Текст книги "Тысяча и одна ночь"

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Четыреста сорок вторая ночь

Когда же настала четыреста сорок вторая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда девушка рассказала факиху о молитве в оба праздника, факдх сказал: «Хорошо! Расскажи мне о молитве при затмении солнца и затмении луны». И девушка отвечала: «Два раката, безазана и икамы; при каждом ракате молящийся дважды выпрямляется, делает два поклона и дважды падает ниц, и садится и произносит исповедание веры и возглас привета». – «Хорошо! Расскажи мне про молитву о дожде», – сказал факих. И девушка отвечала: «Два раката, без азана и икамы; имам произносит исповедание веры и возглас привета, затем говорит проповедь и просит прошения у Аллаха великого в том месте, где произносится возглас: «Аллах велик!» – в проповедях на оба праздника, и переворачивает свой плащ, обращая его верхней частью (вниз, и взывает к Аллаху и умоляет». – «Хорошо! – сказал факих. – Расскажи мне о непарной молитве». – «В непарной молитве, – ответила девушка, – самое меньшее – один ракат, а самое большее – одиннадцать». – «Хорошо! – сказал факих. – Расскажи мне о молитве на заре». – «В молитве на заре, – отвечала девушка, – самое меньшее – два раката, а самое большее – двенадцать ракатов».

«Хорошо! – сказал факих. – Расскажи мне об отшельничестве». – «Оно является установлением, – отвечала девушка». – «А каковы его условия?» – спросил факих, и девушка сказала: «Питать благочестивое намерение, не выходить из мечети иначе как при нужде, не прикасаться к женщинам, поститься и воздерживаться от речи».

«Хорошо! Расскажи мне, когда обязательно паломничество?» – сказал факих. И девушка отвечала: «Когда человек достиг зрелости, находится в полном разуме, исповедует ислам и в состоянии совершить паломничество, и оно обязательно в жизни один раз, раньше смерти». – «Каковы правила паломничества?» – спросил факих. И девушка отвечала: «Наложение на себя запрета, остановка на Арафате, круговой обход, бег и бритьё или укорочение волос». – «А каковы правила посещения?» – спросил факих. И девушка отвечала: «Наложение запрета, круговой обход и бег». – «Каковы правила наложения запрета?» – спросил факих. И девушка отвечала: «Снятие с себя сшитой одежды, отказ от благовоний, прекращение бритья головы, стрижки ногтей, убиения дичи и сношений». – «А каковы установления о паломничестве?» – спросил факих. И девушка отвечала: «Возглас: «Я здесь!», круговой обход по прибытии, прощальный обход, ночёвка в аль-Муздалифе и в Мина и бросание камешков»[454]454
  Паломник, вступив в Мекку, сначала совершает так называемое «посещение» или «малое паломничество», в которое входят обряды: обход вокруг Кабы, участие в ритуальном беге между холмами Сафа и Марва и торжественное бритьё головы. Самое паломничество (хаджж) начинается после того, как паломники, выслушав в мекканской мечети напутственную проповедь, отправляются на гору Арафат, расположенную в четырех часах пути на восток от Мекки. Проведя день на горе Арафат, паломиики ночуют в местечке аль-Муздалифа и отправляются в Мина, где на следующий день справляют «праздник жертвы», или «великий праздник». Затем паломники возвращаются в Мекку, где вторично совершают семикратный обход вокруг Кабы и участвуют в ритуальном беге.


[Закрыть].

«Хорошо! – сказал факих. – А что такое война за веру и каковы её основы?» – «Основы её, – отвечала девушка, – нападение на нас неверных, наличие имама и военного снаряжения и твёрдость при встрече с врагом, а установление о ней предписывает побуждать к бою по слову его (велик он!): «О пророк, побуждай правоверных к бою!»

