Текст книги "Центр принятия решений. Мемуары из Белого дома"

В ту ночь мы узнали, что Трамп не поедет в Польшу из-за приближения урагана «Дориан» к Флориде, и что вместо него прилетит Пенс, который приземлится только в воскресенье утром. И Помпео, и Эспер отказались от поездки, и график Варшавского саммита был нарушен. В частности, встреча с Зеленским теперь должна была состояться после церемонии, посвященной восьмидесятой годовщине нападения нацистов на Польшу, а не до этого. Все это можно было бы сделать, но это, очевидно, означало, что решение Трампа о военной помощи Украине снова было отодвинуто на задний план. Время утекало.

В пятницу вечером по варшавскому времени, 30 августа, я находясь в Варшавы участвовал в видеоконференции СНБ по Афганистану с Трампом и большинством остальных в зале заседаний. Как я уже описывал, дискуссия по Афганистану была настолько увлекательной, что Трамп уже выходил из комнаты, прежде чем я понял, что встреча заканчивается. Я почти закричал в экран:

– Подождите, а как же Украина?

Все снова сели. Трамп сказал:

– Мне насрать на НАТО. Я готов сказать: «Если вы не заплатите, мы не будем их защищать». Я хочу, чтобы триста миллионов долларов [что означало, что двести пятьдесят миллионов долларов из помощи, предназначенной для Украины] были выплачены через НАТО.

Конечно, все это было физически невозможно, что отражало продолжающееся непонимание Трампом того, что это были за средства и как они были выделены, но в этом не было ничего нового.

– Украина – это стена между нами и Россией, – сказал он, имея в виду, я думаю, барьер на пути к более тесным отношениям между Москвой и Вашингтоном. Затем он сказал Пенсу: – Позвоните [Генеральному секретарю НАТО] Столтенбергу и попросите его заплатить. Скажите: «Президент за вас, но деньги должны поступать от НАТО”.

Никакого смысла.

– Подождите до встречи НАТО в декабре, – продолжил Трамп, подразумевая, по крайней мере, на мой взгляд, что он собирался объявить о нашем выходе.

Это было плохой новостью, хотя Купперман сказал мне, что сенатор Инхоф разговаривал с Трампом почти тридцать минут после заседания СНБ, работая над вопросом о помощи в области безопасности. Трамп наконец сказал ему, что Пенс смягчит его послание, что бы это ни значило. Сенатор Рон Джонсон сказал мне несколько дней спустя, что он также разговаривал с Трампом и высказал политическую точку зрения о том, что поддержка Украины в Конгрессе была почти единодушной. Он не был уверен, что сдвинул Трампа с места, но я знал, что число членов Палаты представителей и Сената, готовящихся позвонить или встретиться с Трампом, быстро растет. Грубая политика все же может лучше подействовать на Трампа, чем аргументы по существу. В любом случае встреча закончилась безрезультатно.

Пенс позвонил в субботу вечером, когда летел в Варшаву, чтобы обсудить Трампа:

– Мне показалось, я слышал, как он сказал, что он знает о конце финансового года, и не было никакого предварительного уведомления [Украине], что мы хотели бы сократить деньги, но у него были реальные опасения. Я думаю, что знаю президента достаточно хорошо, чтобы он мог сказать: ”Давайте сделаем это, но заставим наших союзников делать больше в будущем «.

Я надеялся, что именно это послание он передаст в Варшаве. Однако никто из нас еще не знал. Пенс приземлился в Варшаве в воскресенье утром, немного раньше запланированного срока, незадолго до десяти утра. К моему удивлению, Сондленд тоже летел на борту ВВС № 2[33]33
  Борты № 2 перевозят вице-президента (прим. ред.)


