Текст книги "Стеклянная любовь. Книга вторая"

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ СЕДЬМАЯ

После состоявшегося телефонного разговора с генералом Панцыревым, Валя Червленный, наверное, еще целую минуту стоял «столбом», не в силах пошевелиться и чувствуя себя при этом самым счастливым человеком в мире – ему удалось поговорить с далекой Родиной!..

Он смотрел с полукилометровой высоты вниз, на раскинувшуюся под ним Сказочную Русь, всю сплошь покрытую филетовым ночным мраком, среди которого лишь на одном участке скученно сияла гирлянда разноцветных огоньков – это, вероятно, был Град Китеж, откуда Валя ждал прибытие ковра-самолета, на котором обязательно пообещал прибыть Вольга…

Но, чем дольше Валя вглядывался в огни Града Китежа, тем, почему-то, меньше он верил в то, что Вольга прилетит в ближайшие часы и, более того – прилетит ли когда-нибудь, вообще?! «Стиксовская» интуиция подсказывала капитану ФСБ Червленному, что его командировка «на тот свет» затягивается на неопределенный срок по неизвестным, но очень серьезным причинам. Что-то где-то случилось…

В какой-то неожиданный момент Валя остро ощутил чье-то присутствие у себя за спиной и – совсем поблизости. Правая рука Вали сжала рукоятку верного безотказного «стечкина», и он резко развернулся всем корпусом навстречу предполагаемому противнику, выставив пситолет перед собой.

Валя увидел неподвижную человеческую фигуру, примерно такого же роста и габаритов, как и он сам. Фигура неизвестного человека от шеи до пят была укутана непроницаемо черным плащом. Голову незнакомца прикрывал такой же черный капюшон, низко надвинутый верхний край которого не позволял рассмотреть черты его лица.

Валя проявил спокойствие, не став нажимать на спусковой крючок пистолета, справедливо рассудив, что если бы человек в черном плаще хотел бы убить Валю, то давно бы уже это сделал.

– Кто ты?! – спросил Валя по-русски, так как другими языками не владел, но почему-то был уверен, что незнаокмец поймет его. – Ты прибыл от Вольги, из Града Китежа?!

– Нет! – ответил «черный человек», неслышно «соткавшийся» из сказочной ночной темноты. – Я не из Града Китежа и – не от Вольги! И ты правильно, капитан Червленный догадался, что за тобой сюда никто не прилетит из Града Китежа, ибо ты попал на Ветви Хоумаха не случайно! Ты попал сюда, чтобы встретиться со мной и получить новое задание, если ты, конечно, согласишься сотрудничать со мной!

– А, кто – ты?! И откуда знаешь меня, и где научился говорить так хорошо по-русски?! – что-то, какая-то неосознанная сразу деталь, сильно взволновала Валю, при первых же звуках его приятного голоса, показавшегося, к тому же Вале смутно знакомым.

– Я не говорю по-русски, Валентин, равно, как и не владею и, в принципе, не могу владеть ни одним из человеческих языков Земли – я лишь обладаю способностью модулировать в твоей голове ту информацию, котлорую я хочу донести до тебя, на твоем родном языке и в понятных тебе логических смысловых категориях.

Можешь называть меня Адмирал Буджум – мое звание, основной род занятий и имя наиболее близко соответствуют твоим человеческим представлениям о том, чтоя из себя действительно представляю! Могу еще добавить, что внешняя форма моего материального существования во Вселенной не похожа на человеческую, поэтому я никак не могу предстать перед тобой в своем истинном облике.

– То есть, ты – не человек?!

– Нет, я – не человек!

– Ты – Пайкид?!

– Нет, я – Охотник за Пайкидами, если я тебя правильно понял в том смысле, что «Пайкидами» ты называешь Капитана Хабаба и его мятежную «команду». Пайкидов, как таковых, вообще, не существет на свете – их придумал Капитан Хабаб, чтобы запутать свои следы от погони, в которую Хозяева Вселенской Чистоты отправили меня во главе целой эскадры рейдеров-«утилизаторов» и, именно, поэтому я имею полное право в твоих человеческих глазах называть себя Адмиралом.

