Текст книги "Нобелевские премии по физиологии или медицине за 100 лет"

ГЕРМАН ДЖОЗЕФ МЁЛЛЕР, США

(HERMANN JOSEPH MULLER)

1890–1967

1933

1935

1946

1958

1959

1962

1965

1966 (а)

1968

1969

1975

1978

1983

1989

1993

1995

ФОРМУЛИРОВКА НОБЕЛЕВСКОГО КОМИТЕТА: «за открытие возникновения мутаций под действием рентгеновских лучей».

СУТЬ ОТКРЫТИЯ: за открытие того, что вероятность возникновения мутаций определяется не только внутренними, но и внешними факторам, что дало генетикам инструмент для воздействия на геном, а эволюционистам – ключ к пониманию причин изменчивости.

ПРЕДЫСТОРИЯ

Первые попытки выявления закономерностей наследования были сделаны селекционерами еще в начале XIX века (см. в статье «1933»). За этим последовали великие, но до времени забытые работы Грегора Иоганна Менделя, выполненные им в 1854–1863 годы и опубликованные в 1866 году. Фридрих Антон Шнейдер (Friedrich Anton Schneider) в 1873 году описал в клеточном ядре особые тельца, а в 1888 году Г. В. Г. Вальдейер (Н. W. G. Waldeyer, 1836–1921) дал им название хромосомы (Греч, chroma – цвет кожи и soma – тело). Август Вейсман (August Weismann, 1834–1914) в Германии назвал их носителями наследственности.

И, наконец, в 1900 году, когда научное сообщество созрело для принятия истин новой науки, появились одновременно публикации Карла Эриха Корренса (Carl Erich Correns, 1864–1933) (Германия), Хуго Де Фриза (Hugo De Vries, 1848–1935) (Нидерланды) и Эриха Чермак-Зейзенегга (Erich Tschermak-Seysenegg, 1871–1962) (Австрия), в которых они вновь открыли законы Менделя. В 1901 году работы Менделя были опубликована повторно. Тогда же Де Фриз постулировал существование спонтанных изменений одного или нескольких наследуемых признаков. Это явление он назвал мутацией (лат. mutatio — изменение) и тем существенно дополнил дарвинизм, указав на причину изменчивости. Уолтер С. Саттон (Walter S. Sutton) и Теодор Бовери (Theodor Boveri) обнаружили, что представления о хромосомах как носителях наследственности и законы Менделя хорошо соответствуют друг другу. Датчанин Вильгельм Людвиг Иогансен (Wilhelm Ludwig Johannsen, 1857–1927) в 1909 году назвал носители наследственности генами (от греч. genos — род, происхождение). И, наконец, Морган (Нобелевская премия 1933 года) доказал, что хромосомы действительно являются носителями наследственности, что гены расположены в хромосомах в линейном порядке («бусины на нитке»), что между хромосомами одной пары может происходить обмен генами, что существует сцепленное наследование признаков и многое другое.

ИСТОРИЯ ОТКРЫТИЯ

Естественно, возник вопрос: если мутации играют такую важную роль в развитии жизни на Земле, то когда и под действием чего они возникают? На этот вопрос попытался ответить Мёллер, работавший в лаборатории Моргана с 1910 по 1915 год и уже в 1912 году начавший самостоятельные исследования, используя ту же плодовую мушку Drosophila melanogaster.

Морган в своем последовательном материализме крайне отрицательно относился даже к намеку на телеологизм (то есть идеи о существовании некой цели, к которой движется Природа). В своей Нобелевской лекции Мёллер вспоминал свои рассуждения того времени: «Если… мутации действительно не телеологичны, если нет связи между типом внешней среды и типом изменения наследственности, и сверх того они не имеют адаптивного значения, и если они так многочисленны, как того требует теория естественного отбора, тогда огромное большинство изменений должно быть вредоносным по своим последствиям…»

Мёллер понимал, что для решения этой проблемы он должен был создать генетические методы распознавания мутаций, которые при обычном исследовании ускользают от внимания исследователя. Это: (1) летальные мутации; (2) изменения, дающие небольшой, но видимый глазом эффект; (3) изменения, не дающие видимых эффектов, но влияющие на жизнеспособность более или менее неблагоприятно.

