Текст книги "Непобедимый. Жизнь и сражения Александра Суворова"
Автор книги: Борис Кипнис
Жанр: Биографии и Мемуары, Публицистика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 36 (всего у книги 42 страниц)
Эпилогом этого дня сражения, когда обе армии, уже разделенные Треббией, разжигали бивачные огни, явилась крупная стычка между тремя батальонами французов на нашем левом фланге, почему-то переходившими сильно обмелевшую Треббию, и отразившими их австрийцами. Бой проходил прямо в воде, сопровождаемый взаимной канонадой, и утих только к 23 часам вечера, что совпадает с текстом реляции, приведенным выше.
Итак, французы были 7-го поражены на всех направлениях и прогнаны за реку. Второй день – и вторая победа. По странному стечению обстоятельств именно в эти кровавые минуты 7 июня Павел I, ничего не зная о происходящем сражении, написал Суворову следующий рескрипт:
«Граф Александр Васильевич! В первый раз уведомили вы Нас об одной победе; в другой – о трех; а теперь прислали реестр взятым городам и крепостям. Победа предшествует вам всеместно, и слава сооружает из самой Италии памятник вечный подвигам вашим. Освободите ее от ига неистовых разорителей, а у Меня за сие воздаяние для вас готово…» [2008]2008
Милютин Д. А. Указ. соч. – Т. 1. – С. 421.
[Закрыть]
Послание императора еще не успело отправиться в дальнюю дорогу, а истомленные тяжелым боем армии уже спали мертвым сном.
Третий день сражения полководец описал так:
«8 числа июня произошла 3-я баталия <…> кровавее прежних. Она началась в 10 часов утра. Неприятель перешел Треббию, наступил на все наши части армии, имевшей прежнюю позицию. Первее встретил неприятеля штыками князь Багратион с шестью баталионами, правее его полк кавалерии Карачая, казачьи Грекова и Поздеева, а на левом драгунский Лобковица дивизион, також холодным ружьем, и через час сбили неприятеля за реку…»[2009]2009
Суворов А. В. Документы. – М., 1953. – Т. 4. – С. 173.
[Закрыть]
Как видим, Макдональд пытался сбить наш правый фланг, но был контратакован и отброшен. На атаку снова покушались поляки Домбровского и снова были приняты в штыки егерей и палаши драгун, нашлось дело и для казачьих пик. Потери были примерно такие же, как день назад: 600 убитых и 400 пленных жолнежей при 29 офицерах, взяты пушки и знамя [2010]2010
Там же.
[Закрыть]. Эти потери окончательно обескровили польских воинов, их храбрость, проявленная в эти три кровавых дня, не принесла им ничего, кроме тяжелых потерь. Честь польского оружия была в этих боях подтверждена, но победа не далась безвозвратно.
Пока Багратион бился с Домбровским, он открыл свой левый фланг и правый фланг дивизии Повало-Швейковского. Этим воспользовались французы: генералы Виктор и Руска атаковали нашу дивизию во фронт и правый фланг:
«Неприятель паки переходит через реку на нашу сторону и атакует влеве от Багратиона полки Розенберга, Швейковского и баталион Дальгейма[2011]2011
И. И. Дальгейм – генерал-майор, шеф Архангелогородского мушкетерского полка.
[Закрыть], в двух колоннах. Генерал Дальгейм не дал неприятелю выстроиться и его баталионом ворвался в неприятельскую против себя колонну, разорвал и опрокинул, причем убито у неприятеля 300, пленено 2 капитана и больше 50 рядовых и взято одно знамя. Сам Дальгейм был ранен. Генерал Розенберг атаковал неприятеля в линии, сломил и прогнал. <…> Швейковского полк здесь подкреплял. Два раза прогнанный неприятель на ту сторону перешел опять реку и ударил на левой фланг Дальгейма, но Багратион и полк Розенберга[2012]2012
Московский гренадерский полк.
[Закрыть] обратились вмиг к тому месту и уже неприятеля конечно поразили. Он побежал в третей раз на ту сторону <…> и уже больше оттуда не возвращался…»[2013]2013
Суворов А. В. Документы. – М., 1953. – Т. 4. – С. 173.
[Закрыть]
Так писал Суворов в реляции. Интересно, что в описании этой фазы сражения на правом фланге у Д. А. Милютина[2014]2014
Милютин Д. А. Указ. соч. – Т. 1. – С. 543.
