Текст книги "Культурология. Учебник для вузов"

Между массовой и элитарной культурой происходит сложное взаимодействие (первая так или иначе питает вторую материально, а элитарная массовую – идейно, образно). Каждая из них имеет право на существование, важно только не ограничиваться рамками массовой культуры, стремиться не только к развлечению, но и к художественному росту, обогащению. Последнее в первую очередь обеспечивается восприятием так называемой классической (образцовой) культуры, представленной лучшими произведениями человеческого гения, прошедшего испытание временем.

Виды глобальных проблем. В XX в. человек столкнулся с глобальными (от лат. globus – земной шар) проблемами, от решения которых зависит судьба всей цивилизации. «Проблемность» означает наличие сложности, противоречивости ситуации, трудности выхода из нее.

Главную глобальную проблему можно сформулировать так: должен ли человек полагаться на естественный, эволюционный процесс развития культуры, или ее мир находится в состоянии упадка и нуждается в целенаправленном оздоровлении, улучшении?

Эта проблема находит свою конкретизацию в так называемых «алармистских» (от фр. alarme – тревога) ситуациях. Суть ее заключается в том, что современные тенденции мирового развития, ориентированные на принцип количественного роста, ведут к катастрофическим последствиям. Конечно, общее представление об ограниченности Земли как места производственной деятельности человека достаточно абстрактно. Сейчас эта проблема осознается все более конкретно как «ограниченность некоторых видов ресурсов», их «исчерпание по регионам». Но развитие рыночной экономики невозможно без роста капитала, прибыли, что требует новых и новых ресурсов. На конференции ООН по окружающей среде и развитию (Рио-де-Жанейро, 1992) генеральный секретарь конференции М. Стронг констатировал, что процессы экономического роста, которые порождают беспрецедентный уровень благополучия и мощи богатого меньшинства, ведут одновременно к рискам и дисбалансам. Рыночная модель развития и соответствующий ей характер производства и потребления не являются устойчивыми для богатых и не могут быть повторены бедными.

Другая проблема алармистского характера связана с возникновением опасных тенденций в использовании различного рода ресурсов. В ходе их бесконтрольной переработки возникает непомерная нагрузка на экологическую сферу.

Чем больше перерабатывается ресурсов, тем больше опасность. Речь идет об уничтожении лесов – «легких» планеты, о парниковом эффекте, уменьшении озонового слоя.

Кроме того, не снята ситуация неравномерного экономического роста на основе индустриализации. Проблема голода, отставание развивающихся стран не позволяют приостановить даже разнохарактерный экономический рост. А он требует увеличения потребления энергии и ресурсов. Следовательно, в ближайшей перспективе эта проблема будет расширяться и углубляться.

Другие виды глобальных проблем связаны с развитием самого общества. Цена научно-технического прогресса оказывается слишком высокой. Дело в том, что увеличивается риск гигантских катастроф (например, Чернобыльская). Современная промышленная и энергетическая инфраструктура уязвима со стороны воздействия стихийных природных сил и социальных катаклизмов (войны и террористические акты). С точки зрения общества, затраты на научно-технический прогресс велики, а отдача мала.

Второй вид проблем внутреннего развития обусловлен несправедливым распределением отрицательных воздействий научно-технического прогресса на различные слои населения, страны и регионы мира. Так, страны, обладающие богатыми энергоресурсами, осуществляют их первичную обработку, создавая гигантскую нагрузку на экологию. Процветающие страны создают для себя условия жизни, отгораживающие их от экологических неприятностей, перекладывая экологический риск на другие группы. Все это ведет к дестабилизации мирового сообщества.

Основатель Римского клуба, объединившего элиту науки, бизнеса, культуры, Аурелио Печчеи в книге «Человеческие качества» говорил о проблемах, которые пересекают границы и распространяются по всей планете, невзирая на конкретные социально-политические условия. Он приходит к заключению, что наша так любящая расти система сама же обрекла себя на путь, лишающий ее этой возможности. Человечество оказалось в порочном кругу.