[Закрыть] и также умудрился сорвать брифинг, организованный сотрудниками вице-президента, несмотря на усилия передовой группы не допустить его. Позже Сондленд свидетельствовал, что его “пригласили в самую последнюю минуту”. Он буквально напрашивался на то, чтобы охрана вице-президента, чтобы не пустила его силой. На брифинге я в сокращенной форме рассказал Пенсу о своей поездке в три восточноевропейские страны, особенно о моей встрече с Зеленским и другими украинцами в Киеве. Впоследствии Сондленд показал, что на этой же встрече он сказал, что помощь Украине была связана с “расследованиями”, которых хотели Трамп и Джулиани, и что его комментарий был “должным образом принят к сведению” Пенсом. Я не помню, чтобы Сондленд что-то говорил на той встрече.

У нас было мало времени, прежде чем мы должны были отправиться на площадь Пилсудского, место проведения церемонии, где папа Иоанн Павел II отслужил знаменитую мессу 1979 года, которая, по мнению многих поляков, ознаменовала начало конца холодной войны. Мы вернулись в отель только в половине третьего, сильно отстав от графика из-за сложной логистики для всех присутствовавших национальных лидеров. Сондленда не было и я объяснил вице-президенту, что должен был покинуть встречу с Зеленским (которая началась в 15:30, почти на час позже запланированного) не позднее 15:45. Мы с Пенсом сосредоточились на вопросе помощи в области безопасности, и он признал, что у нас все еще нет хорошего ответа. Как только Зеленский прибыл, толпа прессы ввалилась внутрь, задавая вопросы на эту тему, от которых Пенс уклонялся так ловко, как только мог. Я ускользнул вместе с прессой, чтобы мой самолет не потерял время для взлета в переполненном аэропорту Варшавы. Поэтому я узнал только позже, когда позвонил Моррисон, что Зеленский занялся пакетом мер безопасности, как только пресса ушла. Пенс танцевал вокруг этого, но он не мог уверенно ничего пообещать и это было видно всем. К счастью, Сондленд не стал передавать Зеленскому вопросы от Джулиани, к чему призывал нас. Однако позже, по словам Моррисона, Сондленд схватил одного из советников Зеленского, Андрея Ермака, который занимался “делами США” и который ранее встречался с Джулиани. Моррисон не был полностью осведомлен о том, что обсуждали Сондленд и Ермак, но я сомневался, что это имело отношение к Крыму или Донбассу, не говоря уже о последствиях прекращения действия Договора о РСМД. Позже Моррисон подтвердил – да, с Ермаком обсуждалось расследование Джулиани.

После спокойного трудового дня я провел вторник в Белом доме, наверстывая упущенное. Когда Хаспел и группа инструктажа по разведке прибыли до встречи с Трампом, она сказала:

– Вы не можете сделать это снова!

– Что именно? – спросил я.

– Уехать на неделю.

Все рассмеялись. 4 сентября я разговаривал с Пенсом, все еще находившемся в Европе, на гольф-курорте Трампа в Дунбеге, Ирландия. Это скандал стал последним. Пенс был впечатлен Зеленским и сообщил об этом Трампу, заключив, что его рекомендация и консенсусная рекомендация советников президента заключается в том, что мы продвигаемся вперед с 250 млн. долларов. Пенс также настаивал на том, чтобы Трамп встретился с Зеленским на Генеральной Ассамблее ООН, и сказал, “ между нами, девочками”, что ему кажется, что Трамп искал новостную привязку, чтобы принять правильное решение.

– Зеленский не совсем закрыл спор [на их встрече], поэтому я закрыл его за него, – сказал Пенс. Это прозвучало позитивно.

Тем временем пресса начала вынюхивать связь между отказом от военной помощи Украине и одержимостью Трампа ролью Хиллари Клинтон и Джо Байдена на выборах 2016 и 2020 годов. Двухпартийная оппозиция на Капитолийском холме отказу от помощи продолжала расти (что, как я надеялся, при всех прочих неудачах приведет к правильному результату). Однако только в конце сентября средства массовой информации начали осознавать, что происходило задолго до звонка 25 июля.