«Хорошо! Расскажи мне о правилах торговли и установлениях о ней», – сказал факих. И девушка отвечала: «Правила торговли – предложение продать и согласие купить, и чтобы продаваемое было во власти продающего, а покупатель мог бы получить его, а также отказ от лихвы». – «А каковы установления о торговле?» – спросил факих. И девушка ответила: «Право отказа от сделки и выбора. Торгующиеся могут выбирать, пока они не разошлись». – «Хорошо! – сказал факих. – Расскажи мне о вещах, которые нельзя обменивать друг на друга». И девушка отвечала: «Я запомнила об этом верное предание со слов Нафи, ссылавшегося на посланника божьего (да благословит его Аллах и да приветствует!), который запретил обменивать сухие финики на свежие и свежие фиги на сухие, и вяленое мясо на свежее, и сливочное масло на топлёное, и все, что принадлежит к одному роду и съедобно, нельзя обменивать одно на другое».

И когда факих услышал слова девушки, он понял, что она остроумна, проницательна, сообразительна и сведуща в законоведении, преданиях, толковании Корана и прочем, и сказал про себя: «Мне обязательно надо её перехитрить и одолеть её в приёмной зале повелителя правоверных!»

«О девушка, – спросил он её, – что значит слово «вуду» в обычном языке?» – «Слово «вуду» в обычном языке значит «чистота» и «освобождение от грязи», – отвечала девушка. «А что значит в обычном языке слово «салат»?» – «Пожелание блага». – «А что значит в обычном языке слово «гусль»?» – «Очищение». – «А что значит в обычном языке «саум»?» – «Воздержание». – «А что значит в обычном языке «закат»? – «Прибавление». – «А что значит в обычном языке «хаджж»?» – «Стремление к цели». – «А что значит «джихад»?» – «Защита», – отвечала девушка, И оборвались доводы факиха…»

И Шахразаду застигав утро, и она прекратила дозволенные речи.

Четыреста сорок третья ночь

Когда же настала четыреста сорок третья ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда оборвались доводы факиха, он поднялся на ноги и сказал: «Засвидетельствуй, о повелитель правоверных, что девушка более сведуща в законоведении, чем я».

«Я спрошу тебя кое о чем, – сказала девушка. – Дай мне быстрый ответ, если ты знающий». – «Спрашивай!» – сказал факих, и девушка спросила: «Что такое стрелы веры?» – «Их десять, – отвечал факих, – первая – исповедание, то есть верование; вторая – молитва, то есть природное свойство; третья – подать на бедных, то есть чистота; четвёртая – пост, то есть щит; пятая – паломничество, то есть закон; шестая – война за веру, те есть избавление; седьмая и восьмая – побуждение и блатному и запрещение порицаемого, то есть ревность ко благу, девятая – общее согласие, то есть содружество, и десятая – искание знания, то есть достохвадьный путь».

«Хорошо! – отвечала девушка. – За тобой остался ещё вопрос: что такое корни ислама?» – «Их четыре: здравые верования, искренность в стремлении к цели, память о законе и верность обету». – «Остался ещё вопрос, – сказала девушка, – ответишь – хорошо, а нет – я сниму с тебя одежду». – «Говори, девушка!» – сказал факих, и девушка спросила: «Что такое ветви ислама?» И факих помолчал некоторое время и ничего не ответил.

И девушка воскликнула: «Снимай с себя одежду, и я растолкую тебе это». – «Растолкуй, и я сниму для тебя с него одежду!» – сказал повелитель правоверных. И девушка молвила: «Их двадцать две ветви: следование книге Аллаха великого, подражание его посланнику (да благословит его Аллах и да приветствует!), прекращение вреда, употребление в пищу разрешённого, воздержание от запретного, исправление несправедливостей в пользу обиженных, раскаяние, знание закона веры, любовь к другу Аллаха[455]455
  Другом Аллаха назван в Коране Ибрахим, библейский Авраам.


[Закрыть], следование ниспосланному, признание посланных Аллахом правдивыми, опасение перемены, готовность к последнему отъезду, сила истинной веры, прощение при возможности, крепость при болезни, терпение в беде, знание Аллаха великого, знание того, с чем пришёл его пророк (да благословит его Аллах и да приветствует!), непокорность Иблису-проклятому, борьба со своей душой и неповиновение ей и полная преданность Аллаху».

И когда повелитель правоверных услышал это от девушки, он велел снять с факиха его одежду и тайлесан[456]456
  Тайлесан – особого рода головной убор, носившийся преимущественно учёными.


[Закрыть], и факих снял это и вышел, огорчённый и пристыженный перед повелителем правоверных.