Первые эксперименты по исследованию мутаций у дрозофилы Мёллер произвел в 1918–1919 годах, частично в сотрудничестве с Эдгаром Альтенбургом (Edgar Altenburg), с целью доказательства, что летальные мутации численно превышают те, которые дают внешние изменения. Последние часто менее заметны, чем те, которые обычно использовались для анализа сотрудниками Моргана. Уже в первой опубликованной работе Мёллер и Альтенбург показали, что даже повышение температуры среды (в нормальных для данного вида животных пределах) увеличивает вероятность мутаций.

Затем Мёллер понял, что мутации происходят в отдельных генах и, как правило, не затрагивают соседних. Он рассуждал так: поскольку макроскопически и те и другие находятся в одинаковых физико-химических условиях, значит, события должны происходить на молекулярном или даже субмолекулярном уровне. Чем можно вызвать подобный «точечный эффект»? – Воздействием лучами высокой энергии. Вначале Мёллер пытался использовать свет, но мощность воздействия была недостаточной, и в 1926 году он перешел к экспериментам с лучами высокой энергии, открытыми Рентгеном (Нобелевская премия по физике за 1901 год).

Эксперимент подтвердил предположения: получасовая экспозиция дрозофилы в рентгеновских лучах приводила к более чем стократному увеличению количества мутаций. Эти мутации также были точечными, затрагивающими только один ген из аллели. Излучение нарушало целостность хромосомы, потом ее концы снова соединялись, но уже в ином порядке (хроматические перестройки).

ЗНАЧЕНИЕ ДЛЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА

Время открытия возникновения мутаций под действием рентгеновскиех лучей было временем активного поиска новых более продуктивных сортов сельскохозяйственных растений, и открытие Мёллера сразу же получило признание. Ученик Мёллера Снелл (Нобелевская премия 1980 года) в 1933 году в опытах на мышах показал мутагенное действие рентгеновскиех лучей на млекопитающих.

Другим результатом открытия Мёллера стало понимание того, что в огромном большинстве случаев мутации приводят к нежелательным последствиям, поэтому их следует по возможности избегать. Особенно нуждаются в защите от мутагенных факторов половые железы. Намечавшееся в то время использование атомной энергии в мирных целях делало это направление в развитии радиологии особенно актуальным.

Вскоре были обнаружены и другие мутагенные факторы: ос-лучи, нейтроны, ультрафиолетовые и инфракрасные лучи, горчичный газ и родственные ему химические соединения.

Дельбрюк (Нобелевская премия 1969 года), Николай Владимирович Тимофеев-Ресовский (1900–1981) и другие в 1930-е годы создали теорию мишени — первую из теорий биологического действия излучений высокой энергии. Практическая значимость открытия Мёллера стала ясна (и не только ученым) вскоре после взрыва первой атомной бомбы. Это оружие создавалось в расчете исключительно на мощность взрывной волны, но, когда оружие было испытано, стало ясно, что существует еще один, может быть, самый страшный и разрушающий все живое фактор – ионизирующее излучение с его прямым действием и наведенной радиоактивностью, заражением почвы, воды и пищи… Возможно, есть связь между первым применением атомного оружия в 1945 году и присуждением Нобелевской премии Мёллеру в 1946-м. Мутагенное действие всех видов радиации стало понятным благодаря работе Мёллера. Последствием такого понимания явилось и более осторожное отношение к возможности применения ядерного оружия для решения политических задач. (Одним из тех, кого открытия Мёллера подтолкнули к активной миротворческой деятельности был лауреат Нобелевской премии по химии за 1954 год Полинг, удостоенный в 1962 году Нобелевской премии мира.)

Открытие Мёллера подарило генетикам мощный инструмент для дальнейшего исследования структуры и функций генов, например, позволило изучить «эффект положения» (position effect) – зависимость функции гена от того, какие гены с ним соседствуют. Возможность активно воздействовать на генетический код была использована в исследованиях биосинтеза аминокислот, витаминов и других веществ. Искусственная активация мутаций была применена селекционерами для выведения новых сортов.

Возможность разрушить генетический код клетки, а следовательно, и предотвратить ее деление, привела к разработке лучевой терапии злокачественных опухолей и к созданию новой клинической дисциплины – медицинской радиологии.

За награждением Мёллера последовало еще 13 Нобелевских премий, присужденных за открытия в области генетики.

