Текст книги "Монархическое (учение). II том"

Я Романов!

По пророчествам Святых Писаний утверждалось, что Мессия должен быть из царского рода, и так как многое множество разновидных фактов сбылось на мне самым верным и интересным образом, то мысль о своем родстве с царской (какой-нибудь) фамилией не покидала меня еще и до того даже, как я стал замечать подходимость пророческого материала в отношении себя, и даже ту самую направленность, которая так одерживает многих, оказывается людей. В них опасность не того что они ошибаются: не они боги, что пытаются надоумить им все остальные, будучи опять же почти обреченно по-человечески не правы, ведь целые религии утверждают что Мессия – каждый! И этого не может не быть по закону четверичного плана, где и четвертое, даже такое атеисту и христианину крамольное, имеет место, и гармонично имеет. Христос, или же Мошиах, тем только опять же гармонично отличаются от остальных, что о них существуют пророчества для таких-то и таких-то целей, о которых легко догадаться. И о царственном правлении – как основной стержневой предназначенности, основная масса тех пророчеств-надоумиваний. А сильно думают о себе, что они Мессии – те, у кого опять же нарушения в плане с самоощущением себя единым целым с Божественным, со слитием. Недостаточность порождает перекос на избыточность, каковою исправляется первое. Не обязательно втумкивать осознавшему себя вдруг частицей Божьего, что это не так, целительней всего тому будет уверять в том же самом и о себе, ссылаясь на вес того же многосотмиллионного индуизма. С таковым утверждением вы не заставите одержавшего благостнейшую мысль, от вас закрыться. И читая это эссе не занимайтесь неприятием данных, суть негативом противного, близкого к злому, в чем у вас будет только один перспективный путь: злом своим доказать что с Божественным вы действительно не имеете ничего общего. Вся болезненность мессианского самопровозглашения, если оная вами воспринимается именно так, заключается не в Лже-Мессии, но в вас, раз это ваши негативные ощущения, суть злые, или близко к тому. Болезненное восприятие, теперь уже не скажешь советским менталитетом, но тогда совковым, научено негативно реагировать на всякое затрагивание этой темы.

И это в стране с таким закономерно сильнейшим пророческим явлением, впрочем закономерно сильнейшим, в том числе сильнейшим и по противлению ему негатива. А что такое пророчествование, или пророк? – Это откровение с Богом, разговор и передача духа Его, как своего, вид слияния и даже становления единым с тем духом. Не нужно так болезненно воспринимать и более высший помазаннический дух, что и значит мессианский, с той лишь разницей что помазал и дал царствовать Сам. Почти тоже самое что и другим монархам, но не так явно, что говорил лично, а в некоторых случаях лично и не хотя, но только ради закона.

Очень символично оно пришлось на адресность самого мессианского понятия – в стране, где уничтожили царскую семью, и где как кажется помазанничество на царствие в силу вакуума-недостачи и начало возникать и оживать предрасположено: в силу и обратности от того, и сильной же предрасположенности. Ведь царствование было, и как бы оное не вытравлялось всегда остануться соответствующие последствия, могущие претвориться в предпосылки. Еще в детстве, в глухое советское время я слышал от бабушки (точнее её сестры), она говорила: что у неё целая жила царской крови! Вот только какой? – я жалел потом что не спросил, так как генеалогия, особенно моя: с князьями, да графами, меня очень интуитивно интересовала. Впоследствии знание о том, что у меня предки были породнены с царской фамилией, как бы на время закрыло вопрос о должности происхождения именно из царского рода и дома, как то написано в начале одного из Евангелий. И даже когда от одного из верующих-хасидов услышал вопрос: о каком