Текст книги "Великая русская революция на Дальнем Востоке Российской Республики"

Историческая улица Барановская одна на весь Дальний Восток, улиц Ленина пруд пруди в каждом городе, поселке и селе. Безусловно, что площадь Свободы должна быть к 150-летию города возвращена хабаровчанам и памятнику В.И. Ленина не место в историческом городе Хабаровске.

Однако хочу отметить, и это исторический факт: есть на Дальнем Востоке город, построенный при советской власти, – Комсомольск-на-Амуре. Вот там и улица Ленина, и проспект Ленинский – это исторические названия. Я там был. И даже место этому памятнику присмотрел. А уж мой город Хабаровск избавьте от недоброй участи, навязанной злой волей коммунистического режима, участи музея ВКП(б) под открытым небом. Слишком много крови дальневосточников было ими пролито. Слишком много…

Статья:

Попов В.Г. Господин Баранов и товарищ Ленин. Почему забыто имя выдающегося преобразователя Дальнего Востока. – Приамурские ведомости. 2006. 21 апреля.

Имя на карте Хабаровска
Николай Иванович Гродеков достоин благородной памяти

Хабаровск – исторический город. Его славная история нашла отражение в полезных для города трудах многих поколений хабаровчан. Лучшие из них получали права от городской думы назвать своим именем улицы города.

Один из них – Николай Иванович Гродеков (1843–1913) – неизвестный писатель и толковый администратор. О нем уже неоднократно писали в дальневосточной и краевой прессе. Я ограничусь только перечислением важнейших фактов его биографии применительно к истории нашего Дальнего Востока. Родился он в обедневшей офицерской семье в заштатном малороссийском городке. Юный Гродеков долго и много учился и сделал блестящую карьеру военного и гражданского администратора. Окончив с отличием офицерское училище, он вполне заслуженно начал военную карьеру в лейб-гвардии гренадерском полку. Упорно продолжая самообразование, Н.И. Гродеков с первого раза поступает в Николаевскую академию Генерального штаба. Служба на Кавказе принесла Гродекову боевой опыт, он был награжден золотым оружием и орденом св. Станислава II степени. В Туркестанском военном округе тридцатилетний Н.И. Гродеков стал полковником, а за геройство и отвагу в пяти боевых походах он был награжден орденом св. Георгия IV степени. Эта награда давала право потомственного дворянства с занесением имени его владельца на мраморные стены Георгиевского зала в Московском Кремле. В 1883 году Н.И. Гродеков – генерал, военный губернатор Сырдарьинской области, ученый, писатель, автор книг «Через Афганистан», «Хивинский поход 1973 года», «Война в Туркмении», «Киргизы и каракиргизы Сырдарьинской области» и, наконец, интереснейшего перевода на русский язык книги английского профессора «Комментарии мусульманских прав». В условиях доставшегося нам от прошлого века противостояния западной цивилизации и мусульманского экстремизма военный писатель Н.И. Гродеков с его точными и тщательными исследованиями мусульманской души более чем современен.

Николай Иванович Гродеков

В 1893 году Н.И. Гродеков особым указом Александра III был назначен первым помощником приамурского генерал-губернатора С.М. Духовского. А в 1898–1902 годах уже по указу Николая II занял пост генерал-губернатора. Край получил талантливого администратора. Кроме своих непосредственных обязанностей Николай Иванович много времени уделял культуре Приамурья. Краеведам-историкам хорошо известно его активное участие в работе Приамурского отдела Русского географического общества, в том числе и в качестве щедрого благотворителя, в создании в Хабаровске художественного музея. Во время управления Н.И. Гродековым Приамурским генерал-губернаторством начали свою работу первая на Дальнем Востоке публичная библиотека, естественно-исторический музей; были открыты кадетский корпус и реальное училище, положившие начало серьезному военному и техническому образованию в крае.

