Текст книги "Жить чистыми"

Обязательность

Инструменты, которые мы используем в нашем выздоровлении, служат нам во всех наших делах. Воображение – это тоже инструмент. Мы применяем его, когда позволяем себе мечтать, и он помогает нам заглянуть в самые глубины своего сердца. Иногда это страшно – честно смотреть на то, во что мы действительно верим, чего хотим и кем на самом деле являемся. Практика молитвы и медитации учит нас чувствовать правду и прислушиваться к нашему внутреннему голосу. Люди, которым мы доверяем, помогают нам отличить в этом голосе шепот правды от повелительного тона компульсивности. Решения, которые мы принимаем, порождены желаниями – в том числе и решение оставаться чистыми. «Мы призываем новичков собраться, прийти на собрание и отдать АН все свои силы. Может, мне стоит вести себя точно так же и в других сферах моей жизни?» – задает вопрос один из нас. Очень важно научиться мечтать, но мечта – это не путь. Готовность без действий – это просто фантазии. Одно дело верить в силу, более могущественную, чем мы сами, и совсем другое – верить в себя. Некоторые из нас только спустя долгое время приходят к убеждению, что мы способны сделать для мира что-то хорошее, что послужит нашим ценностям и нашему предназначению. Когда никто не смотрит, а ты все равно поступаешь правильно – это самое настоящее служение своим убеждениям. Некоторые из нас называют это принципиальностью, Шестой Шаг называет это характером. Как бы мы это ни называли, именно из этой практики формируется фундамент нашего постепенного взросления.

В списке наших принципов дисциплина, скорее всего, относится к наименее популярным. Чуть ли не с самого первого чистого дня мы начинаем говорить об обязательности. Мы берем на себя обязательство приходить на собрания, обязательство оставаться чистыми до следующего собрания, обязательство позвонить кому-нибудь до того, как пойдем за наркотиками. Выполнение взятых на себя обязательств требует дисциплины – мы развиваем в себе это искусство благодаря практике. Для большинства из нас это непривычно и неестественно, но мы часто достигаем долгосрочных целей именно тогда, когда откладываем в сторону потребности, требующие моментального удовлетворения. Дисциплина – это обязательность в действии, это демонстрация нашей готовности. Ее отличие от «силы воли» или «своеволия» состоит в том, что мы не заставляем себя меняться силой. Мы меняем отношение к собственному поведению. Чем больше мы доверяемся процессу, тем больше в нас готовности практиковать дисциплину. «У меня получилось только благодаря милости Бога и моему упрямому отказу уходить с этого пути», – делится один из нас. Когда вера и дисциплина сливаются в одно целое, мы начинаем превращаться в тех людей, которыми мечтали стать.

Талант или какие-то способности часто заложены в нас естественным образом, но любой навык требует практики. Одно дело развивать в себе концентрацию и энергию доводить дело до конца, и совсем другое – разрешить себе пойти на риск. Нам необходимо мужество, чтобы разглядеть в себе творческое начало, и дисциплина, чтобы направить его на созидание того, что мы хотим создать. Говорит член сообщества: «Я пока что не ощущаю внутри себя той свободы, которая позволила бы мне раскрыть мой потенциал вне сообщества. Но я верю, что эта свобода придет ко мне в будущем».

Осознанность и контроль – это не одно и то же. Мы не обретаем свободу от своих дефектов автоматически, только благодаря тому, что увидели их. Осознанность дарит нам надежду и направление. Иногда это мотивирует нас начать работу с дефектами, а иногда самое лучшее, что мы можем сделать, – это просто подождать. Зачастую мы не понимаем, как справиться с определенным дефектом или конкретной трудностью, просто из-за того, что сначала мы должны поработать с чем-то другим. Принятие себя освобождает наше воображение. Работа по шагам, возмещающим ущерб, помогает нам почувствовать себя достойными успеха. Для каждого из нас важные ответы скрыты в самых разных местах, и пока мы не отыщем эти места, ответы будут оставаться для нас незамеченными. Работа над выздоровлением открывает нам совершенно неожиданные грани свободы. Только ощутив вкус этой свободы, мы наконец-то понимаем, что раньше наши руки были связаны.