[Закрыть] совершенно отсутствует эпизод блестящей штыковой атаки батальонной колонны генерала Дальгейма. Вместо этого вставлены исторические «анекдоты» Я. И. Старкова. Но зато у Суворова не упомянута героическая оборона Московского гренадерского полка Розенберга. Он был полностью окружен французами и, повернув 3-ю шеренгу «кругом», отстреливался как с фронта, так и с тыла, по свидетельству Г. Жомини[2015]2015
Жомини же пользовался записками Шателера (Милютин Д. А. Указ. соч. – Т. 3. – С. 294).
[Закрыть]. Общим итогом этой фазы боя была потеря неприятелем 1000 убитыми и 330 пленными[2016]2016
Суворов А. В. Документы. – М., 1953. – Т. 4. – С. 173.
[Закрыть]. Всего же при всех атаках нашего правого фланга французы потеряли до 1600 убитыми и 730 пленными[2017]2017
Там же.
[Закрыть].
В центре Ферстер с пехотой, действовавшей штыками, и австрийскими драгунами Левенера отбросил неприятеля за Треббию[2018]2018
Там же.
[Закрыть]. При этом Суворов ничего не пишет об участии в этой схватке кавалерии генерала Лихтенштейна. Между тем Д. А. Милютин положительно утверждает, что она участвовала в поражении дивизии Монришара, атаковавшей батальоны Ферстера[2019]2019
Милютин Д. А. Указ. соч. – Т. 1. – С. 544–545.
[Закрыть]. Но зато и фельдмаршал, и историк описывают, как Лихтенштейн, смяв французскую конницу и одну из пехотных колонн, оказал помощь полкам Меласа, атакованным дивизией генерала Оливье в правый фланг[2020]2020
Там же. С. 545.
[Закрыть]. При этом Суворов пишет, что под принцем был убит в пылу схватки конь[2021]2021
Суворов А. В. Документы. – М., 1953. – Т. 4. – С. 174.
[Закрыть], Милютин же этого не упоминает. Бой на левом фланге у Суворова заканчивается общим указанием на то, что после атаки Лихтенштейна 2-я французская колонна под ударами австрийского батальона и 4 эскадронов отступила назад за Треббию, потеряв 150 человек пленными и 200 убитыми[2022]2022
Там же.
[Закрыть]. Д. А. Милютин приводит красочную картину контратаки всей пехоты Меласа с распущенными знаменами и барабанным боем на бригаду генерала Сальма, которую они теснили на правый берег Треббии, а сами дошли до середины русла обмелевшей от жары реки, прежде чем были отбиты артиллерийским и ружейным огнем французов[2023]2023
Милютин Д. А. Указ. соч. Т. 1, с. 545; т. 3, ч. IV, прил. 46, с. 295.
[Закрыть]. Завершает историю рассказ о бое на левом фланге с отражением колонны генерала П. Ф. Ватрена, вынужденной отступить назад за реку, дабы избегнуть окружения. Эта колонна потеряла 300 человек пленными[2024]2024
Там же.
[Закрыть].
И полководец, и историк говорят, что третий день сражения прекратился к 18 часам 8 июня 1799 г. Трижды, каждый день, французская армия атаковала суворовские войска и трижды была поражена и отброшена за Треббию. Д. А. Милютин писал, что эта тяжелая битва была выиграна Суворовым «на тех самых местах, где за две тысячи лет назад (218 лет до Р. Х.) Аннибал одержал решительную победу над Римлянами»[2025]2025
Милютин Д. А. Указ. соч. – Т. 1. – С. 535.
[Закрыть]. Историк имеет в виду победу Ганнибала Барка над объединенной римской армией зимой 218 г. до н. э., когда карфагенянин застиг врасплох римлян при переходе через Треббию.
Потери русских войск составили 675 солдат убитыми и 2041 ранеными, у австрийцев было убито 244 солдата и ранено 1816. Французы потеряли за эти три дня больше 6000 убитыми и 5085 пленными[2026]2026
Суворов А. В. Документы. – М., 1953. – Т. 4. – С. 175.
[Закрыть]. То, что произошло после, каковы были его планы и какова оказалась реальность, Суворов изложил кратко, но емко:
Левая колонна под командованием Меласа заняла без боя Пьяченцу, там она застала армейский французский госпиталь. В плен попали раненные в сражении дивизионные генералы Оливье и Руска, бригадные генералы Сальм и Камбре, 354 офицера и 7183 солдата[2028]2028
Там же.