В минувшие выходные состоялся обмен захваченными украинскими и российскими моряками, что само по себе было позитивным событием, и которое, как указал Трамп, могло быть достаточно, чтобы заставить его отказаться от помощи в области безопасности. Помпео и я обсуждали это утром 9 сентября, а Эспер и я говорили об этом по телефону позже в тот же день, в обоих случаях продолжая настаивать, чтобы законодатели предоставили больше времени. В среду днем Трамп решил выделить Украине деньги.

* * *

К тому времени я уже был частным лицом. Примерно в 14:15 в понедельник, 9 сентября, Трамп вызвал меня в Овальный кабинет. Мы были одни. Он пожаловался на освещение в прессе событий в Афганистане и отмену встречи в Кэмп-Дэвиде с талибами, не говоря уже о крайне негативной реакции среди республиканцев, как на сделку, так и на само приглашение талибов. Конечно, большую часть негативной реакции он сам навлек на себя своими опрометчивыми твитами. Он был в ярости, что его выставили дураком.

– Вы не нравитесь многим, Джон, – сказал он – Кое-кто говорит, что вы не склонны к игре в команде. И склонны к утечкам информации.

Этого я спускать никому не собирался. Я сказал, что в течение последних нескольких месяцев я подвергался кампании негативных утечек информации против меня, которые с удовольствием подробно опишу. И еще я с удовольствием расскажу ему, кого считаю истинным виновником утечек (Кто сказал Помпео и Малвани?)

Что касается обвинений в том, что я допустил утечки информации, я посоветовал ему поискать все благоприятные истории обо мне в «Нью-Йорк таймс», «Вашингтон пост» и других изданиях, которые часто раскрывали, кто был их источником. Моего имени там он не нашел. Трамп спросил конкретно о встрече с талибами, и я напомнил ему, что тогда я сказал, что талибы просто должны пройти через рамку металлоискателя.

Затем он обвинил меня в том, что у меня есть мой собственный самолет. Нет, у меня его не было. В официальных поездках я использовал самолеты ВВС, так же как все мои предшественники и многие другие высокопоставленные чиновники, занимающиеся вопросами национальной безопасности. Не я писал эти правила, я им следовал. Я знал, что это обвинение исходило от Малвани, который вообще был источником многих подобных глупостей.

– И еще вы набрали [в штат Совета национальной безопасности] черт знает кого! – сказал Трамп. Еще одна кляуза Малвани. Конечно, Трамп, как всегда, подумал, что в аппарате СНБ было слишком много людей “глубинного государства”.

– Если вы хотите, чтобы я ушел, я уйду, – сказал я, вставая со стула.

– Давайте поговорим об этом утром.

Это был мой последний разговор с Трампом. Я покинул Овальный кабинет примерно в половине третьего и вернулся к себе. Я рассказал Купперману и Тинсли об этом разговоре и сказал, что на этом все, больше меня здешние дела не касаются. Короткое заявление об отставке было написано еще несколько месяцев назад и я просто передал его Кристине Самуэлян, моей помощнице, чтобы она распечатала его на фирменном бланке Белого дома. Мне хотелось выспаться этой ночью. Я был готов уволиться с завтрашнего дня.

Кстати, на следующий день Купперман рассказал мне, что Дэн Уолш, один из заместителей Малвани, звонил ему поздно вечером, возвращаясь с Трампом на борту ВВС № 1 с политического митинга в Северной Каролине, на который Трамп отправился сразу после разговора со мной. Трамп все еще был возмущен моим использованием военных самолетов и велел мне передать, что я не имею права использовать самолеты без специального одобрения президента.

Этот комментарий Трампа демонстрирует, что поздно вечером в понедельник он все еще думал, что я собираюсь делать запросы на использование самолетов ВВС!

