Текст книги "Морские волки. Навстречу шторму (сборник)"

9 октября. После окончания своей борьбы с ситкинцами, 9-го числа, мы возвратились к Новоархантельской крепости.

15 октября. С 10-го числа погода продолжалась дождливая и чрезвычайно затрудняла нашу работу, связанную с разными постройками. Что же касается ситкинцев, то мы уже ничего о них не слышали, хотя каждый день до ста наших рыбаков разъезжали по разным проливам. С некоторого времени мы здесь не могли достать никакой речной рыбы, попадались только палтусы[110]110
  Палтус – рыба из семейства камбаловых. Живет в северных частях Тихого и Атлантического океанов и в Баренцевом море, в Балтийском море встречается довольно редко. П. довольно много на Мурмане.


[Закрыть], вес которых иногда достигал 8 пудов [128 кг]. Они ловятся здесь по ноябрь, после этого до марта уходят на большую глубину. Поэтому на зиму надо заблаговременно запасаться съестными припасами.

21 октября. На прошедшей неделе наши стрелки убили пять сивучей[111]111
  Сивуч – один из видов ушастых тюленей. Обитает в северной части Тихого океана от Берингова пролива до Калифорнии и Японии. Основные лежбища С. находятся в Охотском море, на острове Ионы и Ямских островах.


[Закрыть]. Большой сивуч весил до 70 пудов [1120 кг], остальные – от 40 до 60 пудов [от 640 до 960 кг]. Мясо этих животных похоже на говяжье, может служить хорошей пищей, очень вкусны почки и язык. В этот день байдарка отправилась на реку за рыбой неподалеку от нашей старой крепости, и там из лесу застрелили одного нашего гребца. Это навело нас на мысль о том, что ситкинцы не хотят жить с нами в мире.

23 октября. Сегодня на корабль «Нева» приехал старик, привозивший к нам ситкинских аманатов. Он явился в качестве посланника от хуцновского народа с уверением, что они желают жить с русскими в дружбе. В подарок он привез нам двух бобров. Баранов и я, со своей стороны, одарили его разными вещами, заверив в том, что мы желаем сохранять добрые отношения со своими соседями. После этого посланник попросил у нас позволения, чтобы хуцновские жители взяли ситкинцев под свою власть, утверждая, что последние не заслуживают доверия. На столь странную просьбу Баранов ответил, что он в их отношения вмешиваться не намерен, а желает дружно жить со всеми. Затем приказал переводчику рассказать о случившемся третьего дня убийстве. Старик, выслушав это, повторил свою просьбу о том, чтобы его соотечественникам позволили покорить себе ситкинцев. После этого он рассказал о происхождении ситкинцев: «В губе, неподалеку от старой нашей крепости, жили два малолетних брата, но неизвестно, откуда они взялись. Они ни в чем не нуждались. Однажды, гуляя по морскому берегу, младший, по имени Чаш, нашел растение, похожее на огурец с колючками, и съел его. Старший, увидев это, сказал своему брату, что съеденный им плод для них запрещен, и после такого преступления им придется искать себе пропитание трудом, прежнее же их благополучие исчезнет. После этого предались они печали. Спустя несколько времени появились стахинцы[112]112
  Стахинцы – принадлежат к племени стихкинкзан, обитающему на реке Стихкин и относящемуся к колошам, или тлинкитам. Другое их племя, живущее у Стахинского залива, называется ситкин-кван.


[Закрыть] из пролива позади острова Адмиралтейства и хотели взять в плен обоих братьев. Но они, рассказав о своем сиротстве, малолетстве и бедности, упросили пришельцев не только не лишать их свободы, но еще и найти им жен, а также подсказать, как жить на свете. Желание их было исполнено; у них родилось много детей и таким образом положили начало ситкинскому народу».

2 ноября. С третьего дня погода начала меняться. Окружавшие нас горы покрылись снегом, и холод по утрам давал о себе знать. Утром по обеим сторонам корабля прошло несметное множество касаток. Это нас удивило, так как они обычно приходят к здешним берегам весной для ловли сельдей. После нашего перехода к крепости Новоархангельской причин жаловаться на погоду у нас не было.