[Закрыть]. Таким образом, Неаполитанская армия потеряла не менее 6000 убитыми и 12 268 пленными, а в целом 18 868 человек за три дня сражения при Треббии. Но поистине ее берега были всегда несчастливы для армий романских народов, ибо пока австрийцы собирали пленных по всей Пьяченце,
«…правая колонна Розенберга, отошед 3 мили, повстречалась с неприятельским арьергардом. Генерал Чубаров[2029]2029
Генерал-майор, шеф егерского полка, командир авангарда корпуса Розенберга.
[Закрыть] во главе колонны с 3 баталионами и подоспевшим Розенберговым полком гнал сей за реку Нура, и милю за оную, во рвах и лесах стеснил. Чады Павловы ударили в штыки! 400 скололи, протчие били шамад[2030]2030
Сигнал к сдаче.
[Закрыть] и сдались в полон в числе двух полковников, 1-го подполковника и 26 офицеров; нижних чинов до 1000, лутчих армии французской солдат, в коих числе был частью их отличной старинной полк Оверни. Взяты Чубарова полком: пушка 1, знамя 1 и Розенберговым два знамя…»[2031]2031
Суворов А. В. Документы. – М., 1953. – Т. 4. – С. 175.
[Закрыть]
Этот бой на реке Нура и был последним аккордом сражения. Знамя же 17-й французской полубригады, в которую и входили кадры полка Оверне, хранится до сих пор на экспозиции Государственного мемориального музея А. В. Суворова в Санкт-Петербурге.
Наступило 10 июня, как рапортовал Суворов, союзные войска:
«…были паки в походе одну милю за бежавшим стремглав неприятелем, как нечаянно дошло известие, что Пуап[2032]2032
Генерал Ж. Ф. Лапоип состоял в армии Моро, был послан на помощь Макдональду, но проявил робость и явился слишком поздно.
[Закрыть] с Генуэзсским, так называемым Лигурским легионом, в 3000 сближается к нашим, позади следующим обозам, и что за ним идет Моро. Сие принудило нас оставить дальнюю погоню и обратить внимание назад[2033]2033
Суворов А. В. Документы. – М., 1953. – Т. 4. – С. 174–175.
[Закрыть]. <…>Моро как скоро сведал о нашем походе, пошел с собранным им войском до 10 000, в том числе 1000 генуэсцев на Бокету, Нови, чрез Тортону, которую опорожненную занял и стал на левом боку Бормиды при Сенжульяне и Маренго…»[2034]2034
Там же. С. 175.
[Закрыть]
Таким образом, от окончательного рассеивания Неаполитанскую армию спас Моро. Но он покинул Генуэзскую республику не потому, что спешил помочь Макдональду, узнав о его поражении, наоборот: он выступил в поход 5 июня, а 6-го показался на равнине около Нови, то есть нацеливался скорее на Александрию, осажденную Бельгардом, чем на Тортону, через которую можно было идти на помощь Неаполитанской армии. У него было 14 тысяч человек[2035]2035
Милютин Д. А. Указ. соч. – Т. 1. – С. 558.
[Закрыть]. 7 июня он разделил свою армию на три части и первую двинул к Тортоне. Это могло бы помочь Макдональду, если бы Гренье со своими 9500 солдатами поспешил. Но Моро велел продвигаться осторожно, не столько желая сражаться со всей союзной армией, сколько желая приковать ее к себе. Тем самым он бы облегчил удар Неаполитанской армии в спину союзникам, ибо ни 6-го, ни 7 июня он ничего не знал о сражении на берегах Треббии, в котором французы с поляками истекали кровью, остановленные Суворовым. Вторая часть Итальянской армии, дивизия Ла-буассьера, оставалась охранять проходы в Апеннинах, по которым французы только что прошли из Лигурии[2036]2036
Древнеримское название Генуэзской области, давшее тогда имя Лигурийской республике.
[Закрыть]. Наконец, третья часть – 4500 человек генерала Груши – двинулась к Нови, прикрывая левый фланг Гренье и провоцируя Бельгарда снять осаду Александрии. Такое распыление сил не делает чести французскому полководцу.
Граф же Бельгард, не снимая осады Александрии, стал притягивать к себе разбросанные на юге, севере и востоке австрийские отряды. Но не дожидаясь их прихода, 8 июня всего с 6000 войск перешел Бормиду и решил принять бой, дабы притянуть Моро к себе и не дать ему зайти в тыл Суворову. Моро же в этот день хоть и занял частью сил Гренье Тортону, но узнав о выдвижении Бельгарда, прекратил движение на восток и стал перегруппировывать войска на запад против австрийского генерала. В результате 9 июня, когда Макдональд уже спешно отступал от Треббии через реку Нуру, Бельгард был атакован дивизией генерала Груши. Бой шел весь день при Сан-Джулиано и Касина-Гросса. И только в конце дня с прибытием на поле сражения дивизии Гренье Моро смог прорвать центр австрийцев и Бельгард ушел за Бормиду, потеряв до трети своих сил, то есть вдвое больше, чем французы. Это вызвало неудовольствие Суворова, порицавшего Бельгарда в реляции Павлу I от 19 июня:
«…Бельгард, перешед мостом через Бормицу, не дождавшись всех войск, возвращающихся к нему от гор, его[2037]2037
Неприятеля.
