Текст книги "Морские волки. Навстречу шторму (сборник)"

Наши посетители были так же раскрашены и покрыты пухом, как и прежние, но одежда их была несколько богаче. На Котлеане была синего сукна куяка (род сарафана), сверх которой надет английский фризовый халат, а также шапка из черных лисиц с хвостом наверху. Роста он среднего, лицо весьма приятное, черная небольшая борода и усы. Его считают самым искусным стрелком. Он всегда держит при себе до двадцати хороших ружей. Несмотря на наш холодный прием, Котлеан погостил у нас до 2 августа и плясал каждый день со своими подчиненными.

7 августа я отправился с несколькими больными к целебным водам, где и пробыл по 15‑е число. Погода все это время стояла довольно хорошая, и наша прогулка была бы очень приятна, если бы не комары и мухи, особенно последние, которые в здешних лесах водятся в величайшем множестве и весьма беспокойны[150]150
  Мелкие мошки, которых описывает Лисянский, – так называемый «гнус», широко распространенный также в таежной зоне, особенно в Сибири и на Дальнем Востоке.


[Закрыть]. Они очень мелкие, черного цвета, с белыми ножками; на тело садятся нечувствительно, так что их можно заметить не раньше, чем они прокусят кожу до крови, после чего возникает небольшая опухоль. Есть еще мушки гораздо меньшей величины. Они обычно садятся пониже глаз и от их укуса разливается синее или багровое пятно.

К крайнему моему удовольствию, употребление целебных вод поправило здоровье моих больных, которых я взял с собой исключительно для опыта. Ручей целебных вод течет с невысокой горы, находящейся в 150 саженях [метрах в 270] от берега, в нарочно вырытый водоем. Температура у самого ключа 66°,1, а в водоеме – около 38°. В воде содержатся частицы серы и солей. С первого взгляда она кажется чистой, но из химических опытов видно, что в ней много растворенных веществ. Ситкинские жители нередко пользуются ею, и можно наверняка сказать, что эта вода служат надежным средством излечения цинги и различных ран. Остается только устроить там спокойный приют для больных. Это, можно сказать, драгоценное место лежит по восточную сторону Ситкинского залива за Южными островами и от Новоархангельской гавани отстоит на 25 верст.

16 августа, возвратившись в нашу крепость, я увиделся с главным ситкинским тайоном, недавно выбранным вместо Котлеана. Он так сильно гордился своим положением, что никуда не ходил, даже за самым нужным делом. Его всегда должны были носить на плечах. И если когда-либо не было наших американцев, то он заставлял носить себя ситкинцев. При всем этом он плясал и производил различные движения вместе с остальными своими подчиненными. Для этих забав было отведено место против гробницы его брата, которая единственная осталась в целости. Поскольку этот тайон при всяком случае показывал свое усердие и дружелюбие по отношению к русским, то Баранов повесил на него медный герб. Около полудня наши гости убрались восвояси.

17 августа. На другой день от острова Уналашки пришли компанейский бриг «Елизавета» и два судна, принадлежащие Американским Соединенным Штатам, из которых одно, под начальством Вульфа, прибыло для починки. При сильном волнении и лежа под грот-марселем, зарифленным всеми рифами, оно ночью ударилось о судно, шедшее вместе с ним, у мыса Горна. От этого потерпели оба судна. Второе было под начальством Трескота. Он зашел сюда для продажи товаров, оставшихся у него от торга.

В таком случае Новоархангельская крепость и впредь может служить хорошим прибежищем для купеческих кораблей. Вместо того чтобы везти свои товары в Кантон и там продавать за бесценок, им гораздо выгоднее, хотя и с потерей небольшого времени, взять за них, по крайней мере, 50 процентов, которые Российско-Американская компания охотно платит за необходимые для нее вещи: муку, водку, сукно и всяческие съестные припасы.

18 августа. Вчера и сегодня мной снято 45 лунных расстояний от солнца посредством разных инструментов, по которым западная долгота Новоархангельской крепости оказалась 134° 40´ 40˝. А так как 2-го и 3-го числа было произведено тридцать астрономических наблюдений, по которым эта долгота вышла 135° 34´ 58˝, то средняя между 75 наблюдениями будет 135° 07´ 49˝.

