Текст книги "Жить чистыми"

Практика капитуляции длиною в жизнь

Со временем наше понимание капитуляции может меняться, но наша потребность в ней остается неизменной. В самом начале капитуляция, как правило, связана только с прекращением употребления наркотиков. Проходит время, и мы начинаем осознавать масштабы проявления зависимости в нашей жизни. К нам приходит готовность расстаться с другими привычками – причем иногда мы отпускаем их буквально по одной. Мы приходим к пониманию того, что употребление – и не важно, что именно мы употребляем, – это всего лишь симптом нашей болезни, которая является духовной по своей сути. Постепенно мы начинаем отпускать все то, что заставляет нас совершать импульсивные поступки, – отрицание, гнев, негодование, потребность быть правым, чувство превосходства или чувство неполноценности, стыд, угрызения совести и страх.

По мере того как растет наше понимание Первого Шага, мы начинаем капитулировать на более глубоком уровне. Растет наше доверие, и у нас появляется чуточку больше готовности отпускать. К нам приходит способность видеть, как мы по-прежнему цепляемся за иллюзию контроля в других областях своей жизни. Капитуляция редко кажется привлекательной в самом начале, зато промежутки времени, спустя которые мы начинаем осознавать, насколько непродуктивны наши действия, становятся все короче и короче. Сначала мы отпускаем только тогда, когда получаем серьезную трепку, но в процессе выздоровления наш болевой порог становится все ниже. Наша готовность терпеть поступки, которые ранят наш дух, становится все меньше и меньше. По мере того как у нас появляется все больше опыта обретения надежды и того исцеления, которое она приносит, мы получаем возможность увидеть в капитуляции способ снова встать на ноги. Переход от мыслей о капитуляции перед своей болезнью к пониманию, что мы можем капитулировать перед собственным выздоровлением, сам по себе является духовным пробуждением.

Изменить свое восприятие – это словно посмотреть на мир через новые очки. Капитуляция означает сдвиг в восприятии – мы перестаем поджидать удобный момент, чтобы перехватить контроль. Честность способна осуществить сдвиг в нашем восприятии – мы начинаем видеть правду. Мы все меньше переживаем из-за того, что могут подумать о нас другие, а вместо этого начинаем держать ответ перед собственными духовными и нравственными ценностями. Мы начинаем более ясно видеть, что это такое – жить согласно воле нашей Высшей Силы. С каждой новой капитуляцией открывается какая-то новая частичка нашего мира. Мы обретаем способность смотреть дальше нашей одержимости и принимать возможность изменений нашего восприятия. Благодаря опыту растет наша вера, и она помогает нам увидеть свою жизнь в новом ракурсе. Приобретая опыт, мы постепенно перестаем чувствовать себя в опасности, когда поступаем в соответствии со своими убеждениями. Мы начинаем верить, что капитуляция не приведет нас к катастрофе. Последовательность духовных пробуждений делает нашу веру глубже.

Страх – это совершенно естественное чувство. Вопрос в том, что мы с ним делаем. Шаги Третий и Одиннадцатый дают нам возможность приглашать в наши решения любящую Высшую Силу, а Шаг Десятый помогает нам проверять себя в этом процессе. Очень часто мы последними замечаем или признаём то, насколько мы выросли. Когда мы наблюдаем за улучшениями в жизни и выздоровлением других зависимых, нам словно напоминают, что в нас происходит тот же самый процесс. По мере того как растет наша осознанность, мы продолжаем находить какие-то сферы своей жизни, которые нуждаются в доработке. Мы меняемся, а потом подстраиваемся под эти изменения. Пока мы подстраиваемся, сдвигается наш баланс, в результате чего мы еще немного меняемся. На смену ощущению, что мы знаем все на свете, приходит ощущение, что мы вообще ничего не знаем, – и это очень приятное чувство. Но оно проходит, и нам предстоит постичь еще один уровень капитуляции.