В прошедшую неделю по ночам нередко было заметно северное сияние и наступил такой холод, что температура не поднималась выше нуля.

Корабль «Нева» оставляет мыс Эчком. – Описание восточной части острова Кадьяка. – Северная часть того же острова

Ноября 10 числа 1804 г. Поутру при маловетрии мы вступили под паруса, а к 8 часам вечера оставили мыс Эчком. Во время нашего прохода по заливу три раза было совершенное безветрие, из-за которого пришлось буксировать корабль, но, наконец, подул северо-восточный ветер, и мы вышли в море. С нашего отправления от ситкинских берегов ветры дули непрестанно восточные и юго-восточные и так сильно, что корабль «Нева» до 13-го числа никогда не шел менее 8 миль [15 км] в час.

14 ноября. В 9-м часу показались остров Еврашичий и мыс Чиниатский. К полудню ветер стал порывистым, и шквалы так часто повторялись, что я вынужден был, к огромному сожалению, поворачивать корабль каждые два часа; к вечеру несколько поутихло.

15 ноября. С полуночи ветер повернул к востоку-юго-востоку, поэтому я и направился к югу. На рассвете мы увидели остров Угак. В это время погода вдруг прояснилась и около полудня позволила нам подойти к гавани Св. Павла. Вход в нее был несколько неудачен, так как корабль «Нева», из-за отсутствия в проходе положенных знаков, стал на мель; однако без малейших повреждений был поставлен на том самом месте, на котором стоял по прибытии из Европы.

16 ноября. Сняв снасти и укрепив корабль, как положено для зимовки, мы перешли жить на берег. Читатель легко может представить себе радость наших матросов, которым после столь продолжительного плавания, а особенно после ситкинского похода, даже пустая земля должна была показаться гораздо приятнее, нежели самый лучший корабль.

26 ноября. С прибытия нашего до 26-го числа погода стояла холодная; термометр иногда опускался до 5,5 °C ниже нуля.

27 ноября. В гавань Св. Павла прибыло судно «Ермак», посланное Барановым в Якутат. Оно, вместо того чтобы возвратиться в Ситку, пришло сюда. Это судно дважды подходило к горе Эчком, но каждый раз шторм относил его в море. У кадьякских берегов оно находилось 12 дней и в продолжение двух последних суток осталось без капли свежей воды.

Почти весь декабрь стояла теплая погода при северо-восточном ветре. Термометр большей частью показывал 3 °C, а 24-го числа – 3 °C; с этого времени земля покрылась снегом, который и оставался до самой весны.

1805 год

Январь 1805 г. С январем пришла настоящая стужа, продолжавшаяся до 9 марта. Все это время, кроме нескольких дней в феврале, погода стояла ясная и ветры дули свежие с запада или с юго-запада. Самый же большой мороз был 22 января в 9 часов вечера, когда температура упала почти до – 17,5 °C. В последних числах февраля и в первых марта морозы также нередко были – 16° и – 17 °C, но затем началась оттепель, которая и позволила нам опять приняться за свою работу. Не теряя времени, я велел готовить корабль к походу, а сам занялся астрономическими наблюдениями и с помощью лучших инструментов Троутона и Рамздена вычислил, что гавань Св. Павла лежит на 152° 8´ 30˝ з. д.

22 марта. Пока шла подготовка к нашему отправлению, я решил осмотреть и описать восточную часть острова Кадьяка. 22 марта я вышел из гавани Св. Павла с тремя байдарками, со штурманом и одним матросом. Едва мы подъехали к камню Горбуну, как налетел шквал, а над берегами начали с юга показываться тучи: поэтому, опасаясь сильного ветра за Чиниатским мысом, мы решили пристать к ближайшему берегу и там переночевать.

23 марта. Утро было тихое и приятное. На самой заре мы отправились в путь. В 8 часов прошли Чиниатский мыс, а в половине двенадцатого находились против острова Угака. Во время проезда между ними и кадьякским берегом дул южный ветер, поднявший такое волнение, что за короткое время мы промокли. Но никаких других неприятностей не случилось и мы благополучно прибыли к Игатскому жилищу в половине седьмого вечера. Берег от Чиниатского до Толстого мыса так утесист, что, кроме последнего, на северной стороне нигде нельзя пристать. Он состоит из аспида[113]113
  Аспидный сланец – сланцеватая горная порода, представляющая собой разновидность глинистого сланца.