БИОГРАФИЯ

Мёллер родился 21 декабря 1890 года в Нью-Йорке. Его отец Герман Джозеф Мёллер (Hermann Joseph Muller) готовился стать адвокатом, но вынужден был продолжить семейное литейное дело и принял мастерскую. Мать Мёллера – Френсис Луиза Лайонс (Frances Louise Lyons) была дочерью зажиточного англичанина. В 1910 году он окончил Колумбийский университет в Нью-Йорке, был учеником одного из основоположников цитогенетики Э. Б. Уилсона, Вильсона (Е. В. Wilson). В 1912–1916 годы Мёллер – аспирант, а в 1918–1920 – в том же университете ассистент Моргана (Нобелевская премия 1933 года), под руководством которого совместно с А. Стертевантом и Калвином Блэкменом Бриджесом (Calvin Blackman Bridges, 1889–1938) он участвовал в разработке хромосомной теории наследственности. В 1916–1918 годы – ассистент Дж. Хаксли (J. Huxley) в Институте риса в Техасе. В 1921–1931 годах он преподавал в Техасском университете. В 1925 году стал профессором. В 1932 году по стипендии фонда Гугенхейма работал в лаборатории Тимофеева-Ресовского в берлинском Институте мозга.

В 1922 году Мёллер первый раз приехал в СССР. Он привез дрозофил с набором мутаций, что позволило развернуть генетические исследования плодовой мушки в СССР. После возвращения в США Мёллер поддерживал переписку с Николаем Константиновичем Кольцовым (1872–1940), Александром Сергеевичем Серебровским (1892–1948), В. Н. Лебедевым. В 1933 году по приглашению Николая Ивановича Вавилова (1887–1943) Мёллер вновь приехал в СССР и до 1937 года возглавлял лабораторию в Институте генетики АН СССР. Его сотрудниками были М. Л. Бельговский, Ю. Я. Керкис, Н. Н. Медведев, К. В. Косиков и др. В 1935 году Мёллер вместе с Александрой Алексеевной Прокофьевой-Бельговской определил размер генов у дрозофилы.

В СССР Мёллер пытался реализовать свои интересы в области генетики человека и евгеники. Он анализировал родословные, результаты психологического тестирования и другие материалы. Свою евгеническую программу он изложил в книге “За пределами ночи” (Out of the Night, Нью-Йорк, 1935). Это было эссе о перспективах избирательного размножения благоприятных генотипов путем государственно-регулируемого искусственного оплодотворения или «неромантических» внебрачных связей ради улучшения качества потомства. Мёллер послал свою книгу И. В. Сталину, сопроводив ее изложением своих предложений. Сталин книгу осудил. К тому времени он уже сделал выбор в пользу Трофима Денисовича Лысенко (1898–1976) и против всякой генетики. Два последних года из четырех лет работы в СССР Мёллер посвятил публичной защите хромосомной теории наследственности от нападок Лысенко и его сотоварищей. (Позднее, в 1948 году, после того, как ВАСХНИЛ объявивила генетику лженаукой, Мёллер вышел из АН СССР.) Продолжать работу в СССР стало опасно, и весной 1937 года Мёллер отправился в Испанию с запасом крови, собранной в Москве для переливания бойцам Интернациональной бригады, откуда в Россию уже не вернулся.

В 1938–1939 годах он преподавал в Эдинбургском университете (Шотландия). В 1939 году перебрался в США и до 1945 года преподавал в Амхерст-колледже. Мёллер в качестве консультанта участвовал в знаменитом Манхэттенском проекте – создании первой атомной бомбы. В 1945–1964 годах он заведовал кафедрой в университете штата Индиана. В этот период он исследовал давление отбора и генетического груза на мутагенез.

Биограф Мёллера, Э. А. Карлсон (Е. A. Karlson), писал что, Мёллер верил в идеалы, ради которых стоит жить. Он был оптимистом, который никогда не терял веры в способность человека решать свои проблемы, оставаясь на позициях гуманизма. Его главным интересом была природа генов. Он исповедовал интеллектуальную свободу, равные экономические возможности для людей, международное сотрудничество, мирное сосуществование и сохранение или размножение тех комбинаций генов человека, которые обусловливают интеллигентность, здоровье и более всего способность к кооперации, что позволяет человеку помнить свое прошлое и развивать цивилизацию

Мёллер женился в 1923 году на Джесси Мари Джейкобс (Jessie Marie Jacobs), развелся с ней в 1934 году и вторично женился (1939) на Доротеи Иоганне Канторович (Dorothea Johanna Kantorowicz). У Мёллера был сын и дочь.

Мёллер умер в Индианаполисе 5 апреля 1967 года, в возрасте 76 лет.

