Текст книги "Кровавый след"

92

Она сказала Матту Яуберту, что не знает, откуда деньги. Она никогда не слыхала ни о человеке по имени М. Маршалл, ни о компании с названием «ХелдербергАп».

Он спросил, не продавал ли чего Дани Флинт в последнее время. Может, Густи Флинт подарила или одолжила сыну деньги? Нет ли у него других источников дохода, даже самых необычных? Например, не мог ли он выиграть в лотерею? И всякий раз получал в ответ то же отчаянное, но уверенное «нет». Потом:

– Как он мог скрывать это от меня?

Лицо ее исказилось от боли. Она чувствовала себя преданной.

Яуберт не успел ответить на вопрос. Из кухни послышалось:

– Здра-асте!

Когда Яуберт приехал, Таня Флинт сказала, что в гараже работает эксперт, но ей так не терпелось узнать новости, что Яуберт не успел зайти в гараж и поздороваться. Он встал.

– Янни Кордир?

Кордир был похож на рекламу интернет-магазина модной одежды «Эдгаре»: темно-синие свободные брюки из плотного хлопка, желто-синяя клетчатая рубашка, красивый коричневый пояс ловко сидит на узких бедрах. В руках он сжимал алюминиевый чемоданчик. Эксперт удивленно посмотрел на заплаканную Таню и сказал:

– Извините.

– Я Матт Яуберт. Вы что-нибудь нашли?

– Машину протирали, – ответил эксперт. – Только один набор отпечатков, на дверце и руле. Придется попросить миссис Флинт проверить. – Его высокий голос соответствовал мальчишескому лицу.

– Что значит «протирали»? – спросила Таня.

– Сверху донизу. И багажник вытерли, и магнитолу, и бардачок – все. Кто-то очень постарался.

Новость ошеломила Таню Флинт.

– Что это значит?

Яуберт медленно сел, потому что понимал, что объяснять придется очень дипломатично.

– Если вы спросите меня, миссис Флинт, я вам отвечу: плохо дело, очень плохо, – сказал Кордир.

Она посмотрела на Яуберта. Он покачал головой, недовольный бестактностью Кордира. Потом со вздохом согласился:

– М-да, ничего хорошего.

Кордир терпеливо ждал, пока Таня Флинт успокоится. Затем он снял у нее отпечатки пальцев. Когда она пошла мыть руки, Яуберт проводил эксперта до двери.

– Тактичность – явно не ваше достоинство, – заметил он.

– Что? Я просто предпочитаю честность.

Яуберт молча посмотрел на него.

– Кто-то все равно должен был сказать ей рано или поздно.

– Лучше поздно.

Кордир ощетинился и круто развернулся, рявкнув напоследок:

– Я пришлю счет!

Он сердито зашагал к своему микроавтобусу. Яуберт закрыл дверь и медленно вернулся на диван. Теперь придется разбираться со вторым телефоном и ключами. Похоже, ночь будет трудной.

Когда она вернулась и села, он заметил, что у нее дрожат руки. Морщины на лице стали резче, сильнее обозначились темные круги под глазами.

– Таня… – начал Яуберт.

– Есть что-то еще, – сказала она, заранее уверенная в том, что новость будет плохой.

– Да.

– Рассказывайте. Давайте скорее покончим с делом.

– У него был еще один мобильный телефон. – Он рассказал ей о коробке «Водакома», о заряднике «Нокиа».

Таня долго сидела неподвижно и смотрела на ковер. Потом она спросила:

– Что еще?

Яуберт вынул из кармана ключи и положил перед ней. Она нехотя посмотрела на них.

– Они тоже из того ящика?

– Да.

Она взяла ключи. Рука дрогнула, ключи звякнули.

– Знаете, что это такое? – Она показала на буквы «СС» посередине.

– Нет, но я…

– «Склад самообслуживания», – сказала она.

Тогда в голове что-то щелкнуло. Он вспомнил большой рекламный плакат на обочине дороги, по которой он иногда ездил: синий логотип СС и призыв хранить вещи на складе самообслуживания.

– Вы о нем знаете?

– Я видела их рекламу. У них есть отделение в Монтэгю-Гарденз, рядом с моей работой.

– Значит, мне придется поехать туда и все выяснить.

Она не отдала ему ключи. Сжала их в кулаке, как будто они были драгоценностью, сокровищем.