[Закрыть], поверхность которого покрыта грубой травой; изредка попадается невысокий топольник; что же касается ельника, то его, кроме как у самого Чиниатского мыса, да и то очень мало, нигде больше не видно. У меня не было иного способа определить расстояние между Павловской и Игатской губой, как только по ходу байдарок и часам, по которым получилось около 75 верст [80 км].

24 марта. На другой день погода была прекрасная. Утром вместе со штурманом Калининым я поехал по заливу и побывал на компанейском судне «Петр и Павел», которое зимовало здесь, не имея возможности войти в гавань Св. Павла. После обеда я ходил в Игатское жилище, где, кроме детей, никого не нашел, ибо все остальные, пользуясь убылью воды, ушли за ракушками, которые в нынешнее время служат здесь единственной пищей.

25 марта. Игатское селение расположено на 57° 29´ 58˝ с. ш. После обеда ко мне пришел игатский тайон с женой. Перекрестясь несколько раз, они сели на пол без всяких околичностей и показали знаками, что хотят нюхать табак. Я не замедлил исполнить их просьбу и вступил с ними в разговор. Я объяснил им способы, с помощью которых они могут облегчить свою участь и зажить лучшей жизнью. Советовал им строить хорошие дома, на зиму запасаться достаточным количеством съестных припасов и соблюдать во всем чистоту и опрятность. Уверял их, что если они разведут огороды, то избавятся от продолжительных и весьма скучных трудов собирать полевые коренья. Во время этого разговора я узнал, что хотя китовина почитается у них первой и необходимой пищей, однако китовых промышленников во время ловли считают нечистыми, а потому никто с ними не только не ест и не пьет из одной посуды, но даже к ним не приближается. Мне рассказывали о следующем весьма странном суеверии, которому подвержены здешние охотники. По окончании лета они прячут свои инструменты в пещерах, где тщательно хранят до поры до времени; крадут тела тех умерших, которые при жизни особенно славились своим искусством и расторопностью, и также держат их в пещерах. Эти мумии хранятся, как одни говорят, для большей удачи в промысле, а по мнению других – для того, чтобы скорее умер кит, раненный стрелами, которые смазаны жиром или соком, который будто бы вытапливается из таких тел.

26 марта. Сегодня игатский тайон опять был у меня с дядей и своим племянником. Они, между прочим, рассказывали мне, что первое русское судно, пришедшее в их страну, зимовало по южную часть Кадьяка около 1768 года. В следующий год пришло другое судно, но островитяне, напав на него, вынудили его удалиться, не имея с ним никаких торговых сношений.

Вечером приехал ко мне русский промышленник, бывший на острове Уналашке в то самое время, когда близ него появился новый островок. Об этом чрезвычайном явлении природы я слышал уже давно и потому хотел узнать о нем поподробнее. Островок внезапно показался около половины апреля 1797 года. Первое известие об этом чуде было доставлено алеутами[114]114
  Алеуты – народ, родственный эскимосам и камчадалам по языку и физическому типу. Живут на Алеутских и Шумагинских островах, а также на западном побережье Аляски до реки Угашик. А. язык принадлежит к эскимосской семье языков. Судя по географическому расположению языков этой семьи, А. язык, как и родственные наречия крайнего северо-востока Азии, занесен из Америки.


[Закрыть], которые, возвращаясь с моря, уверяли всех в Капитанской гавани, что неподалеку видели огонь над поверхностью моря. Огнедышащая гора[115]115
  Действующие вулканы – характерная особенность Алеутских островов. Помимо извержений на суше, вулканические излияния в этом районе происходят и на дне моря. На это указывает образование в Алеутском архипелаге новых вулканических островов. В 1796 г. из воды поднялся вулкан Иоанн Богослов. В 1881 г. появился новый вулканический остров – Гревинк. Появление подобных вулканических островов возможно и среди архипелага, описанного Лисянским у северо-западных берегов Америки.


