Текст книги "История русской социологии"

Следующим шагом явилось перенесение договорных порядков отдельных феодов на целые национальные королевства, где король выступал как сюзерен, а высшая аристократия и крупные землевладельцы – как его прямые вассалы. В свою очередь, парламент возникает, следуя этой логике, как учреждение, контролирующее выполнение общинами. Исторически сословно– представительные собрания фактом своего возникновения были обязаны общему стремлению сословий контролировать финансовую политику королевской власти. С ростом классовой борьбы, однако, договорные отношения между сословиями нарушаются, причем часть из них для отстаивания своих классово– сословных преимуществ вступает в союз с королевской властью. Так сословно-представительная монархия сменяется абсолютизмом. Восстановление или установление договорных начал между обществом и государством выступает как лейтмотив и цель социальной борьбы нового времени и находит свое выражение в доктринах конституционализма и парламентаризма, создании конституций в странах Европы. С этой целью интересно обратиться к специальным трудам ученого по истории развития политической мысли, где четко дается постановка его собственной позиции. Так, подводя итоги развития политической мысли во второй половине XIX в., Ковалевский сделал вывод, что это развитие является эволюционным, он подчеркивал преемственность данного периода по отношению к предшествующему (английским мыслителям XVII в. и французским – XVIII в.), а главным его достижением считал переход к социологии и выработку сравнительно-исторического метода.

Особым и очень важным самостоятельным направлением деятельности ученого стало изучение истории конституционных идей – политических доктрин революционных мыслителей прошлого. Этой теме прямо посвящены такие капитальные труды, как «Происхождение современной демократии» (1895–1897); «От прямого народоправства к представительному и от патриархальной монархии к парламентаризму. Рост государства и его отражение в истории политических учений» (1905–1906); наконец, «История монархии и монархических доктрин» (1912). Во всех этих и ряде других, более специальных, трудов (статьи о политической идеологии Мильтона, Монтескье, Констана и пр.) Ковалевский дает исчерпывающий анализ длительной истории развития политической мысли от античных авторов, таких, как Аристотель и Платон, до современных ему крупных социальных мыслителей. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что наиболее подробно освещается ученым политическая философия английской и французской революций – учения Локка, Гоббса, Мильтона, с одной стороны, и Монтескье и Руссо – с другой. Характерно, что в отличие, например, от истории политических учений Б.Н. Чичерина или А.Д. Градовского, рассматривавших их в гегелевской традиции как постепенное развитие определенных общих, извечно присутствовавших принципов, Ковалевский, сознательно отвергавший данный подход, стремился, напротив, вскрыть связь этих доктрин с породившей их реальной действительностью282282
  Ковалевский М.М. От прямого народоправства к представительному и от патриархальной монархии к парламентаризму. М., 1906. Т. 3. С. 207.


[Закрыть]. Эта особенность подхода к истории политических доктрин прослеживается, прежде всего на материале истории Франции революционной эпохи. «Французская революция, – считал Ковалевский, – есть, разумеется, грандиознейшая из всех революций – революция, коснувшаяся одновременно и сферы землевладения, и сферы сословных отношений, затронувшая прямо или косвенно и гражданское, и каноническое право, наложившая свою печать и на местную или центральную администрацию, задевшая собою интересы не одной Франции, но и соседних с нею германских держав, создавшая причина столкновения с империей и с папством. Это – разрыв со всем прошлым Франции, и не одной только Франции, но и всего старого порядка, с его иерархическим расчленением общества на сеньоров и вассалов, с его корпоративным устройством ремесел и торговли, с его системой совладения крестьян с помещиками и разделом заработков между предпринимателями и рабочими, с его отрицанием свободной конкуренции и регламентацией землевладения и труда»283283
  Ковалевский М.М. Происхождение современной демократии. М., 1895. Т. 2. С. 101.


[Закрыть]. Философские принципы 1789 г., считает Ковалевский, сформулировали то, что выработал исторический опыт. Связанные, на первый взгляд, с сочинениями таких кабинетных мыслителей, как Локк, Руссо, Вольтер и Монтескье, в действительности они явились продолжением и развитием таких законодательных памятников, как Великая хартия вольностей, Декларация веротерпимости, Петиция прав, американская Декларация независимости. Тем самым подчеркивалось единство конституционных традиций нового времени.

