Текст книги "Великая русская революция на Дальнем Востоке Российской Республики"

Нечто подобное двоевластию, пожалуй существовавшему лишь в Петрограде, сложилось и просуществовало в Приамурье только после большевистского Третьего съезда советов РСД в декабре 1917 до ноября 1922 года, когда вторжением Красной армии под руководством Л.Д. Троцкого было раздавлено все цивилизованное и демократическое движение на Дальнем Востоке и был установлен тоталитарный режим коммунистических ревкомов и диктатуры приезжих большевистских функционеров.

В Учредительное собрание от Приморской, Амурской, Сахалинской и Камчатской областей, а также от Амурского и Уссурийского казачьих войск и полосы отчуждения КВЖД необходимо было избрать девять депутатов. Голосование проводилось по пропорциональной системе. Дальневосточные демократические партии и казачьи организации сформировали девять избирательных списков. В Приамурском избирательном округе на 7 мест в Учредительном собрании было выставлено 48 кандидатов. Наиболее интересная и бескомпромиссная политическая борьба развернулась в южных районах Дальнего Востока. Тут проживало большинство населения, был наиболее высокий процент проживающих в городах. Наиболее показательными были выборы в Хабаровске – столице Приамурья. Из имеющих право голосовать (не считая солдат гарнизона) проголосовало 5445 человек, т. е. приблизительно 44 %. Из них больше всего голосов набрал список партии конституционных демократов – партия народной свободы – 30,1 % голосов. За партию социалистов-революционеров было подано 17,7 % голосов. Примерно одинаковое количество голосов избирателей (652 и 662, т. е. 11,9 % и 12,1 %) было отдано за большевиков и социал-демократов меньшевиков-интернационалистов. Даже из 480 рабочих-избирателей базы Амурской речной флотилии за социалистов-революционеров проголосовало 369 человек (или 76,9 %). Иная картина сложилась среди солдат городского гарнизона. Из 653 военнослужащих за большевиков отдали свои голоса 367 человек (или 56,2 %), а за социал-демократов меньшевиков-интернационалистов 136 человек (или 20,8 %). Партия социалистов-революционеров имела здесь только 19 голосов (или 2,0 %)⁶¹.

По всем избирательным участкам Приамурского избирательного округа, в который входили Амурская, Приморская и Сахалинская области, было зарегистрировано 382 722 избирателя. В голосовании приняло участие 244 400 человек (или 63,8 %) избирателей. Крестьяне были более активны, чем горожане.

Убедительную победу одержали грамотно построившие свою избирательную стратегию социалисты-революционеры. Их список № 1 получил в Приморье 8179 голосов, в Приамурье список № 7 – 47 511 и по крестьянскому списку № 2 – 70 183 голоса. При подсчете голосов они объединили голоса, полученные по всем трем спискам, и получили общую сумму голосов 125 873, что позволило им направить трех своих депутатов на Учредительное собрание. Большевистский список № 5 получил 43 533 голоса, или 18,1 %. Социал-демократы меньшевики получили только 16 772 голоса, украинская партия – 3275 и конституционно-демократическая партия – 17 799 голосов избирателей и не провели своих кандидатов⁶².

Таким образом, большевики, невзирая на совершенный переворот, несмотря на систематические попытки оказать вооруженное давление и устрашить как своих политических оппонентов, так и напугать избирателей, потерпели на Дальнем Востоке поражение. Членами Всероссийского Учредительного собрания были избраны от Приамурского избирательного округа правые социалисты-революционеры В.К. Выхрестов, М.С. Мандриков, Ф.И. Сорокин, все из Владивостока по крестьянскому списку, комиссар Временного правительства по Амурской области Н.Г. Кожевников, от казаков Амурского и Уссурийского войск, А.Н. Алексеевский и В.Г. Петров от партийной организации амурских социалистов-революционеров. От партии большевиков, она тогда называлась социал-демократов интернационалистов, был избран А.Я. Нейбут. Политэмигрант, приехавший из-за границы, как и практически все вожаки скопившихся во Владивостоке экстремистов-большевиков, он воспользовался первым же удобным случаем, чтобы выехать с Дальнего Востока в центр России. Не имея ни кола ни двора, он в своей оголтелой коммунистической пропаганде апеллировал к разрушительным и низменным чувствам маргинальных слоев дальневосточного общества. А.Я. Нейбут был ярким и наиболее типичным представителем руководящей головки владивостокских революционаристов, не имевших к Дальнему Востоку никакого отношения. А.Я. Нейбут, Н.М. Любарский, С.И. Гиллерсон, П.М. Никифоров и др., включенные в список большевиков, абсолютно неизвестные широким слоям горожан и крестьян края, действовавшие и выступавшие исходя из абстрактных марксистских и ленинских схем, предопределили поражение большевиков на свободных демократических выборах. Из 7 депутатских мандатов 6 получили представители партии социалистов-революционеров, 1 достался большевику. Надо подчеркнуть, что большевики претендовали на все семь мандатов.