Причины возникновения глобальных проблем. Во-первых, это целостность современного мира, которая обеспечивается глубинными политическими и экономическими связями, зримым их проявлением являются транснациональные корпорации и мировые войны.

Война, начавшаяся на границах Польши и Германии, пришла в Африку, на Ближний и Дальний Восток, в Тихоокеанский бассейн, в Крым и на Кавказ. Все оказались участниками единой исторической драмы. В кровавой мясорубке войн перемалывалось все, что индивидуализировало и определенным образом разделяло людей: границы, политические пристрастия, национальные особенности.

Н. Бердяев писал, что в поднявшемся «мировом вихре в ускоренном темпе движения» все смещается со своих мест. Но в этом вихре могут погибнуть и величайшие ценности, может «не устоять человек», он «может быть разодран в клочья».

Во-вторых, проблемы мировой цивилизации связаны с возросшей экономической мощью человека, который никогда не взимал с природы столько дани, сколько теперь. За последние 100 лет промышленное производство планеты умножилось более чем в 50 раз, при этом 4/5 этого прироста получено после 1950 г. Сегодня мировая экономика создает валовой продукт на сумму около 13 трлн долларов. Ожидается, что в ближайшие 50 лет он увеличится еще в 5–10 раз. По своим последствиям воздействие человека на природу сейчас сопоставимо с самыми грозными силами природы. Еще К. Циолковский (1857–1935) считал, что будущее человечество полностью перестроит нашу планету и станет в дальнейшем силой, преобразующей космос. Сейчас человек, обладая мощью планетарного масштаба, похож на ученика чародея, который вызвал к жизни волшебные силы, но не может их укротить.

В-третьих, одой из причин возникновения глобальных проблем является неравномерность развития стран и культур. Экономическая и политическая зависимость стран дополняется информационной. Благодаря телевидению, спутниковой связи, компьютерным системам события и открытия в мире воспринимаются и распространяются мгновенно. Между тем люди, потребляющие и использующие информацию, не просто живут в разных странах с различным политическим строем. По достигнутому ими уровню развития они обитают в исторически разных культурных эпохах. Тем самым, в сознании отдельных людей причудливым образом сочетаются пласты культур разного уровня развития. Эта неравномерность воспринимается как несправедливость, что и рождает сейчас такую актуальную проблему, как международный терроризм.

Пути решения глобальных проблем. Может ли человек решить стоящие перед ним глобальные проблемы? Некоторые специалисты предрекают гибель человечества уже в ближайшие 30–50 лет. Однако ход мирового развития вселяет в нас оптимизм. Например, самая страшная угроза термоядерной войны между сверхдержавами в значительной мере ослабла и не является главенствующей в списке глобальных проблем.

Исторический опыт развития общества и культуры показывает, что человечество всегда ставило перед собой только те задачи, которые могло решить. Будем надеяться, что и сейчас, столкнувшись с глобальными проблемами, оно в очередной раз преодолеет препятствия, возникшие в ходе исторического процесса.

Пессимистические перспективы разрешения глобальных проблем развития человека и планетарной культуры стали причиной создания в 1960–1970-е гг. множества научных центров, объединивших ученых, работающих в этой области, и распространения футурологии – совокупности человеческих знаний, представлений о будущем человеческого рода.

Наибольшую известность в сфере футурологических исследованиях получил Римский клуб, основанный в 1968 г. и объединивший ученых 30 стран мира. Основная проблематика исследований Римского клуба – глобальное моделирование, которое учитывает взаимосвязи различных аспектов человеческой жизни – социальный, политический, нравственный, культурный, экономический и т. д.

Римский клуб проводил исследования в двух направлениях: изучение пределов и направленности экономического роста и исследования в области человеческих отношений и взаимодействий.

Дж. Форрестер и Д. Медоуз в 1972 г. подготовили известный доклад «Пределы роста», цель которого – разработать немедленные меры по экономической и экологической стабилизации и достижению глобального равновесия.