Глава 5. Социология и история
Н.И. Кареев, В.О. Ключевский

Становление социологии как самостоятельной науки об обществе, претендующей к тому же на роль «социальной физики» (Конт), ставило задачу определения ее места в кругу других наук, как естественных, так и гуманитарных, выработки своего особого метода, отличного от прочих, четкого определения проблематики и исследовательской программы. Все эти задачи, последовательно и успешно разрешавшиеся европейской наукой со времен основателя социологии О. Конта, стали предметом живого, а подчас страстного обсуждения в русской общественной мысли, предложившей свой оригинальный синтез достижений европейской науки об обществе. Особого внимания в этом отношении заслуживает вклад Н.И. Кареева, который наиболее полно разрабатывал в рассматриваемый период вопрос о методах социальных наук. Следует подчеркнуть, что Кареев, являвшийся далеко не самым оригинальным из русских мыслителей, наиболее всесторонне излагал и популяризировал те взгляды, которые были господствующими в европейской (прежде всего французской и германской), а затем и русской науке того времени. Во всяком случае, в трудах Кареева мы находим наиболее общее и систематическое изложение классификации всех общественных наук, места социологии среди них и обоснование ее специальных методов. Остановимся подробнее на этих проблемах.

В основу классификации наук об обществе Кареев положил степень обобщения ими социальных явлений или уровень абстракции. В соответствии с этим он выделил три основные науки – историю (и другие родственные ей дисциплины); социологию и философию истории, каждая из которых имеет свой предмет, метод и уровень обобщения информации.

Исходя из этого, в задачу истории входит выявление источников информации, их критическая проверка, описание индивидуальных и неповторимых явлений прошлого. История, следовательно, есть описательная наука, представляющая предварительную стадию изучения общества.

Развитие данного взгляда находим в «Теории исторического знания» – труде, специально посвященном проблемам гносеологии в исторической науке. «Задача истории, – пишет Кареев, – не в том, чтобы открывать какие-либо законы (на то есть социология) или давать практические наставления (это – дело политики), а в том, чтобы изучать конкретное прошлое без какого бы то ни было поползновения предсказывать будущее, как бы изучение прошлого и ни помогало в иных случаях предвидению того, что может случиться или наступить»284284
  Кареев Н.И. Теория исторического знания. СПб., 1913. С. 72.


[Закрыть]. Отвергая идею рассмотрения истории как номологической науки (т.е. изучающей законы общества), Кареев видит ее цель, во-первых, в добывании фактов, во-вторых, установлении реальных взаимосвязей между ними и, в-третьих, в первичных их обобщениях.

Отметим, что Кареев вполне разделяет наивную веру раннего позитивизма в прочность и незыблемость исторических фактов, которые, подобно кирпичикам, могут служить надежной основой исторического построения. «Исторические факты, – говорит он, – это все то, что было в прошлом как ныне существующих, так и когда-то существовавших народов и о чем мы имеем верные известия»285285
  Кареев Н.И. Там же. С. 140.


[Закрыть]. Не случайно поэтому столь большое место в книге отводилось источниковедению – особой дисциплине, задачей которой является анализ исторических источников с целью получения объективных и достоверных фактов.

«История в обычном смысле слова, – говорит Кареев, – есть наука конкретная (по Конту), индивидуализирующая (по Риккерту), идеографическая (по Виндельбанду) или феноменологическая, как я (т.е. Кареев. – А.М.) предпочитал квалифицировать ее раньше…»286286
  Кареев Н.И. Историология (Теория исторического процесса). Пг., 1915. С. 23.


[Закрыть]. Самая высокая степень обобщения фактического материала, которую может себе позволить историк, не выходя за рамки этой науки, есть типология явлений прошлого, которая, однако, уже есть переход от собственно истории (как науки о единичном) к социологии (как науке об обществе вообще). Речь идет, таким образом, о своего рода идеальных типах, создаваемых, однако, путем обобщения реальной исторической действительности. Говоря о методе типологического анализа в истории, который он сам довольно широко применял, Кареев отмечал его переходный характер. В этом последнем случае, считал он, мы делаем предметом своего изучения не отдельные конкретные общества и не общество, отвлеченно взятое, а тот или другой социологический тип, под который можно подвести известное количество отдельных общественных организаций, данных нам в истории, и который вместе с тем является все-таки лишь одною из частных форм, какие принимает общество вообще287287
  Кареев Н.И. Государство-город античного мира. СПб., 1910. С. IV.