Цели – это мечты, претворяемые нами в действия. Нам будет легче понять предстоящую работу и оценивать свой прогресс, если мы разобьем свои цели на шаги. В конце концов, мы достаточно неплохо разбираемся в пошаговом подходе к работе! Когда мы ставим перед собой достижимые цели и празднуем прохождение важных этапов этого пути, мы начинаем видеть свой прогресс, получая при этом возможность время от времени сделать шаг в сторону и оценить, где мы находимся и в какую сторону движемся.

Образование

Зависимость сказалась на образовании самым разрушительным образом. Некоторые из нас остановились в самом начале, а другим не удалось даже начать. В наших знаниях существуют прорехи – они появились в результате нашей зависимости или тех условий, в которых мы выросли, – и кто-то из нас стыдится этого. Но недостаток информации – это не дефект характера, это просто что-то, чему мы еще не научились. Одно дело чего-то не знать и совсем другое – не желать учиться.

Выздоровление – это образование. Мы изучаем принципы и практикуем новый путь в жизни. В этом процессе мы учимся читать, писать, заботиться, делиться, практиковать, приходить и возвращаться. Те способности, которые мы развиваем в себе, работая по шагам, являются многофункциональными. Когда мы применяем эти навыки в других сферах, у нас получается на удивление хорошо, несмотря на то, что там может использоваться другая методика. И даже если мы осваиваем что-то совершенно для нас новое, наши возможности практически безграничны.

Став чистыми, многие из нас возвращаются к учебе, сталкиваясь порой с невероятными трудностями. Нас пугает даже стандартная программа обучения на работе, ведь подобный подход к передаче знаний часто для нас непривычен. К учебе возвращаются не все, а многие из нас, посетив несколько занятий, принимают решение, что образование не для нас. «Я благодарен за возможность поучиться, но в какой-то момент я понял, что мне необязательно этим заниматься», – говорит один из нас. Возможно, мы идем учиться, потому что хотим получить новую профессию, а может, мы просто хотим попробовать что-то новое. «Мои представления о том, что такое общество, были очень искаженными, – делится один из нас. – Мои представления о «правилах игры» были очень смутными. До того как стать полноценным участником процесса, мне нужно было изучить, как этот процесс устроен».

Когда мы учимся, мы не просто изучаем предмет. Мы учимся учиться. Наши тела были истерзаны зависимостью, но точно так же нелегко пришлось и нашему мозгу. Чему бы мы ни учились – игре на гитаре, профессии сварщика, вязанию на спицах или философии – учеба является тренировкой для нашего мозга. Впитывая и запоминая информацию, мы видим и чувствуем, насколько целителен для нас этот процесс. Мы учимся работать в стрессовых ситуациях и с принятием относиться к обратной связи. Мы учимся стойкости на всем протяжении учебы. Нам мешает нетерпение – ведь хочется сразу обладать знаниями, а не идти к ним в процессе обучения. Учеба – это упражнение, которое учит нас не отвлекаться. Неплохо начать с практики принципа готовности учиться.

У некоторых из нас есть конкретный план возвращения к учебе, но мы вполне способны преподносить сюрпризы самим себе. Радость, которую дарит процесс обучения, – это уже подарок. Порой мы сами не знаем, на что способны, и, вполне возможно, мы намного умнее, чем нам кажется. «Я искренне считал себя тупым, потому что много лет срывался, прежде чем стать чистым, – говорит член сообщества. – Диплом о высшем образовании помог мне поверить в то, что я умный». Когда мы открыты новому – в том числе по отношению к собственным талантам – это помогает нам достичь таких высот, которые даже не снились нам.

Многие из нас испытывают одно и то же чувство – будто бы мы наверстываем или компенсируем время, утраченное вследствие нашей зависимости. Нас одолевает тревожное ощущение какой-то неполноценности. Когда мы учимся распределять свое время между учебой и АН, это становится для нас хорошим уроком обретения баланса. Иногда нам кажется, что буквально все наши сокурсники употребляют наркотики, либо же мы считаем, что есть мы и «они» и что мы никогда не станем «их» частью. Мы можем одновременно быть осуждающими и неуверенными в себе. «Весь этот процесс был на удивление эмоциональным, – делится один из нас. – Я надевал на себя выздоровление, словно броню. Я чувствовал себя неприметным и одиноким, а все дело было в том, что мне недоставало принятия себя, чтобы подпускать к себе хоть кого-нибудь».