Кроме этих депутатов от русского населения полосы отчуждения КВЖД в остром соперничестве с большевиком М.Н. Рютиным, представителем конституционных демократов генералом Д.Л. Хорватом и социалистом-революционером Ф.А. Вольфовичем победил социал-демократ меньшевик Н.А. Стрелков. Они набрали соответственно 10 612, 6327, 5081 и победитель – 13 139 голосов избирателей. Депутатом Учредительного собрания от Камчатской области был избран областной комиссар, социалист-революционер К.П. Лавров.

Таким образом, свободные выборы во Всероссийское Учредительное собрание на Дальнем Востоке ярко продемонстрировали нежелание подавляющего большинства жителей радикальных экспериментов по введению социализма по-ленински, с помощью вооруженного захвата власти и установления под видом «диктатуры пролетариата» диктатуры своей партии. Более того, дальневосточники своим активным и социально осознанным голосованием не менее ярко продемонстрировали свое сокровенное желание решать вопросы не насилием, не разжиганием классовой борьбы в мировом масштабе, а наоборот, вдумчивой работой по созданию законов, по которым будет строиться новый социальный порядок в крае и в стране.

В конце ноября – начале декабря 1917 года в Приамурье завершалась поистине титаническая работа по созданию органов земского самоуправления среди крестьянского населения. В дальневосточной деревне в это время проживало более 70 % населения. В отличие от городов уровень культуры, грамотности был значительно ниже. И все же А.Н. Русанову удалось, опираясь на энергичную работу областных и уездных комиссаров, партийных организаций социалистов-революционеров, социал-демократов меньшевиков, а также на поистине беззаветную работу сельской и городской интеллигенции, в первую очередь сельских учителей, провести работу по созданию земств в дальневосточной деревне. Дальневосточники сами создавали власть для себя впервые в истории заселения россиянами далекого края. Борьба лучших представителей народа за самоуправление дальневосточников, начатая в 1905 году, завершилась.

На Дальнем Востоке активная работа по выборам органов местного самоуправления на основе всеобщего избирательного права началась после разработки и издания Временным правительством Российской Республики трех важнейших законов по земству. 21 мая 1917 года был принят закон о земских выборах на демократических началах, 9 июня – закон о предоставлении земствам широких прав в области самоуправления, и 21 июня 1917 года был издан закон о введении земского волостного самоуправления на окраинах страны.

На важнейшее, стратегически важное направление государственного строительства А.Н. Русанов мобилизовал наиболее грамотных представителей ПСР и РСДРП. Большую помощь оказали правые партии: конституционных демократов – партия народной свободы в Приморье и Амурский союз республиканцев в Амурской области. Из представителей социалистических и демократических партий была сформирована консультационная комиссия по введению в действие закона о земстве в Приамурском крае, работавшая при краевом комиссаре. Эта комиссия принимала постановления по всем важнейшим вопросам становления на Дальнем Востоке земского самоуправления.

