Текст книги "Русская духовная классическая музыка"

Дочь двоюродного брата С.В. Рахманинова З.А. Прибыткова вспоминала об этом важном событии: «Петербургская весна. Час дня. Двусветный зал Дворянского собрания. На эстраде – хор Мариинского театра… В зале тихо, отдельных голосов не слышно, только шорох идёт… Входит С.В. Рахманинов. Он в черном сюртуке. Ещё более суровый и замкнутый, чем обычно. Строго кланяется публике. И так всё кругом не похоже на рядовой концерт, такое напряжённо-серьёзное состояние у зала, что не раздалось ни одного хлопка. Как будто тысячная толпа сговорилась, что сегодня это ни к чему. Рахманинов чутьём великого артиста понял настроение людей и оценил его. Он поворачивается к хору. Пауза. И в тот самый момент, когда раздался первый, мягкий аккорд хора, яркий луч солнца прорезал зал и осветил стройную фигуру Рахманинова на фоне белых платьев хора» (Воспоминания о Рахманинове, 1961, т. 2, с. 96).

Об этом же событии сохранились воспоминания А.В. Оссовского: «В этих концертах «Литургия» и была впервые исполнена в Петербурге 25 марта 1911 года под управлением автора. Всё было необычно в концерте. Он шёл вне плана концертного сезона Зилоти. В парадном бальном зале Дворянского собрания звучала православная церковная музыка. Среди слушателей виднелось много лиц в духовных одеждах. Концерт начался в два часа дня, а не вечером, как обычно проходили все концерты. Аплодисменты, по указанию церковной власти, были воспрещены. Рахманинов вышел на эстраду в длиннополом чёрном сюртуке вместо обязательного для концертов фрака. Высокая, стройная, со строгими чертами лица его фигура на дирижёрском возвышении была выразительна, импозантна и красива, отвечая стилю концерта и сосредоточенному настроению зала. Торжественная тишина, глубокое внимание, одухотворённое выражение на лицах слушателей свидетельствовали, что музыка Рахманинова нашла путь к их сердцам» (Там же, т. 1, с. 395-396).

«Литургия» С.В. Рахманинова – целостное масштабное произведение концертного плана. «В культовом обиходе сочинение это не закрепилось, не получив признания церковных властей. Даже при исполнении в концертах некоторые его части исключались по требованию духовной цензуры, так как музыка их была найдена недостаточно соответствующей смыслу «священных слов»» (Келдыш, 1962).

Великий композитор, создавая замечательное произведение, обладал совсем небольшим опытом в области церковного хорового пения, при этом многие свои незнания наверстывал, консультировался (в письмах) с музыкантами, имеющими знания и умение в сочинении произведений для церкви.

«Литургия» С.В. Рахманинова – это обобщённый музыкально-поэтический образ Великого Обрядового Действа, величественный образец русского церковного пения.

Это грандиозное творение было ещё одним шагом композитора к его духовной вершине… Через пять лет появилась «Всенощная».

«Всенощное бдение», соч. 37

для смешанного хора, меццо-сопрано и тенора

Спустя пять лет после создания «Литургии» С.В. Рахманинов стал автором ещё одного масштабного сочинения – «Всенощной», которую справедливо считают хоровой симфонией. Это произведение – вершина в вокальном творчестве С.В. Рахманинова. «Всенощная» – любимое детище композитора – полностью соответствовала требованиям жанра и стилю духовной музыки, при этом в сочинении сохранилось «творческое лицо» С.В. Рахманинова, его фантазия и любовь к национальной старине.

Сочинение было написано в разгар Первой мировой войны, в начале 1915 года. Первое исполнение состоялось в Москве в Большом зале Благородного собрания 10 марта 1915 года, а последующие – 12, 27 марта, 5 и 9 апреля. Показательно и то, что сбор с концертов 12 и 27 марта был передан в пользу жертв войны.

Творчество композитора было тесно связано с деятельностью музыкантов Синодального училища, участвовавших в исполнении «Всенощной», которую С.В. Рахманинов посвятил памяти своего учителя, профессора Московской консерватории С.В. Смоленского. Это произведение написано специально для Синодального хора, который являлся высокопрофессиональным коллективом. Однако отдельные музыкальные номера, доступные церковному хору, исполняются и в настоящее время. Новое сочинение представлялось тогда Синодальным хором под управлением Н.М. Данилина.