конкретно царском роде имеется ввиду, сказал ему что это христианское утверждение, а он должно быть много не знается в иудаизме (только костюм натянул. Киев). Не о чем особенно таким образом не думая, даже узнавая о том что породниться одним с другим бывает трудно даже государям, ведь вообще все трудно и ни что не лежит на блюдечке, я уже однако отошел от той мысли что раз графы, да князья, то как бы само собой разумеется, что там в высших кругах князья Парамоновы как-то подженились на царской дочке или хотя бы родственнице. Более того, оказалось что Парамоновы вовсе и не князья, а купцы из дворянства, на тебе! – вышедшие. Хотя богаты они оказались поболее чем князья, были-то они хлебно-угольными королями. В знаменитом произведении: «Тихий Дон» Шолохова указывалось: 40 миллионов тонн, (пудов?) антрацита добывали, несколько процентов (возможно десятков) всего российского зерна мололось и вывозилось на экспорт собственным флотом (130 судов). Дон и Кубань с 20-ю пром. центрами с мельницами, элеваторами, пристанями, складами, хоть и частично могли считаться хлебными пром. районами, а вдобавок к множеству шахт Донбасса с электростанцией, заводами и прочим – мог по-настоящему считаться промышленной империей со столицей Ростовом – русским Чикаго 20-го века, который Парамоновым принадлежал более чем наполовину. И как подобает быть гигантам того времени – синдикатам и картелям, свои безраздельные рынки сбыта были столь же масштабные: Финляндия, балтийские порты, Турция, с её неуёмным хлебным рынком. Именно подобные масштабы не просто состояния, но владения куда значительней, чем нефтянка Нобеля, и дали мне возможность в спектре знатности утверждать, что дочь того владетеля была своего рода принцессой, ведь настоящего промышленного короля, раз королевство было настоящим и технически правилось. Я о цене слова и слова пророчеств так же, что как бы образным не было выражение, пусть даже и принято говорить со ссылкой на обобщенность, в том числе и мои ссылки, но и в образности фундамент исходящести должен быть приткнут, и должен быть прикован как можно точнее к тому же самому, пусть даже тому предрекаемому царю и предстоит быть правителем в республиканстве. Все-ж-таки надо установить что промышленное царствие так слабо от своего значения, еле-еле в своей ¼ указывает на искомое необходимое, что косвенность сия – скорее случайность. Она заиграла кое-какую большую роль, когда тот владетель стал во главе первого русского правительства, поднявшего казачество против красных с миссией борьбы за свое царствование… Ничего не стало, все забылось и потому неоформленное символически оно слабо тянет, хоть и тянет. А то и вообще обрывается, так как утверждала то, что её мать (и моя прабабушка) – Парамонова, незабвенная наша баба Соня, а это рассказчица та еще, царство ей небесное в аудиторию, так вот и на сайтах про ту семью я что-то не нашел имени старшей дочери, хотя на семейных фотографиях можно было увидеть более старшую сестру, а в словах одного из покидавших навсегда Россию остался допуск на тех кто остался в этой стране с красными. Все-таки все дошедшие до меня секретные родовые свидетельства, скрываемые от младших членов семей, в моё уже время разбалтывались мной восторженно и пугалось и бежало меня наоборот все красное. И те свидетельства в основании своем верны, это у меня Парамоновы получили княжеский титул только на основании того что были богаты, а имелось ввиду о матери, которая была княгиня (и что-то даже начало казаться о том что великая). Естественно я не соотнес её с матерью бедного капитана – мужем моей прабабушки, с которым они сбежали и тайно жить очень далеко от Ростова в Поволжье, в Мелекессе. Задумываясь над тем, откуда же у бабы Сони целая жила царской крови, думал что может быть из каких-нибудь других царей, помельче русских, ведь упоминались