Полтора месяца заняли подготовительные работы по разъяснению задач земств, по формированию списков избирателей, по созданию избирательных комиссий. Надо подчеркнуть, что вся эта работа проводилась в стране, которая воевала, напрягала все силы в самой кровопролитной и самой длительной войне за всю свою тысячелетнюю историю. Выборы в земства в дальневосточной деревне начались в октябре, а завершились только в декабре 1917 года. Например, в ближайшей окрестности Хабаровска крестьяне Некрасовской волости Хабаровского уезда избрали 41 гласного в волостное земское собрание. Крестьяне деревни Свечино избрали Д.Е. Салащенко, Березовки – И.И. Велигорского, деревни Осиповки – А.М. Соболевского⁶³. На волостном земском собрании были избраны исполнительный орган волостная управа и гласные в Хабаровское уездное земское собрание. Впервые на Дальнем Востоке стали действовать волостные земские управы как полновластные местные органы самоуправления. На волостных земских собраниях Хабаровского уезда были избраны 31 гласный и 37 кандидатов к ним в Хабаровское уездное земское собрание. Наличие кандидатов позволяло не проводить новых выборов, если гласный по каким-либо причинам прекращал свою работу в земском собрании. Это делало максимально работоспособными все земские представительные и исполнительные органы. «Сегодня наш край переживает редкий исторический день. Сегодня… состоится первое заседание Хабаровского уездного земства. Под грохот войны, под шум революционного движения получил наш край давно лелеянное земство… Для молодого края наступает новая эра, и он начинает первую страницу новой истории, сулящей расцвет его мощному укреплению и развитию его природных богатств», – так писал в редакционной статье политический обозреватель хабаровской газеты «Приамурская жизнь» от 15 октября 1917 года в день, когда в городе открылось пленарное заседание уездного земства, представлявшего интересы 50 тысяч крестьян. Необходимо подчеркнуть, что эта газета, вообще-то, не склонна к патетике. Но это было в самом деле историческое событие в общественной жизни русского Дальнего Востока. Причем строилось не цензовое земство времен императоров Романовых. Нет, в их отсутствие, в отсутствие их бюрократов, создавалось самоуправление всех жителей окраины страны, – той окраины, где правивший до 1917 года режим всеми силами противился введению любого проявления местной инициативы⁶⁴.

На земском собрании Хабаровского уезда комиссаром Временного правительства был избран социалист-революционер Е.В. Людницкий. Председателем Хабаровской уездной управы был избран также член партии социалистов-революционеров А.А. Скуратов. Хабаровское уездное земское собрание избрало своих представителей в Приморское областное земское собрание. Гласными стали: Г.С. Медведев, С.М. Слободчиков, А.И. Панасенко, С.П. Щепетнов. Кандидатами, готовыми заменить этих гласных, если они не будут выполнять воли избравших их избирателей, были названы Е.Д. Завгородний, Е.К. Пимененко, В.П. Чернов и М.Г. Года.

Таким образом, в Хабаровском уезде, как и в остальных трех уездах Приморской области, были сформированы вполне работоспособные органы новой революционной власти, немедленно включившиеся в трудную, но впервые осознанную работу по самоуправлению своими делами силами самого населения. А не назначенного извне чиновничьего аппарата. Это было эпохальное достижение русской революции.

На ноябрь – декабрь было запланировано проведение областных земских собраний и краевого земского съезда, чтобы сформировать краевую власть. Фактически планировалось, что с декабря 1917 года на Дальнем Востоке не будет необходимости в комиссаре Временного правительства по делам Дальнего Востока с такими огромными полномочиями, как у А.Н. Русанова. Должность комиссара сохранилась бы, но это должен быть представитель местных жителей, избранный на краевом земском съезде. Его кандидатура утверждалась бы приказом министра МВД Российской Республики, и у него оставалась бы только одна функция – следить за соблюдением законности действий местных земских и городских органов народного самоуправления.

Выборы в волостные земства Амурской области дали огромное преимущество партии социалистов-революционеров. 19 ноября 1917 года в Благовещенске открылось Первое земское собрание Амурской области. Областной комиссар Временного правительства Н.Г. Кожевников заявил: «Теперь органы самоуправления – думы и земства – должны вместе воплотить полноту власти». Как комиссар Временного правительства Российской Республики, он считал свою задачу выполненной и 15 декабря 1917 года сложил свои полномочия перед земским собранием области.