22 августа. Уже с неделю как я начал готовиться к походу, и несмотря на постоянные дожди, наши приготовления были доведены до того, что мы при первом благоприятном ветре могли оставить Ситку. Мне очень хотелось не только покинуть страну, в которой каждый из нас вынужден был терпеть величайшую скуку, но и для того, чтобы иметь больше времени должным образом выполнить свои задачи. Я решил не заходить к Сандвичевым островам, а войти прямо в северную широту 45°,5 и в западную долготу 145°, а оттуда держать направление на запад до 165° и на север до 42°; с этого последнего пункта опуститься на 36°,5 и идти по параллели до 180°, а потом взять курс к островам Ландронским, или Марианским[151]151
  Марианские острова (Ландронес, или Разбойничьи, а по-японски – Сайпан-Сите) – расположены в Тихом океане под 12–21° с. ш. и 140–150° з. д. Представляют собой крайнюю северо-западную группу островов Микронезии. Состоят из пятнадцати довольно крупных островов: Фарельон де Пахарос, Уракас, Мауг, Асонгсон, Агриган, Паган, Аламаган, Гугуан, Сариган, Анатахан, Фарельон де Мединилья, Сайпан (185 кв. км), Тиниан (98 кв. км), Рета (125 кв. км), Гуам (583 кв. км), а также ряда мелких.


[Закрыть]. Таким образом, я смогу осмотреть места, где капитан Портлок в 1786 году поймал тюленя и где мы повстречались с животным, похожим на выдру, когда шли на Кадьяк. Кроме этого, может быть, случай позволит нам сделать какое-либо неожиданное открытие, так как наш путь будет совершенно новый до самых тропиков или еще далее.

Мое желание пройти в широте 36,5° до 180° соответствует данному графом Румянцевым предписанию, в котором сказано, будто бы в древние времена был открыт в 340 немецких милях [около 2500 км] от Японии и под 37,5° с. ш. большой и богатый остров, населенный белыми и довольно просвещенными людьми. Он должен находиться между 160 и 180° з. д.

24 августа. Вчера и сегодня погода стояла прекрасная. Термометр показывал около 22°, чего здесь никто из нас еще не видывал. Можно считать, что если бы не дул в это время свежий ветер, то ртуть поднялась бы до 26°,5. Производя наблюдения около трех недель для установления хода своих хронометров, в эти два дня я закончил мои труды. Познакомившись сегодня с начальником компанейского корабля «Елизавета» лейтенантом Сукиным, я между прочим разговаривал с ним о новом острове, появившемся близ Уналашки. По его описанию, он не так высок, как мне говорили раньше. Он представляет собою три холма или дымящиеся горы, имеет не более 5 миль [9 км] в окружности и расположен на 60 верст [64 км] к северу от Уналашки. Такое описание существенно отличается от показания промышленника, которое помещено мной в описании моего путешествия около Кадьяка. Мнение Сукина должно быть вернее, потому что он сам проходил довольно близко от острова и, обладая обширными знаниями, должен судить основательнее простого человека.

Русское поселение в заливе Ситке. – Ситкинские жители и соседние с ними народы

Август 1805 г. Хотя здешний западный берег был известен нам со времени капитана Чирикова[152]152
  Алексей Ильич Чириков – капитан-командир, ближайший помощник Витуса Беринга, известного мореплавателя. В 1725–1729 и 1733–1742 гг. Ч. совершил совместно с Берингом две экспедиции. Во время второй экспедиции на пакетботе «Св. Павел» достиг берегов Северной Америки и открыл некоторые из Алеутских островов. В своих путевых журналах собрал богатейший материал по географии посещенных мест.


[Закрыть], никто не знал, принадлежит ли он к материку или к островам. Это сомнение решено уже капитаном Ванкувером, который открыл пролив Чатома. Но так как обстоятельства не позволили этому славному мореплавателю исследовать подробности, то он и довольствовался только общим положением, как это видно из его карт. Нынешние же наши изыскания показывают, что среди множества Ситкинских островов четыре являются главными: Якобиев, Крузов, Баранова и Чичагова. Последний мной назван так по фамилии покойного адмирала Василия Яковлевича Чичагова, под начальством которого я имел честь служить всю прошедшую войну против шведов[153]153
  Лисянский имеет в виду войну со шведами 1788–1790 гг., которую начал шведский король Густав III, рассчитывая на затруднения русских в войне с турками. Война закончилась Версальским миром в 1790 г. с небольшими территориальными изменениями границ в пользу России.


