается в душе и в правосознании человеческой массы. Там вечно что-то само собою варится, в этом непроглядном и в то же время неприкосновенном котле: всякое вмешательство запрещается как «давление»; всякое ограничение или воздействие – клеймится как «стеснение свободы». Каждому гражданину обеспечивается право на кривые и лукавые политические пути, на нелояльные или предательские замыслы, на продажу своего голоса, на гнусные мотивы голосования, на подпольные заговоры, на незаметную измену, на тайное «двойное подданство» – на все те низости, которые бывают людям столь выгодны и столь часто их соблазняют… Понятно, что все это сразу обезоруживает государство перед лицом его врагов и разлагателей и в то же время обеспечивает этим врагам и разлагателям полную свободу и безнаказанность… Итак, формальная свобода включает в себя свободу тайного предательства и явного погубления»[184]184
  Ильин И.А. Собрание сочинений. В 10-ти т. Т. 2. Кн. I. – М.: Русская книга, 1993. – С. 374–378.


[Закрыть].

Абстрактная свобода, формальная демократия, либеральная идея – это общественные явления нецелостного социально ориентированного духа, неукорененного в божественно-религиозную почву. Вот что пишет об этом Н.А. Бердяев; «Свобода изолгалась… Формальное понимание свободы привело к реальной несвободе… Истинная свобода человеческой личности имеет духовный, а не социальный источник, она определяется ее вкорененностью в духовном мире, а не вкорененностью в мире социальном… Либеральные демократы не знали духовных основ свободы, их не хотят знать и движения, против них направленные. Либерализм отделил гражданина от целостного человека… Проблема свободы безмерно глубже проблемы либерализма, и в либерализме она не имеет прочного обоснования… Формальный либерализм, равнодушный к истине, индивидуализм, приведший к страшным неравенствам и несправедливостям, создали для свободы отталкивающие и тягостные ассоциации. Свободу нельзя понимать только отрицательно и формально, ее нужно понимать положительно и содержательно. Свобода должна быть спасена соединением с Истиной, она не может быть спасена равнодушием к Истине. Познаете Истину, и Истина сделает вас свободными…

Либерализм есть исключительно общественное… одноплановое миросозерцание, оно не видит, что человек принадлежит к двум планам бытия… к царству Божьему и царству Кесаря… Либерализм требует формальной свободы, равнодушной к истине и к содержанию человеческой жизни. Христианство же требует свободы как содержания самой христианской истины как качественного содержания человеческой жизни. И это одинаково распространяется и на мысль, и на культурное творчество, и на жизнь социальную и экономическую»[185]185
  Бердяев Н.А. Философия свободного духа. – М.: Республика, 1994. – С. 329–336.


[Закрыть].

Демократия в России формальна. Это означает, что, будучи провозглашенной и законодательно закрепленной государством, она не имеет соответствующих социально-экономических и сознательно-волевых условий и средств для своей реализации в жизнь. Абстрактная природа демократии, определяемая низшей, юридической формой свободы, не может быть своим собственным основанием и неспособна удержаться на самой себе, ибо право основывается на внутренней свободе – морали, последняя – на внутренне-внешней свободе – нравственности, существующей в виде государства как реальной основы и всеобщего способа действительного бытия конкретной, т. е. нравственно-морально-правовой демократии, социальной формы выражения религиозного духа народа.

Явившись результатом внутренней социальной реакции на состояние социалистического общества и внешней «помощи» западных «друзей» в его сокрушающем реформировании, оказываемой через поколение дряблое и предательское, по словам И.А. Ильина, российская «демократия» стала средством развязывания узла субъективной свободы, завязанного социалистическим государством, расхищения младореформаторами, партоборотнями и другими социальными хищниками национального богатства страны, разрушения основ личной, общественной и государственной жизни, дискредитации идеи демократии и ее самоуничтожения.

Без национальной религиозно-нравственной основы субъективная свобода личности как высшая ценность демократии становится либеральной развязностью человеческого духа, его отвязанностью от самого смысла свободы, т. е. несвободной.

Без соответствующего правосознания законность и правопорядок – юридическая основа формальной демократии не превращаются в государственно-правовую действительность. Процесс либерализации общества, развитие рыночных отношений, не обеспеченных духовными и материальными условиями жизни граждан, сопровождаются ростом правонарушений, преступности, криминализацией государства.