Авторы доклада предлагают в связи с природными ограничениями роста человеческой цивилизации пересмотреть структуру потребностей самого человека.

В 1974 г. в рамках Римского клуба М. Месарович и Э. Пестель обнародовали доклад «Человечество у поворотного пункта», в котором указывали на необходимость качественного роста в развитии культуры. Мир есть не просто взаимообуславливаемое целое, но целое, дифференцированное на части, на отдельные регионы, имеющие свои специфические черты развития. Человечество и его культура – единый организм, все элементы которого обладают особой качественной спецификой.

Отсюда возникает идея переноса акцента деятельности человека с количественных параметров на качественные. Если социально-экономические отношения индустриального общества являются не просто определяющими, но подавляющими факторами исторического движения, то в современной цивилизации и культуре ситуация меняется.

Эта проблема осознается не только философами-гуманистами, но и людьми сугубо практическими. Весьма показательный пример – упомянутый выше итальянский промышленник. Печчеи, исходя из собственного опыта работы в экономической сфере, пришел к выводу, что триумфальное развитие техногенной цивилизации в действительности представляет собой миф, за которым кроется страшная опасность, подстерегающая человечество – различные глобальные проблемы. Выход из этой ситуации, имеющей общепланетарное измерение, видится не только в усовершенствовании юридической базы, развитии экологического образования и воспитания, в ужесточении законодательств за экологические преступления, в создании экологосообразных производств и использовании альтернативных источников сырья и энергии, но прежде всего – в самом человеке, в его собственной «внутренней» трансформации. Проблема именно в человеке, а не вне него. И возможное решение связано с изменением его индивидуальной культуры, обретающей свои силы в «новом гуманизме», который позволяет воссоздать гармонию непрерывно изменяющегося мира. Культурные перемены, связанные с зарождением новых, соответствующих духу XX в. ценностей и мотиваций – социальных, этических, эстетических, духовных и др. – должны охватить, по мнению Печчеи, не отдельные элитные группы и слои общества, а стать неотъемлемой органической основой мировоззрения самых широких масс населения.

Культурная революция подразумевает совершенствование качеств и способностей всего человеческого рода. Три аспекта характеризуют новый гуманизм, с которым, как с культурным абсолютом пытается воссоединиться «обновленный человек»: чувство глобальности, любовь к справедливости, нетерпимость к насилию. В центре стоит целостная человеческая личность и ее возможности. Альтернативы этому просто-напросто нет. Речь идет прежде всего о «беспрецедентной культурной перестройке» миллиардов населения Земного шара – всех без исключения, независимо от их положения в социальной иерархии.

Трансформация личности есть, как отметил Печчеи, «человеческая революция» и единственная на данный момент реальная возможность решения современных глобальных проблем человечества. Справедливость такого вывода представляется не менее значимой, чем практическая трудность реализации этой рекомендации. Практика XX в. показывает, что пока человечество не в состоянии кардинально решать глобальные проблемы своего развития.

Для этого надо совладать с самой главной проблемой – преодоление культурных «разломов», раскола культур (столкновения цивилизаций по С. Хантингтону), налаживание диалога культур. Это предполагает интенсивное развитие межкультурных коммуникаций, как многосторонних, так и двусторонних, осуществляемых во всех сферах культуры на основе уважения культурной самобытности каждой из культур и с учетом тенденций усиления культурного влияния одних стран на другие, тенденций универсализации в мировом культурном развитии.

Тема 2.7. Культура России

В качестве предпосылок развития культуры России нужно рассматривать объективные факторы:

• жесткость и разнообразность климатических природных условий, что значительно усложняет хозяйственную жизнь (в частности, рискованность земледелия);

• движение с запада и северо-запада на восток и на юг, из леса в степи, на свободные земли (лес и степь называют даже геопрототипами русской культуры) способствовало ломке ментальности и стереотипов хозяйствования: ненадежность (горючесть) дерева не способствовала (в отличие от «каменного» Запада) уверенности в будущем, в надежности условий жизни и хозяйствования;

• обширность территории, с вытекающим из этого многообразием форм жизни во всех ее проявлениях (многонациональность, разобщенность, редкость населения, многоукладность быта и т. п.), сложность экономических связей, тенденции экономической самостоятельности регионов, городов, селений, огромные материальные затраты на защиту границ требовали централизации экономических усилий. Вместе с неуверенностью «лесной жизни» громадность наших просторов невольно внушала мысль о надежности, непотопляемости России, что не раз помогало победить врагов.