19 декабря 1917 года избранная земским собранием областная земская управа в составе председателя управы Н.И. Шишлова, членов Г.И. Берднева и А.И. Рыслева объявила себя единственной властью в Амурской области⁶⁵. С этого дня к управе перешло право распоряжаться бюджетными деньгами в Государственном и городском банках. А это были огромные суммы, достигавшие 40 миллионов рублей.

16 декабря 1917 года во Владивостоке открылась первая сессия Чрезвычайного первого областного земского собрания Приморья. В его работе принимали участие все демократические партии Приморья. Была сформирована областная земская управа. Председателем управы был избран А.С. Медведев, социалист-революционер. Членами управы стали: А.Н. Каликанов, Б.Е. Сквирский, Г.Ф. Семешко, А.А. Сенкевич, С.И. Афанасьев и Д.И. Соловьев. Все они принадлежали к социалистическим партиям. Потому эту первую демократическую земскую управу Приморья вполне обоснованно можно назвать социалистической.

Областной комиссар Временного правительства Российской Республики А.Ф. Милеев передал областной управе свои полномочия, в том числе и право распоряжения кредитами Временного правительства в банках Владивостока. Земская управа стала властью.

Демократическая земская власть на юге Дальнего Востока, самом густонаселенном, опиралась на огромный актив из впервые избранных всеобщим голосованием более 2800 гласных и 2900 кандидатов в гласные. К власти в крае пришел огромный актив наиболее социально активных и тесно связанных с населением края общественных деятелей, выдвинутых Великой русской революцией.

Таким образом, учитывая, что в двух наиболее политически и экономически развитых областях Дальнего Востока уже были избраны городские думы, волостные, уездные и областные земства, А.Н. Русанов в преддверии планируемого радикальными элементами, возглавляемыми большевиками, 3 съезда советов рабочих и солдатских депутатов, представлявших только 5 % населения края и солдат гарнизонов и не имевших никаких контактов с шедшими за земствами крестьянами Дальнего Востока, решил, не дожидаясь избрания всех земств Дальнего Востока, собрать съезд уже избранных всеобщим голосованием жителей края представителей легитимных органов власти и передать им свои властные полномочия комиссара Временного правительства Российской Республики.

А.Н. Русанову и поддерживавшим его демократически настроенным лидерам советских партий, возглавлявшим краевой совет РСД, необходимо было организовать мирный переход власти комиссара по делам Дальнего Востока в руки избранных большинством дальневосточников городских самоуправлений и земств. Краевой комиссар, таким образом, ставил экстремистский съезд советов РСД перед необходимостью отбирать власть у легитимно избранной власти. 11 декабря 1917 года, за день до открытия 3 съезда советов РСД, в Хабаровске открылся съезд представителей земств и городских дум. Для более ясного понимания политического положения в тогдашнем обществе земств, дум и советов РСД надо еще раз напомнить, что думы и земства выбирались всеобщим голосованием демократическим путем. Советы же выбирались только солдатами и рабочими по норме 1 депутат от 50 человек, т. е. представляли меньшинство населения и солдат гарнизонов, которые в своем подавляющем большинстве были призваны из западных районов России. Солдаты были далеки от дальневосточных проблем, их мысли занимала одна задача – дождаться окончания войны и вернуться в свои родные места, и, таким образом, гарнизоны становились наилучшим местом для анархической агитации большевиков, поддерживавших любые экстремистские, радикальные меры, какие бы ни возникали в буйных солдатских головах. Особо необходимо отметить, что в советах последнего перед большевистским переворотом созыва не было женщин, только что получивших важнейшие политические права. Таким образом, уже только этим социальным фактом, что в советах РСД не было представлено 50 % населения, подчеркивается откат советов РСД от позиций демократизма и отражение ими интересов лишь радикального маргинального меньшинства, ставшего играть реакционную и контрреволюционную роль.

В дальневосточном обществе 1917 года к советам относились как к общественным организациям, отражавшим весьма определенные профессиональные интересы части радикальных солдат и рабочих, но не как к органам власти, которые бы дальневосточники уполномочили управлять своими повседневными и тем более государственными делами.