А затем поднялся перед девушкой другой человек и сказал ей: «О девушка, выслушай от меня несколько вопросов». – «Говори!» – сказала девушка, и факих спросил: «Что такое правильное вручение товара?» – «Когда известна цена, известен сорт и известен срок уплаты», – отвечала девушка.

«Хорошо! – сказал факих. – Каковы правила еды и установление о ней?»

«Правила еды, – сказала девушка, – сознание, что Аллах великий наделил человека и накормил его и напоил, и благодарность Аллаху великому за это». – «А что такое благодарность?» – спросил факих, и девушка отвечала: «Благодарность состоит в том, чтобы раб израсходовал вес, чем наградил его Аллах великий, на то, для чего он это сотворил». – «А каковы установления об еде?» – спросил факих, и девушка отвечала: «Произнесение имени Аллаха, омовение рук, еда сидя на левом бедре и тремя пальцами и вкушение того, что у тебя под рукой». – «Хорошо! – сказал факих. – Расскажи мне, в чем пристойность при еде?» И девушка отвечала «В том, чтобы класть в рот маленькие куски и редко смотреть на сидящего рядом». – «Хорошо» – сказал факих…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Четыреста сорок четвёртая ночь

Когда же настала четыреста сорок четвёртая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда девушка была опрошена о пристойности при еде и дала ответ, спрашивающий факих сказал ей: «Хорошо! Расскажи мне об убеждениях сердца и определении их через противоположное». – «Их три, – отвечала девушка, – и противоположных определений тоже три. Первое убеждение – вера, а противоположное определение этого – отказ от многобожия; второе убеждение – сунна, а противоположное определение этого – отказ от новшеств; третье убеждение – покорность Аллаху, а противоположное определение этого – отказ от ослушания его».

«Хорошо! Расскажи мне, каковы условия малого омовения?» – сказал факих. И девушка отвечала: «Предание себя Аллаху, способность различать, чистота воды, отсутствие ощущаемого препятствия и отсутствие препятствия по закону».

«Хорошо! – сказал факих. – Расскажи мне о вере». – «Вера, – отвечала девушка, – разделяется на девять отделов: вера в того, кому поклоняешься; вера в то, что ты раб; вера в особую сущность бога; вера в две горсти; вера в предопределение; вера в отменяющее; вера в отменённое; вера в Аллаха, его ангелов и посланников; вера в судьбу и предопределённое в благом и злом, сладостном и горестном».

«Хорошо! – сказал факих. – Расскажи мне о трех вещах, которые препятствуют трём другим вещам». – «Хорошо, – отвечала девушка. – Рассказывают о Суфьяне-ас-Саури[457]457
  Суфьян-ас-Саури – знаменитый мусульманский богослов VII века.


[Закрыть], что говорил: «Три вещи губят три другие вещи: пренебрежение праведниками губит будущую жизнь, пренебрежение царями губит душу, а пренебрежение тратами губит деньги».

«Хорошо! – сказал факих» – Расскажи мне о ключах небес и сколько на небесах ворот». И девушка ответила: «Сказал Аллах великий: «И открылось небо и были там ворота», – а пророк (да благословит его Аллах и да приветствует!) сказал: «Не ведает числа ворот на небе никто, кроме того, кто сотворил небо, и нет ни одного сына Адама, для которого бы не было на небе двух ворот: через одни ворота нисходит его надел, а через другие ворота возносятся его деяния, и не замкнутся ворота его надела, пока не прервётся срок жизни его, и не замкнутся врата его деяний, пока не вознесётся его дух».

«Хорошо! – сказал факих. – Расскажи мне, что вещь, что полувещь и что не вещь». И девушка отвечала: «Вещь – это правоверный; полувещь – это лицемер, а не вещь – это неверный».

