Текст книги "Верное сердце"

– Мои люди внизу… И я, мы все живые. Почему вы не нападаете?

– Высшим, что созданы с помощью ритуала, не нужны плоть и кровь, – отвечала Эндаррия. – А низшие, более дикие, не нападают из-за тебя.

– Из-за меня?

– В тебе чуют родную кровь, кровь вожака. Монстра, если угодно. Ты обладаешь таким же запахом, как твои люди. Их много, хорошо вооружены. Но диких ещё больше. Однако многие спят, потому не волнуйся за свою охрану.

– Руины давно заброшены, откуда здесь целый выводок упырей? Вас ведь истребили в Великую войну!

– Наш род, высших, обладающих разумом, не связан с обычными упырями, дитя, – отвечала прабабка. – Эти и иные руины в горах заброшены долгие века. После Великой войны тут были только часовые посты, что со временем оказались заброшены. А низших здесь появилось много как раз после окончания войны, так они спасались от копий Коалиции, что разгромила королевство мёртвых. Мы вступили с низшими в некий симбиоз. И они приняли нас, как старших.

– О, милостивые боги, значит, руины в горах не заброшены?

– Не все, но во многих высокогорных башнях и замках обитаем мы. Многие спят вечным сном, включая верховного лорда. Кто-то спит мало, как я и мой спутник.

Тот прошипел, словно поддержал. Вдалеке раздались знакомые голоса. Судя по грохоту, рыцари всё же смогли выбить массивную, окованную железом дверь.

– Вы можете обратить этот процесс вспять? – взмолилась девушка. – Моя трансформация в последний год проходит очень быстро! Пропадает аппетит, вино усыпляет, постоянно хочется чего-то другого, но сама не знаю, чего! Слуги пускают слухи, что я брожу по кухне в поисках крови, что осталась от разделки звериных туш! У меня подорвалась психика, а моё дитя перестаёт улыбаться мне и… Подожди, бабушка, моего сына ждёт тот же выбор?

– Когда-нибудь.

Она сжала кулаки, прижала голову к стене. Бонет и капюшон пропускали ледяной холод, что ударил под самые виски.

– Я не отдам вам своего сына! – прервала Нара молчание.

– Это не тебе решать, а ему.

– Нет! Вы не заберёте его у меня!

Герцогиня вскочила и угрожающе выставила фонарь вперёд. Вампиры сверкнули глазами, две пары рубинов какое-то время рассматривали её из-за мерцающего огонька. Меняли цвет глаз чудовища в доли секунды.

– Дитя, ты причинишь вред криками и эмоциями и себе, и своим близким, – сказала Эндаррия.

– Вы не моя семья… Я не хочу быть чудовищем! Превратите меня обратно в человека! Как это можно сделать?

Они уставились друг на друга, прошипели что-то, словно кошки.

– Есть ритуал. Но он требует жертвоприношения. Реши, готова ли ты пожертвовать кем-то, кто дорог для тебя.

– То есть?.. Убийство?

– В каком-то смысле. Должна быть уплачена кровь, близкая кровь. Иначе илтатрия крови соберёт свой урожай с нас.

Нарнетт покрутила головой, не веря сказанному.

– Илтатрия крови? – спросила она. – Мэледенне? Один из духов света покровительствует вампирам, живым мертвецам?!

– Не она создала нас, но под её священным крылом мы нашли приют. Эта илтатрия официально не служит Небесам, – ответила старуха, черты её лица слегка очеловечились, пропали скулы, а в глазах проявилась радужка, также вернулся болотный цвет. – Она, если угодно, проводница из одного мира в другой. Мы, вампиры, хранители этого пути. Когда-то, когда вайнов, из крови которых наш род состоит наполовину, не было здесь, как и их королевства. Этот мир принадлежал куда более могущественным силам. В том числе – силам мёртвых.

– Недавно один мудрец рассказал мне, что смерть – такая же часть всего сущего, как и жизнь.

– Мудрецы часто витают в облаках, – отвечала правнучке её старая близняшка. – Но в его словах есть доля правды.

– Нет, никакой жертвы, должен быть другой путь! Никто не должен страдать из-за нашего проклятья!

