Текст книги "Морские волки. Навстречу шторму (сборник)"

Правобортный наблюдатель на гидрофоне сообщил в пост центрального управления, что снова слышит шум винтов парохода. Направление то же, что и прежде, до того, как шум стихал. Командир лодки немедленно вышел из своей каюты в пост центрального управления. Там дежурил его помощник. Командир занял свое место, осветил перед собой карту моря и, надев на уши телефонные наушники, при помощи переводного телефонного аппарата поддерживал связь со всеми частями корабля, в первую очередь – с гидрофонами. Какое-то судно со скоростью, слишком большой для коммерческих пароходов, но маловатой для боевых кораблей, приближалось к лодке. Следя за показателями шумопеленгатора, можно было установить, что этот пароход идет не по прямой линии, его движение зигзагообразно, то есть, он то и дело менял курс, как это делают пароходы, если боятся торпедирования, или тральщики, которые выбирают мины, или миноносцы, когда они, вдобавок к другим заданиям, еще и проводят в море тщательную разведку.

За спиной командира стоял Анч. Он хоть и не относился к экипажу этого корабля, но занимал привилегированное положение как представитель специальной разведывательной службы.

– Что там? – спрашивал он. – Какие-то новости?

Командир отмечал на карте движение приближающегося к ним парохода.

– Девять из десяти, что это военный корабль, – сказал он. – Я бы охотно всплыл и послал бы ему порцию тротила, но его предварительный быстрый ход и эти маневры наводят на некоторые сомнения, удастся ли это успешно проделать.

– А в чем дело?

– Слишком велика вероятность того, что это миноносец, то есть самый страшный наш враг. Кроме того, если у него есть подозрения, что поблизости находится подводная лодка, или даже если он просто выполняет на эту тему учебное ночное плавание, это может наделать нам бед.

– Мы долго будем стоять?

– До тех пор, пока этот корабль не отойдет на значительное расстояние. Иначе он может подслушать нас своими гидрофонами.

Шумопеленгаторы и обычные гидрофоны показывали ускорение и приближение неизвестного пиратам судна. Но их командир оставался спокоен. Сто сорок пять метров – достаточный пласт воды, чтобы спрятать подводную лодку, когда она совершенно неподвижна. В таком случае единственное, чем можно было бы ее найти, – это разведка инфракрасными лучами, но, учитывая сложность и новизну таких установок, командир был уверен, что миноносец такой разведки проводить не мог.

Вот неизвестный корабль уже совсем близко. Показатели шумопеленгаторной установки на таком близком расстоянии уже не могут определить его местоположение. Стрелки начинают танцевать, как стрелки компаса во время магнитной бури. Командир хмурится. Минуту назад он был абсолютно спокоен, но теперь закралась тревога: а что, если этот корабль все же оснащен специальным оборудованием для разведки в инфракрасном спектре?! Вот сейчас он пройдет над лодкой, и, определив ее местонахождение, сбросит глубинные бомбы. Тогда не спасут и сто сорок пять метров. Наоборот, на такой глубине бомба, даже если не попадет в лодку, а взорвется рядом с ней, может ее повредить, и на поверхность подняться лодка уже не сможет. Уже безо всяких приборов слышно, как корабль проходит над лодкой, лопасти его винтов гребут воду. Но вскоре после этого шум начал стихать. Пароход прошел и двинулся куда-то дальше, тем самым сменным курсом. Пиратская подводная лодка спокойно лежала на дне, выжидая, когда шумы окончательно стихнут.

Через некоторое время настал этот долгожданный момент. Гидрофоны не улавливали ни единого звука.

– Малый ход! – скомандовал командир своему помощнику. – Руль глубины вниз!

Заработали электромоторы, и лодка поползла по грунту. Рулевой повернул прав´ило руля, и лодка пошла вверх. Вот она всплыла на перископную глубину. Чтобы подняться выше, на лодке нужно было открыть баллоны со сжатым воздухом или выжать из балластных цистерн воду. На поверхность подняли перископ, но в нем лишь едва-едва виднелись звезды на небе. Командир приказал радисту прослушать эфир.

Далеко среди моря болтался пароход-база для обслуживания подводной лодки. Он часто менял окраску и название. По одним документам, он шел в порты Советского Союза, по другим, наоборот, шел оттуда. И те, и другие документы были фальшивыми и заготовленными загодя. Фактически заданием этого парохода было служить передаточным пунктом между пиратской подводной лодкой и ее метрополией. Пароход должен был также встречаться с лодкой в море по ночам и передавать ей необходимые запасы топлива, воды, провианта или же забирать добычу, награбленную в результате пиратских диверсионно-шпионских действий против других государств.