[Закрыть] атаковал бесплодно и, хотя мог причинить вящий вред в убитых неприятелю, но сам потерял до 1000 человек, в том числе превосходно взятых им самим в плен…»[2038]2038
Суворов А. В. Документы. – М., 1953. – Т. 4. – С. 175.
[Закрыть]
Однако Моро 10 июня никаких действий не предпринимал, а пытался раздобыть сведения о положении дел у Макдональда. Суворов же, получив в этот день сведения о появлении Моро, 11-го отдал приказы о развороте армии и возвращении к Александрии[2039]2039
Там же. С. 161.
[Закрыть]. Он послал сообщения об этом Бельгарду и Краю, осаждавшему Мантую. 12-го и 13-го армия наша двигалась уже на восток, Суворов готовился к сражению с Моро и 14 июня послал предписание Бельгарду о совместной атаке французов у Сан-Джулиано либо при Тортоне[2040]2040
Там же. С. 167.
[Закрыть]. Была составлена диспозиция к атаке на 15 июня. Но вечером 14-го фельдмаршал получил донесение от Бельгарда, что Итальянская армия спешно уходит в Лигурийские Апеннины. Утром 15-го стало ясно, что сражения не будет, оставалось лишь преследовать арьергарды противника. На следующий день главная армия была уже в виду Александрии. Поход на Макдональда, сражение при Треббии и возвратный марш-маневр против Моро – все вместе заняло 10 дней. Результат этой декады был огромен. Неаполитанская армия перестала существовать, Итальянская армия несолоно хлебавши убралась назад в Геную, судьба Александрии, туринской цитадели и Мантуи была предрешена погромом на берегах Тидоне, Треббии и Нуры. Положение русских и австрийцев на севере Италии упрочено. Суворов был велик как никогда. Все действия его как стратегические, так и тактические были безукоризненны.
Глава двадцать третья
Италия почти свободна
Сейчас, совершив подвиг, единственный в анналах военного искусства, наш герой, казалось бы, способен на все и дерзанию его не может быть предела. А между тем два мощных врага подкапываются под его гений. Первый из них – гофкригсрат и подчиненные ему генералы. Во время похода на Макдональда генерал Край, несмотря на просьбу полководца, не выделил ему просимых войск, ссылаясь на требования из Вены не ослаблять осады Мантуи, и трехдневное сражение пришлось вести, не имея существенного перевеса в силах. Во время же самой битвы во второй и третий день Мелас самовольно нарушил диспозицию к сражению и удержал при себе дивизию Фрелиха, не послав ее подкреплять атакующий правый фланг, составленный почти целиком из русских частей, чем поставил его дважды в тяжелое положение. Суворов не смог ни наказать его, ни даже пожаловаться на его действия императору.
Второй враг – здоровье Суворова, уже в это время оставлявшее желать лучшего. Вот как он описывал его сам в представлении Краю от 13 июня 1799 г.:
И если со вторым мог он до поры до времени бороться чрезвычайным напряжением своей воли, то первого победить так и не смог.
Прекрасно понимая, что недорубленный лес обязательно вырастет снова, он считал главным вскоре перейти к новому наступлению, предварительно добившись падения крепостей Пьемонта, в которых заперлись французские гарнизоны, оставленные Моро. Вот как сам он формулирует это 14 июня:
«…армия расположится при Поцоло-Формигаро; авангард у Нови; слабо занимает Оваду и Акви[2042]2042
Оба этих городка прикрывают с юга и юго-запада Нови. Значит, армия была нацелена на Геную.
[Закрыть]; посылает оттуда казаков и кавалерии по дорогам к Генуе до неприятеля <…> Находясь в этом расположении, армия отделяет 10 000 человек для осады Александрии и 3000 для блокады Тортоны.[2043]2043
Без взятия последних невозможно контролировать главную дорогу из Турина по правому берегу По, ведущую на Пьяченцу – Парму – Модену – Болонью.
[Закрыть] <…> По сдаче Александрии должна все силы обратить на Тортону, а по сдаче этой цитадели все силы могут быть притянуты к армии для нового наступательного предприятия…»[2044]2044
Суворов А. В. Документы. – М., 1953. – Т. 4. – С. 169.