Во вторник, 10 сентября, утром я пришел в свой обычный ранний час, выполнил несколько оставшихся мелких дел и ушел. Я собирался встретить разразившуюся огненную бурю дома. Я попросил Кристин отнести письмо во «Внешний овал», а копии передать Пенсу, Малвани, Чиполлоне и Гришэму в 11:30 утра. Я уверен, что Трамп этого не ожидал, его пост в твиттере около 11:50 с его версией истории появился только 20 минут спустя. Мне следовало нанести упреждающий удар – урок мне на будущее, – но я удовлетворился контратакой в твиттере с фактами. Я знаю, чем это на самом деле закончилось. И на этом я снова стал свободным человеком.

Приложения

Приложение 1
Пресс-конференция президентов России и США В.Путина и Д.Трампа по итогам переговоров в Хельсинки, 17 июля 2018 г

Владимир Путин подарил Дональду Трампу официальный мяч чемпионата мира по футболу 2018 года и пожелал Соединённым Штатам Америки успешно провести ЧМ-2026

В.Путин: Уважаемый господин Президент! Дамы и господа!

Переговоры с Президентом Соединённых Штатов Америки господином Дональдом Трампом прошли в откровенной и деловой атмосфере, считаю их весьма успешными и полезными.

Мы рассмотрели текущее состояние и перспективы российско-американских отношений, ключевые вопросы международной повестки дня. Всем очевидно, что двусторонние отношения переживают сложный период, однако эти трудности, сложившаяся напряженная атмосфера не имеют объективных причин.

«Холодная война» давно закончилась, эпоха острого идеологического противостояния двух стран ушла далеко в прошлое, обстановка в мире кардинально изменилась. Сегодня и Россия, и США сталкиваются с совершенно иными вызовами: это и опасная разбалансировка механизмов международной безопасности, стабильности, региональные кризисы, расползание угроз терроризма и трансграничной преступности, криминалитета, нарастание проблем в мировой экономике, экологические и другие риски. Справиться со всем этим можно, только объединяя усилия. Надеюсь, что мы придём к пониманию этого и с американскими партнёрами.

Сегодняшние переговоры отразили наше совместное с Президентом Трампом желание выправить негативную ситуацию в двусторонних отношениях, наметить первые шаги по их оздоровлению, восстановлению приемлемого уровня доверия и возвращению к сотрудничеству прежнего уровня по всем вопросам, представляющим взаимный интерес.

Как крупнейшие ядерные державы, мы несём особую ответственность за международную безопасность. Считаю важным, мы говорили об этом, отладить диалог по проблематике стратегической стабильности и нераспространения оружия массового уничтожения. Мы передали американским коллегам записку с рядом конкретных предложений на эту тему.

Считаем необходимой дальнейшую совместную работу по проработке всего комплекса военно-политического и разоруженческого досье: это продление действия Договора о стратегических наступательных вооружениях, опасная ситуация вокруг развития элементов глобальной системы американской противоракетной обороны, выполнение Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности и тематика размещения оружия в космосе.

Мы за продолжение сотрудничества в области борьбы с террором и в области обеспечения кибербезопасности. И хочу отметить, что наши специальные службы работают весьма успешно. Самый свежий пример – это тесное оперативное взаимодействие с группой американских экспертов в области безопасности в рамках завершившегося вчера в России чемпионата мира по футболу. Вообще же контакты по линии спецслужб полезно перевести на системную основу. Напомнил Президенту Соединённых Штатов о предложении воссоздать рабочую группу по антитеррору.

Много говорили о региональных кризисах. Не везде и не во всём наши позиции совпадают, но и пересекающихся интересов тоже немало. Надо искать точки соприкосновения, теснее взаимодействовать, в том числе и на международных форумах.

Говорили, конечно, и о региональных кризисах, в том числе по Сирии. Что касается Сирии, то решение задачи установления в этой стране мира и согласия могло бы стать образцом успешной совместной работы.