[Закрыть], извергая из себя пламя, выходила из морской глубины постепенно, так что в мае 1798 г. из уналашкинского селения Макушина стал заметен вновь появившийся остров, хотя он находился не менее чем в 70 верстах к северо-западу. Этот остров похож теперь, как говорят, на шапку, довольно высок и в окружности имеет около 20 верст. Замечено, что с 1799 года он не увеличивается. Расплавленная материя, разорвав поверхность некоторых вершин, разбросала горные породы, из которых они сложены. Уверяют, что новое произведение природы с самого начала его появления видно было с острова Умнака.

28 марта приехал к нам тайон Минак, старик лет 80, самый большой шаман, или колдун, на острове. Желая, может быть, удивить нас своими баснями, он утверждал, что часто видится с нечистым духом, с помощью которого предсказывает народу будущее. Мы посмеялись над его рассказами, и бедный старик так рассердился, что ушел от нас, не простясь ни с кем.

Залив Игатский имеет в длину около 20 верст. В нем находятся многие небольшие губы, в наиболее удаленных из которых суда могут безопасно стоять на якоре. В заливе есть две гавани, во многом привлекательные для мореплавателей. Входя в залив, надо держаться ближе к южному берегу, так как северный весьма каменист. Внутренность залива покрыта горами и кое-где заселена. Там растет много тополя, ольха и береза. Тополь по своей толщине пригоден для постройки домов, но непрочен. Место это окружено речками, летом наполненными рыбой. Что же касается птиц, то они буквально покрывают поверхность воды; утки каждое утро своим криком не дают покоя. При въезде в залив мы убили несколько черных куликов, которые были несколько меньше курицы, с красными носом и ногами.

29 марта. Сегодня погода стояла тихая и ясная. Утром в 7 часов, сопровождаемый тайоном и двумя байдарками, я отправился в Килюдинский залив. Сперва мы пристали к Угашекскому селению, где нашли всех жителей в великом трауре, так как ночью умер и только что был погребен перед нашим приездом тайонский сын. Мать покойника с сестрой и еще другой родственницей я застал плачущими у могилы. Однако они несколько повеселели, как только я стал потчевать их табаком.

Верстах в 14 к югу от Угашекской губы лежит большой утес, близ которого опасно ехать на байдарках при восточном, юго-восточном и южном ветрах. Подъезжая к Килюдинскому заливу, мы увидели множество небольших кольев, натыканных рядом на высоком утесе, которые означали, что здесь кто-то из промышленников упал в воду. В три часа пополудни мы были у килюдинского тайона. Он показал мне два высоких камня, на которых стояли старинные крепости островитян. На одном из них, как говорят, находилось 14 барабор, но теперь и следов их не осталось.

30 марта у нас весь день ушел на осмотр берегов. Все новое, что встречалось нам здесь, доставляло огромное удовольствие. Здесь мы настреляли множество диких уток.

Килюдинский залив разве что немного короче Игатского и удивительно на него похож. Он разделяется на две довольно длинные губы, в которых суда могут стоять спокойно. Нам нельзя было измерить глубину потому, что на байдарках опасно вынимать лот (орудие, посредством которого измеряется глубина), однако дно достали до 16 сажен [30 м]. По дороге пристали к одному селению, в котором нашли множество детей и старух, почти полумертвых от голода, потому что все молодые мужчины находились с Барановым. Чтобы, сколько возможно, облегчить их бедственную участь, я отдал им всю имевшуюся тогда у меня сушеную рыбу и оставил это печальное место. Бедные жители, исполненные благодарности, выбежав из своих хижин, кланялись мне в землю и многократно произносили слово «ладно», что означает здесь гораздо больше, нежели спасибо.

Сегодня я производил наблюдения неподалеку от последнего мыса до верхней западной губы у 57° 17´ 43˝ с. ш. Северо-западная губа гораздо длиннее первой и глубока почти до самой своей вершины. У берегов ее местами находится хороший грунт. Жители показывали мне хребты, на которых собирается вещество вроде карандаша[116]116
  По-видимому, Лисянский имеет в виду графит.


[Закрыть]. Как говорят, оно лежит слоями.