4 сентября 1900 года генерал-губернатор присутствовал на открытии в Хабаровске кадетского корпуса. Н.И. Гродеков только что вернулся с фронта из Китая. Под впечатлением от увиденного он обратился к первым кадетам русского Дальнего Востока с взволнованной речью: «…Ваши родители одержали много побед над китайцами, отбили у них более двухсот орудий, и я в память о подвигах ваших отцов приказал поставить в стенах корпуса два пулемета, отбитые у китайцев». Это были новейшие американские пулеметы, в русской армии их еще не было на вооружении. Но, по мнению генерал-губернатора, будущие дальневосточные офицеры должны были знать и уметь пользоваться современным вооружением. В заключение генерал-губернатор поговорил с каждым из 138 кадетов и подарил каждому книгу о Суворове, закупленную на его личные средства. Необходимо отметить, что его яркая деятельность была отмечена современниками еще при его жизни.

В каждом дальневосточном городе есть улица Гродекова, в том числе Харбине. Хабаровская городская дума в 1902 году после краткого обсуждения присвоила ему звание почетного гражданина Хабаровска. Несколько ранее в Хабаровске была намечена улица, получившая имя Гродекова.

В конце 1917 года в Хабаровске было создано советское правительство под руководством эмигранта Александра Михайловича Краснощекова (Абрама Моисеевича Тобенсона – по американскому паспорту). Главную роль в этом правительстве играли эмигранты, опиравшиеся на солдатские штыки. Ни о каких демократических выборах советские комиссары и слышать не хотели. Дальневосточная демократическая интеллигенция с негодованием встретила вооруженный захват власти в Хабаровске и отказалась от сотрудничества с узурпаторами. Вот тут и пригодился наш герой Эдмунд Павлович Шабадин (по другим источникам – Кабадин).

В Хабаровске в результате Гражданской войны количество жителей уменьшилось на треть. Город потерял элиту – интеллигенцию. Фактически остались не граждане, а население, с которым пришедшие к власти большевики проводили социально-штыковые эксперименты, ликвидируя вполне предсказуемую неудачу этих экспериментов с помощью массового террора, в том числе используя расстрелы. А еще упразднялись исторические названия улиц и площадей города. Стирание исторической памяти социума рассматривалось как важнейшая задача создания послушной армии Иванов, не помнящих родства, для экспорта мировой революции. Так в городе появились улицы Троцкого, Берии, площадь Сталина – Ленина, а также еще более сотни улиц имени коммунистических функционеров по сей день проводят нейролингвистическое зомбирование хабаровчан.

Первая волна переименований была проведена в 1922 г. так называемым «советом» из пяти коммунистических функционеров. Так появились улицы Ленина, Карла Маркса и Троцкого (ныне Серышева). Хабаровчане были лишены права голоса. Руководили процессом корчевания исторической памяти люди, не имевшие к Хабаровску никого отношения. Под вторую волну переименований попала и улица имени Гродекова. 27 мая 1926 года постановлением административно-правовой секции городского совета рабочих и красноармейских депутатов улица стала именоваться улицей Шабадина. Кто же он был?

Эдмунд Павлович Шабадин, военнослужащий австро-венгерской армии, добровольно сдался в плен русским солдатам в начале Второй Отечественной войны (так наши предки именовали российскую часть Первой мировой войны). И в составе большой группы военнопленных был доставлен в концлагерь в Хабаровске. Э.П. Шабадин был уроженцем Далмации, до войны окончил юридическое отделение венского университета, работал присяжным поверенным. В плену как «брат славянин», хорошо говоривший на русском языке, пользовался полной свободой. Так как в Хабаровске всегда не хватало квалифицированных работников, а в армию постоянно мобилизовывали все новых и новых грамотных горожан и чиновников, городские власти вынуждены были привлекать на технические должности специалистов из военнопленных.