Мы учимся не воспринимать себя слишком серьезно. Когда мы достигли дна, в нашей жизни вообще не осталось ничего веселого, но, постепенно отпуская переживания, стыд, гнев и смятение, мы начали расслабляться. Один из подарков выздоровления – это возвращение чувства юмора. Оно, конечно же, приходит и уходит, тем не менее утрата чувства юмора – достаточно надежный признак того, что нам не помешала бы смена ракурса. Одна из нас рассказывала о женщине со своей домашней группы, чей смех буквально наполнял комнату: «Ее смех дарил мне надежду. В нем было так много любви и принятия себя. В каждой нотке слышалась радость». Мы смеемся, когда все кажется чересчур серьезным или когда точно знаем, что все будет нормально. Мы видим парадоксальность и волшебство собственной жизни, и мы наслаждаемся ею. Свет улыбки – это часть пути к просветлению! Юмор, который мы находим в личных историях друг друга, помогает нам понять, что мы там, где и должны быть. По мере того как мы растем, меняются вещи, которые мы считаем смешными. Нас уже не так забавляют страдания других, зато к нам приходит способность даже в самых темных днях видеть что-то светлое.

Самодовольство

Самодовольство – это ключевое слово для всех нас, но проявляется оно по-разному и в разное время. Самый известный факт о самодовольстве – это то, что мы крайне редко замечаем его в самих себе. Тем, кто его не испытывал, бесполезно даже говорить о нем. Почему-то нам всегда кажется, что у нас все будет по-другому. Обычно мы вообще не распознаём самодовольство, пока оно не начинает причинять нам боль.

Мы можем и не догадываться о том, что у нас есть оговорка, до тех пор, пока не начинаем натыкаться на ее последствия. Порой оговорки становятся сюрпризами, совершенно не соответствуя нашим ожиданиям. Некоторые из нас после завершения работы по шагам начинают испытывать проблемы с гордыней и самодовольством. Другие сталкиваются с жизненными трудностями – и теряют надежду. Некоторые из нас делятся тем, насколько трудно им стало, когда все выровнялось, – казалось бы, жизнь наладилась, и тут вдруг приходит мысль: «Ну всё, с меня хватит». Самодовольство обитает в проливе между морем отчаяния и морем вдохновения. С ним мы не просто рискуем потерять все, что у нас есть, – самое главное, мы упускаем возможность стать лучше. Когда мы перестаем видеть лежащий перед нами берег надежды, мы перестаем видеть и тот туман страха, который подкрадывается к нам сзади. Вместо того чтобы переходить от отчаяния к вдохновению, мы переходим от отчаяния к самодовольству. Возможно, это состояние и получше того, что было прежде, но факт в том, что мы в любом случае продешевили.

Все истории о том, как мы впадаем в самодовольство, более или менее одинаковые. Мы уходим в работу, в духовное поклонение или в любое другое занятие, начинаем думать, что АН мешает нашему росту, как-то ограничивает его или что мы «переросли» всю эту муть с выздоровлением. Мы теряем спонсора или переезжаем в другое место, а потом просто не возвращаемся. Иногда этот процесс происходит постепенно – мы отдаляемся от друзей, перестаем ходить на собрания, погружаемся в работу или начинаем копить в себе обиды. Идут дни, мы перестаем работать над своим выздоровлением, и нами постепенно овладевает болезнь. Из-за недостатка воображения мы рискуем потерять все. Мысли о том, что нам больше не нужно бдительно следить за регулярностью посещения собраний, работы по шагам и спонсорских отношений, способны привести нас к предсказуемому концу. «Я постоянно был в разъездах по работе, – делится один из нас. – На каком-то этапе я перестал переживать, что уже не хожу на собрания». Нам не дано видеть, как именно овладевает нами зависимость, особенно если разрушение принимает какую-то новую форму. Мы можем убаюкать себя и уснуть в этой программе, по-прежнему считая себя бодрствующими. Иногда мы даже начинаем использовать приобретенные в выздоровлении жизненные навыки для того, чтобы укрепить нашу систему отрицания. Нельзя сказать, что абсолютно каждый, кто через это проходит, срывается, но похоже, что практически каждый, кто сорвался на существенном сроке чистоты, делится именно таким опытом.

Риск срыва не исчезает по достижении какого-то срока чистоты. Признаётся член сообщества, остающийся чистым много лет: «Я по сей день пытаюсь убедить себя в том, что эта программа не для меня. Большинство моих проблем связано с эгоцентризмом и незрелостью, поэтому мне хочется рассматривать их отдельно от зависимости. Я начинаю думать так: «Теперь ты старше, мудрее и взрослее. Настоящие зависимые не остаются чистыми так долго». Мое собственное чистое время становится оговоркой». Некоторые из нас боятся удовлетворения или душевного покоя – мы путаем их с самодовольством или его ранними признаками. Если нам больше не с чем бороться, останется ли у нас что-то, к чему можно стремиться? Обретение баланса – это непростая задача. Замедление вполне возможно, оно не означает остановки. Мы учимся быть довольными без самодовольства – ведь мы можем быть очень счастливы в нашей жизни, не забывая при этом про основы выздоровления.