31 марта. Утром был густой туман и царила тишина. К 8-му часу хотя и прояснилось, однако ненастье все еще продолжалось. После полудня я ездил в Пьяновскую губу. Здесь мне удалось накупить множество редкостей, особенно кукол, вырезанных из моржовой кости. Судя по ним, можно заключить, что кадьякцы в резьбе ныне уже не столь искусны, как были прежде.

1 апреля погода стояла дождливая, и временами шел снег. Невзирая на это, я с утра отправился в гавань Трех Святителей, куда прибыл к пятому часу пополудни. Местность до пролива между Кадьяком и островом Салгхидаком довольно гористая. Однако в некоторых губах гребные суда могут легко приставать. В одной из них есть небольшое селение. Берега пролива достаточно привлекательны. На них растут ольховые, березовые и тополевые леса, местами они довольно густо заселены. Мы заезжали в так называемое Беглецовское селение, весьма удобно устроенное. Жители его показались нам здоровее игатских и килюдинских и гораздо зажиточнее. Тотчас по нашем приезде тайонша принесла нам большую чашу ягод, смешанных с китовым жиром, и усердно нас потчевала. Поблагодарив за хороший прием, я также потчевал ее табаком и, одарив почти всех разными безделицами, отправился в дальнейший путь. Туман, возникший при самом нашем отъезде, не позволил нам рассмотреть берега до гавани Трех Святителей, у которой они весьма утесисты и окружены большими камнями.

2 апреля. После полудня небо несколько очистилось, что позволило нам осмотреть и описать гавань. Узнав о приезде тайонов из некоторых селений, я приказал позвать их к себе. Мы долго разговаривали. Я всячески старался внушить им охоту к трудолюбию, описывая им неоценимые выгоды домашних ремесел. Тайоны не опровергали моих советов, но уверяли, что множество причин препятствуют или, точнее, лишают их способов заниматься ремеслом.

5 апреля. Сегодня, пользуясь благоприятной погодой, мы отправились к губе Наюмляк. По эту сторону ее северного мыса мы находились под легким восточным ветром, но как только стали его обходить, то начало так штормить, что наши байдарки постоянно заливало водой, и мы с огромным трудом приплыли к другому берегу. Лишь только мы пристали к Кияикскому селению, как навстречу вышел сам тайон со всеми своими подчиненными, и они вынесли меня на руках с байдаркой на берег. В тайонской бараборе я пробыл около двух часов, с удовольствием рассматривая разные редкости. С великим трудом мы могли попасть в помещение, которое кадьякцы называют жупаном. Хотя оно внутри довольно просторно, двери, или, лучше сказать, лазея так узка, что я вынужден был, просунув сперва голову и руки, влезать в нее ползком. На Кадьяке жупан служит гостиной, баней, спальней, а иногда и могилой. Длина, по крайней мере, того, в котором мы были, составляет 13 футов и 10 дюймов [4,2 м], а ширина – 14 футов и 7 дюймов [около 4,5 м]. Вокруг этого помещения, исключая отверстие, лежали не слишком толстые бревна на расстоянии 3 футов 3 дюймов [около 1 м] от стены. Это пространство устлано лавтаками (невыделанной кожей) и рогожами, а бревна служат вместо изголовья. Они украшаются иногда коренными бобровыми зубами, которые похожи на человеческие, только гораздо больше. Каждому покажется странным, как можно взрослому человеку улечься в столь коротком пространстве, между стеной жупана и бревнами, но для здешних островитян длинные постели не нужны, ибо они спят скорчившись, так что достают коленами почти до самой шеи и по большей части лежат на спине.

К полудню прояснилось, и мы, пользуясь этим, производили наблюдения на 57° 00´ 52˝ с. ш., а потом сняли несколько лунных расстояний, по которым оказалось, что Кияик имеет 153° 15´ з. д. Это место, по-моему, приятнее других. Здесь оказалось много вещей, необходимых в общежитии. Закончив свои наблюдения, мы отправились обратно в гавань Трех Святителей, куда прибыли через два с половиной часа.