Поэтому уже в начале 1915 года Э.П. Шабадин становится помощником присяжного поверенного и живет на съемной квартире в городе по адресу Протодьяконовская, 45 (ныне Фрунзе, здание «Далькиноцентра»), а не в концлагере. После Февральской победы в Хабаровске был создан новый революционный орган власти – комитет общественной безопасности (КОБ). Русская революция устранила царскую полицию, первым ее шагом было создание добровольческой городской милиции. Это было в самом деле революционное событие, вскоре уничтоженное большевистским переворотом. Начальник милиции должен был избираться городской думой, милиция набиралась из горожан-добровольцев и субсидировалась из городских средств, то есть содержалась за счет прямых налогов с граждан, вносимых прямо в городскую казну. Хабаровский КОБ, возглавляемый присяжным поверенным, гласным Хабаровской городской думы, социал-демократом А.Н. Малышевым, назначил 16 марта 1917 года временным полицмейстером, а 28 марта утвердил постоянным полицмейстером, в дальнейшем начальником милиции, Э.П. Шабадина. Во время первых демократических выборов в Хабаровскую городскую думу Шабадин был избран гласным-депутатом. В декабре 1917 года был избран 1 представителем Приамурья в Сибирской думе.

Не понимая и не желая понимать края, в котором ему оказали столь высокое доверие, Э.П. Шабадин в Томске предал своих избирателей и погнался за утопической идеей большевиков о мировой революции и введении социализма в России силой – солдатским штыком. Он проголосовал за роспуск Сибирской думы и, изменив прямому наказу своих городского, крестьянского и областного земских собраний, перешел на сторону Томского солдатского Совета, штыками разгонявшего избранные всеобщим голосованием сибиряков думы и земства. Русский крестьянин-земец З.И. Гончаров не отказался от выполнения наказа своих избирателей и был посажен в томскую тюрьму за верность своим избирателям и демократическим принципам.

Э.П. Шабадин, вернувшись в Хабаровск, получил от самозваных большевистских комиссаров пост комиссара юстиции. Другого они не нашли. Интеллигенция Дальнего Востока отказалась сотрудничать с захватчиками власти.

Комиссар юстиции Дальсовнаркома Э.П. Шабадин, опираясь на «революционные» указания Тобенсона Абрама Моисеевича, одобрил инициативу комиссара финансов Григория Колмановича о выпуске фальшивых денег (бонов) аж на 11 миллионов рублей, для того чтобы осчастливить хабаровчан. Этот передовой «советский опыт» был принят у другого революционного товарища из Благовещенска – бывшего уголовника, фальшивомонетчика, а тогда тоже «пролетарского вождя» Ф.Н. Мухина.

Финал, как догадывается читатель, был однозначно печальным. Социальным экспериментаторам над россиянами пришлось разбегаться. Комиссар юстиции Э.П. Шабадин сначала бежал от крайне обозленных хабаровчан в Амурскую область, и там, где-то в верховье Зеи, в районе гибели канонерской лодки «Орочанин», с 21 пудом награбленного советскими товарищами золота теряются следы международного авантюриста-юриста. Кстати, Шабадин был только верхушкой айсберга иностранного вмешательства в дела русского Дальнего Востока. Во времена судебных процессов в Амурской области обнаружилось участие с оружием в руках сотен иностранцев, в первую очередь бывших австро-германских военнопленных, в насильственном навязывании так называемой советской власти дальневосточным горожанам и крестьянам. Десятки из них были пойманы и расстреляны. Развязанная большевиками при непосредственном участии Э.П. Шабадина Гражданская война на русском Дальнем Востоке унесла 60 тысяч драгоценных человеческих жизней и нанесла экономический ущерб в сотни миллионов золотых рублей.

Вот такое имя дали советские вожди улице Гродековской в 1926 году. Само собой разумеется, что истинная биография «героя пролетарской диктатуры» не была известна хабаровчанам последнее 80 лет. Но теперь, в 114-й год появления на Дальнем Востоке Н.И. Гродекова, хотелось бы еще раз вернуться к предложениям, с которыми давно выступают краеведы и патриоты Дальнего Востока и города Хабаровска. Возвратить Хабаровску его неповторимую историческую топонимику. Ведь сегодня мы искренне стремимся строить новую, более цивилизованную и культурную жизнь.