Умолкли. Незнакомец продолжал молчать, изредка поворачивая голову к старухе. Нарнетт поняла, что они умеют общаться ментально, а шипение используют для обозначения целей.

– Как проходит ритуал? – спросила наконец девушка.

– Его может провести любой из старших, не я. Например, верховный лорд. Или кто-то из лордов второго порядка.

– Святые души, у вас есть свой… Герцог? У него свои подданные?

– Не герцог, но старший, самый древний среди всех нас. Но пока он пребывает в вековечном сне. Восстанавливает силы.

– После чего?

– После Великой войны.

Нарнетт обомлела.

– И на чьей стороне он сражался? – после молчания спросила она.

– Ни на чьей. Он сражался за наш дом, за эти горы. А за кого и против кого – не имеет значения.

– Всеотец, прости, что я не верю в тебя… Уведи меня отсюда, ущипни, скажи, что это всего лишь сон…

– Моя дорогая, тебе следует знать, что…

Эндаррию прервал грохот, треснуло дерево. В коридор хлынул поток воздуха.

– Это мои люди. Им нельзя увидеть вас!

– Я найду тебя, дитя. Обещаю, – сказала старушка, и оба горных жителя скрылись в темноте коридора.

– Ваша светлость, вы в порядке? – за решёткой позади показался Бехауст. – На вас лица нет!

– Генерал, где наши люди? Что происходит?

– Эти руины зачарованы! Двери закрываются сами собой! По пути сюда произошло несколько обвалов… а где ваше сопровождение?

– Выломайте дверь, они прошли дальше!

Два крепких рыцаря с нескольких ударов вынесли решётку, Нарнетт бросилась на шею к генералу и нервным тоном сказала:

– Мэльдан, Порлехт и его люди там… Нужно найти их.

Они прошли дальше, выбили ещё две двери. Поднялись по лестнице, у третьей двери сняли засов.

– Они были здесь, ваша светлость. Прошу, останьтесь позади. У меня дурное предчувствие.

– Генерал, поверьте, самое страшное, что могло случиться, уже произошло. Я не боюсь того, что впереди.

– Прошу простить за бестактность, – сказал Бехауст чуть тише, – но вы дрожите, у вас лёгкий озноб. И, кажется, стучат и… Кровоточат зубы.

Нарнетт прикрылась ладонью, достала платок.

– В самом деле. Вперёд, генерал. Доберёмся до верха и найдём наших.

Очередная дверь, заперта на засов. За ней оживлённые беседы.

– Нара! – воскликнул Мэльдан. – Эй, убрать оружие! Совсем перепугались что ли? Это свои!

– Мэль, вы целы?

– Целы, нас кто-то запер! Не иначе как привидения здесь водятся! Нужно было подниматься с чародеями, а не твоими дуболомами, – на этих словах капитан позади недовольно сплюнул. – Я сверху видел, как пытались дверь выломать. Башня дрожать начала! Нас бы тут похоронить могло!

– Поверь, эта башня гораздо крепче, чем кажется на первый взгляд, – заметила девушка. – Вы никого не видели, не слышали?

– Слышали какой-то бубнёж из трещин в кладке. Но кто и откуда, не знаю.

– Кажется, там лестница. Посмотрели, что там?

– Да, она ведёт наверх, повсюду пустые комнаты, вместо мебели – дрова, – отвечал герцогине Мэльдан. – Здесь же проход на крышу. Или на то, что от неё осталось.

– То есть?..

Поднявшись наверх, Нарнетт чуть не провалилась. Лестница заканчивалась провалом под самым парапетом крыши. Мэль удержал подругу за талию. Он был единственным, кому она позволяла такое. Хотя кто-то, судя по глумливым всхлипываниям позади, всё же увидел это.

– Держись за меня. Осмотрись, тут красиво, если не считать этих зазнаек внизу, у которых то чары, то посохи не работают.

Она огляделась. Горный ветер словно в назидание ударил в лицо, зашелестели редкие деревья на этом плато, заговорили мрачным воющим тоном трещины в стенах башен и замка. Горы вокруг блестели белизной ледников, а всего в паре итт над головами красовалась вершина Манробай, там же виднелась старая плотина. Люди внизу успокоились, чары прекратились. Чудовища так и не напали на незваных гостей.