– Кто такой Капитан Хабаб?!

– Опасный астральный преступник, бывший обычный капитан типового рейдера– «утилизатора», который благодаря проискам Врагов Хозяев Вселенской Чистоты, превратил стандартный «утилизатор» в «пиратский рейдер», которому мятежный Капитан Хабаб дал имя «Золотой Шершень. Гильгамеш». Он очень опасен, потому что самим фактом своего существования и всей своей необычайно активной деятельностью подвергает огромной угрозе Вселенскую Стабильность. Нам удалось выслдеить его и моя эскадра готовится к его захвату.

Но есть одна проблема, которую мы не сможем решить без участия настоящих земных людей, вроде тебя, капитан Червленный. Не случайно тебя так ценит твое руководство – ты постоянно летишь впереди всех, познавая все новые и новые, по сути своей, принципиально невозможные для непосредственного контакта, уровни Обитания Вселенной, и, вот. В результате твоих выдающихся личностных качеств ты встретился со мной – с настоящим Адмиралом Астрального Океана, Буджумом. Твой безумно смелый полет на «байферге» вместе со Сказочником завершился успешно совсем не случайно – иного способа вступить в контакт с тобой у меня не было!

– Так дело, вовсе, не в Рагнере Снежном, не в Сказочной Руси и в ее Владыке-алкоголике, а – в тех Силах, которые представляете вы, Адмирал?! – Валя и сам не заметил, как перешел на «вы» в разговоре с Адмиралом Буджумом.

– Дело заключается в том, что все зашло слишком далеко и это безобразие нужно немедленно прекратить! Ваши земляки из города Рабаула, Валентин не должны больше сталкиваться каждый день с неприятными и необъяснимыми, так называемыми, «сказочными чудесами», а они должны жить прежней нормальной жизнью, полной реальных, а не сверхъестественных забот и проблем!

Капитан Хабаб должен быть «утилизирован», вместе с «Золотым Шершнем» и всем его содержимым! И вот здесь-то необходима будет твоя помощь, капитан Червленный!

– Чем, именно, я, жалкая человеческая козявка, могу помочь вам и вашей эскадре, Адмирал в этой Великой Космогонической Битве?!

– Бывший банальный «утилизатор» отживших пространства, времени и ауры исторических эпох, стал могущественным и опасным Капитаном Хабабом не прото так. Давным-давно его утилизатор совершал плановый рейс и барражировал на границе между Океаном Астрала и Земной Ойкуменой, откуда в Астрал должны были просочиться останки Древних Земных Богов, вместе с клочьями их низвергнутой религии – типичный «астральный мусор». В задачу нашего «утилизатора» входило «переработать» этот «астральный мусор» в «астральную чистоту» и ничто не предвещало беды, как вдруг наш «утилизатор» неожиданно попадает в «фокус внимания» Врагов Хозяев Вселенской Чистоты, и они заразили нашего «утилизатора» опасным вирусом – «бессмертной человеческой мыслью», которая, как раз и убила древних человеческих Богов – Тиамат и Кингу. И, в результате, мирный, спокойный, понятный и уравновешенный «утилизатор» превращается в бесноватого саморазвивающегося Астрального Капитана Хабаба, возомнившего себя «начльной и конечной» инстаницией всего Сущего. Вирус «бессмертной человеческой мысли» исправно исполнял свою разрушительную дестабилизирующую функцию, медленно но верно увеличивая ментальную мощь Капитана Хабаба до небывалых для рядового «утилизатора» размеров. Он стал постоянно контактировать с Человеческой Ойкуменой, все чаще и чаще материализуясь внутри ее мира, и мир этот стал неудержимо «пленять» и привлекать к себе внимание Капитана Хабаба своей необычной внутренней и внешней красотой! Астральным Обитателем он сделался «наполовину» и сам не заметил, как с ним случилась эта опасная метаморфоза! И дальше пошло гораздо хуже – внутри ментальной сущности Хабаба рос ком неразрешимых противоречий, и, в конце концов, личность Капитана Хабаба разделилась на две взаимоисключающие половинки – Светлую и Темную. Но вся беда заключалась в том, что земной Свет и астральная Тьма взамосуществовали внутри одной телесной оболочки и своего пика эти противоречия достигли именно сейчас, когда мы вот здесь стоим, на этой древесной ветви, капитан Червленный и разговариваем с вами, как ни в чем ни бывало, хотя нашей всречи не должно было бы состояться никогда и ни при каких осбтоятельствах!