Если в нас есть склонность к перфекционизму, высока вероятность того, что нам придется столкнуться с ним, вернувшись к учебе. Делится одна из нас: «Если я не получала на экзамене самую высокую оценку, то чувствовала себя проигравшей. Я не находила сна, стараясь понять, в чем сделала ошибку. Я не состязалась с другими студентами – моим соперником был мой собственный страх». Перфекционизм подпирает стена под названием «стыд». Любой наш просчет словно бы раскрывает этот секрет. В каждом предложении мы слышим критику, а критику воспринимаем как осуждение.

Зачастую мы ведем себя так, будто наша настоящая жизнь начнется когда-то в будущем – после того, как мы наберем столько-то лет чистого времени, окончим институт, устроимся на определенную работу или же когда наши жизни волшебным образом станут управляемыми. Программа «только сегодня» учит нас тому, что не в будущем происходит самое важное. Наша жизнь – это то, что происходит с нами прямо сейчас. То, как мы живем на пути к своей цели, – это и есть наш образ жизни. Высоким деревьям нужны глубокие корни. По мере продвижения вперед мы должны помнить о том, чтобы всегда уделять время строительству и обслуживанию нашего фундамента.

Деньги

Богаты мы или бедны, у большинства из нас отношения с деньгами очень сложные. В природе не существует какого-то единственно правильного набора ценностей, но у нас есть принципы, которые мы практикуем. Наша Седьмая Традиция говорит о самообеспечении посредством наших собственных пожертвований. В традиции прямо говорится о группах, но многие из нас начинают применять этот принцип в собственной жизни и понимают, насколько от него зависит наша свобода. Мы учимся обеспечивать себя с финансовой стороны и постепенно приходим к тому, что практиковать самообеспечение можно самыми разными способами. Мы учимся платить за себя, убирать за собой и жертвовать свое время и силы тому, что считаем важным. Иногда нам очень сложно делиться своим отношением к деньгам. Приоткрыть эту дверь нам поможет разговор со спонсором. Наш честный рассказ может стать началом процесса исцеления, которое благотворно скажется на всех сферах нашей жизни.

Когда мы приходим сюда, деньги и работа далеко не всегда являются для нас взаимосвязанными понятиями. В активной зависимости мы обеспечивали свои денежные потребности массой других способов. Мы воровали, манипулировали, пользовались слабостями других или убеждали их в том, что они нам должны. Мы умели только брать, и по натуре своей мы крайне расточительно относились к средствам, которые к нам попадали. В своем эгоцентризме мы совершенно не замечали, насколько дорого мы обходились окружавшим нас людям. Осознание того, что мы, вполне возможно, никогда не сможем полностью рассчитаться за свои долги, очень часто становится одним из мотивов, побуждающих нас выбрать новый путь жизни. Мы в долгу, и каждый раз, совершая акт служения ради высшего блага, мы чувствуем, как что-то меняется у нас внутри. С каждого из нас причитается пожертвование, но его нельзя рассматривать как жертву – ведь оно служит нам никак не меньше, чем тем, кому мы служим.

Мы жили с уверенностью в том, что нам все время кто-то что-то должен. Даже в выздоровлении этот дефект продолжает преследовать нас, только в более скрытой форме. Мы больше не воруем сумочки или бумажники, но иногда нам представляется вполне нормальным уносить домой вещи с работы, слегка приворовывать в магазинах или продолжать использовать людей в своих интересах. Порой мы понимаем, что такая нечестность – это неправильно, но все равно вынашиваем обиды – за то, что нам мало платят, за то, что у нас нет возможности отдохнуть, хотя мы этого заслуживаем, за то, что люди, которым мы служим на работе, дома или в АН, проявляют в наш адрес недостаточно благодарности. Иногда это проявляется в нашем недоверии другим – мы постоянно подозреваем, что кто-то пытается нас обмануть.

Это негодование словно варится на медленном огне – и порой оно невероятно разрушительно. Вместо того, что у нас есть, мы обращаем внимание на то, чего у нас нет. Вместо чувства безопасности мы испытываем чувство незащищенности.