[Закрыть]. Примерами таких типов в творчестве Кареева могут служить род, государство – племя, государство-город и восточная деспотия, феодальное поместье-государство и сословная монархия, абсолютизм и т. п. – явления, составляющие определенную стадию в развитии общества и встречающиеся потому в истории всех или многих народов.

Весьма жестко определив, таким образом, интерпретационные возможности истории, Кареев рассматривает ее как своего рода кладовую фактов, смысл которых становится доступным лишь в результате их социологического анализа.

«Историки и другие ученые, идеографически изучающие человеческие общества, – говорит он, – тем самым подготовляют для социологов, изучающих то же самое номологически, необходимый фактический материал, и это уже дело социологов – находить проявления эволюционной законообразности не только там, где она прямо бросается в глаза, но и там, где она более или менее замаскирована разными побочными явлениями или несущественными подробностями»288288
  Кареев Н.И. Историология… С. 45.


[Закрыть].

Социология, противопоставляемая истории, имеет свой особый предмет и метод. В трудах Кареева, посвященных вопросам методологии, социологии уделяется особенно значительное внимание. В этой связи следует указать на такие капитальные труды Кареева, как его докторская диссертация «Основные вопросы философии истории», а также – «Введение в изучение социологии» и особенно «Общие основы социологии».

Известно, что взгляды Кареева на социологию претерпели на всем протяжении его творчества определенную эволюцию, развиваясь в направлении бо́льшей́ конкретизации, что нашло выражение и в названии его основных трудов. Тем не менее, общая их методологическая основа осталась неизменной и восходит к позитивизму Конта.

В самом общем виде Кареев определял социологию как науку, изучающую законы общества, хотя и подчеркивал, что сами эти законы отнюдь не тождественны тем, с которыми имеют дело естественные науки, а представляют собой скорее общие, более или менее определенные тенденции развития социальных процессов. «Социология, – писал он, – есть общая абстрактная наука о природе и генезисе общества, об основных его элементах, факторах и силах, об их взаимоотношениях, о характере процессов, в нем совершающихся, где бы и когда бы все это ни существовало и ни происходило»289289
  Кареев Н.И. Общие основы социологии. Пг., 1919. С. 9.


[Закрыть]. Вслед за Контом Кареев считал социологию наукой, интегрирующей наблюдения частных наук и изучающей не ту или иную конкретную категорию социальных явлений, а все эти явления в их совокупности и взаимодействии290290
  Кареев Н.И. Огюст Конт как основатель социологии // Введение в изучение социальных наук. СПб., 1903. С. 7.


[Закрыть]. «Социология, – писал Кареев, – берет общество интегрально, имея в виду, что государство, право и народное хозяйство, обособленно взятые для изолированного изучения, существуют только в абстракте, что реально нет государства, в котором не было бы права и хозяйства, что нет хозяйства без государства и права и что нет, наконец, и последнего без первых двух»291291
  Кареев Н.И. Общие основы социологии. С. 97.


[Закрыть].

Методологической основой социологии Кареев считал позитивный метод, основную заслугу которого он усматривал в преодолении метафизических представлений прошлого, выработке единых принципов изучения природы и общества, определении пути, следуя по которому возможно открыть закономерности развития последнего.

Действительно, научная мысль XIX в. вплотную подошла к осознанию единства природы и человеческого общества, закономерности всех процессов, т. е. постоянных и неизменных отношений, регулирующих взаимодействие единовременно существующих и последовательно сменяющих друг друга групп явлений, наконец, причинности в смене этих явлений. «Вместе с теорией знания совокупность подобных истин, – писал Кареев, – составляет как бы теорию бытия (бытия, конечно, феноменального, т. е. существования явлений), образует своего рода общую философию мира без разделения его на материальную и духовную области и без подразделения последних на более частные категории явлений»292292
  Кареев Н.И. Письма к учащейся молодежи о самообразовании.


[Закрыть].

В данном контексте понятно, какую роль призван был сыграть позитивизм в науках об обществе. Это философское учение, означавшее радикальный разрыв со всей традицией умозрительных схем предшествующего периода, ставившее изучение общества на прочную основу фактических данных и. наконец, провозглашавшее своей целью открытие реальных законов общества. «Главный вопрос социологической методологии, – подчеркивал Кареев, – касается способов открытия законов, которыми управляются общественные явления. В качестве науки абстрактной, употребляя терминологию Конта, – социология есть наука о законах явлений, и для нее самое важное дело – найти пути, идя по которым она могла бы разрешить свою главную задачу»293293
  Кареев Н.И. Введение в изучение социологии. СПб., 1913. С. 191.