[Закрыть]
То есть было необходимо наступление на Геную с целью покончить с Итальянской армией и примкнувшими к ней остатками войск Макдональда. Этот поход завершал очищение Северной и Средней Италии от французов и мог предоставить время и средства для движения уже во Францию.
Сначала, казалось, все благоприятствовало этому замыслу: 11 июня сдался в плен гарнизон Туринской цитадели[2045]2045
Там же. С. 176.
[Закрыть]. Это должно было ускорить падение Александрии и Тортоны, ибо высвободившаяся после этого осадная артиллерия по рекам По и Тинара доставлялась «…для осады Александрийского замка, а потом Тортонского: ежели время и надобность допустит»[2046]2046
Там же. С. 176.
[Закрыть]. Так сообщал полководец императору 19 июня. А на следующий день Суворов письмом вызвал под стены Александрии инженера-полковника И. М. Гартинга:
Казалось бы, все обещает новые успехи, но в тот же день, 20 июня, в письме к русскому послу в Вене Разумовскому Рымникский пишет:
Из текста можно понять, что он соединяет в одно целое физическую немочь и интриги венских недоброжелателей. Вскоре фельдмаршал напишет об этом открыто:
«Я очень в здоровье слаб, часто забываюсь и сумнительно, чтоб выдержал кампанию. Гофкригсрат во все мешается. Ежели давать баталию, то должно в Вене доложиться. Экивок[2049]2049
Шутка.
[Закрыть], энигма[2050]2050
Загадка.
[Закрыть], аллегория, дипломатик, сцептик[2051]2051
Скептик.
[Закрыть], скибистин[2052]2052
Бумагомаратель.
[Закрыть], сии стали покровом всегдашней вредной лжи. Гонения мне без малейшей истины: между дурака и плута, или оба в одном[2053]2053
Это, скорее всего, Мелас.
[Закрыть]; интриг каждого с Гофкригсратом. Так обвыкли биты быть, чтоб один раз в 3-х отделенных корпусах погибло больше, нежели у меня на последних трех баталиях, и с великим трудом я то таинство постиг. Сим не мог я еще совершеннее победу одержать. Армия завоеваниями и победами слабеет без помощи. Французы от их земли близки, я и ныне чуть от службы не отказался. Удержала на время высочайшая милость всероссийского императора…»[2054]2054
Суворов А. В. Документы. – М., 1953. – Т. 4. – С. 184–185.
[Закрыть]
Этот поток жалоб создает столь тягостное впечатление, что их источник можно было бы приписать только болезненному состоянию вспыльчивого и мнительного старика. Но подтверждением того, что раздражение его было вызвано австрийскими интригами, а болезнь лишь обострила его, служит короткий рапорт Суворова Павлу I от 25 июня:
«Робость венского кабинета, зависть ко мне, как чужестранному, интриги частных, двуличных начальников, относящихся прямо в Гофкригсрат, которой до сего операциями правил, и безвластие мое в производстве сих прежде доклада на 1000 верстах, принуждают меня Вашего Величества подданейше просить об отзыве моем, ежели сие не переменится. Я хочу мои кости положить в моем отечестве и молить Бога за моего Государя»[2055]2055
Там же. С. 189.
[Закрыть].
Этот рапорт ясно говорит об отчаянии полководца, ибо понятно, что такому государю, как Павел I, такой рапорт под влиянием каприза не пишут. Но пока бумага дойдет до Гатчины, надо продолжать служить, бороться с гофкригсратом, Тугутом, императором Францем и побеждать французов. И Суворов продолжает делать все это. Между тем Макдональд привел свои потрепанные полки, благо австрийцы их не преследовали, через север Тосканы в Лигурийскую республику и передал их под команду Моро. Несколькими днями позднее население Тосканы восстало, взялось за оружие и отвоевало свою столицу, славную Флоренцию, у французов. И это тоже было следствием победы при Треббии. В те же дни конца июня 1799 г. под Александрию прибыли из Турина осадные орудия и начались осадные работы. Было это в ночь с 29 на 30 июня, а 10 июля в полдень комендант крепости генерал К. М. Гардан принял парламентера:
Заметим, что как бы Суворов ни был раздражен венскими интриганами, он всегда воздавал должное австрийским войскам и их генералам, когда они этого заслуживали.