Без необходимых социально-экономических средств, жизненных ресурсов демократические свободы остаются нереализованной возможностью. Формальная российская демократия выступает катализатором раскола нации, социальной поляризации народа на сверхбогатых и сверхбедных, между которыми разверзается пропасть, в которую провалятся все. В качестве абстрактной свободы либеральная демократия может сформировать лишь духовно, материально и организационно слабое, безволевое, неспособное удержать себя от самораспада асоциальное и антинациональное государство. Между тем подлинная демократия отличается от своего суррогата тем, что она является единством субъективной и объективной, внутренней и внешней свободы в виде правовой и морально-нравственной формы выражения социально-экономического содержания, образующих государство – идею демократии.

В субъективном смысле идея демократии – это прежде всего религиозно-нравственное состояние духа народа, его развитое правовое сознание, высокая политическая, общая и профессиональная культура, основанная на национальном самосознании, умении гражданина управлять собой в соответствии с понятием свободы.

В объективном смысле идея демократии предстает в виде совокупности всех общественных отношений, организованных в семью, национальное хозяйство, гражданское общество и государство как всеобщий способ свободной, правовой, морально-нравственной и религиозной жизни народа.

Для осуществления конкретной демократии необходимо:

– фактическое участие праводееспособного населения страны в разумном, нравственно-правовом управлении государством;

– наличие юридических законов, закрепляющих те общественные отношения, которые объективно, в силу своей природы нуждаются во внешнем регулировании, обеспеченном государственно-правовым принуждением. При этом нормативный акт должен содержать в себе право, а последнее выражать свободу – священный принцип демократии;

– осознание гражданами, и прежде всего властью, понятия свободы как зависимости человека от законов его духовной и материальной, личной и общественной жизни, где эта зависимость как закономерная, свободная жизнедеятельность осуществляется путем внутреннего, морального самоограничения и внешнего государственно-правового принуждения;

– понимание идеи собственности как взаимообусловленного единства ее государственной и частной форм, которые в целях своего свободного существования, сохраняя себя и свою экономически-правовую особенность, должны переходить друг в друга посредством рыночно-государственного регулирования на основе налогового законодательства, всеобщим принципом которого является ограничение частного интереса интересом государства. В результате этого образуется экономически-правовая свобода субъектов национального хозяйства, основанная на многообразной, единоразличенной собственности, праве и государстве. Это формальный момент идеи собственности. Главное заключается в том, чтобы установить, что может быть отнесено к объекту государственной и частной форм собственности, каков должен быть их экономически-правовой объем, мера свободы для сохранения демократии и государства в целом. Может ли то, что в силу своей природы является всеобщим: божьим и общенародным, находиться в частном владении, пользовании и распоряжении;

– признание, особенно фанатиками западной демократии, рыночных отношений в качестве средства, а не самоцели жизни и определение им государством – властно-правовым гарантом свободы и демократии места, роли, сфер и границ их бытия в архитектонике социума. Их проникновение в морально-нравственные и даже религиозные отношения низводит эти высшие формы свободы до их юридически-правового минимума, понижая тем самым общий уровень духовности нации как абсолютного критерия его исторической развитости;

– профессионально-нравственная пригодность граждан-патриотов для государственной службы, понимание чиновниками смысла государственной власти и той высшей цели, ради которой существует эта власть;

– наличие не только юридической основы демократии, но и реальных условий и средств реализации гражданами своих прав на жизнь, достойную гражданина демократического государства;

– обеспечение других жизненных условий, не допускающих разделения членов общества на богатых и бедных, при котором нарушается социальная справедливость и не обеспечивается сохранение жизни нищенствующей части населения страны.

Реальная демократия в форме государства слагается не арифметически, а органически, говорит И.А. Ильин. «Люди, участвующие в этой жизни, суть не отвлеченные «граждане» с пустыми «бюллетенями» в руках, но живые личности, телесно-душевно-духовные организмы; они не просто нуждаются в свободе и требуют ее, но они должны быть достойны ее… Народ, потерявший чувство духовного достоинства, лишенный ответственности и государственного смысла, отрекшийся от чести и честности, – неизбежно предаст и погубит свое государство… Настоящее государство «демократично» в том смысле, что оно черпает из народа свои лучшие силы и привлекает его к верному участию в своем строительстве…

И если демократию понимать в этом смысле, в смысле всенародного самовложения, всенародного служения, творческой самодеятельности во имя России и качественного отбора вверх, – то поистине трудно будет найти порядочного человека, христианина, государственно мыслящего патриота, который не сказал бы вместе со всеми: «да, в этом смысле и я тоже демократ»…