[Закрыть]. Не имея обстоятельных сведений о проливе, отделяющем первый из упомянутых островов, я ничего не могу сказать, кроме того, что по нему проходило однажды небольшое компанейское судно. Что же касается других проливов – Невского и Пагубного, то они довольно глубоки и начинаются губой Клокачева. Первый идет в залив Ситкинский, а последний – в пролив Чатома. Первое наше поселение здесь основано в 1800 году коллежским советником Барановым, с согласия самих жителей, и существовало до 1802 года, когда они, воспользовавшись неосторожностью наших поселенцев, вызванной излишней к ним доверчивостью, разорили и разграбили его, пролив кровь многих невинных. Обстоятельное известие об этом несчастном происшествии сообщил мне компанейский промышленник, которого тогда взяли в плен, а позже ему удалось спастись.

Баранов, отправляясь на Кадьяк, оставил вместо себя начальника, который, как и все остальные, состоял в столь тесной дружбе с ситкинскими жителями, что они нередко гостили по неделе друг у друга. Несмотря на это, ситкинцы, узнав, что наши почти все разъехались на промыслы для заготовки съестных припасов на зиму, собравшись в количестве до 600 человек, двинулись к крепости. Некоторые прокрались сквозь лес, а другие на больших лодках проливами. Все они были снабжены огнестрельным оружием. Оставшиеся русские, не испугавшись такого внезапного нападения, открыли по ним пушечную стрельбу, но отразить нападение не могли, и ситкинцы, вследствие перевеса своих сил, подошли под самые стены укрепления. Среди них находились три матроса из Американских Соединенных Штатов. Оставив свои суда, они сначала поступили на службу в Компанию, а потом перешли к нашим неприятелям. Эти вероломные бросали зажженные смоляные пыжи на кровлю верхнего строения, зная, что там хранились порох и сера. Все здание за три часа превратилось в пепел. При этом нападающие успели вытащить до 2000 бобров, заготовленных для вывоза. Свою атаку они начали около полудня, а к вечеру не только погибли все защищавшиеся, но и от самих строений почти не осталось никаких следов. Ситкинцы, выполнив первую свою задачу, тотчас разъехались по разным местам, где надеялись найти русских или кадьякцев, и, некоторых перебив, немалое число взяли в плен, особенно женщин, которые тогда собирали ягоды на поле. При этом двое русских окончили жизнь в самых жестоких мучениях. Баранов, узнав об этом, тотчас начал готовиться к тому, чтобы наказать вероломных. Но поскольку многие его суда были в разъезде, он был вынужден отложить свою месть до удобного случая. Выше уже мной описано, каким образом русские основали здесь свое второе поселение. При этом они не только не проявили никакой жестокости против своих неприятелей, но и показали свою доброжелательность, не прибегая к наказаниям, какие заслуживали ситкинцы.

Нынешнее наше селение называется Новоархангельским. Оно несравненно лучше прежнего. Местоположение его и при самом небольшом укреплении будет неприступным, а под прикрытием пушек может быть обеспечена безопасность. Баранов мог воспользоваться этим местом и при первом поселении. Но поскольку там жили ситкинцы, он не хотел их обидеть, а довольствовался тем, что ему уступили. Хотя не прошло еще и года, как это место заселено нами, однако здесь уже не только довольно много хороших зданий, но и множество огородов, на которых растут картофель, репа, капуста и салат. Равным образом начинает развиваться и скотоводство. Из Кадьяка привезено немного рогатого скота, свиней и кур. Вульф, шкипер американского купеческого корабля, зашедшего сюда весной, оставил английскую овцу с бараном и трех калифорнийских коз, так что в короткое время наши американские селения не будут иметь ни в чем нужды, если продолжится управление Баранова или его преемник проявит надлежащее умение. Изобилие леса, при достаточном числе рабочих и железных материалов, позволит построить большой флот, не выезжая из залива.