Из осторожности радист не поднял антенну над водой, а выпустил ее в воду. Этого ему было достаточно, чтобы слышать радиостанцию парохода-базы. Он достаточно быстро настроился на необходимую волну, поймал разыскиваемую радиостанцию и начал записывать карандашом шифрованную радиограмму, которая шла в эфир под названием метеорологической сводки. Радиограмма была довольно длинной. Закончив записывать, радист прослушал ее повторную передачу. Это делалось специально для проверки. Радиограмму он отдал на расшифровку помощнику командира.

Помня известную историю с шифровальной книгой крейсера «Магдебург», командир подводной лодки предложил, чтобы его помощник заучил шифр на память. Во время империалистической войны в Балтийском море был потоплен немецкий крейсер «Магдебург». Русские водолазы спустились на дно, проникли в помещение командира крейсера, и в числе прочих документов нашли книгу секретных кодов и шифров немецкого военного флота. Книгу со временем передали английскому морскому командованию. Благодаря этой книге англичане долгое время быстро расшифровывали переговоры между немецкими кораблями, и, передавая разные фальшивые радиограммы, путали планы немецкого командования.

Вскоре помощник передал командиру расшифрованное сообщение, переданное надводной базой. Там говорилось следующее:

«Пароход “Антопулос” – на пути из Америки в Советский Союз. На “Антопулосе” идет оборудование для Лебединого острова. Пароход проходит в ста милях к западу от базы. Держит связь с Салониками. Позывные – ВС. Необходимо экстренное применение самых решительных мер».

Командир пиратской лодки показал радиограмму Анчу. Тот глянул и, встревоженно посмотрев на командира, сказал только одно слово:

– Торпеда!

В ту же минуту радист получил приказ слушать позывные ВС… и, поймав, взять на них пеленг. Предполагалось, что утром пароход будет связываться по радио с каким-нибудь портом, и тогда его можно будет обнаружить. Пока что подводная лодка должна была ходить на линии, параллельной курсу Лебединый остров – Лузаны, потому что где-то здесь могла состояться встреча с «Антопулосом».

Командир и Анч разговаривали о том, как надводная база могла получить сведения об «Антопулосе».

– Это наши американские агенты, – уверенно заявил Анч, – не иначе, потому что с агентами в Советском Союзе связь почти утеряна. Кто остался в живых, тот зарылся глубоко в болото, пережидая плохую конъюнктуру.

Пиратам очень везло. Старший помощник доложил, что радист поймал разговор «Антопулоса» с Афинами.

Двойное пеленгование показывало, что «Антопулос» находится на расстоянии примерно двадцати миль от подводной лодки, и, двигаясь медленным экономным ходом, лодка не могла бы его догнать. А вот всплыв на поверхность и идя с полной скоростью, она могла сделать это часа примерно за полтора. Была дана команда продуть цистерны. Могучая струя сжатого воздуха выжала несколько сот тонн воды из цистерн за борт. Через семь минут подводная лодка «неизвестной» национальности шла полным ходом, догоняя греческий пароход. Радист-грек продолжал свою работу и оставлял в воздухе невидимый, но уловимый радистом-пиратом сигнал. На подводной лодке был отдан приказ торпедистам: заряжать торпедные аппараты и готовиться к боевому выстрелу.

Торпеда. Люди, живущие на суше, незнакомы с этим страшным оружием. Это снаряд длиной пять-семь метров, со специальными, исключительно сложными механизмами. Они заставляют снаряд двигаться под водой со скоростью девяносто километров в час, не отклоняться от заданной цели в сторону, держаться на определенной глубине, нести запас взрывчатого вещества, достаточного, чтобы при успешном попадании потопить даже самый большой военный корабль. Особенно опасен такой снаряд для грузового или пассажирского парохода. Когда моряки такого парохода замечают, как по водной поверхности приближается к ним пенная стяжка, у них холодеет сердце, и они готовы в тот же миг спускать шлюпки. Только очень неудачное попадание оставляет пароход на воде. За время первой империалистической войны было потоплено более шести тысяч торговых пароходов и немало военных кораблей. Одних только линкоров и крейсеров от торпед погибло более тридцати.