– Ты бы хотела, чтобы эти места были частью вашего герцогства? – спросил Мэль.

– Да, хотела бы. Нужно обыскать другие постройки, пока ещё полдень. К закату мы должны собраться и убраться отсюда.

– Думаешь, эти существа, что напали на нас у Абалтуна, активничают только ночью?

– Не хочу проверять, – отвечала Нара. – Ищите следы. Спускаемся.

Поиски не увенчались успехом. Нашлись те самые двое разведчиков, которые на самом деле заблудились в подземельях. Они доложили, что довольно небольшая башня имеет весьма обширные подземелья, а генерал заключил, что вся эта оборонительная система в горах связана между собой. Нарнетт задумалась, побродила возле отдыхающих у костра рыцарей и чародеев, после подошла к военачальнику.

– Получается, эти туннели нужны для обороны? Как у вас это называется?

– Продвинутая многоуровневая система защиты, ваша светлость, – отвечал Бехауст. – Если возьмут одну башню, гарнизон по туннелям может отступить в другие, а за собой завалить ход. Я видел что-то похожее в Нидарии, крепость Орусне. Она огромная, там гарнизон в тысячу человек размещается, много башен. Но всё же это единое оборонительное сооружение.

– Может ли такое быть, – задумалась она, глядя на подошедшего Мэльдана, – что это башни и донжон огромной высокогорной крепости? А стены её засыпаны либо чьей-то рукой, либо временем.

– Кому может прийти в голову строить здесь такое сооружение, – возмутился молодой барон, – если внизу склон градусов в тридцать? Одна засечная черта, даже стен не понадобится!

– Ваше благородие, предполагаю, что склоны могли соорудить рукотворно. В далёкие времена западное герцогство с помощью могущественных южных магов опустилось с утёса к берегу, так появились крупнейшие порты королевства.

– Я не верю в эти байки, генерал, – не согласился Мэльдан.

– А что, если… – задумалась вслух Нарнетт. – Укрепления нужны не против осады с земли, а против нападения с воздуха?

Мужчины переглянулись.

– Помните доклад от гончего отряда? – продолжала она. – Пульсирующая сотнями точек туча застыла над горами в нескольких иттах к северу отсюда. Что, если эти упыри умеют летать?

– Госпожа, горы спали целые века, – воспротивился Бехауст. – Упыри же появились совсем недавно. Эти руины древнее нашего королевства, скорее всего построены снакрами, людьми, что жили здесь до нас. Прошу прощения. Я забыл, что вы наполовину морнка, а морнцы древнее снакров.

– Я вайнка, генерал. Прошу быть внимательнее, – поправила она, а тот поклонился. – Что ж… Вот и он.

Старший чародей поклонился, развернул перед государыней пергамент со светящимися отметками и начал отчитываться:

– Ваша светлость, мы закончили. Много посторонней энергии, происхождение незнакомо. Живой материи тут нет, но есть много мёртвой. Гхм…

– Андалф? – уточнила она.

– Вы сказали, что нашли в той башне несколько скелетов, верно?

– Древних, правильно сказать.

– Проблема наших исследований в том, что магия не делит неживую материю на собственно окончательно прекратившую подавать признаки активности и материю оживших мертвецов. Мы с вами, ваша светлость, ваше благородие, господин генерал, разбили лагерь над настоящим могильником.

Мэльдан рефлекторно посмотрел под ноги, генерал и Нарнетт оглядели руины.

– А призраков ваша магия чует?

– Нет, господин барон, – отвечал старик. – Призраки с физической точки зрения пребывают в потусторонней реальности. Поэтому с ними тяжело сражаться. Возможно, тут обитают именно они, у нас нет уверенности.

– Отряд Ольты пропал именно в самом замке, – констатировала девушка. – И до самых глубин их преследовали эти твари… Но это были вампиры, а не упыри. Я запомнила, как выглядело то чудовище в лесу, перед тем, как Абалтун забрал его тело к земле. Оно выглядело как безглазое, аморфное нечто с длинными конечностями, одетое в лохмотья.

– А вместо волос – чёрная солома колосьями, – дополнил Мэль.

– Ваша светлость, – обратился Бехаус, – мы не осматривали именно замок. Вы хотите?..

