Текст книги "Между двух войн"

24

– В последние дни, – промолвил Карайа Дархм. – У нас было мало времени для того, чтобы заняться делами. Много вопросов остались нерешенными…

Лендлорды, собравшиеся за круглым столом, одобрительно закивали. Им нравилось, что жизнь вновь возвращается в привычное русло.

Словно и не было всех тех ужасных событий, словно вооруженные патрули не расхаживают теперь по улицам Беркена.

Председатель обвел собравшихся добродушным взглядом. Райлин, сидевший по правую руку, передал ему несколько листов бумаги.

– Мы начнем с разведения броненосцев, – продолжал Дархм. – К нам поступило несколько сообщений, что не хватает зарослей можжевельника, в которых происходит спаривание. Необходимо решить, где мы посадим новый можжевельник и сколько…

Он поднял голову и посмотрел на меня.

Я стоял в дверях Залы Собраний. Мой взгляд скользнул по Райлину, который занял мое место.

– Не могу поверить, – произнес я. – Вы ведете себя так, будто ничего не произошло. Половина ваших товарищей сидит в остроге, ожидая суда – а вы тут говорите о броненосцах?

– Ничего и не произошло, – благодушно отвечал Дархм. – Мы собрались, чтобы обсудить насущные дела страны. Разведение скота. Урожай. Это не так интересно, как разоблачение выдуманных заговоров. Но благополучие народа держится именно на таких простых и каждодневных заботах.

Он сделал знак приставу, стоявшему у входа.

– Стюарт, выведите этого эльфа. Мы же, господа…

Солдат двинулся вперед, но остановился. Рядом со мной появились Джоэл Линден и несколько гвардейцев.

– А ваше благополучие держится на краже скота, не так ли? – спросил я. – В этих бумагах все доказательства. Они подписаны уважаемыми и честными людьми – сановниками из соседнего города.

Один из гвардейцев Линдена обошел стол, раздавая лендлордам заверенные копии. Карайа Дархм тоже потянулся за документами, но не получил их. Обнесли и Райлина.

Председатель потянулся к сидевшему рядом лендлорду, но тот, будто ненароком, повернулся в своем кресле так, чтобы Дархму ничего не было видно.

Несколько мгновений прошли в молчании; но шуршание бумагами и скрип старинных кресел были красноречивее всяких слов.

Пару раз председатель пытался заглянуть в бумаги соседа. Поняв, что ему это не удастся, он выпрямился в кресле, нервный и подтянутый, а его взгляд оставался таким же снисходительно-добродушным.

Он походил на мертвеца, умершего за столом и высохшего в той позе, в какой смерть настигла его.

Райлин, напротив, весь сжался, а его лицо покраснело. Смей он решать сам, то без колебаний вырвал бы документы из рук ближайшего землевладельца. Но что-то подсказывало главарю очистителей – лучше позволить Дархму действовать самому.

– Это серьезные обвинения, – наконец произнес один из лендлордов, подняв голову. – Конечно, требуется проверка, однако…

Все взоры повернулись к Председателю.

Эти люди скорее простили бы позорную связь своей дочери со сворком, чем кражу скота.

– Вперед.

Рука Джоэла Линдена взметнулась вверх.

И хотя она поднималась, а не низвергалась вниз, жест этот походил на падение топора гильотины.

Два свистящих звука раздались почти одновременно. Точно две змеи, выползшие из-под черного подпола, давали людям знать о своем появлении.

Короткий арбалетный болт пробил горло Карайи Дархма. Рот старика растворился, словно Председатель намеревался обрушить на наши головы еще одну свою речь. Однако лишь кровь и неразборчивые хрипы вырвались из его побелевших уст.

Он откинулся назад, в своем высоком кресле, и мертвые глаза заговорщика устремились к потолку.

Справа от него, в луже крови, лежал на столе Райлин. Арбалетный болт попал ему в переносицу и пробил мозг.

– Джоэл, – произнес я.

Длинная катана Франсуаз со свистом вылетела из ножен.

Двое стрелков, стоявших позади Линдена, опустили оружие.

Возгласы удивления и ужаса пробежали по круглому столу. Никто из собравшихся не осмелился подняться на ноги. Страх накрыл их тончайшей и прочной сетью; и теперь они были ни на что не способны.

Комендант поднял руку, призывая к спокойствию.