Светлую сторону Капитана Хабаба зовут Гильгамеш, и он «присвоил» себе этого легендарного полубога-получеловека из Древнешумерского эпоса, Темную сторону Капитана Хабаба зовут Драконом Кингу и его он «присвоил» себе тоже из Древнешумерского эпоса. Светлая Сторона Личности Капитана Хабаба полна любовью к «идеалу женской красоты» – именно так выглядел, подсунутый когда-то «утилизатору» тот самый опасный вирус «бессмертной человеческой мысли». Гильгамеш мечтает окончательно «выделиться» из Хабаба и с «женщиной своей мечты» покинуть недра «Золотого Шершня», чтобы навсегда поселиться в корпускуле Земной Ойкумены, где его никто и никогда не найдет – ни Хозяева Вселенской Чистоты, ни Враги Хозяев Вселенской Чистоты! А у Хабаба-Кингу стояла прямо противоположная задача – вернуть себе всю свою кровь, которая до сих пор безнаказанно циркулирует по артериям и венам, ни о чем не подозревающего человечества! Собственно, перед ним и сейчас стоит та же самая задача – выпить кровь из всего человечества. Но на все человечество возможностей у него не хватит, а вот – со ста тысячами рабаульцев может получиься запросто! И, если это произойдет, тогда Царь Драконов Кингу победит Гильгамеша, и вновь сумеет ускользнуть от моей Эскадры, избежав на неопреденно долгицй срок «утилизации», и весь мир окажется ближе еще на один мегапарсек к пропасти! Моей задачей является не допустить ни в коем случае практического претворения в жизнь такой ситуации!

И вот здесь-то и нужна твоя чисто человеческая помощь, какпитан ФСБ, Червленный!

– Чем я могу помочь вам, адмирал?! – задав этот вопрос, Валя поймал себя на мысли, что чуть не добавил к слову «адмирал» привычное обращение «товарищ» и… в общем и целом, целый фейерверк странных и пугающих откровенной потусторонней окраской мыслей и ощущений бесшумно «взорвался» у него в голове.

– Когда Капитан Хабаб «заразился» вирусом «бессмертной человеческой мысли», и у него произошло необратимое «раздвоение личности» на «темную» и «светлую» половины, то первое, что он сделал – создал внутри «Золотого Шершня» Заповедник «Человеческого Бессмертия» и стал поселять туда тех из «смертных» жителей Земли, кто ему был особенно нужен и необходим! Враги Хозяев Вселенской Чистоты научили Капитана Хабаба «консервировать» само Время и, в результате, бывший рейдер-«утилизатор» превратился в «Хранилище Бессмертия», которым Капитан Хабаб стал распоряжаться по собственному усмотрению и наделять «бессмертием» тех из людей, кто, по мнению Капитана Хабаба, этого заслуживал.

И одним из таких «счастливцев» оказался древне-шумерский жрец-математик по имени Галидрабал! К несчастью, он оказался очень одаренным Математиком и, что еще хуже, неординарным Мыслителем, в один прекрасный момент поставившим перед собой задачу найти формулу «человеческого бессмертия». По-настоящему эта формула называлась «Формулой Мардука». Потому что создатель «человечества» Бог Мардук полагал сделать всех без исключения людей абсолютно счастливыми, а абсолютное счастье может «зиждиться» только на «бессмертии». Но, увы, суровая жизненная практика показала, что в «Формулу Мардука» закралась какая-то ошибка, благодаря которой мечты о «бессмертии» оказались изначально перечеркнуты жирным черным крестом, и, соответственно, вскоре выяснилось, что люди появились на Свет вовсе не для «абсолютного счастья». И простой «смертный» Галидрабал решил усовершенствовать «формулу» самого Бога Мардука!