Трудно быть счастливым, когда воспринимаешь мир как враждебное место. Если мы учимся практиковать веру и благодарность, это совсем необязательно означает, что мы отказываемся от своей «уличной мудрости». Это просто означает, что мы начинаем развивать в себе умственные способности иного рода. Мы учимся отстаивать свою позицию, не чувствуя себя так, словно защищаем свою жизнь в драке. Мы начинаем верить в то, что наши потребности будут удовлетворены. Мы начинаем рассматривать те обстоятельства нашей жизни, которые далеки от идеальных, как возможности для роста, а не преграды для него.

Даже в выздоровлении одержимость и компульсивность сказываются на том, как мы тратим деньги. Мы совершаем покупки либо импульсивно, либо компульсивно, одержимые желанием иметь все самое модное или самое дорогое. Мы тратим деньги крайне непрактично, пытаясь заполнить пустоту внутри себя – мы хотим купить себе любовь, чье-то одобрение или просто внешние признаки успешности. «Я верил, что мне удастся откупиться от зависимости», – делится один из нас. Деньги становятся дополнительной сферой проявления наших сложностей с контролем, в итоге мы начинаем вести себя настолько жестко, что создаем намного больше проблем, чем решаем. Либо, наоборот, мы просто упускаем деньги и возможности, считая, что нам больше соответствует жизнь в нищете. Некоторых из нас привлекает не столько обладание «баблом», сколько погоня за ним. Этот мотив может помочь нам достичь огромных успехов, но он же способен превратиться в компульсивное стремление, подпитывающее еще один симптом нашей зависимости. Правда это или нет, известно только нам самим. Если мы рискуем и делаем ставки, занимаемся схемами, открываем и закрываем компании, часто переходим от финансовой успешности к банкротству и обратно, возможно, нам стоит задать себе вопрос, что мы с собой делаем? Признать, что наши отношения с деньгами являются проблемными, достаточно сложно. Процесс изменений может начаться с честного рассказа человеку, которому мы доверяем. Финансовая неуправляемость часто является симптомом какой-то более серьезной проблемы. Как и многие другие сложности, с которыми мы сталкиваемся, это практическая проблема, требующая духовного решения.

«Простые мелочи, – делится один из нас, – такие, как вовремя оплаченные счета, помогли мне почувствовать уважение к себе». Другая зависимая рассказывает, что ей удалось преодолеть свое яростное нежелание оплачивать счета, когда она начала писать на каждом чеке: «Спасибо вам за обслуживание». Порой победой может стать просто способность выполнять наши собственные обязательства. Некоторым удается прийти к этому достаточно быстро, а другим требуется целая жизнь. Беспорядочное обращение с финансами действительно часто встречается у членов АН, но оно точно не является обязательным правилом. Когда мы ведемся на свою болезнь, это часто сопровождается финансовыми последствиями. Но во многих случаях финансовые последствия наступают и тогда, когда мы поступаем по принципам выздоровления. Это совершенно не значит, что, работая по программе, мы становимся богатыми. Некоторые из нас зарабатывают меньше денег в выздоровлении, чем в употреблении, да и ответственность порой влетает нам в копеечку. Но многие достигают в выздоровлении успеха и действительно обеспечивают себе комфортное финансовое положение. Когда мы практикуем здравомыслие и живем по средствам, мы можем чувствовать себя комфортно по отношению и к самим себе, и к своему положению – каким бы оно ни было.

Мы также учимся обращаться за помощью в трудные минуты. Многие из нас испытывают трудности в выздоровлении, когда мы начинаем болеть или утрачиваем трудоспособность. Наши представления о принципе самообеспечения мешают нам просить о помощи, даже когда мы отчаянно в ней нуждаемся. В такие моменты на помощь приходит смирение, которому мы учимся в работе по шагам. Мы начинаем понимать, что мы не настолько хорошие, чтобы вообще не нуждаться в помощи, но и не настолько плохие, чтобы вовсе ее не заслуживать. Порой мы делаем для себя открытие – оказывается, что на самом деле нам нужно совсем не то, чего мы так хотим, а умение адаптироваться к своим реальным обстоятельствам дарит нам удивительную способность быть гибкими. Мы учимся принимать помощь и находим новые способы быть полезными. Потерять все, что у нас есть, – вовсе не пожизненный приговор, равно как и обладание всем, к чему мы стремились, не гарантирует нам, что мы больше никогда не будем нуждаться.