– Эти двое были казнены по законам Золотого Леса, – провозгласил он.

Джоэл выступил вперед, и все взоры обратились на маленького человека в военной форме.

– То, чему мы едва не стали свидетелями – чудовищно, – произнес он. – Собрание Лендлордов, призванное хранить мир и порядок в Золотом Лесу, едва не погрузило страну в хаос войны.

Из всех дверей в залу начинали входить солдаты; они действовали тихо и незаметно, как муравьи, но вскоре за спиной каждого из богачей стояло по несколько вооруженных гвардейцев.

Голос Линдена повысился.

– Собрание Лендлордов предало Золотой Лес. Оно показало, что не способно управлять страной.

Вынув из ножен меч, он резко ударил им по круглому столу.

– Этим, – сказал он. – Я распускаю Собрание.

– Как? Невозможно! Что он говорит? – лендлорды перешептывались и смотрели один на другого, ища поддержки.

Но все, что они видели – это недвижные фигуры гвардейцев.

– Сегодня, – продолжал Линден. – Я объявляю себя правителем Золотого Леса. Раз и навсегда будет покончено с заговорами и беспорядками. Здесь…

Тонкая книга в кожаном переплете легла на изуродованный мечом древний стол.

– Здесь записаны новые законы. И я, перед лицом Великих Деревьев, обязуюсь свято блюсти и хранить их.

Взгляд бесцветных глаз окинул собравшихся.

– Любое поселение – будь то город людей, сворков или коронетов – которое не подчинится законам Леса, будет объявлено мятежным и немедленно уничтожено. Знайте, что отряды Вестпекского гарнизона уже окружили город. Я предлагаю всем вам почетную отставку – но прежде вы перед всем народом признаете нового правителя.

– Признаем? – дрожащий голос раздался с противоположного края стола.

Там сидел землевладелец – такой седой и старый, что мог не бояться ни гвардейцев, ни хищных сороконожек.

– Жалкий выскочка! Остроухий эльф. Ты пришел к нам неизвестно откуда и…

Резкий удар обрушился на голову старика; тяжелая палица одного из гвардейцев окрасилась кровью. Мертвое тело осело в кресле, руки лендлорда бессильно свесились по сторонам.

Джоэл Линден вновь обвел глазами притихший зал.

– Думаю, это справедливо, – произнес кто-то.

Слова тянулись медленно, причиняя говорившему боль.

– Да, – поддержал другой землевладелец. – Так и надо поступить.

Загнанные, раздавленные, лендлорды выглядели теперь как крысы, попавшие в огромный на всех капкан. И огромный стол, бывший когда-то символом их незыблемого величия – стол стал этим капканом.

– Ты сошел с ума, Джоэл, – внятно произнес я.

– Заткнись, – прошипела Франсуаз. – Не время играть в героев.

– Я не герой, – ответил я. – Просто один эльфийский офицер не может убить другого, не так ли, Джоэл?

– Это так, – новый правитель Леса обернулся ко мне. – Но ты немедленно покинешь мою страну, и никогда – никогда, слышишь! – не посмеешь сюда вернуться.

– Ты сошел с ума, – повторил я. – Бедный Джоэл. Ты ведь никогда даже не воевал.

– Замолчи, Майкл, – приказал он, но я не слушал.

– Вестпекский гарнизон окружил город? Какая победа. А ты забыл, что у каждого свободного поселения есть своя армия? Ты подумал о сворках, о коронетах, о том, что они телепаты?

Линден поднял свой меч; но я знал, что он не направит его на меня.

– Бедный безумец! – воскликнул я. – Ты готов развязать такую кровавую войну, рядом с которой планы Карайи были бы детскими игрушками! Боже – она бы затмила жестокостью даже Лерней. Но ты в ней не победишь. Ты только запустишь маховик насилия, Джоэл – но сам же окажешься первым, кто под него попадет. Одумайся.

Лицо бывшего коменданта изменилось.

Это произошло так стремительно, что могло показаться – передо мной стоит оборотень. Новые чувства исказили лисьи черты Джоэла, превратив его совершенно в другого человека.

– Жалкий шут, – проговорил он. – Пародия на настоящего эльфа. У тебя было все – слава, богатство, почести. Но ты испугался. Уволок хвост в Каменную пустыню, и промышлял там позорным воровством. Древняя традиция? К чорту! Просто ты трус и дурак.