6 апреля. Весь этот день и ночь на 7-е число мы провели в Мысовской губе, на острове Салтхидаке. Мы остановились у местного тайона. Я опять был вынужден ломать себе спину, лазя в разные жупаны, но зато удовлетворил свое любопытство. Там, между прочим, мне удалось видеть мужчину и женщину, у которых все волосы на голове были острижены, а лица вымазаны сажей, что означало, по словам моего переводчика, глубокий траур. До прибытия русских в эту страну эти знаки печали обычно продолжались целый год, ныне же полагается только один месяц, а иногда и менее.

Проведя более суток с жителями разного возраста, я смог удостовериться в чрезвычайной простоте кадьякцев. Правда, при моем входе в жупаны сначала наблюдалась некоторая учтивость, которая, однако, очень скоро проходила: если кому-то вздумалось лечь или раздеться донага, то он делал это без всякой застенчивости. Разговаривая, мы рассматривали ишхаты, или сплетенные из корней корзинки, в которых жители хранят все свое имущество. Корзины, принадлежащие мужчинам, наполнены были стрелками разного вида и кусками дерева с небольшим изогнутым ножом, зубом и камнем. Это все кадьякские орудия для разных поделок, кроме не очень широкого куска железа, привязанного к рукоятке. В женских же корзинках содержатся разные лоскутки, жилы, бисер, иголки и другие мелочи. В полдень, с наступлением ясной погоды, я производил астрономические наблюдения не только за широтой, которая оказалась 57° 00´ 45˝, но и за долготой (по 24 расстояниям луны от солнца), на которую можно надеяться. Последняя – западная – равна 153° 5´ 22˝.

Вечером мы развели огонь, к которому собралось довольно много жителей. Они все любовались, видя, как мы пили чай, а чтобы и им не было скучно оставаться простыми зрителями, я приказал раздать каждому по сушеной рыбе и по куску китового жира, хозяина же с хозяйкой потчевал своим напитком, которым они, как кажется, остались весьма довольны. Заметив, что около 9 часов многие из наших собеседников начали зевать, я предложил им идти на покой, когда им угодно, а нас не дожидаться. Они все разошлись. Здесь еще можно отметить, что во время чаепития хозяева ужинали, но их ужин проходил с некоторым отличием от нашего. Как только рыба сварилась, кухарка подала первое блюдо хозяину, который, наевшись, отдал остатки своей жене. Следующие же блюда раздавались по старшинству, так что мальчики довольно долго ожидали, пока до них дошла очередь.

7 апреля. На другой день, проснувшись с рассветом, я вышел из бараборы и увидел многих мужчин на крышах своих жилищ. Это считается у них первым удовольствием после сна, хотя обычно они любят сидеть и смотреть на море.

В 6 часов утра мы выехали с места своего ночлега. Я послал Калинина осмотреть находившуюся неподалеку от нас довольно глубокую губу, сам же сперва заехал в Проклятовское селение, а потом прибыл в гавань около 11 часов. Только в одной Мысовской губе на всем Кадьяке мы видели желтый песок, в остальных же местах повсюду находили сланец и простой серый камень.

В полдень у самого строения, находящегося в гавани Трех Святителей, я производил астрономические наблюдения на 57° 05´ 59˝ с. ш., а около 2 часов пополудни снял двенадцать лунных расстояний, по которым оказалось 153° 19´ 15˝ з. д. Средняя, между наблюдениями в Мысовской губе и Наюмляке, западная долгота будет 153° 14´ 30˝.

8 апреля дул тихий ветер, а погода стояла ясная. В половине восьмого мы выехали из гавани. Калинин пристал к первому мысу для измерения углов, а я верст через пять вышел на низменность для снятия полуденной высоты, по которой северная широта оказалась 57° 10´ 14˝. Едва успели мы отъехать от места, где были проведены наблюдения, как ветер усилился, однако, около 5 часов вечера мы прибыли в Беглецовское селение без каких-либо приключений. Здесь мы расположились ночевать и раскинули свою палатку перед огнем. Беглецовское селение, как я уже говорил, лучше других, и жители его зажиточнее. В этом месте я нашел женщину, которая была заключена в конуру, похожую на шалаш из прутьев с округлым сводом. Она была посажена в него по случаю смерти сына и должна была сидеть двадцать дней подряд, если бы мы не выпросили ей свободы, утверждая, что погода не позволяла ей без явного вреда для здоровья выполнить этот обычай. Каким бы странным ни показался такой обычай просвещенному человеку, однако на Кадьяке он исполняется с величайшей точностью, хотя бы и ценой жизни.