Россия и Соединённые Штаты, безусловно, могут взять на себя лидерство в этом вопросе и организовать взаимодействие по преодолению гуманитарного кризиса, помочь возвращению беженцев к своим родным очагам.

Для результативного сотрудничества по сирийскому сюжету у нас есть все необходимые слагаемые. Упомяну, что российские и американские военные приобрели полезный опыт взаимодействия и координации, наладили оперативные каналы связи, что позволило не допустить опасных инцидентов и непредсказуемого столкновения на поле боя, в воздухе и на земле.

Хотел бы также отметить, что после завершения окончательного разгрома террористов на юго-западе Сирии, в так называемой южной зоне, ситуация на Голанских высотах должна быть приведена в полное соответствие с соглашением 1974 года о разъединении израильских и сирийских войск.

Это позволит вернуть спокойствие на Голаны, восстановить режим прекращения огня между Сирийской Арабской Республикой и Израилем, надежно обеспечить безопасность Государства Израиль. Господин Президент уделил этому сегодня особое внимание.

Хочу подтвердить, что Россия заинтересована в таком развитии событий и будет придерживаться именно такой позиции. Таким образом, будет сделан шаг в направлении установления справедливого и прочного мира на основе резолюции № 338 Совета Безопасности Организации Объединённых Наций.

Хорошо, что начала постепенно разрешаться проблема Корейского полуострова. Во многом это стало возможным благодаря тому, что к урегулированию лично подключился Президент Трамп, выстраивая диалог в духе сотрудничества, а не конфронтации.

В ходе переговоров прямо говорили о нашей обеспокоенности выходом Соединённых Штатов из всеобъемлющего плана действий по урегулированию иранской ядерной проблемы. Американская сторона знает нашу позицию, она остается неизменной. Подчеркну, что благодаря ядерной сделке Иран стал самой проверяемой страной в мире под контролем МАГАТЭ. Это эффективно обеспечивает исключительно мирный характер иранской ядерной программы, способствует укреплению режима нераспространения.

При обсуждении внутриукраинского кризиса обратили внимание на важность добросовестной реализации минских договорённостей. Соединённые Штаты могли бы решительнее настаивать на этом и настраивать украинское руководство на эту работу.

Особое внимание уделили экономике. Интерес к сотрудничеству со стороны деловых кругов обеих стран, безусловно, есть. Американская бизнес-делегация была одной из самых крупных на майском Петербургском экономическом форуме. В нём приняло участие более 500 представителей деловых кругов Соединённых Штатов.

Чтобы содействовать развитию взаимной торговли и инвестиций, мы с Президентом Трампом договорились о создании группы высокого уровня, которая объединила бы капитанов российского и американского бизнеса. Предприниматели лучше знают, как выстраивать взаимовыгодную кооперацию. Пусть подумают, что можно сделать, и сделают свои предложения на этот счёт.

Президент Трамп в очередной раз затронул тему так называемого российского вмешательства в избирательные процессы в Соединённых Штатах. Мне пришлось повторить то, что говорил уже неоднократно, в том числе и на личной встрече с Президентом: Российское государство никогда не вмешивалось и не собирается вмешиваться в американские внутренние дела, в том числе выборные процессы. Какие-либо конкретные материалы, если они будут представлены, мы готовы вместе рассматривать – например, в рамках рабочей группы по кибербезопасности, о создании которой мы говорили с Президентом ещё на встрече в Гамбурге.

И конечно, пора размораживать российско-американские связи по линии общественных организаций, в культурно-гуманитарной сфере. Совсем недавно, вы знаете, у нас была делегация американских конгрессменов, но это воспринимается чуть ли не как историческое событие, а это должно быть рядовым текущим мероприятием.

В этой связи мы высказали предложение Президенту Соединённых Штатов подумать не только над практическими вопросами, но и над философией выстраивания двусторонних отношений на долгосрочную перспективу. К такому процессу полезно было бы привлечь опыт экспертов, хорошо знающих историю, нюансы российско-американского взаимодействия.