Благоразумие – это тот принцип, практиковать который удается далеко не всем из нас. Слово, конечно, смешное, но именно благоразумие лежит в основе «разумного остатка» в казне, о котором мы говорим в служении. Делится один из нас: «Я научился относиться к денежным средствам АН с ответственностью и благоразумием, и поэтому теперь я больше не мошенничаю с чужими деньгами. Я научился принципам честности и подотчетности. Теперь я стараюсь их применять и не допускать ситуаций, когда я говорю одно, а делаю другое».

В служении мы учимся думать, прежде чем брать на себя обязательства, ведь нам важно выполнить их до конца. В других сферах жизни мы тоже приходим к тому, что планирование и последовательность приносят нам удовлетворение собой. Даже если меняются обстоятельства, мы изо всех сил стараемся оставаться ответственными. «У меня начались проблемы с бизнесом, и какое-то время я жил на свои сбережения. Мне было стыдно говорить об этом на собраниях, но я все-таки поделился своими трудностями с одним зависимым. Спустя какое-то время он рассказал мне, что для него это стало вестью надежды. Благодаря тому, что я планировал свои расходы, мне удалось отложить деньги, которые помогли мне пережить трудные времена. То, что я рассматривал как неудачу, он считал успехом. Я в очередной раз увидел свою жизнь со стороны и стал лучше ее понимать».

В АН мы также замечаем, что те, кто не отдает другим полученные в сообществе знания, как правило, через какое-то время их утрачивает. Для многих из нас сама идея «отдавать, чтобы сохранить» оказывается удивительным открытием. Обладаем мы материальным богатством или нет – наши эмоциональные, духовные и умственные ресурсы поистине неисчерпаемы. Мы обладаем богатством опыта. Когда мы отдаем другим свою энергию, время, талант и творчество, то получаем намного, намного больше.

Работа

Шаги помогают нам стать лучше, а служение становится одним из способов вернуть себе человеческие навыки. Многое из того, что мы приобретаем в служении, пригодится нам на работе. Порой мы чувствуем себя на рабочем месте чужаками или самозванцами, зато в служении мы являемся полноценными участниками процесса. Нам не нужно задаваться вопросом о нашей главной цели или о своем праве служить. В сообществе, в котором есть только один высший авторитет – сила, более могущественная, чем мы сами, мы учимся работать с другими на равных, ведь нам есть что предложить и есть, чему поучиться. Мы перестаем строить из себя авторитеты или жертвы. Мы учимся направлять свою энергию в конструктивное русло и практикуем сосредоточенность. Мы выжимаем из себя больше, чем то, на что в данный момент способны, и понимаем, что у нас получается выжить и добиться успеха, даже несмотря на то, что мы не идеальны. Служение противостоит эгоистичности и повышает в нас чувство собственной ценности для мира. Мы учимся брать паузу и думать, прежде чем ответить. Не все, что затрагивает нас, является чем-то личным, и поэтому нам совершенно необязательно каждый раз давать сдачи. Сообщество АН стало для нас безопасным местом, где мы учимся делать ошибки, выясняем, кто мы такие, и осваиваем взаимодействие с людьми. На самом деле обороняться или лицемерить нас побуждают одни и те же мотивы – где бы мы ни находились. Мы видим проявления своих дефектов характера – и обретаем смирение, возмещаем ущерб или просто меняем маршрут и начинаем все сначала. Никто не застрахован от ошибок – их незамедлительное признание демонстрирует нашу принципиальность и ответственность за свои действия.

Опыт служения помогает нам брать на себя обязательства и учит нас следить за их выполнением. Мы учимся спокойно сидеть и слушать, а также быть услышанными, когда нам есть что сказать. Мы начинаем чувствовать право на свое законное место в этом мире, не испытывая ни страха, ни стыда. Применяя эти принципы во всех наших делах, мы видим, как начинают исчезать отличия между тем, как мы ведем себя на работе и в выздоровлении.