Несколькими днями ранее прибыл в Италию и встал лагерем у Пьяченцы давно ожидаемый корпус русских войск генерал-лейтенанта М. В. Ребиндера, имевший в строю более 8500 человек (по спискам около 10 тысяч). Суворов произвел перераспределение обязанностей: вновь прибывший корпус был вверен Розенбергу, а его войска – Дерфельдену. Теперь русские войска в Италии насчитывали около 27 тысяч человек пехоты, артиллерии, саперов и кавалерии. Однако австрийский император был настолько недоволен победоносным русским полководцем, что имел дерзость жаловаться на него Павлу I и укорять нашего героя в неповиновении, раз тот игнорирует гофкригсрат. Русский самодержец прислал свой ответ через нашего посла в Вене:
«Что касается до фельдмаршала Суворова, то Я предоставил его в распоряжение Его Величества Императора Римского. В нем нет недостатка, ни усердия, ни доброй воли; а ремесло свое он знает не хуже какого-нибудь министра или посланника. Пусть только ему предпишут чего от него желают, и ему останется исполнять…» [2057]2057
Милютин Д. А. Указ. соч. – Т. 1. – С. 598.
[Закрыть]
Взгляды Павла I на своих подданных в этом отрывке отразились как в капле воды: он, конечно, благожелателен к полководцу, но и на него, равно как и на любого русского, смотрит всего лишь как на вещь, хотя дорогую и редкостную, но вещь, которую он может предоставить в пользование другому императору. А тот может предписать, что он хочет от данного ему внаймы искусного слуги.
Неудивительно, что Франц II, получив это послание, вежливо, но твердо предписал Суворову исполнять свою августейшую волю:
«Искренний друг и Союзник Мой, Император Всероссийский ныне повторил мне, чрез графа Кобенцля, прежнее объяснение Свое, что предоставил вам, любезный фельдмаршал, принять главное начальство над Моею армиею, Он и вас совершенно вверил Моим распоряжениям; а потому немедленно надеюсь, что вы будете в точности исполнять предписания Мои»[2058]2058
Милютин Д. А. Указ. соч. – Т. 1. – С. 598.
[Закрыть].
И хотя написано это было уже 3 августа, то есть перед сражением при Нови, но сути положения Суворова дата не меняет: в глазах австрийского императора полководец являлся собственностью, временно переданной в пользование императором всероссийским, не более того. Счастье же полководца было в том, что к августу Павел I стал осознавать глубинный и преступный эгоизм австрийской политики, использовавшей его и кровь русской армии в своих корыстных интересах. Суворов в том и велик, что гораздо ранее своего повелителя разобрался, с кем имеет дело. Однако если самодержец и прозрел относительно императора Франца II и барона Тугута, то свой взгляд на русский народ и его место не поменял ни на йоту. Этим и объясняется печальный финал жизни нашего героя весной 1800 г.
Тогда же, в конце июня 1799 г., полководец удостоверился, что за его спиной Разумовский пытается прямо посылать предписания корпусу Ребиндера. Это вынудило его вежливо, но определенно просить прекратить подобную практику как вредную для ведения войны:
Но граф настолько признавал верность политики Тугута и гофкригсрата, а это весьма прискорбно для русского посла, обязанного стоять на страже интересов России, что пытался оправдать австрийских горе-политиков перед Суворовым:
«Будьте уверены, что Император Римский и министр Его барон Тугут признают во всей цене заслуги, отменно вами оказанные. <…> в операциях военных никогда не хотят и не будут вам препятствовать; но правда, что опасаются, дабы политические разчисления в Кабинете не были разстроены…»[2060]2060
Там же.
[Закрыть]
Но как же не хотят мешать, если их узкая и косная стальная паутина «политических разчислений» препятствует военным операциям того, кто спасает и укрепляет престол неблагодарных Габсбургов, за спиной его налагающих новые оковы на только что освобождаемую Италию? Горькая судьба гения, служащего дюжинным деспотам. Наступил июль, а соединенная армия стоит недвижно, как пришитая, теперь под Александрией, ожидая сдачи Тортоны и падения Мантуи, ибо такова воля Тугута. Суворов беспрестанно ругает гофкригсрат и треклятого его председателя в письмах к Разумовскому[2061]2061
Суворов А. В. Документы. – М., 1930. – Т. 4. – С. 187, 190–191, 196–197, 198–199, 203.
[Закрыть]. Он шлет предписания Краю об ускорении осады и взятии Мантуи[2062]2062
Там же. С. 180, 182, 185, 189, 223, 229.