Меч Линдена взметнулся в воздух – но не для того, чтобы поразить меня.

Это был жест великого полководца, отдающего сигнал к решающему сражению.

– Неужели ты думал, что я так же глуп, как и выживший из ума Дархм? Нет, Майкл! У меня есть оружие – оружие, которому нечего противопоставить. Магия Золотого Леса.

Вновь рой перепуганных голосов поднялся над столом лендлордов. Боже, как были жалки эти люди – а еще минуту назад они собирались вершить судьбы своей страны.

– Это волшебство слишком опасно, Джоэл, – произнес я. – Я сталкивался с ним; ты не сможешь его контролировать.

– Мне и не нужно. Достаточно одного монстра, которого я вызвал – и приручил. С этой тварью впереди моей армии – города будут сдаваться мне без боя. Ну что же, Майкл? Чего ты стоишь? Вперед! Я покажу тебе будущее Золотого Леса.

25

– Заберите у них оружие.

В тусклых глазах нового правителя на мгновение мелькнула нерешительность. Но это чувство сразу же исчезло; Джоэл отошел в сторону, пропуская вперед двоих гвардейцев.

– Почему мы до сих пор живы? – негромко спросила Франсуаз. – Что-то мне не верится, будто твоего дружка остановят слова про офицерскую честь.

– Линден в них верит.

Я отстегнул от пояса короткий меч и распахнул камзол, показывая, что больше у меня ничего нет.

– Это, конечно, не помешает ему убить нас – без всяких сомнений и угрызений совести. Он вступил на путь, с которого уже нельзя свернуть…

Гвардейцы слушали мои слова безучастно, словно до их ушей доносился всего лишь шелест листвы. На оскверненном столе один клинок опускался на другой, словно падшие на поле битвы.

– Сейчас у Джоэла великий день – и он не может испортить его, возясь с нами. Нет, он намерен расправиться с нами потом – тихо и незаметно. Так, что никто и не вспомнит…

Линден остановился передо мной; взгляд его был прикован к наградному пистолету, в кобуре на моем поясе.

Грозное оружие на полях Лернея, здесь, в волшебном краю, он был столь же беспомощен и бесполезен, как слова разума перед ушами тирана.

На лице офицера появилась кривая усмешка – ему не было весело, он просто меня ненавидел.

– Солдат – всегда солдат? – спросил он.

– Нет, Джоэл, – ответил я. – Эльф – всегда эльф.

Рука Линдена дернулась, словно пронзенная током. На долю секунды он был охвачен стремлением вырвать у меня пистолет; но потом устыдился.

Он не мог отнять у беспомощного пленника то, что было не оружием, а почетной наградой, дарованной за доблесть на поле боя.

Джоэл, никогда не покидавший штабного шатра, поступить так не мог.

Ибо слишком хотел этого – и умирающая совесть, растерзанная его недавними поступками, не позволяла ему упасть так низко.

По крайней мере, сейчас.

– Выведите этих двоих во двор, – приказал он. – Пусть увидят, как велика наша сила.

Гвардейцы повиновались.

Бывшие лендлорды по-прежнему сидели на круглым столом, притихшие и напуганные. Никто не обращал на них внимания; их больше и не существовало вовсе.

– Где Эдди? – негромко спросил я, пока солдаты вели нас по опустевшим теперь коридорам.

– Не знаю, – ответила демонесса. – Надеюсь, у него хватило ума сбежать.

Гвардеец толкнул ее в спину; не потому, что Франсуаз шла медленно. Просто ему захотелось ударить красивую девушку.

Когда надеваешь форму, получаешь власть.

– Ты замечала, Френки, что человек, тупо выполняющий чужие приказы, слегка закатывает глаза? – спросил я. – Становится похож на подвыпившего минотавра…

– Так удобнее смотреть на людей сверху вниз?

– Пожалуй; но дело не в этом. Людей учат закатывать так глаза для того, чтобы быстрее заснуть. Тот, кто слепо повинуется другим, наполовину спит…

Накануне, когда я, одетый в парадный эльфийский камзол, шествовал к Зале собраний, коридоры здесь показались мне нестерпимо длинными.

Теперь они закончились чересчур быстро.

Яркое солнце ударило мне в глаза; я поднял ладонь, чтобы от него защититься.