– Я поеду с вами, – сказала она.

Склады фирмы СС окружала высокая сетчатая ограда. Двойные ворота в правом углу, за ними, в будке, – сторож. При свете фар «хонды» он безуспешно пробовал отпереть большой замок. Потом, хрустя по гравию, направился к сторожке. В будке сидел чернокожий мужчина с седыми прядями в волосах. Перед ним на столе была разложена бульварная газета.

– Чем я могу вам помочь?

– Похоже, ключ не подходит, – сказал Яуберт.

– Дайте-ка взглянуть…

Сторож повертел ключи в руках.

– Они не от нашего бокса. Откуда они у вас? – спросил он долготерпеливым и учтивым тоном.

– Они принадлежали мужу этой дамы. Он пропал.

– Очень плохо, – заметил сторож. – Очень печально. У нас есть еще два отделения.

– Где они находятся?

– Один в Кенилуорте, второй – на Солт-Ривер. Солт-Ривер. Рядом с работой Дани! Яуберт понял, что надо ехать туда.

– Большое вам спасибо.

– Надеюсь, вы его найдете, – ответил сторож, возвращая ключи.

Когда они повернули на Отто-Дюплесси-Драйв, Таня сказала:

– Скорее всего, это для кого-то другого.

– Что вы имеете в виду?

– Дани… Я знаю Дани. Понимаете, знаю его. Деньги… Он наверняка кому-то помогал. Защищал кого-то. Уж он такой. Заботится обо всех.

– Возможно, – ответил Яуберт. Пока он больше ничего не мог сказать.

Пока Яуберт отпирал подъемную дверь ячейки номер 97В, Таня стояла рядом, прижав руки ко рту. Он нагнулся и поднял дверь.

Внутри, в боксе размером чуть больше одинарного гаража, что-то стояло… Когда глаза привыкли к темноте, он увидел капот машины.

Яуберт нащупал на стене выключатель, зажег свет.

Таня еще стояла снаружи, молча глядя на красно-серую машину, стоящую капотом к ним. Большие фары напоминали широко раскрытые глаза. Яуберт сразу узнал марку, но подошел к машине и заглянул в салон, чтобы проверить, нет ли чего внутри.

Ничего. Только ключи в замке зажигания.

– Там есть что-нибудь? – спросила она.

– Нет.

Она подошла, провела рукой по крылу.

– «Порше», – прочла она желто-красно-черный логотип на капоте.

– Это «Каррера-911». Пожалуйста, не трогайте. Сейчас достану перчатки. – Он вернулся к своей машине за чемоданчиком, который он с утра поставил в багажник.

Она стояла у водительской дверцы и смотрела на машину. На ее лице застыло странное выражение – смесь изумления и горечи.

– Дани, – сказал она. – Дани, что ты наделал?

93

Без двадцати двенадцать они с Маргарет сидели на кухне. Она тушила в сковороде стейк. Он, держа в руках бокал с красным вином, рассказывал, как странно у него прошел день.

– Он купил «порше» у некоего Марка Маршалла, живущего в Бергвлите, на Суит-Вэлли-стрит. Его имя было на сервисной книжке в бардачке. И телефон «Нокиа» тоже оказался там, с тремя эсэмэсками от банка «Абса», в которых говорилось, что он вошел в банковскую систему онлайн. Вот для чего ему понадобился второй мобильник. Чтобы распоряжаться своим тайным счетом.

– А жена ничего не знала?

– Ничего. – Он взял с тарелки лист салата; от аромата мяса голод усилился. Они завели традицию сидеть на кухне, еще когда дети жили дома. Когда он поздно возвращался с работы, она тушила мясо, приговаривая: «Потому что ты его заслужил» – и они тихо беседовали обо всем. Им тоже нужно было час или два побыть вдвоем.

– И как она восприняла новость?

– Не очень хорошо. Она… по-моему, в декабре она уже прошла этап оплакивания. А теперь ей приходится переживать все заново. Сегодня она прошла все фазы: отрицание, чувство вины, гнев. А я не знал, как… Трудность в том, что в полиции существует неписаный закон: держать дистанцию с родственниками жертвы. Нельзя задействовать свои чувства. В полиции… ты в самом деле не сближаешься. Сообщаешь плохую новость, садишься в машину, уезжаешь и продолжаешь делать свое дело. А сейчас все по-другому. Она платит, поэтому имеет право ехать с тобой…

– А ты должен еще ее утешать, – кивнула Маргарет, вынимая прихваткой из духовки подогретое блюдо.