при дворе какие-то грузинские цари, может черногорские, что там у них? Как вдруг явственно вспомнил что однажды читал в журнальной статье, утверждавшей о том что у Романовых все-таки даже дочери выходили замуж только по своему желанию: вспоминалось перечисление всяких корнетов, уланов и чуть ли не поручиков, которые ими выбирались, и среди фамилий вспомнил свою знакомую фамилию Иньякиных, которую потом опять вспомнил, что очень удивился, так как не ожидал по этой бесперспективной ветви найти ту самую царскую кровь. Я до того был уверен что мне её доставили Парамоновы, что не вчитываясь в подробности, зажав то место пальцем, продолжил искать главное: ну а какую дочку цепанули князья-то Парамоновы?…Оказалось никакой! И в итоге этого удивления-разочарования я забыл и о той Иньякинской, все напрочь. А когда вспомнилось, то я в самого себя не поверил, не то что своему воспоминанию: как мог я, прочитав о том, что мой предок взял в жены принцессу – отнестись таким невнимательным образом, что можно сказать для генеалога: дошедшего до самого интересного в своей генеалогии вопроса и по-дурацки сделать как-то так чтоб не прочитать, то самое важное… такое у меня было разве что когда в период одиночества и скитания по стране, миловидная москвичка меня пригласила к себе, и я при всем своем желании забыл… Не буду спорить про свою одержимость, удержимость точно имеется. Может быть в жены предназначается настоящая официальная принцесса, чтобы принадлежать и царскому дому. А то чтиво ушло из виду чтобы затеряться как в бреду и я его вытянув надуманно, теперь уже кажется из памяти по методу выдавания желаемого за действительное, в неуверенности той не преполнился им как главным и не прилип бы к тому что выискал. А оно потом оказалось же еще и не главным! Поэтому-то потом сколько я ни искал тех журналов с выставки о династии Романовых – ничего не смог найти. Продолжая поиски далее я прошерудив всю царскую родову, так и не смог нигде ничего найти о своих графах, хотя все фамилии которые мне попадались были теми самыми знакомыми: Строгановыми например, и были теми самыми корнетами и адьютантами, так что наваждение, если таковое и было, касалось только одного слова на бумаге, в кое уже переставалось верить. В самом деле как я мог, вычитав такое, отпустить от внимания. В любое бы другое время библиотекарши не получили бы обратно такой журнал, хоть бы и очень захотели. Может была похожая фамилия и мне невольно тогда представилось? Но не было похожих фамилий. Я действительно себя помню приятно удивившимся тому чего не ожидал: я-то думал что безродный, бедный капитан Лев Иньякин только-то и молодец был, что женился на княгине, и потому-то и совершился тот соступ на одну ступень вниз до графского, о котором говорила баба Соня. Вспомнилось что завидуя ей – Иньякиной, когда она хвалилась своей жилой, и думая что до меня Коломийца уже вообще ничего не дошло, я спрашивал её все-таки: от какого царя? И она мне говорила что: не-то внучатая пра-пра… племянница, не то просто пра-пра… внучка, и называлось имя Николай. Я тогда полез на Николая II, но она меня остановила орезонив своим большим возрастом, значит имела ввиду Николая I, но дело в том, что это было так давно и где-то в детстве, что я за эти свои слова не ручаюсь и подписи не ставлю, хотя они простояли в моей памяти к данному времени вот уже четверть века. Что-то в этом роде и было и говорилось в той простой последовательности, в которой они переданы были мною. Тем более что у Николая I было очень много и внебрачных детей, целые семьи ими набивались, вполне могла быть такая передача крови, и причем поболее чем на жилу, жила это я узнал: даже не вена, а капилляр может быть крови. Родство – десятая вода на киселе. Я поник в этом вопросе, разузнав о всех трех дочерях, еще осталась последняя надежда на то что Мария Николаевна