Подводная лодка догоняла греческий пароход. Командир с несколькими людьми из команды находился на палубе и всматривался в горизонт, надеясь вот-вот увидеть топовый огонь «Антопулоса». Рулевой правил по пеленгатору, за настройкой которого следил радист. Радист на «Антопулосе» прекратил радиопередачи только тогда, когда его огни заметили с подводной лодки. Возможно, он перешел на слушание и слушал, как где-то, на огромном расстоянии, кто-то выстукивал предназначенные ему точки и тире. Но ни он, ни вахтенные на пароходе не слышали, как приближается к ним смертельная опасность. Возможно, скучал на капитанском мостике дежурный штурман, а рулевой автоматически сверял заданный ему курс и курсовую черточку ходового компаса под стеклянным колпаком. Одиноко светились в море топовый, почти под клотиком, и два бортовых, по обе стороны капитанского мостика, огни. И больше огней не было. Еще светило электричество где-то в глубине помещений парохода, в машинном отделении и в кочегарке, где машинисты и кочегары время от времени говорили о своих повседневных делах или о необычном багаже «Антопулоса»…

Никем не замеченная лодка описала полукруг, обходя пароход. Командир приказал очистить палубу и приготовиться к погружению, а радисту – следить, будет ли «Антопулос» посылать SOS после взрыва.

Подводная лодка шла полупогруженной. За полминуты она могла полностью скрыться под водой. В боевой рубке остались только командир и его помощник. И вот послышалась команда «Выстрел!» Под водой из торпедного аппарата вылетела торпеда, выброшенная силой сжатого воздуха. В первый миг ее никто не заметил, но вот стала видна вспененная дорожка на воде, мчавшаяся наперерез пароходу. Когда она дойдет до линии его курса, она столкнется с ним. Командир и его помощник следят за пенным следом, напрягая взгляд. Торпеда выпущена твердой рукой, управляемой точным глазом, но пароход, будто нарочно, одновременно с выстрелом замедлил ход. Возможно, заговорились кочегары, уменьшилось давление пара в котлах, возможно, что-то другое случилось в машине, но именно из-за этого замедления хода торпеда прошла перед самым носом «Антопулоса», не зацепив его. С губ офицеров-пиратов сорвались брань и проклятия, их успокаивало только то, что на пароходе торпеды не заметили. Радист не уловил в эфире ни малейшего намека на SOS, а торпеда ушла дальше. Это была торпеда с аппаратом концентрически-циркулятивного действия, который заставлял смертельно-разрушительный снаряд, если тот не попадал в цель, поворачивать и продолжать свой путь по спирали, кружить вокруг своей жертвы все меньшими кругами, и, наконец, столкнуться с ней. Прошла минута, полторы, торпеда уже повернула и метнулась по спирали. В ее темно-блестящем теле исправно работал двигатель, горела керосиновая горелка, которая подогревала уменьшающийся запас сжатого воздуха, тем самым увеличивая его силу. Все ýже и ýже сжимался круг вокруг парохода. Возможно, вахтенный или штурман наконец и заметили нечто непонятное, что мчалось быстрее дельфина, но раньше, чем они сумели понять, что это такое, грянул мощный взрыв, колоссальный столб воды рухнул на пароход, сбивая с ног людей, смывая за борт плохо закрепленные грузы, заливая внутренние помещения. Пароход содрогнулся так, что главная машина сдвинулась с места, и начал оседать в воду. Снаружи и внутри погасли все огни, послышались крики и вопли людей.

Радист греческого парохода не послал сигнал SOS.

Подводная лодка, оставляя в темноте тонущий корабль, спряталась под воду и сменила курс.

Когда Марко вернулся в свой карцер, Люды там уже не было. Яся, увидев парня, схватила его за руку и шепотом спросила:

– Что? Снова били?

Улыбнувшись, юнга покачал головой, словно говоря «нет». Задумавшись, они долгое время молча сидели против друг друга. От яркого электрического света уставали глаза, свет раздражал, но избавиться от него было невозможно, так как выключателя в помещении не было. Слышалось, как поднималась лодка, как она шла под водой, как всплыла и, очевидно, пошла по воде. Марко догадывался обо всем этом по легким толчкам и дрожанию машин.