[Закрыть].

В соответствии с философскими принципами позитивизма, Кареев рассматривал социологию как чисто теоретическую дисциплину, стремящуюся исключительно к познанию объективных тенденций общественного развития и не допускающую в своих построениях каких-либо оценок, выходящих за пределы того, что доступно проверке. Отсюда – определение соотношения теории и практики в социологии, места исследователя в ней. «По своей основной задаче – познание законов сущего (того, что есть, как оно есть) в сфере социальной жизни, социология – наука чистая, строго теоретическая, не имеющая в виду наставлять кого-либо для практической деятельности, подобно другим социальным дисциплинам с прикладным характером»294294
  Кареев Н.И. Общие основы социологии. С. 48.


[Закрыть].

Этот тезис Кареев, столь полно выражающий в принципе дух позитивизма, несколько противоречит тем установкам, которые давал науке Конт, выразивший ее задачу в известном афоризме – «Знать, чтобы предвидеть, предвидеть, чтобы господствовать». Дело в том, что Кареев считал указанную задачу принадлежащей скорее философии истории, а не социологии в собственном смысле слова. «Социология, – заявлял он, – подобно всякой положительной науке о том, что есть, как оно есть, должна быть беспартийной и надклассовой… Чтобы сохранять свой научный характер, социология должна не только не решать вопросов о наилучшем устройстве общества, но даже не брать на себя предсказаний о том, каково будет дальнейшее развитие существующего общества, потому что и в этой области гаданий многое подсказывается чаяниями сердца. Поскольку социология есть наука о законах явлений, в ней нет места и для нравственной оценки, так как последней могут подлежать только отдельные явления и поступки людей, разные между ними отношения и определенные социальные формы»295295
  Кареев Н.И. Там же. С. 50–51.


[Закрыть].

При таком подходе к определению места социологии и ее задач логичным представлялось использование в ней четких методов естественных наук, достигших в своем обосновании значительных успехов. Это направление, получившее развитие в учении самого Конта, но особенно сильно проявившееся в трудах Спенсера, Дюркгейма, других эволюционистов и сторонников социального дарвинизма, нашло отражение и в русской социологической мысли. Характерно, что Кареев, являясь последовательным противником социального дарвинизма и механического перенесения естественнонаучных законов на общество, тем не менее, вслед за Контом излагал методы социологии, используя аналогии естественных наук. В этом отношении показательна его трактовка общества в двух основных измерениях – статике и динамике. Развивая идею Конта, Кареев давал им двойственную интерпретацию – как категории познания и как реальных параметров общественного развития. С одной стороны, писал он о статике и динамике, – это как бы анатомия и физиология общественного организма, из коих первая изучает явления общественного строения, вторая – совершающиеся в общественном организме процессы; статика играет роль теории общественного равновесия, динамика – роль теории общественного развития.

Таким образом, Кареев в отличие от многих других ученых (например, М.М. Ковалевского) понимает социологию как своего рода метод познания общества и не сводит ее исключительно к учению о порядке и прогрессе в социальной сфере.

Главными достижениями всей научной мысли XIX в. Кареев, как и другие ученые, считал открытие двух основных методов познания общества – сравнительно-исторического (позволяющего представить статическую картину общества, его горизонтальный срез) и эволюционного (позволяющего представить общество в развитии, динамике, состоящей в смене ряда фаз или культурных типов, т. е. осуществить вертикальный срез).

Рассмотрим обоснование каждого из методов. Сравнительный метод вообще обращает на себя внимание ученого практически во всех его крупных теоретических трудах. Поскольку, считал Кареев, задача социологии состоит в поиске общих законов, она повсюду стремится к отысканию и обобщению сходных явлений. Сходство явлений в принципе может объясняться тремя обстоятельствами: общностью происхождения, прямым заимствованием и, наконец, наличием сходных причин, порождающих одинаковые следствия в жизни разных народов. В первых двух случаях речь идет о генетической связи явлений между собой, в третьем – она исключается. Отсюда и различия подходов к их объяснению. В одном случае применяется сравнительно-исторический метод, задача которого состоит в том, чтобы по сходству двух явлений определить их связь между собой, степень их родства и характер взаимодействия и взаимного влияния между ними. В другом случае применяется уже сравнительно– социологический метод, имеющий целью на основании сходства явлений (не связанных между собой генетически во времени и пространстве) заключить о сходстве породивших их причин и определить характер этих причин. Таково сравнительное изучение разных областей духовной и общественной культуры (языков, мифологий, религий, учреждений, брака и семьи, собственности и государства и т. п.). Такие общие формулы эволюционных процессов только и могут быть получены индуктивным сравнительным методом.

