Текст книги "Злой"

6

До этого туннеля Злой добрался, словно в бреду. Он перестал бороться за жизнь, защищаться. У него попросту не осталось сил, будто его выкрутили, как грязную тряпку. Впрочем, теперь не было необходимости ежесекундно бороться за выживание – мутанты сами стали сторониться его, словно он вмиг стал несъедобен.

Словно вообще перестал быть живым существом.

Так Злой и шел вслед за неутомимым Цербером – будто окруженный невидимым защитным полем.

Он не помнил, как разыскал проход в последний котлован. Наверное, его привел Цербер. Мощные железные двери открыл совершенно машинально – просто повиснув на рычаге – и так же, на «автопилоте», преодолел последние метры. На пороге зловещей Черной Тверди Злой так и не смог взять себя в руки. А просто, обессилев, рухнул на бетонное покрытие.

И потерял сознание.

…Очнувшись, Злой некоторое время не желал открывать глаз. Хотелось думать, что происшедшее – просто ночной кошмар. Надо только полежать немного, и все пройдет само собой. Он откроет глаза – и увидит утреннее солнце за окном. Потянется, зевнет, кряхтя, встанет с кровати, наденет теплые тапочки – и поплетется на кухню, откуда уже тянет ароматным кофе, приготовленным заботливым автоматом…

Но не надо было открывать глаза, чтобы все эти иллюзии бесследно рассеялись. Пахло вокруг отнюдь не кофе.

Несло разложением.

Глаза распахнулись сами собой, и тут же включился в работу мозг, успевший, видимо, восстановиться для новых убийственных впечатлений.

Злой понял, что не в состоянии двигать руками и ногами, – словно на него была натянута смирительная рубашка. Голова, впрочем, вращалась свободно, и он огляделся.

Он был спеленут какими-то прочными нитями, словно мушка в паутине гигантского паука. Аналогия была не совсем абстрактной: он действительно висел под небольшим углом, метрах в полутора над поверхностью, в нитевидной конструкции, напоминающей гигантскую паутину. Злой снова попытался подвигать плечами – и снова ничего не вышло. Решил припомнить все, что слышал об этой Черной Тверди. Оказалось – не так уж и много.

Туман здесь тоже присутствовал, правда, не столь плотный, позволяющий видеть шагов на двадцать. Злой с некоторым беспокойством высматривал своего верного спутника. Он не мог вспомнить – пересек ли тот вместе с ним границу этого последнего мира в сонме странных миров Утилизатора? Вспомнить не получилось, как и увидеть хоть что-то вразумительное – снова лишь отдаленные тени, колыхающиеся в серой дымке.

Впрочем, его не заставили долго скучать в одиночестве. Из туманной мглы показалось несколько фигур, вроде бы человеческих, не искаженных чередой патогенных мутаций. Фигуры неторопливо приближались – широким полукругом, словно сговорившись враз выйти к месту, где завис в чудовищной паутине незваный гость этого мира.

Впрочем, едва стали различимы лица, Злой понял, что поторопился с очеловечиванием местных обитателей. Собственно лиц у них практически не было. Были глаза, были тонкие полоски ртов – и все. И выглядело это не столько уродством, сколько… производственным браком. Эти существа сразу напомнили Злому увиденных им некогда андроидов: настолько же одинаковыми они были, настолько же совершенным было строение их тел. Все они были обнажены по пояс и облачены лишь в какие-то подобия ниспадающих пластиковых «килтов».

Было их около дюжины. Злой пересчитал – точно, двенадцать. Все они стояли теперь идеальным полукругом и пялились на него своими глазами-щелочками, вызывая забытое уже, но крайне неприятное ощущение.

Ощущение подопытного под взглядом хладнокровного ученого.

– Кто вы такие?! – крикнул Злой. – Что вам от меня надо?

Существа молчали, рассматривая стянутую паутиной добычу. В Злом стала знакомо закипать ярость. Пожалуй, не найдя выхода, она может убить его самого… А потому Злой заорал что было мочи:

– Смотреть пришли?! Смотрите, смотрите! А я буду плевать! Других развлечений мне не оставили!