Это была ночь перед казнью. В тишине Марко чувствовал какой-то стук. Он прислушался: это стучала кровь в его висках, и казалось, что время летит неимоверно быстро. Он напрягал волю, стараясь быть абсолютно спокойным, и мысленно нырнул в воспоминания. Закрыл глаза, и, словно наяву, перед ним возникла буйная трава на Лебедином острове, хмурое небо перед дождем, ветер пронесся над островом и гонит по траве волны. Вдалеке, на едва протоптанной тропинке, в этих порывах травы и ветра виднеется чья-то фигура. Небо рассекает молния, гремит гром… Он катится долго, то слабея, то усиливаясь, и вот падают первые капли, вестники летнего ливня. Над фигурой незнакомки раскрывается туго натянутый зонтик. Дождь стучит по нему. К Марку поворачивается лицо, и он видит перед собой каре-зеленые, миндалевидные глаза Люды. Ему вспомнилась эта первая встреча, а потом последняя, уже здесь, когда Люда делала вид, что он ее побил… А перед этим молчаливый разговор при помощи рук. Он надеялся, что она останется в живых и расскажет об их судьбе. Одновременно с этими мыслями его охватывал прилив бешенства от того, что он ничем не может повредить этот пиратский корабль, дать про него знать… Марко вспомнил про синий пакет у себя на груди. Сунул руку за пазуху, нащупал его и с радостью обнаружил, что конверт сделан из плотной пергаментной бумаги, которая размокает не так быстро, как обычная. Значит, бумаги сохранятся довольно долгое время, и, возможно, его труп принесет какие-то важные известия… И тут же до него донесся звук отдаленного взрыва. Марко прислушался, но больше ничего особенного… Только вроде бы лодка снова погрузилась под воду.

Марко засмотрелся на Ясю, которая заснула, положив голову ему на колени. Ее худенькое загорелое лицо казалось совсем детским и потеряло выражение серьезности, которое он привык всегда видеть. Коротко заплетенная коса упала на тонкую руку с мозолистой ладонью. Юнга начал думать о жизни Найдены, не помнившей ни материнской, ни отцовской любви… До последнего времени у нее не было ни друзей, ни вообще близких людей. Только после убийства Ковальчука ей начала улыбаться судьба… И вот ни за что ни про что ей выпали эти ужасные приключения, чтобы погибнуть… А может, пираты ее не убьют? Может быть, им достаточно будет его смерти? Нет, эти ночные злодеи боятся оставлять живых свидетелей. Всех троих ждет одна и та же участь – смерть. Возможно, Люде удастся прожить еще один день или два. Правда, это увеличивает ее шансы на спасение… Марко старался придумать хоть какой-то способ спасения, но ничего из этого не выходило.

Яся спала необычно спокойно, и парень, присматриваясь к ее лицу, несколько раз замечал на нем лукавую усмешку: наверное, ей снилось что-то приятное. Он жалел девочку и завидовал, потому что сам он заснуть не мог. Несколько раз он пытался это сделать, но как только приближалась дремота, обливался холодным потом, потому что воображение рисовало Ясю и Люду, которые умирали ужасной смертью. О себе он уже забыл, передумал все, но его спутницы не выходили из головы, и каждый раз он вспоминал рассказ Анча про утопление инспектора и рыбака. В такие минуты он сжимал кулаки и бил ими по палубе, но каждый раз боль в раненой руке возвращала ему рассудительность, и он с опаской посматривал, не проснулась ли Яся. Ему хотелось, чтобы она крепко спала и видела последние сладкие сны в своей жизни.

Девочка не просыпалась. Лишь раз она повернулась на бок, прижалась щекой к его ноге, словно к подушке, и, выпустив из рук косу, прошептала «мама». И освещенная ее щека сияла радостью. Наверное, девочке снилась мать, которую она давно забыла. Марко окаменел и впервые за все это время почувствовал, как по его лицу катятся слезы.

Неожиданно открылась дверь. «Неужели пора?» На пороге стоит Анч, а за ним матросы. Марку предлагают выйти. Он целует Ясю в лоб, осторожно кладет ее голову на пол и поднимается. Как только он оказывается в коридоре, Анч заскакивает в помещение, толкает девочку, будит ее и приказывает тоже выйти. Их ведут мимо командирской каюты, куда-то дальше. Значит, допрашивать больше не будут. Впереди идет матрос, за ним – Марко, за Марком – Яся, а позади – Анч и еще два или три матроса. По трапу через открытый люк выходят на палубу. Их овевает легкий порыв ночного воздуха.

Лодка, всплыв на поверхность, стоит неподвижно. Вскоре начнет светать. Уже начинают бледнеть звезды на небе, яснеет широкая полоса на востоке, прозрачней становятся сумерки. Мелкая черная волна легонько бьется в металлические стены лодки.