«Хорошо! Расскажи мне про сердца», – сказал факих. И девушка отвечала: «Бывает сердце здоровое, сердце больное, сердце кающееся, сердце себя посвящающее и сердце светящее. Здоровое сердце – это сердце Друга Аллаха; сердце больное – это сердце неверного; сердце кающееся – это сердце богобоязненных, боящихся; сердце себя посвящающее – это сердце господина нашего Мухаммеда (да благословит его Аллах и да приветствует!); и сердце светящее – это сердце тех, кто за ним следует. А сердца учёных троякие: сердце, привязанное к здешнему миру, сердце, привязанное к последней жизни, и сердце, привязанное к своему владыке. Сказано также, что сердец три: сердце привязанное – а это сердце неверного, сердце потерянное – это сердце лицемера, и сердце твёрдое – это сердце правоверного. Сказано также, что их три: сердце, развёрнутое светом и верой, сердце, пораненное страхом разлуки, и сердце, боящееся быть покинутым». – «Хорошо!» – оказал факих…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Четыреста сорок пятая ночь

Когда же настала четыреста сорок пятая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда второй факих задал девушке вопросы и та ему ответила, он сказал: «Хорошо!» – «О повелитель правоверных, – сказала тогда девушка, – он опрашивал меня, пока не утомился, а я задам ему два вопроса, и если он даст мне на них ответ, пусть так, а если нет, я возьму его одежду, и он уйдёт с миром».

«Спрашивай меня о чем хочешь», – сказал факих. И девушка молвила: «Что ты окажешь о вере?» – «Вера, – ответил факих, – есть подтверждение языком и признание истины сердцем и действие членами. И сказал он (молитва над ним и привет!): «Не завершить правоверному веры, пока не завершится в нем пять качеств: упование на Аллаха, препоручение себя Аллаху, подчинение власти Аллаха, согласие на приговор Аллаха я чтобы были его дела угодны Аллаху, ибо тот, кто любил ради Аллаха и давал ради Аллаха и отказывал ради Аллаха, тот уверовал вполне».

«Расскажи мне о правиле правил, о правиле в начале всех правил, о правиле, нужном для всех правил, о правиле, заливающем все правила, об установлении, входящем в правило, и об установлении, завершающем правило», – сказала девушка. И факих промолчал и ничего не ответил. И повелитель правоверных велел Таваддуд растолковать это и приказал факиху снять с себя одежду и отдать её девушке.

И тогда девушка сказала: «О факих, правило правил – это познание Аллаха великого; правило в начале всех правил – это свидетельство, что нет бога, кроме Аллаха, и что Мухаммед – посланник Аллаха; правило, нужное для всех правил, – это малое омовение; правило, заливающее все правила, это большое омовение от нечистоты. Постановление, входящее в правило, это промывание пальцев и промывание густой бороды, а постановление, завершающее правило, – это обрезанное.

И тут стало ясно бессилие факиха, и он поднялся на ноги и сказал: «Призываю Аллаха в свидетели, о повелитель правоверных, что эта девушка более сведуща, чем я, в законоведении и в прочем!» А потом он снял с себя одежду и ушёл, удручённый.

Что же касается истории с наставником и чтецом, то девушка обратилась к остальным учёным, которые присутствовали, и спросила их: «Кто из вас наставник и чтец, знающий семь чтений и грамматику и лексику?»

И чтец поднялся и сел перед нею и спросил: «Читала ли ты книгу Аллаха великого и утвердилась ли в знании её стихов, отменяющих и отменённых, твёрдо установленных и сомнительных, мекканских и мединских? Поняла ли ты её толкование и узнала ли ты её передачи и основы её чтения?» – «Да», – отвечала девушка.

И факих сказал: «Расскажи мне о числе сур в Коране: сколько там десятых, сколько стихов, сколько букв и сколько падений ниц? Сколько пророков в нем упомянуто, сколько в нем сур мединских и сколько сур мекканских и сколько в нем упомянуто существ летающих?» – «О господин, – ответила девушка, – что касается до сур в Коране, то их сто четырнадцать, и мекканских из них – семьдесят сур, а мединских – сорок четыре. Что касается десятых частей, то их шестьсот десятых и двадцать одна десятая; стихов в Коране – шесть тысяч двести тридцать шесть, а слов в нем – семьдесят девять тысяч четыреста тридцать девять, и букв – триста двадцать три тысячи шестьсот семьдесят; и читающему Коран за каждую букву зачтётся десять благих дел. А падения ниц – их четырнадцать…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Четыреста сорок шестая ночь