И вновь я стоял на центральной площади.

Широкий человеческий круг снова обрамлял ее, пестрой, неровной бахромой.

Но был то другой город, и чувства, царившие здесь, тоже были другими.

– Знаешь, Майкл, – произнесла Франсуаз. – Они не боятся. Они просто возбуждены.

– На их глазах творится История, – отвечал я. – История с большой буквы. Они горды и взволнованы. Им кажется, что тирании лендлордов пришел конец и наступила свобода. Когда кровь польется рекой – они попросту не успеют испугаться.

Джоэл Линден стоял на высоком постаменте.

– Мне пришло в голову, Френки, что эту трибуну сколачивали в спешке, за одну ночь.

– Совсем как виселицу…

– Напротив! Я бы сказал, вместе с десятком виселиц. Просто они установлены не здесь.

– Новая, прекрасная страна, – говорил Линден. – Справедливые законы. Права и свободы каждому жителю Золотого Леса.

– Они ему верят? – спросила Франсуаз.

– Дело совсем не в вере… Просто им проще убедить себя, что все идет так, как и должно. Ведь в противном случае им бы пришлось что-то делать; чем-то рисковать. Они будут на все закрывать глаза – пока не закроют их в последний раз.

Линден не говорил долго; речь его была краткой, чтобы никому не наскучить, и в то же время емкой, донося до людей все, что им было позволено знать.

Линден умел говорить.

– А теперь, – голос нового правителя повысился. – Я покажу вам наше оружие. То, что обеспечит нашу победу над всеми возможными врагами. Смотрите.

Он поднял руку.

Тварь, которая возникла рядом с ним, не была похожа ни на что, виденное мной раньше.

Не было ни клубов дыма, ни ядовитого, зеленого тумана, ни вспышек света.

Оно просто явилось, словно пряталось здесь всегда, невидимое человеческому взору, и только ждало момента, чтобы ощерить пред всеми свой звериный оскал.

Так же и Джоэл Линден, заслуженный офицер, долгие годы скрывал от людей того, кем был на самом деле.

Прятал ли он это от себя самого?

Тварь повернулась, обведя глазами огромную площадь. Видела она только одно – жертв.

Ни одно колдовство не рождало монстра, более уродливого, внушающего больший ужас.

Гигантское тело чудовища в несколько раз превосходило любой дом в городе. Было оно кольчатым, словно у червя или сколопендры, и длинные, вывороченные лапы поддерживали его на земле.

– Это оно, Майкл, – произнесла Франсуаз. – Та тварь, что напала на нас в Пустыне.

– Да, – согласился я. – Только с тех пор оно подросло раз в десять.

Два огромных глаза горели на морщинистой морде. В них не было зрачков – только кровавые прожилки. Не было там и чувств – ибо ничего не чувствует тот, кто умеет только убивать.

Тысячи острых зубов скалились из распахнутой пасти; серая, густая слюна пенилась между ними.

– Боже мой, – пробормотал я. – Мы думали, Дархм послал людей на Равнину, за бомбой. Нет – это сделал Линден… Вот почему мы видели там мальчишку.

Люди испуганно шарахались в стороны, пытались бежать; но за человеческим кругом стоял еще один, в котором не было уже ничего человеческого.

Солдаты Вестпекского гарнизона оцепили городскую площадь, и теперь все, что оставалось жителям Беркена – это взирать на отвратительного монстра, который явился к ним только благодаря их беспечности.

Монстра, который станет их будущим.

26

Существо повернуло клыкастую пасть в нашу сторону. Не знаю, видело ли оно меня; или же я был всего лишь еще одним цветовым пятном в мире, который предстояло уничтожить.

– Смотрите! – провозгласил Линден. – Вот оно! Наша сила. Наше могущество.

– Думаешь, Джоэл действительно может им управлять? – спросила девушка.

– Он уверен, что да.

– Иными словами, он еще не пробовал.

Голова чудовища наклонилась; вязкие капли слюны упали на мостовую. Люди, оказавшиеся ближе всех к разинутой пасти, бросились в стороны.

Линден улыбался.

Ему нравилось то, что он приобрел.

Власть.

Армия и чудовище были нужны ему не для завоеваний. Он хотел держать в страхе собственный народ.

– Френки, – произнес я. – Ты говорила, что поняла магию Золотого Леса. Можешь это остановить?