– Мне тяжело.

Она переложила стейк на блюдо, поставила перед ним:

– Все потому, что ты неравнодушный.

– Придется как-то справляться.

Она села напротив, придвинула к нему соль и черный перец.

– Значит, он где-то получил деньги и купил «порше»…

– Модель 1984 года, на счетчике свыше двухсот тысяч километров. Состояние хорошее. Меняли обивку салона. Очень выгодная покупка за такие деньги… Машина для эгоиста. Все сходится.

– То есть?

Прежде чем ответить, он отрезал кусочек стейка, положил в рот.

– М-м-м, как вкусно! Вот и Таня тратила на него почти все общие деньги. Он был… да, наверное, лучшее определение – «беззаботный». Единственный ребенок в семье. Наверное, мать его баловала. Сегодня я ее видел… Не знаю, мне показалось, что она… в ней есть что-то поверхностное, меркантильное… Понимаешь, в ее доме все буквально кричит: «У нас есть деньги». И еще… Учти, это только мои догадки: по-моему, его мать всю жизнь вертела своими мужчинами. По-моему, она из тех женщин, что заставляют мужа купить дом побольше, машину подороже, чтобы соседи им завидовали. Статус. Такое воспитание не может не оказать влияния на ребенка. В их семье было такое разделение труда: отец зарабатывал деньги, а мать их тратила. Может быть, поэтому и Дани приберегал деньги для себя, хотя и знал, что их финансовое положение… Как можно покупать «порше», зная, что твоя жена борется за существование? Такой поступок говорит о многом. В том числе и об источнике денег… Только я пока не знаю, откуда у него деньги.

– Сначала поешь, – посоветовала Маргарет, мягко кладя руку ему на плечо. – Мясо стынет.

Он бросил курить десять лет назад, но, отодвинув тарелку и допив красное вино, почувствовал, что ему ужасно хочется курить. Наверное, сказываются стресс и усталость. Он поставил тарелку и вилку с ножом в посудомоечную машину, поблагодарил Маргарет за стейк и за сэндвичи к обеду.

– Голод – лучшая приправа, – ответила она. – Завтра приготовлю тебе что-нибудь новенькое. Сэндвичи с курицей, чеддером и каким-то особенным персиковым чатни, который я купила в «Бизерке». Потом скажешь, понравится тебе или нет.

– Ты меня балуешь.

Она улыбнулась:

– Ты, главное, не покупай «порше» и не прячь его в каком-нибудь гараже. – Она сняла сковородку с плиты и подошла к раковине. – Итак, что дальше?

– Буду выяснять, откуда у него деньги.

Она повернулась к нему, внезапно посерьезнев.

– Ты ведь не надеешься, что он жив?

– Нет, – ответил Яуберт. – Не думаю, что он жив. Она тоже это знает. Теперь уже знает. Хотя и сказала, что смирилась с такой возможностью, она все еще надеялась… до сегодняшнего дня.

– Как думаешь, она справится?

Они возвращались со склада самообслуживания на Солт-Ривер к ней домой, в Парклендс, в полной тишине. Она сидела, погрузившись в себя, сломленная, сложив руки на коленях, и молчала. Перед домом Яуберт спросил Таню Флинт: может быть, отвезти ее к свекрови?

Несмотря на усталость, она решительно покачала головой.

– Если хотите, переночуйте сегодня у нас с Маргарет… Мы будем вам рады.

Она долго смотрела на свои руки. Наконец, глубоко вздохнула, повернула к нему измученные глаза и ответила:

– Мне придется учиться жить одной.

Она открыла дверцу. Когда он последовал ее примеру, собираясь проводить ее до двери, она сказала:

– Нет, не надо.

Он смотрел ей вслед. Она дошла до половины дорожки, немного постояла на месте, потом расправила плечи и вздернула вверх подбородок.

– Да, по-моему, она справится, – сказал Яуберт, обращаясь к Маргарет.

94

В начале девятого, до того, как подсчитать вчерашний пробег или записать отработанные часы, он позвонил миссис Густи Флинт.

– Извините, что беспокою вас так рано, – сказал он.