Галидрабал сразу понял, что секрет «челоеческого бессмертия» можно «открыть» только благодаря Математике – «царице всех человеческих наук» и принялся тщательно изучать основополагающие математические и геометрические понятия, символы и цифры. Особенно его заинтересовали две математические Величины: «равнобедренный треугольник» и «абсолютный ноль»! Интуиция не подвела гениального математика, и он начал свои исследования в правильном направлении, но вся беда была в том, что Галидрабал был все же обыкновенным «смертным» человеком, замахнувшимся на разгадку самого «бессмертия». И Галидрабал бы ничего не добился и умер, так и не приблизившись к разгадке «загадки, которую нельзя отгадать», и никто бы этого самого Галидрабала никогда бы и не вспомнил…

…Если бы не счастливое стечение фантастических обстоятельств, то так бы и произошло, но на помощь человеку-Галидрабалу пришел полу-Бог Гильгамеш. И, чтобы не утомлять тебя, капитан Червленный массой подробностей, я скажу главное…

…Галидрабал, очутившись на борту «Золотого Шершня» понял, что Формула Мардука была верна, но в условиях Земли она не работала в силу различных арифметических «неизвестных», но искомая Формула полностью оправдывала себя внутри «Золотого Шершня». Но Гильгамеша не устраивала жизнь «бок о бок» с Капитаном Хабабом, почти полностью превратившегося в Царя Драконов Кингу – Гильгамеш мечтал вернуться на Землю вместе со своим любимым «человеческим эталоном женской красоты» – со своей Любовью, которой на борту обиталища Хабаба суждено было вечно оставаться Стеклянной, а «ожить» эта Любовь могла только на Земле, навеки оставив свою «стеклянную» оболочку в несуществующем для людей мире Астрала! И, сейчас Галидрабал прилангает титанические усилия, выводя своей тростниковой палочкой последние «штрихи» окончательного успешного выведения «Формулы Стеклянной Любви». Если он успеет это сделать до наступления ноля часов, ноля минут, ноля всех видов временных мгновений – Абсолютного Нуля, то тогда Абсолютный Ноль не явяится гибелью для Гильгамеша и победой Кингу, а превратится в Кармическое Окно, через которое Гильгамеш ускользнет на Землю вместе со своей Любовью и со всеми своими друзьями, которые ему в этом помогали. Тогда на Борту «Золотого Шершня» не останется ни одной «живой человеческой души», оттуда выветрятся бесследно вечно свежие флюиды Человеческой Любви и исчезнет горько-сладкий аромат Человеческой Мечты о Бессмертии, и тогда моя Эскадра легко возьмет «Золотой Шершень» на «абордаж», потому что «Золотой Шершень» к этому моменту превратится в обыкновенный «утилизатор», каким он и должен был всегда быть…

– А почему вы сейчас не можете взять на «абордаж» «Золотой Шершень», если все вам досконально о нем известно?!

– Он недоступен для нас до тех пор, пока внутри его присутствует «бессмертная человеческая мысль» в вышеназванных ее материальных одушевленных проявлениях! Ты должен помочь Гильгамешу и компании бежать с борта «Золотого Шершня» на Землю в Ноль часов и ноль минут!

– Я внимательно слушаю вас дальше, адмирал! – произнес Валя, поражаясь собственному спокойствию и хладнокровию.

– Сейчас тебя, капитан Червленный и Сказочника мы отправим туда, откуда вы и отправились в эту, безумно смелую экспедицию «на тот Свет» – на квартиру профессора Морозова!

– Почему, именно – туда?!

– Потому что там вее началось – в стенах этой квартиры «родилась» Первая Сказка всего цикла «Сказки Замороженных Строек»!

– Вы все знаете о Замороженных Стройках?! Вы можете сказать, что они, на самом деле, из себя представляют?!