«Всенощное бдение» включает в себя 15 песнопений, 10 из которых написаны в соответствии с традициями Православной церкви и представляют собой подлинные образцы знаменного и других старинных церковных распевов (греческого и киевского). Собственные мелодии он сочинил к 1, 3, 6, 10, 11 музыкальным номерам.

«Всенощное бдение» состоит из пятнадцати музыкальных номеров:

1. Приидите, поклонимся

2. Благослови, душе моя (греческого распева)

3. Блажен муж

4. Свете тихий (киевского распева)

5. Ныне отпущаеши (киевского распева)

6. Богородице Дево, радуйся

7. Шестопсалмие

8. Хвалите имя Господне (знаменного распева)

9. Благословен еси, Господи (знаменного распева)

10. Воскресение Христово видевше

11. Величит душа Моя Господа

12. Славословие великое (знаменного распева)

13. Тропарь «Днесь спасение» (знаменного распева)

14. Тропарь «Воскрес из гроба»

15. Взбранной Воеводе победительная (греческого распева)

Первый номер «Приидите, поклонимся» – своеобразное вступление, музыка строгая и торжественная. Следующие пять номеров составляют первую часть – Вечерню; их отличает мягкое звучание, лиричность. Поэтическим колоритом овеян «Благослови, душе моя» (№2). Умиротворением, теплотой наполнены «Свете тихий» (№4), «Ныне отпущаеши» (№5), «Богородице Дево, радуйся» (№6), «Блажен муж» (№3);

Вторая часть хорового цикла, Утреня, включает в себя шесть песнопений, которые образуют центральный раздел (№7-12). Музыка этих номеров очень яркая, динамичная, с мощными кульминационными подъёмами. Таковыми являются «Хвалите имя Господне» (№8) и «Воскресение Христово видевше» (№10). Молитвенным состоянием пронизаны песнопения «Благословен еси, Господи» (№9) с явно зримым сюжетом: скорбящим жёнам-мироносицам ангел сообщает о чуде Воскресения Иисуса Христа… (Евангелие от Марка, ХVI гл., 1-6). Обрамляют центральный раздел Утрени «Шестопсалмие» (№7) и «Славословие великое» (№12).

Открывает Утреню «Шестопсалмие», музыка которого наполнена гимническими возглашениями «Слава. Слава». Они звучат как певучие «голоса» колоколов. Затем, разрастаясь, сливаются в многозвучный, охватывающий все хоровые партии, «колокольный» аккорд, который словно заполняет воздушное пространство.

Самая грандиозная музыкальная фреска – «Славословие великое». Композитор построил целое из короткой попевки, состоящей из четырёх звуков. Видоизменяя напев, создал множество мелодических вариантов. Они развёртываются как многоголосная, стройная музыкальная ткань. Автор использовал хор как единое многокрасочное целое, в контрастных сопоставлениях и сочетаниях хоровых групп, нередко наделённых своими словами. В разнохарактерных эпизодах возникают сольные фразы басов («Седяй одесную»), слышатся радостные перезвоны – своеобразные «концерты» колоколов («На всяк день»).

Последние три номера (№ 13-15) воспринимаются как финал всего произведения. В них представлен камерно-лирический вид песнопения, типичный для Вечерни, и композиции крупные, характерные для Утрени. В отличие от предшествующего они имеют не «оперный», а «инструментально-симфонизированный» облик. Хор в них используется как однородный оркестровый состав.

Во всём цикле заметны признаки музыкального единства, развитые связи (тональные, интонационные, мелодические) между номерами, что придаёт произведению целостность и завершённость.