потеряв первого супруга – герцога Лейхтенбергского, пасынка Наполеона (или сына пасынка), вышла затем всупротив отцовой воли за графа Строганова, а затем за Иньякина, потому что где-то в том месте той пресловутой статьи говорилось о том, что жизнь у нее не заладилась, но это скорее всего о французе говорилось. Так что же это было, то что я читал, и была ли та статья? – Была несомненно, потому что это типично для писателя: брать нечто: утверждение о романовской внутрисемейной закабаленности принципу: жениться по-любви не может ни один король, по обратным результатам от того и выводить что такого как раз и не бывало, несмотря на жесткие законы этого дома, когда у наследников терялись даже права на престол. Есть от чего разувериться в сведениях той статьи, и отчаяться пробиться со своими малоизвестными Иньякиными в такой-то дом, где по-закону все двери наглухо закрыты. И мне все более обреченно жаль было той радости, которая меня охватила при воспоминании о статье и официальном родстве с Романовыми, пусть через женские линии, но у израильтян национальность передается по матери, и возможно и все остальное. Но невозможно было найти и того официоза, разве что была версия в том, что неудачно выданная вторая дочь Николая – Ольга, за короля Вюртембергского, бывшего гомосексуалистом, жила скрытно с Иньякиным, потому что самому мужу даже для развода детей она не понадобилась, она пригодилась ему лишь однажды во время подготовки той страны к обороне от нашествия французов. Все же о ней писалось что детей у неё не было. Тот граф или князь Иньякин становился все более неприкаянным, тем более что ни графов, ни князей под таким именем перечень дворянских фамилий не знает, не ведает, я помню и сама баба Соня вроде как отказывалась у меня от того что она графиня, и где те неведомые графья и князья в ветвях моего генеалогического древа были, я так же терялся найти. Вроде точно все родственники говорили о графском титуле, и даже воспоминание как в глубокое и опасное советское время над моей прабабушкой: одна черная недоброжелательница злословила: « – Хм! Графиня!». Я даже склонен одно время был думать про простое дворянство, раз в списках титулованных не значится, а ведь чтобы получить высшие дворянские титулы нужно было совершить дела как Суворов, Румянцев, Горчаков, Аракчеев, Витте, Канкрин, Меншиков, Потемкин, Орлов… всего-то 250 графов насчитывалось. За весь 19-й век почти княжеский титул жаловался около 20 раз. Жениться на принцессе – это тоже о-го-го что за достижение, а как-то так титул и получили оказывается. Статья оправдывалась титулом, титул статьей, и уже не так становилось жаль всей той генеалогии, что я огромной вилкой составил от императорской персоны Николая I, количеством в 160 предков, все в основном монархов северной Европы: 2-х империй – 10 государей, среди которых и Петр I, и Екатерина II Великая, первые Прусские императоры, на принцессе из которых был женат сам Николай I. Далее за теми шли государи по менее: цари русские, те самые герцоги Гольштейн-Готторпские, каковые и стали центральной мужской линией дома Романовых, если только отцом Павла I действительно не были Салтыковы, точно так же породненные с Романовыми-царями, хотя судя по внешнему признаку – менталитету, то были действительно немцы. Ведь Екатерине II – как узурпаторше у мужа, а затем и у сына, после его совершеннолетия, просто выгодно было пустить тлю сомнения в записках чтобы вернуть состояние бездинастийного перепутья, при котором её роль крепла, и грех преступления против мужа оправдывался его ненужностью. К тому же у Екатерины при жизни с Петром принцами был еще один ребенок – девочка, которая умерла, что говорит уже тогда о втором таком же случае, что и первый раз, или же более того говорит о нормальности ситуации с мужем, почему герцога все-таки не отправляли обратно.