ЛИТЕРАТУРА

Работы лауреата:

Artificial transmutation of the gene // Science. 1927. V. 66. N. 1696. P. 84–87;

Out of the Night: A Biologist’s View of the Future. London, 1936;

Genetics, Medicine and Man. Ithaca, New York, 1947 (with С. C. Little, L. H. Snyder);

Studies in Genetics: The Selected Papers ofH. J. Muller. Bloomington, Indiana, 1962.

О нем:

Nobel Prize for Physiology and Medicine: Dr. H. J. Muller//Nature. 1946. V. 158. N. 4019. P. 658–659;

CarlsonE.A. The legacy of Hermann Joseph Muller: 1890–1967//Can. J. Gen. Cytol. 1967. V. 9.

P. 437–448;

Pontecorvo G. Hermann Joseph Muller 1890–1967 // Biographical Memoirs of the Fellows of the Royal Society. V.14. London, 1968. P. 349–389;

Dictionary of Scientific Biography. V. 9. New York, 1981. P. 564–565.

КАРЛ ФЕРДИНАНД КОРИ, США

(CARL FERDINAND CORI)

1896–1984

ГЕРТИ ТЕРЕЗА КОРИ (РАДНИЦ), США

(GERTY THERESA CORI née RADNITZ)

1896–1957

1910

1929

1931

1937

1943

1947(а)

1953

1955

1964

1971

1974

1985

1991

1992

1994

1999

ФОРМУЛИРОВКА НОБЕЛЕВСКОГО КОМИТЕТА: «за открытие каталитического превращения гликогена».

СУТЬ ОТКРЫТИЯ: за описание процессов превращения глюкозы в гликоген и обратно, а также ферментов, катализирующих эти процессы.

ПРЕДЫСТОРИЯ

Общеизвестно, что глюкоза служит источником энергии для организма. Без ее окисления невозможна работа органов тела и особенно – скелетных мышц. Количество глюкозы в организме ограничено, длительное повышение ее уровня в крови является главным проявлением тяжелого заболевания – сахарного диабета. Вместе с тем в организме животного и человека есть запас полимера глюкозы, впервые обнаруженного еще в 1857 году великим французским физиологом Клодом Бернаром (Claude Bernard, 1813–1878). Именно он дал этому содержащемуся в мышцах и печени крахмалоподобному веществу название гликоген (греч.: глюкозу образующий).

Г. Эмбден (G. Embden) и др. в 1920-х годах показали, что глюкоза в живых клетках и тканях, например, в мышцах, при определенных условиях соединяется с фосфорной кислотой. Детальный анализ выявил, что в этих соединениях фосфорная кислота связывается с шестым атомом углерода в молекуле глюкозы. Мейергоф (Нобелевская премия 1922 года), изучая обмен энергии в скелетной мышце, в 1927 году открыл гексокиназу — фермент, активирующий фосфорилирование глюкозы.

ИСТОРИЯ ОТКРЫТИЯ

После большой предварительной работы, проведенной с 1932 по 1936 год, супруги Кори обнаружили, что, если растертую мышечную ткань промывать водой, то остаток содержит вещество, которое при добавлении его к смеси фосфорной кислоты и глюкозы способствовует реакции между ними (присоединению молекулы фосфорной кислоты к молекуле глюкозы).

В том же 1936 году Кори смогли получить вещество в чистом (кристаллическом) виде и определить его структуру. Веществом этим оказался эфир фосфорной кислоты глюкозо-1-фосфат (эфир Кори), который способствует присоединению фосфорной кислоты к 1-му атому углерода в молекуле глюкозы, вместо 6-го. Этот незначительный на первый взгляд факт послужил отправной точкой для дальнейших экспериментов супругов Кори и их сотрудников. Они установили ранее неизвестную взаимосвязь между глюкозой, фосфорной кислотой и гликогеном. Так, в 1938 году Кори описали превращение глюкозо-1-фосфата в глюкозо-6-фосфат и обратный процесс. Они выделили также фосфоглюкомутазу — фермент, катализирующий эту реакцию (в обе стороны). Теперь стало понятно, почему эфир Кори обнаруживался только в отмытой мышце: вместе с водой уходил и фермент, который перемещал фосфорную кислоту от 1-го атома углерода к 6-му.