На заднем плане слышался собачий лай.

– Что вы, что вы, ничего страшного. Вы наверняка уже поняли, что вставать поздно у меня не получается. Слышите?

– Миссис Флинт, я понимаю, возможно, у вас с сыном были свои секреты, свои договоренности, но мне очень важно знать, не занимал ли Дани у вас деньги в прошлом году?

Сначала он слышал только тявканье чихуа-хуа. Потом она спросила:

– А что? Что случилось?

Он ждал этого вопроса, но отвечать на него не собирался.

– Ничего. Я просто стараюсь ничего не упустить.

– Нет, он не занимал у меня деньги, – ответила она с плохо скрываемым негодованием. – Дани знал, что я вдова.

Вдова, привыкшая к роскоши, подумал Яуберт.

– Значит, он точно не просил у вас взаймы?

Зазвонил его мобильник. Он достал телефон из кармана.

– Нет, но у меня чувство, что вы не случайно меня расспрашиваете.

– Миссис Флинт, извините, мне звонят. Спасибо вам большое.

– Я имею право знать…

Он оборвал разговор, потому что узнал номер Тани Флинт.

– Алло, Таня?

– Приезжайте и посмотрите, – сказала она. В ее голосе он услышал что-то новое: напряжение, тревогу.

– Где вы? Что случилось?

– Я на работе. Кто-то… Прошу вас, будет лучше, если вы все увидите сами.

– С вами все в порядке?

– Да, – сказала она. – Здесь полиция.

Ее фирма располагалась в офисном здании на Стелла-стрит в районе Монтэгю-Гарденз. Он увидел метровую вывеску со шпионским силуэтом, синим бассейном в форме почки и слова «Под крышей. Защити свой бассейн». У входа стояли две патрульные машины с эмблемами ЮАПС.

Таня стояла в зале, где, видимо, была мастерская. Рядом нависали двое полицейских в форме. Вокруг них лежали рулоны синего и черного поливинилхлорида, вдоль стены стояли шкафчики с инструментами, рядом лежала почти готовая покрышка для бассейна. Увидев его, Таня показала на высокую белую стену справа.

Там виднелась надпись, сделанная из баллончика красными буквами: «БРОСЬ ЭТО».

Он подошел к ней.

– Они перевернули все вверх дном, – сказала Таня, показывая куда-то рукой.

Ее тон озадачил Яуберта. Она говорила хладнокровно. Почти с довольным видом. Он повернул голову. Бетонные ступеньки вели на деревянный помост. Он увидел ножки опрокинутого стола.

– Это и есть частный детектив? – спросил один из полицейских, чернокожий сержант.

– Да, – ответил Яуберт и извлек из кармана визитную карточку.

– Вы должны подождать инспектора Бучинги. Он скоро приедет.

Потом заговорила Таня Флинт, и в ее голосе слышалась радость:

– Я знала, что тут замешан кто-то еще. Я знала…

Яуберт не ответил. Он разглядывал пассивные инфракрасные датчики на обеих боковых стенах.

– Почему не сработала сигнализация?

– Не знаю. – Таня Флинт пожала плечами, как будто он спросил о каких-то пустяках.

– Но вы вчера включали сигнализацию? – спросил терпеливый инспектор Бучинги. Они с Яубертом и Таней Флинт стояли у маленького окошка ванной с выбитым стеклом и погнутой решеткой.

– Не помню. – Эйфория начала проходить, действие адреналина заканчивалось. Бучинги поднял брови. – Вчера вечером… Мистер Яуберт позвонил, когда я закрывала, спросил насчет мобильного телефона мужа. Наверное… я забыла…

Инспектор вздохнул:

– Вы уверены, что ничего не украдено?

– Насколько мне известно, нет. Они только разбили все компьютерные мониторы. И расшвыряли папки.

Бучинги показал на красную надпись:

– Начальник, что, по-вашему, это значит? – Он знал, кто такой Яуберт.

Яуберт не знал, как лучше ответить на такой вопрос, хотя и понимал, что вопрос неизбежно возникнет. Если он выложит карты на стол, возникнет масса осложнений. Придется тратить много времени на дачу показаний: «порше», «ауди», мобильник, банковские счета… Ему придется делиться сведениями с полицией, и тогда следствие затянется. Танины тридцать тысяч тают с каждым часом. Но и лгать ему тоже не хотелось.