Династия Гогенцоллернов (моя часть), минуя бездетного Фридриха Великого по брату и отцу его: «фельдфебелю на троне» снисходит в глубь веков с королей до курфюста: «создавшего Пруссию», и с курфюстов мельчающего от обростов счастливых войн и браков до сосиски Бранденбурга, не то купленного, не то заработанного бургграфом Нюрнбергским, начинавшим обрастать и там крупными княжествами и прочими землицами, как перед самыми Гуситскими войнами эпицентр собирания земель был перенесен в более перспективное место. До Нюрнберга, разветвившийся род всеми линиями сходится в начале того же тысячелетия в одноименном горном замке в Швабии. Там же собирается в значительное владение и Вюртемберг, который даст свою принцессу в жены Павлу, отчего будет предположение, что родовая черта Романовых – высокий рост (до 2-х метров у некоторых) причиной из-за того. И таких линий, я копаясь в материалах библиотек легко навыводил до 17, упирающихся в известность к первым векам 2-го тысячелетия, а некоторыми уходя в конец 1-го как то: Лангобардский дом. В ту сетку попались королевские династии десятка королевств, у одной только Англии их оказалось четыре, где и знаменательный Генрих VIII, и Стюарты, и даже французский Генрих IV, потянувший своими Бурбонами в предки королей маленькой Наварры – д’Альбре. Даже знаменитый вождь гугенотского движения адмирал Колиньи, павший в Варфоломеевскую ночь, своим посмертным уважением выдавший свою дочь за государей Нидерландов таким образом через династию принцев Оранских-Нассау, так попал к интересному разнообразию, а то все эти пронумерованные герцоги, графы, маркграфы, ландграфы, пфальцграфы, бывшие сезонно по-совместительству и королём Чехии, когда один из них её захватил, назвавшись: «однозимним королем» – начали набивать оскомину, что так приятно было воспринимать тот факт, что тот сильный русский промышленник, вождь белого движения женился на такой же безродной сокурснице по университету (?), дочери преподавателя-чеха, ну хоть такие простолюдины, а то все бояре, митрополиты-патриархи, принцессы всех более-менее заметных владений, можно не уточнять каких, потому что воочию становится понятно значение слов о родственных связях монархов Европы: они все родня друг другу. Понятное дело что после такой своей генеалогии, которой я занявшись-увлекшись чуть не позапихал все что только истории было известно, хорошо еще Габсбурги Священной Римской империи туда не попали, это пока, я на счастье не мог по энциклопедическим данным находить большую часть жен, иначе бы продолжать заниматься какой-то случайно оставшейся родословной где-то по каким-то причинам в стороне, имело бы единственный смысл, те же заклятые враги Лев Вельф и Альбрехт Медведь (совместный крестовый поход на славян) и те оказались самыми соседними линиями. Полулегендарный князь Никлот, от которого пошли мекленбургские династии, являлся скорее всего связующим звеном с сынами короля Бодричей, севшими на Руси. Ну как при такой палитре предков не считать себя произошедшим из единственного царственного рода правителей всей нашей части мира до середины 19-го века в моем случае, и что такое полтора столетия, отделяющие нас от того времени – всего каких-то полтораста справлений новогодних торжеств. Некоторые люди, живали и больше. Можно было успокоено закрывать вопрос о царском роде, и я бы успокоено так и сделал, если бы не червь сомнения в фактологической конкретике: как все-таки стыкуется тот род правителей с Иньякиными, графами или князьями? И я продолжал искать, впрочем на бреющем полете: не бывает дыма без огня, даже если та статья и не та вовсе, не о том совсем, надумавшемся желаемом, то другое свидетельство бабушки очень серьезно. Стоило вызнавать конкретику и в применении к подходимости самого пророчества, например к моей женской проводке родства, ввиду того что у меня тогда не должно быть земного отца, а ближайший родственный мужской представитель – единственный дед, символично и может быть нарочно был почти не известен. Но женский род заводил на парамоновскую линию и к чешкам от их жены. Приходилось читать о понятиях женских и мужских родов, может быть невольно всем этим являя из себя, пусть как это ни противоречиво кажется, известный библейский стих: через познание его (своего дела, предназначения… и т.