Матрос, шагавший впереди, пропускает их перед собой, а потом прячется обратно в люк. Вместо него показывается Анч. Он обращает внимание парня и девочки на чудесное звездное небо, на тихую погоду. Потом спрашивает, почему они дрожат, ведь на воздухе совсем не холодно.

– На вашем море август – чудесный месяц, – говорит шпион. – А вскоре начнутся лунные ночи… К сожалению, сейчас мы можем дать вам возможность рассматривать только звезды и дышать свежим морским воздухом. Это – целебный воздух. Врачи считают, что в морском воздухе на расстоянии более ста километров от берега нет ни единой бактерии.

Марко и Яся не отвечали. Они стояли на палубе, смотрели на море и действительно с наслаждением дышали свежим воздухом после долгого пребывания в закрытой лодке под водой. Они искали глазами хоть какой-то отдаленный огонек или силуэт. Но зря: командир подводной лодки выбрал место, отдаленное от всех морских путей, куда редко заходили даже рыбаки.

Анч помолчал, а потом, остановившись на сходнях к люку, сказал:

– Может, вам показать мешок, в котором провел несколько приятных минут Тимош Бойчук? Молчите? Ну тогда позвольте пожелать вам всего наилучшего.

Он быстро спрятался и закрыл за собой люк. Парень и девочка остались одни. Яся подошла к Марку и прижалась, словно ища у него защиты. В это время в надстройке боевой рубки открылся маленький иллюминатор, и оттуда снова послышался голос Анча:

– Эй, там! Сейчас лодка уйдет под воду. Если в последнюю минуту вы согласитесь делать все, что вам скажут, постучите в этот иллюминатор.

Стекло иллюминатора опустилось.

Послышалось бурление воды за кормой. Лопасти винтов, медленно поворачиваясь, перелопачивали воду, и лодка потихоньку двинулась с места. Движение ускорялось. За лодкой побежали черные бороздки, она начала погружаться под воду. Марко почувствовал, что Яся вырывает свою руку, и отпустил ее. Девочка бегом бросилась к боевой рубке и начала молотить кулачком в иллюминатор. Юнга растерянно посмотрел ей вслед и тут же подскочил туда же. В нем боролись два противоречивых чувства. Он сам боялся, что Яся погибнет, но пусть лучше погибнет, чем станет предательницей. Он протянул руки, чтобы оттащить ее от иллюминатора, но руки повисли в воздухе. Лодка перестала погружаться, открылся иллюминатор, и снова послышался победно-насмешливый голос Анча:

– Одумались? Вы согласны?

– Я хотела вам сказать, рассказать… – заспешила девочка.

– Яся! – вскрикнул Марко с выражением отчаяния и как бы предупреждая…

Девочка не обратила на это внимания.

– Вы никогда ни от кого про это не узнаете. Это могу рассказать только я. Вы не знаете, почему вам никого не удалось отравить своими сигаретами? Потому что я подсмотрела, как вы их делали, а потом подменила на другие, а отравленные сожгла… Я все сказала. Ха-ха-ха! – Девочка расхохоталась.

В тот же миг иллюминатор захлопнулся. Лодка вновь начала погружаться. Марко обнял Ясю. Его сердце преисполнилось гордости за эту маленькую девочку, его подругу в последние минуты жизни. Волны покатились по их ногам, но они снова взялись за руки. Лодка шла вперед, ветер обвевал их лица.

– Прощай, Люда! – крикнул Марко и, держа Ясю за руку, вместе с ней бросился в море. Волна отбросила их от борта и закружила в бурунах за кормой.

Лодка исчезла под водой, увозя с собой Люду, которая сейчас спала, ничего не зная о судьбе своих спутников и не слыша прощального крика. Командир лодки и Анч следили в перископ за тем, как пленники бросились в море, и вскоре потеряли их в сумерках. Заканчивалась ночь над морем; к Лебединому острову после безуспешной разведки приближался «Буревестник», затерявшись в море; плыла шлюпка с командой «Антопулоса», которая успела спастись после взрыва. Где-то, почти в открытом море, болтался пароход-база подводной лодки, и радист этого парохода принимал зашифрованную радиограмму-рапорт об успехах пиратов и их планах на ближайшее будущее. Небо светлело, звезды гасли одна за другой, покачивалась поверхность бескрайнего моря, играя мелкой рябью.

Из порта Лузаны выходила в море шхуна «Колумб», неся на конце мачты черный креп.