В 1943 году Кори и Д. Э. Грин (D. Е. Green) выделили в кристаллическом виде фосфорилазу — фермент, также играющий важную роль в обмене глюкозы. Он встречается в различных тканях и может быть получен из мышечной ткани, печени или дрожжей. Если позволить фосфорилазе действовать на гликоген в присутствии фосфорной кислоты, то молекула гликогена распадается на молекулы глюкозы, которые связываются с фосфорной кислотой, и образуется эфир Кори.

Названная реакция может протекать и в обратном направлении: из эфира Кори образуется гликоген. Направление реакции определяется относительными количествами ее компонентов. Если гликогена мало, происходит его синтез. Однако при полном отсутствии гликогена синтез не начинается: небольшое количество гликогена необходимо, чтобы служить центром для образования новых молекул. Специальный механизм, также открытый супругами Кори, защищает систему от полного истощения запасов гликогена: когда запасы близятся к концу, в процесс вмешивается фермент, который удерживает фосфорилазу в неактивном состоянии и, таким образом, сохраняет остаток гликогена.

Супруги Кори синтезировали гликоген in vitro с помощью нескольких выделенных ими ферментов. Этот синтез был бы невозможен при использовании исключительно методов органической химии, так как шестые углеродные атомы молекул глюкозы могли бы хаотично соединяться друг с другом. Ферменты Кори сделали синтез возможным, поскольку обеспечивали предпочтение определенному типу связи. Несмотря на это, трудности были огромны: выделенные поначалу фосфорилазы формировали только неветвящиеся соединения (то есть подобные крахмалу, а не гликогену), и только с помощью дополнительных ферментов были получены разветвленные цепочки, характерные для гликогена.

Глюкоза в тканях соединяется с остатком фосфорной кислоты, который предоставляется аденозинтрифосфатом (АТФ), превращающимся при этом в аденозиндифосфат (АДФ). Протеканию реакции способствует фермент гексокиназа.

ЗНАЧЕНИЕ ДЛЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА

Супруги Кори описали цепь каталитических превращений гликогена и глюкозы, они также впервые синтезировали гликоген in vitro. Представляя работу лауреатов на церемонии присуждения Нобелевских премий, лауреат 1955 года Теорелль, говорил о «раскрытии исключительно сложного ферментативного механизма, участвующего в обратимых реакциях между глюкозой и гликогеном».

Супруги Кори соединили две ранее независимые ветви исследований: (а) роль гликогена в организме; и (б) процессы расходования и пополнения запасов энергии, происходящие в организме в периоды мышечной работы и отдыха. Стало понятно, как гликоген (запас энергии) превращается в глюкозу (вещество для непосредственного использования в обмене энергии). Оказалось, что мышцы и печень содержат набор ферментов, необходимый для превращений глюкозы и гликогена.

Каждая молекула гликогена представляет собой длинную цепочку из множества молекул глюкозы. В виде гликогена глюкоза сохраняется до момента востребования и в случае необходимости гликоген распадается на молекулы глюкозы. Благодаря этому содержание глюкозы в крови поддерживается на постоянном уровне, несмотря на неравномерность поступления ее с пищей.

Через несколько лет после опубликования результатов супругов Кори Лелуар (Нобелевская премия по химии за 1970 год) и С. Э. Кардини (С. Е. Cardini) показали возможность иного пути синтеза гликогена в организме – пути, в котором эфир Кори реагирует с производным пиримидинового основания урацила.

Было также обнаружено, что гормон мозгового вещества надпочечников адреналин способствует активации фосфорилазы, а тем самым и расщеплению гликогена до глюкозы для ее использования в обмене энергии. Так работы супругов Кори стимулировали развитие представлений о механизме действия и этого гормона.

Именем супругов Кори названа болезнь Кори — гликогеноз, обусловленный полным или частичным отсутствием активности амило-1,6-глюкозидазы и/или гликогенветвящего фермента в мышцах и печени.