Съезд городских и земских самоуправлений решил принять власть у комиссара Временного правительства А.Н. Русанова и постановил:

«1. Избрать временное бюро представителей земств и городских самоуправлений Дальнего Востока, каковому немедленно принять на себя все полномочия, права и обязанности краевого комиссара. 2. Объявить населению края, что единственным правомочным органом власти в крае является означенное бюро в составе М.А. Тимофеева, А.И. Рыслева, В.И. Менькова, а также представителей от Сахалинской области и Камчатки по назначению последних»⁶⁶.

Попытка А.М. Краснощекова – Тобельсона явившись на съезд самоуправлений, прикрываясь мандатом от Никольск-Уссурийской городской думы, сорвать его работу была категорически отвергнута земцами-демократами.

Но накануне 3 съезда советов РСД, на котором отказались присутствовать представители дальневосточного крестьянства, составлявшего подавляющее большинство населения края, вожди большевиков решили, опираясь на революционный полк, сформированный из солдат 4-го крепостного полка Владивостока, отличавшихся наиболее радикальными взглядами, и переброшенный накануне в Хабаровск, на часть распропагандированного гарнизона, большинство которого составляли бывшие дезертиры, и на прибывающих делегатов-большевиков, последовать примеру петроградских солдат и матросов и захватить власть в Хабаровске. Организованное накануне по призыву городской думы ополчение, куда вошли кадеты старших курсов и гимназисты, большинство из которых были членами бойскаутских организаций, молодые чиновники и горожане, было насильственно разоружено солдатами.

Таким образом, реально сталкивались две социальные политики. Одна – демократа А.Н. Русанова, стремившегося демократическими и эволюционными методами строить земское народовластие в крае, и другая – революционариста, пропагандиста штыковой диктатуры А.Я. Нейбута, вождя дальневосточного краевого бюро экстремистов-большевиков, который заявлял: «Наша партия пошла в решительный бой… Наша задача – поддержать Петроград и осуществить захват власти советами по всему Дальнему Востоку»⁶⁷.

В три часа ночи с 11 на 12 декабря руководители большевиков солдат, ополченец Л.Е. Герасимов и эмигрант А.М. Краснощеков-Тобельсон, опираясь на депутатов-большевиков Хабаровского совета рабочих и солдатских депутатов, отдали распоряжение отрядам солдат и матросам Амурской речной флотилии занять важнейшие учреждения города и вокзал. Председатель исполкома краевого совета Н.А. Вакулин лично подверг комиссара Временного правительства домашнему аресту с выставлением солдатского поста у дома А.Н. Русанова. Домашнему аресту был подвергнут и его помощник В.В. Гражевский. Как в дальнейшем объяснял Н.А. Вакулин, он пошел на участие в хабаровском перевороте только для того, чтобы избежать убийств со стороны солдат-экстремистов. Город был захвачен. Вооруженными солдатами под руководством большевиков были проведены обыски в типографиях хабаровских газет и изъяты материалы о съезде земств и городских самоуправлений. Это был наглый и настолько бессовестный произвол, который превосходил все, что себе позволяла ушедшая совсем недавно в прошлое царская власть. Так, с арестов и обысков, началась Гражданская война на русском Дальнем Востоке, унесшая 60 тысяч человек, отбросившая экономическое развитие края на 20 лет назад и остановившая политическое и социальное развитие нашего края на 80 лет. Инициаторами и вдохновителями этого кровавого конфликта были лидеры большевиков в Петрограде Ленин и Троцкий, а исполнителями на Дальнем Востоке – Абрам Моисеевич Краснощеков-Тобельсон, а также Моисей Израилевич Губельман, вместе с уголовником-фальшивомонетчиком Мухиным-Чижиковым сыгравшие главную роль в кровавом разгроме Благовещенска в марте 1918 года, солдат-ополченец Л.Е. Герасимов, громивший Хабаровск.