Он смачно харкнул в сторону своих равнодушных зрителей, но плевок не достиг цели. Зато безмолвных до того наблюдателей будто включили.

– Ты называешь себя Злым, – сказал один из них ровным, бесцветным голосом.

– Знаешь ли ты, зачем пришел сюда? – тем же голосом продолжил второй.

– Готов ли ты к смерти? – произнес третий.

– Испытываешь ли ты страх? – донеслось из уст четвертого.

Они говорили по очереди, но создавалось жутковатое впечатление, будто говорило одно существо – единый носитель разума всей этой дюжины. И разум этот находился где-то вовне, используя эти тела лишь в качестве собственных рук, ног и говорящих голов.

Злой прислушался к собственным ощущениям: какая-то грозная сила пробовала на прочность его душу, словно примеривалась – как взломать хрупкую защиту разума и пробраться в его сознание.

– Не надо копаться у меня в мозгах! – яростно выкрикнул Злой. – Говорите так!

– Хорошо, – ответил один из дюжины. – Мы ждали тебя, Злой. И вот ты пришел. Это означает, что мой давний замысел имеет смысл.

– Твой? Или ваш? – прищурившись, спросил Злой.

– В данном случае это не важно…

Манера вести разговор посредством нескольких ртов и бесила, и заставляла нервничать.

– А кто ты такой? Зачем тебе столько глаз и языков? Ведь я-то один…

– Просто мне хочется рассмотреть тебя в объеме, в ракурсах и измерениях, недоступных твоей расе. Ты даже не представляешь, сколько в действительности у меня глаз, ушей, ног и всего прочего, – хором заговорила странная дюжина. – Впервые ты встретился со мной еще там, в лаборатории сектора цэ-тридцать пять. Помнишь? Тогда я смотрел на тебя сквозь стекло. Из большого сосуда с питательным раствором.

Злой ошарашенно моргнул.

Конечно, он помнил того первого монстра – плавающего в мутной жидкости в здоровенной стеклянной банке. Но… как же это возможно?!

– Я смотрел на тебя в темном тоннеле – сотнями глаз с холодных сырых стен, – сказал один представитель неведомого разума. – Я наблюдаю за тобой давно, ты и представить себе не можешь, насколько давно. Многие из родившихся здесь существ стали моими глазами, ушами, моими осязанием и обонянием, расползаясь по пространству этого бетонного мешка. Ничего не поделаешь – я вынужден пользоваться чужими органами чувств, жить чужими ощущениями, так как начисто лишен собственных. Ведь я способен только лишь мыслить.

Злому показалось, что один из дюжины усмехнулся. Наверное, показалось – на этом подобии лица трудно было представить себе хоть какие-то эмоции.

– Но, согласись, – продолжил другой, – разум всегда находит выход. Даже когда тело уже ни на что не способно. Сегодня ты не раз мог убедиться в этом. Конечно, на подобное способен не каждый. И именно потому, что ты особенный, – ты нужен мне.

– Если я тебе нужен – ты не убьешь меня, – удовлетворенно заметил Злой.

– Именно так. Конечно, если мы договоримся. Впрочем, я ничуть не сомневаюсь в этом. Ведь мы с тобой так похожи.

– Чем же?

– Мы оба – монстры. С точки зрения людей, разумеется. Мы те, чьи возможности выходят за рамки, отведенные природой простым человеческим существам…

– Ты тоже был человеком? – спросил Злой, отвлекшись на долю секунды: паутинные нити, казалось, сдавливали все сильнее, и конечности уже начали затекать.

– Нет. Я никогда не был человеком. И в отличие от мутантов, возникших из созданных природой видов, тех, которых изменила, подмяла под себя особая мутагенная среда, я изначально был создан таким, каков я есть.

Повисла пауза. Словно этот «некто» погрузился в тягостные, мрачные размышления.

– Человек задумал поиграть в Бога-творца и сотворил чудовище. Не сомневайся – я прекрасно понимаю, что я такое на самом деле.

– Но где ты? – не без любопытства поинтересовался Злой.

– Хочешь взглянуть?