Статья:

Попов В.Г. Имя на карте Хабаровска. Николай Иванович Гродеков достоин благодарной памяти. – Приамурские ведомости. 2007. № 58. 26 апреля.

Улица Корфа или Мухина?
Необходимость разговора о топонимике городского прошлого

Благое дело

7 февраля 1893 года в Хабаровске завершился III съезд сведущих людей Дальнего Востока. Организатором и главной движущей силой созыва съезда (вот где было весьма уместно использование административного ресурса), как всегда, стал первый Приамурский генерал-губернатор Андрей Николаевич Корф. Приамурский край, которым барон управлял к тому времени более восьми лет, стал процветающим и решительно неузнаваем. Герой боевых сражений барон Корф на полях мирной гражданской деятельности преуспевал еще больше. Его усердной помощницей была баронесса Софья Андреевна Корф, именно она положила начало правильной благотворительной деятельности на Дальнем Востоке, создав дамское благотворительное общество для посещения бедных на дому. Она же была главным организатором первого Хабаровского женского училища, ставшего затем гимназией. Хабаровск постепенно становился столичным городом, центром культуры в этой самой далекой окраине Российской империи.

Благодарные хабаровчане 12 апреля 1891 года присвоили А.Н. Корфу звание почетного гражданина города. Поэтому и вызывали восхищение и определенную зависть дальневосточные съезды сведущих людей. Как всегда, и тот съезд завершался балом, который давал генерал-губернатор. И надобно было судьбе распорядиться, что именно во время бала 6 февраля 1893 года Андрей Николаевич Корф, вальсируя с юной партнершей, умер от разрыва сердца. Он был похоронен в Хабаровске в главном храме на Соборной площади, и благодарные горожане тогда назвали его именем одну из улиц.

От прапорщика до генерал-губернатора

В этой связи необходимо привести несколько фактов из биографии А.Н. Корфа. Родился 10 июля 1831 года в Курляндской губернии в семье дворян. Окончил пажеский корпус и служил в чине прапорщика в лейб-гвардии в Преображенском полку, затем был командиром полковой штуцерной команды. После разгрома русской армии в Крыму началось интенсивное внедрение в лучших частях нарезного стрелкового оружия, и это направление боевой подготовки войск возглавляли лучшие офицеры. В 1856 году был отправлен в Германию, Бельгию и Францию, где изучал производство новейшего вооружения и организацию военного дела. По возвращении из командировки А.Н. Корф доложил императору Александру II об итогах командировки. В результате была сформирована гвардейская учебная рота, командиром которой и стал А.Н. Корф. Эта рота стала первым подразделением нового рода войск – военных разведчиков. В 1859 году А.Н. Корфа отправили на Кавказ «для приобретения боевой опытности», там он был командиром отряда разведчиков, получил ранение. В 1878 году А.Н. Корфу присвоили звание генерал-лейтенант, а в следующем году он стал генерал-адъютантом. 14 июля 1884 года назначен Приамурским генерал-губернатором и командующим войсками Приамурского военного округа. Стал инициатором созыва съезда сведущих людей края. В 1887 году А.Н. Корф избран почетным членом общества изучения Амурского края, оказывал обществу помощь в работе, в 1890 году открыл здание музея. Его именем названы поселок и месторождение гранодиоритов в нашем крае, а также залив в Беринговом море. Кроме этого, в 1889 году Владивостокской думой ему было присвоено звание почетного гражданина города. И вполне заслуженно…