Геополитические и этнические факторы:

• статус крупнейшей цивилизации «сухопутной» ориентации (с характерным приоритетом политики над экономикой), центра евразийства, противостоящего «атлантизму» Запада;

• положение между Западом и Востоком, влияние двух мощных своеобразных культур, их экономических особенностей, что обусловило как «маргинальность» российской культуры, так и ее самодостаточность;

• проблема ориентации и самоидентификации – устремление на Запад (от Петра I до нынешних демократов) – всегда наталкивалось на его настороженное отношение; территориально же шло движение на Восток, с неизбежным восприятием особенностей восточной культуры;

• привлекательность для западной экспансии (Наполеон, мировые войны) вследствие сырьевой ограниченности европейских стран;

• расширение территорий не только за счет завоевания новых земель, но и путем присоединения (добровольного), за счет хозяйственного освоения свободных территорий, их экономической включенности в целое; вместе с тем, за столетия движения на Восток Россия почти не приобрела хороших пахотных земель. И движение это во многом было вызвано заботой о безопасности, а не экономическими причинами.

Говоря об этническом факторе, нужно отметить, что российская культура формировалась на основе трех мощных этносов: славянского, тюркского и угро-финского, что рождало ситуацию культурного взаимовлияния, этнической, национальной терпимости, различной экономической ментальности.

Для социальной культуры России характерны:

• идеократизм общественной жизни: русская социальная культура во многом держится на «власти идей» (в отличие от «законного» Запада и «властного» Востока). Отсюда важность государственной идеологии для всех сфер общественной жизни;

• разбросанность населения, слабость административных связей, системы коммуникаций, затрудняющие становление и функционирование государства как целостной социальной системы;

• разнородность социальных субъектов, трудности организации совместной жизни, управления обширной территорией;

• ориентация не на личность, а на группу (общину, артель). Это обусловлено двумя, по крайней мере, обстоятельствами. Во-первых, такая защищенность была вызвана тем, что только с группой, с ее интересами считалась власть: в силу обширности территории система вынуждена была ориентироваться на группу как объект управления. Во-вторых, человек чувствовал себя более комфортно в коллективе, группа защищала его, обеспечивала выживание;

• коллективизм образа, уклада жизни, установка на «общинность» (а не на общество), в том числе – экономической жизни.

В связи с происходящими сейчас в стране изменениями представляет значительный интерес мысль о том, что говорить о коллективизме как черте российской социальной и духовной культуры – значит, упрощать или даже искажать суть дела, если считать, что совместная деятельность не тождественна коллективной, ибо последняя основана не только на сотрудничестве и взаимопомощи, но и на признании ценности личности для коллектива, когда он силен составляющими его личностями.

С этой точки зрения русский человек, осуществляя совместную деятельность, не претендует на то, что его личное мнение и личный вклад получат должную оценку. Поэтому, возможно, правильнее говорить о квазиколлективизме, об имитации коллективизма как ценности, эксплуатирующей развитое чувство конформизма у русского человека (об этом убедительно свидетельствует практика рыночных преобразований, которая, при всех своих тяготах, не встретила именно коллективного, солидарного сопротивления ограбленного и униженного народа).