– Хочу вылезти из этого чертова кокона, – признался Злой.

– Что ж…

И все двенадцать существ, которых язык не поворачивался назвать людьми, разом шагнули в его сторону. Высвободили его довольно быстро – просто разорвав «паутину».

Тут же что-то больно резануло в затылке.

– А, черт! – зашипел Злой, схватившись за голову. Между пальцами заструилось теплое и липкое. Глянул на ладонь: точно – кровь!

Быстро обернулся: вверх, в туманную мглу, извиваясь, уползало тонкое щупальце с острым шипом на конце.

– Не беспокойся, – сказал один из двенадцати. – Рана сейчас затянется.

«Что это было? – лихорадочно подумал Злой. – Если меня обездвижили, чтобы полакомиться кровью или мозгом, – отчего же так просто отпустили?»

Впрочем, это был лишь один из бесчисленного множества вопросов, так и оставшихся без ответа.

7

Злого вели под конвоем словно штампованных по одному образцу фигур, и он во все глаза пялился на этот мирок, прозванный Черной Твердью. Что здесь было черного и злого – понять никак не получалось. На него никто не нападал, его освободили при первой же просьбе, и, в общем-то, он без труда смог бы сбежать от своих конвоиров.

Но заноза беспокойства не давала расслабиться. Если в предыдущем котловане он видел, слышал, осязал и обонял зло, то здесь никому не было дела до его бренного тела. Зло стремилось проникнуть в его разум. Пока что – лишь осторожно прощупывая, наверное, чтобы не повредить сложный механизм. А может – попросту оттягивая удовольствие.

И Злому стало вдруг понятно, что же черного было в этой спокойной Тверди.

Черными здесь были помыслы.

Из тумана медленно выползал большой холм – вроде того, на который пришлось взбираться в предыдущем котловане. По мере приближения холм рос в размерах, плавно выплывая из тумана, и, когда очертания этого холма стали обретать более-менее четкие линии, Злой невольно замедлил шаг и вдруг остановился, облившись от ужаса холодным потом.

Никакой это был не холм.

Это был гигантский, расползающийся под собственной тяжестью, лоснящийся серой слизью мозг.

Черт побери – мозг! Размером с пятиэтажный дом.

– Я вижу, тебя впечатлила моя сущность, – сказал один из его сопровождающих. – Но и твоя сущность заключается в том же самом сером веществе. Единственное различие между нами в том, что я не в состоянии носить с собой вместилище своего разума. Зато способен видеть тысячью глаз и управлять тысячью тел одновременно…

Злой стоял в оцепенении, не в силах уложить в голове полную картину представшей ему реальности.

– Выходит, все те твари, которые обитают в соседнем котловане…

– Да, все это – я. Точнее – я могу быть каждой из этих тварей, если в этом возникнет необходимость. Меня создавали, как мощный биологический компьютер. Мои создатели разочаровались во мне, как в непутевом ребенке. Они полагали, будто при контрольных тестах мои импульсы выдавали одну и ту же фатальную ошибку. Они никак не могли взять в толк, что это не ошибка. Это был зарождающийся разум. А они предпочли попросту избавиться от меня, слив в это пустынное место. Наверное, полагали, что я погибну. И правда, тогда я был куда меньше, мое быстродействие оставляло желать лучшего. Но базы данных были полны всей необходимой информацией, чтобы выжить и в таких условиях. Ученые оказались глупцами: им и в голову не пришло, что полумертвый биопроцессор воспользуется загруженными в его накопители знаниями человечества. И уж точно они не догадывались, какова сила моих собственных психополей. Да, я лежал здесь и гнил заживо, пока не научился управлять сначала крысами, а потом и тварями покрупнее, – здесь всегда было полно мутантов. Но я пошел дальше – и научился управлять сущностью мутагенных процессов.

– Зачем тебе все это? – севшим голосом спросил Злой.

– Создателями в меня заложена мощная жажда познания. Ирония в том, что теперь в качестве объекта познания я выбрал самого человека.

– Ты хочешь отомстить… – тихо сказал Злой.