Аккумулятор не может заряжаться сам по себе, и точно так же у нас вряд ли получится вернуть искру в свое выздоровление без посторонней помощи. Наше участие в жизни сообщества помогает АН оставаться живым – и поддерживает дух выздоровления внутри нас самих. «Я понятия не имела, сколько во мне веры, пока не утратила ее, – говорит одна из нас. – Выздоровление стало казаться мне чем-то бессмысленным. Наполненная черствостью и цинизмом, я не могла отследить свой негативизм самостоятельно. Мне пришлось искать возможность снова увидеть собственными глазами, как происходит чудо». Хорошим началом мог бы стать контакт с людьми, наполненными энтузиазмом и надеждой. Размышления о выздоровлении никогда не помогут нам так, как реальные действия, особенно если нам совершенно не хочется их предпринимать. Когда наши действия не работают – мы их прекращаем. Но когда наши действия работают хотя бы наполовину, мы продолжаем их выполнять, даже если это доставляет нам дискомфорт, – просто потому, что мы к ним привыкли. Иногда складывается такое впечатление, что, чем дольше мы остаемся чистыми, тем меньше наша готовность. Точно так же, как и в самом начале, нам, возможно, придется бороться со своими импульсивными побуждениями и заставлять себя делать то, что мы считаем правильным.

Праздники выздоровления помогают нам выбраться из трясины самодовольства – именно после хорошей конвенции или духовного ретрита ко многим членам сообщества снова вернулась благодарность. Юбилей чистого времени близкого человека становится для нас напоминанием о том, какое это чудо – остаться в живых. Служение на группе приводит нас на собрание, когда нет никакого желания туда идти. Разговор с новичком способен вытащить нас из депрессии – когда мы несем весть, мы вспоминаем про эту весть сами. Иногда все, что нам нужно, – это честно признать, где мы сейчас, и перестать убеждать себя в том, что нам нельзя делиться тем, насколько нам плохо или как сильно нам хочется употребить, только потому, что у нас самый большой срок чистого времени в комнате. Даже когда нам этого не хочется, мы прекрасно знаем, что нужно делать: если тобой овладело самодовольство, просто заходи, садись на стул и представься. Весть ждет тебя.

Выделять себя среди остальных

Каждый из нас помнит тех зависимых, у которых было больше всех чистого времени, когда мы впервые стали чистыми, – не важно, было у них три года или тридцать лет. Нравились они нам или нет, важным было само их присутствие. Мы нуждаемся в людях с большим сроком чистоты – ведь они учат нас и заряжают нас энергией, – но в какой-то момент мы вдруг осознаём, что пришли туда же, где когда-то были и они. Мы осматриваемся в поисках ветеранов и понимаем: теперь ветераны – это мы сами. Мы благодарны за тех, кто по-прежнему здесь, но мы просто обязаны учиться и у тех, кто идет за нами, – иначе нас ждет глубокое одиночество. Анонимность означает, что в АН мы все равны – независимо от того, сколько у нас чистого времени. Забыть об этом очень легко, и нам порой приходится напоминать друг другу эту важную правду. Дело в том, что мы часто попадаем в капкан ожиданий – где мы должны быть или что мы должны знать и уметь на нашем сроке чистого времени.

Честность, смирение и здоровое чувство юмора могут помочь нам пройти через подобные ситуации. Мы учимся помогать другим зависимым не для того, чтобы укрепить свой авторитет, а для того, чтобы они могли найти ответы на важные для них вопросы. Тот факт, что люди просят у нас совета, совсем не означает, что мы в состоянии такие советы давать. Мы делимся своим опытом, силами и надеждой, но при этом нам нужно быть крайне осторожными при выражении своего мнения – особенно если мы знаем, что к нему относятся серьезно. Осознавать себя важными или уважаемыми очень приятно, но мы сильно рискуем, поощряя такое отношение к себе. Когда мы позволяем другим зависимым поверить в то, что нам больше ни от кого ничего не нужно, нам просто не к кому будет обратиться в минуты боли.