Следует подчеркнуть, что важнейшей предпосылкой применения сравнительного метода в общественных науках всегда было убеждение в закономерном характере социальных явлений. Такой подход, вытесненный впоследствии теорией идеальных типов, был характерен, прежде всего, для первоначальной стадии разработки сравнительного метода в социологии, когда он во многом заимствовался из естественных наук.

Раз общественные явления совершаются закономерно, утверждал Кареев, следуя данной логике, одинаковые причины должны порождать одинаковые следствия, а потому обнаружение сходств всегда является первым шагом к установлению какого-либо социологического закона296296
  Кареев Н.И. Основные направления социологии и ее современное состояние // Введение в изучение социальных наук. СПб., 1903. С. 27.


[Закрыть]. Таким (индуктивным) путем могут быть получены так называемые эмпирические законы, которые в случае их дедуктивного обоснования становятся затем общими социологическими законами297297
  Кареев Н.И. Большую роль в этом призвана была сыграть статистика: Чупров А.А. Статистика и статистический метод, их жизненное значение и научные задачи // Введение в изучение социальных наук. СПб., 1903. С. 69.


[Закрыть].

Обосновывая сравнительный метод в социологии и истории, Кареев, однако, не разделял распространенных в то время представлений о том, что его применение позволяет решить все спорные вопросы. Отсюда появление в ряде его трудов известной настороженности и скептицизма в отношении нового научного направления.

В этой связи весьма показательна та двойственная оценка, которую Кареев дал трудам Н.П. Павлова-Сильванского, посвященным сравнительному изучению русскому феодализма298298
  Кареев Н.И. В каком смысле можно говорить о существовании феодализма в России? По поводу теории Павлова-Сильванского. СПб., 1910. С. 143.


[Закрыть].

Приветствуя сравнительный метод, Кареев сомневался, что понятие «феодализм» является достаточно интегрирующим, чтобы охватить столь разнообразные социальные порядки, какие существовали в Европе и России. Сам Кареев, несмотря на неоднократные заявления о перспективности сравнительного метода, практически никогда не применял его специально в своих конкретных исследованиях. Более того, в книге о французской революции, изданной как раз в разгар гражданской войны в России, он даже специально оговаривал принципиальный отказ от каких-либо аналогий в этом отношении. «Если читатель, – заявлял он, – извлечет из книги что-либо для лучшего понимания и более верной оценки переживаемого нами времени, тем лучше для него, но автор хотел, чтобы такое наставление явилось лишь следствием полученного знания, отнюдь не бывши его целью»299299
  Кареев Н.И. Великая французская революция. М., 1918. С. 16.


[Закрыть].

Другим важнейшим методом социологии (наряду со сравнительным) Кареев считал эволюционный. Он также был заимствован общественными науками из естествознания и породил целый ряд направлений в социологии. «Сама философия XIX века, – подчеркивал Кареев, – эволюционна, будет ли она объяснять мир идеалистически (как у Гегеля) или реалистически (как у Спенсера). Точка зрения эволюции есть учение об относительности всего существующего и об относительности наших знаний»300300
  Кареев Н.И. Письма к учащейся молодежи… С. 142.


[Закрыть]. Суть эволюционного метода, одно из лучших определений которого в русской социологической литературе дал именно Кареев, состоит во взгляде на общество с исторической точки зрения. «Пользование в научных целях исторической точкой зрения, историческим материалом и историческим методом можно вообще называть «историзмом». Историческая точка зрения заключается во взгляде на явления истории, как на нечто, находящееся в постоянном процессе становления и изменений, а не как на нечто неподвижное и всегда себе равное, в желании понимать жизненные отношения путем исследования их происхождения и прослеживания их развития. Историческая точка зрения есть, таким образом, по существу своему точка зрения генетическая и эволюционная, и тот, кто на нее становится, тем самым показывает, что его не удовлетворяет знание вещей, взятых в неподвижности отдельных элементов их бытия, и подведение их под неизменные от века и до века категории»301301
  Кареев Н.И. Теория исторического знания. С. 203.