• общинный традиционализм, выражающийся в растворении личности в «обществе». Внутри него для человека есть только его «ячейка», вне которой он не находит места в мире. Общество определяет социальную роль каждого человека как функции социального целого. Поэтому для русского общества не применимы идеи изначального равенства людей, их прав (они понимаются как воспроизводимые от места в социальной иерархии), если эти западные ценности принимают вид равенства перед государством;

• в условиях нахождения между Западом и Востоком, постоянных войн за независимость у русского народа выработалось особое мировоззрение, свой взгляд на место человека в обществе. Русский не считал народом лично себя; он рассматривал себя как частицу народа, а не как личность, служил не себе, а всему народу, являлся как бы рабом народа и государства (примечательно, что в первую очередь это относилось к царю-батюшке, дворянам). Отсюда – искренняя потребность в службе народу, государству, в работе не только на себя лично, но и на народ, общество и государство;

• идея служения легла в основу сословного строя России, основанного на разделении общих обязанностей, а не на иерархии прав (как это было на Западе). Здесь берет начало весь уклад русской жизни, а также – бюрократизм. Управление огромной территорией требовало сильной централизованной власти. Собственно территория и создала эту особенность российской власти: чтобы удержать окраины, проникать во все многочисленные углы, нужна огромная армия чиновников, их жесткая иерархия;

• отношение к государству, его интересам как высшей ценности; высокая роль государства в жизни общества (в сочетании с антипатией к государственной власти);

• особое понимание роли государства в жизни человека и общества: оно воспринимается как «дом родной», а не как «гостиница» (Запад). Отсюда – мировоззрение подданных как младших членов семьи, низкая потребность в правовом регулировании отношений с государством (в семье оно не нужно), личной свободе;

• государство и царь как его высшее воплощение выступали посредником и арбитром в решении социальных конфликтов (в частности, к царю, а не к Закону апеллировали рабочие в 1905 г.), поэтому у нас классовая борьба быстро приняла не социально-экономический (профсоюзный), а политический характер;

• образование единого государства под влиянием военно-политических (независимость), а не экономических факторов;

• авторитаризм, тоталитаризм, централизм государственной системы, отсутствие гражданского общества, экономической суверенности людей как субъектов хозяйствования;

• патернализм государства и иждивенческие традиции, потребность в государственных гарантиях стабильности любой деятельности;

• квазиэтатизм: русский человек всегда ставил государство (царя) выше закона; примат государства над законом порождал правовой нигилизм;

• отсутствие правового государства, особое понимание закона и права: они не самостоятельны, а ценны, только если отвечают требованиям «справедливости», которая тем самым ставится выше права;

• рабская покорность власти, упование на силу государства в сочетании с «бунташностью» (восстание, революции);

• неуважение к государству, его решениям, приемлемость подмены государства его чиновниками, рассматривающими власть как свою собственность;

• замкнутость и несогласованность правовых, административных, экономических, моральных требований, что рождает ощущение естественности хаоса, потребности в стабильности у основной массы населения;

• понимание социальной свободы как «воли»: именно волю как эмоциональное состояние, как независимость от других людей (а не уважение своих и их прав) ищет русский человек. Это обусловлено тем, что россиянину веками недоставало независимости, он не имел ее, а власть не видела его как отдельного человека, не давала ему самостоятельности, поэтому экстремистская, безнравственная независимость для него стала привлекательнее рационализированной свободы. Поэтому, в отличие от Запада, в России понятие свободы никогда не имело личного характера. Свобода в России понимается как акт, совершаемый не индивидуальным, а социальным человеком.

Вместе с тем, свобода реализуется в коллективе, а воля – это индивидуальная свобода, не нагруженная ответственностью перед обществом. Такая ответственность больше ориентируется не на результаты, а на образцы деятельности, то есть ответственность – это, прежде всего, сознательное следование стандарту (внешнему стимулу), а не внутренняя установка деятельности, а также страх за отклонение от нее. Отсюда стремление «перекладывать ответственность» на другого, на власть, уйти от личной ответственности. И не удивительно, что западное классическое понимание свободы как познанной необходимости (Энгельс) и ее рационалистическая трактовка как подчинения Закону (Цицерон) принципиально противоположны русской воле как свободе от закона, от необходимости.