– Очень ненадолго.

– Значит, мы будем действовать быстро. Начинай…

Линден поднял руку, призывая народ к вниманию. Он был готов произнести еще что-то, увенчав свою торжественную речь победными словами.

Но слова замерли у него в горле, словно чья-то рука сдавила ему шею; новый правитель Золотого Леса стремительно обернулся, и его бесцветные глаза встретились с взглядом Франсуаз.

В то же мгновение на площади стало темнее.

Ни одно облачко не заслонило собой яркого дневного солнца. Столб темноты вырос из Преисподней и окружил Франсуаз.

Точно перед людьми открылся кусочек ночи; в черном бархатном небе над головой демонессы сверкали звезды.

– Солдаты! – закричал Линден.

Сам он не умел воевать.

Никто не слушал правителя; гвардейцы смотрели только на Франсуаз.

В то же мгновение омерзительный скрип потряс центральную площадь. Он доносился прямо из-под земли; что-то тяжелое, ржавое и невероятно злое прокладывало там путь на поверхности.

– Солдаты, – голос бывшего коменданта упал.

То ли силы вдруг оставили его, то ли он сам не верил, будто люди послушаются его приказов.

Древняя мостовая вздыбилась – в пяти местах. Камни, что не сдвигались столетиями, казавшиеся столь же незыблемыми, как сам порядок в Золотом Лесу – теперь разваливались, превращаясь в прогнившие куски плоти.

Пять металлических жал поднялись над площадью, каждое длиной в локоть. Издали они могли показаться грязными; но была то запекшаяся кровь.

Джоэл Линден в ужасе отшатнулся назад, и поскольку постамент был сколочен наспех, то правитель едва не упал с него.

Выглядело это и смешно, и жалко; но мало кто заметил позор новоявленного диктатора.

Жала продолжали расти над площадью; были они остриями металлических пик, высотой вдвое больше взрослого человека.

И на каждый из забрызганных кровью прутов был насажен грешник. Ржавое железо входило в несчастного между ногами, пропарывало насквозь и выходило из темени.

Все пятеро человек были живы.

Их глаза, широко распахнутые, наполняли боль и отчаяние. Ненависть, страх, опустошающая безнадежность – все эти чувства бурлили во взорах грешников, то исчезая, то вновь появляясь на поверхности океана страданий.

Только одного чувства не было там – раскаяния.

– Добро пожаловать в Ад, – произнесла Франсуаз.

Белая молния пронзила огромного монстра. И была она во много крат больше и ярче тех, что обрушились несколько дней назад на деревенских бездельников, дерзнувших заигрывать с древней магией.

Вдруг все исчезло – и столб темноты, и грешники, насаженные на пики, и сама тварь.

Середина площади почти опустела – там, на коленях, прижавши ладони к лицу и содрогаясь всем телом, стоял всего один человек.

Это был Эдди-Фокусник.

– Эй, постойте! – воскликнул тут Джоэл Линден.

Новому правителю удалось восстановить равновесие, и теперь он вновь стоял на своем постаменте – одинокий, как памятник самому себе.

Из толпы вышло несколько человек; вел их Тафар Дуэрбо. Они заставили Линдена сойти вниз, и он замолчал.

Гвардейцы не двигались.

Они были сынами Золотого Леса и усвоили с детства, что нельзя бросать вызов силам местного волшебства. А теперь сами убедились в этом.

Я зашагал вперед.

27

– Люди, – повторял человек на площади. – Тысячи людей. Все мертвы. Старики, дети. Все. Я убил их. Все из-за меня.

– Это вина, – произнесла Франсуаз.

Девушка стояла за моей спиной.

– Майкл, ты сам говорил – проклятая магия Золотого Леса основана на раздвоении. Твой друг чувствовал себя чудовищем. Но в душе он оставался таким же ребенком, каким ты его знаешь – каким его все знают.

Эдди не произнес больше ни слова.

Даже те, которые он выдавил из себя, явно дались ему с трудом. Теперь он просто сидел, опустив лицо в спасительную чашу ладоней, и не замечал никого вокруг.

– Два существа – доброе и злое – не могли постоянно быть вместе, – говорила Френки. – Поэтому время от времени они раздваивались. Вот почему мальчик всегда находился рядом с монстром. Мы думали, что они сообщники – нет, между ними не было ничего общего. Именно поэтому они и должны были разделиться.