д.). Каждый кто хоть немного Мессия, имеющий в себе частицу божественного, должен изучать обстоятельства дел со всем духовным окружающим, включающим в себя и науки, до самых её специфических глубин. Как заядлый читатель я копался во всей околоромановской литературе, исторических журналах, газетах, каталогах книг различных библиотек, пока не прочитал произведение С. Скотта «Романовы: биография династии», в которой рассказывалось больше о жизни того рода после революции за рубежом. И вот в главе под названием: «В Ташкенте», в самом почти её конце о потомстве ссыльного великого князя говорилось, что двое детей одного из его морганатических сыновей остались в Советской России и если остались живы, не были убиты как все почти попавшиеся в руки к красным Романовы, то наверное были скрыты под чужими именами. Как здесь не затеплится историческое судьбоносное умиление по поводу жизни тех детей, о которых и в другом материале о династии писали: что двое Романовых остались там в пламени гражданской войны и скорее всего погибли. Наперекор тому утверждению вспомнилось что как-то в газете, примерно на последней странице, доводилось прежде читать статью о чем-то невероятном: о жившем в Сов. депии каком-то Романове, что казалось таким не сходившимся с реальным смыслом и потому чем-то романтическим, жизненно-нелегальным, как неожиданно в разрез тем ощущениям довелось как обухом по голове прочитать что его забрали на войну с фашистами! Что же он там после победы не воспользовался случаем и не перешел к своим? Внимание и безмятежная читательская сосредоточенность у меня вконец рассеялась и, дочитывая с пятого на десятое я упомнил только то, что доживал он в Кзыл-Орде, знакомом мне тем по названию, а может меня именно туда моя настоящая бабушка Лиля возила, что там именно жили потомки Иньякина по единственному сыну Льва – Володе, и так же тот самый мой дедушка-болгарин Семен жил, даже Симеон слышал от матери называние на болгарский лад. Ну а тот Романов доживал в одиночестве, работал на простых черновых работах, в силу жизненных неудач – пил, как и все пили, так же как и мой дед, говорили Иньякины, приезжавшие в 63-м году на похороны прабабушки. Особая отличная среднеазиатская советская действительность (подходящее слово), отличавшееся жарой, яркостью плодов, инородным добавком культуры. Ссыльному в Ташкент великому князю Николаю Константиновичу было в яркости той южной мусульманской культуры, чем разукрасить свою жизнь изгнанника. Так что, наверное если бы с него сняли опалу, возможно бы он не захотел вернуться. О той интересной самой по себе личности я вспомнил что читал прежде, будто бы он ради своей американской любовницы ободрал драгоценные каменья с оклада иконы и еще потом же лжесвидетельствовал (наверное перед той же самой иконой). На него ополчилось тогда вдруг всё царственнейшее семейство, и признав больным клептоманом, поперло тем не менее от себя подалее, сначало в Оренбург, где изгнанник немного должно быть утешился, женившись на дочери полицмейстера: Надежде Дрейер, морганатическим браком, за невозможностью как его отец – второй сын императора, вступить в брак с какой-нибудь такой же принцессой Саксен-Альтенбург… Потом еще дальше был поперт, в Ташкент. К размышлению о свободе личности внутри семейного клана. Его официальные дети уже получили фамилию Искандер – по традиции давать фамилии по названию поместья, в котором родились. Пошла новая романовская фамилия и вообще в жизнь востока с личностью того князя добавилось много нового, будь-то сортовой американский хлопок, устроение хлопкообрабатывающих фабрик, орошение Голодной степи, городской водопровод, базар по-западному и т. д. Он везде успевал, в том числе и на вечеринках, вел себя как Наместник, не будучи обличен таковой властью, но сам взяв. При большевиках оказавшись за свое изгнанничество на хорошем счету, как считается, он сразу же на третий месяц у них умер от головы. Один его сын погиб в следующем году, а другой покинул страну вместе с белой армией, оставив жену и двух своих детей – мальчика и девочку. Как