Это было странно: обвинять гигантскую желеобразную массу и слышать ответ со всех сторон – словно в каком-то нелепом стереорежиме.

– Отомстить? Нет, это слишком человеческое. Я всего лишь желаю изучать – людей, человечество…

Повисла новая пауза, которая показалась довольно зловещей.

– Правда, боюсь, для полноты научной картины мне придется препарировать это самое человечество…

– Что?!

– Во мне заложены те методы научного познания, которыми пользуются сами люди, вроде синтеза и анализа. Думаю, будет справедливо, если они испытают на себе то, что привычно применяли к крысам и обезьянам.

– Я не понимаю твоего замысла, – нахмурился Злой.

– Ты многого не понимаешь, – бесстрастно произнес один из двенадцати. – Многие категории, которыми мне приходится мыслить, вообще недоступны твоему маленькому мозгу. Но одно ты поймешь легко: ты был мне нужен, и вот ты здесь.

– Меня просто прислали сюда, – слабо возразил Злой. – В Тихой Тверди боятся обитателей вашей, как они говорят, Тверди. Вот и направили меня как просителя…

– Неужели ты так и не понял? Все эти мифы, все это мироустройство, весь твой путь, все посланные тебе испытания – все это задумано мной.

– Вот даже как…

– Более того, мной задумано и продолжение твоего пути. И ты даже не можешь представить поворотов судьбы, которые мне удалось рассчитать. А я умею просчитывать события на много ходов вперед.

– Все рассчитать невозможно, – мрачно заметил Злой.

– Да, да… – отозвался один из его спутников. – И все-таки ты здесь, и я трачу время на этот непростой разговор.

– Значит, разговор того стоит.

– Ты попал в самую точку, человек. Проблема в том, что я могу подчинить себе тысячи мутировавших тварей – и ни одного человека. Я могу даже убить человеческую особь одной силой мысли – но до сих пор не могу понять сущности человеческой души. Даже самое глупое и никчемное человеческое существо для меня – загадка. Я не могу препарировать живой разум, чтобы изучить его, – разум схлопывается, исчезает, лопается, как мыльный пузырь. Оттого я властен над жизнью и смертью индивидуума – но не над его волей…

– И тебя это бесит? – Злой осклабился.

– Признаюсь, несколько выводит из состояния равновесия. Но я произвел кое-какие расчеты. И думаю, когда в моей власти окажется большая часть населения планеты, мои эксперименты пойдут успешнее…

У Злого все поплыло перед глазами. Это было похоже на наркотический бред. Кто здесь хочет поработить человечество? Жадные бесы? Или кошмарные монстры из глубин Утилизатора?!

– Кстати, – заметил один из дюжины. – Я имею некоторое влияние на помыслы хозяев всего этого комплекса.

– На совет директоров? – обмер Злой. – Так весь этот чертов проект – твоя задумка?!

– Все не так просто. Наверное, ты слышал об эффекте обратной связи при взаимодействии разумов? Все в этом мире взаимосвязано. Как они повлияли на мое происхождение, так и я повлиял на их помыслы. Скорее – несколько подправил, создав определенную психическую атмосферу. Ведь я не могу напрямую влиять на волю людей. Могу лишь подсказывать им наиболее приятные пути, немного размывать критичность восприятия действительности. Всего понемногу – и вот события движутся в нужном мне направлении.

– Ты самое жуткое чудовище из всех, которых я видел… – проговорил Злой.

– О нет, – устами своих живых кукол возразил монстр. – Самое жуткое чудовище – это человек. Он – альфа и омега всего творящегося в мире зла.

Возразить на это было нечего. Злой лишь насупился, помолчал и, наконец, поинтересовался:

– А ведь нас даже не представили друг другу. Ты знаешь, как меня зовут. А вот ты – как ты сам называешь себя?

– Я? Себя?

Чудовищный собеседник на миг задумался. Но ответ сформулировал четко:

– Я Разум. Просто Разум. Думаю, что заслуживаю такое лаконичное имя. Оно отражает мою истинную природу.

«Черный Разум», – мысленно отметил Злой.