Спустя двадцать лет после создания произведения композитор в письме ответил на вопросы известного американского музыканта И.С. Яссера (органиста, дирижёра, доктора музыки). В частности, Сергей Васильевич писал: «Многоуважаемый господин Яссер, постараюсь ответить на Ваши вопросы… Вы правы, говоря, что русская народная песня и православные церковные напевы имели влияние на творчество русских композиторов… Я бы прибавил только «на некоторых»! Что касается того, «неосознанно» ли это влияние (что для Ваших выводов является «наиболее существенным») или «осознанно», то на это ответить затруднительно. В особенности относительно неосознанного! Тёмная эта материя! Зато второй случай, который проще назвать «подделкой под стиль», очевиден. Да и сами композиторы, буде пожелают, укажут Вам примеры. Укажу и я на один. По закону Православной церкви некоторые песнопения Всенощной должны быть написаны на темы обихода. Например: «Благослови, душе моя, Господа», «Ныне отпущаеши», «Славословие» и т.д. Другие могут быть оригинальными. В моей Всенощной всё, что подходило под второй случай, осознанно подделывалось под обиход. Например: «Блажен муж…», «Богородице…» и т.д…» (Воспоминания о Рахманинове, 1961, т. 2, с. 445).

С.В. Рахманинов во «Всенощном бдении» использовал некоторые мелодические обороты в духе знаменного распева, интонации народных песен, внося в них свои изменения, собственные варианты. В хоровом звучании это приобретало особый, ни с чем несравнимый колорит, что и вызвало возражения и неприятие церковнослужителей, указывающих на слишком вольное обращение автора к мелодиям церковного обихода.

Со своей стороны они, возможно, и правы. Но гений С.В. Рахманинова, зов его собственной души позволяют и в настоящее время воспринимать музыку к «Всенощной» как «остров в огромном океане».

Произведение С.В. Рахманинова, как «две стороны одной медали», принадлежит и к церковной, и к светской культуре. Это грандиозное творение отличает высокая и истинная духовность, проявление силы человеческого духа, способное объединить миллионы людей в стремлении к любви, добру, миру в душе. Особую значимость приобретает музыка в №12 – «Слава в Вышних Богу, и на земле мир, в человецех благоволение…».

«Всенощное бдение» – музыка русского человека, пропитанная любовью к своей стране, родной культуре; человека скромного и сомневающегося в том, что сделано им на ниве музыкального искусства.

Митрополит и современный композитор Иларион Алфеев сказал, что «Всенощное бдение» вошло в «Золотой фонд» хоровой музыки. Ни один русский композитор не достиг такого удивительного сочетания глубокой внутренней религиозности и высочайшего мастерства хорового письма, как С.В. Рахманинов в этом произведении.

После 1917 года «Литургия» и «Всенощное бдение» С.В. Рахманинова долгое время были под запретом, не исполнялись. В 1965 году Республиканская академическая русская хоровая капелла под управлением А.А. Юрлова одна из первых включила в свои программы отечественную духовную музыку. 2 марта (1965) прозвучали отдельные фрагменты из «Всенощного бдения», солировал И.С. Козловский.

Московский храм в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» на Большой Ордынке был единственным местом, в котором звучали «Всенощная» и «Литургия» С.В. Рахманинова (не за Богослужением) в годы Советской власти. Настоятель (в то время) этого храма и большой ценитель музыки архиепископ Киприан (Зёрнов) (1911-1987) решился возродить исполнение этих произведений С.В. Рахманинова в церкви. Музыка к «Литургии» и «Всенощному бдению» С.В. Рахманинова была частью жизни целого поколения русских православных людей и вошла в историю наряду с его первоисточниками – знаменным распевом.

Исполнение «Литургии» С.В. Рахманинова на Большой Ордынке в середине 80-х годов XX века было огромным событием в культурной жизни того времени. «Всенощное бдение» С.В. Рахманинова ежегодно исполнялось в храме на Большой Ордынке накануне дня рождения композитора правым хором под управлением Н.В. Матвеева (1909-1992). Митрополит Иларион (Алфеев) говорит, что хор под руководством этого дирижёра был лучшим в Москве. Кроме «Всенощной» С.В. Рахманинова в храме звучала и «Литургия» П.И. Чайковского.

«Литургия» и «Всенощное бдение» С.В. Рахманинова звучат в концертных залах всего мира, а фрагменты из них – «Тебе поемъ» и «Богородице Дево, радуйся» – во время Богослужений в православных храмах. Эти произведения целиком исполняет Московский синодальный хор во главе с его талантливым регентом, заслуженным артистом России А.А. Пузаковым в церкви святителя Николая в Толмачах. И по-прежнему их можно услышать в храме «Всех скорбящих Радость» на Большой Ордынке в Москве.