[Закрыть], внимательно следит за положением дел в Швейцарии, словно чувствуя, что именно туда через три месяца закинет его военная судьба, старается воздействовать на эрцгерцога Карла, чтобы тот активизировал там своих генералов и не допустил занятия французами Сен-Готарда и Валлиса, Симплона и Сен-Бернара[2063]2063
Там же. С. 178, 179, 192–193, 197, 199, 204, 250, 253.
[Закрыть]. Наконец, трижды повторяет фельдмаршал за 17 дней предположения о наступлении на французскую армию, укрывшуюся в генуэзской Ривьере[2064]2064
Там же. С. 200–201, 215–217, 224–226.
[Закрыть]. И еще дважды за следующую неделю (23 июля – 1 августа) пишет Суворов диспозицию к наступлению в предвидении приближающегося сражения[2065]2065
Там же. С. 237–243, 255–256.
[Закрыть]. За этот месяц сдалась Тортона, и 19 июля капитулировала Мантуя. У нашего героя появилась надежда, что наконец-то руки его будут развязаны, а с ног сняты кандалы.
В эти недели вынужденного бездействия полководца в далеком Петергофе жалобы его наконец-то возымели некоторое воздействие, тем более и реляция о победе при Треббии достигла своего адресата. Как уже было сказано, Павел I стал менять свое отношение к Францу II и 12 июля собственноручно написал ему, прося, чтобы Гофкригсрат перестал мешать:
А на следующий день он шлет рескрипт самому Суворову:
Портрет этот, судя по всему, фельдмаршал не получил, ибо на последнем прижизненном портрете Суворова, писанном в январе 1800 г. придворным живописцем курфюрста Саксонского И. Шмидтом, его не изображено. Но в «реестре тем бриллиантовым вещам, кои получил князь Аркадий Александрович по кончине родителя своего князя Александра Васильевича» он значится под № 11[2068]2068
Там же. Т. 13. Л. 99.
[Закрыть]. Жаль, что он не украсил грудь нашего героя там же в Италии, ибо, судя по надписи на его обороте, любезно сообщенной в свое время автору одной из сотрудниц Эрмитажа, портрет носил характер оберега, а текст явно масонский. Он написан вкруговую по краю портрета: «Твоя се слава честь, чтоб оным увенчаться. Его с крестом, чтоб нес, и сим лишь утешаться». В центре круга крестообразно (слева направо и снизу вверх) написано греческое имя Иерофей, причем таким образом, что буква «о» является центром сложного креста, составленного из текстуальных строк, расположенных наподобие «розы ветров» и связанных текстуальным же квадратом, тоже составленным из половин строк. Сама эта конструкция вместе с вышеприведенной надписью представляет нечто напоминающее «колесо счастья», то есть полностью текст можно прочесть, лишь зрительно вращая его по часовой стрелке. Полностью эти строки при переложении в стихотворную строфу выглядят так:
«Твоя се слава честь, чтоб оным украшаться.
Его с крестом, чтоб нес, и сим лишь утешаться.
Крестом как Иерофей, Солнце свет сияет
Для нас все Иерофей счастье составляет,
На грудь твою взирая, мы крест целуем сей,
Дом язвы исцеляя. Гласим: ты нам Моисей,
Нас щедрой Бог рукой
Благословил с тобой».
К чести императора надо добавить, что, в отличие от своего австрийского собрата, в состоянии благодушия он был способен воздать должное и своим простым подданным. Вот написал он 11 июля под влиянием только что полученной о победе реляции:
«Граф Александр Васильевич, Маиор князь Гагарин приехал и Реляцию вашу привез. Поздравляю вас вашими же словами: Слава Богу, слава вам <…> Завтра молебен, а теперь занимаюсь приятно награждениями всем тем, коих вы рекомендовали; им же, как и солдатам, подобает всякая честь и похвала. Вам доброжелательный Павел
Петергоф
Июля 11 дня 1799 г…».[2069]2069
РНБ ОР. Ф. 755. Т. 3. Л. 61.
[Закрыть]
Если кто из монархов Европы был искренне в восторге от Суворова, так это Карл Эммануил II, король Сардинский. Материковую часть его королевства, Пьемонт, только что освободил от французов русский полководец. Радость его от возвращения своего королевства была столь велика, что он наградил полководца по-королевски:
«Божиею Милостию Мы, Карл Эммануил, Король Сардинский, Кипрский, Иерусалимский и проч., и проч. Слава войскам знаменитых Союзников Наших, Дворов Венского и Российского, которые глубокою мудростию соображений и храбростию своих непобедимых армий спасли наше Государство от вторжения опасного неприятеля!