Когда же настала четыреста сорок шестая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда чтец спросил девушку про Коран, она ему ответила и сказала: «Что же до пророков, имена которых упомянуты в Коране, то их – двадцать пять: Адам, Нух, Ибрахим, Исмаил, Исхак, Якуб, Юсуф, аль-Яса, Юнус, Лут, Салих, Худ, Шуайб, Дауд, Сулейман, Зу-яь-Кифль, Идрис, Ильяс, Яхья, Закария, Айюб, Муса, Харун и Мухаммед (да будет благословение Аллаха и его привет над ними всеми!). Что же касается летающих существ, то их – девять». – «Как они называются?» – спросил факих. И девушка отвечала: «Комар, пчела, муха, муравей, удод, ворон, саранча, Абабиль и птица Исы[458]458
  В Коране рассказывается, что Аллах наделил Ису (Иисуса) способностью оживлять птиц, сделанных из глины.


[Закрыть] (мир с ним!), а это – летучая мышь».

«Хорошо! – сказал факих. – Расскажи мне, какая сура в Коране самая лучшая?» – «Сура о Корове», – ответила девушка. – «А какой стих самый великий?» – спросил факих. «Стих о престоле, и в нем пятьдесят слов, и в каждом слове пятьдесят благословений». – «А какой стих содержит девять чудес?» – спросил факих. И девушка сказала: «Слово его (велик он!): «Поистине, в создании небес и земли и в смене дней и ночей, и в кораблях, которые бегут по морю с тем, что полезно людям…» и до конца стиха». – «Хорошо! – сказал факих. – Расскажи мне, какой стих самый справедливый». И девушка отвечала: «Слово его (велик он!): «Аллах приказывает быть справедливым и милостивым и оделять состоящих в родстве и запрещает мерзости, порицаемые дела и несправедливость». – «А в каком стихе больше всего желания?» – спросил факих. И девушка сказала: «В словах его (велик он!): «Не желает разве всякий муж из них войти в сад блаженства?» – «А в каком стихе более всего надежды?» – «В слове его (велик он!): «Скажи: «О рабы мои, что погрешили против самих себя, не отчаивайтесь в милости Аллаха: поистине Аллах прощает грехи полностью, ибо он всепрощающий, всемилостивый».

«Хорошо! Расскажи мне, по какому чтению ты читаешь?» – сказал факих. И девушка ответила: «По чтению обитателей рая, то есть по чтению Нафи».

«А в каком стихе солгали пророки?» – «В слове его (велик он!): «И они вымазали его рубашку ложной кровью», – а они – это братья Юсуфа». – «А скажи мне, в каком стихе неверные сказали правду?» – спросил факих. И девушка ответила: «В слове его (велик он!): «И сказали евреи: «Христиане ни на чем не основываются»; и сказали христиане: «Евреи ни на чем не основываются», а они читают писание – и все они сказали правду», – «А в каком стихе Аллах говорит о самом себе?» – спросил факих. И девушка ответила: «В слове его (велик он!): «И сотворил я джиннов и людей лишь для того, чтобы они мне поклонялись». – «А в каком стихе слова ангелов?» – «В слове его (велик он!): «Мы возглашаем тебе хвалу и восхваляем тебя».

«Расскажи мне о возгласе: «Прибегаю к Аллаху от дьявола, битого камнями!» – и о том, что о нем сказано», – молвил факих. И девушка ответила: «Охранительный возглас – обязанность, которую Аллах повелел исполнять при чтении Корана, и указывает на это слово его (велик он!): «И когда ты читаешь Коран, прибегай к защите Аллаха от дьявола, битого камнями», – «Расскажи мне, каковы слова охранительного возгласа и в чем разногласие относительно него?» – спросил факих. И девушка сказала: «Некоторые произносят его, говоря: «Прибегаю к Аллаху всеслышащему, всезнающему, от дьявола, битого камнями!» А некоторые говорят: «К Аллаху всесильнейшему». А лучше всего то, что гласит великий Коран и что дошло в установлениях. И пророк (да благословит его Аллах и да приветствует!), начиная читать Коран, говорил: «Прибегаю к Аллаху от дьявола, битого камнями!» Рассказывают со слов Нафи, ссылавшегося на своего отца, что тот говорил: «Когда посланник Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует!) поднимался ночью молиться, он говорил: «Аллах превелик в своём величии, и хвала Аллаху премногая. Слава Аллаху поутру и вечером!» И говорил он: «Прибегаю к Аллаху от дьявола, битого камнями, и от наущения дьявола и внушений его». Передают про Ибн Аббаса[459]459
  Абд-Аллах ибн Аббас – двоюродный брат Мухаммеда, знаменитый передатчик преданий и толкователь Корана, не стеснявшийся сам сочинять изречения, которые он приписывал пророку.