В 2010 году исполнилось 100 лет со времени создания С.В. Рахманиновым «Литургии». 5 декабря того же года она прозвучала за Богослужением в храме в честь иконы Пресвятой Богородицы «Всех скорбящих Радость» в Москве. 2 апреля 2011 года «Всенощное бдение» С.В. Рахманинова исполнялось за Богослужением в том же храме. «Всенощное бдение» звучит ежегодно в храме на Большой Ордынке в день кончины великого композитора или в один из ближайших к нему дней.

Православные корни композитора угадывались и при его жизни. В его музыке, не только вокальной, но и инструментальной, есть духовная красота, слышится необыкновенная сила Божественной любви.

С.В. Рахманинов не только великий композитор, дирижёр, но и великий пианист, в русской музыке его в этом смысле сравнить не с кем. Среди его инструментальных творений, в частности фортепианных концертов, следует отметить Третий, который с течением времени становится всё более и более любимым исполнителями и слушателями. Третий концерт ничуть не уступает Второму, даже, может, в определённом смысле превосходит его, хотя всё это весьма относительно.

В течение трёх лет (1907-1909) С.В. Рахманинов жил с семьёй в Дрездене, где, отказавшись от исполнительской деятельности, он занимался сочинением музыки. В этом городе за этот период композитор написал Вторую симфонию, симфоническую поэму «Остров мёртвых», там же началась его работа над Третьим фортепианным концертом. Сергей Васильевич завершил концерт в августе 1909 года в своём имении Ивановка в Тамбовской губернии, которую он называл родным и милым сердцу уголком.

О Третьем концерте писали многие музыканты: А.А. Соловцов, Ю.В. Келдыш и другие. Цикл из трёх частей сплочён воедино первой темой из первой части, которая в разных модификациях пронизывает всё произведение. Эта тема, как отметил профессор, доктор искусствоведения В.В. Медушевский, «…выросла из интонаций тихого, «смиренного» церковного знаменного распева. Его кротость напоена неотмирно-спокойной внутренней свободой» (Медушевский, 2006, с. 96). Первая тема наполнена душевной чистотой, сдержанностью, вместе с тем оттенена лёгкой грустью.

С.В. Рахманинов писал И.С. Яссеру: «Первая тема моего 3-го концерта ни из народно-песенных форм, ни из церковных источников не заимствована. Просто так «написалось»! … Если у меня и были какие планы при сочинении этой темы, то чисто звуковые. Я хотел «спеть» мелодию на фортепиано, как её поют певцы, – и найти подходящее, вернее, не заглушающее это «пение» оркестровое сопровождение». И продолжил: «В то же время нахожу, что тема эта приобрела, помимо моего намерения, песенный или обиходный характер» (Воспоминания о Рахманинове, 1961, т. 2, с. 445).

Русские народные песни очень близки, созвучны старинному знаменному распеву. Эта музыкальная тема является загадкой для многих. Возможно, она была услышана композитором ещё в детские годы во время одной из церковных служб и надолго отложилась в его памяти, а затем, спустя годы, «вылилась» в первую и главную музыкальную тему всего фортепианного концерта. Мелодия словно парит над миром, в своей беззащитности и нежности она обладает несокрушимой силой, покоряя теплотой любви все житейские бури, внося в душу небывалый покой и умиротворение.

Феноменальная цельность музыкального действа – рояль и оркестр, выступающие как абсолютно равные партнёры. Но оркестр – это коллектив, а пианист должен стать своеобразным коллективом за счёт удивительной по мастерству полифонии, когда кажется, что звучит фортепианный дуэт. Вторая музыкальная тема предстаёт в различных по эмоциональной окраске ролях. Сначала – диалог солиста и оркестра: слышится тревога в изложении струнных и ответные успокаивающие реплики в партии фортепиано. Во втором проведении тема наполнена нежностью, лирическим обаянием, Божественной красотой. Следует отметить удивительную каденцию в первой части произведения, где происходит кульминация трагедийного конфликта и намечается (во второй половине) его разрешение.