Из Мухина – в Чижикова

Но пришли другие времена, а с ними и другие «герои». Появился в Благовещенске неквалифицированный рабочий Мухин Федор Никанорович. Подвизался в социал-демократах, но так как революция все не наступала, то подрабатывал на жизнь фальшивомонетничеством. Жил по подпольному паспорту. Под фамилией Чижикова был арестован за подложный чек. Дело рассматривалось в суде, и Мухин был осужден. Но он не успокоился и в дальнейшем дважды участвовал в изготовлении фальшивых бумажных купюр – трехрублевых и сторублевых, но ускользнул от суда, перейдя на нелегальное положение. Его подельников осудили. Пик дореволюционной деятельности Мухина-Чижикова – это изготовление в конце 1916 – начале 1917 года фальшивых десятирублевых империалов под золото, закупка на них в Монголии скота и продажа этого скота уже на настоящие деньги военному интендантству на Дальнем Востоке. За эту уголовщину и был исключен из рядов социал-демократов.

В мае – июне 1917 года на Дальнем Востоке была настоящая демократия. Когда вскрылось уголовное прошлое Мухина-Чижикова и было опубликовано в газетах Амурской области, мухины-шероновы еще не смели расстреливать за независимое журналистское расследование их темного прошлого. Более того, все обвинения подтвердила межпартийная комиссия, составленная из авторитетнейших представителей всех демократических партий Благовещенска. А в суд Мухин не пошел.

Власть на фальшивках

Невзирая на разоблачения, Мухин спровоцировал в марте 1918 года кровавый солдатский захват власти в Благовещенске и стал главой правительства комиссаров Амурской Социалистической Республики. Во время этого захвата власти большевиками часть города была сожжена, интеллигенция бежала за границу, другая половина города была разграблена. Захватив власть, Мухин принялся за старое. За полгода своей деятельности Мухин с товарищами напечатал почти сто миллионов фальшивых рублей – бонов! Их сразу же назвали «мухинками». Под страхом расправы заставил жителей области, в том числе и моих прадедов Пономаревых и Свечниковых, за эти фальшивки сдавать продукцию сельского хозяйства, а также старые деньги и золото с приисков. Перед крахом его «диктатуры пролетариата» Мухин умудрился положить в китайский банк на подставных лиц полтора миллиона рублей золотом «для продолжения подпольной деятельности» и заплатил своим подручным настоящими деньгами и золотом на три месяца вперед. Вот с этими деньгами и золотом разбегались по дальневосточной тайге организаторы социалистического эксперимента, оставив крестьян Амура без урожая и с миллионами радужных фантиков на руках. Сам Мухин был убит в Благовещенске при попытке побега от конвоя.

В конце 1923 года в Хабаровске, занятом Красной армией, «городской совет» из нескольких пришлых коммунистов-оккупантов, назвавших себя «советом», переименовал десятки улиц и площадей, носивших имена людей, много сделавших для города и края, на имена новых богов и святых большевизма. Так, историческая улица имени высокообразованного администратора Корфа стала именоваться улицей полуграмотного уголовника Мухина.

Сегодня опять поднимается вопрос о переименовании ряда улиц Хабаровска. И снова это будут решать люди, которые в 1990–1994 годах с маниакальной настойчивостью защищали от любых покушений демократов их коммунистических идолов? Мне, как историку-демократу, отвратительно идти по центру исторического города, превращенного в музей ВКП(б) под открытым небом. Необходимо вернуться к давно предлагавшейся краеведами и патриотами идее возвращения Хабаровску его неповторимой исторической топонимики.

Статья:

Попов В.Г. Улица Корфа или Мухина. Необходимость разговора о топонимике городского прошлого. – Приамурские ведомости. 2006. № 62. 12 мая.

Обращение историка к архиепископу Приамурскому Марку о возвращении праха исторических деятелей русского Дальнего Востока

Николай Николаевич Муравьев-Амурский

Николай Николаевич Муравьев родился 11 (23) августа 1809 года в Санкт-Петербурге в не очень богатой, но родовитой дворянской семье Николая Назарьевича Муравьева (1775–1845). Муравьев-старший был служилым дворянином.