[Закрыть] (да будет доволен Аллах им и отцом его!), что он говорил: «Когда был впервые послан Джибриль пророку (да благословит его Аллах и да приветствует!), он научил его охранительному возгласу и сказал: «Скажи, о Мухаммед: «Прибегаю к Аллаху всеслышащему, всезнающему»; потом скажи: «Во имя Аллаха, милостивого, милосердого», затем: «Читай во имя господа твоего, который создал». А создал он человека из сгустка крови».

И когда чтец Корана услышал речи девушки, он изумился её словам и красноречию, уму и достоинствам и оказал ей: «О девушка, что ты скажешь о слове его (велик он!); «Во имя Аллаха, милостивого, милосердого?» Стих ли это из стихов Корана?» – «Да, – отвечала девушка, – это стих Корана в суре «Муравей» и стих между каждыми двумя сурами, и разногласие об этом среди (учёных велико». – «Хорошо!» – сказал факих…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Четыреста сорок седьмая ночь

Когда же настала четыреста сорок седьмая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда девушка ответила чтецу Корана и сказала, что о словах: «Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!» – великое разногласие среди учёных, чтец сказал: «Хорошо! Расскажи мне, почему не пишут в начале суры «Отречение»: «Во имя Аллаха, милостивого, милосердого»?» И девушка ответила: «Когда была ниспослана сура «Отречение» о нарушении договора, который был между пророком (да благословит его Аллах и да приветствует!) и многобожниками, пророк (да благословит его Аллах и да приветствует!) послал к ним Али ибн Абу-Талиба[460]460
  Али ибн Абу-Талиб – двоюродный брат и зять Мухаммеда, четвёртый халиф (годы правления 656–661).


[Закрыть] (да почтит Аллах его лик!), в день празднества, с сурой «Отречение», и Али прочитал её им, но не прочитал: «Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!»

«Расскажи мне о преимуществе и благословенности слов: «Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!» – сказал факих. И девушка молвила: «Передают, что пророк (да благословит его Аллах и да приветствует!) говорил: «Если прочитают над чем-нибудь: «Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!», всегда будет в этом благословение». И ещё передают слова его (да благословит его Аллах и да приветствует!): «Поклялся господь величия величием своим, что всякий раз, как произнесут над больным: «Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!», он исцелится от болезни». И говорят, что, когда господь создал свой престол, он задрожал великим дрожанием, и написал на нем Аллах: «Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!», и утихло Дрожание его. И когда было ниспослано: «Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!» – на посланника Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует!), он сказал: «Мне не угрожают ныне три вещи: провалиться сквозь землю, быть превращённым и утонуть». Достоинства этих слов велики и благословенность их многочисленна, так что долго было бы это излагать; и о посланнике Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует!) передают, что он сказал: «Приведут человека в день воскресения, и будет истребован от него отчёт, и не найдётся у него благого дела, и будет поведено ввергнуть его в огонь, и скажет он: «О боже мой, ты не был справедлив со мною!» И скажет Аллах (велик он и славен!): «А почему так?» – и ответит человек: «О господи, потому что ты назвал себя милостивым, милосердым и хочешь пытать меня огнём». И скажет ему тогда Аллах (да возвысится его величие!): «Я назвал себя милостивым, милосердым; отведите раба моего в рай по моему милосердию, ибо я – милосерднейший из милосердых».

«Хорошо! – сказал чтец Корана. – Расскажи мне о первом появлении слов: «Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!» И девушка сказала: «Когда начал Аллах великий ниспосылать Коран, писали: «Во имя твоё, боже мой!», а когда ниспослал Аллах великий слова: «Скажи: «Взывайте к Аллаху, или взывайте к милостивому, как бы ни взывали к нему, у него имена прекраснейшие», стали писать: «Во имя Аллаха милостивого!» Когда же было ниспослано: «Господь ваш – господь единый, нет господа, кроме него, милостивого, милосердого», стали писать: «Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!»