– Миссис Флинт обратилась в нашу фирму с просьбой разыскать ее пропавшего мужа. Дело завели в участке на Тейбл-Вью…

– На Тейбл-Вью, – вздохнул Бучинги, который работал в Милнертоне.

– Следствие вел инспектор Джейми Кейтер. Ему наверняка известно больше, чем мне.

– Как же, как же, – сказал Бучинги. – Я знаю его. Но эти слова… – Он показал на стену. – Кто-то хочет, чтобы вы все бросили. Начальник, вы, должно быть, наткнулись на что-то важное.

– Я обыскал его машины, просмотрел банковские счета, его кабинет… – Яуберт пожал плечами.

– И ничего?

– Я по-прежнему не могу его найти.

– Кто в курсе ваших действий?

Ему и самому хотелось бы знать ответ на этот вопрос.

– Миссис Флинт, ее свекровь, сослуживцы мистера Флинта… и Джейми Кейтер.

Бучинги посмотрел на Таню:

– А ваши работники?

– Нет, они ничего не знали.

Инспектор снова посмотрел на граффити, а потом повернулся к Яуберту и многозначительно спросил:

– Вам точно нечего мне рассказать?

– Инспектор, если хотите, мы предоставим вам доступ ко всему, что нам известно. Может быть, вы увидите что-то, что я упустил.

Детектив покачал головой:

– Сначала я поговорю с Кейтером.

Когда они остались одни, Таня Флинт спросила Яуберта, что он думает.

– Вы больше никому не рассказывали о том, что обратились в частное сыскное агентство?

– Нашим общим друзьям. И его сослуживцам.

Яуберт задумался, покачал головой:

– Слишком много переменных. Должно быть, кто-то следил за складом самообслуживания. Например, сторожу заплатили и попросили позвонить, если кто-то откроет его бокс. Постараюсь выяснить.

– Это те люди, которые что-то сделали с Дани. Теперь они пытаются остановить нас, – сказала Таня, но уже не так убежденно, как раньше.

Яуберт объяснил, что деньги – ключ ко всему. Ему придется как можно скорее поговорить с руководством банка «Абса». Необходимо выяснить, какие операции проводились с его счетами, взять выписки. Если она захватит номер дела, заведенного в ЮАПС, свидетельство о браке и удостоверение личности, в банке ей не откажут.

– Хорошо, только немного наведу здесь порядок. – Она обвела рукой разгромленный офис. – Позвоню в страховую компанию, выясню, могу ли я рассчитывать на новые компьютеры.

– Я буду на работе. – Яуберт уже собрался уходить, но на пороге обернулся: – Вам сейчас лучше не оставаться одной. Мы что-нибудь придумаем.

На работе он нашел телефонный справочник, открыл его на букву «X», провел пальцем по колонке.

«Хелдерберг. Обивка салонов».

Он набрал номер и спросил у ответившей женщины, могут ли они поменять кожаный салон в его «порше».

– Сэр, это наша специальность, – ответила женщина.

– Сегодня я приеду для предварительной оценки, – солгал Яуберт.

Еще одна загадка разгадана. Несмотря на взлом в фирме Тани Флинт и предупреждение на стене, он испытал чувство удовлетворения. Он все-таки двигается вперед. Значит, шестеренки в голове еще не заржавели! Он снова на коне… И похоже, все-таки раскроет дело до того, как кончатся деньги.

95

В телефонном справочнике он нашел домашний номер Марка Маршалла. Ему ответил бодрый женский голос:

– Говорит Хелен.

Он попросил позвать к телефону мистера Маршалла.

– Подождите. Он на улице, курит втихомолку. Думает, я не знаю…

Он услышал, как она зовет его, потом шаги. Мужской голос:

– Марк Маршалл.

Яуберт спросил, продавал ли он в октябре «Порше-Карреру-911» 1984 года выпуска некоему Дани Флинту.

– Да, точно. А что? Он снова ее продает?

– Нет. Он пропал без вести, и я расследую дело. Сейчас мы составляем список его трат за прошлый год.

– Машина тоже пропала?

– Нет, сэр, жена мистера Флинта сообщила о том, что пропал ее муж.

– Ничего себе! И как он?

– Мы не знаем, сэр.