– Нет, генерал. Я решила окончательно. Это опасное место. Если отряд опытных чародеев выбрался отсюда с большими потерями и угрозой заражения, то что говорить о нас?

– У нас здесь сто двенадцать рыцарей c оруженосцами, восемь чародеев и рота гвардейцев, – заметил барон. – Генерал, вы более сведущи в военном деле. Реально ли зачистить главный корпус нашими силами?

Бехауст оглядел руины, покрутил пальцем усы и сказал:

– Рыцари пригодны для конного боя, чародеи для работы на открытых пространствах. А гвардейцы, прошу простить вашу светлость, годятся только для парадных смотров. Здесь нужны другие люди. Егеря, сапёры. Возможно, бронированная коробка пехотинцев с башенными щитами и коротким оружием смогла бы что-то сделать. Но я боюсь хоронить их здесь.

– Значит, тупик, уважаемые господа, – объявила герцогиня слегка высокопарно. – Что же касается экспедиции чародеев, Андалф, ты помнишь?..

Её прервали крики снизу. Люди оглянулись, похватали оружие. По склону на плато поднялся, загоняя вусмерть жеребца, юный разведчик.

– Ваша светлость, генерал! – начал он, едва остановившись рядом. – Дозор обнаружил скопление каких-то существ в небольшой пригорной долине! Вон там, за хребтом!

– Расстояние?

– От нас где-то три итты, генерал!

– Не учуяли? Интересно, – подметил Мэльдан. – Нарнетт, вижу по искрам в твоих глазах, что отговаривать тебя бесполезно. Но доверь это дело мне, хотя бы раз.

Он схватил её за руку, окружающие испуганно переглянулись. Она грозно сверкнула не своими глазами, глядя на него. Мэль с лёгкой улыбкой ответил:

– Не такая уж ты и страшная, госпожа, особенно в гневе. Роцек, Виглахт, снимайте доспехи! Собрать ещё троих, посмотрим на таинственных горных жителей поближе!

– Я приказываю оставаться здесь! – воспротивилась герцогиня.

– За нарушение приказа отвечу по прибытии, – ответил он и с помощью оруженосца сел на коня.

Нарнетт едва не покраснела от злобы. Мало было слухов, потоков лжи, что лились из каждой дверной щели дворца и каждой сточной канавы Аргесала, но теперь на глазах подданных кто-то нарушает её приказ. Кто-то близкий.

– Госпожа, ехать за ними? – Бехауст вырвал её из оцепенения, адъютант уже подал ему лошадь. – Прикажите чародеям, возможно…

– Нам не хватало ещё драться между собой. Пусть едет. Надеюсь, разум его вернётся на место. Сворачивайте лагерь, подождём их внизу.

Наступали сумерки. Заугукали первые совы. Слуги обустроили костры и фонари под навесами. Нарнетт выкинула кусок запечённой на углях утки, тошнота отводила аппетит. Слуга-виночерпий поклонился, указал пальцем на драгоценное мясо, получил кивок, подобрал добычу и спрятался за деревом, прихватив бурдюк.

Нарнетт засыпала. Перед её глазами проплывала картинная галерея. Она узнала место, увидела себя, цокающую по коридору, увидела плетущихся позади слуг и стражников, кланяющихся по пути советников. Внезапно её образ остановился напротив одной из картин. На ней в атласном платье с оборками и с окантованной жемчугами и сапфирами диадеме изображалась прабабушка Эндаррия. Нарнетт-образ долго осматривала её, слуги позади тихонько перешёптывались, стражники угрюмо переглядывались.

Внезапно картина ожила, красивое лицо ещё молодой Эндаррии преобразилось, обнажились скулы, в ухмылке появились клыки. Десятки маленьких клыков. Глаза покраснели, их наполнила нечеловеческая ярость. Картина заговорила с миром живых, пыталась что-то внушить герцогине из образа. Реальная Нарнетт не могла пошевелиться, подать голос. Она пыталась окликнуть застывшую себя, люди позади продолжали вести себя как ни в чём не бывало. Только Нарнетт-образ и реальная Нарнетт видели демоническое преображение. Наконец, близняшка реальной Нарнетт повернулась и улыбнулась. Два изумруда превратились в неприятные агаты. Пропали щёки, тон кожи слегка посерел. Вместо аккуратного маникюра – когти как у ленивца, но более тонкие, изящные, острые. Готовые распороть человека живьём. Нарнетт-образ замахнулась на свою реальную сестру. Дальше – пустота.