Вторую часть концерта С.В. Рахманинов назвал «Интермеццо» (итал. intermezzo, от лат. intermedius – находящийся посреди, промежуточный; пьеса промежуточного, связующего значения). В музыке композитор раскрыл красоту русской природы: «безбрежное море» колосящихся полей, широких просторов, уходящей вдаль дороги…

В «Интермеццо» слышится протяжная и вместе с тем щемящая грусть в мелодии, которую «поёт» соло гобоя. Основная мелодия варьируется, лирический образ насыщается сильными патетическими возгласами, а затем словно «вклинивается» фантастический вальс, с которым сплетаются обе музыкальные темы из первой части. Элегическое настроение сменяется взрывом захватывающей энергии, неуёмным движением, которое приводит к третьей части. В ней вновь появляются музыкальные темы из первой части, которые прерываются эпизодом, основанным на развитии главных мыслей первой части, в основном второй музыкальной темы. После погружения в мир лирических образов развитие музыки приводит к «солнцеликому» финалу, где словно парит невероятная, непостижимая в своей грандиозности Пасхальная радость (равной которой ничего нет), переполняющая всю человеческую сущность.

Современные пианисты кроме Второго фортепианного концерта довольно часто исполняют и Третий. Музыка С.В. Рахманинова привлекает не только отечественных музыкантов, но и зарубежных. Победитель на Международном конкурсе имени С.В. Рахманинова в Москве, лауреат первой премии, православный японский пианист Садакацу Цучида сказал: «Я пока не нахожу композитора, который был бы выше Рахманинова. В нём весь Бах, Бетховен, Шопен». И на заданный ему вопрос, почему всё-таки не каждый человек на Земле принимает вдохновенную красоту в сердце, он ответил: «Любить эту музыку очень ответственно, после неё нужно жить совсем подругому» (Медушевский, 2006).

Музыка Третьего фортепианного концерта обладает необыкновенной духовной силой, способной сроднить разные народы России в соборное единство. Именно такое произведение смог создать только один из лучших её сынов. И совсем не случайно в одном из интервью С.В. Рахманинов сказал: «Всем, что собою представляю, я обязан Богу, одному Ему».

6.3. Он служил церковному хоровому искусству во славу Божию.
Павел Григорьевич Чесноков (1877-1944)

Павел Григорьевич Чесноков – одна из крупнейших фигур русской хоровой культуры первой половины ХХ века, разносторонний и самобытный музыкант, современник Сергея Васильевича Рахманинова. Большую часть его творчества занимают произведения для Церкви, в которых ярко выражены свет и радость – основа всего Православного Богослужения.

Композитор родился 24 октября 1877 года в селе Ивановском Звенигородского уезда Московской губернии в многодетной семье потомственного регента. С пяти лет он стал петь в церковном хоре своего отца. Вскоре обнаружились необыкновенные музыкальные способности и красивый голос юного певчего, что позволило ему в семь лет безо всяких трудностей поступить в Московское Синодальное училище. В старших классах Павел Григорьевич занимался у С.В. Смоленского, тогда же и появились первые музыкальные сочинения. Синодальное училище П.Г. Чесноков окончил в 1895 году с золотой медалью. Осознавая нехватку знаний в области композиции, он стал брать частные уроки у выдающегося русского композитора, ученика П.И. Чайковского С.И. Танеева.

Параллельно с обучением молодой музыкант преподавал хоровое пение в гимназиях и женских пансионах, а в 1903 году стал регентом хора в церкви Святой Троицы на Покровке («на Грязях»). Несмотря на любительский состав этого хорового коллектива, его называли одним из лучших в Москве. Чтобы быть принятыми в хор П.Г. Чеснокова, певчие сами вносили плату, а не им платили. Об этом вспоминал Н.М. Данилин (регент) в 1960 году.

О мастерстве хорового дирижёра к 10-летию его управления хором в журнале «Хоровое и регентское дело» (1913, №4) была помещена рецензия о состоявшихся концертах хора, в которой описывались впечатления автора: «…П.Г. Чесноков в деле дирижирования хором и виртуоз замечательный, и тончайший художник. Просто и серьёзно, смиренно и строго пел хор. Никакого стремления удивить необычайным эффектом, подготовить что-нибудь поражающее, какой-нибудь разительный контраст. Все оттенки даются такими, каких требует внутреннее чувство и музыкальная красота каждого исполняемого произведения».