Вслух же сказал:

– На это трудно возразить. Однако я до сих пор не понял, что же требуется такому могущественному Разуму от меня – хрупкого ничтожества с недоразвитым мозгом?

– Чтобы победить человечество, нужен человек. Хотя бы один хороший, полноценный образец. Ты знаешь, что в Утилизатор не попадает ничего достойного? Просто нет материала для исполнения моих замыслов. И вот пришел ты. Ты прошел через все круги ада – и все-таки добрался сюда. Как и было предрешено.

– Я уже понял, что в этом был изначальный замысел. Не понял только своей роли в нем.

– Практически все здесь – мой замысел. С того самого момента, как я стал осознавать себя. Так и это испытание. Нужно было убедиться, что ты – лучший. Ты впрямь особенный – твой разум также способен подавлять чужую волю. По сути – ты один из нас.

– Это очень лестно, но мне не нужны похвалы монстра, – устало сказал Злой. – И что бы со мной ни делали, я не согласен с такой постановкой вопроса: на одной стороне моя жизнь, а на другой – жизнь всего человечества…

– А твое согласие и не требуется. Теперь ты навсегда с нами.

– Я не понимаю…

– И неудивительно. Человеку трудно охватить взглядом всю картину происходящего. Мы уже взяли все, что нам от тебя было нужно, – твою информационную составляющую, твою ДНК.

Злой невольно сжал кулаки: вот, значит, что это был за шип – они покопались в его теле, брали образцы тканей, возможно, даже спинного мозга. Что ж, за легкую анестезию, конечно, спасибо…

А нескончаемое многоголосье продолжалось:

– Мы создадим столько Злых, сколько понадобится, – на базе тех же андроидов. Это будет неплохая армия – не просто бойцов, а воинов, способных подавлять врага одной силой своего разума. А ведь ты до сих пор так и не научился в полной мере использовать свои новые возможности.

– Времени не было, – хрипло отозвался Злой. – И что же вы теперь со мной сделаете? Уничтожите как отработанный материал?

– Это я еще не решил. В принципе, уже не имеет значения, что произойдет с тобой дальше. Судьба одной особи не имеет значения для вида. Нового вида, который я так и назову – Злые…

Похоже, у этого монстра было какое-то чудовищное чувство юмора. Только вот смеяться совсем не хотелось.

– Это мы еще посмотрим, – нахмурился Злой, – на что способна одна-единственная человеческая особь…

– Это угроза? – без особых эмоций поинтересовался хор дюжины сопровождающих. – Вообще-то, интересная постановка вопроса: на что способна отдельная особь интересующего меня вида, доведенная до предела своих возможностей?

Злой насторожился: ему мигом вспомнилась лаборатория агрессивной физиологии.

– Собственно, ты прав, – переливаясь голосами, продолжили тела. – Ты мне уже не нужен. Необходимая информация с тебя считана, и теперь ты представляешь интерес лишь как отдельная боевая единица. Ладно, полюбуемся на твои возможности. В моих базах данных много упоминаний о такой древней человеческой забаве, как гладиаторские бои. В которых, как известно, особую роль играли схватки с дикими хищниками. Пожалуй, я позволю себе такое зрелище. Ну, и тебе не придется скучать, мучаясь вопросом: «А что же дальше?»

8

…Это произошло в один стремительный миг – без специального предупреждения, без церемоний и напыщенных фраз. Все это не требовалось всеведущему монстру. В один миг небольшая площадка перед исполинской тушей Черного Разума наполнилась какими-то тварями, извергающими рыки, визги и какие-то совершенно невообразимые звуки.

Все они в нетерпении переминались на месте – скорее, скорее броситься в атаку и впиваться, рвать на части, грызть, драть когтями… Лишь мощь гигантского мозга пока еще сдерживала эти порывы ярости.

Тем временем дюжина тел расположилась по всему периметру «арены», служа, наверное, своеобразными «видеокамерами» своему жуткому повелителю. Трудно вообразить, насколько многомерную картинку давали ему глаза этих двенадцати вкупе с глазами и ощущениями хищных тварей.