***

– Эй, проснись! Да не лей ты больше, у неё кожа потрескается!

Нарнетт пыталась оглядеться, перед ней плавали туманные силуэты. Голоса сбивались в единый ритм.

– Ваша светлость, моя госпожа!

– Где я? – спросила Нара. – Что произошло?.. Воды, дайте воды, Всеотцом молю!

Кто-то прислонил к её губам бурдюк, она в несколько глотков наполовину осушила его. И осмелилась, осознавая внешнюю бесцеремонность, вылить остаток жидкости себе на лицо. Кто-то сразу же, без разрешения, принялся вытирать её.

– Как больно, милостивые боги! Мэ… Мэльдан, это ты?

– Остальные трусят тебя трогать, моя герцогиня, – гул голосов позволил разобрать знакомый, если не родной. – Эй, чародейка, у тебя было карманное зеркальце. Подай госпоже.

В её руку что-то всунули. Нарнетт взглянула на своё отражение и ужаснулась. На лице появился шрам, словно когтистая лапа из сна схватила её и попыталась сдавить. Словно Нарнетт-образ хотела взять её с собой или просто изуверски принудить к чему-то.

– Что со мной произошло?!

– Когда я приехал, они и двух слов связать не могли, – Мэльдан кивнул на слуг и гвардейцев, чьи перепуганные лица Нарнетт смогла узнать. – Тыкали друг на друга пальцем, обвиняли, что это кто-то из них оставил тебя одну на несколько минут в полудрёме. Такое чувство, что ты во сне к вон тому кусту прислонилась. Но след всё равно странный… Жива, это главное.

– Ваша светлость, – через толпу протолкнулся Андалф, – мы обработали ваши раны, жжение пройдёт через день-два. Но шрамы могут остаться надолго. Ваш слуга обнаружил вас в спокойном положении, словно после падения вы в бессознательном состоянии вернулись в позу покоя.

Нарнетт ладонями пригладила лицо, мельком заметила под ногтями кровоподтёки. Через пальцы увидела сурового сира Орто, чьё медвежье лицо изображало тонкую улыбку, непривычную для человека подобного характера и достоинства.

– Мэль… Что вы узнали?

– Поехали домой. Долгий рассказ.

***

Приехали на следующий день затемно. Нарнетт хотела, чтобы их видели как можно меньше людей, потому во дворец заехали через подземный ход, недалеко от городских стен.

Ни один из бесконечных обитателей дворца не удостоился даже взгляда своей герцогини. Мэль вёл её под руку, она держала глаза в пол, словно стыдилась своего нового облика. Герцогиня, заплутавшая в кошмарах и ставшая жертвой одного из них. Она так и не поняла, что с ней происходит и за какие прегрешения. Но поняла одно: Абалтун со своими загадками здесь не помощник. Нужно ждать весточку от прабабушки. Если она, конечно, не оказалась плодом её воображения.

Коленетт, что нетипично для него, не прыгнул в объятья матери. Остановившись в паре метров от неё, он испугался: деревянный рыцарь выпал из его руки, служанка немедленно подобрала.

– Матушка… Что же это, кто это тебя так?.. – едва не хныча, начал сын.

– Дорогой, я рада тебя видеть. Со мной случилось неприятное приключение. Прошу, не бойся. Целители помогут мне. Дядюшка Анлест и его гильдия уже собираются к нам.

– Кто, мама?! Скажи, кто?! Я позову дядю Порлехта и господина Бехауста, мы подождём, когда Ольте можно будет выйти из лечебницы и!..

– Успокойся, родной. Сэви, отведи его в палаты, – приказала Нарнетт служанке сына. – Пора спать, луна за окном.