Руководство краевого земского бюро вынуждено было выехать в Благовещенск. Это было необходимо для организации нормальной работы демократического самоуправления в крае. Из Благовещенска было разослано распоряжение № 1. В нем говорилось: «11 декабря 1917 года бюро съезда по предложению комиссара Русанова приняло на себя полностью его полномочия и представительство в крае власти центрального законного Временного правительства Российской Республики. Считая себя единственным правомочным преемником краевой власти по сложении своих полномочий комиссаром Русановым, бюро съезда представителей земских и городских самоуправлений, избранных на основе всеобщего избирательного права от всего населения, предлагает всем правительственным учреждениям и должностным лицам Приморской, Сахалинской, Камчатской и Амурской областей принимать к исполнению все распоряжения и указания бюро и обращаться к нему как высшему временному органу краевой власти… по адресу: Благовещенск, дом Амурского областного земства. Председатель краевого бюро М.А. Тимофеев»⁶⁸.

В своем последнем официальном обращении к дальневосточникам в качестве комиссара Временного правительства Российской Республики А.Н. Русанов информировал граждан о передаче власти избранным ими представителям городских и земских самоуправлений: «Всем областным, уездным комиссарам Дальнего Востока, всем правительственным, общественным организациям, Амурскому областному земству, уездным земствам, городским самоуправлениям, редакциям всех газет края.

Полная неосведомленность о том, что происходит в центре, отсутствие надежды на скорый созыв Учредительного собрания, которое могло бы создать власть, однозначно авторитетную для всей страны, авторитет которой мог бы быть признан иностранными державами, серьезность нынешнего положения Дальнего Востока понудили меня к срочному созыву представителей земств и городов Дальнего Востока для создания, хотя бы временно, власти в крае, которая в своих самостоятельных решениях могла бы опираться не только формально, но и фактически на большинство населения Приамурского края, кровно заинтересованного в сохранении его прежнего, важного политического положения.

Краевой съезд представителей земств и городов, состоявшийся в Хабаровске, заслушав мой доклад и обсудив создавшееся положение, признал необходимым и вполне целесообразным принять на себя руководительство в тех областях краевой жизни, которые являются общими для всего края.

Довожу до сведения всего населения, общественных и правительственных учреждений всего Приамурского края, что с 11 декабря мои полномочия, врученные мне Временным правительством Российской Республики, мною переданы краевому Дальневосточному съезду представителей земств и городов всего края. Приглашаю все общественные организации оказывать этому съезду полное содействие в его тяжелой ответственной работе. Предлагаю всем правительственным учреждениям все их сношения служебного характера, которые направлялись до сего времени на разрешение краевого комиссара Временного правительства, направлять впредь на имя председателя краевого Дальневосточного съезда представителей земств и городов Дальнего Востока»⁶⁹.

На одном из первых своих заседаний временное краевое бюро в присутствии А.Н. Русанова и В.В. Гражевского приняло решение созвать на 10 января 1918 года съезд полномочных представителей демократически избранных земских и городских самоуправлений для выбора краевой власти⁷⁰. Более того, в связи с тем, что владивостокские большевики под давлением временного Петроградского СНК, который дальневосточные газеты метко назвали «диктатурой Ленина и Троцкого»⁷¹, проводили сценарий по вооруженному захвату власти, списанный у большевиков и анархистов Петрограда, краевое бюро земств обратилось к жителям Приамурья с воззванием: «Вы нас избирали, вы нас и поддержите!»⁷² Расчет строился на том, что руководители Амурского казачьего войска, первый за всю историю избранный казаками атаман, казачий учитель И.М. Гамов и бывший областной комиссар Н.Г. Кожевников, казачий представительный орган – круг, заявили, что они «против захвата власти большевиками и анархистами, против передачи полноты власти советам, против немедленной “социальной революции” и против позорного сепаратного мира»⁷³. А.Н. Русанову уже в эти первые дни после прибытия в Благовещенск пришлось вести жесткую идеологическую борьбу с клеветнической кампанией, начатой против него дорвавшимися до власти большевиками. В газетах Дальнего Востока было опубликовано письмо Русанова: «Мне сообщили, что некоторые лица усиленно распространяют слух, проникший в печать, будто я “бежал” из Хабаровска, укрывшись на китайской территории, от преследования владивостокских большевиков, бежавших от морского климата в Хабаровск, а также будто я дал “честное слово” Хабаровскому или иному совету солдатских депутатов не покидать город Хабаровск без уведомления о том советской организации. Считаю своим долгом заявить, что все подобные слухи представляют собой плод фантазии досужих людей. Уверен, впрочем, что сознательные граждане сами вполне оценили большевистскую “правду” господ Вакулиных, Тобельсонов-Краснощековых и др.». А.Н. Русанов уже тогда через месяц после хабаровского переворота считал необходимым опровергнуть еще два клеветнических пассажа своих политических противников, победивших его не в открытой политической борьбе, а лишь с помощью подлого удара в спину, опираясь на солдатские штыки. Необходимо подчеркнуть, что часть солдат под руководством большевиков изменила присяге, данной ими демократической Российской Республике и ее Временному правительству: «Я, по словам “полубольшевиков” из Хабаровска, обещал передать мои полномочия краевому совету солдатских депутатов, и я “осознал” мою ошибку и как бы покаялся в передаче полномочий краевому земскому съезду»… «Нет. Я был убежденным и горячим сторонником лозунга “Вся власть Учредительному собранию”. Переход всей полноты власти, когда центр разрушен, в ведение органов местного самоуправления в стране в целом и русского Дальнего Востока в частности я считал и считаю наиболее разумным выходом»⁷⁴.