– Ничего себе! Такой славный молодой человек. Было очень приятно иметь с ним дело… Когда он пропал?

– В ноябре прошлого года. По нашим сведениям, машину он купил у вас.

– Ну да, и сразу заплатил, без опоздания.

Яуберт спросил, откуда Флинт узнал о «порше».

– В сентябре прошлого года я разместил объявление в журнале «Автомобили: покупка, продажа».

– И когда он вам позвонил?

– Так сразу и не вспомнишь… Довольно быстро, а дня через два уже купил машину… Вот что плохо, когда стареешь, больше не запоминаешь подробностей. Мне придется проверить записи.

– Он перевел вам деньги двадцать седьмого октября…

– Похоже, так и есть. Значит, позвонил он числа двадцать пятого. Утром, задал несколько вопросов. Что самое приятное, он даже не торговался! Все остальные потенциальные покупатели пытались сбить цену… В общем, потом он приехал посмотреть машину – где-то днем, в обеденное время. И все-таки я бы не назвал его дилетантом. Он говорил, что колеблется между «порше» и «Феррари-308 GTCi» восемьдесят первого года. Обещал перезвонить и сообщить, что он выберет…

Яуберт делал пометки в блокноте.

– Значит, «феррари». Он говорил о цене?

– Нет. Но объявление о продаже было в том же номере журнала. Я его нашел. По-моему, за «феррари» просили больше четырехсот тысяч. В общем, через два дня он перезвонил, сказал, что берет «порше», и попросил продиктовать номер моего банковского счета. Деньги он перевел через Интернет. А на следующий день приехал на такси, чтобы забрать машину. Очень славный молодой человек, хорошо воспитанный…

– Значит, он приехал за машиной двадцать восьмого?

– Через день после того, как перевел деньги.

– Он ничего не говорил о том, откуда у него деньги? – наугад спросил Яуберт.

– Н-нет… знаете, не говорил. Я спросил его, чем он занимается, он ответил, что у него свой бизнес. Я спросил, что за бизнес, потому что и сам раньше был предпринимателем. Он намекнул на то, что он посредничает.

– Посредничает?

– Он, конечно, темнил, но, понимаете, сегодня все зарабатывают, как могут. Я даже не пытался вникать… Да и кто я такой, чтобы совать нос в чужие дела?

– Мистер Маршалл, может быть, вы еще что-нибудь вспомните? Может, он что-то говорил…

– Да нет… ничего такого. Понимаете, когда встречаются два автолюбителя, они говорят о машинах. А он здорово разбирался в машинах, знал историю девятьсот одиннадцатой модели. Вспомнил, как в начале шестидесятых французы были недовольны названием, поэтому «порше» пришлось его изменить, и так далее. Помню, он считал, что самой красивой была двухместная модель шестьдесят седьмого года, а мне больше нравится «каррера», поэтому мы с ним даже немного поспорили, но добродушно. У него великолепное чувство юмора, очень славный малый. Как по-вашему, что с ним случилось?

– Пока не знаю.

– А что с машиной?

– Машину мы нашли вчера вечером.

– Значит, и он где-нибудь недалеко…

Он вынул из блокнота исписанные страницы, разложил их на столе и начал записывать:

«17 октября – открыл счет. Положил 250 000 рандов.

25 октября – звонил насчет «порше». Ездил смотреть машину.

27 октября – перечислил за «порше» 248 995 рандов (интернет-платеж).

28 октября – забрал «порше».

29 октября – на его счет поступило 147 000 рандов.

3 ноября – вычет в размере 1000 рандов.

9 ноября – вычет в размере 1500 рандов.

12 ноября – перечислил фирме «Хелдерберг» 11 000 рандов (интернет-платеж).

25 ноября – пропал».

Он смотрел на свою таблицу, перечитывал записи. Между поступлением денег на счет и звонком насчет «порше» прошло восемь дней. Наверное, Дани вначале изучал рынок. Кстати, почему он заинтересовался «феррари» стоимостью более четырехсот тысяч, если на счете у него было всего двести пятьдесят? А может, он просто хотел, чтобы Марк Маршалл немного сбавил цену? Но ведь Маршалл уверяет, что Дани не торговался…

Яуберт приписал внизу: «Феррари»? Свыше 400 000? Найти продавца. Достать сентябрьский выпуск «Автомобилей». В ящике стола у Дани лежал журнал… Может, именно тот?