Механическое, количественное и формальное понимание государства, которое осуществляется в западных демократиях, не есть ни единственно возможное, ни верное. Напротив, оно таит в себе величайшие опасности; оно не блюдет органическую природу государства; оно отрывает публичное право человека от его качества и способности; оно не единит граждан в Общем, а утрясает в компромисс их своекорыстные голоса. Поэтому такая форма «государственности» и «демократии» не обещает России ничего доброго и не подлежит ни заимствованию, ни воспроизведению. России нужно иное, новое, качественное и зиждительное»[186]186
  Ильин И.Л. Собрание сочинений. В 10-ти т. Т. 2. Кн. I. – М.: Русская книга, 1993. – С. 379–382, 383, 460.


[Закрыть].

* * *

Сегодня Россия больна. Ее недуг – бездуховность. Она поражает сущностную природу людей, обессиливает их волю к истине, красоте и добру, расчеловечивает человека, извращает смысл жизни и ее подлинные ценности, уродует общество и природу. Болезнь демократической России вызвана вовсе не демократизацией общественной жизни, она необходима, а нравственной низостью и духовной незрелостью определенной части общества и власти, которая проституировала смысл демократии – свободу. Этому способствовали нарастающие противоречия внутри социализма и объявленная ему капитализмом «холодная война». Еще до того, как российские демократически-рыночные хищники стали терзать экономически-природное тело России, их западные наставники уже трудились над растлением ее души.

Я приведу лишь один пример из новейшей мировой истории духовного терроризма. Его разрушительное воздействие на человеческую душу, а через нее и на всю общественную жизнь особенно проявилось в наши дни. Речь идет о плане развала Советского Союза, предположительно разработанном в годы «холодной войны» бывшим директором ЦРУ Алленом Даллесом. В нем магистр искусства изложил стратегию победы над русским народом путем его духовного разложения. «Окончится война, все как-то утрясется, устроится. И мы бросим все, что имеем, – все золото, всю материальную мощь на оболванивание и одурачивание людей… Человеческий мозг, сознание людей способны к изменению. Посеяв там хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить. Как? Мы найдем своих единомышленников, своих союзников в самой России. Эпизод за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного народа, окончательного, необратимого угасания его самосознания.

Из литературы и искусства, например, мы постепенно вытравим их социальную сущность, отучим художников, отобьем у них охоту заниматься изображением… исследованием тех процессов, которые происходят в глубинах народных масс. Литература, театры, кино – все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства… Мы будем всячески поддерживать и подымать так называемых художников, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства, – словом, всякой безнравственности. В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху. Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, взяточников, беспринципности. Бюрократизм и волокита будут возводиться в добродетель… Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого… Национализм и вражда народов, прежде всего вражда и ненависть к русскому народу – все это расцветет махровым цветом… И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или даже понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище, найдем способ их оболгать и объявить отбросами общества. Будем вырывать духовные корни, опошлять и уничтожать основы духовной нравственности. Мы будем браться за людей с детских, юношеских лет, главную ставку будем делать на молодежь, станем разлагать, развращать, растлевать ее: мы сделаем из них циников, пошляков, космополитов»[187]187
  Карпов В.В. Генералиссимус. Кн. II. – М.: «Вече», 2003. – С. 243–244.


[Закрыть].

Удивительно, что феномен цинизма западной демократии так глубоко постиг то, что не смогла и до сих пор не может или не хочет понять наша материально ориентированная власть, а именно: здоровье и болезнь, жизнь и смерть нации – в духе народа. Образуя в своей дифференциации спектр духовной светотени от святости до святотатства, этот дух является источником добра и зла, свободы и произвола.

Вот лишь некоторые проявления нравственно больного и незрелого духа формальной демократии.

Нищета и униженность большей части населения страны – его зверино-рыночный оскал.

Приватизация природного и рукотворного богатства народа, концентрация капитала в руках олигархов – его ненасытная алчность.

Разорение крестьянства, промышленности, народного хозяйства страны и кадрового потенциала – его государственное преступление.

Социальное сиротство, недостойное отношение к материнству и детству, старости и инвалидам – его национальный позор.

Коррупция – его материальное стяжательство и продажность.

Торговля национальными интересами – его денационализация и предательство.