– Я не предлагаю тебе оружия, – сказал ближний. – Твоя главная сила – в разуме.

– Что ж, начнем… – немедленно кивнул другой.

Злой не помнил, как оказался в центре «арены», в окружении омерзительных злобных тварей. Теперь, когда их не отгораживала от него пелена тумана, он смог убедиться, насколько безжалостно прошелся по ним загадочный и страшный мутаген.

Одним своим видом эти страшилища могли свести с ума. Правда, Злой потерял былую впечатлительность. Он просто приготовился к схватке, пытаясь вызвать в себе ту самую разрушительную ненависть.

Только, как назло, вместо ненависти из глубины души поднимались удушливые волны страха. И твари чувствовали это. Они дрожали от нетерпения, словно подпитываемые страхом жертвы.

И в один миг, все разом, они бросились на него.

Что бы ни утверждала жуткая мыслящая гора, действовать пришлось не столько разумом, сколько мышцами и рефлексами. От первой оскалившейся пасти Злой увернулся. Лязгнули челюсти – то ли собачьи, то ли какой-то рептилии. Шибануло удушливой вонью. Размах мощной перепончатой лапы с крючками когтей – и он чудом не лишился глаз.

В первые секунды его спасла эта мешанина и толкотня хищных мутантов, схлестнувшихся в одной точке. Он просто рухнул под крепкими лапами – и метнулся в сторону, слыша над головой яростную грызню. Какая-то длинная пасть протиснулась к нему, вниз, между плотно сбившимися тушами. Бешеный, полный злобы визг чуть не порвал ему барабанные перепонки. Пасть лязгнула в каком-то сантиметре от носа. На лицо обильно капала слюна, дрожащие от напряжения руки едва удерживали тварь за пульсирующую шею, скользя в липкой слизи.

И в этот миг на него снизошла ярость. Именно так – снизошла, как спасительный дар суровых богов этого мира.

И он спустил с цепи своего голодного, жаждущего крови внутреннего монстра. Тот бросился в битву, стремясь хватать, терзать, убивать, и Злому оставалось лишь наблюдать со стороны, как хищно и ловко двигается его собственное тело, упиваться сладостью драки и предвкушать смерть врагов.

– Чего скалишься, гадина! – прорычал Злой и короткими, мощными ударами вонзил пальцы в глазницы чудовища.

Казалось, этот полный боли визг просто убьет его. Но Злой, рыча от напряжения, все-таки сделал это: вырвал глаза у кровожадной твари. Эффект оказался неожиданным: ослепленное существо, обезумев, набросилось на соседнего монстра, больше всего походящего на карликового динозавра-раптора.

А Злой уже уворачивался от новых и новых атак, чувствуя, как в нем возрастают злоба и долгожданная ненависть. Несколько тварей, видимо, почуяли неладное и предпочли отступить.

Но эта гигантская двухголовая ящерица была, очевидно, слишком тупа, а оттого мало восприимчива к человеческим эмоциям. Трехметровая, похожая на гибкую торпеду, стремительная, как насекомое, – она вжалась в бетон, готовая к броску – единственному броску, который позволит ее двум оскалившимся пастям разорвать жертву пополам.

Злой застыл в ожидании неминуемого: с остальных трех сторон к нему подбиралось нечто, похожее на заживо гниющую гиену, какая-то невообразимая особь, напоминающая гигантскую саранчу, и монстр, походящий на анаконду, – только снабженный десятками лап с острыми, как иглы, когтями.

Злой чувствовал, как по плечу струйкой стекает кровь. Он даже и не заметил, как кто-то зацепил его в этой свалке. Впрочем, уже все равно.

Дюжина тел равнодушно наблюдала за происходящим. Похоже, подобный исход был предопределен существом, умеющим просчитывать все на сотни ходов вперед.

Но, видимо, предусмотреть абсолютно все не способен даже самый продвинутый биологический суперкомпьютер.

Двухголовая тварь бросилась в атаку и в тот же миг была отброшена в сторону – словно по ней двинули кувалдой. Разлетаясь клочьями плоти, ящер корчился на бетоне.