За отличие в войне на Кавказе 4 июня 1841 года Н.Н. Муравьев был произведен в генерал-майоры.

В 1846 году Н.Н. Муравьев был назначен тульским губернатором, где проявил себя опытным и настойчивым администратором.

В 1847 году генерал-майор Н.Н. Муравьев был назначен императором Николаем I генерал-губернатором Восточной Сибири. Своими неутомимыми трудами вошел в историю страны как граф Муравьев-Амурский. Навечно. За 13 лет ему удалось при минимальной материальной поддержке империи, опираясь в основном на ресурсы Восточной Сибири, возвратить мирными, но решительными действиями Амур России. Выдающаяся роль Н.Н. Муравьева ярко видна из послания ему императора.

Рескрипт Александра II генерал-губернатору Восточной Сибири Н.Н. Муравьеву. Москва, 26 августа 1858 года.

«Граф Николай Николаевич! Примерно ревностное и полезное служение Ваше, неоднократно ознаменованное военными подвигами и особыми отличиями на поприще гражданского управления, обратили на себя внимание в Бозе почившего Родителя Моего. Справедливо оценяя Ваши достоинства, он вверил начальствованию вашему обширный край в отдаленнейших пределах империи. Вы вполне оправдали доверие Наше одиннадцатилетними неутомимыми трудами на пользу и благоустройство вверенной управлению вашему Восточной Сибири.

Просвещенным действиям вашим обязан этот край началом своего гражданственного возрождения; благоразумными и настойчивыми мерами, вами принятыми, упрочены наши мирные сношения с соседним Китаем, и заключенным вами трактатом дарован Сибири новый торговый путь по реке Амуру, служащий залогом будущему промышленному развитию государства. Столь счастливое для России событие дает вам справедливое право на искреннюю Мою признательность. В воздаяние за таковые заслуги ваши, Я возвел вас указом, сего числа Правительствующему Сенату данным, в графское Российской империи достоинство с присоединением к имени вашему названия Амурского в память о том крае, которому в особенности посвящены были в последние годы настоятельные труды ваши и постоянная заботливость.

Пребываю к вам неизменно благосклонным и навсегда доброжелательным.

Александр II».

Умер граф Муравьев-Амурский в Париже 18 ноября 1881 года. 72 лет отроду. Перед смертью был исповедан и приобщен Святых Таин протоиереем Василием Прилежаевым. Временно был похоронен на Монмартрском кладбище в семейном склепе де Ришемонов по настоянию его жены. По имеющимся свидетельствам, граф на смертном одре завещал похоронить его прах на берегу Амура. Об этом завещании хорошо знали его соратники по «Амурскому делу». В отчете генерал-губернатора Н.И. Гродекова за 1898–1899 годы, направленном императору Александру III, подчеркивается: «18 ноября сего года истекает 20 лет со дня кончины графа Муравьева-Амурского, с именем которого неразрывно связано присоединение к России обширного Приамурского края. Останки графа покоятся на Монмартрском кладбище в Париже. На бывшем в феврале минувшего года (1899 г.) в Санкт-Петербурге ежегодно устраиваемом Амурском обеде поднят был вопрос о перенесении праха графа Муравьева на берега Амура, каковое предложение вполне отвечает общему желанию приамурцев и тем чувствам, которые они питают к памяти этого замечательного государственного деятеля и истинно русского человека. Поэтому скорейшее осуществление означенного предложения представлялось бы крайне желательным». К чему и были сделаны приготовления дальневосточниками, собравшими деньги на памятник графу Муравьёву-Амурскому в Хабаровске. Причем дважды – в 1891 и 1991 годах. В 1990 году только по неосмотрительности и историческому невежеству руководителей Хабаровского края, невзирая на предложения общественности и, в частности, автора этих строк, прах Н.Н. Муравьева был доставлен во Владивосток, а не в Хабаровск, где и перезахоронен в городе, где граф никогда не был. Захоронен на отшибе в сентябре 1991 года. Над коллектором сточных вод. Памятника, достойного великого гражданина России, там по сей день нет. Эта историческая ошибка должна быть исправлена. Посмертная воля графа Муравьёва-Амурского должна быть выполнена, и его прах должен навечно успокоиться на утесе у подножия памятника ему. На берегу великой реки, давшей ему почетный титул. Памятник графу Муравьёву-Амурскому был открыт лично еще наследником престола, в дальнейшем последним императором Николаем II. Сам Бог наметил это место для праха Муравьева.