Новоархангельск, по моему мнению, должен быть главным портом Российско-Американской компании, потому что, исключая перечисленные выгоды, он находится в центре самых важных промыслов. В его окрестностях водится такое множество бобров, что если не воспрепятствуют иностранные суда, то каждый год их можно будет вывозить, по крайней мере, тысяч до восьми; теперь же, поскольку здесь беспрестанно торгуют граждане Американских Соединенных Штатов, то вывоз составляет до трех тысяч. Кроме этого, ситкинские деревья могут приносить немалую выгоду, когда наши суда станут чаще ходить в Кантон.

Ситкинские острова названы мной по имени живущего здесь народа, который называет себя ситкаханами, или ситкинцами. Все эти острова покрыты лесом, который, большей частью, состоит из душистого дерева, ели и лиственницы. На них растут также сосна, ольха и другие деревья, но не в столь большом количестве, как первые. Между прочим, есть род яблони, листья которой абсолютно похожи на яблоневые, но плоды напоминают мелкие желтоватые вишни и на вкус кисловаты[154]154
  Дикая яблоня, близкая к так называемой ягодной сибирской, от которой произошел ряд канадских, сибирских и других сортов.


[Закрыть]. Ягод там повсюду великое множество. Кроме тех, которые распространены на Кадьяке, растут еще черная смородина, черника, так называемая красная ягода, клубника и особый род малины. Эти места не уступят также никаким другим по количеству рыбы. Кроме разных видов красной рыбы, там водится весьма много палтусов, весом около 6 пудов [96 кг] и более, которые часто попадаются на уду. Сельдь также приходит к берегам в огромном количестве. Этого нельзя сказать о животных вообще, исключая речного бобра и выдры, а также морского бобра, котика, нерпы и сивуча, которых здесь чрезвычайное множество. Птиц здесь меньше, нежели на Кадьяке. Но породы все те же, кроме сороки сизоватого цвета с хохлом и двух видов сероватых птичек, из которых одни немного побольше колибри.

Климат на этих островах таков, что, по моим наблюдениям, на них с успехом могут расти почти все огородные и садовые овощи и фрукты, а также яровой хлеб. Лето бывает довольно теплое и продолжается до половины или до исхода августа. Зима же, по словам самих жителей, походит на нашу осень, хотя иногда снег лежит в долинах несколько дней сряду.

Число местных жителей составляет до 800 человек мужского пола, из которых около 100 живет на острове Якобия, а остальные – на острове Чичагова в проливе Чатома. Последние переселились с места, которое теперь занимаем мы. Они среднего роста, на вид моложавы, проворны и остроумны. Волосы у них черные, жесткие и прямые, губы несколько толстоватые, лицо круглое, тело смуглое. Но многие, особенно женщины, не уступили бы цветом лица европейцам, если бы не пачкали себя разными красками, которые довольно сильно портят их кожу. Раскрашивание лица считается здесь главным щегольством. Кроме того, они накидывают на плечи четырехугольный лоскут сукна или лосины, а головы пудрят орлиным пухом. Иногда мне случалось видеть на некоторых жителях нечто похожее на нижнее платье, или, точнее, на рукава, висящие до половины икр, а также короткие полукафтаны. Военные их наряды состоят из толстых, вдвое согнутых лосиных кож, которые застегиваются спереди шеи, или полукафтана (куяка), с железными полосами, пришитыми одна возле другой поперек груди, чтобы ее невозможно было пробить пулей. Последние привозятся теперь на судах Американских Соединенных Штатов и меняются на бобров. Говорят, что тарбаганьи и еврашечьи парки используются в холодное время, но, по-видимому, сукно наиболее распространено. Зажиточные окутываются также в белые одеяла из шерсти здешних диких баранов. Они обычно вышиваются четырехугольными фигурами с кистями черного и желтого цвета вокруг. Иногда их внутреннюю часть украшают бобровым пухом.