– Вина? – воскликнул я. – Бог мой, Эдди, в чем ты можешь себя винить? В Лернее ты был полевым врачом. Ты спасал людей, а не убивал их. Ты даже ни разу не брал в руки оружие.

Я помог ему встать.

– Что же до этого… этого раздвоения, оно никому не причинило вреда. Не успело. Советник Баркальдо в этом уверен; а иначе вся Равнина уже наполнилась бы слухами. Посмотри на меня, Эдди! Ты ни в чем не виноват. Что ты там навыдумывал?

– Командир…

Лицо доктора было искажено мукой; и я с ужасом понял, насколько оно похоже на распоротые страданиями черты грешников, насаженных в Аду на железные прутья.

Человек, стоявший передо мной, сам создал для себя преисподнюю; и раскаяние, которого не знали мучимые в геенне страдальцы, было тем штырем, который пронзал Эдди насквозь.

– Вы не понимаете… Драконья пыль. Им так и не удалось перехватить Дорроса Бланко, когда тот спускался с гор. Он отнес бочонок тем, кто ему заплатил. Знаете, что эти люди сделали с ядом? Знаете?

Эдди кричал, но ни он, ни я этого не замечали. Он словно стал выше ростом; я смотрел в его глаза и падал в них, как в огненную бездну.

– На краю болот стояли деревни. Несколько деревень. Они никому не принадлежали; их жители хотели быть свободными. Помните, командир?

Его пальцы сомкнулись на отворотах моего камзола.

– Но в тех топях можно было добывать драгоценные камни… Чертовы холодные камни. И они развеяли яд над деревнями. Все, как говорил Бланко. Я был там несколько дней спустя. Они уже пригнали бульдозеры, чтобы рыть карьер…

– Эдди!

Я обнял его.

– Кто вам это сказал?

– Командование все скрыло. Ведь война уже кончилась. Никто не хотел портить торжества. Я узнал об этом совсем случайно… Двое офицеров, зашедших в мой лазарет. Лучше бы мне не слышать их разговора.

– Эдди! Но почему вы не рассказали всего мне? Отчего молчали все эти годы?

– Рассказать вам? Командир. И взвалить вам на плечи ту же ношу, которую пришлось нести мне? Нет, я даже не думал об этом.

– Боже, Эдди.

Слезы текли по его лицу. Наверное, по моему тоже.

– Нельзя было молчать об этом. Вы слышали только часть правды. Да, один из королей – наших союзников – нанял Бланко и его головорезов. Да, он хотел завладеть драгоценными камнями. Но у него не хватило решимости самому пачкать руки. И тогда Высокий Совет смог перехватить инициативу.

– Совет?

– Да, мы предложили королю, что сами сделаем всю грязную работу – если он вернет нам бочонок. В обмен на солидную долю в прибылях, разумеется. Он поверил. Все, что нам оставалось – это эвакуировать жителей и распылить над болотами совершенно безвредный порошок.

– Безвредный?

– Это была мука, Эдди. В полковых столовых еще оставались запасы – надо было же их куда то деть, не везти же обратно. К тому же, мы не могли просто не сдержать слова, данного королю – следовало убедиться в том, что он не повторит попытку захватить прииски.

– А как же люди?

– Их переселили на другой конец болота. Но главное не это. Маги Черного Круга заранее извлекли из земли все драгоценные камни и передали их жителям деревни. Король так ничего и не получил; он еще и остался должен Высокому Совету.

– Майкл, – насколько я помнил, врач впервые назвал меня по имени. – Вы говорите, что люди не пострадали? Действительно удалось вывести всех?

– Эдди, – ответил я. – Я сам командовал этой операцией.

Силы оставили доктора; это произошло так внезапно, что я пошатнулся. Франсуаз и Тафар Дуэрбо подошли к нам. Они отвели врача в сторону; я знал, что теперь он в надежных руках.

Меня трясло, как после болотной лихорадки.

Я снова пережил те ужасные дни, и я не мог понять, как Эдди смог выдерживать такое напряжение – один, все это время.

Мне хотелось подойти к ручью, и вымыть лицо чистой, прохладной водой.

Но я не мог сейчас заниматься своими переживаниями.

Я повернулся и встретился взглядом с Джоэлом Линденом.