Подумав, он приписал еще вопросы: «Какого числа открыт счет? Сколько он положил?»

И еще: «Склад: дата аренды ячейки? Цена?»

После того как Дани заплатил за «порше», деньги списывались только два раза, через пять дней. Где была машина в промежутке?

Он снова задумался, затем записал слово «посредник» и поставил три вопросительных знака. И наконец, большими печатными буквами: «ОТКУДА У НЕГО ДЕНЬГИ?»

Таня Флинт позвонила ему, когда он ехал на склад на Солт-Ривер. Она сказала, что договорилась о встрече с представителями банка в половине третьего. Их примут в отделении на Херенграхт – именно там Дани открывал счет.

Яуберт договорился встретиться с ней за пять минут до назначенного времени у входа в банк. Потом взял блокнот, вышел из машины и направился в контору, которая вчера вечером была заперта. Тогда в ней никого не было.

За стойкой сидела цветная женщина лет тридцати с чем-то и листала глянцевый журнал. Увидев его, она отложила журнал и спросила, чем она может ему помочь. Он положил на стойку визитную карточку и объяснил, что ему нужно.

Когда он упомянул Дани Флинта, она спросила:

– 97В? – как будто у нее в голове вдруг зажегся свет.

– Совершенно верно. – Яуберт достал из кармана ключи.

– Мэри! – крикнула женщина, обернувшись через плечо. – Загадка бокса 97В разгадана!

Из-за перегородки появилась Мэри. Тоже цветная, но постарше, пухленькая, она кипела негодованием.

– Где вы пропадали, сэр? – Она оглядела его с головы до ног.

– Бокс арендовал не он, а Флинт, а он пропал, – пояснила любительница глянцевых журналов.

– Пропал? – спросила Мэри.

– Пропал без вести, – уточнила ее напарница.

– Кто же заплатит то, что причитается?

Яуберт сказал, что надлежащая сумма, вне всяких сомнений, будет выплачена.

– Мы уж собирались продавать его шикарную машину в конце следующего месяца, потому что третий платеж просрочен.

– Вы слали ему оповещения?

– Он задолжал нам еще в декабре, и мы все пытались дозвониться до него… Но он дал нам неверный номер, к телефону подошла женщина и заявила, что здесь таких нет и никогда не было. А в контракте черным по белому написано: три месяца просрочки – и вещь уходит с аукциона.

– По какому адресу вы слали извещения?

– По тому, что указан в контракте.

– Можно взглянуть?

– Это закрытая информация, – сказала Мэри, правда не слишком уверенно.

– Если вы мне поможете, то наверняка получите свои деньги, а иначе никак, – убежденно внушал ей Яуберт.

Женщина постарше подумала, медленно кивнула, развернулась и пошла искать нужные сведения. Она вернулась с заранее раскрытой папкой.

– Монте-Виста, Грин-Парк-Роуд, дом 179. А вот и номер мобильного телефона. – Она положила папку на стойку, чтобы Яуберту было видно.

Он записал адрес и телефон.

– Это дата подписания контракта?

– Совершенно верно.

Двадцать восьмого октября. В тот день Дани Флинт поехал забирать свою новую машину – подержанный «порше».

– Он приехал сюда на «порше»?

– Оставил ее у входа. – Женщина помоложе показала пальцем на то место, где стояла машина Яуберта, прямо перед входом в контору. – Я хорошо его запомнила – уж больно шикарная тачка. А он сам… лицо как у мальчишки, такой мухи не обидит, и все шутил. Он объяснил, что его гараж завален всяким хламом, придется там как следует прибраться или пристроить еще один бокс, а на это уйдет пол год а.

– Значит, аренда бокса обходится в три тысячи рандов? – Яуберт ткнул в сумму, указанную внизу листа.

– Нет. Залог полторы тысячи и полторы тысячи в месяц.

– Как он платил?

– Должно быть, наличными, потому что здесь нет слипов кредитной карты.

Он посмотрел на свою таблицу. Флинт начал производить списания со своего тайного счета только третьего ноября, а Таня уверяет, что без ее ведома он брать деньги с обычного счета не мог. Потом взгляд его упал на дату 29 октября. «Вклад в размере 147 000 рандов». Добавь еще три тысячи, и получится ровно сто пятьдесят тысяч.