– Ваши Замороженные Стройки – незримая Гавань для приема Астральных Кораблей, на борту которых в ваш земной мир прибывают легионы Тьмы из нижних уровней Мира Астрала!

– Вы знаете, как можно уничтожить Стройки?!

– Нет, капитан Червленный – не знаю! – твердо ответил Адмирал Астральной Пустоты, Буджум. – Но вас сейчас должен волновать только «Золотой Шершень» и Капитан Хабаб, представляющие прямую непсоредственную угрозу для жизни, по меньшей мере, сотни тысяч ваших земляков и, чтобы предотвратить их гибель, вы должны немедленно очутиться в стенах Квартиры Профессора Морозова и изъять из морозильной камеры холодильника «маяки пеленгационного наведения», благодаря которым моя эскадра не собьется с курса, взятого ею на обнаружение и последующее уничтожение рейдера «Золотой Шершень» и капитана Хабаба!

– Еще один вопрос, адмирал!

– Слушаю!

– А, кто тогда такие: Великий Акапист, Рагнер Снежный, армия ЛАБП, и, Сказочная Русь, Град Китеж и, в конце концов, что из себя представляют эти пресловутые «пайкиды» и так далее, и тому подобное?!

– Сказочная Русь со всеми своими «светлыми» персонажами представляет собой материализовавшиеся фантазии Гильгамеша, а их противники в виде, так называемого Кочевого Конгломерата Пайкидов есть ничто иное, как такие же материализовавшиеся черные мысле формы извращенной кровожадной фантазии Царя Драконов Кингу и Астрального Демона Смерти, Хабаба в одном, так сказать, лице. Их ожесточенная война между собой является зеркальным отражением внутренней психологической борьбы между Гильгамешом и Кингу, представляющих собой две половины противоречивой личности полу-астрального и полу-земного Капитана Хабаба.

То, что я рассказал тебе, капитан Червленный звучит дико и анормально, и представляет собой информацию, чрезвычайно опасную для любой, самой крепкой человеческой психики. По сути, ты спокойно беседуешь сейчас не с Адмиралом Астрального Флота, каким я тебе официально представился, а ты вступил в переговоры с Адмиралом Океана Человеческого Безумия, оставшись при этом в полном рассудке, за что тебе, Валентин – честь и хвала! У тебя – большое будущее «профессионального астрального разведчика глубокого проникновения», раз ты можешь вести конструктивный диалог в спокойной рассудительной манере со представителем «мира своего собственного подсознания»! – и с этими словами Адмирал Буджум скинул со своей головы капюшон, открыв Вале черты своего лица, ярко освещенные нежно-бирюзовым светом ночного спутника, украшающего ночные небеса Сказочной Руси…

Валя увидел, что разговаривал с точной копией самого себя, и потому-то голос «астрального адмирала Буджума» показался ему смутно знакомым еще в самом начале разговора…

Глава пятьдесят восьмая

…Это оказался сторожевой «стеклянный оранжевый медведь», натасканный на охоту за «беглыми рабами» … Но дальше все произошло так быстро, что Слава не успел, как следует, испугаться. Бытие для него, по-прежнему, опережало сознание, и он лишь беспомощно хлопал глазами, предоставив всю инициативу Снежане, как местной жительнице.

Не потерявшая хладнокровия Снежана, после того как несколькими вытсрелами разнесла медведю стеклянную башку, точным выверенным движением вынула из пистолета пустую обойму и вышвырнула ее в овраг вслед за тушей убитого медведя со словами:

– Нам немного не повезло – я не узнаю местности и пока не могу правильно сориентироваться, но это, надеюсь, продлится недолго! Мы должны были оказаться возле самого моего Терема и меня должны были встретить «семь моих братьев»! – и с этими словами она вогнала в рукоятку крупнокалиберного пистолета очередную обойму.

– Слушай! – обрел дар речи Слава. – У меня сложилось такое впечатление, что я где-то уже видел точно такого же медведя.

– Я знаю, где ты его видел! – глядя не на Славу, а на завесу из серебристых лиан, преграждавшую им дальнейший путь, произнесла развенчавшая несколько часов назад самую себя принцесса Силлинга.