Один из способов применять эти принципы заключается в служении своим работодателям. Некоторые из нас задаются вопросами: «Как мне практиковать единство на работе? Как мне позволить Высшей Силе руководить на протяжении рабочего дня? Какова моя главная цель на этом месте?» Где бы мы ни работали, как только мы начинаем относиться к работе как к возможности практиковать наши принципы, она становится для нас важна. Один из нас как-то сказал: «Раньше любая ответственность тяготила меня, но, когда я научился видеть в ней один из способов выполнения воли Бога, я стал воспринимать ответственность как привилегию». Когда мы руководствуемся духовными принципами, нас будут ценить на любом месте. Зачастую окружающие понимают нашу ценность раньше нас самих. Мы буквально источаем креативность, когда мы в духовном контакте. Это не обязательно значит, что мы пишем картины или сочиняем музыку (хотя и не исключает этого), но скорее, что у нас получается видеть пути решения проблем и получать удовлетворение от старательного выполнения своей работы, в чем бы она ни заключалась.

Переход от АН к работе не всегда проходит гладко. Порой мы испытываем настоящий шок, когда понимаем, что за пределами АН не применяется Третья Традиция. Мы не становимся частью других групп людей только потому, что нам этого захотелось. Возможно, нам придется заработать право на свое место за столом, причем где-то нас никогда не будут принимать так, как нам хотелось бы. Помимо этого, манера общения, которая является совершенно естественной с нашими друзьями в сообществе, может оказаться неподобающей или даже шокирующей для других людей. Мы начинаем более осознанно подходить к тому, как мы делимся своими чувствами и своей историей. Мы учимся видеть разницу между дружбой, отношениями в выздоровлении и профессиональными отношениями. Мы начинаем понимать, что вполне можем менять свое поведение и не идти при этом на компромиссы.

По мере продвижения в работе по шагам растет и наша способность признавать, что мы прогрессируем в других областях. То смирение, которому нас учат шаги, помогает нам обрести свое место в мире. Даже на работе мы начинаем чувствовать, что мы не лучше и не хуже, чем все остальные, и что у нас есть полезные таланты. Один из нас рассказывал, как он нашел работу, на которой ему пригодились и новые навыки, и старые повадки. Когда мы находим подходящую среду, то, что нам в себе не нравится, может помочь нам продвинуться по службе. Некоторые из нас невероятно предприимчивы, а у других отлично получается неподвижно сидеть и быть здесь и сейчас. И то, и другое может послужить в качестве как достоинства, так и дефекта – в зависимости от того, как мы будем этим пользоваться. Чувство стыда за то, что от нас мало толку, за то, что мы воруем время своих работодателей, подпитывает само себя. С другой стороны, побуждение постоянно куда-то двигаться может быть последствием страха. Если не уделять время размышлениям о том, чем мы занимаемся и как мы занимаемся этим, достаточно быстро начинают накапливаться мелкие ошибки. Как и во всем остальном, нам нужно стремиться обрести здоровый баланс и в работе.

Наши проблемы могут отличаться, но принципы мы практикуем одни и те же. Некоторые из нас до того, как стать чистыми, вообще нигде не работали, а другие проводили на работе все свое время. Точно так же некоторым из нас финансовое положение позволяет вообще не работать, а другие утратили способность трудиться из-за инвалидности. Так или иначе составление графика и практика принципа подотчетности могут нам помочь. Внутри нас все может противиться попыткам упорядочить собственную жизнь, но они принесут нам невероятную пользу. В конце концов, привычка – наша вторая натура. Когда мы чувствуем, что у нас есть цель, которая формирует нашу жизнь, нам становится комфортней с самими собой и своей жизнью. Работа может быть для нас способом заполнить время или платить по счетам, либо она может стать основной частью нашего самовыражения. Тем из нас, у кого есть важная или ценная работа, очень повезло. Это цель, к которой стремятся многие из нас. Когда мы чувствуем, что у нас хорошо получается делать что-то важное, это приносит огромное удовлетворение. Кем бы мы ни были, откуда бы мы ни пришли, каждый из нас способен что-то предложить этому миру.

Наша трудовая этика – это набор привычек, определяющий то, как мы используем свое время. Когда мы на что-то настраиваемся, мы бываем невероятно целеустремленными. Трудно найти человека настолько же целеустремленного, как наркоман в поисках дозы. Научившись перенаправлять эту целеустремленность на здоровые цели, мы порой достигаем потрясающих результатов. Уроки дисциплины постепенно становятся привычкой, которая на каком-то этапе превращается в удовольствие. Есть одно «но» – в этом методе таится опасность. Замена одного на другое несет в себе смертельный риск, особенно если она у нас начинает хорошо получаться. Отличительный признак нашей болезни – прогрессия. Когда мы начинаем замечать, что наше отношение к какой-то деятельности заставляет нас оправдывать неуправляемость в других сферах жизни, это значит, что нам стоит хорошенько присмотреться к своим действиям, мотивам, а еще – к своим шагам.