Идея в том, чтобы сформировать экспертный совет из влиятельных российских и американских политологов, учёных, бывших видных дипломатов и военных, который бы занялся поиском точек соприкосновения и осмыслением того, как вывести двустороннее сотрудничество на устойчивую позитивную траекторию.

В целом мы довольны нашей первой полномасштабной встречей. Напомню, что до этого мы только кратко общались на международных форумах. Мы хорошо поговорили с Президентом Трампом – надеюсь, стали лучше понимать друг друга, и я Дональду за это благодарен.

Конечно, многочисленные проблемы остаются, и мы не смогли расчистить все завалы, это невозможно было сделать на первой встрече, но, считаю, сделали первый важный шаг в этом направлении.

В заключение хотел бы отметить, что созданию рабочей атмосферы переговоров во многом способствовали наши финские хозяева. Благодарны руководству Финляндии, финскому народу, жителям Хельсинки за то, что было сделано. Знаем, что мы доставили много неудобств жителям Хельсинки и приносим за это свои извинения.

Благодарю вас за внимание.

Д.Трамп: Я только что закончил встречу с Президентом Путиным. Мы обсудили различные критические вопросы, важные для обеих стран. У нас был открытый продуктивный диалог, очень хорошо прошёл этот диалог.

Перед тем как я начну, хочу поблагодарить Президента Финляндии Ниинистё за то, что он нас принимает и разрешил проведение саммита. Президент Путин сказал, как хорошо они справились с работой, как приятно нам здесь пребывать.

Также хочу поприветствовать Россию и Президента Путина за то, что хорошо справились с проведением Кубка мира. Это был один из самых лучших, и ваша команда также хорошо играла, вы хорошо справились с работой.

Мы сегодня продолжаем традицию американской дипломатии. Начиная с первых дней нашей страны мы понимали, что дипломатии даётся преимущество. Диалог очень важен не только для США, но и для России, а также для всего мира.

Разногласия между нашими странами известны, Президент Путин и я сегодня обсудили их детально. Но если мы хотим решить проблемы, стоящие перед нашим миром, то мы должны найти способ сотрудничества и найти точки соприкосновения.

Давно и недавно мы видели последствия того, когда дипломатия остаётся вне внимания. Мы также видели пользу сотрудничества в течение последнего столетия, когда страны боролись плечом к плечу во время Второй мировой войны. Даже когда была «холодная война», мир выглядел совершенно другим, не таким, как сегодня.

США и Россия смогли поддерживать очень прочный диалог, но наши отношения никогда не были хуже тех, которые мы видим сейчас. Тем не менее это изменилось примерно четыре часа тому назад. Я действительно в это верю. Ничего не бывает политически легче, чем просто отказаться от встречи, отказаться от переговоров, но это не даст никаких результатов.

Будучи Президентом, я не могу принимать решения по поводу внешней политики для того, чтобы помирить критиков, демократов, СМИ, которые не хотят ничего делать, кроме обструкции. Конструктивный диалог между США и Россией даёт возможность открыть новый путь к миру и стабильности в мире.

Я, скорее всего, возьму политический риск на себя для того, чтобы достичь мира, вместо того чтобы рисковать миром и предавать политику. Я как Президент в первую очередь думаю о том, что лучше для Америки, что лучше для американского народа.

В течение сегодняшней встречи я с Президентом Путиным говорил о вмешательстве России в наши выборы. Считаю, что это лучше было сказать ему прямо в лицо. Мы много времени провели, обсуждали этот вопрос, и Президент Путин, наверное, хотел этот вопрос обсудить. И он очень чётко понимает этот вопрос.