Выдающийся музыкант служил в разных храмах регентом, в том числе и в церкви святых Космы и Дамиана на Скобелевской площади; ежегодно летом преподавал (1911-1917) на курсах для регентов в Петербурге у П.А. Петрова (Бояринова), получивших название «курсы Смоленского». По окончании курсов хор регентов под управлением П.Г. Чеснокова пел в церкви Спаса на Крови Литургию. Кроме того, в этой церкви исполнялись как сочинения самого Павла Григорьевича (Херувимская-Старосимоновская, «На радуйся»), так и произведения других композиторов – П.И. Чайковского, А.Т. Гречанинова, А.Д. Кастальского, Н.К. Шведова. После Литургии служили панихиду по С.В. Смоленскому, а затем звучала «Панихида на темы древних распевов», автором которой был С.В. Смоленский.

Талант П.Г. Чеснокова-регента был хорошо известен за пределами Москвы, он неоднократно получал приглашения из других городов (Харьков, Новгород) принять участие в качестве дирижёра-исполнителя духовных концертов. Композитор очень хорошо знал возможности человеческого голоса, он был мастером хоровой музыки a cappella. Хор – совершенный инструмент, которому под силу воплощение художественно-исполнительских задач. Под управлением П.Г. Чеснокова хоровые произведения отличал безукоризненный ансамбль, чистота строя, глубокая проникновенность.

Общественная жизнь музыканта была тесно связана с участием в работе регентских съездов, он заботился о повышении мастерства и материальном положении самих регентов, разрешал возникающие проблемы служителей музыки в церкви.

Стремление к профессиональному совершенству в сочетании с христианским смирением привело в 1913 году 36-летнего уже хорошо известного регента П.Г. Чеснокова к поступлению в Московскую консерваторию. Композицией и дирижированием он занимался в классе М.М. Ипполитова-Иванова, а инструментовкой – у С.В. Василенко. Через четыре года музыкант окончил консерваторию по классу свободной композиции с большой серебряной медалью.

П.Г. Чесноков к своим сорока годам по окончании консерватории был автором 36 духовных произведений. К этому периоду им было создано 50 сочинений вместе со светской музыкой. После 1917 года композитор написал 20 духовных хоровых произведений, а в целом им создано около 400 духовных песнопений. После двадцати лет неустанного служения хоровому и регентскому делу, активной общественной деятельности совсем не случайно участие П.Г. Чеснокова со своим хором в интронизации (торжественное возведение на престол вновь избранного патриарха) Патриарха Тихона, которого не удалось сломать новому строю. Его мученическая смерть показала, что всё то, чем жила Россия, ушло в прошлое, которое нельзя вернуть.

Канули в Лету летние курсы регентов, в Хоровую академию преобразовали Синодальное училище, а затем и совсем упразднили, закрывались храмы… Музыканты из окружения П.Г. Чеснокова либо покидали страну, либо оказались совсем без работы. Так, композитор А.В. Никольский, чтобы спасти семью от голодной смерти, вынужден был подписать документ, в котором дал согласие «не распространять свои культовые произведения». До 1925 года он работал в «Пролеткульте», новые произведения композитора (песни) были очень похожи на духовные.

Произошли разительные перемены и в деятельности выдающегося регента Н.М. Данилина. После триумфальных поездок с Синодальным хором в Рим, Варшаву, Дрезден, Берлин, Вену он работал хормейстером в Большом театре, руководил хором бывшей Придворной певческой капеллы, Государственным хором СССР. Его попытки найти себе применение в «новых условиях» были тщетны. Музыкант покинул свой пост в силу резкого контраста между тем, что наполняло его прежнюю службу как церковного дирижёра, и содержанием (репертуаром) советских хоров.