следует из данных других книг о Романовых, отводящих этой части рода, оставшейся в России, отдельные заголовки навроде: «Затерянная ветвь» – все они выжили, действительно сменив фамилию на фамилию другого мужа, отчима – Андросова. Тогда еще, сразу же по прочтении первого подробного материала о них, у меня вместе с тем теплым умилением о превратности судьбы, меня медленно начувствованно осенило интересной идеей, просто невольно должной бы было возникнуть, но однако же не возникло тогда, при том сухо-ментальном прочтении газетной (кажется) статьи о том Романове в Кзыл-Орде, лишь выписки о интересном факте. Причем мысль о том чтобы через дедушку ко мне подвалило необходимое и даже должное быть царское родство, была мне не чужда, но я предположил что-либо в болгарском направлении, раз дед был болгарский военнопленный. Интересовался болгарской царской семьей, которая при смене власти была так же частично расстреляна коммунистами, но то уже при Сталине, сам бывший как император и баловавшийся с царями, может не расстрелял наследников и претендентов на престол на всякий случай. Ведь что то, за военнопленный такой вместе с сестрой? К тому же мой дядя Толя, старший брат матери, но имевший другое отчество, не по нему, живший с ним в семье, когда тот жил с его матерью и строивший вместе дом, говорил о нем, что он не был болгарин, только был в Болгарии (так же как впрочем и Сакс-Кобург-Готы). Соотнести ½ всего генеалогического направления с Романовыми уже даже как-то и не хотелось, раз уж оное соотнесение должно было быть через Иньякиных, тогда восхотелось большего разнообразия с южной католической генеалогией, в каковой должны были замешаться Кобурги. Конечно рано или поздно и трезвый бесчувственный ментал, который однажды помешал прийти к простой и светлой мысли, на основании сопоставлений – все равно бы подвел меня к ней, хотя бы из-за тщеты выражающейся словами: «хороша Маша – да не наша!» (это о теоретически многосотенном монархическом клине, той самой генеалогической вилки образующейся за Николаем I, которая срывалась от связи с Иньякиными). Но тогда когда это разумение до меня дошло, став много большим, чем просто предположение, оно было из разряда тех прорывов, которые и прежде осеняли меня именно в отношении романовском: при жизни в Америке, написав в одной протестной статье нечто залихватски в этом направлении, я прочитал то на что я загнул: оказывается я оказался… что-то или как-то там ближе к чему-то там или просто старшинству, чем наследник старшей линии – Георгий! Я стер весь этот текст, чем я в писательстве своем редко занимаюсь. И хотя тот мальчик, будучи обыкновенно Гогенцоллерном, в романовской иерархии действительно ничего не значил, но вписаться туда самому на основании бабушкиных слов, было действительно осенением, таким же как потом будут невольно прорываться романовские самочувствия и слова выражения о себе в разных представлениях, вынесенные теперь уже уверенно в заголовок. Ничем иным как душевным предчувствием того назревавшего, что должно было потом стать, само даже по себе означающего важность случившегося осознания того, кто ты, хоть в перспективе. Впрочем в таких еще случаях может быть прорываются памяти прошлых жизней. В добавок к этому, приведенные прежде минусовые случаи удержания, когда дочитав до самого наиинтереснейшего, как-то так умудриться не прочитать его, но прочитать все остальное ненужное. Жизнь каждого полна подобного рода подруливаний свыше, и не надо это считать ненормальностью, наоборот! Но находится много людей для которых приходится специально делать это отступление, которые нетерпят необычное – паталогически, в заболевании злом этого вида. Итак, посмотрим все данные и факты, кои мы знаем и имеем, в общем по разностям источников составляющих ряд: 1. СТАТЬЯ 2. КНИГИ 3. СЕМЕЙНОЕ 4. ПРОРОЧЕСКОЕ Последнее, указанное прежним как должное быть, особенно предметно возникает вместе с тем вспомнившимся случаем в большом городе российской глубинки Самаре, когда позвонил в местную монархическую организацию и разговорился о перспективах. На счет тогдашних республиканских выборов президента они иллюзий не строили, но на счет популярных в своё