У нас также есть критический вопрос – распространение ядерного оружия. В прошлом месяце с Ким Чен Ыном я обсудил вопрос денуклеаризации Северной Кореи. И сегодня я уверен, что Президент Путин и Россия хотят также закончить эту проблему и готовы работать с нами над этим вопросом. Я благодарю их за это.

Президент и я обсудили вопросы радикального исламизма, от чего страдают и Россия, и США. Ужасные теракты. Мы договорились продолжать коммуникации между нашими отделами по безопасности для того, чтобы преодолеть это зло. Мы говорили [о планировавшейся террористами] атаке в Санкт-Петербурге, и мы [наши спецслужбы] смогли остановить её. Мы их нашли, обнаружили и остановили потенциальную атаку. Я также поблагодарил Президента Путина за то, что он мне позвонил после этого.

Я подчеркнул важность оказания давления на Иран для того, чтобы они приостановили свою кампанию насилия и ядерное стремление в регионе, на Ближнем Востоке.

Мы обсудили вопросы кризиса в Сирии. Это очень сложный вопрос. Сотрудничество между нашими странами может потенциально спасти сотни тысяч жизней. Я также сказал, что США не позволят, чтобы Иран воспользовался нашей успешной кампанией против ИГИЛ. Мы фактически почти полностью искоренили ИГИЛ в регионе.

Мы также согласились, что представители нашего Совета по национальной безопасности будут обсуждать те вопросы, которые мы сегодня обсудили, и продолжат прогресс, который мы начали здесь, в Хельсинки.

Сегодняшняя встреча – это только начало длительного процесса, но мы первый шаг сделали к лучшему будущему, в котором будет прочный диалог и много размышлений. Наши ожидания базируются на реальной цели, мы желаем дружбы, сотрудничества и мира. Думаю, что могу это сказать не только от имени Америки, но и от имени России.

Президент Путин, хочу Вас ещё раз поблагодарить за то, что Вы присоединились ко мне в этой дискуссии, и в том, что Вы продлили и продолжили открытый диалог между нашими странами. Есть длительная традиция дипломатии между Россией и США для всеобщего блага, и это очень конструктивный день.

Сегодня были несколько очень конструктивных часов, проведённых вместе, и это важно для обеих наших стран, важно продолжить эту беседу. Мы согласились, что, скорее всего, будем часто встречаться в будущем, и надеемся, что решим все проблемы, которые мы обсуждали сегодня.

Ещё раз, Президент Путин, благодарю Вас.

Вопрос: У меня вопрос к господину Президенту Соединённых Штатов.

Во время своего недавнего европейского турне Вы сказали, что реализация трубопроводного проекта «Северный поток – 2» и других проектов делает Европу заложницей России. Вы предлагали избавить Европу от этой зависимости путём поставок американского сжиженного газа.

Эта холодная зима показала живучесть нынешней системы энергоснабжения Европы, в то время как Соединённые Штаты вынуждены были покупать дополнительные объёмы сжиженного газа, в том числе российского, для Бостона.

У меня вопрос. Реализация Вашей идеи больше политическая? Не приведёт ли она к тому, что в системе энергоснабжения Европы образуется дыра, в которую попадут прежде всего страны-потребители?

И второй вопрос, если Вы позволите. Перед встречей с господином Путиным Вы назвали его соперником, но оставили надежду на то, что, возможно, вам удастся эти отношения вывести в дружеские. Вам это удалось?

Д.Трамп: Я его назвал соперником, хорошим соперником. Он хороший соперник на самом деле. «Соперник» – это фактически комплимент. Считаю, что мы будем конкурировать, когда говорим о трубопроводе. Не уверен, что это лучше для интересов Германии или нет, но это их решение, и мы будем конкурировать.

Вы знаете, Соединённые Штаты сейчас или в ближайшее время будут, но уже сейчас являются самым крупным государством в мире нефти и газа. Мы продаём сжиженный газ, мы должны конкурировать с трубопроводом, и мы будем конкурировать успешно, хотя у них есть некоторое преимущество. Я обсудил этот вопрос с Ангелой Меркель в довольно-таки жёстких тонах.