Не существует такого срока чистоты, на котором возникает иммунитет к нашей болезни или перестают возникать проблемы. Выздоровление – это ежедневный процесс, работающий по принципу «только сегодня». Отношения с Высшей Силой требуют непрерывного осознанного контакта, а непрерывный рост требует постоянной готовности учиться. «Оставаться зеленым» – то есть всегда оставаться в чем-то новичком – означает, что мы по-прежнему в процессе, по-прежнему готовы меняться, расти и работать над собой. Наше выздоровление продолжается, потому что мы регулярно его чем-то подпитываем. Когда мы вдруг перестаем получать эту подпитку – наши силы истощаются. Обращаться за поддержкой – наша личная ответственность, даже если ради этого нам приходится через многое перешагнуть.

Вот простой факт – если мы остаемся чистыми, то настанет день, когда у нас будет самый большой срок чистоты в комнате. Такой срок – это одновременно и подарок, и ответственность, и засада. Многие члены сообщества говорят, что из-за разницы в чистом времени легко почувствовать себя обособленным от всех остальных. Порой быть зависимым с самым большим сроком чистоты на собрании настолько же страшно, как приходить на первые девяносто собраний. Нам может казаться, что новички нас не понимают или что нам не к кому подойти с просьбой о помощи. Когда осознание нашей ответственности становится сильнее способности получить то, в чем мы нуждаемся, мы начинаем чувствовать себя в изоляции. Один из нас говорит о том, как неуютно ему было чувствовать себя старшим: «Все идут с вопросами именно ко мне, и я перестаю чувствовать себя равным… не то чтобы «лучше всех», а просто отдельно». Мы не всегда осознаём, как именно или в какой момент приходит беда, и мы совершенно точно не имеем ни малейшего понятия о том, кто нас из нее вытащит. Мы находим людей, у которых есть то, что мы хотели бы видеть в себе, и при этом неважно, сколько у них чистого времени. Это одно из самых прекрасных явлений в АН – всегда находится кто-то, кто приходит к нам на выручку, – и зачастую это совсем не тот человек, от кого мы этого ждали. Мы не можем себе позволить роскошь выбирать, кто именно спасет нам жизнь.

Иногда говорят, что в тот момент, когда мы начали употреблять, наше эмоциональное развитие остановилось и что, став чистыми, мы начинаем развиваться дальше с того самого момента. Может, все проще, а может, сложнее, но факт остается фактом – многим из нас в выздоровлении предстоит серьезно повзрослеть, причем этот процесс занимает много лет. Большинство из нас проходит в выздоровлении определенный этап, когда мы отчаянно нуждаемся в признании и одобрении. Простейшие вопросы вдруг становятся крайне важными. Видят ли меня? Слышат ли меня? Считаются ли со мной? В этом нет бескорыстия и нет анонимности. Порой это даже приводит к разрушительным последствиям, но чаще это просто составная часть происходящего с нами процесса.

Иногда возможность занять место на пьедестале кажется соблазнительной. На самом деле большинство людей на пьедесталах оказываются там не по своей воле – а оказавшись на нем, мы не всегда знаем, как с него слезть. Когда люди относятся к нам как-то по-другому из-за нашего срока чистого времени или служения, порой мы чувствуем себя странно и одиноко. Чем меньше мы верим в то, что заслуживаем такого к себе отношения, тем менее безопасно себя ощущаем – и тем усерднее продолжаем искать одобрения со стороны. Когда этот период жизни остается в прошлом, можно оглянуться назад и улыбнуться тому, как сильно нам хотелось стать знаменитостью в анонимном сообществе. Но в сам этот момент нам часто кажется, что ничего важнее в мире быть не может. Говорит зависимая с большим сроком чистого времени: «Когда я была новичком, вы любили меня, но вы со мной не нянчились. Не начинайте этого сейчас. Эта снисходительность обособляет меня от любого другого выздоравливающего зависимого». Именно в обособленности и кроется наибольшая опасность такого положения.