– Где?! – живо спросил Слава.

– В силовом поле «хоумаха».

– Что такое «хоумах»?

– Он имеет вид новогодней елки – той самой, что находилась внутри «биры» – ячейки-ловушки Большой Сети Пайкидов, накинутой над всем вашим городом.

– Да?! – озадаченно и тревожно переспросил Слава, посмотрев на Снежану таким взглядом, как будто впервые увидел: – А «бира», надо полагать – ничто иное, как та самая квартира, единственными обитателями которой, якобы, являлись вы с «бабушкой»?!

– Совершенно верно! – ободряюще улыбнулась ему Снежана и с, не совсем понятным выражением, подмигнула. – И более того – игрушки на этой «елке» никакие, как ты наверняка уже догадался, не игрушки, а так называемые «иммамиахи» – материальные отражения «алефишинов», проецируемые на защитном экране силового поля «хоумаха». Насколько мне известно, в течение ноября-декабря жителями вашего города через торговую сеть, раскинутую марионетками Пайкидов, было приобретено около восьмидесяти миллионов «иммамиахов», искусно замаскированных под стеклянные елочные игрушки (Слава обреченно присвистнул). Это очень опасно, потому что каждый «иммамиах» является мощным излучателем специфического силового поля, бессимптомно, но необычайно эффективно девальвирующим местные пространство и время. Конечным итогом длительного воздействия «иммамиаха» на окружающие пространство и время является детонация последних. На месте взрыва немедленно образуется аннигиляционная дыра или Окно, как называют ее Охотники-Пайкиды, и через него-то и происходит утечка доноров в дряхлеющий Кочевой Конгломерат, постоянно нуждающийся в потреблении чужой жизненной энергии. За каждым «иммамиахом» стоит его индивидуальный владелец – Охотник-Пайкид. Чем больше он сумеет захватить доноров, тем могучее становится жизненный потенциал удачливого Охотника, тем выше он поднимается в иерархии сложной социальной структуры Конгломерата Пайкидов, в течение многих миллионов лет паразитирующего на чужой живой крови. Ваш мир представляет для них огромную ценность, и присосались они к нему, по-моему, «намертво». Пока все не высосут – не отстанут…

Короткий познавательный рассказ-лекция Снежаны, слушал которую Слава со слегка приоткрытым ртом, прервал чей-то далекий крик, раздавшийся в глубине Праздничного Леса и принявшийся отскакивать от одного древесного ствола к другому в виде слабеющего, но долго не затихавшего эха. А сам крик показался Славе очень страшным – он даже не знал: с чем его можно было бы сравнить. Так не кричали ни птицы, ни звери, знакомые Вячеславу по его прежней жизни, навсегда оставшейся, как ему теперь твердо казалось, в безвозвратном прошлом – «по ту сторону» Новогодней Елки. После первого крика раздался второй, видимо – ответный, более пронзительный, протяжный и переливчатый, и, причем уже – гораздо ближе.

– Это – часовые бесы! – уверенно определила Снежана. – Они услышали мои выстрелы!

– А еще патроны остались?

– Да – еще двадцать штук, одна обойма! – она взвела курок и задумчиво произнесла, обратившись к Славе. – Здесь не должно было в помине быть никаких поролоновых бесов, Слава! Где мои братья?! – опять она горячо упомянула каких-то «братьев» и тоскливо взглянула в непроницаемую завесу серебристых лиан фольгового дождя.

– Ты мне раньше не говорила нипроо каких братьев, Снежана! – с неприятным удивлением в голосе заметил Слава.

– Я не могла тебе сказать о своих братьях, будучи там, за Окном, Славик! – объяснила Снежана. – Потому что, там их у меня не было, так как они остались здесь охранять мой терем и мое хрустальное ложе!

Слава ничего не стал уточнять, так как сознательно не захотел этого слелать, а Снежана, в свою очередь, решила не продолжать своих объяснений насчет «семи братьев» и «своего хрустального ложа», ненавязчивое упоминание о котором особенно почему-то болезненно «зацепило» Славу, начавшим, вдруг, чувствовать себя жестоко и несправедливо обманутым человеком.