Титул графа Амурского по приказу Александра II был передан его племяннику В.В. Муравьеву. Ныне в Петербурге живет наследник титула, внучатый племянник Н.Н. Муравьева – В.С. Муравьев-Амурский – доцент одного из институтов.

Николай Львович Гондатти

Николай Львович Гондатти родился в Москве 21 ноября 1860 года в семье итальянца-скульптора и простой русской женщины из Тулы. Дорогу к высшим позициям в управленческой структуре Российской империи проложил собственным умом и трудом. Выпускник московского университета и его преподаватель. Молодой и подающий большие надежды ученый-этнограф по предложению Приамурского генерал-губернатора С.М. Духовского в 1894 году занял должность начальника Анадырского округа на Чукотке. Три года напряженной службы Н.Л. Гондатти на Чукотке – это был настоящий подвиг ученого-подвижника и патриота своей Родины. В 1902 году Н.Л. Гондатти переведен на службу в Сибирь. Был губернатором ряда областей. Благодарные сибиряки избрали его почетным гражданином городов Тюмени, Березова, Сургута, Томска и Каинска. 29 января 1911 года Н.Л. Гондатти указом императора Николая II вновь назначен на высший административный пост на Дальнем Востоке. Приамурским генерал-губернатором. Это был первый гражданский администратор огромного края.

После начала революционного брожения в Китае (1911 г.) Н.Л. Гондатти ввел военное положение в крае, фактически не имевшем сплошной границы с бурлившей на юге страной. Важным направлением деятельности последнего и просвещенного генерал-губернатора было утверждение «русского дела» во вверенном ему огромном крае. Заселение и укоренение здесь российского населения. За время его руководства краем число школ удвоилось, а число учеников утроилось. Огромна роль Н.Л. Гондатти в предотвращении китаизации Дальнего Востока.

В начале Великой русской революции (1917 г.) Н.Л. Гондатти был арестован, выслан в Петроград, но за ним не было обнаружено абсолютно никаких преступлений, и он был отпущен Временным правительством Российской Республики на свободу с выплатой заслуженной им пенсии. В конце 1918 года Гондатти прибыл в Харбин вместе с семьей, где и прожил остаток своей долгой и полезной Отечеству жизни. Живя в Манчжурии, Гондатти отказался играть ведущую роль в белом движении на Дальнем Востоке, не желая проливать кровь россиян. Несколько раз арестовывался китайскими и японскими властями, в полной мере испытав на себе все бесправие эмигрантской жизни.

5 апреля 1946 года на 86-м году жизни Н.Л. Гондатти умер. Отпевали его в храме обители Милосердия в Харбине. Архиепископ Нестор – духовный отец Н.Л. Гондатти, знавший его более 40 лет, – так сказал о нем в своем прощальном слове: «Имя Н.Л. Гондатти – большое, крупное, ярко выделявшееся на фоне полувековой… государственной и общественной деятельности на Дальнем Востоке; это имя вошло в историю русской государственности». Н.Л. Гондатии был похоронен на Новом кладбище, которое, к сожалению, в современном Харбине не сохранилось. Но возможность найти его могилу существует. Просто этим не занимались…