После революции складывалась непросто и жизнь Павла Григорьевича – трудно было перестраиваться на «новый лад». В «Музыкальной энциклопедии» (т. 6) помещена статья К.Б. Птицы (хорового дирижёра), в которой он писал, что деятельность П.Г. Чеснокова становится на службу народу и наполняется новым содержанием. Действительно, композитор руководил вторым Государственным хором СССР, Московской академической капеллой, являлся главным хормейстером Большого театра, работал в Московской филармонии, преподавал в Музыкальном училище имени Октябрьской революции.

С 1920 по 1944 год П.Г. Чесноков работал в Московской консерватории, с 1921 года был профессором. В 1932 году он вместе с А.Д. Кастальским, Н.М. Данилиным, А.А. Александровым, А.В. Никольским принимал участие в создании дирижёрско-хорового факультета и был первым его заведующим. Павел Григорьевич вёл хоровой класс, его авторству принадлежит курс «Хороведение». На высоких должностях музыкант редко задерживался, его постоянно укоряли в «церковничестве». До 1932 года композитор служил регентом в храме Христа Спасителя, после его разрушения наступило продолжительное молчание.

Главным теоретическим трудом профессора П.Г. Чеснокова стала книга «Хор и управление им», выпущенная в 1940 году. Средства на её издание музыкант получил от С.В. Рахманинова. В настоящее время эта книга является своеобразной энциклопедией работы с хором для каждого дирижёра. По первоначальному замыслу автора в книге предполагалось обобщить весь церковно-певческий опыт композитора и регента, но в силу агрессивной (атеистической) политики того времени Павел Григорьевич смог написать только о хоре. В качестве примера композитор сделал музыкальный анализ хорового сочинения М.С. Березовского «Не отвержи мене во время старости», но без словесного текста.

Последние годы жизни композитора (военные для страны) сопровождались нуждой и лишениями. Из воспоминаний певчих («старых синодалов») известно, что П.Г. Чесноков, будучи регентом, в 1944 году не мог оставить службу и отказался поехать с группой профессоров в город Нальчик. Лишившись хлебных карточек, холодные зимние дни он простаивал в очередях в булочные. Композитора нашли на улице замёрзшим.

П.Г. Чесноков оставил обширное музыкальное наследие: оперу «Земля и небо» (по Байрону), романсы, хоры a cappella и с сопровождением, обработки народных песен. Но самая значимая часть его творчества – духовная музыка, которая принесла её создателю мировую известность. Более 360 произведений до сих пор занимают важнейшее место в репертуаре церковных хоров.

Среди духовных произведений П.Г. Чеснокова есть циклические композиции: две «Литургии», «Литургия простого распева», «Всенощная», «Всенощная простого распева», две «Панихиды», «Венчание», «Часы Пасхи», «Во дни брани». Очень часто исполняются «Ангел вопияше», «Да исправится молитва моя», «Под Твою милость», «Разбойника благоразумного» (два варианта: тенор-соло и мужской хор; баритон-соло и смешанный хор). В клиросной практике получили распространение переложения для мужского состава собственных произведений П.Г. Чеснокова и сочинений других композиторов.

В многочисленных хорах, светских и духовных, композитор придавал огромное значение поэтической выразительности текста, высказанной с чисто романтической непосредственностью чувства. Красочность гармонии, трепетность мелодики близки возвышенному оперному стилю. Таковым является песнопение «Да исправится молитва моя». Оно предназначено для солиста и хора. Хор выполняет аккомпанирующую роль. Сложна партия солиста (она явно для профессионалов), но при этом сохраняется выразительность хоровых партий.

В очень строгой и сдержанной манере написан хоровой гимн «Заступнице усердная». Своеобразно и органично переплетаются два разных настроения в песнопении «Совет превечный». Духовные хоровые сочинения П.Г. Чеснокова сложны для исполнения и требуют хорошей подготовки певцов. В настоящее время они исполняются и в церкви, и в концертных залах.

Притягательность произведений П.Г. Чеснокова заключается в редкостном сочетании таких качеств, как целомудренность и чистота, глубина и истинная трагедийность без надрыва, искренность чувств без оттенка сентиментальности. Композитор не мыслил свою жизнь вне церкви, его постоянно заботило сохранение и развитие церковно-музыкальной культуры России. И потому вся деятельность профессора П.Г. Чеснокова отдана служению русскому церковному хоровому искусству во славу Божию.