9 апреля. На следующий день, несмотря на снег и свежий ветер, я решил двинуться вперед и в 9 часов утра прибыл в селение Езопкино, где из-за плохой погоды заночевал. Пополудни Калинин ездил в ближнюю губу, а я, узнав, что в селении Аникинском голод, от которого шесть мальчиков и одна старуха уже умерли, отправил туда на своей байдарке сушеной рыбы и китовины. Между прочим меня удивил орел, который после захода солнца влетел в барабору и сел у огня. Он, говорят, так умен, что где бы ни находился, всегда узнает свои байдарки, возвращающиеся с рыбачьего промысла, и тотчас летит домой. Кадьякские жители держат этих птиц исключительно из-за перьев, которые используются для стрел всякого рода.

10 апреля поутру мы отправились в Игатский залив. По пути заезжали в Шашхатскую губу, на самой вершине которой я производил астрономические наблюдения на 57° 18´ 43˝ с. ш. У южного ее мыса находится высокий утес, образовавшийся, как говорят жители, из конической горы, которая во время случившегося в 1788 году землетрясения была низвергнута в море. Мне говорили, что прежде на том самом месте, где теперь лежит длинный каменный риф, был песчаный берег.

Теперь стоит упомянуть о местности, начиная от Килюдинской губы до гавани Трех Святителей. Все это расстояние занято островом Салтхидаком, так что пролив по обе его оконечности простирается на верст 15 в ширину, а к середине суживается, и, наконец, берега его сходятся так, что расстояние между ними составляет не более полуверсты. В этом месте встречаются два течения, так как прилив от южного мыса острова идет к северу, а от северного – к югу. Берега в узком участке пролива невысоки и изредка покрыты лесом. Хотя нам и не удалось сделать никакого замера, однако можно полагать, что глубина будет везде достаточной для судов.

В Шашхате мне случилось видеть искусство кровопускания. Молодая женщина, взяв иголку, насаженную на деревяшку, воткнула ее больному в руку, по крайней мере на полдюйма [1,2 мм]. Потом, наставив конец иглы в середину вены, просунула его насквозь, на другую сторону, и самым тупым инструментом, называемым пекулкой (род медной сечки) разрезала вену до иглы. Кровь в первый раз не пошла, и она заключила, что не попала в настоящее место, и повторила свою операцию с бóльшим успехом. Надо было иметь много терпения, чтобы вынести такое повторение, но больной даже не поморщился, хотя ему пускали кровь в первый раз.

12 апреля. Утром при тихом ветре и весьма приятной погоде мы оставили Игатский залив, а в полдень пристали к острову Угаку. Проезжая сегодня между ним и Тонким мысом, я не увидел ничего похожего даже на тот бурун, который мы заметили в первый проезд. Этот бурун, как говорят, бывает только при южных ветрах. На Угаке мы пробыли недолго, так как весьма скоро начали собираться облака, а я спешил возвратиться в свое жилище. Местный тайон советовал нам остаться у него до утра, уверяя, что скоро подует северо-восточный ветер. Однако я, невзирая на это, покинул его, хотя дождь и волны промочили меня порядочно, в половине десятого прибыл пополудни благополучно в гавань Св. Павла. После полудня ветер начал дуть с востока так, что через байдарки непрестанно захлестывало воду. Но эти кожаные лодки так же хорошо сопротивляются бурной погоде, как и палубные суда.

Угакское селение состоит из четырех барабор; что же касается жупанов, то они просторнее и лучше всех тех, какие я видел прежде. Прибыв туда, я нашел своего любимца Савву тайоном на острове. Он только что похоронил отца. Мы ходили на могилу. Она, как и все остальные, состояла из невысокого бугра, на котором положено несколько бревен, сначала вдоль, а потом поперек, а на них – несколько крупных камней.