– Слушаюсь, ваша светлость. Идёмте, мой герцог…

В зале советов горели несколько свечей на столе. Нарнетт жестом выгнала всех слуг, села в центральное кресло. Холодало. Хотя начинался июнь и окна третьего этажа пажи открывали настежь, впуская внутрь духоту и насекомых, герцогиню бросило в озноб. Наконец, спустя несколько недель, она перестала себя жалеть. Позабыла об уехавшей в дальние края семье, о чудовищных метаморфозах своего организма, о том, что сын в последние недели стал хуже учиться и больше паясничать. Семью в её сознании внезапно заменил долг. В королевстве с новой искрой разгоралась смута, повсюду расползлись слухи – которые проникли даже во дворец – о том, что Нарнетт выбрала сторону мятежников, и сейчас она выжидает, когда можно будет прореверансировать новому королю.

– Ты всегда так одинока? В окружении верных и любящих людей?

Женский голос не насмехался, а давал утешения. Нарнетт оглянулась: на одном из окон сидела женщина, что старательно укутывала себя остатками одежды. Глаза её сверкали, хотя из-за темноты герцогиня не определила цвет.

– Кто ты? Как попала сюда?

– Та, с кем ты беседовала вчера днём, – отвечала фигура в рванье.

– Прабабушка Эндаррия?..

Незнакомка вспорхнула с окна легко, словно лепесток. Бесшумно пробежала (или, показалось Нарнетт, пролевитировала) к ближайшему креслу. Уселась, Нарнетт в свете огоньков увидела её первый, более страшный образ.

– Ты умеешь трансформироваться в упыря, верно?

– Летучая мышь, если быть корректнее.

– Значит, если я изберу ваш путь, то научусь этому?

– Пока ты и есть на нашем пути, дорогая правнучка. Как тебе сойти с него – я поведала ранее.

– А сколько? – Нарнетт слегка растерялась, оглядела руки и едва заметные шрамы на пальцах. – Сколько занимает трансформация? Если выбор уже сделан.

– Зависит от метаболизма. Прости, раньше любила читать научную и медицинскую литературу. От индивидуальных характеристик каждого человека. Полагаю, если ты похожа на меня, то думаешь, что у нас с тобой одинаковые организмы? Отнюдь. При жизни я любила верховую езду, скачки наперегонки, упражнялась со шпагой, даже лазала на деревья, хотя то было только в подростковом возрасте. Ты же доморощенный, безобидный цветок. Тебя поливают, ты не видела крови и страданий.

– Неправда…

– Назови самое страшное, что случилось в твоей жизни? Быть может, несколько вещей.

Нарнетт взглянула на руки. Потрогала лицо. Достала зеркальце, зажгла пару свечей, открыла рот и увидела небольшие кровоточащие клыки. Положила зеркальце, взялась за приколотую к верху кафтана брошь – по серебряному единорогу бегали полоски света. Схватила амулет, раскрыла, на маленькой картинке – она с мужем и сыном. На другой стороне – маленькую девочку качает на руках мужчина, рядом улыбается миниатюрная женщина.

– Семья покинула меня. Без опоры я действительно слаба.

– С опорой ты слаба, – заверила Эндаррия. – Без опоры – бесполезна, прости за горькую правду.

– Но я ведь больше года управляю нашим герцогством единолично, я помирила двух баронов, распорядилась укрепить нашу официальную границу с дикими горными долинами, а мой сын…

– Ты до сих пор не приняла решения, хочешь ли остаться человеком или нет. Ты несамостоятельна, тебе нужен толчок.

– Не так просто лишить кого-то жизни! Особенно – близкого человека!

Эндаррия покачала головой. Видимо, подобные и однозначные решения она в своей жизни делала часто.

– А ты можешь рассказать, как тебе дался этот выбор?

– Это будет равно оказанию помощи, дитя.

Молчали какое-то время. Нарнетт не понимала, заметила ли Эндаррия её новую отметку или нет. Но поняла, что она проверяет её, как она реагирует, что говорит. Возможно, в горный клан отбирали только тех, от кого могла быть польза.

– Давай сменим тему? – прервала молчание правнучка. – Расскажи о вашем образе жизни. Сколько вас, чем питаетесь, почему о вас стало слышно только сейчас.

– Никто не слышал о нас, дитя. Кроме наследников.

– Но это ведь вы бродите по горным долинам, вы убиваете наших людей, разве нет?

Старуха округлила глаза, даже при тусклом свете Нарнетт разглядела границу между радужкой и склерой. Хотя и то, и то было цвета лавового потока.