Как крупный государственный деятель России, Николай Львович Гондатти должен вернуться на Дальний Восток, служению которому он отдал всю свою жизнь патриота и россиянина. По моему мнению, его прах должен быть похоронен рядом с могилой первого городского головы города Хабаровска Рассушина, которую я обнаружил в 2008 году возле алтарной части Иннокентьевского собора в Хабаровске. Место отцу Ивану я указал. Россиянам-дальневосточникам пришло время собирать камни…

«Нет силы, которая бы могла исключить меня из числа преданных сынов русской земли». М.И. Венюков

Дальневосточники совсем не избалованы названиями своих городов и сел, улиц и площадей, в которых бы отражалась своеобразная специфика нашего края. Наберется всего три десятка знаменитейших фамилий, гордо украшающих наши улицы и города. Станица Венюкова хотя и находится в глубинке, но дорога хабаровчанам. Михаил Иванович Венюков был первым высокообразованным русским, приехавшим на место высадки десанта 13-го Сибирского батальона на берегу безвестной реки Буреи – Бури в августе 1858 года и сразу же оценившим крайне выгодное место для будущего города.

Чиновничье тотальное Российское государство веками безумно разбрасывало лучших сыновей русского народа по заграницам. Их кости по сей день лежат на всех кладбищах мира. И если иногда их гордые имена украшают страницы истории нашей Родины, то их идеалы, идеи, принципы и ценности, увы, на бескрайних просторах российских поросли травой забвения… Хотя во имя этих идей и принципов они шли на эмиграцию и смерть на чужбине. 177 лет назад, 23 июня (5 июля) 1832 года, родился Михаил Иванович Венюков. Полковник царской армии, выдающийся географ, политический эмигрант и талантливый писатель. Один из адъютантов Н.Н. Муравьева, молодой и энергичный участник вооруженных сплавов 1857 и 1858 годов по Амуру, русский ученый-исследователь, первым из россиян прошедший по Уссури в 1858 году, человек, оставивший свое имя на карте русского Дальнего Востока. Я хочу привести несколько мыслей М.И. Венюкова из его известной, ставшей библиографической редкостью книги «Путешествия по Приамурью, Китаю и Японии». Самая важная из них касается экономического будущего только что завоеванного Амурского края. Это будущее виделось в сотрудничестве с северными американцами, практически в это же время осваивавшими по ту сторону Тихого океана такие огромные и практически безлюдные территории.

«Первым и самым заметным из американцев был направленный правительством Соединенных Штатов Перри Мак-Коллинс. Он проделал в 1857 году под видом торгового агента путешествие от Петербурга через Амур до Камчатки. Коллинс, будучи весьма осведомленным человеком, осмотрел Амурский край, входящий через возвращение его России в мировой рынок, как бизнесмен. Он понял, что пути сообщения будут тем главным рычагом, который позволит расцвести вновь приобретенным землям. В своей брошюре, изданной в США после поездки, Коллинс так описал виденное им: «Я был первый американец, который осмотрел эту обширную и интересную страну, но надеюсь, по крайней мере не буду последним; надобно желать, чтобы край, снабженный от природы дорогою к океану, был бы в непродолжительном времени усеян железными дорогами и телеграфическими линиями и занял бы свое место в ряду государств торговых. Для нас он представляет товарища чрезвычайно важного, до сих пор остававшегося в бездействии». Американец много беседовал с Н.Н. Муравьевым, и в этих беседах выявилось практическое совпадение взглядов на планируемое будущее Амурского края. Коллинс много рассказывал Н.Н. Муравьеву об огромной роли железных дорог в колонизации пустынных пространств Америки и, исходя из этого положительного американского опыта, составил проект постройки железной дороги от Иркутска до Читы. По мнению американца, не революции делают страну развитой, а железные дороги и промышленность. Муравьев так писал в Петербург о своем мнении о Коллинсе и его планах: «Американец по личным сношениям с ним, генерал-губернатором, оказался человеком основательным, осторожным и хорошо расположенным к России».