После праздника Пасхи мы принялись за вооружение и занимались им довольно долго, потому что надлежало взять с собой большой компанейский груз не только для Кантона, но и для Ситки. Тем временем штурман Калинин по моему поручению занимался описанием северной части Кадьяка, которое успешно завершил. Он не только достиг Карлуцкого селения, но даже объехал острова Афогнак и Еврашичий, произведя несколько астрономических наблюдений в нужных местах для связи с прежними нашими описаниями.

Время стояло прекрасное, около 15 мая горы были покрыты зеленью. Но неожиданно 19-го ударил мороз и выпало на полдюйма [1,2 см] снега, который, однако, после 12 часов совершенно исчез. Такая перемена, нередкая здесь, наделала бы много хлопот в Европе, но у кадьякцев, кроме полевых растений, морозить нечего. Они даже чистосердечно верят, что такое необыкновенное происшествие предвещает им какое-либо счастье. И в самом деле, их ожидание сбылось, так как на другой же день к нам в гавань принесло мертвого кита, которого, хотя от него шел отвратительный и вредный запах, они тотчас распластали и разделили между собой.

Едва мы успели уложить груз, приобретенный в кадьякских магазинах, как на байдарках привезли прошлогодний промысел из Кенайского[117]117
  По берегу Кенайского залива находится 14 селений и около 3000 жителей. Их язык отличается от других. Пользуются обшитыми берестой лодками, кроме нескольких семейств, живущих у взморья, которые ездят на кожаных байдарках. Хотя все они обращены в христианскую веру, однако многоженство и шаманство между ними так же распространено, как и на Кадьяке. Съестных припасов у них гораздо больше, нежели у кадьякцев. Кроме рыбы, они ловят зверей, а особенно диких баранов, которые водятся там в большом количестве. В этой стране наиболее часто водятся: олени, дикие бараны, медведи обыкновенные и черные, соболи, черные лисицы, чернобурые, сиводушки и красные, выдры, рыси, кролики, росомахи, горностаи, речные бобры, суслики и белки. Кенайцы кладут тела умерших в деревянные ящики, а на могилы накидывают каменья, чтобы дикие звери не могли вырыть трупы. В знак печали об умершем они опаливают себе волосы, вымазывают лицо черной краской и надрезают тело в разных местах. Другие их обычаи сходны с обычаями жителей Кадьяка.


[Закрыть] залива, состоящий из рысей, речных бобров и других зверей. Кроме того, было привезено несколько кенайских одежд к других редкостей, часть которых куплена мной.

Приехавший из Кенайского залива промышленник сообщил нам, что его обитатели живут спокойно, но только требуют, чтобы к ним не присылали наших священников. В противном же случае они поручили ему сказать, что убьют первого, кто осмелится к ним приехать. Такому отношению повод дал монах Ювеналий, который в 1796 году сильно настаивал, чтобы кенайцы оставили многоженство, и некоторых из них обвенчал по принятому нашей церковью обряду. Кенайцы за такой поступок предали его смерти. Мы также получили известие из компанейской фактории Нучки, что ее управляющий послал было на так называемую Медную реку одного человека, чтобы открыть там торговлю, но тот по пути был убит. Одному только промышленнику Баженову удалось благополучно возвратиться. Некогда он прошел по берегу Медной реки около 300 верст и, конечно, не избежал бы смерти или рабства, если бы его не спасла женщина, которую он любил; возвратившись на Кадьяк, он на ней женился. По словам Баженова, эта река богата самородной медью. Но ее жители тщательно скрывают те места, где она попадается большими кусками.

Наше приготовление к походу должно было окончиться в начале июня, если бы мы не вынуждены были сделать новый бушприт[118]118
  Бушприт – горизонтальная или наклонная удлиненная деревянная часть, выдающаяся на носу парусного корабля или шлюпки. Служит для подъема носовых парусов (кливеров) и частично для укрепления фок-мачты. При помощи бушприта производится отнесение центра тяжести парусности от центра тяжести корабля. На больших судах бушприт делается составным. Продолжением его является утлегарь, связанная с ним деревянная часть.


[Закрыть]. Это неожиданное обстоятельство задержало корабль «Нева» до 13-го числа.