Хотя ситкинцы и храбры, но никогда открыто не сражаются, а стараются напасть на неприятеля врасплох и тщательно скрывают свои действия. Со своими пленниками они поступают жестоко – предают их мучительной смерти или изнуряют тяжкими работами, особенно европейцев. Если кто-нибудь из последних попадется к ним в руки, то нет мучения, которому бы не подвергли этого несчастного. В этом бесчеловечном действе участвуют самые престарелые люди и дети. Один режет тело попавшего в плен, другой рвет или жжет, третий рубит руку, ногу или сдирает волосы. Все это делается как с мертвыми, так и с измученными пленниками, и совершается шаманами, которые сначала обрезают вокруг черепа кожу, а потом, взяв за волосы, сдирают ее. После этого головы несчастных жертв отрубаются и бросаются на поле или выставляются напоказ. Этими волосами ситкинцы украшаются во время игр.

Ситкинцы с некоторого времени уже используют огнестрельное оружие и имеют даже небольшие пушки, которые они покупают у приезжающих к ним жителей Американских Соединенных Штатов. Что же касается прежнего их вооружения (копий и стрел), то его теперь здесь можно видеть лишь изредка.

Обычно пищу ситкинцев в летнее время составляют: свежая рыба, нерпы, бобры, сивучи и ягоды разных родов, а зимой – вяленая рыба и жир морских животных. Они заготовляют также большое количество икры, особенно из сельдей. Когда последние появляются у берегов, то все мужчины и женщины ловят их еловыми ветками, а затем сушат, развесив по берегу на деревьях. Потом кладут их в большие корзины или вырывают в земле ямы и хранят там для зимы. К этому можно прибавить одно морское растение, которое собирается с камней и накладывается в коробки, а также род коврижек из лиственичной перепонки, покрывающей дерево под корой, которая соскабливается и сушится в виде четырехугольников, толщиной около дюйма [2,5 см]. Пищу готовят в чугунных, жестяных и медных европейских котлах. Рыбу же и прочее жарят, по примеру кадьякцев, на палочках у огня. Приготовленная к употреблению пища кладется в деревянные чашки или корытца. Кроме этого, имеются ложки из дерева или из рога диких баранов, продолговатые и чрезвычайно большие. У зажиточных островитян много европейской посуды.

Ситкинские жилища обширны и имеют четырехугольный вид. Они обносятся колотыми досками, покрываются крышами, по примеру европейских, с той только разницей, что доски или кора, которой иногда покрываются дома, вверху не сходятся, а между ними оставляется продолговатое отверстие, по крайней мере, фута в два [полметра] шириной для выпуска дыма. Окон никаких и нигде нет, а только низкие двери, в которые человеку можно пролезть не иначе как нагнувшись. Посредине выкапывается широкая четырехугольная яма, глубиной около аршина [0,7 м], в которой раскладывается огонь. Стороны ее у богатых обкладываются также досками. Место между ямой и стеной занимается под жилье, над которым делаются невысокие нары, или широкие полки, для поклажи разных вещей: съестных припасов, одежды и прочего. А поскольку каждое такое жилище населяют родственные семьи, то они иногда отделяются между собой занавесками или чем-нибудь подобным.

Здешние лодки делаются из легкого дерева, называемого чагой, которое растет южнее Ситки и иногда выбрасывается поблизости волнами. Хотя лодки эти однодеревки, некоторые из них могут вмещать до 60 человек. Я видел несколько таких лодок, длиной около 45 футов [13,5 м], обычные же имеют около 30 футов [9 м]. Посредине их вставляются тонкие перекладины, служащие для распора. Они удивительно ходкие, хотя весла у них невелики. Самые маленькие служат для промыслов, а большие – для перевозки семей или во время войны.

Обычаи ситкинцев во многом сходны с кадьякскими, так что описание их было бы только излишним повторением. К играм ситкинцы, как кажется, привержены еще более, нежели кадьякцы, ибо пляшут и поют беспрестанно.

Большие различия замечаются в обрядах погребения. Тела мертвых здесь сжигаются, а кости кладутся в ящики с пеплом и ставятся обыкновенно у берега на столбах, которые раскрашивают или вырезают разными фигурами. Говорят, что после смерти тайона или какого-либо почтенного человека в честь умершего лишают жизни и сжигают с ним вместе одного из принадлежавших ему слуг, которые достаются здесь или покупкой или пленением в военное время. Такой же бесчеловечный обычай наблюдается и при постройке нового дома какой-либо важной особы, но в последнем случае тела убитых просто зарываются в землю. Убитых на войне также превращают в пепел, кроме голов, которые отрезают и хранят особо в коробках. Обычай сжигать изрезанные тела умерших пошел, как говорят, от предрассудка: будто бы, вырезав из них особый кусок и держа его при себе, можно вредить кому угодно. Одни только тела шаманов предаются погребению целыми, потому что ситкинцы считают их исполненными силой нечистого духа, а значит, несгораемыми.