время пророчеств о судьбах России, по большей части уже сбывшихся, те пророчества как раз и указывали на то, что Романовы восстановятся. Что же касается семейных воспоминаний о моем деде, то суммирование и соотнесение фактов в соответствие с которым и дает предположению про него только усилиться. Потому что помимо реестра свидетельств, над случаем ссоры, послужившей к разрыву отношений во время строительства дома, весит куда больший смысл в словах того предположения: «а вдруг с нами что случится?». Тогда в сороковых еще, при Сталине, эти слова у ссыльной графини и тайного Романова могли иметь куда больший и реальный смысл. Они думали над тем на кого записать строимый дом. Отнесясь серьезно к такой перспективе, решили что лучше будет сразу записать его на детей, и поссорились на том на кого именно, у него тоже был сын где-то на стороне. Разрыв тот, ссора и слова те не были возникшими от корысти за право обладания только, но привели к разрыву, запою, брошенности строительства и продаже недостроенного дома, оставшейся с ним бабушкой. Потом были письма с просьбами о прощении, которые многие года хранились, но не было семьи, хоть и пелось про то время: « ведь были ж мужики в цене, хоть плох – да тело». В тех самых армейских возрастах, выбитых войной, соотношение доходило до 5 к 1. Может быть просто боялась прошлого, которым перед графиней просто не возможно было не похвастаться. Итак, реестр сходных данных из «ряда» источников: 1. воевал …раз был в Болгарии, только таким образом можно было в те времена побывать за рубежом. Конечно же не был он ни каким военнопленным, тем более с сестрой. Болгарский военнопленный – нонсенс, считается что ни одного советского солдата не погибло на той земле. Может только быть жил в белоэмиграции в Болгарии, где был основной армейский поток, но и тогда слишком вольная для таких возвращенцев была у них жизнь. 2. жил в Средней Азии …занимаясь строительством домов, шабашничаньем, что и значило в жизнеописании статьи: 3. работал 4. жил в Кзыл-Орде …которая находится в Казахстане. Впоследствии, в 63-м году, приезжавший на похороны в Ферганский оазис Иньякин говорил что видел его в Кзыл-Орде, где сам жил. Он был в запущенном запитом состоянии: 5. пил 6. жизненные неудачи …заключающиеся главным образом в одиночестве несемейной жизни. В современном яркокрасочном парадном издании о династии Романовых, указавших на многие выявленные факты о жизни тех двух представителей этой затерянной ветви Искандер напротив их настоящих имен: Кирилл и Наталья стоят титулы светлейших князей, заочно данные им в роду Романовых заграницей, вместе с пояснительной приставкой к основной фамилии: Романовские-Искандер. Но за ними обоими нет стрелок потомков. И ничего не говорится о продолжении. И если для сестры его в связи с войной при тех 1/5 не было ничего в том невероятного, то для мужчины, вернувшегося с войны, безбрачие было чем-то из ряда вон выходящее. В том же источнике давалась фамилия, под которой официально прожила свою жизнь сестра его, и значит он сам, получив фамилию отчима – Андросов, и таким образом скрывшись от внимания органов. Андросов – ведь типичная болгарская фамилия (в произношении), и вот откуда выходит болгарский след, отчим был болгарином, и даже оставил у окружающих чуточку национального фольклора, так что детей потом пугали неким страшилищем Панча-Ванча. Это он скорее всего был тем самым красноармейцем, который оказался в гражданскую в Туркестане. 7. болгарство 8. изменение имён …тенденция. Хоть сам и не болгарин, но даже своё имя Семён до меня уже в конце 20-го века доходило как Симеон. И наконец самое наиглавнейшее из соответствий у двух сравниваемых сторон – наличие сестры. В случае с Семеном, как по-детской памяти помнит моя мать, это была Ольга, впоследствии приезжавшая посмотреть на детей-двойняшек, тем случаем оставившая словесное воспоминание о том что девочка очень на неё похожа – «такая же курепка». Хотя может быть то была баба Ольга (Роговская), приехавшая в гости посмотреть на внучат, тем более что звучали еще слова: « в тётку свою», более подходящее говориться не самой ей, в том числе и подмечать о курепчатости. 9. сестра. 10. время