Снежана, тем времнем, освободившись из Славиных объятий, повернулась к нему спиной и раздвинула занавес серебристой фольги, закрывавший им дальнейший путь вперед.

За завесой этой оказалось необыкновенно красиво – и справа, и слева первые метры их пути в неизведанный для Славы, волшебный мир ожившей Новогодней Елки, окружали-украшали серебристые и золотистые канаты лиан, кое-где между ними на толстых стеблях с неизмеримой высоты исполинских ветвей деревьев-великанов свисали двух-и-трехметровые сиреневеые орехи, напоминавшие сильно гипертрофированные кедровые шишки. Вместе с этими «кедровыми» орехами каким-то непостижимым биологическим образом соседствовали, покрытые нежно-желтым блестящим лаком, аппетитно смотревшиеся, ананасы. А дополняли такое вопиющее ботаническое несоответствие, красовавшиеся и там, и сям, между орехами и ананасами гигантские виноградные грозди, каждая из ярко-фиолетовых сочных ягод которых, достигала тридцати-сорока сантиметров в диаметре.

Он только-только хотел спросить: «А можно ли есть эти плоды?!», как Снежана полу-обернула голову через плечо и коротко предупредила:

– Это не тропинка, а – ветка, так, что смотри – не шагни вправо или влево! Сразу сорвешься в неизвестные нижние ярусы – там люди не живут, потому что там нельзя выжить ни при каких обстоятельствах!

Славик в ответ ей ничего не сказал – лишь плечами пожал. Он и безо всяких предупреждений старался ступать след в след за Снежаной. С нарастающим беспокойством он ощущал усиливавшийся эффект раскачивания ненадежной тропы-ветви, по которой они резво, в унисон, шагали над бездонной пропастью, то и дело осторожно раздвигая руками, периодически возникавшие на пути непроницаемые лиановые завесы, концентрированно пахнувшие цветами и фруктами. Эти вездесущие лианы свисали и сверху, с тихим металлическим шорохом постоянно задевая высокого Славу за макушку, и он каждый раз при таком прикосновении резко задирал голову, и брезгливо вздрагивал, полагая, что ему на темечко усаживалось какое-нибудь крупное ядовитое насекомое. Ну и кроме таких моментов, связанных с касаниями кончиков лиан макушки, он часто поднимал голову кверху, исключительно, из чистого любопытства – пытаясь различить источник света в этом странном сказочно-фантастическом лесу. Но лианы, уходившие вертикально вверх на много десятков метров, безнадежно терялись где-то в неясном зеленоватом полумраке, постепенно переходившим в сплошную черноту, и Слава, в конце-концов, пришел к выводу, что здесь на каждом шагу функционируют невидимые для обычного человеческого глаза, таинственные альтернативные источники световой энергии сугубо локального характера, и основные принципы их функционирования впоследствии ему обязательно должна будет объяснить Снежана (если, конечно, он не забудет ее попросить об этом). А так оттенки освещения различных зеленовато-голубоватых, иногда – золотисто-желтоватых, тонов сменяли друг друга, буквально, через каждые десять-пятнадцать метров – главное, что света вполне хватало для нормальной пространственной ориентации и наши путешественники ясно видели, куда им нужно было ставить ногу при очередном шаге.

По Славиным прикидкам, они прошли метров сто-сто пятьдесят, когда лиановые заросли внезапно закончились, а он и Снежана очутились стоящими на перекрестке трех, теперь уже вполне нормальных, дорог. Все три дороги одинаково уводили в дремучий лес, празднично иллюминированный разноцветными самосветящимися серпантинами лиан, разнообразными фруктами, звездами и шарами.