И когда чтец услышал слова девушки, он опустил голову и сказал про себя: «Вот, поистине, дивное диво! Как рассуждала эта девушка о первом появлении: «Во имя Аллаха, милостивого, милосердого!» Клянусь Аллахом, мне непременно нужно с ней схитрить, может быть, я её одолею».

«О девушка, – сказал он ей, – ниспослал ли Аллах Коран весь сразу или он его ниспосылал по частям?» И она ответила: «Нисходил с ним Джибриль-верный (мир с ним!) от господа миров к пророку его Мухаммеду, господину посланных и печати пророков, с повелением и запрещением, обещанием и угрозой, рассказами и притчами в течение двадцати лет, отдельными стихами, сообразно с событиями».

«Хорошо! – сказал факих. – Расскажи мне о первой суре, которая была низведена на посланника Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует!)». И девушка отвечала: «По словам Ибн Аббаса, это – сура «О сгустке крови», а по словам Джабира ибн Абд-Аллаха – сура «О завернувшемся в плащ», а затем, после этого, были ниспосланы прочие суры и стихи». – «Расскажи мне о последнем стихе, который был ниспослан», – сказал чтец Корана. И девушка ответила: «Последний стих, ниспосланный пророку, «стих о лихве», но говорят также, что это – слова: «Когда придёт поддержка Аллаха и победа…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Четыреста сорок восьмая ночь

Когда же настала четыреста сорок восьмая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда девушка ответила чтецу о последнем стихе, ниспосланном в Коране, чтец сказал: «Хорошо, расскажи мне о числе сподвижников, которые собирали Коран при жизни посланника Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует!)». И девушка отвечала: «Их четверо: Убейн ибн Каб, Зад ибн Сабит, Абу-Убейда-Амир ибн аль-Джаррах и Осман ибн Аффан (да будет доволен Аллах ими всеми!)» – «Хорошо! – сказал чтец Корана. – Расскажи мне о чтецах, от которых заимствуют чтение». И девушка отвечала: «Их четверо: Абд-Аллах ибн Масуд, Убейй ибн Каб, Муаз ибн Джабаль и Салим ибн Абд-Аллах».

«А что ты скажешь о словах его (велик он!): «И то, что заколото перед воздвигнутыми»?»[461]461
  Коран запрещает употреблять в пищу животных, которые «заколоты перед воздвигнутыми», то есть принесены в жертву идолам.


[Закрыть] – спросил чтец Корана. И девушка ответила: «Воздвигнутые – это идолы, которых воздвигают и которым поклоняются помимо великого Аллаха (прибегаю к Аллаху великому!)». – «А что ты скажешь о словах его (велик он!): «Ты знаешь, что у меня в душе, а я не знаю, что у тебя в душе»?» – спросил чтец Корана, и девушка ответила: «Это значит: ты знаешь меня доподлинно и знаешь, что есть во мне, а я не знаю, что есть в тебе. И указание на это в словах его (велик он!): «Поистине, ты тот, кто знает скрытое». А говорят также, что это значит: ты знаешь мою сущность, а я не знаю твоей сущности».

«А что ты скажешь о словах его (великой!): «О те, кто уверовал, не объявляйте запретными благ, которые разрешил ваш Аллах»?» – спросил чтец Корана. И девушка ответила: «Говорил мне мой шейх (да помилует его Аллах великий!) со слов ад-Даххака, что тот сказал: «Это люди из мусульман, которые сказали: «Отрежем наши мужские части и наденем власяницы», – и был ниспослан этот стих. А Катада[462]462
  Катада – комментатор Корана, живший в VII веке.


[Закрыть] говорил, что он был ниспослан из-за нескольких сподвижников посланника божьего (да благословят его Аллах и да приветствует!) Али ибн Абу-Талиба, Османа ибн Мусаба и других, которые сказали: «Оскопим себя, оденемся в волос и станем монахами», – и был ниспослан этот стих».