– Наш род в последний раз выходил из гор триста семьдесят лет назад, дитя, когда Третья Эпоха сменилась Четвёртой. Когда появилась могущественная Коалиция, которая ценой невероятных усилий уничтожила тот ужас, что живёт там, за горами. Мы же в далёкие времена уничтожали ужас, что обитал тут ещё до первых поселенцев. Тысячи лет назад, когда материки выглядели по-другому. Хотя этого даже мы не упомним, ибо никогда не владели способностью к картографии и астрономии.

– Когда наше королевство в союзе с южанами уничтожило королевство мертвецов, на чьей стороне воевали вы? Прошу, ответь.

– Опять слабость. Герцогиня не должна просить.

Нарнетт до боли в ладонях сжала кулаки, прикусила губу. Но быстро успокоилась.

– Ответь.

– Тебе это знать ни к чему.

– Если ты скрываешь это, значит, вы воевали за мертвецов, ведь вампиры тоже относятся к нежити!

– Всё гораздо сложнее, чем ты думаешь. Мы воевали за себя и только за своё сохранение. Могу тебе сказать, что нам пришлось сделать выбор. Меньшее и большее зло. Именно большее зло, если бы нас обнаружило, решило бы истребить нас под корень. А меньшее – захотело бы подчинить, уничтожив только нашу правящую верхушку. Твоего далёкого прадеда и его ближайших потомков. Пришлось пробивать себе третий вариант.

– Вы… – Нарнетт проглатывала слова от удивления. – Вы воевали против обеих сторон? Зачем, о, великие илтатрии?!

– Ради выживания.

Вновь замолчали. Эндаррия наклонилась над столом, словно огонь свечей должен был что-то подсказать ей. Как поняла Нарнетт, вампирша продолжала проверять её, потому ожидала поток новых вопросов.

– Если наш род поколениями отселялся в горы, значит, это мы построили так много укреплений там?

Старуха кивнула. Прядь седых волос едва коснулась свечи, она когтистой ладонью потушила загоревшиеся волоски.

– Ради выживания, верно?

Новый кивок.

– А почему ты сказала о том, что вы не покидаете горы последние столетия? Это ведь ваш почерк, это вы нападаете на людей в долинах.

– Это не мы, дитя. Они поселились тут год назад. Сначала истребили животных, затем отшельников. Нам для выживания, вопреки заблуждениям, не требуется кровь или плоть. Достаточно находиться в состоянии покоя, организм восстановится сам даже после тяжёлых травм. Эти существа другие, другой вид.

– Почему не нападают на герцогство? Они ведут себя так, словно отгоняют нас от своих угодий.

– Значит, им приказано не нападать. Есть какая-то сила, что надзирает за ними.

Нарнетт обхватила лицо руками, прижала ладони к носу. Глубоко вздохнула.

– Полагаю, вы не сталкивались с ними?

– Без верховного нельзя лезть вниз, моя дорогая правнучка. Если он узнает, что я беседую здесь с тобой, то останусь для тебя только картиной.

Нарнетт вжалась в кресло.

– Ты знаешь?! О моём кошмаре?!

– Нет.

– Тогда откуда?..

– Я каждый год прилетаю сюда и притворяюсь слугой. Подолгу останавливаюсь у своего портрета в одном из коридоров неподалёку отсюда. Самое моё хорошее изображение. В родовой энциклопедии изобразили не меня, а мою сестру. Она была более симпатична. И потому вы, наши потомки, ошибочно полагаете, что мы близняшки.

– Гхм… Так кто же это такие? Я видела вблизи только одного. Он напоминал смесь живого человека и ожившего мертвеца, куда страшнее вас. Прости за сравнение.

– А тот рыжеволосый великан случайно не отправился в разведку? – спросила прабабка.

– Дозорные к северу отсюда заметили орду упырей. Мой давний друг Мэльдан со своими рыцарями и оруженосцами действительно отправился на разведку. Они шли по пятам около двадцати итт, словно твари заманивали их. Достигли каньона где-то на крайнем севере гор. Но чудища испарились. Им пришлось спешиться, забраться наверх. В поисках провели до наступления темноты, пока одному из слуг Мэльдана не пришла в голову мысль.

– Твари живут не в горах, а под горами.