В ознаменование Нашей признательности, в сохранение на вечное время в Пиемонтских летописях памяти толиких подвигов и во изъявление Нашего особенного удовольствия, Мы назначаем храброго фельдмаршала Александра Суворова главнокомандующим Наших армий с достоинством Генерал-Фельдмаршала. Но чтобы ознаменовать более Нашу любовь к нему, согласно мнению Совета Нашего, именованного Фельдмаршала и Главнокомандующего Российско-Австрийских войск и Нашего Генерал-фельдмарша-ла Александра Суворова-Рымникского, на коего возлагаем Мы ордена Наши, а равно на потомков мужеского поколения, жалуем Мы на вечное время, то есть из рода в род, титлом, степению и достоинством Принцев Наших братьев двоюродных и Грандов Нашего Государства с присвоенными им жалованьем, преимуществами, достоинствами и проч. <…>
Дано в Кальяри в 4/23 день июля/июня в лето от Рождества Христова 1799 и в 14 Нашего Царствования. Подписано: Карл Эммануил…» [2070]2070
Фукс Е. Б. История генералиссимуса, князя Италийского, графа Суворова-Рымникского. – СПб., 1826. – Ч. 2. – С. 648–650.
[Закрыть]
Единственным, кто никак не желал награждать главного русского вождя и его героических сподвижников, был Франц II. Даже когда генерал Край в донесении о капитуляции Мантуи отмечал, что «не может достаточно выразить, сколь доволен службою Императорских Российских войск»[2071]2071
Милютин Д. А. Указ. соч. – Т. 1. – С. 642.
[Закрыть], венский цесарь не проронил ни слова благодарности. Тогда уже и император Павел I в благодарственном рескрипте Суворову по случаю сдачи первейшей крепости Европы написал:
Ну что же, справедливо, но несколько мелочно, ведь генерал Край был хорошим воином. Заканчивался этот рескрипт весьма многозначительной припиской:
С капитуляцией Мантуи Суворов воспрянул, теперь ничто уже не могло удержать его от давно принятого и подготовленного решения. На другой же день по получении долгожданного известия свое отношение[2074]2074
Здесь: деловая бумага с запросом или уведомлением о чем-либо.
[Закрыть] к Меласу начал он такими словами:
«Падение Мантуи и увеличенные благодаря этому силы армии не дозволяют никакого дальнейшего отлагательства в предположенном приближении к Ривьере.
Вы можете сами так же хорошо видеть, как и я, выгоды для нас в том случае, если мы выступим туда завтра. <…>
Заклинаю ваше превосходительство приверженностию к его величеству всемилостивейшему монарху нашему и усердием ко всеобщему благу, употребить весь свой опыт и всю силу вашу, чтобы приготовления, необходимые для действия в Ривьере, совершенно окончены были в течение десяти дней. Быстрота – величайшее достоинство, медлительность – грех, непростительный за вредные последствия.
Прошу немедленно и подробно уведомить меня, с каким успехом производятся эти приготовления…»[2075]2075
Суворов А. В. Документы. – М., 1953. – Т. 4. – С. 234.
[Закрыть]
Одновременно Суворов обратился за помощью к уже знаменитому английскому адмиралу Г. Нельсону:
«…я оборачиваю мои виды на другие крепости и главным образом на Генуэзскую Ривьеру, чтобы изгнать оттуда неприятеля.
Пока я буду заниматься подготовкой обеспечения провиантом, совершенно необходимо блокировать неприятеля и помешать доставке для него всякого вида припасов.
На суше все возможности ему отрезаны, есть только [возможность] со стороны моря, где ему нужно пресечь всякий подвоз провианта, который, прежде чем прибыть в Ривьеру, должен пройти по открытому морю. <…> я умоляю его величество короля обеих Сицилий поддержать этот проект маленьким галерным флотом <…> Вследствие этого убедительно прошу ваше высокопревосходительство поддержать также с вашей стороны этот спасительный и точный план, способствующий действительно общему интересу…»[2076]2076
Суворов А. В. Документы. – М., 1950. – Т. 4. – С. 220.
[Закрыть]
Через несколько дней полководец обратился с аналогичным письмом к адмиралу Дж. Сен-Винценту, командовавшему британским флотом на Средиземном море[2077]2077
Там же. С. 236.
[Закрыть]. Как видно, наш герой остается преданным идее сотрудничества армии и флота в операциях, протекающих в прибрежной полосе. Это было сформулировано им еще в 1792 г. во время разработки плана войны против Оттоманской Порты. Суворов торопится сам и торопит других. И делает это не зря: во Франции происходят серьезные перемены, грозящие вылиться в переход Итальянской армии в наступление на русско-австрийскую.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.