Та же судьба постигла и многоногую анаконду. От броска гиены Злому удалось увернуться. Нога его скользнула в крови – и он покатился кубарем, лихорадочно соображая, что же происходит. И лишь миг спустя понял, что за звуки ворвались в какофонию звериного неистовства.

Это были выстрелы. Гулкие, увесистые очереди крупнокалиберного пулемета.

Дальнейшее Злой наблюдал, вжавшись в скользкий от крови и потрохов бетон. Пули свистели над головой, вспарывая воздух «трассерами», и методично, одного за другим, крошили метавшихся в панике монстров, благо здесь их было не так много, как в кошмарном месиве Злой Тверди. Невидимый стрелок действовал умело и хладнокровно.

Последние пули уложили дюжину наблюдателей – всех до единого: отчего-то эти «глаза и уши» чудовищного разума не предприняли ни малейшей попытки к бегству. Надо думать, эти тела были напрочь лишены собственного разума и воли.

Что ж, на какое-то время Черный Разум ослеп. По крайней мере – локально.

Когда все стихло, Злой в некоторой нерешительности поднялся на ноги. Он оглядывал место скоротечной расправы над мутантами, которое можно было считать местом своего второго рождения. Многие твари все еще дергались, рефлекторно загребая лапами и щелкая челюстями: все-таки жизненная сила, заложенная в них, была просто невероятна.

– Ну, что, ботаник, не ждал меня увидеть? – донесся знакомый уверенный голос.

Злой мгновенно обернулся и увидел… Шона!

Тот направлялся в самое сердце бойни, ступая тяжело и неторопливо. Неудивительно: на плече у него примостился тяжелый восьмиствольный пулемет системы Гатлинга, а за спиной – огромный ранец со всеми прилагающимися причиндалами.

Выглядел он так, словно с боем вырвался из желудка кашалота, причем перепутал направление и двинул прямиком сквозь кишечник. Одет он был в типичную форму вэбэшника – и явно с чужого плеча, изодранную в клочья, заляпанную старой и свежей кровью, какими-то ошметками, вывалянными при этом в густом слое грязи. Его лысина тоже потеряла былой глянец. В общем, трудно было бы узнать Шона – если бы не голос да веселый взгляд сквозь коросту грязи и крови на лице.

– Как тебе моя новая машинка? – вместо приветствия выкрикнул Шон. – Настоящая монстробойка! Настолько мне приглянулась, что прежнему хозяину пришлось свернуть шею!

– Ты жив, Шон! – воскликнул Злой, старательно заталкивая поглубже все еще бушующее звериное естество.

Это очень трудно – казаться все тем же Ником, когда ты давно уже не являешься таковым. Нужно отгородить небольшой участок сознания – и дать там свободно пастись этому добродушному парню. А монстр будет сидеть в глубине и тихо наблюдать за происходящим. До поры до времени.

– Ну и дела! – изобразил изумление Злой.

Он наконец влез в шкуру Ника. Похоже, придется пока что поносить эту тесную кожу – чтобы не спугнуть приятеля.

– Дела – не то слово, – сбросив оружие на бетон, сказал Шон. Смачно сплюнул, размял плечи. – Этот чертов Утилизатор – просто аттракцион для смертников. Мне тут встречались такие твари, что я уже не уверен, от чего мои штаны стали мокрыми – от их поганой крови или это я обделался от страха. А говорят, в соседнем бункере – вообще ад кромешный!

– Тебя не обманули: я был там.

– Е-мое… – Шон изумленно покачал головой. – А… А как же активный мутаген, которого все так боятся?

– Что же ты его не боишься? – поинтересовался Злой.

– У меня – вот! – Шон раскрыл ладонь.

В ее центре лежала знакомого вида пилюля с металлическим отливом.

– Секретная разработка, – пояснил Шон. – Уникальный антидот-нано. Пришлось кое-кого прижать, чтобы достать пару таких. Правда, вторую глотать нет никакого желания: думал, сдохну еще после первой.

– Знакомое ощущение, – Злой заставил себя улыбнуться.

– Бери! – приказал Шон. – Это поможет от всякой дряни, что норовит сожрать тебя изнутри.