БИОГРАФИИ:

КАРЛ КОРИ

Карл Фердинанд Кори родился 5 декабря 1896 года в Праге. Его отец, доктор Карл Исидор Кори (Carl Isidor Cori) был директором Морской биологической станции в Триесте, на которой молодой Карл и провел детство. От отца он унаследовал интерес к науке, а отец его жены – Марии Липич (Maria Lippich) – Фердинанд Липич (Ferdinand Lippich), профессор теоретической физики в Праге, развил этот интерес во время приездов Карла к нему. В 1914 году Карл закончил гимназию в Триесте и поступил в Германский университет в Праге, чтобы изучить медицину. Во время Первой мировой войны он служил на Итальянском фронте в чине лейтенанта медицинской службы австрийской армии. В 1920 году Кори вернулся в университет, где учился со своей будущей женой Герти. Он провел год в Венском университете и год был ассистентом на кафедре фармакологии в университете Граца, Австрия. В 1922 году он получил должность биохимика в Государственном институте изучения злокачественных заболеваний в Буффало, штат Нью-Йорк. В 1931 году Кори был назначен профессором фармакологии Медицинской школы Вашингтонского университета в Сент-Луисе, где позже стал профессором биохимии.

Карл и Герти Кори поженились в 1920 году. У них был сын. В 1928 году они получили американское гражданство.

После смерти Герти (1957) Карл в 1960 году женился на Энн Фитцджеральд Джонс (Anne Fitz-Gerald Jones), у которой от предыдущего брака было два сына и две дочери.

Карл Кори умер в Кембридже, Массачусетс 19 октября 1984 года в возрасте 87 лет.

ГЕРТИ КОРИ

Герти Тереза Кори, урожденная Радниц, родилась 15 августа 1896 года в Праге в семье Отто Радница (Otto Radnitz) и Марты Нойштадт (Martha Neustadt). Она получила начальное образование дома и поступила в лицей для девочек в 1906 году, где и получила диплом. В 1914 году она сдала экзамены в гимназию Tetschen Realgymnasium. Позже потупила в Медицинскую школу Германского университета в Праге и стала доктором медицины в 1920 году. Перед эмиграцией в Америку Герти проработала два года в детской больнице. Карл и Герти работали вместе в Буффало. Герти Кори стала профессором биохимии в 1947 году.

Начиная со студенческих дней, Карл и Герти сотрудничали в большинстве своих исследовательских работ. Их первая статья касалась иммунологического изучения комплемента сыворотки человеческой крови.

В Америке супруги сначала изучали потребление сахара в животном организме и эффекты инсулина и адреналина. Они показали в условиях in vivo наличие процесса гликолиза в опухолях. В своей работе по обмену углеводов Кори двигались от изучения целостного организма к изолированным тканям, а позднее к экстрактам ткани и отдельным ферментам.

Кори интересовалась механизмами действия гормонов и провела несколько исследований на гипофизе. Она обнаружила, что уменьшение количества гликогена и снижение уровня сахара крови у гипофизэктомированных крыс связано с сопутствующим увеличением скорости окисления глюкозы.

Герти Кори умерла в Сент-Луисе, Миссури 26 октября 1957 года в возрасте 61 года.

ЛИТЕРАТУРА

Работы К. Кори:

The formation of hexosephosphate esters in frog muscle // J. Biol. Chem. 1936. V. 116. P. 119–128 (with G. T. Cori);

Crystalline muscle phosphorylase. III. Kinetics // J. Biol. Chem. 1943. V. 151. P. 39–55 (with A. A. Green, G. T. Cori);

Glucose 6-Phosphatase of the liver in glycogen storage disease // J. Biol. Chem. 1952. V. 199. P. 661–667 (withG.T. Cori).

О нем:

Nobel Prize for Physiology and Medicine, 1947: Prof. Carl. F. Cori and Mrs. Cori // Nature. 1947. V.160.N.4070.P.599;

Current Biographical Yearbook. New York, 1947.P. 135–137;

Houssay B. A. Carl F. and Gerty T. Cori//Biochimica et Biophysica Acta. 1956. V. 20. P. 11–16.

Работы Г. Кори:

Crystalline muscle phosphorylase. II. Prosthetic group // J. Biol. Chem. 1943. V. 151. P. 31–38 (with A. A. Green);

The enzymatic conversion of phosphorylase a to b // J. Biol. Chem. 1945. V. 158. P. 321–332 (with C. F. Cori);

Glycogen structure and enzyme deficiencies in glycogen storage disease // Harvey Lectures. 1952–1953. V. 48. P. 145–171.

О ней:

Nobel Prize for Physiology and Medicine, 1947: Prof. Carl. F. Cori and Mrs. Cori // Nature. 1947. V.160.N.4070.P.599;

Cori C. F. The call of science // Ann. Rev. Bioch. 1969. V. 38. P. 1–20;

Ochoa S., Kalckar H. M. Gerty T. Cori, Biochemist//Science. 1958. V. 128.N. 3314. P. 16–17.