Но я также знаю, в чём суть дела. У них есть близкий источник, и мы об этом будем говорить. У нас есть много источников. США совершенно другая страна теперь по сравнению с тем, какой она была несколько лет тому назад. Мы сможем добывать то, что мы добываем. Считаю, что мы будем очень сильными конкурентами.

В.Путин: Позволю себе добавить два слова.

Мы говорили с господином Президентом, в том числе и на эту тему. Нам известна позиция Президента. Но я считаю, мы как крупнейшая нефтегазовая держава, а Соединённые Штаты тоже являются такой страной, могли бы конструктивно работать по регулированию международных рынков, потому что мы не заинтересованы в чрезвычайном падении цен ниже низшего предела. От этого будут страдать наши производители, кстати говоря, в том числе и в Соединённых Штатах, имея в виду сланцевые нефть и газ.

За определёнными рамками исчезает рентабельность производств. Не заинтересованы также мы и в чрезмерно высоких ценах, потому что это будет убивать переработку, машиностроение и прочие отрасли экономики. У нас здесь есть о чём поговорить, есть поле для сотрудничества. Это первое.

Второе, что касается «Северного потока – 2». Господин Президент высказывал озабоченности в связи с возможным исчезновением транзита через Украину. Я заверил господина Президента в том, что Россия готова сохранить этот транзит.

Более того, мы готовы продлить транзитный контракт, который истекает в следующем году, в случае урегулирования спора между хозяйствующими субъектами в Стокгольмском арбитражном суде.

Вопрос: Господин Президент, Вы сегодня написали в Твиттере, что глупость, тупость США и Мюллер отвечают за спад в отношениях между США и Россией. Вы считаете, что Россия отвечает за всё или за что‐то? За что они несут ответственность?

Д.Трамп: Да, я считаю, что и та, и другая сторона несёт ответственность за ситуацию. Считаю, что США глупо ведут себя, мы должны были начать этот диалог давно, даже до того, как я пришел к власти. Считаю, что мы все виновны, и США сейчас фактически вместе с Россией налаживают эти отношения.

У нас есть шанс сотрудничества, это остановка распространения ядерного оружия – это в конечном итоге самый важный вопрос, над которым мы сможем работать. Считаю, что и вы, и мы допустили ошибки, и расследование – это ужасно для нашей страны. Считаю, что это не даёт нам объединиться, то есть не было сговора, это нас разделяет, и все об этом знают.

Люди покажут, что, по сути, это никаким образом не связано с избирательной кампанией. Очень трудно найти кого‐то, кто связан с кампанией. У нас чистая кампания, я победил, выиграл у Хилари Клинтон и, честно говоря, даже уже не хочу говорить об этом. Мы просто выиграли эту гонку.

Просто неприятно, что есть над этим какое‐то облако. Люди понимают. Но мы обсудили этот вопрос. Важно, что нет никакого сговора, а это отрицательно, в свою очередь, отразилось на отношениях между двумя самыми крупными ядерными державами: у нас 90 процентов ядерного оружия в двух странах вместе взятых. Просто удивительно, что с расследованием происходит.

Вопрос: Президент Путин, могу я продолжить вопрос?

Почему американцы и Трамп должны Вам верить, что Россия не вмешивалась в выборы в 2016 году? Я исхожу из разведывательных данных.

Вы разрешите экстрадицию 12 российских граждан?

Д.Трамп: Вы знаете, наверное, что эта концепция фактически была выдвинута как причина, почему демократы проиграли. На самом деле они должны были выиграть, потому что коллегия выборщиков, конечно, больше преимущества даёт демократам, чем республиканцам, но [мы] выиграли в значительной мере – 306 против 232. И эта борьба была справедливая, мы хорошо с ней справились.