– Точно, – согласилась Нарнетт. – Они обнаружили пещеры, но догадались не заходить внутрь. Значит, ты выбираешься следить и за горными бестиями?

– Изредка. Они не поднимаются к нам, думаю, не знают о нас. Их вкусовые рецепторы… То есть их обоняние работает с живыми, а не с мёртвыми. Я понимаю, Нарнетт, что тяжёлые решения даются тебе очень трудно. Но сейчас мне бы хотелось дать тебе совет.

Эндаррия пододвинулась чуть ближе. В дверь постучали, но девушка не ответила. Уставилась на прабабушку. Та погасила свечи своей могучей ладонью и пропала из поля зрения.

– Если они не лезут в герцогство, то и ты не лезь к ним. Забудьте о горных долинах. Возможно, со временем эти существа соорудят себе подземные залы со склепами, и, как и мы, падут в вечном сне. Пока кто-то не призовёт их дать бой новому могущественному врагу.

Новый стук, Нарнетт отмолчалась. Заметила, как пропал силуэт перед ней. Мельком увидела, как скользнула небольшая крылатая тень в лохмотьях в то же самое окно.

– Ваша светлость, прошу простить за эту бестактность! – в дверях появился камергер.

– Даже поговорить не даёте, нелюди… – прошептала она. – Дитрет, что у тебя?

– Вы просили доложить лично. Госпожа, дело в том, что её милость Ольта… Она… Сбежала.

Нарнетт бросила косой взгляд на окно, мельком увидела что-то небольшое. Словно это небольшое подслушивало.

– Начальника караула ко мне. Поднимай Мэльдана, Порлехта… Всех военных, Дитрет.

Он поклонился и вышел. Нарнетт вновь зажгла свечи, взяла зеркальце. Её изумрудные глаза покрылись небольшими кровавыми трещинами.

***

– С чего вообще эта полоумная решила, что он тут как-то замешан? – спросил Мэльдан, едва поравнявшись с кобылой подруги.

– Она всегда всё делала импульсивно, необдуманно, – отвечала Нара. – Подумала, если уничтожит его, то вернёт мою лояльность. Да за побег из тюрьмы я точно распоряжусь казнить её. Хватит. Правду говорят, сильные чародеи слабы разумом.

– Не все, – не согласился Мэль. – Архимаг, который королевским университетом заправляет, очень умный и бодрый старикан.

– Исключение, которое подтверждает правило.

– Ваша светлость, – слева от Нарнетт появился капитан разведки, – караульные, которым госпожа Ольта вкратце обрисовала свой план, всё же могли ошибиться, выложить информацию на эмоциях. Прошу вас, моя госпожа, не велите наказывать, но для разведки будет достаточно небольшого отряда.

– Капитан, ты служишь больше шести лет, – усмехнулся Мэльдан. – А до сих пор не привык к одиозности знатных особ.

Тот отмолчался, ожидая ответ Нарнетт. Она заявила:

– Если она увидит служилых, то покосит любого, невзирая на статус. Единственная, кого она не тронет, это я. Ведь именно ради меня она устраивает этот поход.

– А если её убьют, и нам придётся сражаться с теми, кто это сделает, ваша светлость? – продолжал офицер разведки.

– Будем сражаться, капитан. Но её побег видела половина города, пока она искала, где можно украсть лошадь. Конечно, об отстранении её с должности никто не знал, потому не препятствовал. Теперь знают все. Если не вернуть её и не предать суду, пойдут слухи. И тогда вашей войсковой разведке придётся переквалифицироваться. Скажем, в тайную службу.

– Всё же нужно перерывать дворец вверх дном, Нара, – проговорил Мэльдан. – Если кто-то из слуг подсунул ей с едой ножовку, которой она распилила магнитные кандалы, то есть повод для беспокойства. Вдруг заговор?

– Ольта верна, несмотря на возникающие иногда с ней проблемы. Думаю, один из её учеников постарался, не более.

Впереди показался дымок. Чем ближе отряд всадников подъезжал к Малому лесу, тем отчётливее прояснялась ситуация. Показался конный разведчик, подъехав, юноша поклонился дворянам и отчитался:

– Ваша светлость, ваше благородие, капитан! Пепелище в самом центре леса!

– Сильно горит?