Самым большим искусством или ремеслом здешних жителей может считаться резьба и рисунки. Судя по множеству масок и виденных мной других резных и разрисованных вещей, следует заключить, что каждый ситкинец – художник в области упомянутых искусств. Здесь не увидишь ни одной игрушки, даже самой простой, ни одного орудия и никакой посуды, на которых не было бы множества разных изображений, особенно на коробках и сундуках, крышки которых обкладываются, кроме того, ракушками, похожими на зубы. Привычка каждый день раскрашивать себе лицо сделала, по моему мнению, всех жителей живописцами, или малярами. Наиболее употребительные краски следующие: черная, темно-красная и зелено-голубая. Хотя они, надо думать, разводятся на рыбьем клее, однако так крепки, что не линяют и не сходят от дождя. Искусству ситкинцев в разных ремеслах также можно отдать должное. Их лодки заслуживают особенного внимания. Говорят, будто бы искусство шить у них мало известно. Но мне самому случалось видеть платья, довольно хорошо, искусно и чисто сшитые.

Ситкинские жители в промыслах не могут сравниваться с нашими байдарочными промышленниками (здесь я имею в виду аляскинцев, кадьякцев, кенайцев и чугачей вместе). Они бьют из ружей морских зверей, в основном сонных. Впрочем, такой род охоты для них выгоден, потому что морские бобры не переводятся. В тех же местах, где поживут наши охотники, число бобров заметно уменьшается, а напоследок они и совсем исчезают. Примером тому служит берег от Кенайского залива до прохода Креста, где теперь нельзя добыть и сотни этих зверей.

Все сказанное мной выше касается не только ситкинцев, но и всех нам известных народов от Якутата до 57° с. ш., которые именуются колюшами, или колошами. Хотя они живут в разных местах, независимо друг от друга, но говорят на одном языке и связаны между собой взаимными узами родства. Число их по проливам простирается вообще до 10 000 человек. Они разделяются на разные роды, из которых главные: медвежий, орлиный, вороний, касаткин и волчий. Последний называется также коквонтанским и имеет разные преимущества перед другими. Он считается самым храбрым и искусным в военном деле. Утверждают, что люди из этого рода вовсе не боятся смерти. Если кто-либо из них попадет в плен, то победители поступают с ним весьма доброжелательно и даже возвращают свободу. Все эти роды так смешаны между собой, что в каждом селении можно найти их всех понемногу. Однако же каждый из них живет в особом доме, над которым вырезано фамильное животное, служащее вместо герба. Они никогда не воюют между собой, а при случае должны друг другу помогать, как бы далеко ни находились.

У колошей нет никаких обрядов богослужения. Они утверждают, что на небе или на другом свете есть существо, которое создало все и ниспосылает разные болезни на людей, когда на них разгневается. Дьявол, по их мнению, весьма зол и посредством шаманов делает всякие пакости на земле.

Права наследства их идут от дяди к племяннику, исключая тайонство или начальничество, которое почти всегда переходит к сильнейшему или тому, у кого больше родственников. Хотя здешние тайоны и управляют своими подчиненными, однако же власть их довольно ограничена. Даже в небольших селениях их бывает иногда до пяти.

Я было забыл упомянуть о следующем, весьма странном обычае. У колошенских женщин, как только начнутся периодические недомогания, прорезывается нижняя губа, в которую вкладывается деревянный овал, сделанный наподобие ложки. Этот прорез увеличивается с годами, так что напоследок губа оттягивается более 2 вершков [почти на 9 см] вперед и около 3 вершков [13 см] по сторонам лица, отчего самая первая красавица делается ужасным чудовищем. Такое безобразие, как оно ни отвратительно, здесь в большом уважении, а поэтому знатные женщины должны иметь губы насколько возможно больше и длиннее.