[Закрыть].

Если сравнительно-исторический метод занимается сходными историческими явлениями, выявлением реально существующих их типов, то задача эволюционного метода состоит в анализе процессов их развития, стадий или фаз этого процесса, а также выяснением причин их возникновения, оформления и смены302302
  Эволюционной теории в известном смысле противостояла теория культурно-исторических типов. В этом отношении характерна дискуссия по книге Данилевского: Данилевский Н.Я. Россия и Европа. Взгляд на культурные и политические отношения Славянского мира к Германо-Романскому. СПб., 1891; Критический разбор данной концепции см.: Кареев Н.И. Теория культурно– исторических типов // Русская мысль. 1889. № 9.


[Закрыть].

Известно, что XIX век дал ряд теорий, стремящихся объяснить ход мировой истории каким-либо одним основным фактором. Гегель видел в истории последовательный процесс воплощения абсолютного духа; Маркс – смену социально-экономических формаций; Спенсер – органическое развитие, подобное развитию биологическому. Казалось бы, что общего может быть между всеми этими, столь разнообразными теориями. Однако такая общность существует: она состоит в стремлении к монистическому (однофакторному) объяснению человеческой истории, выведению ее из какой-либо одной главной причины. Именно на эту сторону дела указывает Кареев, подвергший эти теории критике с позиций позитивизма. Для него, как и для других русских социологов, представление о таком основном законе истории, взятой в ее целом, есть не что иное, как наследие прежних, донаучных способов решения историко-философской проблемы. С этой точки зрения обращает на себя внимание критики Кареевым всех вообще однофакторных теорий исторического процесса. Резко критикуя исторический материализм как философское учение, Кареев видел его слабость в упрощенном понимании исторического процесса, сведении его лишь к экономической основе деятельности общества и связанным с ней классовым отношениям в нем303303
  Кареев Н.И. Старые и новые этюды об экономическом материализме. СПб., 1896.


[Закрыть]. С этим он связывал отсутствие у данного направления мысли своей классификации наук, выяснения значения и взаимного влияния методов социологии, биологии, психологии.

Важно отметить, что, констатировав этот факт, Кареев объясняет им несовместимость данного учения с социологией как самостоятельной научной дисциплиной, основанной на изучении реальных процессов общественного развития.

«История человечества, – пишет Кареев, – не есть внутренне единый процесс, а совокупность целого ряда параллельных процессов, есть сумма историй отдельных народов, находившихся между собою в многообразных отношениях. Да и в истории каждого отдельного народа проявляется не одна какая-либо движущая сила, а действует великое множество таких сил. Даже отдельные события в жизни каждого народа порождены обыкновенно сочетанием целого ряда причин, из которых каждая, в свою очередь, есть не что иное, как место встречи или пересечения также нескольких самостоятельных каузальных рядов. Законов, действующих в общественной и исторической жизни человека, много, и лишь разные сочетания их действий в отдельных случаях производят некоторое общее течение исторического процесса, а не какой-то единый основной закон, из которого все остальное вытекало бы, как из одного общего источника»304304
  Кареев Н.И. Историология… С. 47.


[Закрыть].

О том, как практически применяется многофакторная модель исторического процесса, Кареев пишет не особенно много. Но отдельные его замечания в этом отношении все-таки имеются. «Каждая частная история, – говорит он, – есть равнодействующая троякого рода условий – географических (топографических), антропологических (этнических) и собственно исторических (культурных и прагматических), иначе говоря, условий физических, биологических и социально– психологических»305305
  Там же. С. 66.


[Закрыть]. При таком подходе в корне меняется концепция эволюции, которая предстает уже не как поступательное движение общества к определенной более или менее осознанной цели, а как сложный и противоречивый процесс, каждая стадия которого может в зависимости от позиции исследователя, его угла зрения и субъективных убеждений, рассматриваться в качестве, совершенно самостоятельной и быть принята за отправную точку306306
  Подробное изложение этих взглядов находим в основном философском труде Кареева: Кареев Н.И. Основные вопросы философии истории. М., 1883.


[Закрыть].