Порой чувство собственного несоответствия преследует нас и в выздоровлении. Мы тратим свое время и энергию на то, чтобы доказать кому-то свое соответствие, или же стараемся изо всех сил дотянуться до какого-то недостижимого воображаемого эталона. Порой нас раскачивает от крайней незащищенности и угодничества до упрямого сопротивления простейшим правилам и требованиям на работе. Одним из проявлений дефицита принятия себя является наша неспособность принимать похвалу. Когда мы чувствуем себя плохими или недостойными, мы начинаем проявлять излишнее усердие. Мы замечаем за собой готовность подменять других или выходить на работу в неудобные для нас дни – мы почему-то считаем, что нас можно загружать больше, чем других. «Я выделялся на работе, но все равно не чувствовал себя ни ответственным, ни полезным, – делится один из нас. – Меня преследовало чувство несоответствия». Иногда непросто отличить работу, выполняемую с искренним желанием и старанием, от работы, на качество которой влияет страх.

Когда нами управляет страх, мы часто становимся заложниками прокрастинации. Мы боимся заканчивать начатое и начинаем придумывать себе оправдания. «Когда я подхожу к завершению проекта, у меня возникает чувство, что я плыву против невероятно мощного течения. Понятия не имею, откуда во мне возникает это сопротивление, но его сила настолько велика, что я даже ноги передвигаю с трудом». Порой у нас столько идей и незаконченных дел, что необходимость принятия решения только усиливает наше беспокойство. Один зависимый как-то поделился, что ощущал себя «спринтером, который вышел на марафонскую дистанцию, – старт был потрясающим, а финиш оказался плачевным».

Иногда мы даже можем извлекать пользу из своих дефектов. Например, возможно, мы казним себя за прокрастинацию в чем-то, чего боимся. Эту энергию можно перенаправить на какие-то другие незаконченные дела. «В период прокрастинации моя производительность бьет все рекорды, – делится одна из нас. – Например, мне надо посидеть с учебниками, я это откладываю, но за это время успеваю навести дома идеальный порядок. Или же иду и оплачиваю все просроченные счета только потому, что мне хочется отложить трудный разговор». Тем не менее все эти усилия занять себя чем-то другим не приближают нас к реализации нашей цели. Как правило, на отлынивание уходит больше сил, чем на само дело. Мы можем повысить нашу эффективность, если расчистим мусор, поглощающий наше время и энергию.

Мы стремимся к равновесию. Каждый из нас обретает баланс по-своему. Когда нам становится комфортнее с самими собой, мы чувствуем себя комфортнее и с другими. Наши готовность и смирение проявляются в искреннем желании сделать что-то еще лучше – даже если у нас получается очень хорошо – и не потому, что нам нужно кому-то что-то доказать, а потому, что нам не все равно. Мы действительно можем практиковать принципы на рабочем месте, не впадая при этом в угодничество или чрезмерную наивность. Оставаясь чистыми, мы пишем новую историю. Возможно, наши коллеги никогда не видели нас в отчаянии и даже не догадываются, что мы выздоравливающие зависимые. Нам необязательно расставаться со своей анонимностью и дополнять свою профессиональную карьеру подробностями того, кто мы такие. Это личное дело каждого. Мы всего лишь люди, которые изо всех сил стараются быть ответственными и полезными.

Порой мы превращаем работу в алиби, дающее нам право не практиковать нашу программу. Мы много раз слышали: «Рано или поздно мы потеряем все, что стало важнее выздоровления». Многие из нас пережили это в отношении работы или материальных благ, из-за которых выздоровление начало казаться нам чем-то архаичным и неудобным. Если мы будем использовать доступные нам инструменты, то сможем взглянуть на свои проблемы на работе как на лишний повод практиковать программу. Еще ни разу не было такого, чтобы применение этих принципов сделало жизнь хуже. Напротив, наши проблемы начинают расти, если мы не практикуем программу. Мы испытываем гипертрофированное чувство ответственности, впадаем в одержимость и не можем остановиться – даже когда нам необходима пауза, чтобы просто увидеть ситуацию со стороны.