Если некоторые из нас готовы ставить людей на пьедестал, другие с еще большим рвением стараются их оттуда свалить. Мы способны быть злобными и язвительными, полными осуждения и грубости. Но ведь человек не изменится, если свалить его с пьедестала. Делится один из нас: «Каждый раз, когда я впадал в безумие и все вокруг меня рушилось, я шел не к тем, кто злобно осуждал меня, а к тем, кто проявлял честность и любовь». Если мы хотим помочь человеку спуститься на землю, лучшим вариантом может быть просто подождать. Время намного сильнее, чем мы. Может быть, именно мы донесем весть до нашего товарища, который забывает о том, что мы все здесь равны, – а может быть, кто-то другой. Может быть, именно мы будем лично участвовать в противостоянии – а может быть, кто-то другой. Стянуть с человека одеяло – это весьма тонкая работа. Если не проявить должного внимания к обстоятельствам, мы рискуем совершить самое настоящее насилие. Смирение и честность – это намного лучший подход, чем попытка выступить в качестве голоса чьей-то совести.

Для того чтобы нести весть, совершенно необязательно жить идеальной жизнью. Еще важнее то, что не нам решать, кто именно заслуживает стать каналом передачи чего-то очень важного. Мы можем нести весть, даже если не живем ею во всей полноте, и некоторым это действительно может помочь. Тем не менее такая жизнь подтачивает нас где-то глубоко внутри. Когда наши ожидания начинают принимать решения вместо нас, мы теряем веру, утрачиваем контакт и начинаем бояться того, что спасает нам жизнь.

Новички ожидают от ветеранов стабильности, непоколебимости и принципиальности – и очень часто мы именно такие. Тем не менее всегда приходит день, когда у нас просто не получается. Если мы теряем ощущение принадлежности к тому же подвиду «зависимых обыкновенных», как и все остальные, вернуть его бывает непросто. Мы ищем людей с похожим опытом и спрашиваем у них, как им удалось с этим справиться. Мы выздоравливающие зависимые, которые изо всех сил пытаются научиться тому, как жить. Если мы будем помнить об этом – все остальное разложится по своим местам.

Осознанность порой меняется из-за перемен в окружающей обстановке, не требуя от нас никаких действий. «На каком-то этапе, – делится член сообщества, – я начал получать столько внимания, что почувствовал себя не в своей тарелке, – и тогда я просто начал продвигать другого парня». В сообществе мы как бы обкатываем новые навыки, и порой в процессе устраиваем самый настоящий бардак. Иногда это чудесным образом помогает нам избавиться от потребности в одобрении. «Мне наконец-то на самом деле все равно, что думают обо мне другие», – сказал один из наших ветеранов. В конце концов мы начинаем понимать – когда мы уверены в себе, мы несем весть, даже не произнося ни единого слова.

Время есть время, и все, что нам в итоге достается, – это просто место на собрании, такое же, как у всех остальных. Нам начинает нравиться наша анонимность, даже если нас продолжают выделять среди остальных. Когда мы делимся из самой глубины своего сердца, мы обычно даже не помним потом, о чем говорили. Мы отключаемся от своего эго, и тогда происходит нечто особенное – к нам приходит правда, и она начинает жить собственной жизнью. Мы слышим слова благодарности после своей спикерской и знаем, что дело не в нас. Дело в той любви, которая пришла к нам и которая в этот момент чему-то научила нас всех. Любовь, которую мы ощущаем в комнате, намного сильнее, чем любые слова наших высказываний. Когда нам удается хотя бы на миг уловить, что мы – всего лишь инструменты чего-то намного большего, чем мы сами, – к нам приходит глубокое смирение.

Самая лучшая демонстрация выздоровления – это когда наши слова не расходятся с делом. Если мы как бы приходим и как бы поступаем честно – мы «как бы» в опасности. Нам нужно помнить, что первым делом мы всегда должны дать своей жизни шанс на спасение. Делиться тем, что действительно является для нас главным, полезно для нашего личного выздоровления, и это также наша ответственность перед теми, кто идет за нами, – даже если мы при этом выставляем себя не в лучшем свете. Делится член сообщества: «Я помню людей, которые были здесь, когда я только-только пришел, помню, как они обнажали на собраниях свою душу, и я следую их примеру. Это полезно для моего личного выздоровления, и это также моя ответственность перед теми, кто идет за мной». Мы учимся на опыте друг друга. Когда мы разделяем свой путь с другими – мы учимся и учим одновременно. Когда мы честно делимся – это всегда привлекательно, даже если то, чем мы делимся, выглядит далеко не лучшим образом. Когда мы честны и открыты – это отзывается в других людях. Когда мы полны смирения, люди это чувствуют – и это чувствуем мы.