Одна дорога, являясь органическим продолжением ветви, по которой они шли, вела прямо, а две другие, по классическим законам жанра, сворачивали направо и налево. Прямо в центре перекрестка лежал, как ему и полагалось, огромный замшелый валун. На гладкой покатой поверхности валуна красовались аккуратно вырубленные надписи, содержавшие необходимую для заблудившихся путешественников информацию. В зеленоватом полумраке клинописные буквы были словно бы охвачены холодным белым пламенем и прочитать надписи не составило никакого труда – не Славе, конечно, а – Снежане, разумеется, свободно владевшей древнешумерийским клинописным языком. Она опустилась на корточки перед валуном и внимательно несколько раз перечитала все, покрывавшие его, надписи. А Слава, пока Снежана читала, любовался открывшимся, наконец-то, чистым ночным небом, посреди темно-фиолетового бархата которого полыхал гигантский ярко-бирюзовый шар спутника, щедро делившийся своей невероятной красотой с освещаемым им лесным ландшафтом…

Красивый мелодичный голос Снежаны озвучил на, непонятном Славе языке надпись, вырубленную на замшелой поверхности каменного валуна и, почти сразу выяснилось, что Снежана прочитала какое-то волшебное заклинание! Во всяком случае, так решил Слава, ибо стоило лишь умолкнуть голосу Снежаны, как прямо перед ними зеленоватый полусумрак лесного воздуха засветился голубоватым мерцанием и сильно запахло горячей свежестью озона.

Из образовавшейся «световой воронки» наружу вышла необычная черноокая юная красавица – жгучая брюнетка ярко выраженного восточного типа женской красоты.

– Госпожа моя, вы вернулись?! – воскликнула Гемпатрия (а это оказалась именно она). – Слава Великому Мардуку!!!

– Гема! – радостно произнесла Снежана и, спустя секунду, обе девушки оказались в огорячих обътиях друг друга.

Слава стоял в сторонке и несколько «обалделым» взглядом наблюдал за ними обоими, совсем не представляя, что это могло означать лично для него?! Но затем он почти сразу вспомнил про подругу Гемпатрию, которая должна была прийти на «бабушкину квартиру» для совместной встречи Нового Года, если бы, конечно, у нее для этого предоставилась бы возможность?!

– А это твой Витязь?! – с самой доброй улыбкой спросила Гемпатрия у Снежаны, когда девушки «оторвались» друг от друга, и протянула Славе руку для руокопожатия, не забыв представиться на чистейшем русском языке, хотя и произнесла совсем не русское имя собственное:

– Гемпатрия!

– Вячеслав – будущий муж Снежаны!

– Очень приятно!

– Гемпатрия! – обратилась к шумерийке Снежана, когда было покончено с обязательным обрядом взаимных приветствий. – Как обстоят дела у твоего дедушки?!

– Отлично! – ответила Гемпатрия. – Ему почти удалось все доделать, ка он и задумывал… Но нам нужно торопиться! Скорее проходите! – она нетерпеливо кивнула в сторону светившейся в воздухе голубой воронки, источающей запах озона и издающую мерное гудение.

– Куда ты нас приглашешь?!

– Это – «лифт-байферг», я спустилась на нем за вами прямо из зиккурата. Он поднимет нас обратно в наш Заповедник, Снежана! Скорее заходите, если ты еще не поняла, где вы со Славой очутились!

– А где мы со Славой очутились?! – спросила Снежана уже внутри «лифта», когда они поудобнее устраивались в креслах для паасажиров.

– Не знаю, как такое могло получиться, но вы попали прямиком на пятый ярус в округе Хахуихах королевства Нограсса Четырнадцатого! – объяснила Снежане и Славе Гемпатрия. – Территория эта целиком и полностью контролируется Пайкидами. Нограсс Четырнадцатый – редко встречающаяся омерзительная скотина даже среди Горних Королей! Но все, кажется, закончилось благополучно! – с этими словами красавица-шумерийка нажала на кнопку «старта» и «чудо-лифт» понес их вертикально вверх прямо в гости к дедушке Галидрабалу и бабушке Гуталах…

И, пока они поднимались, Слава успел задать Снежане, давно уже начавший мучать его вопрос:

– А про какое «хрустальное ложе» ты говрила мне, Снежана?!