«А что ты скажешь о словах его (велик он!): «И сделал Аллах Ибрахима другом»?» – спросил чтец Корана. И девушка ответила: «Друг – это нуждающийся, испытывающий в ком-нибудь нужду; а по словам других, это – любящий и преданный Аллаху великому, тот, чью преданность ничто не смущает».

И когда чтец Корана увидал, что слова девушки бегут, как бегут облака, и она не медлит с ответом, он поднялся на ноги и воскликнул: «Призываю в свидетели Аллаха, о повелитель правоверных, что эта девушка лучше меня знает чтение Корана и другое!» И тут девушка сказала: «Я задам тебе один вопрос, и если ты дашь на него ответ – пусть так, а иначе я сниму с тебя одежду». – «Спрашивай его!» – сказал повелитель правоверных. И девушка молвила: «Что ты скажешь о стихе, в котором двадцать три кафа, и о стихе, где шестнадцать мимов, и о стихе, где сто сорок айнов[463]463
  Каф, мим и айн (глаз) – названия букв арабского алфавита. В древнеоемитическом алфавите буква айя имела форму глаза.


[Закрыть], и о части Корана, в которой нет возгласа возвеличения?» И чтец Корана был бессилен ответить, и девушка молвила: «Снимай свои одежды!»

А когда он снял с себя одежды, девушка сказала: «О повелитель правоверных, стих, в котором шестнадцать мимов, находится в суре «Худ», и это слова его (велик он!) – и сказано было: «О Нух, выходи с миром от нас и благословениями над тобою…» и дальше до конца стиха; а стих, в котором двадцать три кафа, – в суре о Корове, и это – стих о долге; а стих, где сто сорок айнов, – в суре «Преграды», и это – слова его (велик он!): «И выбрал Муса из племени своего семьдесят человек для назначенного нами времени, а у каждого человека ведь два глаза». А часть, в которой нет возгласа возвеличения, это – суры: «Приблизился час и раскололся месяц», «Всемилостивый» и «Постигающее».

И чтец Корана снял бывшие на нем одежды и ушёл пристыженный…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Четыреста сорок девятая ночь

Когда же настала четыреста сорок девятая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда девушка одолела чтеца Корана, он снял с себя одежды и ушёл пристыженный.

И тогда к девушке подошёл искусный лекарь и сказал ей: «Мы покончили с наукой о вере; подбодри же свой ум для наук о телах и расскажи мне о человеке: какова его природа, сколько у него в теле жил, и сколько костей, и сколько позвонков, и где первая жила, и почему назван Адам Адамом». И девушка отвечала: «Адам назван Адамом за свою смуглость, то есть за коричневый цвет лица; а говорят, потому что он сотворён из каменистой земли[464]464
  Смуглость – по-арабски удма. Каменистая земля – адим.


[Закрыть], то есть из верхнего её слоя. Грудь Адама – из земли Кабы, голова его – из земли Востока, а ноги его – из земли Запада. У человека сотворено семь врат в голове его: это – два глаза, два уха, две ноздри и рот, и в нем устроены два прохода: передний и задний. И сделал Аллах глаза с чувством зрения, уши с чувством слуха, ноздри с чувством обоняния, рот с чувством вкуса, а язык сотворил он выговаривающим то, что в глубине души человека. И создал он Адама сложенным из четырех стихий: воды, земли, огня и воздуха. И у жёлтой жёлчи – природа огня, так как она горячая и сухая; у чёрной жёлчи – природа земли, так как она холодная и сухая; у мокроты – природа воды, так как она холодная и влажная; у крови – природа воздуха, так как она горячая и влажная. Аллах сотворил в человеке триста шестьдесят жил, двести сорок костей и три души: животную, духовную и природную, и каждой присвоил действие; и сотворил в человеке Аллах сердце, и селезёнку, и лёгкие, и шесть кишок, и печень, и две почки, и две ягодицы, и костный мозг, и кости, и кожу, и пять чувств: слух, зрение, обоняние, вкус и осязание. И сердце он поместил в левой стороне груди, а желудок поместил перед сердцем, и лёгкие сделал опахалом для сердца; а печень он поместил в правой стороне, напротив сердца. А кроме того, он создал перепонки и кишки и расположил грудные кости и сплёл их с рёбрами».