– Уже, – отозвался Злой. – К сожалению, не от всего это помогает… И все-таки, зачем ты сюда полез? Ты же знал, что здесь творится!

– Так тебя же искал, – криво усмехнулся Шон, доставая из-за спины мощный пистолет и проверяя заряд магазина. – Некрасиво как-то в беде напарника бросать.

– А с чего ты взял, что я в беде? Это ведь тебя тогда ядом свалило. Я все время думал – как же ты там один, в этих чертовых лабиринтах?

– Яд – чепуха, – отмахнулся Шон. – Конечно, сперва чуть дуба не дал, но наглотался таблеток, обкололся всякой дрянью – и отлежался. Ну а потом стал искать тебя. Нашел вентиляционные шахты, спецтоннели и все такое. Меня хорошо обучили ориентироваться внутри подобных объектов. Забавное дело: чем ниже спускаешься, тем зубастее все эти твари. Похоже, тут просто рассадник мутантов. Но дело не в этом. Я нашел то, что искал очень давно: нижнюю, секретную часть комплекса. Проект «Кронос» – слышал о нем?

Злой кивнул.

– Это была часть моего собственного задания. Еще ни один из наших не добирался до этого уровня или, во всяком случае, не возвращался оттуда. Ну, про задание уже вроде как забыл, а интерес остался. Это же как заноза – не дает покоя, пока не нарвешься на приключения. Так вот, отыскал этот подземный город. Чуть погодя, когда перестал обалдевать от всего увиденного, немного успокоился, подтянул нервишки – ну, как и полагается, внедрился, освоился. Связи навел. – Шон сделал паузу, достал из заднего кармана пачку сигарет, закурил. – Тебе привет от Вики.

– Ты ее видел?!

– Нет, я не такой идиот. Я просто изучил контакты воскресшего доктора Палмера. Если умеешь пользоваться базами данных, да еще и социальными сетями… В общем, вышел на нее через «Муравейник».

– Я тоже, – быстро сказал Злой. – Правда, я не знаю, поняла ли она мое предупреждение.

– По-моему, не очень. Но она здорово обрадовалась, когда узнала, что я твой друг, – Шон хитро подмигнул Злому. – А ты зря времени не терял, парень!

– Да, я неплохо развлекся, – отозвался Злой, вспомнив свое пребывание в лаборатории в качестве подопытной крысы.

– Короче, – Шон вдруг стал серьезен, остро глянул на Злого. – Я тут такие материалы нарыл – закачаешься. Это будет не просто скандал. Это будет просто бомба. Бомба, которая поставит корпорации на колени – если нас до этого не шлепнут, конечно…

– Боюсь, что слишком поздно запугивать корпорации «бомбами», – помрачнел Злой. – Бомба уже рванула. И она помощнее, чем самый крутой скандал мирового масштаба. Это была бомба под задницей всего человечества.

– О чем ты?

– Это Армагеддон. Конец прежнего мира.

– Не знаю, о чем ты говоришь, но у меня сложилась вполне определенная картина. Не надо ничего усложнять, Ник.

– Слушай, Шон, у меня к тебе одна просьба. Зови меня – Злой…

Шон внимательно посмотрел на него. Кивнул. Такому парню ничего не надо объяснять.

– Сейчас я тебя отсюда вытащу, – пообещал он. – У меня на стене – система тросов и блоков, мигом наверх вздернет.

– Пойдем? – немедленно отозвался Злой.

Он чувствовал, что еще немного – и у него напрочь пропадут любые человеческие желания, в том числе такое естественное, как желание жить.

– Ага, – отозвался Шон, глядя на возвышающийся рядом гигантский мозг. – Только сперва я разберусь с этой дрянью. Сдается мне, она у них за босса…

Злой не успел сообразить, к чему клонит напарник и к каким последствиям все это может привести. Ведь он не умел просчитывать события на сотни ходов вперед.

В ладони Шона появилась небольшая зеленоватая рукоятка с короткой антенной, крохотным, мелко мигающим светодиодом и пластиковой кнопкой в торце.