Демократ

Необходимо отметить, что, несмотря на временный успех революционаристов, возглавляемых большевиками, грубой силой оружия захвативших власть в Хабаровске и Владивостоке, потопивших в крови защиту горожанами демократической власти городского и земского самоуправления в Иркутске и Благовещенске, руководители демократов Дальнего Востока и Сибири не сложили руки. Некоторое время А.Н. Русанов активно сотрудничал с Временным Сибирским правительством, избранным 26 января 1918 года Сибирской думой в Томске и возглавляемым членом Всероссийского Учредительного собрания П.Я. Дербером¹. При известной политической неразвитости крестьянства Дальнего Востока, с одной стороны уставшего от войны, а с другой еще не привыкшего защищать им же самим выбранную демократическую власть, становится ясной позиция лидеров демократов, строивших свои расчеты на освобождении края от большевистских захватчиков с помощью союзников Российской Республики в войне с германским милитаризмом. Крестьянству Дальнего Востока был необходим свой личный политический опыт борьбы с самозваными советскими правителями, а это было делом определенного времени. А.Н. Русанов писал в статье в «Вестнике Маньчжурии», вышедшем в апреле 1918 года: «Это (очистить Дальний Восток от захватчиков) возможно сделать при помощи иностранцев, а это так необходимо именно теперь». В этой связи ясным становится обращение Сибирского правительства к Президенту США В. Вильсону, отправленное из Харбина 28 марта 1918 года: «Сибирское правительство, приступая к активной борьбе с проникновением Германии в Сибирь, обратилось к союзникам с просьбой о признании, а также помощи. Между тем некоторые державы, игнорируя законное Сибирское правительство, готовы оказать поддержку отдельным группам и даже лицам, далеким от общественности. Такая политика исключает возможность работы совместно с союзниками общественно государственных элементов, группирующихся вокруг Сибирского правительства и Сибирской областной думы, вновь деморализует отрезвляющиеся большевизмом массы, усилит в стране анархию и гражданскую войну. Сибирское правительство уверено, что Соединенные Штаты не примут решения, идущего вразрез с волей народов Сибири. Принимая всецело на себя борьбу с большевизмом, Сибирское правительство полагает необходимым участие в охране магистрали в целях планомерного продвижения союзных войск на Урал, а также восстановлении транспорта, ради снабжения Сибири товарами, машинами и сырьем»². Американский ответ последовал немедленно. И был четким, ясным, честным. Таким, как и следует быть ответу союзника по борьбе за защиту и упрочение демократии.

«Правительство Соединенных Штатов желает объявить русскому народу в наиболее открытой, тожественной форме, что оно не предполагает никакого посягательства на политический суверенитет России, никакого вмешательства в ее внутренние и даже местные дела на той ограниченной территории, которую ее военная сила может быть вынуждена занять, никакого посягательства на русскую территориальную целостность как теперь, так и в будущем; то, что мы собираемся делать, имеет своей единственной и исключительной целью оказание такой помощи, которая была бы приемлема и для самого русского народа в его стремлении снова овладеть своими собственными делами, своей собственной территорией и своей собственной судьбой»³.